"Магазин на диване" - читать интересную книгу автора (Барроуз Огюстен)

10

Бортпроводница «Конкорда» протянула Бебе и Элиоту два высоких и узких хрустальных бокала с шампанским на серебряном сервировочном подносе.

– Не желаете «Вдовы Клико»? – спросила она.

– Да, благодарю. – Бебе взяла один бокал для себя и протянула второй Элиоту. Пару секунд назад они впервые попытались вести себя как взрослые.

Однако Элиот нарушил законы благопристойного поведения, отхлебнув шампанского с громким хлюпаньем, как ребенок.

Бебе рассмеялась и решила испытать его.

– Спорим, ты не сможешь вести себя нормально в течение пяти минут? – Взглянув на часы, она добавила: – Засекаю.

– Договорились, засекай. – Элиот улыбнулся. Прошло три секунды, он повернулся и спросил: – А о чем разговаривают нормальные люди?

– Откуда мне знать?

– Хорошо, давай поговорим о наших работах. Кажется, нормальные люди говорят о работе.

– Пока у тебя потрясающе получается. Рассказывай первый.

Элиот поднял брови и кокетливо произнес:

– Ради тебя, моя радость, я готов удалить любое пятно на свете.

Бебе улыбнулась.

И тут, спохватившись, он произнес:

– Чуть не забыл. У меня для тебя сюрприз.

– То есть поездка в Париж на «Конкорде», чтобы поужинать в ресторане, – это еще не все?

Он достал что-то из нагрудного кармана пиджака.

– Вуаля, – проговорил он, протягивая Бебе продолговатую черную бархатную коробочку.

Опешив, Бебе возразила:

– О нет, Элиот, что бы ни было в этой коробочке, это уж слишком, я не могу принять.

– Пожалуйста, Бебе, я хотел… прошу тебя, Бебе.

Бебе и так казалось, что она торопит события, соглашаясь на это безумное путешествие, и теперь она чувствовала, что, возможно, совершает ошибку, потому что Элиот слишком торопится.

– Элиот, это так… я даже не знаю, что сказать… ты такой милый, такой щедрый, но мне неудобно.

Элиот как ни в чем не бывало пожал плечами.

– Ну ладно, если ты настаиваешь, я сам его съем, – и он извлек из коробочки разноцветное ожерелье из конфет.

Бебе расхохоталась, выхватила ожерелье и тихонько растянула резинку.

– Боже мой, сто лет такие не видела, – воскликнула она, сложила ожерелье в два раза и надела на запястье.

– Очень мило, – залюбовался Элиот.

Она вытянула перед собой руку, будто это был браслет от Гарри Уинстона.

– Ты не выдержал испытание на нормальность, – заметила она.

– А ты уже забеспокоилась, да?

– Немножко, – призналась она. – Спасибо тебе. Ведь это самый сладкий подарок на свете – я вовсе не хотела скаламбурить.

Она медленно наклонилась и поцеловала его в щеку, потом слегка отодвинулась и замерла, раскрыв губы.

Тихо, осторожно он приблизил губы к ее губам, закрыв глаза.

Они поцеловались.

Он положил ладонь ей на затылок, а она коснулась рукой его лица.

На секунду открыв глаза, она вдруг отстранилась.

– О боже, Элиот, только взгляни! – воскликнула она, показывая на окно за его спиной.

Элиот мгновенно обернулся.

Затаив дыхание, Бебе прошептала:

– Элиот, ты когда-нибудь видел что-нибудь подобное? Какая красота. Чувствую себя Джоди Фостер в «Контакте».

В иллюминаторе «Конкорда», на расстоянии более восьмидесяти пяти тысяч футов, виднелись очертания земли. Остальную его часть заполнила чернота и звезды.

– Ты вроде сказал, что говоришь по-французски, – напомнила Бебе, игриво ткнув Элиота в плечо.

Они сидели на заднем сиденье такси и ехали по адресу, который Элиот показал таксисту в путеводителе.

