"Ангел во плоти" - читать интересную книгу автора (Кувшинов Виктор Юрьевич)

Глава 8. Как чистый нечистого обчистил

Я сидел, нацепив на Женькину физиономию настолько вальяжный и презирающий все на свете вид, насколько только мог расстараться. Это было нелегко, хотя бы потому, что вверенное мне тело еще не успело заплыть жиром так, чтобы мне приобрести достаточную «солидность» и «презрительность». Но мне помогал костюм, раздобытый Федей, а на стоянке ресторана, где я восседал, стоял «мой» вполне респектабельный Лексус. Я корчил рожи, разглядывая меню, а сам пытался сообразить: все ли я продумал для осуществления своего грандиозного плана борьбы с нечистым? Это я так про инферно с его фанатами. Ну а как еще называть то, с чем такой «чистюля» как я, собрался биться?

Да уж чистюля — мне даже не хотелось думать, как подло я поступил с друзьями. Ведь мне пришлось их бросить. Причем, сведя контакты с Федей к минимуму, я по-прежнему требовал от него почти невозможного. А как вы думаете? Достать приличную машину и этот шикарный костюм, да еще Шенгенскую визу в Женькин загранпаспорт за три дня устроить — не слабо? Но парень молча принимал все мои просьбы-приказы в астрале, только прося поберечь Женино тело. На что ему всегда был предоставлен честный взгляд партработника с коммунистических реклам полувековой давности и фраза, выданная самым проникновенным голосом: «Иногда, Федя, надо уметь жертвовать и большим!» — и на немой вопрос: «Когда это надо?» — присказка: «Надо, Федя, надо!»

Но больше всего поедал меня стыд от «чистых» дел по отношению к Люсе. Ей я просто позвонил и сказал, что исчезаю надолго, может навсегда. А что я мог сказать? Что у меня на хвосте повис нечистый и погоняет меня метлой? И что ему, как нефиг делать, замести тем же помелом и всех, с кем я близок? Я шел, если и не ва-банк, то, по крайней мере, на совершенно непредсказуемую драку. Поэтому, как ни было это больно, мне пришлось отстраниться от самых близких и любимых людей, которые появились у меня в реале.

Противостояние переходило на новый уровень, и разборки предполагались гораздо более крутые. Но и я уже не был тем лохом, который несколько недель назад сверзился с небес на землю, а точнее, Феде на шею. К тому же, последняя выволочка от сатанистов послужила мне на благо: пока я бродил с отключенным сознанием, я научился лучше использовать свои ангельские способности в реале. Но не только это усилило мою «боевую мощь». В астрале мы с ангелами поработали над кольцом — защитной программкой от посягновений нечистого в астрале, и теперь она делала еще пару полезных дел: при «взгляде» экстрасенса, «моя» душа отражала тот же потенциал, что был направлен исследующим на меня, то есть я выглядел всегда своим среди своих. К тому же мы усилили защиту от инфернальной энергии, что должно было позволить легче высовываться вблизи ее источников.

Но вся эта подготовка осталась «дома», далеко от Москвы, а здесь я пытался выйти на человека, по некоторым данным вовлеченного в деятельность тайной организации, которая меня сильно интересовала. Он не был функционером первого уровня — главных деятелей надежно прикрывало инферно. Отследить темную душу среди не менее темной инфернальной зоны на изнанке весьма непросто. Это, знаете ли, посложнее будет, чем искать черную кошку в темной комнате, особенно когда ее там нет. Такие зоны, как черные дыры, вели только в инферно, и ангелам там было делать нечего.

Но ваш ангел был исключением — я был под многослойной броней, состоящей из Жениного тела и астрального кольца, и, как какой-нибудь архангел Гавриил, стоял с мечом или копьем на страже своей двоюродной родины (я имею в виду родину моего временного тела). В конце концов, дело не в родине, а в людях — я пытался защитить их от кошмара власти, пытающегося подмять их души и ввергнуть их жизнь в вертеп насилия и войн. Чем не подходящая цель для ангела?

Хм, я, кажется, стал зазнаваться — но сейчас было не время заниматься самоанализом… к тому же, зазнайство — это как раз то, что мне в данный момент было очень нужно. Я был обязан правдиво изобразить человека своего круга. То есть, основной моей целью являлось показать, как красиво я умею тратить деньги, при этом сохраняя скучающе-кисловатое выражение лица. Бедный Федя — я опять старался проделать дыру в его и так не резиновом бюджете. Друг уже плакался в астрале, что дело было не в количестве накопанного добра, а в том, как его реализовать так, чтобы все были вокруг довольны или просто оставались в счастливом неведении, особенно главный бандит и распорядитель — государство.

Вечерело. На сцене ресторана появилась приятного вида певица в сопровождении трех музыкантов, и настало время заслушаться — настолько хорошие блюзы они исполняли. Но я здесь был не только для проматывания денег. Поэтому, когда ко мне в очередной раз подрулил донельзя довольный солидным клиентом официант, я слегка ухватил его за рукав и ненавязчиво спросил:

— Дружок, ты не мог бы оказать мне одну услугу?

«Дружок» расплылся в счастливой улыбке, и я немного «высунулся» чтобы сделать его улыбку по-настоящему счастливой. Так что вскоре он, действительно испытывал непонятную эйфорию и был готов своротить для меня горы. Горы сворачивать мне было не надо, но вот передать визитку и пару «ласковых слов» нужному человеку он должен был обязательно.

