"Богатым быть не вредно" - читать интересную книгу автора (Гунько Василий И.)

Глава 13

На второй день Вася Кукушкин решил продолжить свой эксперимент без Курочкина. Хватит! Гость из Москвы, как оказалось, не умеет себя вести в приличном обществе. Пусть тогда сидит и отвечает на телефонные звонки.

И пришел Кукушкин в ресторан специально без денег. Это входило в условия его эксперимента. Как и вчера, к Васе подскочил молодой, стройный официант и обратился с подчеркнутой вежливостью:

– Здравствуйте, как вы себя чувствуете после вчерашнего?

– Как рыба в воде.

– Отлично. Что будете заказывать?

– Сто граммов и чай. Или кофе, если есть.

– Для вас, естественно, найдем. Может, еще чего-нибудь?

– Спасибо, чего-нибудь принесите вот тем двоим, – Вася небрежно кивнул головой на соседний столик, за которым сидели две дежурные проститутки. – Впрочем, можете пригласить их за мой столик.

– А если они не согласятся? – официант явно набивал цену за дополнительные услуги.

– Вы что, не уверены в своих силах? У вас комплекс неполноценности?

– Нет, у меня свобода совести.

– Покупаю твою совесть. За полтинник.

Официант мысленно выругался так, что у Васи автоматически зашевелились уши. Но «полтинник» на улице не валяется, решил работник ресторана и сразу подошел к соседнему столику:

– Этот стол не обслуживается, пересядьте вон за тот.

Девицы сначала сделали вид, будто их не так-то легко сдвинуть с места. На их языке это обозначало «пустить пыль в глаза клиентам».

– Слушай, Зося, а почему этот фраер не пригласит нас персонально? У него дефект речи или, может, он глухонемой? – иронизировала та, у которой прическа в народе называлась «бабеттой».

– Ладно, Моська, не выпендривайся и не создавай рекламу, – сказала другая, подошла к столику Кукушкина и села напротив него: она любила рассматривать людей прямо в лицо. – Привет, как жизнь?

– Как в Польше, – Васе понравилась простота и конкретность ее мышления.

– А это как и где? – Зося закурила и пустила в его сторону несколько колец дыма.

– А это так: кто в шляпе, тот и пан. А Польша где-то в Африке находится.

– О, оказывается, ты все-таки умеешь говорить, – Моське ничего не оставалось, как подсесть к Васе с левой нелюбимой стороны. – Давно научился?

– Недавно. Когда сбежал из психиатрички.

– Тебе повезло, что ты там побывал. Говорят, хорошо кормят. Даже икру дают.

– Ага, прессованную в таблетках. Чтобы не портилась в желудке.

– А как у них насчет любви и счастья? – скокетничала Зося и дохнула дымом на подругу-соперницу.

– Очень хорошо. Никаких бракоразводных процессов, никаких проблем.

Появился официант с подносом. Пока он раскладывал на столе приборы и открывал воду, все молчали. Как только он ушел, Зося фыркнула ему в спину дымом и сказала:

– У этого типчика профессиональная хватка. Учился в техникуме радиоэлектроники. Практику проходил в жилищно-коммунальной конторе вахтером общежития. После окончания учебы работал в доме быта приемщиком заказов. За воровство уволен по статье. Ну а человеком стал после окончания курсов официантов. Интересная биография?

– Очень! – ответил Вася, хотя ничего удивительного в ней не усмотрел.

– К твоему сведению, это ее бывший муж, – хихикнула Моська, подводя помадой губы. – Она специально и ходит сюда, чтобы хоть чем-то ему насолить. Ой, конец света, да он на тебя… туфлю свою дожил.

– Заглохни, а то сейчас фужером рот закрою! – Зоська затушила окурок в бокале с водой, принадлежавшем Моське, и положила его в пепельницу.

– Замучишься пыль глотать, – Моська поставила бокал с грязной водой подруге.

– Не шерсти против ветра, дуся! – Зоська вернула ей воду обратно. – Да стоит мне только пальцем шевельнуть, как он плюхнется у моих ног.

– Ой, не дразни, а то щекотно, аж муравьи по ладошкам скачут на копытах!

– Слушайте, а по сколько вам лет? – спросил Кукушкин, прерывая их ссору, и залпом выпил из своего бокала воду.

Подруги в недоумении переглянулись.

– Ты что, хочешь на одной из нас жениться? – хмыкнула Моська.

– Почему на одной, сразу на двоих, – Вася был серьезен.

– А не тяжеловато будет? – совсем уж развеселилась Зоська.

– Да нет, он хотел спросить, по сколько мы берем, – уточнила Моська. – Каждый оценивает нас на свое усмотрение.

– Просто человеку скучно, и мы должны его немного развлечь, – Моська начала медленно наливать в бокал Кукушкина воду. – Что, мой хороший, трубы горят? Погаси немножко, погаси.

– Значит, я свободна, как птица! – Зоська разыграла ревнивую соперницу, у которой отбивают клиента.

