Глава 8

Карайны не спеша бежали к хутору Марка Дарви, до которого осталось не больше ста миль — пара часов, и можно будет отдохнуть, обнять старого друга, выпить с ним по стопочке. Помянуть погибших друзей не помешает. А затем — снова в дорогу, война началась, по сообщению капитана. Благо тот выдал отпускникам при расставании амулет связи, можно было связаться и узнать новости.

Кожевенник оказался прав, один из воинов вспомогательной роты действительно стучал во второй аррал, даже хуже, оказался внедренным агентом! Поймать его помогли карайны — они вынюхали предателя каким-то своим способом, а каким — не сказали. Да и ладно, главное, что вынюхали. Теперь слизняки не узнают о делах отряда, не надо им об этом знать.

Внезапно карайны замерли, причем резко. Всадники, зная, что их звери просто так этого делать не станут, тут же приготовились к бою, вырвав из ножен мечи. Однако сражаться не пришлось: из кустов высунулась усатая черная морда — очень ехидная морда! — и радостно, басовито мяукнула.

— Тень, это ты, что ли? — поинтересовался лейтенант, переглянувшись с десятниками.

Тот в ответ довольно мурлыкнул и вышел на дорогу, нагло усевшись прямо перед всадниками. Не узнать его было невозможно: хитрое выражение морды, встопорщенные усы, уши торчком и, конечно, три параллельных шрама на боку.

— Ну здравствуй, котище шкодливый! — соскочил с Ночи, распахивая объятия, лейтенант. — Как же я рад тебя видеть!

Он обнял зверя, снова довольно мурлыкнувшего, потряс за уши, потрепал за плечи. И только после этого обратил внимание, что Тень оседлан, чего не могло быть в принципе — ведь его кровный брат мертв. Выходит, слухи правдивы — Тень действительно возит на себе какого-то мальчишку. Почему? Как это могло случиться? Такого никогда еще не бывало!

— Ну и что все это значит, дружище? — поинтересовался Олливи. — Объясни, будь добр.

Тень посмотрел ему в глаза, устанавливая контакт. Внимательно выслушав рассказ карайна, лейтенант задумчиво прикусил губу и похмыкал, пребывая в полной растерянности — с подобной ситуацией ему сталкиваться еще не приходилось. Да что там, он полагал такое в принципе невозможным! Однако это случилось, и что теперь делать невидимка не знал. Его товарищам разговор передали их карайны.

— Парень не виноват, он по настоянию Тени одним из нас назвался… — нарушил непродолжительное молчание Брег Саларми.

— Да и в остальном его вины тоже нет, — согласился с товарищем Рой Корди. — Следопытов, конечно, жаль, бойцы неплохие, но если бы они не решили убить этого самого Кенрика, то Тень бы их не тронул. Он ведь котенка своего защищал — это святое! Малыш без кровного брата не выжил бы. Я только одного не понимаю: с какой стати слизняки парнишку ищут?

— А кто понимает? — вздохнул лейтенант. — Надо же, пять полков по тревоге подняли! Я о таком и не слыхал ни разу.

— И я не слыхал, — растерянно покачал головой десятник Дорих. — Попал бедняга, как кур в ощип…

— Раз он не виноват, то хрен его слизняки получат! — окинув сослуживцев внимательным взглядом, заявил Олливи. — Мало того, раз парень запечатлел сына Тени, то ему прямая дорога к нам. А своих мы в беде не бросаем. Придется помочь.

— Поможем, ясен пень. Но у Марка парню надолго оставаться нельзя. Раз в его поисках такие силы задействованы, то обязательно найдут.

— Ежу понятно. Но все равно надо для начала самим на него поглядеть. Тень говорит, что мальчишка ему понравился — значит, не гнида. Карайны в таких вещах не ошибаются.

— Так едем. С капитаном по дороге свяжусь. Он что-нибудь придумает.

