"Крадущийся в тени" - читать интересную книгу автора (Пехов Алексей)

Глава 12 Во мраке

Без сознания я был, наверное, не очень долго. Когда, открыв глаза, я посмотрел на небо, звезды почти не сместились, да и луна была яркой, а не потускневшей, утренней. Я застонал и сделал попытку сесть. Мне это удалось, кости, как оказалось, были целы, что неимоверно радовало. Сломай я ногу или, не дай Сагот, позвоночник, лежал бы сейчас на полу, ожидая прихода рассвета.

Упал я неглубоко. Потолок был совсем рядом — стоило встать, протянуть руку и немного подпрыгнуть, чтобы коснуться его пальцами. Видно, я очутился в какой-то комнате третьего этажа. Пол выдержал и меня, и обвалившуюся часть крыши, на обломки которой я так несказанно удачно приземлился. Встав с пола, аккуратно пошевелил руками, все еще не веря, что остался жив. Нужно выбираться отсюда, этот детский плач положительно плохо действовал на мои расшатанные нервы.

Стоп! Какой плач?!

Я на секунду превратился в неподвижную скульптуру, как будто меня прибили гигантским гвоздем к полу, лихорадочно соображая: откуда выплыли мысли про детский плач?

Да, что-то такое было. Что-то на границе сознания, когда я падал во тьму. Что-то же разбудило меня, вырвав из забытья. Плач. Такой знакомый детский плач.

Как бы в ответ, подтверждая все законы всемирного свинства и мои тревожные опасения, откуда-то из темного угла комнаты раздались тихие всхлипывания. Я почувствовал себя не самым лучшим образом, нервно сорвал с пояса «огонек» и швырнул его на пол, скороговоркой бормоча формулу активации. Вспышка озарила темную комнату, я прикрыл глаза, чтобы не ослепнуть от яркого света. Секунда, кажущаяся вечностью, — и вот теперь вполне можно было разлепить веки, не опасаясь огромных цветных пятен и кругов перед глазами.

Магический холодный свет исходил от маленькой палочки «огонька», освещая территорию во много раз большую, чем это делает обычный факел. Старая комната с облезлыми стенами, дощатый ободранный пол, почти весь засыпанный мусором, мой арбалет в ярко-красном круге света, исходящего от огненного болта. И девочка.

Маленькая девочка, сидящая в дальнем углу и внимательно смотрящая на меня зелеными глазами.

Обычная девочка, человеческий ребенок, лет пяти-шести. Золотые кудряшки непокорных волос, пухлые розовые щеки со следами слез, надутые губки бантиком, грязное рваное платьице, босые ножки и затасканная плюшевая игрушка — не то щенок, не то мишка — в руках. Очаровательный маленький ребенок, с которого только фрески рисовать в храмы. Вот только в зеленых глазах застыло ожидание змеи, ненависть волка и голод огра.

А рядом с ребенком лежала такая знакомая перчатка. Моя одинокая перчатка, брошенная в доме судьи. Девочка всхлипнула, не отрывая от меня глаз. Я медленно, очень медленно, в свою очередь не отводя взгляда от нее, стал нагибаться, чтобы поднять валявшийся у моих ног арбалет. В тот момент когда пальцы сомкнулись на изящном оружии, девочка хлюпнула носом в последний раз и издала тихий зловещий смешок. Я как стоял, потянувшись за арбалетом, так и замер. Вот и свиделись. Хохотун-плакальщик собственной персоной.

Глаза существа — язык не поворачивается назвать это ребенком сверкнули, затхлая стена воздуха ударила мне в лицо, и я, не разгибаясь, отлетел к противоположной стене. «Огонек» замигал и померк, видно, неизвестная магия существа была слишком сильной и подавляла его. В комнате быстро темнело, лишь зеленые глаза излучали свет, гипнотизируя и подавляя волю, заполняя мозг липким туманом покоя и сна. Мерзкое хихиканье твари вновь зазвенело в ушах, и ее глаза придвинулись ко мне.

— Не спи! Стреляй! — на границе сознания раздался чей-то спокойный, требовательный голос, и туман в голове стал быстро рассеиваться.

По ушам ударил протестующий визг, тварь почувствовала, что теряет надо мной власть. Я вновь мог двигаться и в почти наступившей темноте, ориентируясь только на ядовитую зелень глаз, нажал на оба спусковых крючка арбалета почти одновременно. Первый, обычный болт ударил хохотуну в плечо, развернув его в пол-оборота, но тот только издал торжествующий хохоток и, не останавливаясь, продолжил путь в мою сторону.

Оставляя во тьме огненную нитку росчерка, волшебный болт устремился вслед за своим обыкновенным братом и ударил прямо между глаз твари. Яркая вспышка высвободившегося из магического плена непокорного огня заставила заслонить лицо руками. Грохнуло, я вам скажу, о-го-го как! Уши заложило, лицо обдало раскаленным жаром дыхания проснувшегося вулкана. Тварь издала визг свихнувшейся пилы дровосека и затихла.

Раз… два… три… Я убрал руки от лица и осторожно открыл глаза. Комната была пуста. «Огонек» вновь набрал силу и робко освещал древнее помещение и случившийся в нем разгром. Хохотун-плакальщик исчез, от существа не осталось даже горстки пепла. То ли действительно огонь уничтожил его, то ли тварь убралась в менее жаркое место. Мне, если честно, было все равно, что с ней произошло, — лишь бы это существо находилось подальше от меня.

