Глава 8

"Призраки и живые"

Любая ночная встреча таит в себе множество неожиданностей

и непредсказуемых последствий

Из "списка предостережений и напутствий" Драцены Хреанон

Тонкая струйка ароматного пара извивалась над носиком фарфорового заварочного чайника, придавая всей комнате атмосферу уюта и некой завершенности. Нежно-зеленая глазурь поблескивала золотистыми стрекозами в рассеянном свете, проникавшем сквозь многочисленные слои прозрачных желто-зеленых занавесок. Лайнерия расправила на столике оранжевую салфетку, аккуратно поставила на нее блюдце с чашкой и прикрыла окно - шум в саду совершенно не сочетался с аурой умиротворенности всегда царившей в Чайной комнате.

В ожидании, пока заварится любимый персиковый чай, девочка отстраненно отмечала следы присутствия тройняшек Мирабилис, исполнявших роли учителя, камеристки и телохранителя при малышке Розмари Миено. Их обязанности, однако, не помешали им оккупировать накануне "святая святых" Анемона и украсить интерьер пустыми бутылками - в самых неожиданных местах, вскрытым тайником с диффенбахским, обкусанным хрустальным бокалом, горкой мелко изорванных игральных карт, расплющенным ведерком для льда и кустиком розово-оранжевой брунфельзии - вытащенной из керамического горшочка и торжественно водруженной в центр столика.

Деятельная компания на данный момент должна была заниматься со своей подопечной, и потому освободила комнату от своего присутствия, чем Лайн и не преминула воспользоваться.

Налив запашистого напитка в тонкостенную, зеленую чашку, Лайнерия с удовлетворением отпила глоток и принялась вертеть в руках надкусанный бокал, прикидывая, кому именно из троицы могло не хватить сенейского* хрусталя в организме.

- Лайн! Лайнерия!

Увлеченному занятию девочки помешал ворвавшийся в нерасполагающее к поспешности помещение Торми. Хлопнув дверью, он не успел пробежать и пары шагов, как споткнулся о пустую бутылку и едва не растянулся на золотистом узоре ковра. С трудом удержав равновесие, мальчик с тяжким вздохом плюхнулся в заботливо уложенное подушечками креслице, и обреченно воззрился на яркие цветки брунфельзии.

- Я так и подумал, что ты здесь… - взгляд его упал на остывающий чай, и чашка моментально была конфискована наглой рыжей личностью и немедля выпита.

- Что случилось? Ты так взволнован.

- Это катастрофа! В саду настоящее побоище, я еле ноги унес, - начал эмоционировать вторженец, и более весомо присовокупил: - Возможно, именно сейчас сенсей лишается своего бывшего ученика, в лице сама знаешь кого.

Лайнерия недоверчиво приподняла бровь: разве стоит из-за этого волноваться?

- Не забудь рассказать Анемону, кого он должен за это отблагодарить.

- А?! - недоуменно вытаращился Торми, и его губы постепенно растянулись в нервной догадливой улыбке. - Госпожа Мазахака даже будет так любезна, что озаботится бездыханным телом, прикопав его под кустом, благо инструмент при ней. Слушай, ну я же серьезно! - закончил он, выжидательно глядя на девочку, словно рассчитывая, что она проникнется всей важностью положения.

Лайнерия оглядела мальчика, подмечая особую всклоченность непослушной шевелюры и заляпанный костюмчик - свежие пятна земли, зелени и легкий росчерк чего-то темно красного.

- Надеюсь это не… кровь герцога?

Торми хитро сощурился, поддавшись чуть вперед, будто в желании, чтобы его получше разглядели.

- Я бы не исключал такой возможности, - вкрадчиво поделился он мыслями.

Девочка вздохнула, словно и впрямь допускала такую возможность, и, одарив красноречивым взглядом оппонента, решительно потянулась к чайнику за новой порцией напитка.

- Ладно, ладно. Признаю, ситуация становится все более взрывоопасной и разрушительной, но когда это было не так? Дядя и герцог тоже не особо-то ладят.

- Ну, по крайней мере, у них обходится без тяжких увечий и покушений на убийство при помощи лопаты, - сухо отметил Торми, доставая из стеклянного шкафчика еще одну чашку для себя.