– Лети, ласточка, лети! – из-за ее спины послышался голос бывшего мужа. – Только чем ты скоро клевать будешь…

А в это время на квартиру Кукушкина звонил и звонил Хитроумов. Сегодня он разыскивал «молодого-одаренного» с самого утра. Узнав на работе, что Вася в краткосрочном отпуске, он через каждых полчаса набирал его домашний номер.

Всеволод Львович был очень встревожен тем, что пропал Клоп. Он не так переживал за своего исчезнувшего друга, как боялся, что может не овладеть долгожданной иконкой, которая уже снилась ему по ночам.

Курочкин целый день лежал на диване, пил лимонад и страдал от вчерашнего перепоя. Он даже придумал афоризм: «Похмелье – это пережиток вчерашнего». Слышал телефонные звонки, но трубку не поднимал. Наконец не выдержал и почти простонал:

– Зачем и кому я понадобился?

– Василий Васильевич! – обрадовался Хитроумов. – Здравствуйте, молодой-одаренный! Вас приветствует поклонник вашего таланта Всеволод Львович лично. Вы мне нужны, как воздух.

– Это как раз то, чего мне сейчас катастрофически не хватает, – Курочкина покачнуло и затошнило. – Ой, не могу…

– Что с вами, Василий Васильевич?

– У меня нарушена координация движений от систематического недопоя. Болезнь есть такая неизлечимая.

– Понятно. Я вот зачем звоню, Василий Васильевич… Скажите, когда вы видели в последний раз Фердинанда Калистратовича?

– Господи, да вы как следователь. – Курочкин вспомнил вчерашний разговор о некоем муже, которого разыскивала некая Дора Абрамовна. – Этот ваш Фердинанд Калистратович старый взяточник и развратник, разгулялся перед смертью. Впрочем, с такой женщиной, как Люся, можно и в гроб ложиться!

– Какая Люся?

– О, это, конечно, не Венера, но что-то венерическое у нее определенно есть, – повторил Курочкин слова Кукушкина.

– Василий Васильевич, любезнейший, вы мне не дадите ее телефон? Сделайте милость.

Курочкин растерялся, поняв, что проговорился.

– В-вы знаете, у м-меня сейчас такое состояние, что вряд ли я сейчас что-нибудь найду или вспомню. Вот немного отдышусь и перезвоню…

– Хорошо, любезнейший. Давайте часа через два созвонимся. Только не забудьте, а то я расторгну с вами трудовое соглашение, – Хитроумов нежненько положил трубку на рычажки и задумчиво поковырялся в носу: ему показалось, что он разговаривал не с Кукушкиным.

Курочкин пожалел, что брал трубку. Теперь ему надо было срочно сообщить о состоявшемся разговоре Кукушкину. Он не знал, насколько важной птицей был этот Всеволод Львович, но не соблюсти условий договора с хозяином квартиры, который его гостеприимно приютил, не мог. И хотя гость из Москвы очень боялся холодной воды, он мужественно бросился под ледяной душ, чтобы побыстрее изгнать из себя «пережитки вчерашнего».

А Вася Кукушкин в это время напрочь забыл, что у него в кармане было жалких три рубля, и входил в азарт ресторанного кутежа. Моська и Зоська не отпускали его ни на шаг в сторону. Как только какая-нибудь соперница пыталась пригласить Васю на танец, кто-то из девиц вскакивал, преграждая ей путь своим телом, и отвечал: «Спокойно, милая, фраер забит!»

Подобная опека Кукушкину нравилась, и он позволил себя обнимать и даже вешаться себе на шею. Он хотел выглядеть благородным франтом.

Но так было, пока Зоська не проверила его платежеспособность. Это случилось после того, как Вася ушел в туалет, специально оставив пиджак на спинке стула.

– Слушай, Моська, так он же пустой! – она испуганно показала вывернутый Васин бумажник и единственную трешку. – Сваливаем, а то придется за него башлять. Какой подонок! С такими бабками пусть жену в ресторан приглашает.

Девиц словно ветром сдуло.

Курочкин знал, где искать Кукушкина. На всякий случай позвонил на квартиру Оли, но по ее грустному голосу сразу определил, что Васи дома не было.

В зале ресторана Курочкин почувствовал отвращение ко всему, что его окружало. Все посетители ему казались излишне упитанными, беспечными и равнодушными. Заметив на спинке стула висящий пиджак, он ни на секунду не усомнился, что это был стол Кукушкина.

Не успел Курочкин допить бокал воды, как тут же появился возбужденный официант и зловеще спросил:

– За этим столом сидит ваш друг?

– И не то, чтобы да, и не то, чтобы нет, – Курочкин немного повеселел.

– Если не хотите его потерять, уплатите за него! – потребовал официант.

– Сколько он должен?