Пол кое-где тлел, а в одном месте, в центре комнаты, уже появились пугливые язычки пламени, рожденные огненной магией. Я поспешно затоптал их — не хватало только привлекать огнем неизвестно еще кого здесь обитающего. Хотя, наверное, все в округе слышали грохот разорвавшейся магии, и беспокоиться об огне после такого шума, право слово, глупо. А может, и не слышали. На Запретной территории, как я уже успел заметить, со звуком творится тьма знает что.

Губы и подбородок были отчего-то влажными, я рассеянно провел по ним рукой и взглянул на нее. Чтоб меня разорвало! Кровь. Я и не заметил, как она потекла из носа. Видно, виной всему стена воздуха, так приятственно вмазавшая мне по лицу. Призывая на голову проклятой твари всех демонов тьмы, я задрал голову вверх, дожидаясь, когда остановится кровь.

— Спасибо, Вальдер, ты спас мне жизнь, — пробормотал я, но ответа не получил.

Архимаг снова исчез и затаился.

Кровь остановилась довольно скоро, и я, подняв брошенную на полу перчатку, вытер грязное лицо. Зеркала не было, но буду надеяться, что крови на лице осталось не очень много. Бросив испачканную и ненужную перчатку на пол, я вышел из комнаты, на ходу перезаряжая арбалет обычными болтами, втайне надеясь, что ничего более ужасного, чем хохотун-плакальщик, я тут не встречу. Да и жаль мне было тратить волшебные заряды до Храд Спайна. Ведь неизвестно, каких милых ребят я встречу в его подземных залах.

Краем глаза я заметил деревянную лестницу, ведущую вниз, на улицу. Заниматься путешествием по старым крышам не было ни охоты, ни желания. На спине и так хватает синяков, не хотелось бы еще раз грохнуться и теперь уже наверняка сломать позвоночник.

Лестница натужно скрипела, стонала, но не разваливалась под ногами, за что я вынес ей свою искреннюю благодарность. Потом подумал и присоединил благодарность Саготу, терпящему мои выкрутасы. Серо-желтый прямоугольник, сплетенный из кружев тени и лунного света, ярко выделялся на фоне темной стены комнаты на месте отсутствующей двери. Я выскользнул сквозь него на улицу Магов и, плотно прижимаясь к стенам угрюмых домов, по возможности держась густой тени, побежал к башне Ордена.

Внутренним, непостижимым для самого себя чувством я ощущал, как безжалостные капли из часов времени утекают сквозь пальцы, хлесткими кнутами подгоняя ленивую корову-утро, готовую вскоре появиться и прогнать ночь. Час, даже меньше, и еще темный горизонт вспыхнет ярким проблеском летней неугомонной зари, за которой последует утро. Утро, являющееся в данном случае гибелью для всего живого, находящегося в этот момент на Закрытой территории. Я прибавил ходу, скользя в тенях, слившись с ними в единое целое, танцуя вместе с серыми странницами под слышную только мне музыку.

Я танцевал с тенями, и тени несли меня на своих дымчатых лебединых крыльях. Вперед и только вперед, туда, где узкая улица расширялась, превращаясь в небольшую площадь, скрывавшую башню Ордена.

Я не заметил, как очутился на границе улицы Магов и площади. Остановился, закутавшись в плащ тени, отбрасываемой стареньким двухэтажным домом без крыши. Напротив меня еще один дом, последний маяк человеческого жилья перед пустующей площадью. Хотя это было не так. Площадь не пустовала. Немым укором, ужасной болью, страшным огрызком в два этажа стояла такая одинокая, такая мертвая старая башня Ордена. Сила Кронк-а-Мора не пощадила ее — от былого величия и изысканности постройки не осталось ничего. Черная вьюга хорошо поработала над некогда прекрасным творением магов Ордена.

— Земмел, Земмел, что же ты наделал! — простонал Вальдер.

Да, катастрофа здесь разразилась страшная, я нисколько не завидую тем, кто оказался поблизости, когда тут случился разгул неуправляемой стихии. И ни камушка на голой и абсолютно чистой площади, окруженной скелетами домов и залитой, как лесная сказочная поляна, очищающим светом заходящей луны. А ведь в башне было не три, а намного больше этажей, и во время взрыва ее обломки должны были разлететься по всей площади. Однако их нет. Чисто и пусто. Просто испарились, и все.

— Долго мы будем здесь стоять? Время уходит! — Голос, вдруг раздавшийся из густого мрака дома напротив, заставил меня оторваться от невеселых мыслей и изумленно уставиться во мрак, откуда я его услышал.

Голос принадлежал явно живому человеку, а не какому-нибудь тривиальному призраку.

— Успокойся, Шныг. Или ты хочесь кончить, как старина Ростгись? — раздался в ответ противный писклявый голос.

Ну прямо как тролль, уронивший себе бревно на самое важное место!

— Успокойся, Шныг, успокойся Шныг, — недовольно пробурчал первый. — Ростгишь сам виноват: зазевался, вот и попал на зуб зомби, а тут ждать нечего! Берем планы и драпаем отсюдова!

— Есьо бы зомби не напасть! Ростгись только и делал, что пил в последнее время, — хмыкнул второй. — А теперь как приказесь лезть в эту проклятусьую басьню? Нахрапом? Мы ведь не тязелая кавалерия его велисества! Надо все сетко продумать, инасе не сносить нам головы!

— Додумаешься ты, Соловей! — зло бросил Шныг. — Утро на носу, сваливать пора.