- Хм… я бы не была в этом столь уверенна, но факты говорят в пользу твоей точки зрения. Значит, полагаешь, наша уважаемая госпожа Бильбергия, все же оказалась настолько неравнодушна к герцогу, что с чувством приголубила его лопатой?

- Если честно, не знаю, чем у них там дело закончилось, - стушевался мальчик. - Но намеренья были очевидны. Мое эффектное выпрыгивание из кустов, несомненно, несколько разрядило ситуацию, но лопату мне забрать не удалось, так что… Да и герцог, если что не останется в долгу. Опассноссть витает над домом сииим! - заунывно пропел Торми, отхлебывая чай.

- Ну, хорошо, пошли за Анемоном, - сдалась Лайнерия, отставляя чашку.

- Ты знаешь, где он сейчас?

- Не то чтобы… Просто улавливаю общее направление. Не так уж и далеко к северо-западу. Скорее всего, в одной из таверн на столичном тракте. Часа за два-три дойдем, думаю.

- Прекрасно! Предлагаю отправиться немедленно! - подскочил Торми, явно не желая прибирать посуду.

- Не торопись, - осадила его Лайн и хитро улыбнулась, - На твоем месте я как минимум переоделась бы, прежде чем выходить из дома.

Торми с недоумением осмотрел свой далеко не первой свежести костюмчик и недовольно скривился.

- Если ты считаешь это необходимым…

- Считаю. Вали давай, - безапелляционно вытолкала его Лайнерия.

В свете багрянца заката все земля и деревья казались облитыми кровью, алый глаз солнца уже коснулся края горизонта и подкрашивал клубящуюся завесу облаков всеми тонами красного и золотого. Две тонкие колеблющиеся фигурки лилово-черными тенями скользили над плотно-утоптанным полотном тракта. Со стороны восхода розовото-фиолетовое небо, несмело подмигивающее первыми звездами, стремительно заволакивала темная и косматая дождевая туча с яркими зигзагами молний.

Закат сменился призраками ночи, и высокочтимый дом Арахуэнте погрузился в меланхоличную темноту, равнодушную к страданиям и душевным тревогам молодой девушки, разглядывающей себя в зеркале, в густых тенях. Ее горящий взор потух, превратившись в тлеющие искорки, отзвуки живого огня, что полыхал в груди неистовым пламенем.

Еще недавно Тея и помыслить не смела, что сможет обуздать гнев, заполнявший ее до краев, готовый вырваться на свободу от любого чиха, что уж говорить о несдержанном потоке язвительных замечаний, коими в самое сердце обстрелял ее неожиданный гость, полный непомерной гордыни, чувства превосходства и желания унизить стоящих по статусу ниже него. Но… в самый последний момент, когда черенок лопаты должен был вот-вот соприкоснуться с телом жертвы, стремящейся поспешно скрыться в кустах жимолости, Тея вдруг осознала всю важность своего положения в этом доме. Положения, которого она не должна была лишаться ни при каких условиях. И которое, как она верила, приближало ее к той единственной цели, ради которой и состоялся приезд в Феланду. В город апельсинов, теплых ветров и цветочных запахов, разлитых в воздухе, подобных гречишному меду и терпкой сладости вина. Именно в тот момент, когда кара должна была свершиться и Те-Лу, бог мести, откликнулся на горячий призыв, Тея с небывалой ясностью узрела истину - один неверный шаг и ей снова придется начинать все сначала. Она не могла позволить герцогу разрушить свои планы, превратить в ничто усилия, перечеркнуть ожидания. Какую бы неприязнь она к нему не питала, назвать ее ненавистью и предаться ей всецело, было нелепо и глупо. Посему Тея остановилась и опустила лопату возмездия, ловя на себе разочарованные взгляды странной белокурой троицы, увязавшейся за преследовательницей и ее обреченной жертвой. Напустив на себя неприступный вид, девушка попыталась изобразить всю глубину достоинства и важности, что внушал окружающим образ Мазахаки, и, развернувшись, удалилась, так и не причинив герцогу никакого вреда.

