"Авиация и космонавтика 2003 05-06" - читать интересную книгу автора

«КРЕЙСЕРА» И «ИСТРЕБИТЕЛИ»

В 30-х годах в большой моде была концепция «крейсера» – самолета сопровождения групп бомбардировщиков в глубокий тыл врага, туда, куда не дотягивались истребители. Он должен был обладать дальностью на уровне тяжелого бомбардировщика и примерно такими же высотными характеристиками. «Крейсер» не ввязывался в маневренный бой. Эти машины, окаймлявшие строй бомбардировщиков, отражали вражеские истребители огнем многочисленных пулеметов. Поэтому вместо бомб такой самолет нес усиленное стрелковое вооружение и большой запас патронов.

Вместе с бомбардировщиками ТБ-1 должен был действовать «крейсер» Р-6. Но от ТБ-3 последний отставал и по скорости, и по радиусу действия. Даже модернизация в КР-6 не смогла уравнять их характеристики, поскольку бомбардировщик тоже постоянно совершенствовался.

Естественным решением казалось построить «крейсер» на основе самого ТБ-3. И такие работы велись. В 1934 г. завод №22 получил задание на создание новой модификации, в плане работ записанной как «бомбардировщик дальнего действия, он же крейсер». В некоторых документах он обозначался как ТК. Самолет должен был иметь максимальную скорость 310 км/ч и практический потолок 6000-7000 м. Опытный образец планировали выпустить на испытания к 1 сентября 1935 г.

«Объект Г-52» на испытаниях, август 1935 г.

Машина по проекту обладала мощнейшим вооружением. Три 20-мм пушки ШВАК располагались в носовой башне, на верхней турели и в кормовой установке. На каждую брали по 500 снарядов. Пушки дополнялись четырьмя пулеметами ШКАС. Один, стрелявший вверх стоял за пилотской кабиной (с запасом 3000 патронов), другой – в спускавшейся вниз башне (с вращением 360 градусов); для него брали еще больше – 4000 патронов. Еще два пулемета монтировались в бортовых амбразурах; их обслуживал один стрелок. По одному «вариантов проекта в каждом крыле хотели поставить еще по одному пулемету с сектором обстрела в вертикальной плоскости 180 градусов, а в горизонтальной – «по мере возможности».

Кроме пушечно-пулеметного вооружения «крейсер» нес и ракетное. Под крыльями собирались подвесить восемь реактивных снарядов РС-82 или PC-132. При этом УВВС требовало от ГУАП разработки поворотной турельной установки для стрельбы ракетами.

Самолет сохранял бомбоотсек и комплект бомбодержателей, рассчитанный на максимальную бомбовую нагрузку в 2000 кг. Особое внимание уделили химическому вооружению. В его комплект входили два бака по 1 000 л для размещения в бомбоотсеке, четыре ампульных кассеты (каждая с 240 ампулами весом no 1 кг или, по другому варианту, с 225 ампулами) и два выливных прибора ВАП-1000 (тоже емкостью 1000 л) для наружной подвески. Разумеется, одновременно можно было использовать только что-то одно. Для постановки дымовых завес (этот вариант предназначался специально для ВВС ОКДВА) ТК мог нести четыре дымовых прибора ДХ-3 емкостью по 200 л.

На самолете предусматривались фотоаппарат АФА-15, две радиостанции, шифровальная машинка, пневмопочта и сигнальная сирена. Обслуживать все это должен был экипаж из 11 человек.

К началу октября 1934 г. на заводе закончили чертежи центроплана и консолей, велась разработка фюзеляжа, шасси и винтомоторной группы. Начали строить макеты новой носовой части, мотогондолы, бомбоотсека и отсека со средней стрелковой установкой.

Возможно, одной из составных частей зтой работы являлась полностью экранированная носовая электрифицированная турель под пушку «Эрликон», сделанная в ЦАГИ в июле 1934 г. В январе следующего года ее испытывали на Ногинском полигоне. В дальнейшем предполагалось установить в башне отечественную пушку ШВАК.