Все дело было в том, что этот человек владел данным рестораном, как впрочем, и многими другими заведениями. А звали этого человека Вазген Рашидович — эдакий странный этнический выверт, неудивительный для коренного москвича. Я знал о нем немало, но далеко не достаточно для того что бы понять, кто и что он в теневой жизни мегаполиса. В конце концов, мне это и не было нужно. Единственное что от него требовалось — свести одного полезного человека (то бишь меня) с друзьями в Словении, или хотя бы в Германии, где до сих пор остались сильные последователи тех слуг нечистого, которые приводили к власти Гитлера с компанией.

Слова, в придачу к визитке, нужно было подобрать тщательно: так, чтобы они обязательно быстро свели меня с Вазгеном Рашидовичем и помогли найти нужные связи. Все это, конечно, могло сработать только в том случае, если инферно с его слугами еще не вычислили меня по последнему инциденту с сектой сатанистов. Поэтому я, вручая шикарно оформленный Федей кусочек бумажки официанту, тихонько проговорил давно заготовленную фразу:

— Передай Вазгену Рашидовичу с поклоном, что я бы хотел с ним переговорить по важному делу, касающемуся Селима. Желательно завтра.

Официант, записав десерт из набора швейцарских сыров, коньяка и кофе, бросился исполнять мою просьбу. В отличие от его хозяина, имя Селим ему ничего не говорило. М-да, что-что, а уж тайное прозвище инфернального покровителя этой, почти неосязаемой организации астральная разведка мне донесла. Самое смешное, что я, кажется, лучше представлял себе этого покровителя, чем даже сами его приближенные в реале: Селим был просто одним из сотни различных имен, за которыми пряталось инферно — безликая и беспощадная астральная пирамида власти. В данном случае это имя должно было сработать, как код доступа в эту компанию, а дальше, как говорится, драка покажет. А пока мне не оставалось ничего другого, как продолжать сорить деньгами, лениво поглощая десерт и слушая джаз …

Визитка сработала, причем быстро. На следующее утро я еще гонял Женькино тело по номеру в отеле, заставляя его проделывать с первого взгляда совершенно бессмысленные и странные движения, называемые здесь зарядкой. Но «первый взгляд» на эту бесполезность у меня был только до первого возвращения после долгого отсутствия в астрале. Тогда Федя и объяснил мне популярно, во что превратится вверенная мне материальная ценность, если ее вот так вот не гонять по пересеченной местности квартиры.

В самый разгар этой бурной бесполезной деятельности зазвонил мобильник. Я схватился за трубку и чуть не выкрикнул туда: «Федька?!», но вовремя разглядел, что входящий не определялся. Тогда я произнес осторожное: «Алло?» и дождался вежливого встречного вопроса:

— Евгений Григорьевич?

— Да, совершенно верно! А с кем имею честь говорить?

— Это Вазген Рашидович Вас беспокоит. Вы просили связаться, не так ли?

«Так, так! Еще как, так!» — прокричал я внутри, а в трубочку вкрадчиво и вежливо попросил аудиенции на сегодня в любом месте и любое удобное время, поскольку разговоры о таких делах не для телефона. Собеседник милостиво согласился встретиться через пару часов в том же ресторане, чтобы мне не искать новых мест.

Какое-то сомнение начало копошиться у меня в голове, но на рассуждения времени не было, мне только оставалось намарафетиться должным образом и прибыть на место действия. Я не опоздал и, сдав машину на стоянку, подошел к главному входу особняка, стоявшего в небольшом саду. Надо заметить, что при высоких ценах на землю, данное заведение должно было приносить немалый доход, чтобы позволить себе такую шикарную малоэтажность и небольшой сад вокруг. Несмотря на сравнительно ранний час, заведение уже было открыто, что говорило о его использовании для деловых встреч. Такому использованию способствовало еще и наличие отдельных комнат и кабинетов для совещаний на самых разных уровнях, от собраний вкладчиков солидных компаний до частных встреч вкладчиков чего угодно и куда угодно.

Сообщив распорядителю о своем приходе, я понял, что меня ведут в один из таких кабинетов, который оказался открытой верандой, выходящей окнами прямо в сад. Место было просто обалденное: все в зелени, без всяких лишних выкрутасов и тяжелых золотых украшений, а мебель была функциональной и удобной. В общем, я с удовольствием развалился в легком кресле и стал поджидать гостеприимного хозяина за стаканчиком бурбона со льдом. Буквально через пяток минут в дверях появился солидный (как и полагается) мужчина в дорогом костюме. Он приветливо улыбнулся, подошел и пожал мне руку:

— Здравствуйте, Евгений Григорьевич! Надеюсь, Вам у нас понравилось?

— Здравствуйте, — растерянно проговорил я, и добавил. — Коли не шутите.

— А что такое? — невозмутимо переспросил мой собеседник.

— Но Вы же не Вазген Рашидович? — я скроил немного обиженную физиономию, а сам внутри даже обрадовался, так как сообразил, что во всем этом меня настораживало. Уж больно все шло слишком гладко — чтобы такой теневой деятель допустил просто так первого встречного поперечного до своего тела? А вот теперь все вроде становилось на свои места.

— И с чего же это Вы взяли, что я не Вазген Рашидович? — лукаво улыбнулся мужчина.