Невидимки забрались на своих зверей, пристегнулись, и те сорвались с места, следуя за Тенью. Чтобы пробежать несчастных сто миль им много времени не требовалось.

Кенрик украдкой утер рукавом рубахи лоб, осторожно покосившись при этом на нехорошо ухмыляющегося, поигрывающего палкой Марка. Ну и зачем он согласился тренироваться? Знал бы, что подразумевает под словом «тренировка» отставной десятник Невидимок, так лучше бы помер. Жуть! Болела каждая мышца и каждое сухожилие, даже такие, о наличии которых в своем теле юноша и не подозревал. Полотняные штаны насквозь промокли от пота, в глазах темнело, хотелось упасть на месте и долго не вставать. Одновременно он испытывал восторг от движений старого хромого человека — тот и сейчас оставался бойцом такого уровня, что захватывало дух. Он бы тех лесных следопытов положил не хуже Тени. И столь же быстро!

— Хватит отдыхать, ленивая скотина! — рявкнул Марк. — Сейчас займемся с тобой растяжкой, а то вижу, что ты ногу выше пояса задрать не можешь. А надо вот так!

Он медленно поднял здоровую ногу вертикально вверх и нанес несколько смазанных от скорости ударов в воздух. У Кенрика от такого зрелища глаза на лоб полезли — никогда ничего подобного не видел и не верил, что человек на такое в принципе способен. А десятник тем временем подпрыгнул и расколол ударом ступни установленное на высоте человеческого роста полено. Юноша поежился. Это сколько же лет нужно будет тренироваться, чтобы и самому сделать то же самое? Никак не меньше десяти.

Марк привязал к ногам Кенрика две веревки и растянул его между двумя деревьями. Уже через несколько минут юноша взвыл от боли и принялся умолять десятника прекратить это издевательство. Однако тот лишь посмеивался в усы, сказав, что раньше, чем через час, не отвяжет. Что, мол, лучше не сосредотачиваться на боли, а разминать плечевой пояс. Юноша честно попытался, но у него ничего не вышло. Из-под век текли слезы, мечталось об одном — чтобы его оставили в покое.

— О, старина Марк занят любимым делом, новичка дрессирует! — заставил его открыть глаза чей-то незнакомый голос.

Во двор стелящимся шагом проскользнули пять черных карайнов, сопровождаемых Тенью, которого Кенрик не спутал бы ни с кем — он был больше других, да и ехидное выражение на морде наглого кота не давало ошибиться. На остальных карайнах сидели всадники. Каким-то шестым чувством юноша понял, что это такие же битые жизнью матерые волки, как и Марк.

— Кого я вижу?! — взревел бывший десятник, подхватываясь с бревна, на котором удобно расположился, прихлебывая свежезаваренный сехлит. — Ребята, вы?! Чего вы тут делаете?!

— А то кто же, старый прохвост! — хохотнул возглавляющий всадников средних лет человек со страшным шрамом через все лицо. — А что делаем? Разве непонятно?

— Его ищете… — кивнул на растянутого между деревьями Кенрика Марк. — Но парнишка не виноват!

— Да знаем уже! — отмахнулся шрамолицый. — Тень нас перехватил и все рассказал. Но тут есть еще кое-что, чего не знаешь уже ты. Мы ведь откуда о парне узнали? Играм командиру написал. Но когда мы к нему приехали, там были слизняки…

— Стукач?.. — угрожающе сузились глаза бывшего десятника.

— Ага. Но его уже нашли и повесили, не беспокойся — из вспомогательной роты был. Но дело даже не в стукаче, а в том, что парня лихорадочно ищет второй аррал. Слизняк даже у нас посмел помощи в поимке просить!

— Совсем обнаглел!