Тея выкинула из головы невеселые мысли, порожденные событиями дня, и встала из-за туалетного столика. Окинула скептическим взглядом комнату явно не предназначавшуюся для прислуги - размер и обстановка наводили на мысли о том, что все подбиралось тщательно и со вкусом, без намека на стесненность средств и ограниченность фантазии, уверенной в себе женщиной. Девушка все гадала, в чью же комнату ее поселил Анемон, но особо не заморачивалась - долгое пребывание в доме, пусть и не лишенное привлекательности, не входило в ее планы. Еще один взгляд в зеркало окончательно вернул ей хорошее расположение духа - избавиться от неудобного длинного платья, ненужных очков, уродливого парика и слоя грима на лице было приятно. На всякий случай девушка закинула свой верный топор за спину, встряхнула привычно подвязанными хвостами темных волос и выглянула в темнеющий коридор.

Следовало воспользоваться отсутствием в доме Лайнерии и ученика Анемона, и приступить, наконец, к выполнению первоначальной задачи. Все же в Лайн было нечто пугающее, отчего Тея начинала чувствовать себя неуютно в ее обществе и забывать истинную цель своего местонахождения на территории особняка. Ну, а поскольку дети оставили записку, в которой написали, что ушли искать Анемона, за них можно было не беспокоиться и скоро не ждать. Если герцог и с господином Арахуэнте, хотя бы вполовину столь нетерпим в общении как с ней, то найдут они его далеко не сразу.

Оставались еще, правда, сам герцог, его сестра и слуги. Но Розмари утомившись за день, удалилась почивать пораньше, а остальным был предложен чай по особому рецепту Драцены с милым и подкупающим названием "Бай-бай".

Прихватив свечу из насыщенно желтого воска, Тея выскользнула в коридор утопающий в неверных ночных тенях, и, прикрывая свет ровного пламени ладошкой, прислушалась к тишине. Абсолютной и глубокой, если бы шелестящий шум весеннего ливня не доносился сквозь оконное стекло, а редкие вспышки молнии не сопровождались грохотом, от которого душа поспешно пряталась в районе пяток. Это напрягало. Она привыкла знать, откуда дует ветер, и было бы лучше слышать голоса обитателей дома, чтобы ненароком не нарваться на одного из них, а имеющиеся звуки могли бы заглушить не только тихую поступь проснувшегося ребенка, но и уверенный приказ представиться. Такая встреча могла вылиться в погоню: без личины госпожи Мазахаки она была здесь незваным гостем и вряд ли могла рассчитывать на теплый прием. Решение заняться ночными поисками в своем истинном облике стоило Теи недолгих размышлений. С одной стороны образ Мазахаки ее защищал, давал право находиться в стенах этого обиталища, но с другой - был более уязвим. Если станет известно, что госпожа Бильбергия шарится ночью по дому что-то выискивая, то ее, само собой, выпрут, и второго шанса не дадут. Так что следовало провести разведку будучи именно Теей, чтобы тень подозрений не упала на уважаемую домоуправляющую, и в случае неудачной вылазки, можно было опять вернуться в дом и… "заняться своими прямыми обязанностями!" - мысленно передразнила девушка герцога. Интересно, что лично его прислуга о нем думает? Это какое нужно иметь терпение, чтобы вынести такого господина, потакая его прихотям и желаниям, и не возненавидя его при этом? Недолго побывав в шкуре прислуги для этого высокородного выскочки, Тея теперь питала далеко не лестные чувства к нему, и втайне надеялась, что ситуация ее ночных происков может оказаться таковой, что она будет вынуждена применить топор для устрашения объекта своей неприязни.

Через пару шагов девушка осознала, что свеча ей больше мешает, чем помогает: за освещенным кругом тьма принимала слишком неясные, чем-то пугающие очертания, а неизвестно откуда взявшийся сквозняк так и норовил потушить трепещущее пламя. Решение нашлось моментально - накануне примеченный потайной фонарь, неизвестно кем и для каких целей оставленный на столике в холле, прекрасно решал обе проблемы, позволяя, к тому же, сделать собственное присутствие менее заметным. Правда, до него предстояло еще добраться, а это значило пройти мимо половины комнат второго этажа, куда Тее так не терпелось сунуть свой нос, и незаметно пробраться к самому выходу из дома. В некоторой нерешительности девушка все же задула свечу, и оказалась в совершеннейшей темноте. Закрыв глаза, посчитала до трех, чтоб побыстрее привыкнуть к новому освещению, хотя "неосвещению" было бы более правильным определением. Но стоило сделать лишь шаг, как Тее сразу же почудился чей-то голос. Бархатный, почти невесомый. Ведомая любопытством, с обостренным чувством восприятия она прошла вглубь дома, внимательно вслушиваясь в едва тихий говор, сплетенный с усилившимся шумом дождя. Голос что-то рассказывал, потом принялся о чем-то просить. Ей он показался смутно знакомым, но девушка никак не могла взять в толк с кем он разговаривает. Делая маленькие, осторожные шажки, и держась ближе к стене, чтобы в случае чего слиться с ней, разведчица ощутила волну холода, и поежилась.