— Давайте не будем сразу копаться в маленьких секретах друг у друга! — я скроил умильную улыбочку, чтобы смягчить мою нахальную фразу. — Лучше сразу обсудим, как все-таки я смог бы побеседовать с самим Вазгеном Рашидовичем?

Я не знал, как должен выглядеть настоящий хозяин этого ресторана, но понять, что это не тот человек мне оказалось нетрудно. Правда, говоря по телефону, я лишь заподозрил что-то неладное, но когда я увидел этого человека я сразу почувствовал, что он врет. Врет мастерски, вживаясь в образ, но ему явно не хватало той инфернальной властности, какой одарены настоящие слуги нечистого.

Как и оказалось, это был секретарь, и после небольшого и вполне пристойного обыска меня оставили одного. Вскоре за моей спиной раздался низкий, хорошо по-начальственному поставленный голос:

— Приветствую, и сразу прошу прощения за маленькую проверку.

«Да, это тот, кто мне нужен!» — я ясно ощутил тяжелую сущность этого человека еще до того, как он начал говорить. Физически это была почти полная копия предыдущего моего собеседника. Мне осталось только изобразить радость и восхищение «демократичным» видом вошедшего дяденьки — как не рядись в спортивные костюмы, но взгляд-то никуда не денешь! Поняв по моему быстрому взору вокруг, что меня беспокоит, хозяин заверил, что у нас не будет свидетелей, хотя я и без него это уже знал. Он также благодушно предупредил вопрос о секретаре: «Нет, просто похожий человек».

И вот тут настала очередь реализовать мой план. Главное, что мне было нужно от этого, с позволения сказать, человека: достать хотя бы пару адресов таких же «повелителей мира» в Европе. А для этого сначала нужно было скормить Вазгену вполне правдивую дезу. Поэтому я начал развешивать лапшу про то, как вышел на контакт с тем, кого у них принято называть Селимом.

Мы сидели, почти не притрагиваясь к еде, за столиком, ломящимся от закусок и вин. Понимая, что меня могут воспринять за пустомелю, я озадаченно смотрел по сторонам в поисках чего-нибудь эдакого. Мой взгляд наткнулся на пару синиц на ближайшем кусте, так что почти сразу после моего заявления о Селиме птички впорхнули в окно и весьма заинтересованно нацелились на угощения. Я пренебрежительно улыбнулся, извинился за то, что позвал гостей и, подмигнув птахам, отправил их полетать обратно в окно.

Этот трюк произвел должное впечатление на колдуна (а судя по астральному досье, этот темный джентльмен именно таковым и являлся). Так что он посерьезнел и стал внимательно меня слушать. А я, напыжившись в попытке изобразить из себя хоть чуток власть имущего, перешел от описания, как я контактирую во сне и получаю задания он «хозяина мира», к самому главному:

— Я не знаю, зачем мне идут приказы «оттуда», но я знаю, какой следующий шаг мне нужно совершить, — и, сделав многозначительную паузу, я добавил вкрадчивым голосом. — Вы ведь понимаете, что ослушание Селима хуже смерти, а часто спрашивать его о чем либо, все равно что играть с огнем.

— Да, Вам не позавидуешь! — понимающе кивнул Вазген, а я скорчил страдальчески многозначительную мину и продолжил:

— Он сам сказал мне Ваше имя и приказал искать здесь! — зловеще прошептал я и выпучил в ужасе глаза, как будто увидел за спиной своего собеседника самого хозяина преисподней. Здесь главное было не переиграть — пусть лучше считают помешанным, чем плохим актером. Но все шло как по маслу, и Вазген уже крепко сидел на крючке моего вранья. Я только успевал где-то на задворках Женькиной головы удивляться, как такой тертый калач, колдун (мать его), и ведется, как дитя дошкольного возраста? Успех вскружил мою беспечную башку, и я выпалил свою просьбу-приказ. — Он сказал мне ехать на запад в Словению к людям, которых укажете Вы.

Я старался, причем, как мог. Так что этот дядя уже ничего, кроме моих выпученных глаз и не видел. А где-то второй мыслью постоянно текла строка: а если он никого там не знает? А если он более сильный телепат, чем я думаю? А если он вообще ни о каком Селиме не слышал? А если?.. Но пока все прошло как надо. Вот только никаких адресов сразу мне выдано не было.

Вазген Рашидович сидел, позабыв про свою властность и глубоко задумавшись. Я тоже застыл в своем кресле, просчитывая, сколько раз я успел проколоться — пока вроде ни разу, но это ведь только на мой неискушенный в реале взгляд. Я уже подумывал, чего бы еще эдакого учудить, чтобы избавить собеседника от лишних сомнений, когда дяденька додумал-таки свою мысль и, очень серьезно взглянув на меня, сказал:

— Сейчас я не готов ответить на Ваши вопросы. Мне тоже нужно получить разрешение, — при этом он указал пальцем вверх и криво усмехнулся. Потом достал из кармана рубашки визитку и, протянув ее мне, предложил. — Давайте сделаем так: подъезжайте завтра вот по этому адресу часикам к трем. Я надеюсь к тому времени снабдить Вас нужной информацией.

Я, не затягивая время, раскланялся и, сохраняя солидность, удалился из ресторана. Взглянув на свои, шикарные, подобающие имиджу, часы, я понял, что разговор не занял и получаса. А чувство, будто вагон картошки разгрузил! И попробуйте только усомниться, откуда я знаю, что это такое! Думаете, в астрале нет вагонов и картошки? Фига, в астрале есть все!