— Во-во! — кивнул шрамолицый. — Я не понимаю, зачем им так понадобился этот парнишка. Он же ничего не сделал. И я хочу понять в чем дело. Отвязывай его, надо расспросить подробно обо всем. Слизнякам его не отдадим, не бойся — он кровный брат сына Тени, а это многое значит. Капитан после того, как я доложил о случившемся, распорядился внести его в списочный состав отряда. Под другим именем, понятно — Кенрик Валльхайм для всех остальных должен умереть, а на свет народится, например, Кейт Нариди. Надо подумать, как это организовать — надолго мы задерживаться не можем. Да и тебе, старина, придется на службу возвращаться.

— А что случилось-то? — насторожился Марк,

— Война. Точнее бунт, но очень кровавый. Народу уже погибла тьма. Наритская провинция, не говоря уже о Дорской, пылает, герцог в бегах — едва вырвался живым из дворца. Где он сейчас неизвестно. Также ждут вторжения островитян. И это только малая толика происходящего. Возникает ощущение, что наши аристократы разом умом тронулись.

Бывший десятник нахмурился, медленно кивнул и направился к Кенрику, не пропустившего и слова из их разговора. После нескольких дней тренировок юноша не испытывал никакого энтузиазма от того, что его взяли в элитный отряд. Однако иной альтернативы просто нет — это единственная возможность выжить. Значит, пусть будет что будет. Приспособится, а там, возможно, и магии удастся обучиться. Пока главное уцелеть, об остальном придет время думать позже. Он не сразу смог встать на ноги, а встав, во все глаза уставился на спешившихся невидимок.

— Мда… — покачал головой шрамолицый. — Этот вот сутулый мальчик — причина такого переполоха? Ну ты, парень, и кашу заварил…

— А что я? — с тоской спросил Кенрик. — Только и того, что в лес свернул…

— Не боись, разберемся. Кстати, меня зовут Тим Олливи, лейтенант отряда Невидимок. Это вот Харн Дорих и Брег Саларми, десятники. А это — Рой Корди и Берн ло'Сайди. Да-да, не удивляйся, именно ло'Сайди и именно рядовой. В нашем отряде всем наплевать аристократ ты или простолюдин, твое положение зависит только от того, чего ты стоишь на самом деле. Привыкай. Вне службы мы зовем друг друга по именам, субординацию соблюдаем только при посторонних или в боевых условиях. Да, имя свое забудь — как я уже говорил, Кенрик Валльхайм умер. Теперь ты Кейт Нариди из Тайгерна. Это крохотный городишко на крайнем востоке королевства, десять лет назад он был стерт с лица земли стаей зорхайнов. Не проверишь. Все, что нужно знать о твоей «родине» я расскажу, сам рос неподалеку оттуда, на хуторе. И подтвержу, что знал твою семью и тебя самого.

— Э-э-э… — только и смог выдавить ошеломленный обилием свалившейся на него информации юноша. — Я…

— Не гони, Тим, — хлопнул лейтенанта по плечу Дорих. — Он еще не привык получать твои ценные указания. Я и до сих пор иногда пытаюсь понять на хрена ты так много говоришь, хоть и знаю тебя не первый год.

— Да ладно тебе, Харн! — отмахнулся тот. — Не так уж и много. Ну да ладно, бери парня и пошли в дом. Разговор предстоит долгий, а утром нам надо отправляться обратно. Отряд сейчас с принцем, на перешейке.

Переговариваясь, вспоминая знакомых и разные эпизоды совместной службы, невидимки ввалились в дом и расселись вокруг большого стола. Марк с Кенриком сбегали в погреб и принесли два кабаньих окорока и огромный жбан эля. Затем и сами сели. Юноше, правда, эля не налили, да он и не стремился, предпочитал морс — никогда не любил спиртное, еще дома насмотрелся на пьяных.

— Рассказывай, парень, — приказал лейтенант, когда все утолили первый голод.

Юноша в который раз уныло повторил рассказ о случившемся с момента изгнания из родного города. Опять же не скрывая уже свою сущность визуала. Слушали его молча, не перебивая, но внимательно. Вопросы начали задавать только когда он закончил.