— Да помолси зе! Думаю! — рявкнул Соловей, и Шныг заткнулся.

Так, так, так. Эти имена мне были известны. Два мастера-вора Шныг и Соловей, работают на гильдию, а следовательно, и на слизняка Маркуна. Мастера своего дела. Работают, правда, грязновато, трупов за ними целая дорожка. Соловей хоть коротышка, да и вид у него бледненький, но умен, как сто королей. А Шныг — здоровый, с крепкой мускулатурой — казался обывателям неуклюжим и тупым. Что ж, многие так думавшие оказались на Пирсах[17] с ножом под лопаткой.

Да и Ростгиша я тоже знал, да пребудет он в свете. Парень года два назад появился в Авендуме и присоединился к этой парочке. Тоже в средствах не очень-то стеснялся, но вор хороший, правда не мастер, слишком много пил, реакция у него была отвратная, вот и попал в итоге на ужин к зомби. Выходит, это я на его останки наткнулся на Сонной Кошке. Не повезло бедняге.

Дел у меня никаких со Шныгом и Соловьем никогда не было, мы друг друга, мягко говоря, не переваривали. Да и опасные они ребята, всякую минуту жди нож под ребро. Какой тьмы им потребовалось на Запретной территории?

— План у тебя? — пропищал Соловей.

Его комариный писк больно резал по ушам, ребята, кажись, не считали своим долгом скрываться и шумели на всю улицу. Что, кроме зомби, никого не встретили? Все остальные сюрпризы достались мне?

— Тот, который мы достали из Королевской библиотеки? Да, вот он. Посвети.

— Сем? — зло буркнул Соловей. — «Огоньки» остались у проклятого Ростгися! Теперь ими зомбики питаются!

Ага! Так вот про кого говорил старикан Болт. «Серые и неразговорчивые». Видно, в библиотеку наведывались Шныг и Ростгишь, Соловья бы дед точно запомнил. Выходит, у ребяток здесь Заказ, ведь сунули они под нос Болту колечко какого-то влиятельного хмыря! Эх, не догадался я расспросить старика про кольцо, посчитал глупыми выдумками старого маразматика! Нужно будет обязательно вернуться и поговорить по душам со стариком. Так кто же их послал?

— Нам надо взять проклятущие карты или что там еще, пока нас не обошел этот ублюдок.

— Ну сто ты нервнисяесь? — Соловей был, как всегда, спокоен и рассудителен. — Гаррет сунется сюда не скоро. А мозет, совсем в сьтаны налозит. А если и полезет, то заказсик, как я понял, нанял пару стразников, стобы, если сто, они его присюсили.

— Этот Гаррет всем порядком надоел. Маркун кипятком исходит от одного его имени, да и заказчик, если чего, приказал его убрать. А тот, кому служит заказчик, да и мы заодно, начинает высказывать недовольство.

Гаррет? Интересно, о каком Гаррете говорит Шныг? Ну уж точно не обо мне! Слово «ублюдок» ко мне не относится. И вот еще что… Выходит, таинственный обладатель кольца нанял не только воров, но и храбрых и честных стражников во главе с ныне покойным Жастином, прибитым резвыми доралиссцами. Ин-те-рес-но! Весь внимание, я стал слушать дальше.

— Убрать? — гнусно хихикнул Соловей. — Да ты последние мозги потерял, Сьныг! Этот парень хоть и выглядит дохлым и худюссим, но я не собираюсь, как этот ненормальный Ролио, ссепляться с Гарретом. Делаем дело, отдаем Заказ, берем денезки и валим в теплые края. Куда-нить в Загорье. Нас там никто не найдет. Несего с тьмой осьиваться.

— Думаешь, от Хозяина так легко уйти? — раздался насмешливый голос, и я вздрогнул.

Этот голос я вспомню из тысячи. Он очень изменился, из него почти исчезла мертвенность и безжизненность, но я его узнал. То самое существо, разговаривавшее с герцогом Патийским, а затем убившее его. Та ночная тварь, получившая от меня закаленной сталью в спину и даже не обратившая на болт никакого внимания.

— Даже не думай о бегстве. Ты уйдешь только тогда, когда он отпустит тебя, человечишко. Ведь… — голос помедлил, а затем с мечтательным намеком на отрицательный ответ спросил: — Ведь ты верен Хозяину?

— Я верен. — Голос Соловья был осипшим и испуганным. — Мы верны.

— Да, да ваша милость, мы верны Хозяину, — поддержал заискивающим голосом Шныг.

Из темноты раздался тихий довольный смешок, и мне привиделось мимолетное сверкание золотых глаз.

— У-умные человечишки, — протянуло оно. — Тогда почему же вы до сих пор не добыли карты Храд Спайна? Заблудились, маленькие?

По счастью, я не видел ни это существо, ни воров, находящихся напротив меня, во мраке разрушенного дома. Только слышал. И очень надеялся, что они в свою очередь не видят мою притихшую персону. Я был абсолютно уверен, что люди меня не заметят, но вот этот Посланник… Стоит ему взглянуть в мою сторону и… О том, что могло произойти в этом случае, я старался не думать.

— Нет, что вы, ваша милость. Мы просто ждем. Ждем, когда будет благоприятный случай. — Слова из глотки Шныга вылетали сумасшедшей скороговоркой. — Вот уже почти собрались идти.

— Узе идем, узе. Не извольте сомневаться.

— Добудьте карты и уничтожьте, а затем можете убираться отсюда на все четыре стороны. — В голосе Посланника сквозило нескрываемое презрение.

