"Поднебесье" - читать интересную книгу автора (Парамонов Антон Сергеевич)

5. Воспоминания. Альфред

«Анкета участника операции Перевал

Если вы думаете, что прошлое очень легко забывается, то вы ошибаетесь. Моё имя Альфред, родной город Адаран. Что я могу сказать о себе? Я служил в пограничных войсках Адарана три года, после чего нанялся в караванщики. До этого занимался строительством и проработал в этой сфере несколько лет.

Родился в шестом бункере, что западней Адарана. Родители погибли во время налёта бандитов, отчего я и посвятил свою жизнь военному искусству.

Хочу от этого похода новых ощущений, и денег, конечно же. На приобретённую сумму собираюсь открыть небольшую забегаловку и начать семейный бизнес. Видели бы вы мою девочку, такую бы жену каждому, тогда не было бы всего этого. Да и всё-таки не могу я без этих путешествий, хочется чего-то такого.

Мои цели в жизни? Найти себе место под солнцем и надирать задницу каждому, кто попытается отхватить себе кусок этого места. Жениться на замечательной девушке, поднять свой бизнес и обзавестись семьей. Наверное, это и есть основная цель.

Ценю друзей, ведь их очень мало. Точно так же как хороших людей, наверное, на этой грешной земле один на десяток хороший человек. Таких людей я уважаю и ценю, и всем советую. А особенно, если они ходили с вами в бой.

Что я думаю про мутантов? Не трогают меня, и я их не трогаю, какими бы ужасными они не были. Это наш общий мир и в нём можно ужиться, только не все это понимают.

Из оружия люблю карабины и винтовки. В момент выстрела главное не потерять самообладание, а я очень люблю себя проверять на этом. Один выстрел — один убитый.

Альфред Мала, 1 декабря 2166 года.

Пограничные Казармы Колосс.»

— Саня, как там с дровами? Подбрось, а то тяга слабеет, — крикнул сидящий рядом с Альфредом караванщик.

— Ага, сейчас, — поднял руку сидящий на барже дозорный и спустился вниз в котельную.

Через несколько минут котёл затрещал интенсивней, копоть из трубы пошла сильнее и товарная телега прибавила в скорости. Радовала ещё и дорога, за вековой жизненный цикл растительность не разрушила асфальт, хотя местами он потрескался и разошёлся. Спас сухой климат, что не дал растительности прорасти, к тому же песочные бури забивали цели в асфальте песком, так что дорога оказалась на удивление ровной.

Баржа катилась быстро, напевали песни замыкающие караванщики, весело смеясь, и перебивая друг друга. Конные разведчики где-то далеко впереди огибали кольцо. Ещё пара человек следило за баржей, а остальные располагались в повозках.

Большинство охранников были вооружены огнестрельным оружием, но некоторые позволили себе только арбалеты и дротики. На крыше баржи закрепили большой гарпун, и установили пулемёт, но патронов как всегда было мало. Этого пулемёта на долгую оборону не хватило бы. Защита не представляла собой тяжёлую броню, это были преимущественно дублёные доспехи с креплёными пластинами. У некоторых были стальные доспехи на плечи, калённые умелыми кузнецами — довольно дорогая штуковина.

Альфред ехал в одной повозке с Немым, Саней и Толиком.

— Мужики, а что нового слышно за последний месяц? — почесал щетину Альфред. — А то вот мы возвращаемся домой и ничего не знаем.

Саня курил, вглядываясь вдаль на брошенные терриконы. Олег повернулся к друзьям и протянул задумчиво:

— Особо ничего не изменилось, всё по-прежнему. Большие города цветут, а мелкие усыхают, как и раньше.

Немой развёл руки в стороны, Альфред усмехнулся.

— Что, совсем ничего нового нет? Не поверю, что вы, караванщики, и не знаете никаких новых слухов? Я думал они ходят чаще, чем мы дышим.

Толик посмотрел чуть подозрительно, толи обиделся, толи не понял. Затем пожал плечами и отвернулся.

