ГЛАВА ПЯТАЯ

В течение следующего часа Джейни изо всех сил старалась думать только о Квентине, однако мысли путались и вопреки ее желанию постоянно возвращались к Кэнтону Рурку. И сводились они к тому, что скоро наступит день, когда ей придется возвращаться в Чикаго, чтобы никогда больше не увидеться с ним. За очень короткое время она позволила себе самым недопустимым образом влюбиться в Кэнтона. Она хотела его так же сильно, как он ее, несмотря на то, что большую часть времени он приводил ее в бешенство. К сожалению, она не нужна Кэнтону, и с этим нужно смириться. Может быть, присутствие здесь Квентина, пусть и очень недолгое, избавит ее от нарастающей страсти к Кэнтону Рурку…

Через три дня прилетел Квентин. Он вышел из самолета вспотевший, помятый и основательно не в духе. Какая-то рыжеволосая женщина ласково улыбнулась ему, а затем послала воздушный поцелуй. Однако он лишь бросил на нее хмурый взгляд.

С сумкой в руке Квентин подошел к Джейни, на ходу вытирая носовым платком влажные от пота светло-каштановые волосы, темные глаза его были безрадостны.

— Английские специалисты, — проронил он презрительно. — Думают, что знают все на свете!

— Один из моих английских профессоров говорил на пяти языках и имел фотографическую память, — заметила Джейни.

— Знал я одного старого профессора Блэйка, так он не мог запомнить, где только что припарковал свой автомобиль.

— Представляю, каково ему приходилось, — рассеянно пробормотала Джейни, оглядывая площадь перед аэропортом в поисках взятого напрокат автомобиля, на котором приехала сюда.

Квентин глухо застонал:

— Джейни, ты не захлопнула в нем ключи?

Она достала ключи из кармана и звякнула ими:

— Представь, не захлопнула. Я просто не помню, где я его оставила. Но не волнуйся, я вспомню. Пошли. Ты хорошо долетел?

— Отвратительно. Рядом сидел английский профессор и возражал на каждое мое замечание. Такой зануда!

Джейни прикусила язык, чтобы не напомнить ему, что он постоянно делает то же самое по отношению к ней.

— Боже, как здесь жарко! В гостинице, надеюсь, прохладнее?

— Конечно, — сказала она. — Там установлены кондиционеры. А на пляже всегда дует легкий ветерок.

— Первым делом я хочу найти библиотеку, — сообщил Квентин. — А потом — местное историческое общество. Я говорю по-испански, поэтому смогу вполне нормально общаться с ними.

— А язык майя ты понимаешь? — спросила она с улыбкой. — Надеюсь, что да, поскольку здесь довольно много людей общаются именно на нем.

Он так растерялся, что Джейни почувствовала себя виноватой.

— Но почти все немного знают английский, — быстро добавила она. — У тебя не будет проблем.

— Надеюсь, что та рыжеволосая подколодная змея не остановится в одной гостинице со мной. Кстати, где находится мой отель? — спросил Квентин.

— Примерно в трех милях от моего пляжного домика, в гостиничной зоне. Я могу возить тебя туда и обратно. Я взяла машину напрокат на целый месяц.

— Здесь не опасно ездить на автомобиле?

— Не опаснее, чем в Чикаго, — ответила она. — А, вот он где.

— Я думал, что ты живешь с братом, — заметил он.

— Конечно. У него есть подружка, и сегодня он у нее дома. — Джейни не добавила, что Курт отказался ехать встречать Квентина, который не относился к числу тех, кого он жаловал.

— Понимаю. Он такой же невыдержанный и грубый, как всегда?

Джейни ненавидела эту его самодовольную улыбку. Пребывание здесь Квентина будет стоить ей немало нервов, что она поняла уже сейчас.

Курт вел себя с Квентином вежливо, но не больше. Парень провел выходные, следуя повсюду за Кэри и старательно избегая пляжный домик, где Квентин корпел над копиями древних рукописей, которые он нашел в каких-то архивах. Все они были на древнеиспанском.

— Шестнадцатый век, — бормотал рассеянно Квентин, разложив листы по всему дивану и усевшись по-турецки на маленьком коврике. — Некоторые из этих глаголов я даже не знаю. Конечно, они могут быть архаичными…

Он разговаривал сам с собой. Напротив него Джейни склонилась над томом судебной медицины в поисках каких-нибудь незаурядных методов убийств для своих злодеев.

В разгар их послеобеденных занятий с прогулки по пляжу вернулись Кэри и Курт, следом за ними вошел Кэнтон Рурк. Вид у детей был виноватый, головы понуро опущены.