- Ты всегда была такой - холодной и неприступной. И плевать хотела на простых смертных. Но оставалась все так же прекрасной…

Тея приблизилась к приоткрытой двери, заглянула в щель, и увидела возле окна человека, чье лицо скрывали тени. Но его голос, сделавшийся отчего-то надтреснутым, она узнала.

- Я знаю, что ты мне ничего не обещала, но твое молчание меня просто сводит с ума! Ну пожалуйста, Анемонэ, прими же мои чувства. Ведь я так долго ждал.

В это время, Тея, сгорая от желания узнать, с кем же так разоткровенничался герцог Миено, зарекомендовавший себя не лучшим образом, поднаперла на дверь, и та совсем не к стати отварилась, лишив девушку надежного прибежища, и открывая другую часть комнаты, до этого недоступную взору.

Над полом, напротив Леля, плавала полупрозрачная жемчужно-белая фигура, задумчиво склонившая голову. Невесомые одежды и длинные пряди волос чуть шевелились от легкого сквозняка, впускаемого в комнату вместе с шумом серебристо-серых струй. Призрачная женщина посмотрела на Тею, которую буквально перекосило при виде нематериального существа вспыхнувшего нереальным светом от очередной молнии. В этот момент девушка не только забыла свое имя, но и дышать, что сказалось по истечению минуты, когда ее ноги подкосились, и она с благодарностью оперлась на косяк двери. В легкие со свистом ворвался воздух, освежая зачумелую голову, и уже в следующее мгновение Тея разразилась душераздирающим, отчаянным криком.

Растерянный и недоуменный взгляд, которым одарил ее герцог, заставили девушку поперхнуться своим криком, позволив осознать заодно крайнюю глупость и сомнительность собственный реакции. Будто она призраков никогда не видела. Не далее как вчера… Впрочем, не суть дела. Призрачная фигура исчезла без следа.

Девушка прокашлялась и мило порозовела, признавая, что ситуация несколько вышла из-под контроля и вообще никак не предусматривалась. Лель продолжал на нее бессмысленно таращиться, словно все не мог взять в толк ни где он находится, ни почему пред ним предстала девица в не особо приличном одеянии. Эта самая герцогская растерянность позволила Тее вернуться к привычному нахальству с нетипичной для нее примесью кокетства. Цель была выбрана - заморочить юноше голову окончательно и бесповоротно.

- Что это вы тут делаете? - мелодично пропела девица неожиданно высоким для себя голосом.

Юноша встряхнул головой, словно отгоняя наваждение, и задумчиво обвел взором комнату - терявшиеся в тенях углы до мелочей высвечиваемые вспышками разгулявшейся грозы, - после чего взгляд его уперся в стройную фигурку, застывшую в дверном проеме, причудливо освещенную буйством стихии, и герцог казалось, впал в еще большую задумчивость.

- Хотелось бы и мне это знать, - пробормотал он себе под нос.

Тея взбодрилась. Судя по всему, он ее не узнал, а значит, если применить подходящую случаю тактику, на герцоге можно здорово отыграться за все неудобства, что он ей причинил.

Она прошла в комнату, мягко ступая на покрытый ковром пол, и замерла на том месте, где еще недавно был призрак. Ее покоробило от осознания этого, но Драцена еще в детстве научила ее быстро преодолевать страх, каким бы ужасающим он не был. Самым неприятным уроком в обучении стала пропасть, куда ее скидывали каждое утро, и только страховочная веревка позволила ей выжить. Уроки прекратились лишь тогда, когда она перестала кричать, летя головой вниз в туманную бездну.

- Кто это только что здесь был?

- Здесь кто-то был? - обеспокоенность обволакивала голос Миено.

- Да, призрак женщины лет тридцати.

- Анемонэ…

- Вот видите, память к вам внезапно возвращается.