– Если бы я признался, что не говорю по-французски, ты бы не поехала.

– Уродцы американцы едут поужинать, – пошутила она.

– Уродцы? – удивленно переспросил он, глядя на нее с улыбкой.

Она чуть было не зарделась, отвернулась и посмотрела в окно.

Хотя раннее вечернее небо было хмурым, по краю туч все же виднелась розоватая кромка. Мимо такси пронеслись два велосипедиста. На речке стая лебедей склонила свои грациозные шеи, подбирая кусочки хлеба, которые бросала им старушка с берега. Бебе и раньше бывала в Париже, но на этот раз все было по-новому.

Ресторан оказался крошечным бистро на узкой извилистой боковой улочке. Чтобы войти, пришлось спуститься по покрытым мхом ступеням. Пол был из шифера, и на каждом из десяти столиков лежали белоснежные накрахмаленные скатерти. Вдоль дальней стены в ряд выстроились фигурно подстриженные деревца. Бебе казалось, что она попала в сказку.

– Элиот, такое впечатление, что на кухне работают гномы.

– О да, или же они подают гномов к ужину.

За закусками – паштет, канапе, горчица, свежий хлеб с хрустящей корочкой – у Элиота и Бебе состоялся неизбежный разговор о прошлых неудачах.

Бебе поведала ему о голубом ведущем прогноза погоды («Я-то думала, что ему искренне нравится Шер. А потом оказалось, что Боб Мэки»).

История Элиота оказалась еще хуже: он рассказал о Терезе, в том числе о ее знаменитом уикенде признаний «Я переспала со своим братом».

Появился официант и, подождав, пока они прекратят смеяться, предложил еще вина.

– Надо нам прекращать встречаться с гостями шоу Джерри Спрингера, – заявила Бебе.

– По себе не суди. Я лично фанат Сэлли Джесси.

На обед подали запеченные утиные медальоны с маринованными овощами и, разумеется, еще вина.

Глядя, как кусочек утятины падает с вилки Элиота прямо ему на галстук, Бебе думала: «Ну почему мне кажется, что с каждой минутой он становится все более обаятельным и красивым?»

Элиот снял запачканный галстук, свернул его и положил во внешний карман пиджака. После чего обратился к Бебе:

– Хотя сегодня лишь третье наше свидание, у меня такое чувство, будто мы знакомы тысячу лет. А я не часто употребляю расхожие фразы.

Бебе призналась, что испытывает абсолютно то же самое, что полет и ужин были просто волшебными.

– Я понимаю, что рано говорить о любви, но можно я хотя бы скажу, что ты мне очень нравишься?

– Ты тоже мне очень нравишься, Элиот. – Бебе не замечала, что в рассеянности теребит конфетное ожерелье на запястье.

Десерт они взяли один на двоих: кремовое пирожное, сбрызнутое арманьяком. Две ложки и одна тарелка лежали перед ними в центре стола. Бебе вся горела. Ей не верилось, что она прилетела в Париж, чтобы провести вечер с этим замечательным парнем, который по какой-то непонятной причине оказался владельцем сети химчисток «Ни единого пятнышка». Она удивлялась, как Элиоту удалось так быстро очаровать ее. Всего три свидания. Три свидания! Неужели это возможно? Неужели она до такой степени отчаялась? Или наоборот, ей повезло? В самом деле, почему бы ему в нее не влюбиться? Она привлекательная, забавная и без закидонов. Его деньги ее вовсе не интересуют. В «Магазине на диване» Бебе получала более шестисот тысяч в год и сама легко могла бы оплатить путешествие на «Конкорде» в Париж на один вечер. Она задумалась, сосредоточив взгляд на мерцающем пламени свечей на столе, и не замечала, чем тем временем занимался Элиот при помощи ложки, взбитых сливок, некоторых знаний из области физики и сноровки.