Джейни отложила свой том в сторону и вздохнула.

— Что вы натворили на сей раз? — спросила она брата.

— Помните садовый шланг, который я им купил? — вмешался Кэнтон, едва взглянув на разбросанные в беспорядке бумаги и человека на полу.

— Да, — медленно сказала Джейни.

— Так вот, они разрубили его на части при помощи мачете.

— Мачете? Где вы его взяли? — воскликнула Джейни, обращаясь к Курту.

Прежде, чем тот успел ответить, Квентин поднялся с пола.

— Говорил же я, что ты не сможешь сама управляться с Куртом! — сказал он, глядя поверх спущенных на нос очков в золотой оправе.

Джейни сердито посмотрела на него:

— Я не управляюсь с Куртом. Он не предмет, Квентин.

Кэнтон держал руки глубоко в карманах и смотрел на Квентина с любопытством и некоторым презрением.

— Это наш сосед, мистер Рурк, — сообщила Джейни. — А это — Квентин Хобард, коллега моих родителей. Он преподает древнюю историю в Индианском университете.

— Насколько древнюю? — поинтересовался Кэнтон.

— Возрождение, — последовал ответ Квентина. Он подхватил с пола страницу с паукообразными письменами. — Я занимаюсь исследованием…

Не дослушав, Кэнтон взял у него из рук страницу и, нахмурясь, бегло ее просмотрел.

— Это из дневника. Похоже, какой-то Бернал Диас вел его, когда приплыл из Испании в Новый Свет с Кортесом. Тут он высказывает недовольство правом на пользование землей, которое было дано индейцам.

— Правильно! — воскликнул Квентин.

— Но эта запись касается народа майя, а не ацтеков, — продолжил Кэнтон, затем прочитал текст вслух, легко переводя слова на английский.

Закончив, Рурк поднял глаза.

— Кто это писал? — спросил он.

Квентин моргал глазами. Как и остальные, он зачарованно слушал древние слова, так выразительно произносимые их гостем.

— Никто не знает, — ответил ученый. — Подписи нет, но слог автора выдает в нем образованного монаха, не правда ли? Как вы это прочли? — добавил он. — Некоторые из глаголов давно вышли из употребления.

— Моя мать была испанкой, — ответил Рурк, — и говорила на диалекте, который почти без изменений перешел из древнеиспанского.

— Вы бывали в Испании?

— Да, — ответил Рурк. — В Вальядолиде до сих пор живут мои кузины.

В комнате воцарилась тишина. Джейни уставилась на Кэнтона с нескрываемым любопытством, но, встретив его сверкающий взгляд, покраснела.

— Ну что ж, спасибо за перевод, — сказал наконец Квентин. — Если у вас есть время, я бы с радостью послушал, как вы переведете еще кое-какие страницы.

— Сожалею, — ответил Кэнтон, — но завтра утром я должен лететь в Нью-Йорк. Так как вернуться я рассчитываю только к полуночи, то хотел попросить у Джейни разрешения оставить у нее мою дочь.

Впервые Кэнтон назвал ее сокращенным именем. Джейни практически потеряла дар речи.

— Ну… конечно, — ответила она, запинаясь. — Я… буду рада.

— Перед отъездом я пришлю ее сюда. Только это будет очень рано.

— Удачного полета, — пробормотал Квентин.

Кэнтон усмехнулся.

— С этим нет проблем. У меня свой реактивный самолет. Итак, до завтра.

Тут он случайно взглянул на книгу, лежавшую на диване, и его брови удивленно поднялись.

— Судебная медицина? Я думал, ваша специальность — история.

— Так и есть, — сказала Джейни.

— О, она черпает из нее темы для своих книг, — небрежно произнес Квентин.

— Для тех, которые я пытаюсь продавать, — быстро добавила Джейни, сердито взглянув на Квентина.

Тот не понял и снова открыл было рот, но Джейни встала и повела Кэнтона к дверям.

— Между прочим, я забрал у них мачете и спрятал его. — Поверх ее плеча Кэнтон посмотрел на детей, которые уже давно вышли на веранду. — Не выпускайте их из виду. Одному Богу известно, что еще придет им в голову. Зачем нужно было рубить совершенно новый садовый шланг?

— Чтобы сделать приманку для отлова садовников, — предположила она.

Рурк хмыкнул. Квентин, забыв об их присутствии, снова погрузился в свои рукописи.

— Весь в науке, правда? — тихо спросил Кэнтон.

