"Кандидат в венгерские короли" - читать интересную книгу автора (Аверченко Аркадий Тимофеевич)Аркадий Аверченко Кандидат в венгерские королиНеизвестный человек явился к венгерскому графу Тиссе и, приняв самый дипломатический вид, спросил: — А, что, скажите… Вы, венгры, не отложились ли бы от Австрии? — Зачем? — дипломатично спросил Тисса. — Да так, — дипломатично подмигнул неизвестный. — Лучше было бы. — Для кого? — дипломатично прищурился Тисса. Неизвестный заиграл глазами и, отбросив на минуту дипломатичность, откровенно признался: — Для нас. — А вы кто? — осторожно, тоном старого дипломата спросил Тисса. — Французы? Неизвестный дипломатично качнул головой слева направо. — Нет? Значит, англичане? — Не угадали. — А, знаю! — всплеснул руками Тисса. — Вы от имени русских! — Хватили, — дипломатично рассмеялся неизвестный. — Как бы не так. Держи карман шире! Тисса, услышав про карман, испугался. — Как? Вы предлагаете держать карман шире? Значит, вы… немец? — Ну, конечно! Сразу могли бы догадаться. — Послушайте, — широко, без всякой дипломатичности, открыл глаза Тисса. — Если вы немец, значит, вы союзник Австрии?! — Я вижу, — вежливо удивился неизвестный, — что от вас ничего не скроешь. — И вы, будучи союзником Австрии, предлагаете нам, венграм, отделиться от нее? — Правда, смешно? — подхватил незнакомец. — Ну, я бы назвал это иначе — дипломатично пожал плечами Тисса. — Не надо лучше называть иначе — вы только примите во внимание то, что война проиграна, и нам скоро придется сводить с союзниками счеты… — Это ужасно. Наверное, вам придется многого лишиться?.. — Да! Многое отдадим… Галицию придется отдать. — Постойте… Галиция то ведь не ваша, а австрийская. — Ну, вот мы ее и отдадим. — Нет, я спрашиваю, что вы ваше отдадите? — Боюсь, что Константинополь придется отдать. — Позвольте! Константинополь ведь турецкий?! — Ну, не все ли равно. Турция — наш же союзник. Так же больно отдавать ихнее, как и свое. — Раз вам одинаково больно, вы бы и свое что-нибудь отдали. А то что же все — только австрийское да турецкое отдавать. — Славный у вас брелочек на часах. Тисса рассеянно застегнул пиджак на все пуговицы и вздохнул. — А нам, значит, вы советуете отделиться? — Натурально. Пока и вас вместе с Австрией по кускам не растащили. Уж вы поверьте: такая раздача скоро пойдет, что все затрещит. — Можно с вами говорить откровенно? — спросил Тисса. — Можно. Откровенность — мать дипломатии… — Ну, хорошо. Вот что меня удивляет: как это вы, будучи таким мерзавцем… Ведь вы мерзавец? — Предположим, — замялся неизвестный. — Хорошо! Из вежливости, будем это только предполагать. Так вот, что меня удивляет: как это вы, будучи, предположим, мерзавцем, — так красиво и бескорыстно заботитесь о Венгрии?! — А вы не представляете себе, что и у мерзавцев могут быть минуты просветления? — У просто мерзавцев — бывают такие минуты. У дипломатических мерзавцев — никогда. — Правильно. Умный вы человек, граф. В таком случае буду говорить с вами откровенно: мы щадим Венгрию — знаете, почему? У нас есть для Венгрии новый король. — Воображаю, — скептически сказал Тисса. — Чего там воображаете! Настоящий Гогенцоллерн! Право, возьмите. — А что же мы с Францем-Иосифом будем делать? — Подумаешь, важность… Подсыпать в стакан какого-нибудь порошку… — Послушайте, вы!.. — А то еще иногда старые люди, спускаясь с мраморной лестницы во дворце, спотыкаются, падают вниз и ломают себе спину. Много ли старому человеку нужно? Да, впрочем, раз вы отделитесь от Австрии — что вам думать о Франц-Иосифе? — Кто же это ваш король-то, который для нас? — Ну, как же! Принц Эйтель-Фридрих сын Гогенцоллерна. Такой хороший, право. Да вы посмотрите его, — ведь за это денег не возьму. — Где же он? — Тут, на ступенечках сидит, дожидается. Ведь его отец с самого рождения для Венгрии готовил. По-венгерски научили говорить, венгерку танцует паренек так, что любо-дорого. Окромя венгерского гуляша, маковой росинки в рот не берет. Позвать его? — Ну его! Не нужно. — Да ведь тут же он. Все равно, взгляните. Эй, Эйтель, пойди сюда. Иди, дурачок, не бойся. Принц Эйтель-Фридрих нерешительно вошел в комнату и остановился у дверей. — Вот этот? — спросил Тисса. — Этот. Каков парнишка, а? Пальчики оближете. — Лицевой угол у него подозрителен, — заметил критически Тисса. — Ничего, выпрямится. — Да, все вы так говорите, лишь бы только товар с рук сплавить. Э, э! А форма черепа-то! Хорошо, что я ему шапку снял, посмотрел. — Череп хороший. — Да ведь он микроцефал! У него череп дегенерата. — Помилуйте, что вы! Он на отца похож. — Это-то и печально! Нет, знаете, забирайте вы своего Эйтеля. Не нужно. — Ей-Богу, хороший король будет (пауза). Ну, хотите, он вам венгерку спляшет? — Да зачем?! Это совсем лишнее. — Эйтель, станцуй дяденьке что-нибудь венгерское. Да что ты стоишь, в самом деле, как дурак? Поговори с дяденькой по-венгерски. — Тупенький он у вас, — с сожалением заметил Тисса. — Дома он ничего… Разговаривает и все такое. А тут оробел. Так не возьмете? — Нет, не надо. Мы уж как-нибудь сами справимся. — Он и считать по-венгерски умеет. — Не надо. — Не надо, так и не надо. Набиваться не будем. Эй, ты, сокровище! Пойдем, что ли. Навязали мне на шею камень — носись с ним. Надевая в передней пальто, неизвестный вдруг разоткровенничался и, махнув рукой на всякую дипломатию, признался, прижимая руку к сердцу: — А ведь правду говоря, Эйтель этот самый, действительно, подгулял. Выпить не дурак, скандалист и поведения в отношении женщин такого, что плюнуть хочется. Прямо не знаю теперь, куда его и сплавить. Тут поблизости княжества никакого нет? — Есть много княжеств и королевств, но места всюду заняты. — Эх-ма! Наплачешься с таким дитем. Ну, ты, венгерец! Идешь, что-ли? Не ночевать же тут. И ушел с ворчаньем, — таща за руку еле поспевавшего за ним принца Эйтель-Фридриха Гогенцоллерна, кандидата на венгерскую корону. |
|
|