Комочек сливок попал ей в шею, заставив вздрогнуть и прервать размышления. Лишь через секунду она поняла, что произошло. Провела пальцем по шее, вытирая сливки. Посмотрела на Элиота, на губах которого играла озорная улыбка. Если бы кто-то другой позволил себе такое на третьем свидании, Бебе попросту выплеснула бы ему в лицо вино, выбежала из ресторана и никогда бы больше с ним не разговаривала.

Но поскольку это был Элиот и она как-никак в колледже носила прозвище Оторва Бебе, она просто взяла засахаренную красную вишенку, украшавшую десерт, положила ее в рот и плюнула через стол прямо на его чистую белую рубашку. Вишенка сползла вниз по рубашке, оставляя за собой красный след.

Элиот поднял вишню и съел ее.

Бебе рассмеялась.

Элиот сказал, что, когда Бебе смеется, она особенно красива и лишь поэтому он решил выстрелить в нее взбитыми сливками, словно бойскаут.

– Неудивительно, что у тебя никого нет, – подразнила его Бебе.

Элиот осушил бокал.

– Странно, но я уже не чувствую себя одиноким.

«Конкорд» набирал высоту. Бебе сидела, положив голову Элиоту на плечо. Она случайно заметила каталог дьюти-фри и автоматически потянулась к нему.

– Элиот, у тебя есть ручка?

– Нет, но, если хочешь, я могу уколоть палец, чтобы ты писала кровью.

Бебе закатила глаза и позвала бортпроводницу. Заполучив ручку, она стала обводить товары в каталоге.

Элиот изумленно наблюдал за ней.

Бебе пролистала журнал, записывая номера товаров.

– Ты куришь? – спросил он, когда Бебе обвела кружочком упаковку «Данхилла» с ментолом.

– Нет, – ответила она. – Но среди моих знакомых наверняка есть курящие.

Коробку прислали заказной почтой, и Пегги Джин лично расписалась в получении.

– Закрой за собой дверь, – приказала она посыльному, который собрался уходить.

– Еще чего! Сука, – процедил он сквозь зубы. «Что бы это могло быть?» – подумала Пегги.

Может, подарок от ее заботливого мужа? Или она сама что-то заказала и попросту забыла об этом?

Под толстой бумагой оказалась простая плоская белая коробочка в пластиковой обертке. Иногда в таких коробках присылали шоколад. Пегги Джин улыбнулась при мысли, что ей прислали конфеты, но тут же мысленно запретила себе есть больше двух. Если это шоколад, то можно поставить коробку в комнате для отдыха, чтобы остальные ведущие тоже могли полакомиться. И приложить записочку: «Приятного аппетита! Да благословит вас Бог. Пегги Джин».

Она поставила коробку на колени и открыла ее. Но внутри оказались не конфеты.

Там была распятая крыса.

Крошечные лапки были прибиты к самодельному кресту канцелярскими кнопками, совсем как у Иисуса. Шея у крысы была перерезана, и вокруг образовалось нечто вроде воротничка из засохшей крови. Запах был тошнотворный.

Пегги Джин пронзительно завизжала и подпрыгнула, уронив коробку на пол. Выскочив в коридор, она с воплями побежала к выходу.

На стоянке у одной из туфель-лодочек от «Изи Спинт» отвалился каблук. Пегги Джин лихорадочно дергала дверцу машины, но та была заперта, а сумочку с ключами она забыла в кабинете. Оттого что она дергала ручку, завыла сигнализация, загудел гудок и включились фары.

Когда появился охранник, Пегги Джин уже задыхалась. Он протянул ей пустой пакетик из «Тако Белл», чтобы она подышала.

– Успокойтесь, миссис Смайт. Подышите в пакет и расскажите, что произошло.

Пегги Джин надела пакет на лицо и задышала. Пакет то сдувался, то опять надувался.

– Я думала, что там коробка конфет, – пролепетала она. Она чувствовала запах начос… или буррито суприм? Высунув лицо из пакета, она помахала им в открытый рот, как будто хотела загнать побольше воздуха в легкие.