Спешно прирулив в гостиницу, я вышел в астрал, не дожидаясь вечера. Вернее на изнанку, чтобы проследить оттуда за Вазгеном Рашидовичем, а заодно заглянуть, если получится, в его кудрявую голову с не менее кудрявыми мыслями. Его удалось отыскать только с помощью поисковых программок, так как никакими симпатиями, не то что сродством душ, я к нему не располагал. Ну, да ладно, спустя пару часов, я все-таки «пришвартовался» к Вазгену Рашидовичу, когда его подвозили домой (как я об этом догадался позже).

Я устроился в машине прямо у него на коленках. Не подумайте ничего такого — просто так было удобнее заниматься этими, прямо сказать, нетрадиционными отношениями. Да и какими еще могут быть отношения ангела с черным магом? Моя новая защита работала в обоих направлениях: и мне не «поплохело», и клиент ничего не заметил. Однако из его мыслей я успел отловить одну интересную: «Нужно сегодня ночью попытаться связаться с Германией, они-то должны знать, кто из наших может быть в Словении».

К сожалению, эта мысль была оборвана остановкой автомобиля. Я бы и дальше продолжил сканирование, если бы не одно внезапное и весьма неслабое обстоятельство: в определенный момент я понял, что мне очень плохо, и срочно включил полную защиту. Оказалось, что в доме находился мощный инфернальный артефакт. По недолгому рассуждению я дотугоумил, что это же естественно — откуда у простого рядового черного колдуна такая власть, богатство и связи?

На свою беду или радость — уж не знаю, но я почувствовал охотничий азарт. Тут взыграл мой предыдущий опыт по выискиванию таких подарочков от инферно: я начал планомерно искать источник «темного излучения». Вскоре, определившись с эпицентром, я проверял особо укромную комнатку на предмет нахождения источника. Как всегда это было трудно — ведь в предполагаемом месте находилось сразу множество небольших предметов. Но наиболее подозрительным мне показался старинный, потемневший от времени, перстень с плохо ограненным алмазом, а может и просто стекляшкой — это не имело значения, ведь для целей инферно подходила и пеньковая трубка. За то, что это интересующий меня объект, говорило и то, что перстень был закреплен в специальной подставке и находился между зеркалом и весьма специфическим подсвечником в форме срезанного черепа.

Пока я так определял новую для себя цель, хозяин «колечка» сам подсказал мне, что я, по всей видимости, прав. Он зашел в комнату, надел перстень, сел в глубокое кресло и закрыл глаза. Я понял, что он намерен воспользоваться своими экстрасенсорными способностями, чтобы, то ли связаться с коллегами, то ли самим Селимом, то ли просто отдохнуть. Возникла опасность, что я могу помешать этому сеансу, а еще хуже, если буду пойман с поличным при подсматривании. Поэтому, как только я сообразил, что нахожусь в весьма щекотливом положении, то поспешил удалиться из дома прямо сквозь стены и затем вышел в астрал, для консультаций на всех уровнях. Вы спросите: «Почему это я сразу не выпрыгнул в астрал?» Разъясню: эти артефакты в непосредственной близости от себя замыкают инферно на изнанку, и мне не хотелось прямой наводкой оказаться в объятиях у покровителя Вазгена Рашидовича.

Надо сказать, что все мои попытки выяснить что-нибудь в астрале ни к чему не привели. Надо отдать должное — инферно умело прятать свои следы и оберегать своих слуг. Так что даже сильные ангельские службы не смогли ничего путного мне накопать. Оставалось действовать на свой страх и риск, как впрочем, мне уже давно объясняли.

На следующий день я, переполненный энтузиазмом пополам с дрожью в коленях, подъезжал к указанному в визитке адресу. Это был все тот же дом, с которым я уже ознакомился с изнанки. Я этому не удивлялся, так как такую мелочь я все же мог сопоставить. Признаться, сделал я это только после возвращения в Женино тело. А если совсем уж честно, это ж надо быть таким идиотом, чтобы задействовать на поиски клиента уйму ангельских программок, вместо того чтобы сразу наведаться по указанному адресу? Вот что делает витание мыслями в небесах! Но не будем о грустном… сейчас я был, как говорится, на взводе. Сразу две цели: адреса в Европе и желанный артефакт не давали мне покоя.

Машину у меня приняли из рук в руки и загнали на стоянку. Будучи не уверенным в исходе встречи, я внимательно присматривался к зданию. Это был двухэтажный особняк с парковкой где-то на заднем дворе. Один человек, по-видимому, охранник, отогнал мой шикарный транспорт туда. Другой, больше похожий на настоящего лакея, провел меня в небольшую комнатку и попросил немного подождать.

Я сел рассматривать журнальчик, а сам продолжал просчитывать обстановку: тут только жилых комнат с десяток наберется, и слуг хотя бы с пяток, но это зависит от количества домочадцев, а их-то я и прошляпил вычислить. Я понял, что занявшись на изнанке хозяином и кольцом, я упустил возможность хорошо подготовиться к походу в гости. Ведь я мог досконально изучить все входы и выходы, а вместо этого начал изучение артефакта. Пришлось успокоить себя философской мыслью, что все мы задним умом крепки, и попытаться понять хоть что-то сейчас. Здание было довольно длинное и имело, по крайней мере, два выхода. Слуга ушел в боковое крыло, где могли располагаться подсобные помещения.