— Слухи-то ходят, — ответил за него Саня. — Но реальные это слухи, или нет, никому неизвестно. Впрочем, как и все слухи.

Альфред одобрительно кивнул.

— А кому сейчас верить можно? Хоть слухи узнаем свежие, а то это солнце так замечательно убаюкивает, что очень скоро вы можете меня потерять.

— И не говори, — поддержал Саня.

— Так что там слышно? — переспросил Альфред.

— Люди говорят о каком-то Поднебесье, — с безразличием в голосе произнёс караванщик. — Неизвестно что это, но есть люди, которые его видели. Кто говорит, что это прекрасный город далеко на востоке, который миновала война. Другие говорят, что это новый мир, а кто-то и вовсе ссылается, что это новая концепция Рая на земле.

— Что-то типа Эдема?

— Что это?

Альфред немного приподнялся, чтобы сменить положение.

— В Библии говориться об этом саде. Мне в детстве мать читала, но праведника из меня никак не вышло.

— Я слышал о Библии, но даже не видел её, — откровенно признался Саня. — Может ты и прав насчёт Эдема, я спорить не буду, потому что не знаю.

— И ты веришь в это?

— Я не верю, что на этой планете существует подобное место, — караванщик беззаботно почесал затылок, — даже если бы до войны люди и построили подземный город, то его бы невозможно было уберечь.

Немой пожал плечами и переглянулся с Альфредом. Тот в свою очередь не решил останавливаться.

— А есть факты, подтверждающие эти слухи?

— Есть несколько человек, которые вроде как видели это место, — караванщик усмехнулся. — Да сейчас полоумных полно, поэтому стараюсь не обращать на это внимания.

— Да это верно.

Дорога медленно плыла перед глазами, прокатывались мимо сухие кустарники. Тишина, только стук колёс повозок, сопение мулов и отдалённое рычание баржи.

Альфред задремал, представляя, как он откроет свою забегаловку и наконец-то реализует свою мечту и придёт к спокойной жизни. Как его встретит Анна, обнимет и приготовит вкусный завтрак с дороги. Сейчас ему хотелось побыть слабым, чтобы эта девушка позаботилась о нём. Хотя бы несколько минут побыть слабым, ведь, сколько лет он не давал трещины, был крепок как метал.

После трудного пути, каждому мужику хочется побыть в объятиях любимой дамы, чтобы она помогла, накормила, и ты мог уснуть с уверенностью в завтрашнем дне. Без них жизнь любого бойца — ничто. Ведь как приятно знать, что тебя любят, получить письмо перед боем. Нет ничего дороже этого ощущения, потому что это ведёт человека. Ведёт к победам и большим достижениям, это внутри нас, это стержень, который держит нас на ногах. Это наша опора и наше сокровище.

Сколько женщин перевидал Альфред, но они уже не те, какими были раньше. Мир слишком сильно изменился, и приходилось скитаться в долгих странствиях, чтобы найти женщину, которая действительно окажется той, которую ты полюбишь. Конечно, очень много распутных красавиц, бездарных девиц, глупых пустышек, но таким и находятся спутники жизни по существу.

Очень трудно найти крепкой семьи, чаще всего женщины остаются с детьми на руках, а мужики быстро сворачивают удочки, или погибают. Где только не чинят расправы моральные уроды и криминалы, как только не обходиться жизнь со «свободными» заложниками новой империи человечества. В дороге, на улице, в барах — и никто не контролирует эти процессы. Чуть влез не туда, тебя и пристрелили. Как только начинаешь крутить дела в мире криминала, то ты оттуда уже не выберешься — либо погибнешь в междоусобных войнах, либо тебя приберут свои. Поэтому Альфред выбрал другой путь, подальше от грызни городских собак. Он выбрал путь бродяги, где тебя не воткнут нож в спину и не подстрелят из-за угла, а где ты выходишь на честный бой, и может предугадать последствия. Здесь всё решает твои умения и навыки, как поступишь, как подумаешь — так и будет.

