Глава 28

Много разных мыслей промелькнуло в голове Кай Ленга после того, как Андерсон прострелил ему обе ноги.

Он знал, что раны не представляют никакой угрозы для жизни, обе пули попали в мышцы, крупные артерии задеты не были. Кровотечение было не сильным — до того как он ослабеет от потери крови пройдет по меньшей мере минут двадцать.

Когда он понял, что не умрет, Кай Ленг в первую очередь захотел отомстить. Отползая, он оглянулся и увидел, как Кали и Андерсон склонились над раненным мальчиком. Кай Ленг понял, что он мог беспрепятственно добраться до тела Грейсона — и лежащего рядом с ним пистолета, до того, как они его заметят.

Но что он будет делать с этим пистолетом? Андерсон пощадил его. Он был слишком благороден, для того чтобы добить беспомощного противника. Но если Кай Ленг будет вооружен и откроет огонь, можно было не сомневаться, что Андерсон прикончит его, не задумываясь.

В любой другой ситуации Кай Ленг бы рискнул, но Андерсон был одет в скафандр с кинетическими барьерами, которые отразят первые несколько выстрелов. Таким образом, Андерсон сможет взять пистолет или дробовик и выстрелить в ответ. А в том состоянии, в котором сейчас был Кай Ленг, он вряд ли смог бы выиграть эту битву.

Он мог бы убить Сандерс. Но это бы только разозлило Андерсона настолько, что тот в ответ прикончил бы его. Он мог бы направить пистолет на Сандерс, взять ее в заложники. Но рано или поздно прибыла бы охрана, и в этом случае результат был бы очевиден.

Кай Ленг не торопился умирать, поэтому он решил попытаться сбежать. Он полз, пока не скрылся за поворотом, двигаясь с черепашьей скоростью. Его перемещение замедляла не боль, он был достаточно крепок духом, чтобы не обращать на нее внимания. Но сукин сын Андерсон знал, куда стрелять, и поврежденные мышцы ног отказывались служить Кай Ленгу.

Гладкие полы Академии тоже не способствовали быстроте передвижения: пальцы, которым не за что было зацепиться, проскальзывали. Но Академия была космической станцией, и гравитационные поля внутри ее коридоров поддерживались генераторами поля эффекта массы. В случае необходимости можно было отключить искусственную гравитацию.

Когда Кай Ленг только попал в Академию, он заметил, что везде под потолком вмонтированы металлические кольца, которые должны были помочь людям передвигаться в невесомости. Тогда же он заметил еще и приделанную к стене лестницу, ведущую к электрощиту под потолком. Если память ему не изменяла, эта лесенка была на той же стороне коридора, что и кольца.

До лестницы оставалось не более пятидесяти метров. Но как бы Кай Ленг ни старался, он добирался туда больше минуты. Затем он ухватился за первую перекладину и подтянулся на руках, медленно затаскивая свое тело наверх.

Когда он достиг потолка, он уцепился левой рукой за верхнюю перекладину лестницы и вытянул правую, чтобы дотянуться до ближайшего кольца. Но он смог лишь коснуться его кончиками пальцев.

Отказываясь сдаваться, когда до спасения его отделало лишь несколько дюймов, он, оттолкнувшись от лестницы, прыгнул и ухватился за кольцо, повиснув на одной руке под потолком.

Он стал раскачиваться вперед и назад, и, хорошенько раскачавшись, перебросил свое тело и уцепился за следующее кольцо. Так, не теряя ритма, он прыгал от кольца к кольцу, словно превратившись в своего далекого обезьяноподобного предка, жившего в теперь уже давно забытых джунглях планеты Земля.

Через некоторое время его руки и плечи заболели от напряжения, но он попросту игнорировал эти ощущения, как раньше игнорировал боль в раненых ногах. Но к тому времени, как он достиг зоны досмотра в стыковочном доке, его руки уже дрожали от переутомления, и в какой-то момент его пальцы разжались.

Он едва успел сгруппироваться, прежде чем с тяжелым глухим звуком упал на пол. От удара новая волна боли пронзила его ноги, и несколько секунд он изо всех сил старался не потерять сознание.

На то, чтобы полностью прийти в себя ему понадобилась почти минута. Сердце колотилось, и он тяжело дышал, но спасение было близко. Теперь он не мог добраться до колец под потолком, но даже если бы и смог, его усталые плечи и руки не смогли бы удерживать его вес. Поэтому ему не оставалось ничего другого, как снова ползти, извиваясь по полу, по направлению к стыковочному шлюзу.