Додумать мне не дал хозяин дома, лично вышедший ко мне по широкой лестнице, ведущей со второго этажа. Я поспешил встать ему навстречу и растянуть Женькину физиономию в резиново приторной улыбке — это-то ангелу сделать проще пареной репы. Дяденька легко для своего веса сбежал с лестницы, и мы встретились где-то посередине этого псевдоампирного произведения внутренних интерьеров, как будто были старыми друзьями — только поцелуев не хватало. Не знаю, как бы я это перенес, если бы он по восточной традиции полез ко мне своими колючими щеками… Представляете картинку: черт с ангелом целуются?! Это было бы покруче Брежнева с Хонекером! Но бог миловал, свинья не съела, а бес не попутал — мы обошлись простым рукоприкладством, причем пока только в мирных целях.

Видимо все мои вчерашние, честно признаться, весьма неосторожные похождения по изнанке реала остались незамеченными, и дяденька питал ко мне вполне дружеское расположение, почти полностью спрятав свою властную сущность под маской доброжелательности. Я послушно прошел в его кабинет на втором этаже, слегка подталкиваемый хозяйской рукой, и оказался в непосредственной близости от той самой комнаты, где располагался перстень.

Он, как и полагается, начал беседу с мелких «ничего не значащих» вопросов, от которых я внутренне тихо запаниковал, но смиренно продолжал на них отвечать. Дело в том, что если вас спрашивают просто так, как вы добрались, как ваши дела, или чем вы сейчас занимаетесь, это просто бла-бла-бла. Но представьте мое состояние, когда надо было достоверно отвечать на эти вопросы, а я даже толком не знал, как Женины дела, и с чем их едят. Пришлось отделаться парой дежурных фраз, типа: «ковыряемся помаленьку в институте, а в остальном баклуши бьем». После чего я сам перешел в словесную атаку и, повторив свою сказку о приказе Селима, спросил:

— Главное, что меня беспокоит: удалось ли Вам, Вазген Рашидович, достать адресочек в Словении?

Я бы конечно, тоже мог начать спрашивать о его здоровье и делах, но это было бы уже сверхнаглостью: заботиться о здоровье своего потенциального врага! Мой собеседник, поняв, что я хочу говорить на более актуальную тему, враз посерьезнел и больше не пытался предлагать выпивку и болтать о птичках. Немного потерев бритый подбородок, он осторожно произнес:

— Уважаемый Евгений Григорьевич, я скажу прямо, что нахожусь в некотором недоумении. Вчера мои попытки настроится на ментальную связь ни к чему не привели. Я не смог ни связаться с коллегами в Европе, ни тем более с самим Селимом. С другой стороны в этом нет ничего удивительного — далеко не каждый раз удается выйти на связь, тем более с высшими силами.

Я про себя скривился от такого нахального утверждения: «С высшими силами!» — лучше бы сказал: «с низшими». Естественно, у него ничего не получилось после моего визита на изнанке! Несмотря на эти скептические мысли, я внимательно продолжал слушать своего оппонента — не дай бог пропустить еще что-нибудь важное из его слов.

— И все же адреса я Вам достал, — продолжил дядя Вазген, криво усмехнувшись. — Ведь для этого достаточно интернета. Но прежде чем я Вам их передам, я должен проверить Вас на принадлежность нашему кругу. Уж простите, поскольку подтверждения «оттуда» я не получил, — при этом мой собеседник опять кощунственно поднял палец кверху, вместо того чтобы показать под землю. — То придется проверять Вас по старинке.

«Вот блин, вляпался!» — с досадой подумал я. К счастью, мою невольную гримасу расценили совсем в другом свете:

— Не беспокойтесь, если Вы наш человек с Вами ничего не случится! — попытался успокоить меня дядюшка Вазген.

«Как же, ваш человек! Размечтался, держи карман шире! Не ваш и не человек…» — ругаясь про себя на чем свет стоит, я с медоточивой улыбкой ответил:

— Я весь в Вашем распоряжении. Главное — выполнить «Его» волю, а свои мирские заботы и переживания — дело второстепенное.

— В нашем деле не бывает второстепенных дел, — не одобрил моего подхода Вазген, пожурив меня как школьника. — Сначала надо думать о своем благополучии, иначе как «Он» сможет опереться на такого слабого последователя?

— Да, да, Вы правы, это я слукавил, — скроил я виноватую улыбку.

— А вот лукавить в пользу дела разрешается, но только не перед «Ним». Если, конечно, жить охота, а тем более хорошо жить… — улыбнулся одобрительно старший по годам и опыту собеседник и перешел к процедуре проверки. — Не бойтесь, я нарисую на вашей ладони вот этой кисточкой несколько знаков, и если ничего не случится, мы продолжим беседу.

Вазген Рашидович, приглашающим жестом указал мне пройти в ту самую комнатку, в которой я обнаружил артефакт. Сам же он появился в ней спустя минутку, накинув черный плащ, одев известный мне перстень и выглядя теперь настоящим колдуном. Я с вожделением уставился на артефакт, как охотничья собака, вставшая в стойку — только что слюни не пускал. Хозяин же подошел к столу перед зеркалом и зажег черную свечу.

— Не обращайте внимания на этот антураж — он просто помогает мне настроиться, — как бы извиняясь за свой фетишизм, произнес дядюшка Вазген и попросил показать ладонь моей левой руки.