— Н-н-но, ваша милость. — Шныг явно очень сильно удивился. — Заказчик сказал принести бумаги ему. Мы просто не можем…

Шныг прервал свою тираду и почему-то начал хрипеть, а его напарник испуганно ойкнул.

— Хозяин не привык слышать «не можем». Ему нужны слуги, которые могут! Те, кто не способен выполнить элементарное задание, не достойны служить ему, они просто насекомые! Досадная помеха!

Хрипение Шныга перешло в очаровательное бульканье.

— Милорд, смею заметить, что Сьныг ни в коем случае не хотел показаться ненужным! — запричитал Соловей. — Мы прямо сейчас достанем эти бумаги!

Раздался стук падающего тела и облегченные хрипы Шныга, пытавшегося вновь вогнать воздух в свои легкие.

— Вы знаете, что ваш заказчик тоже служит Хозяину, а Хозяин говорит, что карты Храд Спайна должны быть уничтожены, иначе они могут попасть в руки короля и его прислужников. Передайте это глупцу, которого вы называете заказчиком! Если он влиятелен, это не значит, что он должен считать себя звеном Борга. Пускай вспомнит покойного герцога Патийского!

— Мы все поняли, васа милость, — подтвердил Соловей. Шныг не переставая кашлял. — Мы все передадим, как вы сказали.

— Чудесно, а теперь исполняйте! Неужели вы думаете, что, если бы я мог войти в башню, мне понадобились бы ваши услуги?

Посланник не стал дожидаться ответа на свой вопрос. В темном проеме дома возникло нечто еще более темное. Вновь сверкнуло золото глаз. Посланник медленно обвел взглядом темную улицу, взор золотых глаз скользнул по тому месту, где я стоял, на миг задержался, но я не успел даже испугаться, потому как Посланник резко подпрыгнул в воздух, хлопнули черные крылья, и он растворился в ночи.

Над улицей повисла тишина, которая лишь иногда прерывалась отчаянным кашлем Шныга.

— Про… кха-кха! Проклятая тварь… кха-кха! Чуть не за… кха!.. душила меня!

— А сто ты хотел? — окрысился Соловей. — Спороть такую сюсь при нем! Думать нузно! Скази спасибо, что зив остался! С посланниками Хозяина так не разговаривают!

— Во тьму эту тварь! Во тьму тебя! Кха-кха! Тьфу! — Шныг сплюнул, но тут же продолжил: — Во тьму меня дурака, что я послушался Маркуна, который связал нас по рукам и ногам этим Хозяином! Во тьму этого заказчика! Во тьму проклятые бумаги! Кха-кха!

Шныга скрутила новая волна кашля. Казалось, что крыша дома не выдержит этого звука и обрушится, погребя под собой обоих воров.

В этот момент что-то очень похожее на человеческую фигуру появилось на сцене. Фигура медленно приближалась со стороны улицы Кровельщиков и пересекала площадь. Путь ее не внушал мне доверия, так как она направлялась прямиком в сторону улицы Магов.

Великолепно! Тем более что я нахожусь чуть ли не на ее пути! Пришлось метнуться через улицу, к дому, где сидели оба вора, там мрака побольше, так что спрятаться такому прохиндею, как я, было гораздо проще. В дверь проскочить не успел, так как из нее вышли воры, и мы чуть-чуть не столкнулись носами. Но я успел отпрянуть в сторону и прижался к стене, благо тут и вправду было настолько темно, что я не мог различить собственную руку. Но мастера-воры на то и мастера, чтобы услышать незначительный шорох.

— Тут кто-то есть, — прошептал Шныг, и я услышал, как тихонько шелестит выходящий из ножен кинжал.

Соловей и Шныг застыли, вслушиваясь в ночь, но тут они тоже заметили приближающуюся к нам с улицы Кровельщиков фигуру.

— Тс-с-с. Гляди, — прошептал Соловей.

А посмотреть было на что. К нам приближался человек. Самый настоящий, вот только полупрозрачный — сквозь него было прекрасно видно башню Ордена и камни мостовой, он был соткан из какой-то призрачной дымки. Человек был одет в балахон, какие носят маги, да и опирался он на магический посох. Призрак. Призрак мага. До него было не более двадцати-двадцати пяти ярдов, и он целенаправленно шел в сторону улицы Магов, где затаились я и мои соперники-воры.

— Во-о-от! — донеслось до меня тихое бормотание призрака. Его голос двоился и даже троился, отчего возникало довольно странное эхо. — В-с-се-е-е меня бросили. Предатели. Где они? Где? Ищу-ищ-щ-щу. Брожу-брожу. Найду-найду. Во-о-от. В-с-се-е-е меня бросили.

Призрак бормотал эдакую повторяющуюся считалочку, поворачивая голову из стороны в сторону, осматривая окрестности и ища этих самых предателей. Вместо лица у него было размазанное белое пятно, но я нисколько не сомневался, что этот маг все прекрасно видит. Я замер, Шныг и Соловей, стоявшие чуть дальше, тоже. Воры не могли видеть меня, но прекрасно видели мага, поэтому затихли, как мышки, учуявшие голодного кота. Кто-то за спиной лязгнул зубами, но справился с собой и вновь затих. Наверное, Шныг, всегда отличавшийся излишней нервозностью.

Призрак остановился в нескольких ярдах от нас, прямо на середине улицы Магов и вновь покрутил полупрозрачной головой.