Вообще стоит опасаться больших городов, типа Адарана, ведь там всё контролируют устоявшиеся олигархи и банды. И они постоянно ведут войну друг с другом, тёмную войну. И если ты попадаешь в этот город, что часто становишься на одну из сторон и втягиваешься в это внутреннее противостояние системы. Но втягиваешься ты обычной пешкой, и жизнь твоя ничего не стоит.

Альфред был в хороших счетах у милиции Адарана. Хоть она и не представляла большой силы в городе, но она сохраняла нейтралитет и не вмешивалась в войну города. Работа милиции заключалась в контроле бубличных заведений и защите города он нападений. Поэтому Альфред и задумался над идеей открыть забегаловку, он бы не вмешивался в войну кланов, и оставался бы прикрытым со стороны милиции. А лишние проблемы не были нужны ни одному из кланов.

Погрузившись в собственные мысли, боец задремал. Но сон его был прерван.

— Налётчики! — срывая голос, заорал дозорный, но до передовых бойцов донеслось лишь неразборчивый крик.

Он гнал лошадь к грузовой барже, на ходу выхватывая из седельной кобуры двуствольный обрез. Его глаза выдавали испуг и растерянность, видимо этот вояка попадал в передряги всего лишь пару раз, хоть ему и было уже под тридцать.

— Держать кольцо, телеги по периметру, не подпускайте их к грузу! — начальник каравана спрыгнул с повозки, на ходу выплёвывая окурок сигары. — Приготовить пулемёт, лошадей и мулов гнать за баржу!

Караванщики умело выполняли команды своего начальника, не произнося ни слова. Они кряхтели, бегали, суетились, но очень были заметны дисциплина и умение подготовки к бою, которое они не раз отрабатывали.

Альфред соскочил с борта кузова и впопыхах расстегнул рюкзак: крепкая, усеянная пластинами метала броня, быстро нашла место на торсе, закрывая шею, плечи и грудь. Как только застёжки были закреплены, Альфред проверил бардачок с патронами на поясе, схватил карабин и побежал к соседней повозке, откуда открывался более удачный обзор поля боя.

Немой не долго думая, побежал к барже, оставив вещи в кузове. Он даже не попытался надеть броню, враги были слишком близко. Закинув за спину винторез, боец быстро вскарабкался на крышу баржи по боковой лестнице и занял позицию чуть справа от пулемёта, где уже стоят караванщик.

По подсчётам, оборонявшихся было чуть больше двадцати человек, в то время как нападающих было, чуть ли не в полтора раза больше. Налётчики появились неожиданно, как только караван подошёл к ущелью, загудели моторы и метрах в пятистах впереди вырисовались мотоциклы и багги стервятников пустыни.

Нападающие не стали ждать, пока защитники среагируют и приготовятся к полноценной защите — в миг рев моторов определил начало атаки, и столбы пыли из-под колёс поднялись на горизонте.

— Шевелитесь, быстрее! Какого хрена я вам плачу? — кричал начальник каравана, махая над головой револьвером.

Суета позади Альфреда превратилась в гул, который стал понемногу утихать. Он взял на мушку приближающийся мотоцикл, очень трудно было прицелиться в налётчика, когда тот в движение, и прикрыт металлической решёткой. Две сотни метров, и Альфред уже различал защитные костюмы бандитов, направленное на караван оружие и разукрашенные лица. Налётчики были вооружены, чем попало, начиная от дротиков и копий, и заканчивая автоматами и даже ракетницей.

Сзади послышался выстрел и один налётчик, замахнувшийся копьём для броска, вылетел с багги, покатившись по земле. Немой поймал в прицел вторую цель и сделал ещё серию выстрелов, ранив того в плечо. Арбалетные болты звенели о металлические решётки и корпуса повозок, дротики вонзались в нескольких сантиметрах от защитников.

Альфред сделал выстрел, и пуля попала чуть выше колеса мотоцикла, второй выстрел вынес из сиденья налётчика, сидевшего сзади до того, как тот успел спустить механизм. Рухнувшее тело покатилось по земле как мешок.