- Я всего лишь предположил, -пошел на попятную юноша, отказываясь признавать свое участие в недавно разыгранной сцене.

Тея лукаво улыбнулась, недоверчиво приподняв бровь, и на один скользящий шаг приблизилась к юноше.

- Но вы предположили столь уверенно, что не возникает сомнений, именно так и было.

Лель обеспокоено всмотрелся в слабо освещенное лицо девушки. В полутьме глаза мерцали загадочно, а легкий сумрак неуловимо менял лицо, придавая чертам мягкость и странное очарование. По крайней мере, Тея на это надеялась.

- Да, да, конечно… возможно вы правы… простите, но кто вы?

Наконец Лель собрался с мыслями достаточно, чтобы самому начать задавать вопросы.

- Какое это имеет значение?

Голос девушки стал приглушеннее, а глаза кокетливо скрылись за длинными ресницами.

- Принимайте меня за еще один призрак, избравшим своим обиталищем сей дом. Вы хотите еще что-нибудь спросить?

- Имя.

- Драцена, - Тея прикусила язык, понимая, что ляпнула что-то не то. Нежелание афишировать настоящее имя, вовсе не являлось оправданием, чтобы засвечивать имя сестры, однако сказанного не воротишь.

Лель задумчиво склонил голову набок, соображая какую-то мысль, но девушка не намеривалась давать ему время продолжить неудобный для нее допрос, и попыталась загладить невольный промах.

- Но если у вас есть желание наделить меня другим именем, я с радостью его приму.

- Вот как? - Лель в легком удивлении повернулся вслед за девушкой решившей переместиться так, чтобы полумрак понадежней укутывал ее фигуру. - Почему же? Стоит ли столь легкомысленно относиться к своему имени? - в голосе юноши сквозило отчетливое нетерпение, будто от ее дальнейших слов зависело нечто важное.

- Почему?! - почти промурлыкала Тея, - Это очевидно. Мне просто хочется доставить вам приятное.

Улыбка смягчила его черты лица, но он тут же опомнился:

- Скажите, а кем вы приходитесь господину Арахуэнте? Надеюсь, вы знаете, что это его дом?

Так! Кажется герцог начинает приходить в себя, и вскорости окончательно припрет ее к стене своими вопросами.

- Надеюсь, вы тоже, - невпопад отозвалась она, теряя всякий интерес и дальше заигрывать с Лелем.

Шагнув к двери, в надежде, что ей удастся беспрепятственно покинуть помещение, Тея удивленно распахнула очи, узрев герцога на пороге. Лиловые глаза, вобрав в себя тот немногий свет, что лился из окна, светились драгоценными камнями. Ей показалось, что он что-то задумал. Больно долго она с ним кокетничала, не осознавая своего шаткого положения.

- Чем могу быть полезна? - по привычке осведомилась она, полагая себя Мазахакой.

Длинные ресницы юноши дрогнули, и на долю секунды ей показалось, что он ее узнал. Не давая ему опомниться, или задать еще какой-нибудь нецелесообразный вопрос, Тея решила подойти к делу иначе, и ошарашить герцога неожиданным действом.

- Можно мне вашу руку?

Герцог был совсем не против, хотя и выглядел при этом немного растерянным. А в следующий момент он уже лежал на полу, мастерски переброшенный через себя Теей.

- Ничего личного, - бросила она напоследок, выскакивая в освободившийся дверной проем.

Взволнованная случившейся встречей, Тея вернулась к себе и решила прекратить на сегодня свои поиски. Еще неизвестно на кого можно так наткнуться, не приведи Лулон вернется хозяин дома и признает в ней недавнюю собутыльницу.

И мысль о том, что, может быть, герцога нужно было дослушать до конца, еще не скоро придет ей в голову. Вернее она бы и совсем не пришла, если бы не некоторые обстоятельства.

За окном темное небо покрытое ворсистым пологом туч прорезала изломанная линия яростного света, осветив на мгновенье скромную обстановку гостиничной комнаты. И наличие желтеньких в синенький цветочек занавесок не спасло от безжалостности яркой вспышки. От последующего грома жалобно звякнули стекла в раме, и шум внизу, в общей зале таверны заметно усилился, увеличивая степень раздраженности и без того мрачной Драцены. Сердито скомкав клочок бумаги с очередным посланием от сестры, девушка прошлась по маленькой комнатушке. Не то что бы она не доверяла Тее, но - зная ее взрывной характер и жуткую кашу, творящуюся в голове младшей родственницы - уже начинала сомневаться справится ли та с заданием. Вот и эта записка, вызывала определенное беспокойство и острое желание отшлепать сестричку за самодеятельность.