Потом, прихрамывая, вместе с охранником вернулась в здание и проводила его к своему кабинету, отказавшись заходить сама.

– Ну надо же, бедное животное. – Охранник был мужчиной предпенсионного возраста, и судьба грызуна его искренне расстроила. – Бывают же ненормальные.

– Просто выбросьте ее, – закричала Пегги Джин. – Уберите ее из моего кабинета! – Она крепко прижимала руки к груди и дрожала.

Как только охранник унес крысу, Пегги Джин побрызгала духами «Джорджио» на то место, куда упала коробка. Потом сразу же приняла две таблетки валиума, запив их одной из мини-бутылочек «Франжелики».

– Мне не нравится вкус этого ликера, так что ничего страшного, – вслух проговорила она.

Буквально через секунду в дверях кабинета Пегги Джин появилась Триш Мишн.

– Что это за бредни я слышала, как будто кто-то послал тебе крысу на палочке?

Пегги Джин вздрогнула и быстро спрятала пустую бутылочку в карман пиджака.

– Хочешь «Тик-так»? – Она взяла маленькую пластиковую коробочку и зазвенела ею под носом у Триш.

– Конечно, спасибо.

Могла ли Триш… Пегги Джин задумалась. Нет. Нельзя так думать. Грешно подозревать свою сотрудницу и подругу.

– Ох, Триш, это просто ужасно. Это та женщина, Зоуи. Она меня терроризирует, и я просто схожу с ума. – Трясущимися руками Пегги Джин сунула в рот «Тик-так». Она вся вспотела.

Триш присела на край стола.

– Знаю, это не мое дело, но ты ни с кем не консультировалась?

Пегги Джин приободрилась.

– Ты имеешь в виду ФБР?

– Вообще-то нет, – ответила Триш. – Я имела в виду психотерапевта. Кого-нибудь, с кем ты могла бы поговорить, чтобы справиться с… со стрессом.

– Не поняла? – изумленно переспросила Пегги Джин. – Ты что же, предлагаешь мне обратиться к психиатру?

– Не помешает, – ответила Триш, скрестив щиколотки.

– Но это же не я посылаю людям распятых крыс!

– Нет конечно. Но тебе же их присылают. Пегги Джин облизнула губы. Она просто ненавидела «Франжелику».

– К тому же мне кажется, что ты в последнее время переживаешь сильный стресс. – Триш повернулась и взяла упаковку «Тик-так». – Пегги Джин, я видела, как ты принимаешь таблетки. Не знаю какие, но это бросается в глаза.

Пегги Джин покраснела.

– Это натуральный гомеопатический препарат, вроде витаминов, – произнесла она несколько обиженно.

Триш поставила коробочку «Тик-так» обратно на стол.

– И все же, я думаю, тебе стоит обратиться к специалисту.

После ухода Триш Пегги Джин подождала, пока у нее перестанут трястись руки, и позвонила второму, секретному доктору, чтобы получить очередной рецепт на валиум.

В аппаратной режиссер давала инструкции инженерам. Она стояла перед стеной, увешанной мониторами, и со всех сторон была окружена сложным оборудованием: генераторами, переключателями, девятью видеоплеерами «Сони Бета», поставленными один на другой, консолью для микширования. Здесь также были три монтажные установки «Эвид», при помощи которых редакторы монтировали ролики. Не говоря уж о самой важной «точке Джи» – так прозвали красную кнопочку, позволявшую режиссерам общаться с ведущими, пока те были в эфире. Все как в новостной студии, только без новостей.

– Пять, четыре, три, два… поехали! – скомандовала режиссер.

Кто-то повернул выключатель.

На экране появилась десятисекундная заставка программы.

– Тошнит уже от этой пиццы. Три дня подряд. Ненавижу эту работу, – пожаловался один из инженеров, Роб.