Но в целом ТК построен не был. Трудно сказать, почему. Возможно, влияние на это оказало появление дальнего бомбардировщика ДБ-3, поначалу из-за своей скорости в «крейсерах» не нуждавшегося.

Но «крейсер» «крейсером», а в качестве истребителя вы представить себе ТБ-3 можете? И тем не менее такой вариант существовал. Под руководством П.И.Гроховского бомбардировщик Туполева оснастили пушками весьма приличного калибра. Они предназначались не для поражения крупных сухопутных или морских целей, как позднее у итальянского P. 108А или америконских B-25G и В-25Н, а для атаки крупных соединений бомбардировщиков противника. «Пушечный» ТБ-3, стреляя издалека, должен был разрушить плотный строй взаимно прикрывающих друг друга бомбардировщиков врага, чтобы на них поодиночке могли накинуться легкие истребители. Мог такой самолет наносить и поражения группам приближающихся истребителей.

В декабре 1934 г. под фюзеляж ТБ-3 установили короткоствольную полковую пушку образца 1927 г. Из нее стреляли и на земле, и в воздухе. В середине 1935 г. государственные испытания проходил уже не экспериментальный, а боевой вариант пушечного ТБ-3 – «объект Г-52». В носовой части его фюзеляжа разместили 76-мм зенитное орудие обр. 1931 г., а в консолях – по одной полковой пушке обр. 1927 г. В крыле пушки крепили к лонжеронам. Крыло дополнительно усилили трубчатыми тягами и дюралевыми профилями. Орудия заряжались вручную. Толщина крыла позволяла артиллеристам находиться у пушек. Только работать им приходилось сидя с вытянутыми ногами, спиной к носку крыла. Снаряды лежали на стойках, прикрепленных к верхним и нижним стрингерам крыла. На каждую пушку имелось 12 снарядов.

Для размещения центральной пушки кабину штурмана перенесли в фюзеляж, к первой задней турели, а нос самолета укоротили. Ствол проходил по коридору между сиденьями пилотов и торчал на 250 мм наружу. Во время отката дульный срез уходил назад до 4-го шпангоута. Артиллерист располагался в центроплане. Там ему было весьма просторно. Боезапас у центральной пушки был больше, чем у крыльевых – 20 снарядов.

Самолет сохранял бомбовые кассеты в фюзеляже и мог взять 1000 кг бомб.

Предполагалось, что группы «летающих батарей» будут идти впереди основного соединения бомбардировщиков и расчищать им дорогу. Залп трех пушек поражал осколками 10000 куб. м – примерно такое пространство занимало звено тогдашних истребителей. Перед ними ставилась также задача уничтожения аэростатов заграждения, либо непосредственно осколочными снарядами, либо перебивая их тросы шрапнелью Гарфа (части которой скреплялись тросиками).

«Летающие батареи» могли использоваться и в наступлении. Имея большую дальность стрельбы, они могли стрелять по бомбардировщикам противника из-за пределов эффективного поражения их вооружением. В первую очередь, они могли расстроить боевое построение, после чего в дело вступали обычные истребители, а в дальнем рейде – машины, стартовавшие с друтх ТБ-3 – «летающих авианосцев».

Г-52 мог работать и против наземных целей. Стреляя сверху вниз, он получал преимущества в дальности полета снаряда. Центральная пушка могла поразить цель за 1 8 км от самолета, не входя в зону стрельбы зенитной артиллерии, обороняющей объект. Конструкторы считали, что целями могут являться аэродромы, корабли, мосты, железнодорожные узлы, нефтепромыслы, города.

