"Жребий Судьбы" - читать интересную книгу автора (Казанцева Марина Николаевна)

Глава 21. Док Сарантора

— Ну вот я и дома. — обрадовался оранг. Он подошёл к двери, поправив генеральскую фуражку, и набрал на маленьком пульте какой-то код.

— Кто там? — спросили из динамика над устройством кода.

— Это я, Дрюкатый, — Мозга! — важно ответил оранг.

— Скажи пароль! — послышалось в ответ, и из динамика донёсся взрыв хохота.

— Какой пароль, уроды?! — разозлился оранг, которого, оказывается, звали Мозга. — Открывай начальству!

— Какое ты начальство, Мозга? — глумился Дрюкатый. — Чем командуешь — сортиром?

— Как отвечаешь, сволочь?! — рассвирепел Мозга, в досаде оглядываясь на попутчиков. — Дезавуирую падлу!

— Деза… что? — озабоченно спросили из динамика.

— Пошлю на кормозапальник — будешь корм подавать на транспортёр! — заорал оранг. — Смотри, с кем споришь, Дрюкатый! Я генерал!

— Мне в микрофон не видно. — отозвался тот.

— Включи камеру, кретин! — взвыл Мозга, теряя терпение.

Над дверью вспыхнул глазок камеры и спустя минуту из динамика донеслось:

— Ребя, смотрите! На нём фуражка! Он вправду генерал!

— Ну то-то же, уроды! — Мозга с превосходством огляделся.

В двери что-то щёлкнуло, потом пропипикало устройство замка, и тяжёлая створка ушла внутрь, открывая вход в темноту.

— Ща, как же, олухи. — пробормотал Мозга, вытаскивая из фуражки ремешок и наглухо застёгивая его под подбородком. — Они думают, сейчас сшибут с меня фуражку и станут генералами. А хрен вам в тюбетейку!

— Стоять — бояться! — заорал он, шагнув в темноту.

Но тут неожиданно пришла в движение широкая дверь-штора справа и оттуда выскочили штук шесть орангов с автоматами и быстро взяли группу в клещи.

— Бросай оружие!! — заорали они, с лёгкостью вырывая у людей из рук Калачи. Всё произошло так быстро, что никто не успел ничего предпринять, и только Леночка застыла, прижав к груди своё бесполезное оружие и глядя на рыжих орангов огромными глазами.

— А ну давай! — рявкнул Дрюкатый и рванул из её рук автомат. Но, девушка пришла в полный ступор — она никак не прореагировала, и руки её так и не разжались. Лёгкое тело Леночки словно ураганом сорвало с места — настолько силён был рывок. Но оранг уже заметил, что у её автомата отсутствовала патронная коробка. Он расхохотался и швырнул Леночку обратно — прямо в руки Лёна.

Вся группа оказалась обезоружена. Видимо, жестокая выучка в вольерах имела смысл — оранги были настоящими боевыми машинами, несмотря на некоторую придурковатость — чего-чего, а драться они умели.

Все замерли с поднятыми руками, кроме Леночки, которая продолжала пребывать в оцепенении и, видимо, утратила способность мыслить — она так и стояла со своим бесполезным автоматом, и пальцы её, сжимающие приклад, побелели.

Тут из двери-шторы с ругательствами выскочил Мозга.

— Вы что творите, охламоны! — орал он. — Это мой трофей!

— Был твой, стал мой. — нагло заявил Дрюкатый и, невзирая на генеральскую фуражку, крепко врезал Мозге по морде. Тот покатился, закрывая разбитый в кровь нос, и на минуту затих в стороне, а Дрюкатый повернулся к людям и горящими глазами посмотрел на Леночку и Джойс.

— Ребята, бабы! — смачно выговорил он и протянул свои грязные клешни к девочке.

— Не трогай меня, тварь поганая! — прорезал пространство у бункера пронзительный крик Леночки, а в следующий миг этот вопль заглушил издевательский хохот охранников. Но длился он не более секунды.