Работник ресторана достал свои записи и начал перечислять:

– Он заказал пять бутылок коньяка для оркестра, шесть бутылок шампанского для проституток, дважды я принимал от него заказы для соседнего стола – там ему одна шлюха понравилась. Не уплатил он еще и за свой стол. Я уже не считаю, что он и меня угощал…

– Сколько? – громко переспросил Курочкин.

– Двести семьдесят! – скороговоркой и с затаенным дыханием сообщил официант и застыл в ожидании.

Курочкин отсчитал триста рублей, полученных вчера от Кукушкина, и небрежно бросил на стол.

– Где он?

Официант поклонился деньгам и дрожащим пальцем показал в сторону выхода:

– Там. В клозете.

Прихватив с собой пиджак Кукушкина, Курочкин рванул в туалет.

Кукушкин стоял в туалетной комнате, склонившись над раковиной, и делал себе перед зеркалом примочки. На лице ссадины. Рубашка в крови. Увидев Курочкина, он на радостях даже обнял его:

– Понима-ашь, Вася, за правду и добро бьют, за неправду и обман – тоже. Я решил объявить войну! Да! С сегодняшнего дня, вот с этой минуты, я объявляю войну всем жуликам, взяточникам, ворам и прочей дряни и сволочи!

– Пошли домой, – Курочкин сочувствующе похлопал товарища по плечу. – Я твой заказ оплатил, на улице нас ждет машина.

– Зачем? Неужели ты не видишь, что я за него заплатил сполна! – Кукушкин был обижен на весь мир.

– Ладно, поребячились мы с тобой, теперь поехали…

– Ведь я же проводил эксперимент, понимаешь ты или нет. Экспе-ри-мент!

– Какой еще эксперимент?

– Обыкновенный. Я изучал уровни человеческой жадности!

– Вот что, экспериментатор, – Курочкин повесил на плечи Кукушкина пиджак и медленно повел его к выходу, – еще один такой эксперимент, и тебя не соберет даже самый лучший часовой мастер.

Сегодня Кукушкин уже не сможет успокоиться. Ни в такси, ни у себя дома. И напрасными были старания Курочкина уложить его в постель. А когда Кукушкин еще узнал, что ему необходимо срочно позвонить Хитроумову и сообщить телефон Люси, он вообще пришел в ярость:

– Что ты наделал, кретин! Да тебя убить мало! – он схватил Курочкина за воротник и оттолкнул от себя с такой силой, что тому ничего не оставалось, как свалиться на пол. – Ты же меня разоблачил, подлец!

Курочкин несколько секунд лежал и не шевелился. Ударившись головой обо что-то твердое, он потерял сознание. Но разъяренный Кукушкин на него не обращал внимания.

– Человечество веками борется со взяточниками, ворами и жуликами и никак не искоренит это зло, – Вася ходил по комнате и нервно размахивал руками. – Только у меня есть действенное средство! Я, я, я и только я! Только мне дано самой судьбой право поставить их на колени! Слышишь меня, червяк, тебе повезло, как никому на этой грешной земле, что ты знал самого Кукушкина.

Курочкин не поднимался, и Кукушкин наконец встревожился. Он принес стакан воды и вылил на его лицо. Когда гость открыл глаза, хозяин с облегчением вздохнул и потухшим голосом сказал:

– Вставай, не придуривайся. Меня в туалете двое так молотили полчаса, и – ничего…

– Каждому свое, – простонал Курочкин.

Кукушкин помог ему сесть в кресло. Чтобы как-то сгладить свой поступок, решил позвонить домой Хитроумову. Из трубки послышалось, как Всеволод Львович в гневе с кем-то разговаривал:

– …Распустился народ, дальше некуда! Ишь, клиент недоволен, что в ресторане нет нормальной колбасы. А если ее нет даже в магазинах! Может, икру ему еще подавай ложками?! А кильку в томате не хочешь? Жуй ставриду в масле и благодари Бога, что это еще есть. Ишь, жалобы он пишет…

– Алло, алло, Всеволод Львович! Всеволод Львович!

– Слушаю вас, – наконец ответил Хитроумов Кукушкину.

– Здравствуйте. Это я, Василий Васильевич.

– Ага, вы уже пришли в чувство? Вы не забыли, о чем я вас просил?

– Не забыл, но и помочь ничем пока не могу.

– Василий Васильевич, что-то я ничего не пойму. Это вы или не вы?

– Да я это, я, Всеволод Львович! – Вася немного повысил тон.

– А почему у вас какой-то другой голос? И почему вы на меня кричите? Учтите, Василий Васильевич, со мной шутки плохи. Не дай Бог, выяснится, что вы со мной играете в кошки-мышки…

– Всеволод Львович, ну не могу я найти этот проклятый телефон! Хоть убейте, я же его из себя не сделаю, – Кукушкин удачно разыграл огорчение.

– Ладно, слушайте меня внимательно. С завтрашнего дня вы мне будете нужны каждое утро с девяти до половины двенадцатого. Жду вас. До завтра!

Курочкин попросил воды. Кукушкин почувствовал, что и ему захотелось пить.