— Визуал, говоришь? — прищурился Олливи. — Рой, проверь.

— Сейчас, командир, — тот уставился на Кенрика каким-то странно расфокусированным взглядом.

Минуты две прошло в молчании, затем он снова заговорил:

— Точно визуал. Правда, не инициированный. Но на удивление сильный! Тот еще маг после обучения будет, многим старым магистрам фору даст.

— А вы тоже маг? — загорелись интересом глаза юноши.

— Ясен пень, как бы иначе узнал, — понимающе усмехнулся Рой. — Сначала невидимкой стал, а потом меня в столице один из мастеров Антрайна встретил, сущность увидал и пошел к капитану. Тот подумал и приказал дать мне возможность учиться, нам свои маги ох как нужны. Теперь вот одновременно учусь и служу. Трудно, но справляюсь. Тебе тоже так придется. Не боишься трудностей?

— Нет! — заверил воодушевленный Кенрик. — Я справлюсь!

Невидимки со смешками переглянулись, и юноша смутился.

— И кого это он мне напоминает? — как бы невзначай поинтересовался Марк, насмешливо покосившись на тут же покрасневшего лейтенанта. — Был один такой же… э-э-э… ентузияст…

— Нашел о чем вспоминать… — недовольно буркнул Олливи. — Лучше вернемся к Кенрику. Думаю, ты, парень, порядочно сглупил, когда скрыл от слизняка — а допрашивал тебя точно слизняк, их повадки! — что маг. Эти твари ложь хорошо ощущать обучены. Похоже они кого-то ловят, да не знают точно кого, вот и приняли тебя за него, заподозрив в чем-то. А когда ты в чащу ушел и выжил там, уверились, что правы. Понимаешь, если бы не Тень, ты бы и дня в Ойнерской чаще не прожил — это он тебя от зверья и зорхайнов оборонял. Пойми, туда никто, кроме чужеземца или очень сильного мага, не сунулся бы — ребенок там или не ребенок плачет. И как теперь убедить слизняков, что ты не тот, кто им нужен, я не знаю. Они своей добычи никогда не упускают. Единственный выход — это тот, о котором я говорил. Кенрик Валльхайм умирает, а вместо него возникает Кейт Нариди.

— Почему именно Кейт Нариди? — приподнял брови Марк.

— Да сохранилась у меня личная грамота моего земляка. Погиб он давненько, я сам его похоронил — вместе в столицу ехали, да на разбойников напоролись. Я сам тогда чудом выжил. Откуда, думаешь, у меня двухвостый карайн взялся? Разбойнички, когда с нами дрались — без боя мы, понятно, не сдались — чем-то потревожили кормящую самку, она из кустов выскочила и расправилась с ними, не тронув почему-то меня. Однако вожак шайки напоследок ухитрился всадить ей арбалетный болт прямо в глаз. Редкое везение! Котенок приполз на хрип умирающей матери и начал плакать, я подошел к нему — и малыш меня укусил. Кейт к тому моменту был уже мертв — с мечом в пузе не живут. Его я похоронил честь по чести, разбойников бросил — не хватало только хоронить всякую шваль! — и пошел дальше. А потом сам знаешь — покойный капитан меня с котенком случайно на улице увидел и предложил невидимкой стать. Мне терять было нечего, ни кола, ни двора, вот и согласился.

— А ну покаж грамоту.

Лейтенант порылся в поясной сумке и достал свернутый в трубку кусок пергамента длиной с палец. Развернул его и вместе с Марком принялся изучать.

— Дата рождения не та! — бросил бывший десятник, сразу заметив несообразность. — Судя по ней, Керту Нариди сейчас должно быть сорок два. А этот — пацан пацаном.