— Он обожает свой предмет. Мне он тоже нравится, но мой период — викторианская Америка. Более ранние эпохи меня не слишком занимают.

Он заглянул ей в глаза и протянул:

— Интересно…

— Вы очень хорошо образованы, — заметила Джейни. — По-испански читаете как коренной житель.

— А я и есть коренной житель, даже если мало похож на такового, — ответил он, гордо подняв голову. — Что же касается образования, то в отрочестве я был слишком занят другими заботами и не закончил десятый класс… Получил удостовере ние, которое считается равноценным диплому об окончании средней школы. И это все.

Джейни покраснела до корней волос. Ей и в голову не могло прийти, что Рурк не получил высшего образования. Он ведь был миллионером и имел любую возможность… Или не имел?…

Озадаченный вид девушки тронул Кэнтона.

— Итак, вы видите, что я далеко не ученый. Свое образование я получил на улице.

— Человека, создающего такие блестящие компьютерные программы, нельзя назвать необразованным, — заявила Джейни. — Вы — гений-самоучка!

Было слышно, как он вздохнул. На какую-то долю секунды Джейни заметила в его глазах озадаченность, будто ее замечание застало его врасплох.

— Ваши родители не были состоятельными людьми? — спросила она.

— Интересуетесь, получил ли я в наследство деньги для стартового капитала? Нет, не получил, — ответил он. — Каждое пенни я заработал сам. В действительности, мисс Загадка, мой отец был рабочим. Мне пришлось бросить школу, чтобы обеспечить свою сестру, когда он умер от рака. Мне было семнадцать лет. Мать умерла, когда мне не исполнилось и четырнадцати.

На этот раз у нее перехватило дыхание.

— И вам удалось достичь таких высот в одиночку?

— Не совсем в одиночку, но свое состояние я заработал честным трудом. — Он усмехнулся. — Я — трудоголик. Разве это не видно?

Она кивнула:

— Интеллект тоже видно.

Он приподнял бровь, и на его жестких губах появилась неприятная улыбка:

— Льстите мне на случай, если я верну обратно былое богатство?

Джейни с неподдельным возмущением спросила:

— Неужели по мне можно сказать, что деньги для меня главное в жизни?

— Женщины коварны, — ответил Рурк. — Вы можете выглядеть как ангел, но в глубине души быть корыстной.

Ее гордость была уязвлена.

— Спасибо за комплимент.

Джейни повернулась, чтобы уйти обратно в дом, но Кэнтон поймал ее за руку, вытащил наружу и закрыл дверь.

— Ваш любимый грамотей там, в доме, — ученый, — процедил он сквозь зубы. — Вот почему вы держите его возле себя, не так ли? А у меня нет даже диплома об окончании средней школы!

— Какое это имеет значение? — сказала Джейни с такой же злобой. — Кого волнует, есть у вас степень или нет? Мне все равно! Мы просто оказались соседями, — добавила она с легкой усмешкой. — И, надеюсь, стали друзьями.

Рурк опустил глаза и посмотрел на ее губы.

— Я бы хотел стать для вас больше чем другом, — ровным тоном произнес он.

С океана налетел порыв ветра, растрепав волосы Джейни и вонзая тысячи песчинок в ее босые ноги. Но девушка, глядя в лицо Кэнтона, думала только об одном: что же за человек скрывается за этой маской, что за личность, и почему он так старательно таит ее от мира?…

Внезапно Кэнтон приглушенно ругнулся, затем склонил голову и дотронулся губами до ее губ — так быстро, что ей оставалось только гадать, не померещился ли ей этот мимолетный поцелуй.

— Спасибо за заботу о Кэри, — тихо проговорил он. — Я не останусь в долгу.

— Я с удовольствием присмотрю за ней.

— Любите детей, да?

Она улыбнулась:

— Очень.

— Я обожаю свою дочь. Но еще мне всегда хотелось иметь сына. — Он поднял на нее глаза и, увидев, что ее зрачки внезапно расширились, стиснул зубы.

— Не спите с ним, — резко сказал он, кивнул в сторону двери.

У Джейни отпала челюсть.

— Я…

— Ни с ним, ни с кем-либо другим!

Кэнтон снова наклонился к ней. На этот раз поцелуй был жадным, требовательным, собственническим. Когда Кэнтон оторвался от нее, глаза его сверкали.

— Господи! Лучше бы я никогда не знал вас! — задыхаясь, воскликнул он.

И, не говоря больше ни слова, он повернулся и сбежал со ступеней, оставив ее недоумевать, что же заставило его вновь поцеловать ее. Вернувшись в гостиную, Джейни изо всех сил старалась вести себя как обычно, но долго еще ощущала на своих губах силу его поцелуя.