Отовсюду слышались выстрелы, крики и стон. Затем глухо затрещал пулёмёт, и если верить глазам, то гнавшая во весь опор багги сначала накренилась вперёд под многочисленными выстрелами, направленными в защитную решётку, а затем с перебитым передним мостом клюнула носом в землю. Взлетели какие-то ящики и чести корпуса вверх, унося за собой пару бандитов. Автомобиль несколько раз перекинулся и приземлился на крышу. Ехавший сзади мотоциклист не успел вывернуть в сторону, и защитники наблюдали, как его силуэт пронёсся над головами, а после это же месиво рухнуло где-то недалеко от баржи. Нападающие тем временем уже взяли караван в кольцо, кружа и обстреливая защитников.

Ракетница показала свою мощь, когда выпущенный снаряд снёс с крыши баржи пулёмёт и двух защитников. Альфред обернулся, но не нашёл Немого на прежнем месте, адреналин снова ударил по нервам и боец поймал в прицел ещё одного бандита. Короткий выстрел и ещё один налётчик нашёл своё место на земле.

Не успел Альфред поймать в прицел следующую жертву, как справа выскочил разрисованный, с красным ирокезом налётчик. Одним махом он направил удар копьём в сидящего защитника, но Альфред уклонился и отскочил назад, выронив оружие. Не успел он подняться, как противник занёс оружие для очередного удара.

Раздался выстрел и бандит упал в пыль, так и не нанеся смертельного удара. Альфред повернул голову в сторону: начальник каравана опустил револьвер, ища новую жертву. Но не успел он заметить благодарный взгляд Альфреда, как сразу два дротика вонзились ему в грудь. Караванщик упал на спину, захлёбываясь собственной кровью.

Альфред вышел из оцепенения, он быстро подхватил винтовку и навскидку выстрелил в проносившуюся мимо него багги. Пару выстрелов и с кузова с предсмертным криком вылетел автоматчик.

Последнее, что Альфред увидел — была ракета, летевшая в повозку, из-за которой он стрелял. После оглушительный взрыв, звон в ушах и темнота перед глазами.

— Эй, ты живой? — кто-то трепал Альфреда за плечо.

Боец открыл глаза и вмиг почувствовал острую боль в голове. Картина поплыла перед глазами, но сознания он не потерял.

— Да, я…, - через силы пробормотал Альфред.

— Живой, — подытожил караванщик и ушёл куда-то в сторону.

Альфреду стоило больших усилий занять сидячее положение. Он провёл рукой по голове, где боль была невыносимой, и наткнулся пальцами на липкие волосы. Какой-то тяжёлый предмет зацепил голову чуть правее затылка, сотрясения мозга стоило ожидать в такой ситуации.

Альфред оглянулся — недалеко был отброшен разбитый пополам прицеп, весь погоревший и погнутый. Ракетница сделала из крепкого кузова автомобиля куски ненужного металла. Как боец вообще выжил, едва успев отскочить от прицепа?

Баржа была взорвана — видимо генератор зацепило, и вся конструкция взялась пламенем. Кругом были перевернутые багги и прицепы, мертвые люди и догорающие мотоциклы. Часть груза уцелела, но это уже было неважно, потому что практически все были мертвы, мулы и лошади перестреляны.

Караванщики отбились, но в живых осталось несколько человек.

— Немой! — закричал Альфред и тут же корчась, схватился за голову.

Никто не ответил, Альфред поднялся на ноги и побрёл к барже. Едва различимые силуэты бывших защитников каравана лежали вокруг сгоревшей конструкции. Налётчики так и не подошли к ней, хотя и прорвали защитное кольцо.

Кругом валялось оружие, обломки транспорта, обгоревшие пластины. Кое-где от асфальта оставалось только название. Альфред обошёл баржу, окинул взглядом территорию вокруг, пытаясь найти друга. И он нашёл.

Немой лежал в метрах двадцати от погоревшей грузовой телеги. Правая часть лица и тела были обгоревшие, в груди зияло два ранения. Доспех пригодился бы в этом бою, но боец не стал тратить на это время, за что и поплатился ценой собственной жизни.