Неожиданно один из людей резким жестом выбросил вперёд руку, хотя не мог достать ни одного оранга. Из его ладони вырвался сильный сноп огня и ударил в Дрюкатого, как поезд, идущий на полном ходу. Высокая фигура оранга пошатнулась, он издал пронзительный тонкий вопль, и в следующий момент весь окутался снопом пламени. Всего за одну секунду пламя сожрало его почти без остатка, и не успел осыпаться на землю чёрный порошок, оставшийся от зверя, как автомат его взорвался прямо в воздухе, со свистом разнося смертельные осколки.

— Ложись! — отчаянно крикнул Эскабара, одним движением бросая на землю Джойс и Леночку. Все, люди, кроме Лёна, моментально рухнули плашмя. А он снова рванул обеими руками, и удар пламени обрушился сразу на двух охранников — те даже не успели пошевелиться, как сгорели, и снова разнесло автоматы — это взорвались патроны. Спустя мгновение всё было кончено — кроме незадачливого генерала, не осталось ни одного оранга из охраны. И, к сожалению, ни одного действующего автомата.

— Что это было?.. — дрожа от пережитого зрелища, спросила Джойс.

— Что за оружие ты прячешь в рукавах? — изумлённо спросил Мик.

— Это не оружие. — торжественно ответил ещё взъерошенный от страха, но радостный Рип Ванон. — Он сам оружие!

— Ты… ты пирокинетик! — воскликнул Эскабара. — Что ж ты раньше молчал?!

— Теоретически это возможно. — подтвердила Джойс. — Но чтобы с такой силой!..

— Так, что тут такое? — деловито встрял в разговор Мозга, моментально воспрянувший от обморока. — Что с этими кретинами? Удрали?

— Нет, погорели начисто. — с насмешкой ответил Рип.

— Наверное, их привело в замешательство моё неожиданное повышение по службе. — заявил генерал. — Они поняли свою ошибку и ретировались. Я пожалуюсь доку Саранторе на их плохое поведение! Неслыханное нарушение субординации!

Он продолжал брюзжать, когда группа вошла в бункер.

— Я не ошиблась. — шепнула Лёну девушка, а он молчал, сам ошеломлённый своей выходкой. Неужели он действительно пирокинетик, или огненный маг, как говорил Ганин Тотаман. Неужели стрессовая ситуация высвободила в нём дремлющие силы? И впрямь Рип не соврал — Лён сам оружие. Он даже обошёлся без своей иголки, просто забыл про неё.

Миновав ряд отсеков, группа приблизилась к лифту. Тот тоже был оборудован кнопочным кодовым устройством. Победно взглянув на остальных, хвастливый Мозга набрал известный ему код, и где-то в глубине бункера с гудением пришёл в движение подъёмник.

— Скажите вот после этого, что я безмозглое животное! — заявил он.

— Никак нет, мой генерал. — насмешливо ответил Эскабара.

— То-то же! — принял его шутку за правду оранг и поправил свою драгоценную фуражку.

Все вошли в просторный лифт, и началось движение вниз. Наверно, подземный бункер был довольно обширен и глубок, потому что движение продолжалось более трёх минут. Группа вышла в широком коридоре и двинула вдоль него. За стенами коридора ощущалась тяжёлая пульсация, словно работала могучая машина. Шумно дышали воздуховоды, перемигивались лампочки каких-то устройств.

Оранг привёл их к широким металлическим дверям.

— Вот за этой дверью работает самый великий мозг планеты. — торжественно провозгласил он. — Человек, который обошёл природную эволюцию и вывел иную разумную расу и вершину её — меня! Вы можете назвать его богом — не ошибётесь.

И повернулся к кодовому замку, с триумфом набирая код доступа.

— Однако. — сказал он спустя минуту, когда устройство не сработало. Оранг усердно тыкал пальцем в кнопки, но эффект был нулевой — дверь не отворялась.

— Да что такое?! — сердился он, колотя кулаком по вводу.

— Меня уволили! — панически заорал он ещё через минуту. — Меня — Мозгу! Первое создание дока Саранторы!

— Пусти. — кратко сказал Лён, отстраняя обозлённого оранга от двери.

— Сейчас что будет… — мечтательно протянул Рип Ванон.

Но, действие оказалось совсем не таким эффектным, как он надеялся. Лён обхватил прибор руками и что-то быстро прошептал в него. Замок слегка щёлкнул, и створка легко сдвинулась с места. Путь был свободен.