Кэри доставляла Джейни истинную радость своим присутствием, но дети, казалось, только и делали, что выискивали способы, как досадить Квентину. Например, на полную мощь врубали магнитофон, когда он занимался изучением своих рукописей, или постоянно крутились рядом, чтобы не оставлять Джейни с ним наедине.

Возникло и еще одно осложнение. Снова появился тот человек. Он не подходил близко к дому, но Джейни несколько раз замечала у обочины его автомобиль, большей частью по утрам. Незнакомец явно наблюдал за ними, и солнечные зайчики отражались в стеклах его бинокля. Однажды она снова набралась храбрости и пошла по направлению к дороге, но автомобиль тут же умчался прочь. Джейни начала нервничать всерьез. В довершение всего от ее родителей уже давно не было никаких известий.

Она хотела поделиться своей тревогой с Квентином, но тот ее не слушал: он нашел в рукописи упоминание о Чичен-Ица и теперь горел желанием туда поехать.

— На развалины ходит специальный автобус, но поездка займет целый день, и тебе придется возвращаться назад очень поздно.

— Это не важно! — возбужденно воскликнул Квентин. — Давай поедем вместе!

— Я не могу взять Курта в такую длительную поездку. Он еще только выздоравливает.

Квентин озадаченно почесал в затылке:

— Как же быть? Такая возможность бывает раз в жизни. Там такие петроглифы на храме — я всю жизнь мечтал их увидеть…

Джейни улыбнулась:

— Ну, так поезжай один. Ты прекрасно проведешь время.

Квентин расплылся в радостной улыбке:

— Спасибо, Джейни, я знал, что ты все поймешь.

А когда, собственно говоря, она его не понимала? — спрашивала себя Джейни. А он даже сейчас, приехав сюда в краткосрочный отпуск, постоянно оставляет ее одну.

Ну и Бог с ним, в конце концов. Сейчас в ушах Джейни звучал лишь глубокий голос Рурка, когда тот переводил элегантный староиспанский текст на современный английский… Кстати, Квентин тоже поразился, что для него было крайне необычно.

— Ты не находишь, что твой сосед на кого-то страшно похож? — неожиданно спросил Квентин.

От одного упоминания о Рурке девушка затрепетала.

— Естественно, — дрогнувшим голосом сказала она. — Неужели ты не читал о нем в газетах? Кэнтон Рурк — основатель компании по производству программных устройств.

— О Господи!

— Это был он, — сказала Джейни.

— Только представь, какой ум! — восхитился Квентин. — А ведь совсем не выглядит важным, правда? Я бы прошел мимо него на улице, даже не взглянув. Но, все же, он мне кого-то напоминает… Ага! Я понял! Он похож на инопланетянина в том научно-фантастическом сериале…

— Нет, — сказала она, покачав головой. — На самом деле если ты пообщался бы с ним подольше, то понял бы, что между ними нет ничего общего.

— Но голос… — протянул Квентин, — его голос…

Вряд ли ему понравился Кэнтон Рурк. Скорее, он испытывал к этому человеку зависть и холодное презрение. Джейни вздохнула. Все шло совсем не так, как она задумала.

Следующий день Кэри провела с Джейни, а Квентин тем временем сел в туристический автобус у своей гостиницы и укатил на весь день и большую часть ночи. Утром он заглянул к ней по дороге в аэропорт.

— Я отлично провел время в Чичен-Ица, — радостно сообщил он Джейни. — Конечно, английская всезнайка тоже ездила туда, — добавил он, скорчив кислую мину. — Она — из Индиана-полиса и возвращается обратно одним рейсом со мной. Надеюсь, ее посадят в задний отсек. Она знает все о культуре народа майя. Свободно говорит по-испански, — добавил он с откровенной досадой. — У нее двойная специализация: английский и археология. Выскочка, одним словом.

Даже не взглянув на него, Джейни отвлеченно спросила:

— Она замужем?

— Кому она нужна? — с возмущением прошипел он. — Такая самодовольная! Читала мне надписи на камнях, опережая гида.

Джейни подавила усмешку:

— Подумать только!

— Представь себе! — Он все еще выглядел раздосадованным. — В общем, я ужасно рад, что приехал сюда, Джейни. Спасибо, что уговорила меня. Я приобрел замечательные экспонаты для моих занятий, в том числе несколько роликов пленки из Чичен-Ица, которые я непременно покажу на кафедре археологии. Как думаешь, твоим родителям понравятся некоторые кадры?