Он миновал тела двух мертвых охранников. Ему оставалось меньше десяти метров до шлюза шаттла, когда он услышал за спиной голоса.

— Еще одно пятно крови! — кричал кто-то. — Кажется, он направляется к шаттлам!

Кай Ленг удвоил свои усилия, изо всех сил подтягивая свое тело на усталых руках, но было слишком поздно. Он услышал позади себя грузный топот.

Он достиг стыковочного шлюза как раз в тот момент, когда два охранника выбежали на платформу дока.

— Стой! — закричал один из них.

Кай Ленг проигнорировал приказ и потянулся к дверной панели шлюза.

Когда охранники открыли огонь, он подтянул колени к груди и прикрыл голову руками. Несколько пуль попали в тяжелую дверь и срикошетили от нее, но ни одна не достигла Кай Ленга. Створка шлюза закрылась за ним.

Кай Ленг знал, что времени у него нет. Дверь шлюза была закрыта, и пули не могли ее пробить, но охранники все равно могли бы взломать ее и проникнуть на борт до того, как он взлетит.

Он прополз по шаттлу к кабине пилота. Затащив себя в кресло, он дотянулся до панели управления и завел двигатель.

К счастью для него, стыковочные доки Академии не были оснащены внешними воротами или барьерами, которые можно было бы закрыть и тем самым отрезать ему путь к бегству.

Через несколько секунд судно отделилось от платформы и покинуло станцию. Кай Ленг проложил курс к ближайшему ретранслятору. Он знал, что уже свободен, поэтому не стал разгоняться до скорости света.

Вместо этого он соскользнул с кресла и направился в заднюю часть шаттла, где на полу лежал набор первой помощи. Андерсон открыл его, чтобы взять веревку, но аптечка оставалась нетронутой.

Он нашел тубу панацелина и щедро намазал им свои раны, чтобы снять боль и предотвратить заражение, стараясь, однако, избежать передозировки. Затем он вернулся в кресло пилота и открыл канал связи. Дисплей мигнул, и на нем возникло лицо Призрака.

— Все кончено? — спросил он.

— Грейсон мертв, — ответил Кай Ленг, — но я не смог забрать тело.

— Оно все еще на Омеге? — поинтересовался Призрак.

— Нет. В Академии Гриссома.

Несмотря на неожиданные новости, лицо Призрака оставалось бесстрастным.

— А что Сандерс и Андерсон?

— Там же. Оба живы.

— Я думаю, что тебе лучше лично доложить мне обо всем.

Пока Кай Ленг размышлял, выйдет ли он с этой встречи живым, Призрак добавил:

— Я знал, что ты справишься с этим заданием. Ты очень ценный сотрудник, — сказал он, будто прочитав мысли Кай Ленга. — «Церберу» повезло, что ты с нами.

— Почитаю за честь, — ответил Кай Ленг.

— Мы перебазировали станцию на новое место, — сообщил Призрак. — Я высылаю тебе координаты.

Коммуникационный канал издал звуковой сигнал, подтверждающий получение данных. Экран монитора погас, Призрак отключился.

Кай Ленг откинулся в кресле и выдохнул с облегчением.

Он заложил курс на станцию и включил автопилот, разгоняя корабль до скорости света. Взглянув на план полета, он заметил, что у него есть час до того, как ему придется вручную проводить шаттл через ретранслятор.

— Выключить свет, — сказал он, закрывая глаза, тогда как все огни в кабине начали гаснуть. — Разбудить меня через сорок минут.

В первый раз с тех пор, как все это началось, его тело могло по-настоящему отдохнуть. Он провалился в глубокий сон без сновидений.

***

С тех пор как Кай Ленг сбежал, прошло три дня. Раны Андерсона почти зажили. Сломанные ребра еще причиняли ему некоторые неудобства, и потребуется еще неделя до полного заживления сухожилий. Но он чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы вернуться на Цитадель. Однако в первую очередь ему нужно было поговорить с Кали.

Он нашел ее там, где и ожидал. Она сидела у кровати Ника и развлекала выздоравливающего. За последние три дня она делила свое время между этой палатой, палатой Андерсона и сеансами физиотерапии, которые должны были вернуть чувствительность ее пальцам.