— Ты случайно банки не грабил? — с подозрением спросил Мик Эскабара. Все засмеялись, и группа вошла в большое помещение, которое было невиданно наворочанной лабораторией.

— Шеф, я вернулся! — в восторге закричал Мозга, обегая широкую консоль с мониторами, над которой склонился человек в белом халате, которого поначалу не заметили вошедшие, настолько много было вокруг света, сияния, мелькания огней, отражений и множества свисающих отовсюду кабелей.

Учёный выпрямился, и все увидели лицо человека, обошедшего эволюцию.

Док Сарантора был красив, эффектен и отстранённо-высокомерен. Он нисколько не удивился, увидев группу незнакомцев. В его умных голубых глазах не отразилось ни малейшего замешательства. Пышные волосы его стояли надо лбом, образуя красивую седую волну. Лицо его было загорелым, но не естественным загаром, а от искусственного ультрафиолета — цвет его удивительно гармонировал с ранней сединой, потому что доку Саранторе было не более сорока, а скорее даже меньше.

— А, ты вернулся. — сказал он, заметив оранга. — Какие новости? Мои предположения подтвердились?

— Всё хуже, чем мы думали, док. — огорчился Мозга. — Без постоянных инъекций мозговой жидкости человека они скоро теряют интеллект и превращаются в машину для переработки человеческого фарша. Еда и секс — всё, что их волнует.

— Ну что же, — невозмутимо заметил док. — я тоже времени не терял и наладил линию по консервированию тканей человеческого мозга. Уже заготовлены первые партии вакцины с вытяжкой из лобных долей врачей, инженеров, строителей, агротехников. Но мне не хватает помощника для работы на компьютере — всё приходится делать самому.

— Ой, док! — обрадовался оранг. — А у нас как раз есть программист! Вот Джойс высококлассный специалист.

— Вот и прекрасно, — заметил док. — мы сделаем вытяжку из её лобных долей и ты у нас станешь работать с программой.

Люди изумлённо переглянулись: похоже, док Сарантора уже настолько вознёсся над людьми, что уже воспринимал их просто как лабораторный материал. Мозга же настолько был влюблён в науку, что не мог сдержать восторга. Он принялся охотно объяснять:

— Великое открытие дока Саранторы состоит в том, что он умеет изымать знания и опыт человека путём создания вытяжки из его лобных долей и пересаживать её орангам. Практически можно, минуя фазу обучения, создавать специалистов любого профиля. Чтобы сделать оранга-инженера нужно сделать ему инъекцию вытяжки из лобных долей человека-инженера. Мы решили создавать многопрофильных специалистов, а не заменять, как ранее, одного человека одним орангом. Теперь на одного нового сапиенса используется три-четыре хомо — так гораздо экономнее. Постепенно всё человечество на планете исчезнет, а их знания сохранятся в орангах. Проблема перенаселённости не возникнет вообще. Это будет новая цивилизация без долгого пути развития — готовый продукт.

— Да, для этого мы и создали резервации по специализации. — подтвердил док, удобно устраиваясь в кресле и доставая пачку сигарет. — Но я не думаю, что человека надо ликвидировать полностью. После лоботомии они становятся прекрасным мясо-молочным скотом. Их будут разводить в пищу орангам.

— Вот именно! — с гордостью подтвердил Мозга. — Знаете, сколько интеллектуалов пошло в утиль, чтобы создать такого умницу, как я! Док, я думаю, мне генеральской шапки мало, мне пора стать маршалом!

— Повелеваю, будь маршалом. — имперским тоном изрёк док Сарантора. — Возглавишь военное министерство. Твоей задачей будет создание идеальной армии с целью абсолютной зачистки повстанческих бригад. Мне надоели эти донесения о постоянных вспышках в регионах.

— Надо же. — прервал своё молчание Вадим. — А я-то думал, что это я дерьмо. И что надо меня казнить.

— А что он сделал? — поинтересовался док Сарантора, выпуская в воздух кольцо дыма.

— Работал поваром у моего генерала. — глумливо засмеялся оранг. — Детишек потрошил и делал шашлыки.