— Немой, — подскочил Альфред к чернокожему бойцу. — Немой, пёс бродячий, очнись!

Но боец лежал на руках у Альфреда без движения. Он уже не дышал, глаза были закрыты, а пальцы застыли навеки. Как и все другие защитники, Немой сложил голову в бою и остался лежать на холодной земле.

— Чёрт подери! — закричал Альфред и прижал к груди мёртвого бойца. — Какого чёрта ты ушёл? Зачем покинул меня в последний момент?

Глаза его были наполнены слезами, но он держался, он привык держаться. Головная боль резко ушла, оставив место шоку, и сейчас ему меньше всего хотелось думать об отдыхе и крепком сне. Сейчас он жаждал мести и пустить кровь врагам.

— Почему? — Альфред проговорил это тихо, крепко сжимая плечи погибшего друга.

Крик отчаяния вырвался из его горла и разнёсся по округе, этот крик нёс в себе сильную боль. Альфред видел, как умер его друг, и ничего не смог сделать, ничего….

Уже четвёртый день пути подходил к концу, а до Адарана оставалось меньше шестидесяти километров. В строю кроме Альфреда осталось ещё двое выживших караванщиков, но и те не важно выглядели. Один был весь потрёпан, а другой получил ранение в область плеча.

— Завтра утром мы всех похороним, — услышал позади себя Альфред.

Он обернулся, боец с перевязанной рукой стоял в полный рост.

— А сегодня уже поздно, нужно отдохнуть, — продолжил он с холодом в глазах.

Альфред кивнул, сейчас не нужно было гнать горячку, и в этом он был согласен с бойцом. Нужно было зализать раны, поесть и отдохнуть до утра. Но в любой момент налётчики могли вернуться, и что тогда?

— Они могут вернуться, — озвучил мысли Альфред.

— Мы всё равно ничего не сделаем, — безнадёжно, хмуро улыбнулся караванщик. — Ночью они не вернутся, а далеко уйти нам всё равно не удастся. Остаётся только довериться судьбе и понадеяться на удачу.

— Никогда не верил в судьбу.

Делать что-то сейчас хотело меньше всего. А идти в сторону Адарана, да ещё и ночью, могло только привлечь ночных охотников и выбить из сил бойцов. Решили делать привал — значит нужно отдохнуть.

Бойцы нашли еду у караванщиков, которая уцелела в нескольких прицепах. Оружие и патроны собрали с поля боя и сложили у стенки баржи. Прицепами огородили территорию, сделав небольшое укрепление. Теперь нужно было отдыхать, если вдруг будет нападение, то хоть немного продержаться удастся, а если противников не будет больше десяти человек, то ещё есть шансы отбиться.

Альфред обмотал голову мокрыми тряпками, чтобы головная боль не мешала заснуть. Но горечь потери была настолько сильная, что прогоняла всякие мысли о сне. Сил не было, ноги и руки крутило, а усталость оказалась ещё сильнее боли в голове. Помучавшись, боец вскоре отключился. Раненный караванщик уснул сразу же после Альфреда. А третий боец всё же нашёл прибор Немого и зафиксировал его на крыше баржи. Детектор заработал, еле слышно подавая сигнал о функционировании. Аккумулятора хватило бы до утра, хотя электронике редко можно доверять. В самые ответственные моменты она имеет свойство тебя подводить.

В ущелье опустилась тихая, звёздная, лунная ночь. Завыли где-то далеко волки, застрекотали ночные сверчки, и одиноко запел ветер. Лёгкий туман обволакивал долину, что очень не свойственно для пустыни. Однако рядом чувствовалось присутствие большого города. Адаран был уже близко.

В этот раз Альфред дышал спокойно, едва показывая волнение.

— Ты боролся за этот мир, — тихо промолвил храмовник.

— Моя борьба оказалось пустой тратой времени. Ничего не было принято, лишь только злость в ответ!

— Порой люди не различают в других заботу.