– Камера два, после заставки – ваш крупный план… на старт… внимание… три, два, один… Триш!

– Добрый вечер всем, добро пожаловать на программу «Восхитительные восточные кольца»! Меня зовут Триш Мишн, вы смотрите «Магазин на диване».

– Камера три, не двигайтесь – ваш средний план.

– Сегодня нам есть о чем поговорить, так что я, пожалуй, начну.

– Отлично, Триш.

Триш вся сияла: волосы зачесаны наверх в элегантную высокую прическу; черное атласное платье без рукавов изящно поддерживалось на плечах двумя тонкими бретельками.

– Итак, поговорим начистоту. Поговорим о золоте в четырнадцать карат. Поговорим о… вы готовы это услышать? О нефрите. И золоте. Которые слились воедино. Загадка и магия, золото и нефрит. – Произнося эти слова, она поворачивала голову из стороны в сторону. Уже начали поступать телефонные звонки.

– Великолепно, Триш, хороший драматический прием.

– Лот номер Д-5114 – сегодняшняя новинка. – Триш посмотрела в камеру, чтобы зрители усвоили ее слова.

– Джефф, давай фотографии. Камера три, оставайтесь с Триш.

– Перед вами кольцо с печаткой из искусственного нефрита, специальная рекламная цена – всего сто семьдесят девять долларов.

– Камера один, макросъемка.

– Измерим его. По диагонали почти четверть дюйма… и почти полдюйма в длину.

– Камера два, опять средний план. Триш, расскажи еще о кольце.

Триш облокотилась о блестящий черный стол и скрестила длинные пальцы.

– Золото – металл материального мира. Нефрит – камень духовного мира. И вот что мы предлагаем вам сегодня: это совершенно ослепительное кольцо, которое объединяет эти две сферы. И неважно…

– Отлично, Триш. Камера один, опять макросъемка… чуть правее.

– …джинсы на вас или нарядное платье, это кольцо универсально. Надев его, вы ощутите свою неповторимость, потому что поймете, что сделали себе особенный подарок, а в наше время это так важно. Подумайте, кто из нас не испытывает стресс? Ведь все мы смотрим новости.

– Камера два, средний план… продолжайте.

– Только задумайтесь: сто семьдесят девять долларов – это очень разумная цена, учитывая, как это кольцо прекрасно сочетается с различными нарядами. И, разумеется, нельзя забывать…

– Ничего себе, она сегодня в ударе. Ведь ей всего пару часов назад сказали, что надо заменить Пегги Джин, а держится она потрясающе, – заметил Роб и вытер перепачканный пиццей рот.

– …и о духовной ценности, так как всем нам известно, что ангелы и потусторонняя жизнь сейчас в большой моде. Итак, давайте послушаем звонок. Милли из Сан-Франциско, добро пожаловать в «Магазин на диване». Вам нравится это кольцо?

– О да, Триш. Прекрасное. И мне понравилось то, как вы рассказывали об ангелах, потому что я собираю изображения ангелов и обожаю все, что с ними связано.

– Потрясающе, Милли. В этом кольце действительно есть нечто особенное. – Триш сделала паузу, погладив нефритовую поверхность. – Когда вы его надеваете, то чувствуете, что кольцо обладает таинственной силой.

– Да, Триш, прошу тебя, продолжай в том же духе. Почти все распродано, осталось меньше двухсот штук. Закругляйся и переходи к следующему.

– О боже. Не могу дождаться, когда мне привезут это кольцо. Я как будто чувствую энергию, которая исходит от телеэкрана, как будто…

Тут Триш прервала Милли из Сан-Франциско:

– Извините, Милли, но нам придется попрощаться. Нефритовые кольца распроданы. – Триш взяла в руку изящное кольцо с жемчугом и спросила: – Считаете, что жемчуг подходит лишь вашей бабушке? И зря! Я покажу вам совершенно новое кольцо, которое полностью изменит ваше представление о жемчуге и роскоши.