"Великий мавр" - читать интересную книгу автора (Бриньон Луи)

Глава 12

Спустя две недели после этих событий наш знакомый Ноэ крадучись шёл по улице. Хотя время было позднее и прохожих на улице встречалось мало, он постоянно оглядывался по сторонам. Ноэ достиг улицы под названием Гран Виа де Колон, когда часы начали отбивать десять ударов. Надвинув глубже шляпу, Ноэ направился в северную часть города, в направлении монастыря картузианцев. Миновав четыре квартала без происшествий, Ноэ увидел величественные стены, кольцом окружавшие монастырь. Улица привела его прямо к входу в монастырь. Двери монастыря были наглухо закрыты. Ноэ оглянулся вокруг себя, словно что-то искал. Но так и не смог ничего увидеть. Но он слышал своеобразный звук, который мог исходить только от колеса кареты. Через мгновение его предположение подтвердилось. Со стороны улицы Картуха, которая тоже вела к монастырю, только с другой стороны…показалась карета. Она подъехала к ожидавшему Ноэ и остановилась. Дверца кареты сразу же открылась. Воровато оглядевшись, Ноэ поспешно влез в карету, захлопнул дверцу и поправил занавесь таким образом, чтобы снаружи никто не смог его увидеть.

— Я слушаю! — раздался голос дона Марана. Откинувшись на стенку кареты, он смотрел на Ноэ.

Тот сразу же таинственно зашептал:

— Я едва смог вырваться. Его перевели в нижний ярус. Но что самое худшее…поместили в водяную темницу.

— Что ещё за водяная темница? — дон Маран вскинул на Ноэ непонимающий взгляд.

— Страшное место, — снова зашептал Ноэ, — узника привязывают к креслу так, что руки и голова не могут двигаться. С потолка постоянно сочиться вода. Она капает на голову узника. Он не может уклониться. Это пытка считается самой страшной. В инквизиции редко пользуются водяной темницей. Обычно хватает других способов. Её используют только против самых стойких, когда ничто другое не помогает.

— И что страшного в этой пытке? — дон Маран всё ещё не понимал.

— Уж вы поверьте мне, это страшная вещь. Никто не выдерживает больше недели. Вода капает постоянно. Вначале это терпимо, но затем наступает время, когда каждая капля становится всё тяжелей и тяжелей. Начинает казаться, что по голове непрерывно бьют тяжёлым молотком. Люди сходят с ума в этой темнице. А были случаи, когда иные задыхались от собственных зловоний. Поверьте, я знаю, что говорю.

— Что же делать? Как ему помочь? — привычная сдержанность покинула дона Марана. Он лихорадочно рассуждал, ища выход в безвыходном положении. Во взгляде у него появилась надежда, когда он услышал следующие слова Ноэ.

— Меня пускают к нему только один раз в день. Я ношу ему еду и слежу, чтобы он не умер. И я могу вывести его оттуда. Сделать это можно только один раз. Больше того, если вы мне заплатите половину обещанной суммы, я с помощью Гардо смогу вывести его из здания инквизиции.

— Так чего же мы ждём? — вскричал, было, дон Маран, но тут же осекся, увидев предостерегающий жест Ноэ.

— Не всё так просто как думает его сиятельство. Просто так, без причины, его вывести невозможно. Стража нас прикончит раньше, чем мы сможет подняться на верхний ярус. Я должен буду сказать, что заключённый хочет раскаяться и рассказать всё. Только в этом случае нас пропустят. Но чтобы это сделать, я должен быть уверен в другом. А именно, что нам удастся вывести его наружу.

— А Гардо?

Ноэ отрицательно покачал головой.

— Ваша светлость не знает одного очень важного обстоятельства. Ни один заключённый не выходит за двери тюрьмы инквизиции. Они существуют лишь для тех, кто там служит. Заключённый может выйти лишь через одно место — аутодафе. Он может покинуть тюрьму лишь после священного суда. Всех заключённых ведут туда по подземному коридору. Исключений не бывает. Поэтому вывести дона Родриго через двери не представляется возможным.

— Ты же только что говорил обратное? — гневно вскричал дон Маран.

— Одного нельзя, ваша светлость!

— Что ты хочешь этим сказать? — дон Маран сразу остыл и внимательно посмотрел на умное лицо Ноэ.