Очередной раскат и вспышка вызвали новую волну ора снизу, и девушка, поняв, что в такой обстановке сроду не успокоиться, а тем более не уснуть, решила спуститься. Внизу ее встретил добродушный хозяин, явно уже приголубивший кружку пива для поддержания непринужденной атмосферы царившей в продуманно задымленном помещении. С кухни тянуло аппетитными запахами, и, несмотря на поздний час, посетители явно не спешили ни по домам, ни в свои комнаты, предпочитая развеселое общество, опустошающие кружки едва ли не быстрее чем их наливали. Публика здесь подобралась поистине разношерстая, постоянно туда сюда сновали улыбчивые служаночки, суетился толстяк в длинном белом фартуке пытаясь угодить всем и каждому, что ему в принципе с успехом удавалось, а все присутствующие, казалось, были только рады потратить побольше деньжат в дружественной попойке. Рядам с несомненным аристократом можно было увидеть в хлам напившегося торговца, окосевшего кузнеца и пару невменяемых деревенских прожигателей жизни. Впрочем, повнимательнее всмотревшись сквозь клубы дыма и пара в молодого человека, Драцена отметила, что и аристократишка не сильно далеко ушел по степени трезвости от своих собутыльников.

В сопровождении очередного раската грома дверь со скрипом отворилась, впустив в помещение еще пару путников, которых никто особо и не заметил, поскольку по установившейся уже традиции молния была встречена дружным ревом и последующем омовением глоток горячительными напитками. У Драцены же они, однако, вызвали живейший интерес - не каждый день посреди ночи в придорожные гостиницы вламываются не бедно одетые, но совершенно изгвазданные в грязи дети с непередаваемым отвращением на симпатичных личиках. Более того, один из них был ею немедленно узнан. Ярко рыжая шевелюра проглядывала из-под капюшона, как молодая зелень из-под камня, а васильковые глаза зорко наблюдали за всем происходящим в зале, шныряя туда сюда, так что девушке пришлось надвинуть собственный капюшон поглубже, и уткнуться носом в кружку с вполне себе терпимым яблочным вином. Но, пить его она не собиралась.

Маневрируя между столиками и служанками с подносами уставленными кружками янтарного пива и вина, дети прошествовали к столику, оккупированному аристократом с целым набором разнокалиберных бутылей. Драцена рассмотрела его получше - и вздрогнула. Личность перед ней предстала совсем незаурядная, даже на фоне других представителей голубых кровей. Но встретить его в таком месте, в таких условиях… Куда катится мир? Впрочем, ей выпадала уникальная возможность проверить, на что способен человек ставший легендой еще при жизни, а заодно удостовериться, не потерял ли он навыков.

Подсев за соседний столик, где дым, казалось, был особенно густ и непрогляден, она передала мешочек со звякнувшими монетами в руки, отмеченные символом смерти - скорпионом.

Дело непременно заладится. Главное иметь правильный подход.

Торми с отвращением посмотрел на лужу под ногами натекшую с промокшей одежды, вовсе не блистающей чистотой, и мрачно поинтересовался у своей спутницы:

- Ну и зачем надо было переодеваться?

Лайнерия захлопнула за собой дверь, отсекая шум дождя, и пренебрежительно проигнорировала вопрос, выжимая перчатки на заляпанный пол. Мальчик вздохнул, не дождавшись ответа, и решил выяснить более существенный вопрос, оделив своим пристальным вниманием помещение:

- Ты уверенна, что он здесь?

- Здесь, здесь. Я уверенна, - Лайн, закончив с перчатками, досадливо махнула рукой на остальную одежду и целеустремленно ввинтилась в праздно коротающее вечерок общество. Торми постарался не отставать от нее, и через пару мгновений оказался перед столиком, заставленным внушающей невольное уважение коллекцией бутылок и окруженным разномастной компанией, одним из участников которой, был сенсей. Затемненные очки, пряди длинных волос в живописнейшем беспорядке рассыпавшиеся по плечам и глупейшая улыбка на губах - несомненный результат неумеренных возлияний во славу Лулона.

