Глава восемнадцатая Необитаемый остров

Шторм плавно превратился в ураган. Шквальный ветер с неистовой силой волочил наш галеон прямо на твердь земную. Темная туша острова вырастала у нас на глазах и грозила неизбежной встречей. Если корабль выбросит на эти рифы с той скоростью, с какой мы движемся сейчас, то камни прошьют корпус, словно горячий нож — брикет масла...

И тогда капитан принял единственно верное, как ему казалось, решение:

— Отдать якорь!

— Капитан! Этого нельзя делать! — попытался урезонить Кристиана боцман. — Если канат не выдержит, нас уже ничто не спасет!

— Выполнять приказ! Даст Бог, выкрутимся!

Тяжелый якорь с громким плеском исчез в яростно бушующей волне. Наш галеон мог сопротивляться шквалу не больше, чем ореховая скорлупка. Он медленно, но неуклонно шел на рифы, что уже проглядывали сквозь черноту волн.

Когда мы уже были на волосок от гибели, корабль вдруг резко накренился и застопорил ход. Словно огромная лапа схватила его за днище и удерживает на плаву. Волны разбивались о корпус, мотая кораблем во все стороны, но сорвать с якоря не смогли. Мы, затаив дыхание, следили за якорным канатом. Брашпиль грозил выломать крепление, но тоже держался.

Прошло около четверти часа — все держалось буквально на честном слове.

На наше счастье ураган, должно быть решив, что выполнил свою работу на сегодня и изрядно нас потрепал — стих. Словно напроказивший ребенок, он напоследок грустно вздохнул, разогнал облака и исчез, растворился, как не бывало.

Море принялось разглаживать складки на своем измятом покрывале. До штиля еще было далеко, но волны уже присмирели, перестали ворчать и огрызаться, словно цепные псы.

Капитан устало сдвинул треуголку на макушку и вытер рукавом влагу со лба, то ли выступивший от перенапряжения пот, то ли соленые брызги.

— Хей-йо! — хором закричали на палубе. — Салют капитану!!

— Все живы? Никто не попался на трезубец Нептуна? — крикнул в ответ Кристиан, обернулся ко мне и подмигнул.

— Капитан, что дальше делать будем? — спросил боцман. — К острову не причалить — вокруг цепь из рифов.

— Да, островок не слишком любит гостей. А какая славная лагуна, так и хочется в нее войти...

И впрямь, перед нами раскинулся прекрасный вид — широкое зеркало прозрачно-синей воды, желтый мягкий песок, стройные кокосовые пальмы по берегу. А позади них сплошная зеленая стена, полная тайн и загадок.

Но близок локоть, да не укусишь. Словно гребень сказочного дракона опоясывает остров коралловый риф, ни малейшего просвета.

— Вот дождаться бы прилива, да и проскочить над рифами... — сказал я вполголоса, ни к кому не обращаясь.

Но Кристиан подхватил мои слова:

— Прилив? Это мысль. Думаю, он наступит ближе к полуночи. Подождем.

Занятно, я и не думал, что сказал что-то дельное.

Капитан приказал чинить сорванный и перекрученный такелаж, а потом обедать и отдыхать до вечера.

Прилив оказался на удивление сильным, вода поднялась на несколько футов. Но Кристиан так и не решился пересечь рифы, как планировал. Он сказал:

— Это настоящая природная мышеловка и нет ни малейшего желания в нее заходить. Кто знает, получится ли проскочить обратно. Подойдем к острову на шлюпках.

На воду были спущены шлюпки. Весь экипаж, за исключением нескольких человек, отправился на берег.

Захватили мушкеты, чтобы пострелять дичи; бочонки для свежей питьевой воды; пару больших ящиков для фруктов.

Луна, испугавшись шторма, спряталась с глаз долой. Но все равно, кромешной тьмы не было, звездное небо излучало мягкий невесомый свет.

Я тоже отправился на остров вместе со всеми. Тому было две причины...

Первая — мне до чертиков захотелось пройти по настоящей земле, а не по ускользающей из-под ног палубе.