— Через два месяца будет отправлена очередная партия заключённых в Альмерию. Четыреста человек. В порту Альмерии их будут ждать военные галеры. Всех заключённых посадят на вёсла. Когда заключённых гонят на галеры, никто не спрашивает имён. Да и на вид они все одинаковые. Грязные, тощие и оборванные. Никто не сможет узнать его. Для заключенных, которых должны отправить на галеры заблаговременно готовят отдельные места, — продолжал рассказывать Ноэ всё больше захватывая внимание дона Марана. — Их помещают в одну большую темницу. Вот у меня и появилась мысль — вывести дона Родриго из водяной темницы прямо перед отправкой и посадить вместе с теми, кого отправляют на галеры. А одного вывести оттуда и посадить в другую камеру. С этим справится Гардо. Это нужно на случай если кто-то вздумает снова их пересчитать. Хватятся его не раньше, чем через несколько дней. А по пути в порт Альмерии вы сможете устроить ему побег. Это единственная возможность его освободить. Другой не будет.

Дон Маран некоторое время обдумывал слова Ноэ. Несомненно, тот был прав. Получится или нет побег по дороге в порт, неважно. Там у них будет возможность это сделать. А пока он находится в инквизиции,…такой возможности не будет.

— Он выдержит два месяца? — тихо спросил дон Маран.

— Не знаю, — откровенно признался Ноэ, — я сделаю всё, чтобы облегчить его участь. Но это ему мало поможет. Он сможет полагаться только на самого себя и свои силы.

— Видимо, мне придётся согласиться с тобой. Другого выхода я не вижу. Будем надеться, что он сумеет справиться. Шепни ему пару слов на ухо. Это ему поможет. Он должен знать, что не один.

— Конечно, ваша светлость, — Ноэ кивнул головой, и тут же, помявшись, продолжил. — Мне придётся бежать из Гранады. Гардо напросится охранять заключённых, которых отправят на галеры. Но потом и ему придётся бежать…

— Я дам вам пятьсот золотых. Ты получишь двести пятьдесят в ту же минуту, когда я увижу, как дона Родриго гонят в Альмерию. Твой друг получит остальные двести пятьдесят золотых ещё до прибытия в порт, вне зависимости удастся нам освободить дона Родриго или нет.

— Вы слишком великодушны, ваша светлость, — благодарно пробормотал Ноэ, — я буду молить Господа, чтобы всё получилось как надо.

На этом разговор и закончился. Они договорились, где встретятся в следующий раз и расстались.

В то время как дон Маран, расставшись с Ноэ, ехал в сторону церкви Сан Хуан де Лос Рейес,…к её входу подошёл…Сенторо. Когда он вошёл под своды церкви, то увидел одиноко молившегося священника. Сенторо приблизился к нему и негромко кашлянул. Священник обернулся.

— Простите, падре, что помешал вам, — извинился перед священником Сенторо, — но мне необходимо повидаться с отцом Андори. Вы не знаете, где его можно найти?

— Я и сеть отец Андори! — священник поднялся с колен и несколько удивлённо посмотрел на Сенторо. — Я тебя знаю, сын мой?

— Достаточно того, что я вас знаю, святой отец, — последовал ответ, — это ведь вы просили разрешения у его преосвященства…повидать Родриго Д'Альборе.

Отец Андори утвердительно кивнул.

— Но откуда вы знаете?

— У меня, святой отец, к вам тот же вопрос, — Сенторо приблизился к священнику и, сверля его глазами, негромко спросил. — Кто вам рассказал о том, что Родриго Д. Альборе находится в тюрьме инквизиции?

Прошло не более четверти часа с того момента как дон Маран покинул монастырь картузианцев, где встречался с Ноэ. И вот он уже подъехал к церкви Сан Хуан де Лос Рейес.

Дон Маран вошёл в открытые двери церкви и огляделся по сторонам. Никого не было заметно. На его лице появилось лёгкое недоумение. Отец Андори в это время всегда находился в церкви. Дон Маран прошёл дальше и внезапно остановился. Его привлекло красное пятно возле статуи святого Павла. Когда он приблизился, то увидел, что это кровавая полоса. Она тянулась от статуи к исповедальне. Дон Маран быстро двинулся по следу. Дойдя до исповедальни, он рывком распахнул дверцу. В глаза сразу бросился отец Андори. Он сидел на стуле. Его голова свесилась на бок. Он был мёртв. Дон Маран закрыл дверцу и огляделся вокруг себя. Никого не было заметно.

— Видимо, дела не так хороши, как я предполагал, — пробормотал дон Маран. — Если это именно то, что я думаю,…тогда стоит поостеречься.

Дон Маран поспешно покинул церковь и поехал в своё убежище. Его дом с самого убийства доньи Розы находился под неусыпным надзором. Едва карета отъехала от церкви, из-за угла соседней улицы вышел Сенторо. Глядя ей вслед, он напряжённо пытался что — то вспомнить.