— Брожу-брожу. Найду-найду. — Он немного помолчал и очень озадаченно произнес: — Найду-найду.

Я и те, кто находился позади меня, вообще перестали дышать.

— Ага! Во-о-т они! Спрятались! Я знаю, что вы тут! Найду-найду, — вновь раздалось эхо.

Призрак вытянул посох и, как слепой, стал водить им из стороны в сторону, медленно приближаясь к нам. Вот тут-то я и понял, что, если что-нибудь не сделать, за мной придут рачьи сани[18]. Через десяток секунд он наткнется посохом на меня, и тогда все пропало. Был один шанс, глупый до невозможности, но я все же решил им воспользоваться, тем более что пора избавляться от неожиданных конкурентов в лице Шныга и Соловья. Я дождался, когда окажусь между призраком мага и затаившимися во тьме ворами, и начал действовать.

Я шагнул из мрака на освещенную луной улицу, слыша, как из-за спины раздается изумленный выдох.

— Огонь! — громко рявкнул я, а затем шлепнулся на мостовую, закрыв голову руками.

Маг выстрелил заклятием не думая, туда, где я только что находился. Может, он был призраком, но своих талантов не растерял. Воздух взревел, когда что-то пролетело надо мной, упругий удар, грохот и крики ужаса и боли незадачливых воров, в которых попало заклятие, брошенное магом. Я правильно выбрал траекторию выстрела, встав на линии между магом и Шныгом с Соловьем. Призрак попал, правда не в меня, но попал. Что там случилось с прислужниками Хозяина, я разбираться не стал. Да и загорать на камнях прямо напротив призрака не стоило. Я вскочил на ноги, обогнул бормочущего мага и, как одуревший от весеннего солнца заяц, петляя и подпрыгивая, понесся по площади в сторону башни.

Крики людей смолкли, уж не знаю, погибли ли воры, работающие на неизвестного слугу Хозяина, или им хватило ума заткнуться, — мне лично их нисколько не было жалко. Или я их, или они меня. Или этот проклятый бормочущий призрак всех нас.

Кстати, о призраке. Бормотание за моей спиной кончилось, воздух вновь взревел, я отпрыгнул в сторону и успел заметить, как туманный шар, оставляя за собой чадящий хвост, пролетел над площадью, черканул о мостовую, подскочил, как детский мячик, и с грохотом разорвался возле дальнего дома, оставив в его стене неплохую дырищу.

Я изменил тактику: вперед, подскок, резко влево, вперед, подскок, резко вправо, подскок, внезапная остановка, резко вправо, снова вперед. Ну точно как блоха на сковородке. Эта тактика, на удивление, помогла. Еще три дымных шара пронеслись над площадью и разорвались далеко от того места, где я находился. Один раз мне вновь пришлось абсолютно неизящно шлепнуться на землю, когда магический снаряд мага ударил в башню Ордена, но не разорвался, а, отскочив от нее, изменил траекторию и понесся прямо на меня. Я еще успел заметить, как дымный снаряд увеличивается в размерах, летя мне прямо в лицо, времени на отскок уже не было, я упал и, как только магическая смерть пронеслась над головой, снова вскочил, благо башня была уже передо мной. Проклятый призрак, чтоб ему грызли кости гхолы, вопил где-то у улицы Магов, а я судорожно искал дверь. Пришлось бежать параллельно стене башни освещенным лунным светом и быть как на ладони у разбушевавшегося привидения. Оно довольно проворно приближалось, зло вопя, намереваясь поджарить Гаррета на веки вечные.

Очередной снаряд ударил в башню чуть выше моей головы, но, как и предыдущий, отскочил от нее и полетел в обратном направлении. Видно, даже после поразившего ее катаклизма башня таила в себе остаток магии, не позволяя кому ни попадя швыряться в нее заклинаниями и разрушать стены. Слава Саготу, я наконец нашел дверь! Она была на западной стороне круглой башни, как я и видел ее в своем сне-яви, когда на время стал Вальдером. Огромная массивная бронзовая дверь. Я судорожно подергал за кольцо, но дверка даже не шевельнулась. Замков никаких, так что отмычки здесь не подойдут, а проклятый призрак, скрытый сейчас от меня стеной башни, скоро вновь появится в поле зрения и начнет безумные стрельбы. Я дернул дверь еще раз, затем пнул ее и зло выругался. Время было на исходе. С одной стороны призрак, с другой — наступающее утро. Я мельком глянул на звезды. Только Корона Севера да Летний Букет еще держатся на небе, остальные созвездия померкли, их практически не видно. Луна бледнела, буквально минута — и свет, озаряющий круглую площадь, стал рассеянным и блеклым.

Минут двадцать — и будет утро. Все. Если не случится маленького чуда, я с территории не выберусь, это точно. Можно считать, что я уже покойник! Если только раньше меня не прибьет безумный призрак, которому не сидится в свете. Бормотание мага раздалось совсем близко.

Спрятаться в башне? Может, там можно будет переждать до следующей ночи? Я ухватился за тоненькую соломинку надежды, отчаянно напрягая мышцы, чтобы хоть чуть-чуть приоткрыть проклятущую дверь.

Без толку. В башню я не попаду, все мое предприятие оказалось тщетным. Я уже собрался бежать в сторону спасительных домов, когда голос Вальдера в голове произнес: «Откройся, это я».

Дверь плавно отошла в сторону, дружелюбно пропуская меня во тьму внутренностей мертвого здания.