Джейни решила умолчать о том, что они сделали больше слайдов этого поистине исторического места, чем это когда-нибудь удавалось большинству туристов.

— Поговори с ними об этом сам, — тактично сказала она.

— Непременно. Ну, думаю, мы увидимся, когда ты приедешь навестить родителей. Слышно что-нибудь о том, как у них идут дела на новых раскопках?

Джейни покачала головой:

— Я начинаю немного волноваться. Уже около двух недель от них нет никаких известий, ни одного сообщения по электронной почте.

— Полагаю, в джунглях трудно найти электрические провода, — сказал Квентин и сам усмехнулся своей шутке.

Однако Джейни не улыбнулась.

— У них есть аварийный генератор и спутниковая связь для компьютеров.

— Ничего, объявятся, — беззаботно ухмыльнулся Квентин, не замечая ее беспокойства. — Я должен спешить, не то опоздаю на свой рейс. Приятно было увидеться с тобой. Ты была права, Джейни, мне нужно было немного разрядиться.

Он небрежно чмокнул ее в щеку и ушел к ожидавшему его такси.

Джейни без особого энтузиазма пролистывала том криминалистики в полном одиночестве. Курт и Кэри убежали на пляж смотреть, как какой-то парень выходит в море на паруснике, к которому она запретила им и близко подходить.

Резкий стук в стену внутреннего дворика привлек ее внимание. Ее сердце подпрыгнуло: в патио вошел Кэнтон Рурк, одетый в легкие белые брюки и светло-коричневую рубашку, которая выставляла напоказ всем, кому это было интересно, какая у него мощная мускулатура на груди и на руках.

— Я ищу Кэри, — сказал Рурк, как всегда не поздоровавшись.

— Они внизу, на пляже, смотрят, как парусник выходит в море. Не волнуйтесь, я наказала им не подходить близко, — сухо произнесла она.

Кэнтон подошел к перилам, заслонил ладонью глаза от солнца и пристально вгляделся в пляж.

— Все в порядке, я их вижу. Они ходят у самого прибоя.

— Отлично.

Он повернулся к ней и спокойно посмотрел в ее вспыхнувшее лицо:

— А где ваш друг?

— Вернулся в Индиану. Вы с ним только что разминулись.

— Жаль, — вяло отозвался Кэнтон.

В ответ Джейни невесело рассмеялась:

— Действительно!

Кэнтон взглянул на экран компьютера. В текстовом редакторе ни один файл не был открыт.

— Это устаревший вариант, — заметил он. — Почему вы не пользуетесь новым?

— Потому что я буду изучать его целую вечность, — улыбнулась Джейни. — Для вас это все детские забавы, а вот я не смогла бы написать компьютерную программу, даже если бы от этого зависела моя жизнь!

Ее замечание вызвало у Рурка интерес:

— Почему, нет?

— Потому что я ничего не смыслю в математике, — призналась Джейни. — И еще — я ничего не понимаю в технике. У вас, наверное, природный дар к вычислительным наукам.

— Ну… Может, что-то в этом роде… — протянул Кэнтон.

— Вы не заканчивали никаких специальных компьютерных курсов?

Он покачал головой:

— Я работал с двумя парнями, которые раньше сотрудничали с НАСА. Это были настоящие асы в области использования компьютеров в космических программах. Признаюсь, я многое взял у них. И компанию мы начинали вместе. В конце концов я ее полностью выкупил и продолжал работать уже самостоятельно.

— В таком случае вы должны знать, как заполучить лучших и наиболее талантливых людей для работы на вашу компанию и как их удержать.

Губы Рурка тронула легкая улыбка.

— Вы совсем не та, какой я вас представлял, — неожиданно сказал он.

— Простите, я не поняла…

— Некоторые выпускники университетов используют свое образование только для того, чтобы заставить людей, которые его не имеют, чувствовать себя незначительными, — нехотя пояснил он. — Кстати, чем вы занимаетесь? Преподаете, как ваши родители?

— Нет.

— Почему? Вам нравится быть секретарем и работать на надсмотрщика?

С запозданием Джейни вспомнила о той вымышленной истории, которую она ему преподнесла.

— Да нет, не совсем, — медленно проговорила она. — Но в наше время всяких степеней пруд пруди. Я знаю одного доктора философских наук, который по ночам тайно работает в закусочной. Это было единственное место, которое он смог заполучить.

По-прежнему держа руки в карманах, Рурк прислонился к стене.

— Как быстро вы печатаете? — спросил он.

— Чуть больше ста слов в минуту.