— Прекрасно. — благосклонно кивнул красивой головой учёный. — Будешь работать у меня на кухне. Люблю людей без предрассудков. Вояку и женщину на лабораторный стол, парней отправить на ферму для осеменения человеческих самок, а девочку на кухню — свеженькое мясо.

— А куда меня? — странным голосом спросил Вадим.

— Я уже сказал. — поднял брови док. — Иди работать, у меня повар застрелился.

Вадим сделал шаг вперёд, и все, кто был с ним это время, изумлённо посмотрели на него.

— Рип, я согласен. — с тяжёлой ненавистью сказал Лён.

— Что? — не понял Рип.

— Бери его.

— Зачем?

— Он твой.

И тут этот никому не понятный диалог прервался.

— Не сметь!!! — раздался громкий вопль дока, и все тут же обернулись.

Вадим шёл к доку Саранторе, протягивая к нему руки.

— Сначала ты, потом я. — мёртвым голосом сказал он. Но не успел.

Сарантора ловко рванул из стола ящик и выхватил оружие. Два выстрела огласили зал, и Вадим закачался, так и не дойдя до дока.

— Ты, тварь! — крикнул Рип Ванон и ринулся к Вадиму, подхватив его, когда тот уже падал на колени.

Грохнуло ещё два выстрела, и Рип схватился за грудь, оборвав свой крик.

Лён онемел от ужаса и изумления. Что сделал Рип?! Не мог демон так поступить! Лембистор никогда бы не пожертвовал собой! Лён ошибся, он принимал за демона другого!

Он бросился к Рипу и, не зная, что можно сделать для него, бессмысленно стал трогать своего спутника за руки. Человек, которого он принимал за врага, был мёртв — так же мёртв, как и Вадим, глаза которого с тоской уставились в сияющие потолки.

Взгляд Лёна медленно отправился в поиск, обходя тех, с кем он прибыл. Кто из них притворялся его другом?

— Ну, что ты думаешь? — сказал вдруг оранг без своих обычных обезьяньих интонаций. — Здесь я. Решай давай скорее. Уж если этот не мерзавец, тогда не знаю, кто тебе нужен.

— О чём ты, Мозг? — безмятежно спросил док Сарантора, снова принимаясь за сигарету.

— О том, что ты слишком много куришь, док. — ответил тот, стоя за спиной хозяина и держась лапами за спинку его кресла. Глаза же оранга неотрывно смотрели на Лёна, словно гипнотизировали его.

— Лембистор?! — вдруг прозрел Лён.

— Да. Я. - кратко отозвался демон. — Кого отдал ты мне — Вадима или Сарантору? Вадим умер, подтверди, что Сарантора мой.

— Я не понимаю. — слегка встревожился док.

— Возьми его. Я отдал Сарантору. — глухо ответил Лён, и в глазах оранга вспыхнул торжествующий огонь.

— Какое тело! — вскричал он в явном восторге. Он вырвал из пальцев Саранторы сигарету, с наслаждением затянулся и издевательски выпустил струю в лицо учёному.

— Ты что, Мозг? — удивился тот. — Как ты смеешь так поступать со мной, своим хозяином? Разве ты забыл, что я твой творец?

— Творец?! — расхохотался оранг, с триумфом взглянув на Эскабару и Джойс. — Да ни черта ты, док, не понимаешь! Тебе и в голову не может забрести сама мысль о том, насколько совершеннее я, как разумное существо, нежели ты, спятивший учёный червь! За мной стоят века сознательного существования, я видел такие диковинные миры, какие тебе не приснятся в самом диком сне! Я делал то же, что и ты, но в тысячу раз успешнее! О, да! Я — Мозг! А теперь, когда я обрету ещё и тело, я верну себе и подлинную магическую власть!

Сарантора в изумлении смотрел на него, не понимая, о чём говорит его помощник, а тот гримассничал, подчёркивая обезьяньей мимикой свою язвительную речь. Он так был увлечён, так торжествовал, так наслаждался моментом, что приглашал всех, кто способен оценить его остроумие, наградить его зрительскими аплодисментами. Оранг, умильно жеманясь, взглянул на Эскабару и Джойс — точно ли те осознают, какую блестящую и безошибочную комбинацию он провернул? Вдруг его дикие от восторга рыжие глаза стали совершенно круглыми. Оранг в испуге открыл рот и завизжал:

— Нет, нет! Не надо! Остановите её!