— В-о-о-т ты! — Торжествующее эхо раздалось прямо над ухом, я поспешно прыгнул под защиту башни, и дверь резко захлопнулась, оставив меня в кромешной тьме.

Спустя секунду в нее что-то ударилось с безумным грохотом. Настырный призрак никак не хотел успокаиваться. Интересно, не собирается ли он выбить дверь и добыть меня, как улитку из раковины?

«Не беспокойся. — Вальдер ответил на мои мысли. — Этот не причинит двери никакого вреда, она специально для этого создавалась. Да и впускает она только своих и только по приказу архимагов. Этот сюда не войдет».

«Кто этот призрак?» — спросил я, нашаривая на поясе «огонек».

«Не знаю, мне он незнаком». — В голову прыгнула ассоциация пожатия плеч.

«Я смогу здесь переждать день? В башне безопасно?»

«Увы, мой друг, думаю, нет. В этой части города нет безопасного места. Прости».

— Сагот! — двадцать минут, и все.

Надо что-то делать. Нужно чем-то себя занять, иначе хоть вой от тоски.

Я прошептал заклятие, не забыв перед этим закрыть глаза, и «огонек» весело вспыхнул. Держа его перед собой, я разглядывал уже знакомую по сну обстановку. Все осталось без изменений, разве что стены закоптились, да на полу лежит одноногий человеческий скелет. Кости второй ноги валялись рядом.

«Старый друг», — с грустью прошептал Вальдер.

Друг? Ах да! Архимаг. Как же его звали? Илай? Нет… Илио. Рядом с человеческим скелетом лежал обгоревший трупик ребенка… Нет, гхола. Все как в том сне.

Но разглядывать и искать десять отличий не было времени, нужно было идти наверх, туда, где, по словам Арцивуса, располагался архив. Нужно было хватать планы Храд Спайна и бежать, благо у меня родилась очередная безумная идейка. В голове тихонько хмыкнул Вальдер, видно одобряя мой план.

Я взлетел по черной мраморной лестнице, которая гигантской змей оборачивалась вокруг центральной черной колонны. Свет огонька выхватывал из мрака опоясывающие колонну фрески на тему истории Ордена. Второй этаж, вот и дверь, ведущая в архив. Я ненароком поднял голову. Третий этаж-огрызок серпантина лестницы и предутреннее небо. Вот и все, что осталось от величия башни Ордена.

Вломившись в дверь, я попал в длинный широкий коридор. Свет выхватил истлевшие султанатские ковры под ногами, изящную резную мебель, гобелены на стенах и ни одной двери.

«Вперед! Зал архива дальше!»

Я бросился бежать, стены проносились мимо меня, но желанная дверь не появлялась. Коридор казался бесконечным, видно, маги Ордена что-то сделали с пространством, чтобы немного расширить внутренние помещения башни.

«Стой!»

Я чуть было не пронесся мимо двери, находящейся справа от меня. Дверь была полуприкрыта, как будто кто-то в спешке покидал архив. Может, так оно и было — маг, вернувшийся из Храд Спайна и понесший карты через Закрытую территорию, так и не вернулся в Орден. Вот будет смеху, если он даже не дошел до башни. Я отворил дверь и вошел в огромное помещение. Времени было совсем немного. Минут десять — и наступит рассвет.

Хм-м. Неплохо. Королевская библиотека лопнула бы от зависти. Такого количества магических книг и древних фолиантов не было даже в ней. Полки, полки, полки. Книги, книги, книги. И все это пронизано магией. Чужак тут мог бы блуждать часами и так и не найти искомого. Х'сан'кор сожри мою покойную бабушку!

«Прямо! — рявкнул Вальдер. — Налево! Держись этого стеллажа, за ним снова налево! Прямо. Дальше, дальше, дальше… Стоп! Поворачивай! Вот оно!»

Я, запыхавшись, смотрел на изящный хрустальный столик, на котором одиноко стояла большая черная шкатулка, украшенная серебристыми оленями. Ее крышка была поднята, и я различил сверток бумаг. Вот она цель! Я дрожащими руками схватил сокровище, засунул его в сумку. Теперь пора убираться.

— Шдуырук! — завопил я что было мочи. — Шдуырук, это я!

Несколько мгновений, за которые я успел изрядно понервничать, опасаясь, что мой план не осуществится, ничего не происходило, а затем прямо из стеллажа вылез мой знакомый демон с бараньей башкой. Черный в малиновую крапинку. Душка, в общем.

— Ну? Ты добыл Коня? — Зеленые глаза яростно сверкнули.

— Отнеси меня к границе Закрытой территории, к началу улицы Кровельщиков, — довольно вежливо и воспитанно попросил я.

Но демонов, видно, не учили быть вежливыми и воспитанными.

— Ты сдурел, человече? — прошипел Шдуырук и схватил меня за грудки. — Или выпил лишку? Я тебе извозчик?

— Мне нужно отсюда убраться! — Не было времени, чтобы спорить с этой тварью. — Отнеси меня туда, куда я прошу, и узнаешь, где получить Коня!

Демон зло и подозрительно посмотрел на меня, видно, раздумывая, как меня сожрать, но все же победил разум. Он разжал черные пальцы и отпустил меня.

— Ладно, отнесу, куда просишь, но, если обманешь, я высосу из костей твой мозг.

— Чудесно. — Я перевел дух.

Будь на месте демона его братишка, «умный» Вухджааз, сидеть бы мне сейчас в желудке!

— Ты готов, человече? — Баранья голова демона с интересом наблюдала за мной.