Кэнтон свистнул.

— Неплохо.

— Спасибо.

— Если я снова смогу получить финансирование под мою программу, вы можете перейти работать ко мне, — предложил он.

Джейни задумалась. Вот уже во второй раз Кэнтон предлагает ей совместную работу, но теперь уже всерьез…

— Интересное предложение, — сказала она.

— Вот и подумайте над ним. — Он оттолкнулся плечами от стены. — Пойду разыщу Кэри. Пусть знает, что я уже вернулся.

— Конечно… но я хочу вас кое о чем спросить… — Джейни помялась, с беспокойством глядя на Кэнтона. — Вам удалось что-нибудь узнать о том человеке, который наблюдал за ней на пляже?

Он нахмурился:

— Нет. А что, вы снова его видели?

— Да, он кружил здесь, — вздохнула Джейни. — Признаюсь, меня это тревожит.

— Меня тоже. Я приложу максимум усилий, чтобы разузнать, что это за тип.

Джейни покосилась на свой компьютер. Пустой монитор словно укорял ее в бездействии…

Проследив за ее взглядом, Кэнтон неожиданно предложил:

— Вы не хотите составить мне компанию? Работа никуда от вас не убежит.

Предложение Рурка соблазнило девушку. В конце концов, что такого страшного, если она пройдется с ним по пляжу?

Джейни выключила компьютер и встала. Кэнтон протянул ей руку, и она доверчиво вложила в нее свою ладонь.

— Поверьте, я не опасен, — сказал Кэнтон, заметив румянец на ее щеках. — Друзья тоже держатся за руки, просто сделайте вид, что мы знаем друг друга эдак лет двадцать.

— То есть с тех пор, как мне исполнилось четыре года, — нервно хихикнула Джейни.

Его пальцы сжались.

— Сейчас мне тридцать восемь, — хмуро сообщил он. — Незачем подчеркивать, что между нами четырнадцать лет разницы. Я это и без того знаю.

— Я пошутила…

— Да? А мне не смешно.

Даже не взглянув на Джейни, он повел ее вниз по ступеням. Так, рука в руке, они пошли по влажному песку.

Первым их заметил Курт. С любопытством скользнув взглядом по их сомкнутым рукам, он сделал приветственный жест, хитро ухмыльнулся и принялся нырять, гоняясь за крабами и ракушками, забыв про парусник. Кэри была намного дальше, вниз по пляжу. Она оживленно беседовала с какими-то девочками и потому не заметила прихода отца.

— Когда ваши родители должны вернуться? — спросил Кэнтон.

— Одному Богу известно, — вздохнула Джейни. — Они так увлечены своими изысканиями, что совсем забыли о времени. Знаете, иногда они напоминают нам заигравшихся детей. Нам с Куртом приходится пристально следить, чтобы с ними чего-нибудь не случилось. А теперь вот нас тревожат браконьеры…

— Браконьеры? Вы имеете в виду коллекционеров?

— Я имею в виду посредников, то есть тех, кто ворует археологические ценности и продает их на черном рынке. Иногда у этих подонков уже определен покупатель. Те раскопки, которые исследуют мои родители, совершенно новые, неизведанные. Там могут быть захоронены сокровища майя. Если это так, то можно с уверенностью сказать, что отец с матерью попадут в беду. Даже правительство не сможет предоставить им хоть какую-нибудь защиту. Мне остается только надеяться, что они ведут себя осторожно.

— Глупость какая-то, — задумчиво протянул Кэнтон. — Сидели бы дома, смотрели за детьми…

— Только не они, — усмехнулась Джейни. — Когда мне было двенадцать лет, я как бы стала старшей в нашей семье. С тех пор я заботилась о Курте — и о них.

Его пальцы сжали ее ладонь.

— Вам нужно выйти замуж, Джейни, и завести собственных детей.

Сердце девушки подпрыгнуло. Джейни никогда серьезно не думала о замужестве. Но теперь, чувствуя исходящую от этого мужчины притягательную силу, она вдруг подумала, что было бы чудесно иметь ребенка именно от него…

Осознание этого было для нее настоящим потрясением. Ее рука непроизвольно дернулась в его руке.

Кэнтон остановился и, развернув к себе Джейни, заглянул в ее глаза. Тишину нарушал лишь плеск прибоя в нескольких футах от их ног.

Джейни охватили доселе неведомые чувства, ничего похожего она ранее не испытывала. Казалось, не ветер пронзал ее тело, а тот взгляд, которым смотрел на нее этот таинственный мужчина…

Невольно она прислонилась к нему, ощущая жар его тела и вдыхая чистый запах, исходящий от него.

