Клайв Стейплз Льюис ХОББИТ

По словам издателя, «Хоббита» с такой непохожей «Алисой» роднит то, что обе книги — литературная забава ученого. Однако важнее другое: есть книги, которые разнятся решительно всем, но каждая открывает свой мир. Кажется, этот мир существовал всегда; мы входим в него и больше не можем без него жить. Таковы «Алиса», «Флатландия», «Фантастес», «Ветер в ивах».

Определить слово «хоббит» невозможно, потому что оно — новое. Вы не угадаете заранее, что оно значит, как не сможете потом забыть. Замечательные авторские рисунки, карты Мирквуда, Гоблингейта, Эсгарота дают нам некоторые намеки, как и имена — гномов, дракона, — цепляющие взгляд, стоит открыть страницу. Но есть гномы и гномы; нет общего рецепта, как создать сказочных персонажей, по-толкиновски укорененных в своей истории. (А проф. Толкин явно знает о героях куда больше, чем требует повествование.) Еще меньше расхожие рецепты подготовят нас к переходу от бытового зачина («хоббиты — маленький народец, они меньше гномов и безбородые, но гораздо выше лилипутов») к эпическому распеву последних глав («Все думаю я, какую долю их наследия пришлось бы вам уплатить, найди вы, что клад не охраняется»). Надо читать самому, чтобы понять, насколько неизбежно это перетекание, как оно набирает ход с каждым шагом героев. Все восхитительно, ничто не случайно; все жители Вайлдерленда имеют безусловное право существовать, как и обитатели нашего мира; хотя ребенок, который о них читает (да и его родители, если они не очень образованны), вряд ли догадается, из какой глубокой традиции они вышли.

Прежде всего надо понять, что книга эта детская только в одном смысле: ее можно впервые читать даже малышам. «Алису» дети читают всерьез, взрослые — со смехом. «Хоббит», напротив, очень повеселит самых маленьких, и только годы спустя, на десятый или двенадцатый раз они поймут, что лишь высокая ученость и глубокие размышления делают книгу такой объемной, такой уютной, такой по-своему правдивой. Предсказывать опасно; но «Хоббит» вполне может стать классикой.