Первые заводские испытания проводили но полигоне под Ногинском в августе 1935 г. Сначала стреляли на земле. Из экипажа на борту находился только стрелявший, но ко всем креслам привязали по собаке. Боялись, что отдача если не разрушит конструкцию, но будет болезненной для людей. Но все прошло благополучно. В отчете записали: «Состояние собак – нормальное». И с седьмого выстрела на борту находился полный экипаж – девять человек.

29 августа сделали первый выстрел в полете. Произвели девять выстрелов по цели на земле (щиту), но ни разу не попали. Стреляли с высоты 600 м с дистанции около 2 км, с пологого пикирования. Впечатление о выстреле: «…самолет испытывает легкое содрогание».

Наводка могла осуществляться только разворотом всего самолета, поскольку пушки закрепили неподвижно. Стреляли залпом, а сигналом служило загорание на комодном щитке красной лампочки. Неприятным сюрпризом оказался разворот самолета за счет несинхронной стрельбы пушек в крыле – один дернул за шнур чуть раньше, другой – чуть позже. Избавиться от этого при подобной схеме управления огнем было невозможно.

В сентябре 1935 г. Г-52 проходил государственные испытания в НИИ ВВС. Там сделали 62 выстрела. Деформаций планера не обнаружили. Общий вывод испытателей гласил: «Проведенные стрельбы на земле и в воздухе показали принципиальную возможность стрельбы из откатных 76 мм пушек (обр. 27 и 3 1 г.), установленных на самолете ТБ-3, что является первым опытом как у нас в СССР, так и по имеющимся материалам – за границей». В числе недостатков указали на низкую скорострельность (4-5 выстрелов в минуту, при удвоении расчетов – 8-10), невозможность регулировки установки орудий, малый боезапас (Гроховский предлагал сделать «погреба» в бомбоотсеке), несинхронность стрельбы, разные баллистические характеристики пушек (снаряды летели по разным траекториям, и при увеличении дальности стрельбы разброс попаданий значительно увеличивался), отсутствие гильзоулавливателя у зенитной пушки.

Теоретики из Военно-воздушной академии уже разрабатывали сценарии возможных боевых операции с применением «летающих батарей». Начальник инженерно-командного факультета писал: «Установка пушки 76 мм калибра с нормальной начальной скоростью открывает новую эру в области вооружения самолетов». Г-52 собирались применять для поддержки воздушных десантов и использовать в качестве подвижных зенитных батарей…

В дальнейшем предлагалось сделать пушечные установки подвижными, снабдить артиллеристов дальномерами и полуавтоматическими прицелами, сконструировать прибор для автоматической установки дистанционных трубок. А замахиваясь еще дальше, фантазировали об эскадрах «летающих батарей» с единой системой управления огнем, где флагман бы мог сосредотачивать всю мощь артиллерии соединения на выбранных им целях, непосредственно управляя их орудиями по радио.

Гроховский, хоть и был большим фантазером, намечал на будущее более реальные цели. Следующим этапом должен был стать ТБ-3Р с тремя мощными пушками обр. 31 г. В акте утверждения отчета о госиспытаниях (датированным октябрем 1935 г.) было написано: «…заказать в 1935 г. серию самолетов ТБ-3 М-34Р в 12 шт. с установкой на них 2-х пушек обр. 1927 г. и одной зенитной обр. 1931 г. со сроком изготовления 1 го декабря с.г.».

Но концепция ТБ-3 с пушками имела много противников. Еще в июне 1932 г., когда Гроховский только высказал эту идею, тогдашний начальник НИИ ВВС Бузанов в письме к Алкснису доказывал, что Р-5 с подвеской восьми-десяти реактивных снарядов может сделать то же самое и при этом обойдется вшестеро дешевле, а обладая лучшей маневренностью и меньшими размерами, сам окажется менее уязвимым. Позже альтернативой стали динамореактивные (безоткатные) пушки, монтируемые на истребителях. Работу Гроховского закрыли. Ни одного серийного Г-52 не построили. ТБ-3 так и не стал истребителем.