Трое обернулись и увидали, как Леночка вскинула автомат, у которого на этот раз была патронная коробка. Решительные глаза девушки, её крепко сжатые губы и твёрдый шаг не оставили сомнения в её намерении.

Резкая очередь разнеслась под сводами лаборатории, и перерезанное пополам тело дока Саранторы сползло с кресла, всё так же сохраняя недоумённое выражение на красивом лице.

— Подохни, тварь. — сказала Леночка, глядя на человека, который обошёл эволюцию.

— Проклятие! — кричал оранг. — Опять не получилось! Ведь я же всё предвидел — автоматы же у них отобрали! Откуда девчонка взяла патроны?!

— Мне очень жаль. — едва внятно ответил Лён. — Сейчас бы всё и закончилось, но раз нет… Вали отсюда, Лимб, надоел ты мне.

Ему было дико тяжело. На его глазах погиб друг, которого он всё время принимал за демона, а он так и не знает кто такой Рип и где они ранее встречались.

— Что происходит? — наконец, заговорил Мик Эскабара. — Какие у тебя дела с орангом?

— Он не оранг. — мрачно ответил Лён. — Это только видимость. На самом деле он мой давний враг, с которым я никак не могу развязаться. Рип не соврал — мы все трое явились сюда из другого мира. Явились за своими делами и своими проблемами. Мы не помогли вам ничем и сейчас испаримся. Жаль только, Рип погиб.

— Ну, ладно. — сказал оранг. — Пусть наше вмешательство в ваш мир будет не напрасным. Я помогу вам кое в чём. Здесь, в компьютере дока есть вся информация о ходе эксперимента. Дело в том, что мутация орангов нестабильна без гормонального препарата. Им каждый день нужна подпитка, а фабрика по выработке находится здесь, в бункере. Наверху есть аэродром, с которого каждый день взлетают самолёты и несут во все стороны тонны гормона. Взорвите к чёрту завод, и оранги кончатся через неделю.

— Чудесно. — сказала Джойс. — Не понимаю только, почему ты помогаешь нам.

— Я делаю это для себя, как истинный оранг. — оскалился в улыбке демон. — Я делаю это для того, чтобы мой противник помнил об этом, когда в следующий раз станет перед выбором. Он ошибся и принял за врага не того — пусть казнится этим.

С этими словами оранг окутался разноцветным дымом и испарился.

— Лён, он говорил правду? — с бледной улыбкой тронула его за плечо Леночка. — Ты уйдёшь от нас?

— Да, — ответил он. — Возможно, я худший предатель, чем даже считал себя Вадим.

— Не слишком я понимаю, что происходит, и в чём твоя проблема. — вступил Эскабара. — Но, мне кажется, что ты слишком большую ответственность взваливаешь на себя.

— Не так всё плохо. — сказала Джойс — она уже сидела за компьютером и просматривала файлы. — Мы своего достигли — орангам придёт конец. В конце концов это сравнимо по масштабам с инопланетным нашествием, а такое, как говорят фантасты, могло случиться. Я вижу планы человеческих резерваций и тайных баз. Я вижу, что осталось ещё много наших братьев, чтобы восстановить население планеты.

Лён прощался с Рипом — с тем, кого он незаслуженно считал врагом, не замечая в своём ожесточении тех многих моментов, которые могли бы убедить его в обратном. Он много раз имел возможность изменить своё предвзятое мнение о Рипе, но слишком положился на своё ошибочное впечатление. Он искал врага, а не друга. И теперь он так и не узнает, кто такой был Рип Ванон, откуда знал его и почему так безоговорочно доверял Лёну.

Слабый хрип донёсся с пола. Ресницы Рипа дрогнули, и глаза его открылись.

— Смотрите! Он живой! — вскрикнула Леночка, и все немедленно кинулись к распростёртому телу Рипа.

— Он дышит! — с радостным изумлением прошептала Джойс.

Да, Рип пришёл в сознание, и теперь его взгляд медленно переходил от человека к человеку, узнавая всех.

— Ну что же ты, путешественник меж миров, едва не покинул нас. — ласково сказал ему Мик.