- Учитель! - голосом, сочетавшим в себе явное неодобрение как нахождению здесь, в то время как они страдают от экспрессивного присутствия герцога дома, так и выбранному времяпровождению, не способствующему личностному и духовному росту, Торми удрученно обратился к заседающему за столом молодому человеку. Следует отдать должное, отреагировал тот моментально - оторвался от беседы с собутыльниками на тему правильного вызова и упокоения отсутствующих в мире смертных, и величественно повернул голову к мальчику, словно давно его дожидался.

- А Торми. Мой ученик! - гордо поведал он присутствующей за столом братии. И с некоторым удивлением добавил, заприметив Лайн: - И племянница.

Торми закатил глаза к закопченным потолочным балкам, призывать богов в свидетели было бесполезно, а вот перевести дух от открывающейся перспективы доставлять это малосознательное тело по подраскисшей дороге домой…

- Вы все это выпили, чтоб дойти до такого безобразия? - поинтересовался мальчик, кивнув головой на рад опустошенных тар.

- Нет, что ты. Достаточно одной бутылки… Не то пятой, не то седьмой, - меланхолично улыбнулся тот.

- Собирайтесь, мы возвращаемся домой… если вы, конечно, не хотите в его стенах кровавого побоища… - Многозначительный намек вовсе не заставил Анемона немедленно подскочить, он наоборот расслаблено навалился на стол, заграбастав початую тару красного вина.

Как- то Торми не подумал, что будет делать, если сенсей не захочет последовать здравому рассудку. Да он и не предполагал, в каком скверном местечке тот околачивается. Тут для подмоги понадобится как минимум Мазахака. Представлялось с трудом, как они с Лайн справятся своими силами. Мальчик на глаз прикинул каков шанс, что он сможет дотащить сенсея до ближайшей канавы, в которую они обязательно сваляться, смачно хлюпнув грязью. И понял, что в общем и целом шанс есть, но вот желания-то никакого. Это что же, придется коротать ночь в провонявшем дымом и алкогольными парами помещении, упрашивая сенсея проявить сострадание?

- Идеи есть? - мрачно осведомился он у спутницы.

Лайнерия сделала знак помолчать и кивнула на выход, предоставляя решение вопроса ей.

Он не привык с ней спорить. Почти не привык. Но когда она была серьезна, как сейчас, то это было даже опасно.

Едва Торми сделал около десяти шагов, как от ужасающего грохота за спиной, волосы на загривке встали дыбом. Осколки полетели по закоулочкам. А он сам с трудом увернулся от летящей бутылки, живо поприветствовавшей соседа. Стол, за которым сидел учитель, теперь валялся в стороне в окружении осколков и тех, кто вовремя не успел улизнуть и сейчас постанывал, придавленный предметом мебели.

Анемон продолжал как ни в чем не бывало заседать на табурете, удерживая в каждой руке по чудом спасенной бутыли, и только съехавшие набок очки свидетельствовали о странном инциденте.

Мгновенье тишины, дарованное всеобщим шоком, сменилось визгами служанок, от которых Торми едва навсегда не оглох. Однако успел вовремя прикрыть уши, и быстренько ретировался поближе к выходу, соображая на ходу как теперь выбраться из заведения с минимальными потерями и желательно вместе с учителем. Лайн сохраняя непрошибаемое спокойствие и величавость походки, прислонилась рядом к стене, успев по дороге обзавестись плошкой с ягодами, и теперь невозмутимо наблюдала за разворачивающимся действием, с видимым удовольствием поглощая раннюю клубнику. На возмущенный взгляд Торми, девочка пожала плечами и небрежно заметила, делясь содержимым посудины:

- Не пропадать же добру.

- Кстати, а чего этот тип так взъерепенился? - поинтересовался он, уже совершенно спокойно, по достоинству оценив вкус предложенного лакомства.

- Я на него кружку опрокинула. Естественно не пустую. И поставила перед Анемоном, - поделилась девочка, жмурясь от сладкого ягодного сока.

Торми поперхнулся. Столь радикального способа решения проблемы он как-то не ожидал. Но, так или иначе, сенсею придется покинуть трактир. В эффективности выбранного метода сомневаться не приходилось, а помимо прочего с их стороны усилия на уговоры были сведены к минимуму. Определенно, что-то в этом есть.