Кэнтон выпустил ее руку, нежно обнял ее за плечи.

— Четырнадцать лет, — напомнил он ласково. — И в настоящий момент я беден.

Джейни ласково улыбнулась.

— Я всегда балансировала на грани бедности, — сказала она просто. — Деньги — не самое важное в жизни.

— Поразительно. Именно так я всегда и думал.

Ее глаза блуждали по его лицу.

— Но это не совсем правильное представление, не так ли?

— Да, — согласился он честно. — Я уязвлен, и вы — тоже. Мы оба оказались вне естественной среды обитания. Мы с вами — два странника, сведенные вместе силой обстоятельств. — Он глубоко вздохнул и обхватил ее за плечи своей сильной рукой. — Я считаю вас чертовски привлекательной, но я струсил.

— Ну, и что нам теперь делать?

Он отпустил ее плечи и снова взял ее за руку.

— Мы — два друга, которые прогуливаются вместе по пляжу, — сказал он просто. — Мы нравимся друг другу. Не сильно. Просто как друзья.

— Хорошо. Меня это устраивает.

Они продолжали идти по пляжу. И если Джейни и была растревожена его близостью, то не показывала вида.

Теперь Кэри разговаривала с пожилой женщиной, торгующей яркими пледами.

Увидев отца, девочка подбежала к нему и, схватив за руку, потащила к старухе. Джейни улыбнулась и пошла следом.

— Папочка! — тараторила Кэри на ходу. — Как я рада, что ты уже вернулся! Все прошло удачно? Смотри, какая прелесть! — Она ткнула пальцем в изысканный плед, вытканный в красно-голубых тонах. — Я совсем не говорю по-испански, а мне так хочется его купить.

Усмехнувшись, Кэнтон начал переводить. Он говорил по-испански так красиво, что Джейни невольно заслушалась, жадно ловя каждое слово.

Потом он достал бумажник, расплатился за плед и протянул его Кэри; пожилая женщина широко улыбнулась им и пошла обратно по пляжу.

— Не делай так больше, — упрекнул Кэнтон дочь. — Небезопасно уходить, не сказав никому, где ты.

— Хорошо, не буду. Но мне так понравился этот плед, что я просто должна была заполучить его. А когда подбежала к торговке, то не смогла с ней объясниться.

— Придется мне заняться с тобой испанским, — задумчиво произнес Кэнтон.

— Прекрасно! Побегу к Курту, покажу этот прелестный плед. Рада, что ты дома, пап!

Кэри махнула рукой и рванула обратно, вниз по пляжу, с развевающимся на ветру пледом.

— Вы прекрасно говорите по-испански, — заметила Джейни. — Где вам удалось так научиться?

— На коленях у моей матери, — ответил Кэнтон. — Я говорил вам, что она была родом из Испании. — Он улыбнулся. — Я ездил туда, когда, наконец, заработал достаточно денег, чтобы путешествовать, и разыскал нескольких родственников, которых раньше не знал.

— Ваши родители были счастливы вместе?

Он кивнул:

— Думаю, да. Отец трудился до седьмого пота и не очень хорошо себя чувствовал. Мать до последнего дня работала уборщицей в инвестиционной брокерской компании. К сожалению, Кэри вынуждена разрываться между мною и Марией. Она любит свою мать, но теперь там появился отчим. А он с ней слишком сюсюкает, что совершенно не устраивает Кэри. Поэтому мы позаботились о том, чтобы она проводила время только наедине с матерью.

Джейни посмотрела ему в глаза:

— Что случится, если отчим объявится, когда Кэри будет там?

— У меня с этим парнем был долгий разговор, — усмехнулся Кэнтон. — Теперь он знает, что у меня ужасный характер, и, если не хочет остаток своей жизни работать на больницу, будет держаться подальше от моей дочери. Но Мария требует безраздельной опеки. Я сказал ей, что по этому поводу думаю. Надеюсь, она не станет давить слишком сильно. Пусть я потерял свое состояние, но у меня горячий нрав и огромное влияние в нужных кругах.

Она улыбнулась.

— Значит, не зря говорят, что люди с испанской кровью обладают страстным темпераментом?

Кэнтон искоса взглянул на нее:

— Если бы мы не были просто друзьями, я бы показал вам.

— Но мы с вами только друзья.

— Конечно!

Они продолжали идти по пляжу, довольные обществом друг друга. Джейни рассеянно подумала, что еще ни с одним человеком ей не было так легко.