— Скажи, Рип, — перебил всех Лён. — Когда мы виделись с тобой? Откуда ты меня знаешь?

— А разве ты не помнишь? — разлепились губы Рипа. — Тогда, в горах, в нашествие вурдалаков. Ты попал к нам в плен, и я сторожил тебя. А ты разрезал дверь своей иголкой и вышел. Вы улетели — ты и волк. И я с тех пор блуждал по свету, потом нашёл Переход и стал блуждать среди миров. Отправься в Годский лес, там на территории консервного завода находится Переход. Он похож…

Тут голос Рипа стал прерывистым и таким тихим, что только Лён, склонившийся к его губам, услышал то, что хотел сказать ему спутник. Тот ещё больше побледнел и с хрипом втянул воздух, и на губах его запенились розовые пузыри.

— Я умираю… — сказал он, и глаза его начали пустеть.

— Нет, Рип. — глотая слёзы, сказал Лён. — Ты ошибаешься. Тебя мне дал в спутники Эльфийский Жребий. А спутник не погибает в поиске. Ты перенесёшься в одно волшебное место, там тебя подлечат. И ты снова будешь переходить из мира в мир. Скажи мне, Рип Ванон, зачем ты это делал?

— Я ходил из мира в мир, чтобы отыскать небесный город — Дивояр. — с последними силами ответил Рип, закрыл глаза, окутался многоцветной дымкой и исчез.

— Отмучился, бедняга. — тихо сказала Джойс, закрывая глаза Вадима. Теперь, когда они оставались вчетвером, надо было решить, что делать дальше.

— Выходит, мы одни на всей планете владеем ситуацией. — сказал Эскабара — он как военный человек первым делом стал думать о том, как распорядиться информацией, которая открывалась по мере того, как Джойс просматривала файлы.

Леночка тоже была своя в этой тройке и собиралась принять действенное участие в деле освобождения восстановления планеты, и только Лёну настало время отбывать — он уже мысленно прощался с новыми друзьями.

— Ну вот и всё. — сказал Лён. — Моё погружение закончилось и снова неудачей. Возможно, больше мне не попадётся мерзавец больший, чем этот док Сарантора. Поэтому мне будет трудно принимать решение.

— Не уходи, Лён. — со слезами просила Леночка.

— Не могу. — ответил он. — Меня мало что удерживает в моём мире — я тоже сирота, как и ты. Но у меня есть долг: найти моего друга, который из-за меня попал в беду. Я не могу остаться здесь, Леночка. Ваш мир очень похож на наш. И названия похожие. Возможно, наши планеты принадлежат к параллельным мирам. И город мой имеет название, похожее на твой. Возможно, это один и тот же город в параллельной реальности. Возможно, и школа у нас с тобой одна. Возможно, я учусь в том же классе, в каком училась ты. Возможно, Леночка, что мы с тобой один и тот же человек, но в разной ипостаси.

— Неправда это. — слабо улыбнулась девочка. — Не может человек влюбиться сам в себя.

У Лёна больше не осталось аргументов. Он просто обнял её и поцеловал. Когда же её руки поднялись, чтобы обнять его, то в руках Леночки растаял только разноцветный дым.

Усталость сковывала всё тело. Диван казался единственным родным существом во всей вселенной. Какой однако день? Может, сегодня воскресение, и можно поспать подольше?

Лён заставил себя встать. Он огляделся, и прежняя тяжесть снова навалилась на него: этот дом больше не его. Здесь теперь живут другие. На двухярусной кровати спали двое мальчишек. Нет, кажется, они не спали, а только притворялись. Старший старательно жмурил глаза, а у младшего сквозь улыбочку светили мелкие кариесные зубы.

Лён подошёл к столу и включил компьютер, чтобы узнать, какой сегодня день. Процессорный блок привычно взвыл и тихо загудел, а в клавиатуре что-то затрещало и заискрило. Потом раздался хлопок, и всё замолкло.

— Это что такое? — изумлённо спросил Лён, приподнимая клавиатуру. Из-под клавишей тонкой струёй потекла бледно-жёлтая жидкость с запахом детской мочи.

— Да, такие они, наши маленькие говнюки. — с печальной иронией произнёс Лён.