— Хе, а я тут на что? — вклинился в разговор ухмыляющийся Рой. — Визуал, не погулять вышел — исправлю грамоту так, что комар носа не подточит. И еще одно. Тень легко опознать по шрамам на боку. Я их выведу, невелика проблема. А без шрамов поди разбери где один карайн, а где другой! Это мы разберем, но мы их знаем от и до. А кто еще в двухвостых карайнах разбирается? Только принц, но он сам из наших. По поводу парня, кстати, с ним надо будет посоветоваться. Поможет прикрыть от слизняков.

— А что? — приподнял брови Олливи. — Это мысль. Лартин — свой человек. Отличный король будет, не чета отцу.

Кенрик смотрел на них, хлопая глазами, и не верил, что они это всерьез. О нем будут говорить с будущим королем?! Да кто он такой, чтобы наследный принц захотел слушать?! Происходило что-то странное, непонятное, но не оставалось ничего, кроме как плыть по течению.

— Да и внешность парню немного подправить не помешает, — проворчал Марк, задумчиво оглядывая Кенрика. — Пару шрамов посадить на морду, для невидимки-ученика — самое обычное дело. Жаль только волосы черные, приметен больно. Ну да ладно, не красить же их. Сделаешь шрамы, Рой?

— Легко, — кивнул тот. — Форму носа тоже слегка изменю, горбинку добавлю, крылья расширю.

— Акцент еще, — вспомнил лейтенант. — Говорит он странновато для Игмалиона, слова растягивает. Марк, займись. Бей по загривку, если станет неправильно говорить. А пока пусть лучше при встрече с чужаками по возможности молчит.

Все вокруг завертелось безумным калейдоскопом. Для начала Кенрика усадили на табурет и обкарнали ему лохмы — невидимки все до единого были коротко стрижены. А затем им занялся Рой. Юноша впервые в жизни увидел, что такое визуальная магия — со стихиалами сталкиваться доводилось, помнил, что им нужны всякие там заклинания, пассы руками и прочее в том же духе. Рой же в отличие от них просто молча уставился на Кенрика, и лицо того поплыло, на глазах изменяясь. Это он что, представляет себе, что должно произойти — и это происходит?! Если так, то ясно почему в родной каверне юноши с такой яростью преследуют визуалов. Зависть. И страх.

После всего он посмотрел в начищенное до зеркального блеска блюдо вместо зеркала — и не узнал себя. Да, этот парень чем-то напоминал Кенрика Валльхайма, но только напоминал — никто их не спутал бы. Косой шрам пересекал щеку, второй, зигзагом, был на лбу, глаза изменили цвет с черного на серый, нос стал горбатым и широким — не слишком красиво, но сейчас не до красоты. На левой части груди прямо над сердцем юноше поставили клеймо отряда — не каждый ученик получал его сразу, в иной ситуации и Кенрик добивался бы этой чести не один год. Впрочем, он понимал, что это аванс, полученный только потому, что он случайно запечатлел не обычного котенка, а сына Тени, карайна погибшего капитана ло'Арлиди, которого остальные невидимки буквально боготворили. И этот аванс предстоит отработать.

Тень после воздействия визуала тоже изменился, хоть и немного. Исчезли шрамы на боку, стала иной форма мохнатых ушей, изменился разрез глаз. Теперь никто бы уверенно не сказал, что данный карайн — именно Тень. Кроме, понятно, невидимок — они бы узнали шкодливого кота по одному ехидному выражению морды.

Много еще чего было сказано этим вечером, у Кенрика голова кругом шла от обилия новой информации, которую требовалось не только запомнить, но и хотя бы кое-как осмыслить. В конце концов он отключился прямо за столом.

— Ну что, в путь? — Марк, приладив седельные сумки к упряжи, повернулся к Кенрику. — Готов?

— Да, — решительно кивнул юноша, хотя никакой уверенности не ощущал и в помине, ему было сильно не по себе. Он сунул руку за пазуху и погладил радостно заурчавшего котенка, чтобы успокоиться. Малыш потерся мордочкой об его руку, затем лизнул ее, зевнул и уснул.