Как вижу, он все же решил попозже попробовать мой костный мозг.

— Да. — Я не глядя схватил с ближайшей полки несколько старых фолиантов.

Что поделать, издержки профессии. Знающим людям эти книги можно будет толкнуть за бешеную сумму — чем не приработок, раз мне не удалось сунуть нос в гномий банк?

— Я вот только…

Шдуырук схватил меня за шкирку и рванул на себя.

Кляк!

Миг — на меня скакнула стена, миг — что-то серое промелькнуло перед глазами, а уши как будто набили ватой. Еще миг — и я уже стою, изумленно моргая, возле волшебной стены, а куда-то в серое предрассветье уходит улица Кровельщиков.

— …пару книжечек, — закончил я прерванную фразу.

— Ты и так взял, — фыркнул демон. — Ну, где Камень?

— Приходи в среду в «Нож и Топор» ровно через минуту после того, как наступит полночь. Там я отдам тебе твоего Коня.

Шдуырук сдавленно зарычал и оскалил зубищи.

— Чую, что врешь.

— А зачем? — Я пожал плечами и нервно покосился на небо. Минуты две до рассвета, не больше. — Ты меня всегда можешь найти. Приходи, только ровно в то время, что я сказал, иначе Коня может уже не быть.

— Не учи меня, змееныш! Я буду! — рыкнул демон и скрылся в стене ближайшего дома.

Я облегченно перевел дух, аккуратно поставил книги на торец стены, забрался на нее и уже хотел слезть, когда вспомнил о незаконченном деле.

«Вальдер, ты должен уйти».

«Спасибо, я ухожу», — тут же раздался голос архимага.

«Спасибо и прощай. Живи в свете».

Я почувствовал, как что-то исчезло из меня. Архимаг ушел.

Спрыгнув со стены, я протянул руки и взял лежащие на ней магические книги. Ну вот и все, я сделал то, что никто не делал до меня, — прошел Закрытую территорию насквозь. Правда, смухлевав и воспользовавшись помощью демона, но об этом обычным обывателям знать не обязательно. Теперь спать, спать, спать.

Я уже было собирался уходить, когда из-за стены донесся крик боли:

— Гаррет, спаси!

Я положил книги на землю, подпрыгнул, уцепился руками за верх стены, подтянулся и посмотрел, кто меня зовет. По улице Кровельщиков, ковыляя, спотыкаясь и падая, бежала человеческая фигура. В ней я узнал Шныга. Выходит, выжил. Хоть он и прижимал одну руку к себе и подволакивал правую ногу, но выжил. И не просто выжил, но бегом пробежал гигантскую улицу Кровельщиков, а потом, видно, заметил, как я перелезаю через стену, и ухватился за свой единственный шанс. Самому бы ему через стену не перелезть, а вот я мог помочь.

— Гаррет, не бросай, прошу! — выкрикнул он.

Я не отличаюсь любовью к ближнему, который мечтает всадить мне под ребро нож, но помочь Шныгу нужно. Это великолепный шанс узнать и о его заказчике, и о таинственном Хозяине.

— Быстрее! — рявкнул я спешащему вору. — Прибавь ходу! Рассвет на носу!

На простоватом лице вора отразилось отчаяние. Он изо всех сил поднажал, но до стены было еще двадцать с лишним ярдов.

— Хватайся за руку! — Я протянул ему навстречу руку, но со стены не слезал, уже находясь ногами в кварталах города Ремесленников.

Шныг не успел. Горизонт вспыхнул проснувшейся розовой зарей и разогнал утреннюю тьму на небе. Я резко нырнул обратно, соскользнув со стены на землю, но недостаточно быстро, чтобы не заметить, как из бедняги Шныга во все стороны бьют ослепительные лучи багрового света. Сдавленный вопль с той стороны стены — и тишина.

— Чтоб по мне всю ночь маршировала армия пьяных карликов, — пробормотал я и потряс головой.

Творится под носом Сагот знает что.

Все же я сильно устал, дай Сагот добраться до кровати, а там меня не поднимет и залп гномьих пушек. Я поднял с земли тяжелые книги, прижал их к себе и быстрой походкой спешащего по очень важным и неотложным делам человека пошел по просыпающимся кварталам города Ремесленников.

В этой части города вставали спозаранку. Ремесленники прощаются со сном, когда другие еще дрыхнут. Хочешь заработать, просыпайся раньше. Уже растапливает свою печь булочник, из его дома приятно пахнет свежей сдобой и тестом, спешит по делам молочник, толкая впереди себя огромную тележку, заставленную металлическими бидонами, в Портовый город спешат лудильщики, отчаянно зевая, бредет по дороге еще толком не проснувшийся старый маляр. Еще только-только начало светать, а рабочий люд уже проснулся и занялся своими обычными рутинными делами.

Ветер доносил звуки ковки металла из квартала Оружейников и Кузнецов. Тем, кто живет рядом с этим районом города, я лично не позавидую. Пару раз у городских старшин возникала идея взять всех работающих по металлу и поселить в Пригороде, и каждый раз этой идее противился король. В принципе правильно противился. Если вдруг Авендум попадет в осаду, то кузнецы и оружейники, их мастерские и маленькие заводики очень понадобятся обороняющимся, а когда приходит враг, ценное лучше держать внутри стен, чем за ними.

— А ну пш-шел! — Старая тщедушная бабулька замахнулась такой же старой и растрепанной метлой на какого-то валяющегося на земле пьяного забулдыжку. В городе Ремесленников не любят лентяев. — Вставай, вставай! Ишь разлегся!