Я смело протянул ее колдуну и с любопытством уставился на него, ожидая, что будет дальше. А дальше начало происходить то, что и должно было произойти. Хозяин достал баночку с черной краской и тоненькую кисточку и стал бормотать что-то неразборчивое, держа баночку перед свечкой. Затем, повернувшись ко мне и продолжая что-то говорить почти про себя, начал ловко рисовать по углам ладони непонятные иероглифы. Это было забавно и немного щекотно, но только я начал тихонько прихихикивать, не выдержав этого действа, как вдруг иероглифы начали нестерпимо жечь руку.

Я мгновенно сообразил, что хозяин элементарно программирует Женькины мозги. Ведь как происходят подобные чудеса? В данном случае мне внушали, осознанно или неосознанно, что если я врал, то моя кожа сгорит, пытаясь спровоцировать психосоматическую реакцию тела, и бедный Женин организм не выдержал этого гипноза. Зато я выдержал, вернее не выдержал, а взял тело на мгновение под свой контроль. Боль в ладонях сразу же утихла, а колдун еще немного пошептав, удовлетворенно крякнул и радостно улыбнулся:

— Спасибо, Евгений Григорьевич, теперь я могу спокойно дать Вам адреса. Пройдемте обратно в кабинет, — хозяин ненадолго задержался и снова предстал передо мной в обычном сером костюме и без перстня.

Вскоре у меня в руках оказалась долгожданная бумажка с парой адресов. Один был в Германии, а другой в Словении. Вазген Рашидович пояснил:

— Это адреса одного моего коллеги, который проживает постоянно в Германии, а сейчас временно находится в Любляне. Других людей нашего круга там больше нет, — добавил колдун, скептически пожав плечами. — Слишком маленькая страна, негде развернуться, если только в курортном бизнесе, но это, сами понимаете, нас не интересует…

Пока он болтал, я напряг все свои ангельские способности, чтобы фотографически запомнить весь текст — таскать с собой бумагу я не собирался. Первая часть моего плана была выполнена: я получил нужную информацию. Что бы сделал на моем месте каждый мудрый или хотя бы благоразумный человек? Сказал бы спасибо, до свиданья, прощай, гуд бай, и поспешил бы удалиться, чтобы не испортить игры. Но вы плохо знаете ангелов, да еще таких испорченных, как я. От меня, можно сказать, зависела судьба страны, а мне все было мало — я, учуяв мелкую, но близкую приманку, уже не мог себя остановить — мне нужно было покончить со всеми бяками сразу.

Поэтому, не видя никакого другого подходящего способа бесшумно упереть перстень, я решил применить свою обычную тактику «убеждения» представив, как дядя сам принесет мне колечко на блюдечке. Вот только я забыл, что передо мной не обычный человек, а почти что мой антипод, к тому же сам не обделенный теми же способностями что и я. В результате сложилась столь странная ситуация, что даже попу с Балдой и чертом далеко было до того, что мы тут устроили.

Я, запомнив всю писульку и прилагающиеся к ней инструкции, сразу перешел к плану захвата перстня. Но, поскольку с планами без Фединой помощи у меня всегда было туговато, я просто «вылез» из Женькиного тела и строго приказал дяденьке Вазелину, (тьфу ты!) Вазгену пойти и принести мне колечко. Однако его реакция оказалась какой-то странной: он, вместо того чтобы счастливо улыбнуться, побледнел, посуровел, а потом совсем насупился и попытался что-то внушить Жениному телу. Но не тут-то было! Я, наученный первой неудачей, еще больше «вылез» и, уже не жалея сил, шарахнул по дяде всей своей ангельской убедительностью. Бедный мой оппонент просто не выдержал и рухнул недвижный в кресло.

Меня немного заела совесть — все-таки как-то не по ангельски так: дяденька старался, адреса доставал, а я… но у меня совершенно не было времени предаваться жалениям плохих дядек, и я кинулся в ту самую комнатку, в которой колдун оставил перстень. Однако меня ждало разочарование — кольца нигде не было! Пока я переворачивал там все вверх дном, пока до меня дошло, что артефакт мог быть у Вазелина в кармане, я упустил время и инициативу.

В результате, когда я выскочил обратно, то моему взору предстало пустое кресло. Пару секунд я соображал: «Так вот почему мне было так тяжело что-либо внушить Вазгену! Перстень был рядом и, помогая хозяину, мешал мне. Моя новая защита позволила мне сделать внушение колдуну, иначе внушение со строгим выговором сделал бы не я, а Вазелин Рашидович. Нужно срочно его останавливать, не то мне крышка!»

Но не успел я сделать и пары шагов к двери, как она раскрылась, и на пороге показался уже знакомый мне тип, который отогнал мою машину на парковку. Все произошло так неожиданно, что мы оказались чуть не в объятиях друг у друга. В отличие от моей, голова охранника была занята только одной мыслью, поэтому он сходу двинул меня в нос своим кулачищем.

Хорошо, что Женино тело было умнее того, что в нем сидело и само среагировало на непосредственную угрозу своему здоровью, так что удар пришелся вскользь по уху. Как раз для того чтобы привести и меня в боевую готовность. Гипнотизировать ретивого парня было некогда, и я просто вступил с ним в рукопашную. Уже задним числом меня посетила радостная мысль: хорошо, что ему не приказали в меня стрелять!