Остальные невидимки уехали рано утром, они спешили побыстрее вернуться в отряд, сейчас занятый охотой на мелкие группы бунтовщиков. В Наритской провинции — в Дор принц приказал не соваться, чревато. По донесениям разведки мятежники собрали там огромные силы. И никто не понимал каким образом они это сумели сделать это тайно. Справиться с ними теперь будет очень непросто, тем более, что в столице тоже началось что-то непонятное, по слухам, произошла чудом сорвавшаяся попытка убийства короля группой магов. Ее предотвратила тайная охрана, приставленная к его величеству вторым арралом. В других провинциях началось глухое брожение, казалось, люди попросту сошли с ума и не знают, чего хотят. Что некая пелена застлала им глаза, заставила жаждать крови и разрушений. И они сбивались в толпы, начиная крушить все и вся.

Решено было доставить Кенрика на базу отряда в Исандине, оттуда никакой варл его не достанет. Путь обещал стать сложным, тем более что большая часть его пролегала через пылающую огнем Наритскую провинцию — чтобы навести там хотя бы видимость порядка требовалось впятеро больше войск, чем имел на данный момент принц. А кому из генералов можно доверять? Трудно сказать, но части, расквартированные в провинции, в полном составе оказались на стороне бунтовщиков. Почему? Опять же никто не знал. Потому невидимки и решили, что Марк с Кенриком будут избегать дорог, двигаясь лесами и полями, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Конечно, два боевых карайна — немалая сила, но против полусотни или более лучников не устоят и они. Лучше не рисковать без особой необходимости.

— Двинулись! — скомандовал Марк.

Молния выскользнула за ворота, за ней последовал Тень. Кенрик поежился — снова впереди ждала неизвестность. Он уже привычно подтянул ремни упряжи, чтобы не упасть, лег на живот и крепко взялся за рукояти. Карайны мгновенно набрали скорость и легко помчались через лес. Юноша не обращал внимания на проносящиеся мимо деревья, он все пытался осмыслить случившееся с ним. Казалось, с момента перехода через портал изменилось все, события накатились такой лавиной, как никогда до сих пор. Вспомнить родную каверну — ничего, в общем, необычного там с ним не происходило. Шел от города к города, подрабатывал, порой голодал, но ничего особенного — много людей так живут. А когда оказался в Таланабаде, так и вовсе тишь и гладь настали. Ну да, много работал. И что? Зато приключений, которых Кенрик уже наелся по самое не могу, не было. Но после прибытия в Игмалион…

Сначала дотошный допрос, очень странный допрос. Видимо, правы невидимки, варл действительно кого-то ищет, и допросчик принял Кенрика за этого кого-то. Но почему тогда отпустил? Непонятно. Потом чаща, встреча котенком Тени и самим Тенью. И все остальное. А ведь это далеко не все, предстоит еще очень многое. Одни тренировки чего стоят. Хотя, наверное, даже к лучшему, что Кенрик станет воином — хотя бы не будет больше полностью беззащитным. А то ведь всякий мог обидеть, и безнаказанно обидеть. Попробуй-ка обидь невидимку! Мало не покажется. Весь отряд, в случае чего, на защиту встанет.

Незаметно Кенрик задремал. Что ему снилось он потом не мог вспомнить, но сон почему-то казался очень важным, еще немало лет после этого юноша с досадой пытался вспомнить этот сон, но так и не смог. Разбудила его резкая остановка карайна. Открыв глаза, Кенрик тут же насторожился. Впереди, наставив на них арбалеты, замерла группа уже знакомых ему лесных следопытов на ульхасах. И большая группа — десятка полтора.

— Кто такие? — хрипло каркнул пожилой сержант, выдвинувшись вперед на полкорпуса.

— Глаза разуй, Нирен, — хохотнул Марк. — Али не узнал? Привет, дружище!