Думаю, что после объявления о том, что демоны ночи изгнаны из Авендума навсегда, количество пьяных, не дошедших до дома и уснувших прямо на улице, резко увеличилось.

Город жил, жил и даже не обращал внимания на то, что скрывается за белой стеной Закрытой территории. За двести лет люди привыкают и не к такому страшному соседству.

— Ну есть под боком зло, но ведь сидит себе за стеной, сидит тихо, никого не трогает, к нам не суется, жить не мешает. Ну и ладно! Деды жили, отцы жили, теперь мы живем. Да и на век наших внуков и правнуков хватит!

Так думает чуть ли не каждый обыватель.

— Авось пронесет, не затронет, переждем, перебедуем, Орден-то нам на что?

Иногда наслушаешься этих лопухов, и прямо такое зло берет! Это все равно что сидеть на пороховой бочке с горящим фитилем под ясным небом и надеяться, что начнется дождик. Понимаю, с этой язвой города, таинственной Запретной территорией, сделать ничего нельзя, но и закрывать глаза, надеясь, что боги спасут, тоже нельзя! Потому как…

Тьфу! Устал я, устал, вот и потянуло на философские диспуты с самим собой.

Город Ремесленников остался позади, народу было немного, и я без труда прошел пока еще полупустую в эти утренние часы часть города. Отдельные люди косились на меня, видно видок был еще тот, но мне на них в данном конкретном случае было абсолютно начхать. Ну и что, что лицо грязнее, чем у рывшегося в земле тролля, что подбородок в запекшейся крови, а камзол как будто трепали озверевшие мартовские коты? Да еще и клинок на бедре, да странноватый арбалет за спиной, да сумка, да книги в руке, да угрюмая рожа, да хмурый взгляд. В общем, шляется тут какой-то тип — то ли прячься, то ли стражу зови.

А вам-то какое дело, господа обыватели? Не видите, что устал? Иду, никого не трогаю, по своим важным и махоньким делам.

Моя не самая радостная физиономия отпугнула любопытствующих, и я вполне спокойно протопал до самой Соборной площади. К счастью не встретив по дороги ни единого служаки Лантэна.

Повезло. Попал в пересменок. Одни стражники заваливаются на боковую, другие еще только покидают казармы. Если б нарвался на этих обалдуев, то расспросов бы точно не избежал. Стражники, пока не устали от целого дня на ногах, с утра настырные, им палец в рот не клади.

Я подошел к воротам Собора, где меня и встретили уже знакомые старцы-жрецы. Создавалось впечатление, что эти старые развалины так и не удосужились покинуть свой пост с того самого момента, как я их видел в последний раз. Неназываемый их знает! Может, так все и было. Оба старика окинули меня не самыми радостными взглядами, но их тут поставили не для того, чтобы думать, а с очень важным и ответственным заданием — как заморские попугаи талдычить одну и ту же фразу:

— Ты борешься с Тьмой в себе?

О! Именно об этом я и говорил только что! Попугаи!

— Я уничтожаю Тьму, — устало ответил я, намереваясь как можно скорее покончить со всей этой дурацкой напыщенностью и бредом неугомонных соборников.

— Так войди же и обратись к Ним. — Второй жрец ответил мне как-то вяло и неуверенно.

Скорее всего, мой вид не располагал к долгим теологическим беседам.

— Прямо сейчас и обращусь, — буркнул я, направляясь в сторону жилищ жрецов Сагота. — Особенно к тому, кто берет по золотому за идиотские советы.

Фонтан в виде рыцаря и огра все так же весело журчал, извергая из себя водопады сверкающей воды. Вокруг статуй богов крутились жрецы. Предутренняя уборка, пока не появились прихожане. Один из жрецов тщательно протирал тряпочкой лицо Сагры, другой возлагал к ногам миловидной Сильны букет цветов. На меня не обратили внимания, что нисколько не обидело.

Перед аркой, вызывающей в голове не самые приятные воспоминания, я остановился. Поколебался мгновение и сделал шаг. Ничего не случилось. Никакая шибко умная тварь и не собиралась меня хватать. Странно. Может, что случилось? Я прогулочным шагом прошелся туда-сюда, ожидая, когда же наконец кто-нибудь меня удосужится схватить. Безрезультатно. Ну и тьма с этим Вухджаазом! Я плюнул и потащился к покоям Фора.

По дороге встретил нескольких жрецов, они гасили факелы, горевшие всю ночь. Служители Сагота не обратили на меня внимания, видать, были наслышаны от Фора о моем предстоящем визите.

Я подошел к знакомой двери, толкнул ее и ввалился в обитель Фора. Он, видно, так и не ложился спать, просидев все время, пока я отсутствовал, за столом. Стол, кстати, пустовал, ни крошки еды — еще одна странность. Учитель все же волновался за своего непутевого ученика.

— Явился все-таки, — встрепенулся Фор, когда увидел меня, но виду, что обрадовался, показывать не стал. Этим он мог обмануть кого угодно, но не меня. — Удачно?

Я молча бухнул ему на стол сумку с бумагами и книги.

— Ого! — воскликнул он. — Не ожидал. Как там было, расскажешь?

— Позже, — промямлил я. — Чуть позже. Разбуди меня, когда стемнеет.

С этими словами, едва успев скинуть с себя грязную одежду, я бухнулся на кровать и провалился в долгожданное нутро сна.