— Ну как ты, герой? — спросил Андерсон, входя в палату.

— Неплохо! — ответил Ник.

Когда Андерсон находился в палате, мальчик почти что не разговаривал. Это было неудивительно, он совершенно явно был влюблен в Кали. Когда они были вдвоем, все ее внимание было отдано Нику.

— Хорошо выглядишь, — сказала Кали, тепло улыбаясь Андерсону.

Краем глаза он отметил, как омрачилось лицо Ника, и ему пришлось сдерживаться, чтобы не улыбнуться из-за такой реакции мальчика.

«Забудь об этом, парень, — подумал он, — найди кого-нибудь своего возраста».

— Как твои пальцы? — спросил Андерсон.

— Как новые! — ответила Кали, растопырив пальцы и помахивая руками в воздухе. — Думаю, могла бы с завтрашнего дня брать уроки игры на фортепьяно.

— У меня есть для тебя другое предложение.

Она подняла бровь:

— Какое?

— Мы можем поговорить наедине?

— Я скоро вернусь, Ник, — сказала Кали, потрепав мальчика по руке и поднимаясь.

— Да пожалуйста, — пробормотал он, но, кажется, она этого не услышала.

Андерсон привел ее в соседнюю палату, которая как раз оказалась пуста.

— Прикрой дверь, — попросил он, когда они оказались внутри.

— Звучит многообещающе, — сказала он, повинуясь.

— Я поинтересовался у старых друзей из Альянса. Ни Кай Ленг, ни «Цербер» не объявлялись.

— Попрятались как тараканы, когда свет зажегся, — отметила Кали. — Думаешь, они будут нас искать?

— Сомневаюсь. Им это не выгодно. Кроме того, мы слишком крутые. Тараканы любят темные углы.

— Что думаешь делать дальше? — спросила она.

— Через несколько часов я отбываю на Цитадель, — сказал он ей. — Я забираю с собой тело Грейсона.

— Хочешь все-таки убедить Совет в существовании Жнецов?

— А ты как думаешь?

— Сомневаюсь, — сказала она. — Может быть то, чем он был, основывалось на технологиях Жнецов, но там везде следы «Цербера». И мы никогда не узнаем, кто или что контролировало его. Так что, скорее всего, они во всем обвинят Призрака.

— Может быть, Совет и не послушает меня. Но мне есть, к кому обратится — как внутри, так и за пределами Альянса. Мы не можем больше закрывать на все это глаза.

— Ты просишь моего разрешения на то, чтобы изучать его, — мягко произнесла она, осознав, чего он от нее хочет. — Вы хотите продолжать эксперименты с его телом. Разобрать его по кусочкам и выяснить все, что можно, о технологиях Жнецов.

— Это будет не то же самое, что делал с ним «Цербер». Я не одобряю их методов, но в одном они правы: Жнецы здесь. И мы должны найти способ противостоять им. Я обещаю тебе, что мы проявим уважение к его телу, — заверил он ее, — но есть кое-какие вещи, которые нам нужно узнать.

— Я понимаю, — все также мягко произнесла она.

— Но есть еще кое-что. Я хочу, чтобы ты отправилась со мной. Ты — самый выдающийся ученый Альянса. Если мы хотим понять, что происходит, без тебя не обойтись.

Он помолчал и продолжил:

— Ты нужна мне.

— Ты просишь меня уйти из проекта «Восхождение»?

— Я знаю, что ты любишь этих детей, и что ты здесь незаменима. Но сейчас нет ничего важнее этого.

Она замолчала, обдумывая его слова, и кивнула:

— Это то, чего бы хотел Грейсон.

— Это должно быть и тем, чего хочешь ты! — настаивал Андерсон. — Не делай этого только из чувства вины.

— Это не чувство вины. Я говорила с ними через Грейсона. Я имею в виду — со Жнецами. Они говорили о цикле, о том, что наше уничтожение неизбежно. Я не собираюсь оставаться в стороне и позволить этому случиться.

— Я рад, — сказал он, взяв ее за запястья и привлекая к себе. — Мне не хотелось бы снова тебя потерять.

Он взял ее лицо в ладони, склонился к ней и поцеловал ее в губы.

— Хорошо, что Ник тебя не видит, — мягко рассмеялась Кали. — Он бы размазал тебя об каждую стенку на этой станции.