"Кадиллак-Бич" - читать интересную книгу автора (Дорси Тим)

Глава 12

На тротуарах и балконах бульвара Бискейн выстроились толпы, готовые встретить Новый год. На некоторых были солнечные очки «1964» с блестками — новинка сезона. Глухой ревущий звук заполнял улицу. Платформы на колесах, школьные оркестры, тамбурмажоры, барабаны и тубы. Тридцать первое декабря. Праздник.

По другую сторону залива свет фар струился по Коллинз-авеню. «Монтереи», «де сото», «кометы», «корверы». Белые колеса и орнаменты на капотах. Бурлящие людские реки заполонили тротуары.

Задняя дверь букмекерской конторы открылась. Мужчины осмотрели аллею, прежде чем перетащить безжизненное тело в багажник розового «кадиллака».

Чи-Чи захлопнул крышку.

— Колтрейн, ты избавился от домкрата? Колтрейн кивнул.

— Пошли выпьем.

Зигзагообразно они перебрались из бара «Бамбу» в отеле «Рони» в бар «Пагода» в «Саксонии». Пробка от шампанского попала Лунному Псу прямо в висок, как когда-то Мюррею Франклину[11]. Из распахнутых дверей ночных клубов оглушительно гремела музыка. Крутили последние хиты: «Исчезни», «Если бы у меня был молот», «Да-до рон-рон». К девяти часам члены банды основательно окосели. Томми Грек и Морт нарядились в маскарадные шляпы, и Лунный Пес сгорал от зависти. Какой-то «шевроле» чуть не сбил Серджо, когда тот пересекал Девятнадцатую улицу, изучая свой улов спичечных коробков. Колтрейн шествовал с зажженными бенгальскими огнями, вставленными в соломенную шляпу, пока Морт не заметил, что та уже загорелась.

Чи-Чи выбросил разжеванную зубочистку в урну.

— Хватит, пора проведать нашего приятеля.

Они поплелись назад к букмекерской конторе. Чи-Чи подошел к «кадиллаку» и вставил ключ в замок багажника.

— Спорим, он уже готов заплатить?

— Наверное, обделался со страху, — сказал Томми Грек. Чи-Чи поднял крышку багажника.

В полной тишине молниеносно сверкнул металл. Чи-Чи схватился за плечо и сполз на асфальт.

— Черт!

Еще несколько металлических вспышек. Лунный Пес упал на тротуар.

— Ой! Дерьмо поганое!

Томми Грек отлетел в сторону и сполз по стене здания.

— Рука! Он сломал мне руку!

Остальные в шоке отскочили. Металлический предмет зазвенел, ударившись о землю, а тень человека исчезла в ночи.

— Где он взял долбаную монтировку? — спросил Томми.

— Колтрейн! — заорал Чи-Чи. — Кажется, ты сказал, что избавился от домкрата!

— Конечно. А это от него рукоятка, что ли?

Как раз перед полуночью банда решила сделать последнюю остановку, перевязать раны и отдохнуть. Они направились к отелю «Наутилус». Навстречу, пошатываясь, спускалась женщина, держа за горлышко полупустую бутылку шампанского. Она с писком надула шутиху в сторону Томми, но не удержалась на высоких каблуках и с грохотом покатилась по оставшимся ступеням. Поднялась, кое-как поправила одежду и, спотыкаясь, пошла дальше.

Единым строем банда прошествовала мимо освещенных раковин наутилусов на стенах вестибюля в сторону бара. Серджо сделал заказ: шесть бокалов шампанского и спичечный коробок.

Толпа на танцевальной площадке дружно вела обратный отсчет. В воздух полетели новогодние шары. Шестеро мужчин дружно выпили. Серджо поставил бокал.

— Боже, наконец-то закончился чертов 1963 год. Паршивое было времечко, скажу я вам. Я все еще не могу отойти от Далласа.

— Новый год очищает все на свете, — сказал Морт. — Вот в чем дело.

— Я знаю, что Новый год, но как-то не чувствую разницы, — сказал Томми. — У меня все еще такое ощущение, будто мне врезали под дых. Не могу поверить, что убили президента.

— Поверь, — произнес Чи-Чи. — Безопасности нет ни для кого.

— И от этого я должен чувствовать себя лучше? — спросил Серджо.

— Последний такой день, который я помню, был Перл-Харбор, — продолжал Томми.

Лунный Пес осушил свой пластиковый бокал.

— Седьмое декабря и двадцать первое ноября. Уверен, нам больше не достанется дат, которые придется помнить всю оставшуюся жизнь.

— Думаю, Морт прав, — произнес Серджо. — Это очищение. Наступающий год может стать началом совершенно новой эры, произойдут важные изменения в обществе… Пойду отолью.

Они трепались, жаловались по поводу бизнеса, говорили о семейных делах. Вернулся Серджо. Сказал, что его дочь и зять в Вест-Палм переживают тяжелые финансовые времена. По выходным дочери приходится подрабатывать продавщицей в торговом центре. Похоже, Серджо в 1964 году придется немного поработать нянькой.

— Классное занятие, — сказал Колтрейн. — Именно то, что тебе надо… Пойду и я отолью.

Он мыл руки в мужском туалете, когда заметил в урне пластиковый пузырек.

— О-го, лекарство из рецептурного отдела! — Колтрейн достал пузырек и встряхнул его. — Почти полный!

Он прочитал фамилию на этикетке.

Компания уже обсуждала шансы претендентов на чемпионате по гольфу, когда вернулся Колтрейн. Он отозвал Серджо в сторонку.

— Я нашел в урне пузырек.

— И что же?

— На нем твоя фамилия.

— Это я выбросил.

— Я не эксперт, но слышал о таком лекарстве. Препарат назначают при сильных психических расстройствах. Если ты его принимаешь, значит, он тебе на самом деле необходим.

— Наступил новый год, и я решил завязать. Хочу свежего старта.

— Давно ты его принимаешь?

— Не знаю. Лет двадцать.

— Двадцать лет! Ты не можешь просто так бросить! — Уже бросил. Я так долго глотал всякую дрянь, что никто не знает, кто я есть на самом деле. Да я и сам этого не знаю.

— Надеюсь, ты понимаешь, что к чему.

— Я уже чувствую себя лучше, — сказал Серджо. — Думаю, наступает хороший, очень хороший год.