Меж тем, оживление в зале нарастало как снежный ком, небрежно спущенный с горы. Кое-кто из посетителей решил срочно покинуть гостеприимные стены заведения, ну а другие с искренней радостью, успешно подогретой винными парами и щедрыми возлияниями, с энтузиазмом присоединились к новой забаве. Анемон продолжал успешно уворачиваться от покушений на свою персону и между делом опустошать одну из спасенных бутылок. Глупая улыбка, поселившаяся на его губах раздражала даже Торми стоявшего у стены, что уж говорить про все более распалявшегося неудачами детины, с упорством достойным лучшего применения нападавшего на молодого человека в криво сидящих темных очках. Анемон избежал встречи с тарелкой, оросившей присутствующих мясным рагу и золотистыми кружочками поджаренного картофеля, увернулся от стула, завалившего нетрезвую парочку позади него, и залпа из двух кружек от рассвирепевшей парочки, когда та поднялась, уклонился от изящного полета винной бутылки - лишь темным изумрудом посверкивали стеклянные бутылочные осколки под ногами. Неловким пируэтом поскользнулся на нечистом уже полу и благополучно приземлился под соседний стол, избежав, таким образом, увесистого кулака мужика, которого Лайн окатила пенной жидкостью свистнутой из-под анемонского носа. Сама же зачинщица произвола отбросила в сторону пустую плошку для ягод, и устремилась к предмету мебели, где упокоился учитель.

"Пора!" - подумал Торми, и с душераздирающим ором выломал дверь, которая, к слову сказать, и так на соплях держалась от участившегося ее использования. В помещение ворвались серые струи ливня, охлаждая перегревшуюся братию, находящуюся поблизости от входа.

Громыхнуло, ослепляя таинственно-грозовым светом.

Мальчик, очутившись на улице, почувствовал, как ему за шиворот затекает вода, и поспешил натянуть упавший за спину капюшон. Погодка была все такой же мерзостной и беспросветной. В водяном мареве желтой кляксой растекся фонарь. "Такой же одинокий, как моя жизнь" От горькой мысли его отвлекло появление Лайнерии в мутных потоках небесных излияний, чье плечо отягощала ноша в виде сенсея.

- Поможешь? - девичий голос разорвал пелену молчания, и Торми мужественно подставил свое крепкое плечо.

Разило от Анемона как от пивного погреба.

- Совсем недавно сенсей даже шевелился успешно, - сорвалось недовольное замечание с его губ, но на разговоры не было времени.

- Вперед! - скомандовала Лайнерия.

И они ринулись сквозь завесу дождя, оскальзываясь на грязи, под шелестящий аккомпанемент непогоды, ударными всполохами, освещающими небо.

Вперед. Вперед! Через несколько шагов, Торми уже подумывал сделать передых, как вдруг сенсей внезапно оживился. Воспрял духом, отстранившись от спутников. Мальчик стоял к нему близко, щурясь - защищаясь от вездесущей воды, текущей с волос по лицу, - но не заметил опасности. Металлический скрежет и россыпь искр. Торми отшатнулся, не понимая нападение это или что? В руках Анемона неожиданно образовался стальной веер - старинная реликвия, доставшаяся тому по наследству. Светящиеся брызги - учитель снова отбил летящий снаряд, плюхнувшийся в лужу. Лайнерия внезапно скользнула в ночь за неведомой целью. Кто-то сделал подсечку, и вот ученик Арахуэнте летит спиной в грязь к верху ногами. Удивляясь такому подходу к делу, Торми осознал уже лежа в грязи, что щеку его чем-то окорябало весьма острым. Округу освятила очередная молния. Неуклюжим ударом пьяного тела Анемон вновь отразил летящие из темноты опасные жала, и, оскользнувшись в грязи, сверзился в соседнюю канаву, куда впоследствии сполз и Торми, получая какое-то извращенное удовольствие от подобной возни.

- Он скрылся. Растворился как призрак в ночи…- Лайнерия стояла над ними под дождем, с исходящей от нее аурой неуязвимости. Те силы, что оберегали ее - были непонятными и странными для Торми.

- Кажется, теперь он не сможет идти, - констатировала девочка. - Как думаешь, до рассвета доберемся?

*Сенейя - городок, где занимаются стеклом и хрустальными изделиями