И вторая причина — я хотел загладить свою вину. Дело в том, что перед штормом я плохо закрыл бочонок с галетами. Вода, хлынувшая в трюм, залила их и галеты просолились насквозь, стали горькими и совершенно непригодными для еды. Вот я и надеялся подстрелить какую-нибудь живность на островке.

Меня не слишком ругали, но все равно было очень неприятно на душе.

Кое-кто вполголоса роптал, что не дело высаживаться ночью на незнакомый берег, мало ли кто может там встретиться. Однако необходимо было воспользоваться приливом, потому мы и пошли в ночь.

На берегу большинство охватили первобытные суеверные страхи. Отъявленные убийцы и смельчаки днем, ночью пираты присмирели. Темнота и сверхъестественная тишина, нарушаемая лишь шелестом набегавшей волны да шорохом листьев, наполнила сердца трепетом. Мы решили разжечь костры и провести эту ночь прямо на побережье, не углубляясь в лес.

Искры от огнива упали на кокосовую стружку и пальмовые листья, весело затрещал огонь. Сразу стало спокойно и уютно.

Я сел рядом с Кристианом и сам того не заметил, как сморило сном. Положив голову на его колени, я пытался встретить во сне всех, кого любил и кого потерял — отца, маму, братишек, Жана, Ронни... Но как назло, всю ночь мне мерещилось лишь бородатое лицо капитана де Жю...

Я проснулся рано-рано утром, перед рассветом. От холода. С моря потянуло свежестью, ветерок холодил кожу; мелкая дрожь волнами пробегала по спине. Открыв глаза, я огляделся. Все спали, даже сторожа, оставленные на карауле. Оба костра погасли давным-давно, лишь на углях еще изредка пробегала запоздавшая искра.

Сладко потянувшись, я расправил затекшие ноги и поднялся. Надо разжечь костер, иначе до утра точно не дотяну — замерзну.

Загребая туфлями песок, я побрел к зарослям, насобирать веток. Полумесяц уже висел почти над самой головой, так низко, что можно было дотянуться кончиками пальцев. Но я не стал его беспокоить, у меня было дело поважней.

Я наклонился, разыскивая сломанные ветром сухие ветви или скорлупу кокосов. В поисках я так увлекся, что вплотную приблизился к густому колючему кустарнику.

И вдруг я ощутил на себе чей-то неподвижный взгляд. Это чувство нельзя ни с чем сравнить и тем более нельзя ни с чем перепутать. Какое-то существо внимательно наблюдало за мной. Кто это был, зверь или человек? Не знаю...

Я хотел стремглав броситься обратно, под защиту Кристиана и других пиратов, но не смог пошевелиться — страх парализовал все тело. Я медленно выпрямился и посмотрел в темноту зарослей. И тут же мой взгляд натолкнулся на огромные бездонно-черные глаза! Бледноватое лицо было скрыто листьями, его я толком не разглядел. Но эти глаза... Они смотрели внимательно, чуть настороженно. Рост неведомого существа был небольшой, мне по грудь. И я был убежден — звери так не смотрят. Однажды я видел медведя, в передвижном цирке. Но маленькие медвежьи глазки не шли ни в какой сравнение с этими.

Мы еще немного попереоглядывались, а потом существо отскочило назад и исчезло, не издав ни единого возгласа и не потревожив тишину треском сучьев.

Неожиданная встреча оставалась для меня загадкой, но страха почему-то не было. Я быстро подобрал охапку длинных подсушенных листьев и побежал назад, разжигать костер.

Проснулся капитан и стал молча мне помогать. Я не рассказал ему, что видел, а спросил про другое:

— Кристиан, а почему ты не расскажешь про тот испанский остров? Тогда тебя точно выберут капитаном.

— Видишь ли... — вполголоса ответил он. — Нельзя начинать карточную игру с главного козыря, тогда наверняка есть шанс проиграть. Подождем развития событий...

Я в который раз подивился мудрости моего друга Кристиана Роувилла.