— Опаньки! — расплылся в улыбке тот. — Ты ли это, кошатник старый? Ты ж вроде в отставку вышел…

— Вышел, да обратно на службу призвали, — помрачнел бывший десятник. — Молодежь обучать буду. А может, и драться придется, сейчас каждый меч на счету. Сам знаешь, чего творится. А вы что тут делаете?

— Да ловим одного придурка, — вздохнул сержант. — Слизняки пять полков дороги патрулировать заставили. Наш в том числе. Но слава Трем — сегодня последний день! Завтра выдвигаемся к принцу на перешеек, бунт подавлять. А это кто с тобой?

— Новичок, Кейт Нариди из Тайгерна, земляк Тима Олливи, ты его должен помнить. Он парня и рекомендовал в отряд.

— Что-то он сильно на того, кого мы ищем, похож…

— А кого ищете-то? — словно бы невзначай поинтересовался Марк.

— Да чужака из другой каверны, — досадливо махнул рукой Нирен. — Такой же черноволосый, как этот. Да и морда похожа по описанию.

— Не, господин сержант, — вмешался один из следопытов. — У этого шрамы, а у того морда чистая.

— Вижу, — недовольно буркнул тот. — А жаль, за этого Валльхайма хорошие деньги обещают. Хоть за живого, хоть за мертвого. Кстати, предупреждали, что он может быть на карайне с тремя шрамами на боку…

— Ну погляди на него, — усмехнулся бывший десятник, однако глаза его заледенели, и сержант это заметил, так как побледнел.

— Ты точно подтверждаешь, что с тобой Кейт Нариди, новичок из вашего отряда? — все же упрямо спросил он.

— Подтверждаю! — рявкнул Марк. — Может тебе еще грамоту его достать?!

— Не надо! — поднял руки Нирен. — Тебе верю. И прости, сам понимаешь, что такое приказ.

— Понимаю, — расслабился невидимка. — А слизнякам передай, что мы ничего не забыли. Попробуют наехать, мы их всех перережем, больше не простим.

— Жаль, что вы их еще тогда не перерезали, — осклабился сержант, явно любящий варлинов ничуть не более бывшего десятника. — Сколько кровушки, гады, попили! Сколько ребят хороших полегло из-за их игр вонючих!

— Сейчас даже они нужны, — поморщился Марк. — С бунтовщиками никто лучше слизняков не справится, это они хорошо умеют.

— Это да… — вынужден был согласиться Нирен. — С их войсками мы разберемся, а вот найти, кто все это затеял, не сможем. А они смогут.

— Надеюсь, — вздохнул невидимка. — Ладно, бывай дружище. Нам приказано до последнего дня декады добраться до Исандина. А туда сам знаешь сколько ехать.

— Ну, на ваших зверюгах не так и долго, дня два-три, — завистливо посмотрел на карайнов сержант. — Это нам полторы декады до перешейка топать придется…

— Но все равно лучше не задерживаться, — возразил Марк. — Сам говорил про приказ. А мне лично капитан приказал! Понимаешь?

— Ого-о-о… — уважительно протянул Нирен. — Повезло вам, капитан ваш — мужик что надо, не то что наш дворянчик.

— Ну, у нас и отряд особый, — ухмыльнулся в усы невидимка. — Лады, бывай, дружище! Двинулись мы.

— Удачного пути! — пожелал сержант и приказал своим: — Расступиться!

Ульхасы разъехались в стороны, открывая проход, и карайны скользнули вперед. Несколько мгновений, и вокруг них снова замелькали деревья. Только тогда Кенрик несколько успокоился, но не избавился от страха полностью. Значит, его продолжают искать…

Ничего, он со всем справится! Благодарение Трем за то, что они послали ему Тень с котенком, а затем и невидимок. Юноша подозревал, что если бы не это, он был бы уже мертв. Почему он так думал, Кенрик не знал, но был практически уверен в этом. А раз так, то пусть будет трудно. К трудностям не привыкать, ничего в этой жизни ему легко не давалось.