Боец улыбнулся. Такой безнадёжной, усталой улыбкой. А храмовник подкинул пару сухих веток в затухающий костёр. Подчинившийся огонь озарил стены пещеры, отбрасывая две тени на отсыревший камень.

— Твоя борьба не осталась бесполезной, как для тебя, так и для неё, — под капюшоном светились два красных уголька, но Альфред почувствовал, что тот улыбнулся. — Она много чего поймёт, дай ей самой увидеть эту жизнь. Может, она найдёт в себе силы отличить сказку от испытания.

Боец услышал жадные раскаты грома, царящего над ущельем.

— Я должен уйти навсегда из её мира. Так будет лучше, и я смогу начать новую жизнь, не цепляясь за прошлое.

— Ты прав.

— Спасибо, отец…

«Отец», «отец», «отец»…. Эхо раздалось серенадой в ушах Альфреда. Он помнил, как погибли его родители, он не мог этого забыть.

— Я отомщу за вас, — поклялся Альфред и услышал ещё один раскат, будто небеса срывали злость на грешную землю.

— Не произноси этих слов, иначе снова окажешься в Поднебесье, — храмовник теребил угли в костре.

— Но ведь это не так плохо, я ещё раз увижу тебя и этот мир, что находится внизу…. Ведь он так прекрасен.

— Ты обретёшь другое Поднебесье.

Раскат прогремел настолько близко, что Альфред обернулся.

— Как это другое?

— Тебе ещё предстоит это узнать, — ответил храмовник, погасив одним движением руки костёр. — Начинается выброс, нужно уходить.

Глаза храмовника погасли, он исчез.

Альфред вышел из пещеры и взглянул вниз со скалы. Где-то очень далеко внизу виднелась пустыня, бесконечная прерия, тянувшаяся до горизонта. Он поднял глаза и увидел, как небо начинает краснеть и к нему приближается облако.

Альфред натянул респиратор и очки, накинул на голову капюшон и крепко затянул его. Наверное, этот мир никого не изменится, не будет уже прежней планеты, а люди адаптируются к новым условиям.

— Ну что, пора домой, — в респиратор промычал Альфред.

До того как буря приблизилась к человеку, он разбежался и спрыгнул с утёса, расставив руки в стороны. Тело встретило потоки воздуха, и тут сон прервался.

В какой-то момент, он не послушал видение и стал на путь мести. Он взял оружие в руки, научился военному искусству и ушёл воевать в отряд мстителей. Эти ребята были самыми кровожадными и неподконтрольными, эта толпа находила места скопления налётчиков, пустынников, и вырезали всех, кто оставил на их жизнях отпечаток.

Альфред научился убивать, убивать безжалостно и хладнокровно и в какой-то момент это ему даже начало нравится. Он не мог остановиться, злость и чувство мести настигали его всё чаще, и он убивал.

Но однажды он проснулся в разваленном доме, с отросшей бородой и ужасным перегаром. Руки его были в крови, а взгляд уже не нёс в себе ничего человечного. Он посмотрел на себя в зеркало, и ему стало страшно. Кем он стал? Полностью отдал себя мести и потерял своё начало, свои законы, приоритеты. Посвятить всю свою жизнь мести? Разве к этому он стремился, разве вот так он хочет закончить? Хочет дойти до конца кровожадным бандитом, без дома, без семьи, без чести?

И он остановился, начал зарабатывать другими путями. Научившись строительному мастерству, он построил себе дом, нашёл хранительницу домашнего очага, которая вмиг захватила его. И впервые он почувствовал, что всё стало на свои места. Он был счастлив и доволен тем, что ушёл с пути мести.

И ему всегда было интересно, о каком Поднебесье говорил ему отец во сне? Может это всё бред, может это всё просто дурное сновидение. Может быть, нет никакого Поднебесья? Но теперь и в пустыне его настигли эти слухи, караванщики сказали ему, что кто-то нашёл это место, а значит, найдёт и он.

И теперь Альфред всерьёз задумался над этим. Он отыщет то, что называют Поднебесьем, это захватывает, это цель, а значит, есть к чему идти.