Охранник оказался неплохим бойцом и после некоторого двустороннего обмена оплеухами и попытками захватов, мы встали друг против друга, думая: что бы такое более эффективное предпринять? Вернее он так думал, а я сразу воспользовался этой паузой и спустя пять секунд, мой противник с радостной улыбкой хлопнул себя по лбу, как будто вспомнив что-то важное, а затем спешно развернулся и побежал «по неотложным делам» во двор.

Я тоже побежал вслед за ним, но не во двор, а туда, откуда шла тяжелая энергия перстня. Теперь я понимал, что оставлять колдуна с чудо-колечком просто недопустимо — иначе он наверняка предупредит приятелей в Европе. А вот без перстня у меня был шанс его «закодировать», или внушить какую-нибудь мысль. Был еще один вариант — полное устранение свидетеля, но это уже не вписывалось ни в какие рамки ангельского этикета.

Я несся в другое крыло здания почти без преград, и только у самых дверей мне встретилось препятствие из еще одного, незнакомого мне привратника. Я, не добегая до него, привычно «высунулся» и стал думать: не забыл ли он чего важного на дворе? Парень, только что собирающийся встретить меня по всем правилам рукопашной, начал поглядывать на окно, как бы примериваясь к нему.

«Э-э, не так ретиво!» — просигналил я, подумав, что парень уж слишком буквально собрался выполнять мой план по эвакуации из здания, нацелившись на окно. Однако он просто оценил обстановку и с какой-то стати опять пошел на меня в атаку. И тут я заметил у него за спиной своего оппонента, который решил вступить в наши «прения» и перехватил контроль над своим слугой.

Мне снова пришлось махать кулаками — что ж, дурная голова рукам покоя не дает! Мог бы и сообразить, что дядя Вазелин не оставит своего врага безнаказанным. И опять, надавав охраннику по самое не могу, и соответственно получив от него целый воз столь же «горячих приветствий», я улучил момент и взял его под контроль. На пару минут в коридоре воцарилась тишина. Два гнусных чародея (включая и меня) мучили одного несчастного парня, который, как недоваренная сосиска, болтался между нами, немного подергивая руками.

Видя, что скоро у парня, образно говоря, закипят мозги, я отпустил его и ударил по Вазгену. Это сработало — парень кулем осел на пол, а колдун спрятался в комнату. Но я рано обрадовался — сзади послышался топот сразу четырех ног. Отвлекаться на новых преследователей я не стал, а попер прямо за колдуном, думая быстро с ним разделаться.

Но не тут-то было! Оказалось, что это была не комната, а проход на черную лестницу. Дальше вообще пошла чехарда. Впереди, шустро подпрыгивая и забыв про возраст, несся Вазелин, за ним, естественно, я, а за мной еще и слуги с охраной. Представляю, какой смех был в астрале, если кто наблюдал за нами с изнанки: впереди черт, за ним ангел, а сзади челядь со сковородами и метлами. Мы неслись по лестницам, коридорам, переходам и вдруг оказались в темной подвальной комнате.

И тут только до меня дошло, что пока я умилялся забавной сценке, колдун вел меня к определенной цели. И здесь наступил момент, которым я вправе гордиться, так как наконец совершил хоть что-то осмысленное за все время своего визита. Еще когда мы спустились ниже уровня земли, я почуял, что здесь что-то не так, навострив уши и глаза. Это и не дало мне заскочить в комнату, в которой я и был бы заперт, с одной стороны колдуном, а с другой — его слугами. Остановившись напротив дверей, я нутром прочувствовал намерения взявших меня в клещи преследователей.

Почти мгновенно я принял решение: с треском захлопнув дверь перед собой, я отрезал от себя колдуна и, обернувшись к подбежавшему народу в количестве двух человек, скомандовал:

— Быстро, опрокидывайте тот шкаф на дверь и марш на улицу! — а сам понесся стрелой на другую сторону дома в обход через первый этаж.

Как я и подозревал, хозяин особняка не сообразил, что я его поймал, и пока он пытался открыть дверь, пока пошел обратно, я уже встречал его в темном коридоре. Несмотря на то, что перстень был надет на его палец, он понял, что в такой диспозиции ему со мной не совладать.

Мы стояли друг против друга почти в полной темноте подвального коридора и думали об одном и том же, только с разных сторон: я — как отнять, он — как не отдать. Наконец он не выдержал и с горечью в голосе произнес:

— Теперь я вижу, что ты настоящий слуга Селима.

Моему удивлению не было предела! Я настолько опешил, что даже неосмотрительно спросил:

— С чего это?

— Не в его правилах жалеть слабаков. Вот и ты, поняв, что можешь взять самое ценное, просто решил забрать это по праву сильного…

Я быстро засоображал: «Это же прекрасная мысль! Теперь он стопроцентно будет уверен, что я посланец Селима и не станет бить тревогу. Значит, зеркальная защита сработала, и он «видит» во мне только свое отражение, будучи не в состоянии почувствовать ангела…»

— Как ты понял, что моя сила в нем? Или Селим подсказал? — сокрушенно спросил колдун, фактически признавая поражение, сам угодливо готовя и развешивая себе лапшу на уши. Так что мне осталось только завизировать все эти домыслы коротким «да».