Когда они достигли пляжного домика, Кэнтон вдруг заявил:

— Утром мне нужно лететь в Майами.

— Вы же только что вернулись из Нью-Йорка! — воскликнула Джейни.

— Я пытаюсь перегруппировать компанию, а это требует моего присутствия, — объяснил он. — В Майами меня ждет встреча с группой потенциальных вкладчиков. Думаю взять с собой Кэри. Не хотели бы вы с Куртом присоединиться к нам?

Сердце девушки подпрыгнуло. Она понимала, что нельзя принимать столь неожиданное приглашение, но Курт навсегда затаит обиду, если она откажется от полета.

— А самолет вместит нас всех? — спросила она с откровенным любопытством.

— Он вмещает более четырех человек, — сообщил Кэнтон.

— Но нужны еще пилот и штурман…

— Я летаю сам, — ответил он. — Не смотрите так недоуменно, я хорошо ориентируюсь по приборам и летаю уже много лет. Мы не разобьемся.

Девушка покраснела:

— Я вовсе не хотела сказать…

— Я понимаю. Так вы согласны?

— Курт любит самолеты и обожает летать. Если я скажу «нет», он выставит меня на пляж на съедение песчаным крабам.

Кэнтон усмехнулся:

— Хорошо. Я зайду за вами утром.

— Спасибо.

— De nacla ^[3], - пробормотал он, вглядываясь в ее лицо прищуренными глазами. Потом посмотрел в сторону пляжа, где Кэри и Курт уже забыли обо всем на свете, увлекшись строительством огромного песочного замка. Забытый плед валялся рядом.

— Что случилось? — спросила она, заметив, что Рурк задумался.

— Ничего особенного, — ответил он и подошел к ней вплотную. — Я просто хотел ответить на тот вопрос, что вы задали раньше, — о людях с испанской кровью.

— Какой вопр…

Рот Кэнтона оборвал слово на середине. Рурк плотно обхватил Джейни рукой и прижал к себе. Губы его были теплыми и такими настойчивыми, что сердце девушки едва не выскочило из груди.

Прежние поцелуи не шли ни в какое сравнение с этим. Дрожа всем телом, Джейни почувствовала, как зубы Кэнтона чувственно покусывают ее верхнюю губу, заставляя ее рот приоткрыться. И когда Джейни наконец повиновалась, его язык ворвался между ее зубами. Она застыла, испугавшись неожиданно нахлынувшего всепоглощающего чувства.

— Расслабьтесь, — выдохнул Кэнтон, завораживая ее своим взглядом. — Не надо сопротивляться. И он снова приник к губам Джейни. Весь мир бешено закружился вокруг нее, почва уходила из-под ног, а поцелуй длился так долго, что стало трудно дышать.

Когда Кэнтон наконец поднял голову, в его глазах Джейни не увидела страсти, лишь одно спокойное удовлетворение.

— Вот так, — прошептал он. Потом снова склонился к ней и на сей раз поцеловал нежно, но с чувством обладания. И чуть оттолкнул ее от себя. Джейни в немом изумлении уставилась на него, ловя ртом воздух. Метаморфоза, которая с ним произошла, поразила ее до глубины души: перед нею стоял спокойный, отчужденный человек…

— Вы слишком неопытны для женщины вашего возраста, — заметил Кэнтон и, не дождавшись ответа, ласково коснулся ее распухших губ и торжественно пообещал: — Больше я этого не сделаю. Я не предполагал… насколько вы чувствительны. — Он поправил ее растрепавшиеся волосы и вздохнул: — Вы простите меня?

Джейни безвольно кивнула.

На его губах появилась улыбка.

— Я приду за вами и Куртом утром.

— Хорошо, — выдавила Джейни.

Подмигнув ей на прощанье, Рурк повернулся и, не оглядываясь, пошел обратно. Он не хотел, чтобы девушка заметила охватившее его смятение. Такая невинность не может быть поддельной, думал он. С ней нельзя себя так вести. Женщины подобного типа не вступают в интимные отношения до свадьбы. Как и ее ученые родители, она живет совсем в другом мире — не в том, где обитает он.

В общем-то, брак — не такая уж плохая штука, продолжал размышлять Кэнтон. Только жениться надо на женщине, которую любишь… Он усмехнулся собственной глупости. Разве он уже не совершил эту ошибку с первой женой? Дважды в одну реку не войти. Лучше всего сосредоточиться на своей компании и оставить любовь тем, кто умеет с ней обращаться.

И все же, подумал он, входя к себе, какое неземное наслаждение целовать эту чудесную девушку!