Я протянул руку и как можно строже взглянул в мерцающие обидой глаза Вазгена Рашидовича. Он медленно, со страшной неохотой, но все же послушно снял перстень и положил его мне на ладонь. Мне стало на мгновение его жалко. Пусть этот человек растоптал немало судеб, но это не давало права мне топтать его, и я попытался смягчить падение с пьедестала власти:

— И все-таки, Вазген Рашидович. Это не конец всему. Да, Вы лишились многих своих способностей, но ведь никто не отнимал Вашего богатства и связей. Просто «лягте на дно» и живите в свое удовольствие. Только не пытайтесь впредь гнаться за властью — это больше не для Вас, — я был противен сам себе: я учил жизни стяжателя и тирана. Но это было лучше, чем обречь на мучения и потрясения еще множество окружающих и зависящих от него людей в случае, если он полезет «голым задом на рожон». Кажется, он понял мою мысль, и я, ехидно поблагодарив за сотрудничество и оказанную помощь, оставил его одного в подвале думать думу горькую.

Я катил домой, соблюдая все предосторожности, так как в багажнике лежал перстень. Уже зная повадки таких «подарочков», я старался, как мог, создавать благоприятную обстановку. И все равно в гостинице кто-то пытался обчистить номер, хорошо, что там были неплохие сейфы и генератор остался целым и невредимым, а на остальное просто не было времени обращать внимания.

К вечеру я все же добрался невредимым до «родного» города. Оставив машину на платной стоянке, я еще с километр топал домой. Вот ведь еще незадача с дорогой машиной — во дворе так просто не оставишь. Надо будет Федюне обратно отдать — слишком непрактична в использовании, нужна, если только для таких спецопераций.

На всякий случай я ткнул пальцем в автоответчик телефона — вдруг, кто оставил сообщение? При наличии мобильника, это было маловероятно, но мало ли кто из Жениных знакомых позвонит… но предчувствие не обмануло: на аппарате было оставлен один разговор.

«Женя…» — при звуке этого милого и грустного голоса все внутри словно остановилось. Это была Люся: «Я хочу проститься — сегодня у меня рейс в Германию. Как-то не хотелось лететь, не попрощавшись… Спасибо тебе за все, и не кори себя — мне было хорошо с тобой. И сейчас я все-таки могу тебе признаться (ведь это ничего не изменит), я очень тебя люблю и буду всегда помнить.»

Я чувствовал, что она специально не позвонила на мобильник — говорить было бы слишком тяжело. Разговор был записан вчера днем, значит, она уже в Германии на месте стажировки. Я со вздохом поставил запись снова и слушал ее голос — как будто она говорила сейчас со мной. Все во мне буквально вслушивалось в оттенки грусти и любви, переполнявшие ее речь, и чувства говорили мне, что я совершаю ошибку. И на это было нечего возразить. Да, я понимал, что такое может больше никогда со мной не произойти, но реальность упрямо ставила меня перед фактом: я ведь не то что, не в своем уме, я даже не в своем теле! О каких таких любовных делах могла быть речь? Скоро появится хозяин этого временного вместилища заблудшего ангела, и реал снова останется для меня только призрачной картинкой с изнанки.

«Ой, и правда! Там же Женька должен с Сэйлара выбраться, а я уже двое суток прохлаждаюсь неизвестно где!» — с этими мыслями я поспешил накормить, умыть, привести в порядок и устроить на ночевку Женькин организм так, что явись за ним хозяин — все было бы в полном порядке.

На самом деле у меня накопилось уйма дел в астрале. Нужно было обсудить все по нашей службе со Славой. С Федей мы тоже теперь встречались только «на небесах». Его пришлось подождать, но в это время мы как раз развязались со всеми мелочами в Отраженном реале. Федька сразу, как только ввалился в мой кабинет а-ля фиг-вам, схватился за пиво и выложил мне все новости: оказывается паспорт и билет на завтра до Любляны уже ждали меня в реале. Еще меня ожидала новая модификация генератора, по внешнему виду сильно смахивающая на телефон или карманный компьютер.

Одновременно он сообщил, что неизвестно, кто из нас с Женькой первым доберется до места назначения, тот до пещеры, откуда выйдет в астрал, или я до своего суперартефакта. Мы с Федей понеслись проверять его предположения — оказалось, что процессия Сэйлов уже была на полпути к пещере, и им оставались еще где-то сутки.

— Сдается мне, он выйдет как раз, когда ты в полете будешь, — прикинул на глазок приятель.

Я тут же взмолился:

— Слушай, Федя, делай что хочешь, пой, пляши, но задержи Женьку здесь, хотя бы до моего прилета в Словению! Никому в астрале нельзя говорить о моей деятельности, просек? А я, как прилечу, выйду оттуда и сам с Женей поговорю.

Дальше я понесся проверять, на месте ли та огромная черная дыра на изнанке, на охоту за которой я выходил. «Паря» над прекрасным краем Словении я отметил, что все пока остается на своих местах: почти в пригороде столицы, ближе к горам в одной из расселин зияло темное пятно, накрывающее чуть ли не километр своим черным пологом. Я переключился на нормальное видение: это было малонаселенная гористая местность. Несмотря на все свои защиты, совсем близко к этой гадости я подлетать не решился.

Визит к ангелам кроме ругани и смеха по поводу моего неосмотрительного изъятия перстня ничего нового не дал — лучше помогли бы чем, чистюли! Они так и не могли сказать, засекло ли меня инферно или Селим. Зато ругань насчет перстня заставила вспомнить меня еще об одной задаче — нужно было его удачно захоронить. Так что остатки времени моего пребывания в астрале я провел, разыскивая подходящее для этого место недалеко от города.