"Солнечная буря" - читать интересную книгу автора (Кларк Артур Чарльз, Бакстер Стивен)

Часть 3 Щит

19 Промышленное производство

Бад Тук встретил Шиобэн, прилетевшую на «Комарове», как и раньше.

Она уже успела сказать Баду о том, что хочет сразу приступить к работе, невзирая на местное время суток. По дороге к главным куполам лунной базы Бад улыбнулся.

— Без проблем, — сказал он. — Мы тут все равно трудимся круглосуточно — уже шесть месяцев, после директив президента.

— На Земле это очень высоко ценят, — тепло проговорила Шиобэн.

— Знаю. Но это нормально. У нас тут у всех энтузиазма — хоть отбавляй. — Он сделал глубокий вдох и выпятил грудь. — Угроза вдохновляет. Для вас это хорошо.

Последние шесть месяцев Шиобэн пребывала на грани нервного истощения.

— Наверное, — не слишком уверенно отозвалась она. Бад пытливо посмотрел на нее. Сквозь его военную суровость проглянула забота.

— Как долетели?

— Долго получилось. Слава богу, что есть Аристотель и электронная почта.

Это была третья командировка Шиобэн Макгоррэн на Луну. Первое путешествие было чудесным, о таком она мечтала с детства. Даже во второй раз она пережила приятное волнение. А третий полет превратился в обычную рутину и отнял, как показалось Шиобэн, слишком много времени.

Беда была в том, что прошел уже почти целый год после девятого июня, и миновало почти шесть месяцев после того, как президент Альварес выступила со своим эпохальным рождественским воззванием — и теперь оставалось меньше четырех лет до дня солнечной бури. К услугам Шиобэн имелось порядочное количество всевозможных отчетов, графиков и статистических сводок, по которым можно было судить, что работа по грандиозной программе строительства щита осуществляется совсем неплохо. Но у нее в голове упрямо тикали часы-календарь и отнимали, и отсчитывали день за днем.

Она попыталась объяснить Баду свое настроение.

— Я по природе пессимист: жду, что дела пойдут плохо, а когда они идут хорошо, у меня возникают неприятные подозрения. — Она вымученно улыбнулась. — Хорошенький характер для лидера проекта.

Бад склонил голову, и его коротко стриженные, подернутые серебром волосы блеснули в свете коридорных ламп.

— У вас все получается отлично. Но когда речь заходит об энтузиазме, оставьте это мне. Я когда-то был самым сволочным сержантом в тренировочных лагерях на Среднем Западе. Я кому угодно могу дать команду: «Упасть, отжаться». Так что у нас с вами может получиться неплохая команда.

Он положил руку ей на плечо.

Она ощутила крепость его пальцев, уловила запах лосьона после бритья. Бад порой казался реликтом пятидесятых годов двадцатого века. Но его прямолинейность, решительность и хорошее чувство юмора очень импонировали Шиобэн, и, конечно, эти качества были очень хороши для общего дела.

По телу Шиобэн разлилось приятное тепло, волной поднялось к щекам. Бад убрал руку, и она пожалела об этом.

Во время первого визита Шиобэн на Луну купол «Артемида» представлял собой полигон для лунных промышленных экспериментов. Теперь же, по прошествии всего нескольких месяцев, масштаб деятельности совершенно изменился. С купола сняли крышу, спешно соорудили пристройки, дабы увеличить промышленную площадь, и работа шла в основном в условиях вакуума.

«Просто-таки инфернальное зрелище», — подумала Шиобэн, глядя на забавные фигурки людей в космических скафандрах, плавающие вдоль скоплений труб, кабелей и металлических емкостей.

Все здесь было окрашено серо-бурым цветом лунной пыли — ну просто карикатура из самых мрачных лет английской промышленной революции.

В результате всех этих недюжинных усилий на свет появлялись металлы.

Алюминий служил основным структурным компонентом пусковой масс-драйверной установки, а железо требовалось для сборки электромагнитных систем — «рабочих мышц» этой установки. Но длина масс-драйвера должна была составить несколько километров. Обитателям Луны пришлось от экспериментов без паузы перескочить к процессу промышленного производства. Масштабы перемен были грандиозны, люди испытывали колоссальное давление.

Бад рассказал о некоторых трудностях.

— Все эти процессы на Земле давным-давно опробованы и обкатаны, — сказал он. — Но здесь абсолютно все ведет себя иначе — от шарикоподшипников до масла, текущего по трубе.

— И все же вы добиваетесь своего.

— О да.

А купол «Селена», внутри которого когда-то располагалась первая на Луне ферма, превратился в завод по производству стекла. Это было просто: загружали лунный реголит, обрабатывали его фокусированным солнечным теплом и получали очень горячее расплавленное стекло, которое затем разливали в подготовленные формы.

— Всякий раз, когда ко мне прорывается журналист, — рассказывал Бад, — мне задают один и тот же вопрос: почему мы изготавливаем инфраструктуру щита из лунного стекла? И всякий раз мне приходится давать один и тот же ответ: потому что это Луна. И как бы это ни было чудесно, выбирать на Луне особо не из чего.

Состав лунной породы объяснялся особенностями формирования Луны. Геологи из НАСА, изучавшие первые пробы грунта, которые доставили на Землю астронавты, летавшие на «Аполлоне», были озадачены: эта порода с крайне малым содержанием железа и начисто лишенная летучих частиц, сильно отличалась от горных пород, из которых была сложена земная кора. Она гораздо более походила на материал мантии Земли — толстый слой, лежащий между корой и ядром. Оказалось, это объясняется тем, что Луна и состояла из земной мантии — вернее, из огромного куска этой мантии, вырванного из тела Земли ударом гигантского метеорита, в результате которого и родилась Луна.

— Вот это мы и имеем, — вздохнул Бад. — Девяносто процентов коры здесь составляют девственные скалы. Мы словно бы учимся жить на склонах Везувия. А воды тут практически нет, не забывайте. А без воды, например, невозможно изготовить цемент.

— Поэтому — стекло.

— Поэтому — стекло. Шиобэн, стекло на Луне, можно сказать, растет само. Стоит упасть метеориту — реголит плавится и повсюду разбрызгивается стекло. Этим мы и пользуемся. А вот и конечный продукт.

Жестом шоумена он указал на стеклянные детали, хранившиеся в некоем подобии склада под открытым небом. Некоторые из них в несколько раз превышали рост человека.

— Тут нет эталонов, нет шаблонов. Все, что мы производим, предназначено для доставки, все это окажется на щите, все это будет летать. С Земли нам то и дело присылают новые разработки, мы стараемся оптимизировать производство, чтобы при минимальном весе детали сохраняли максимальную структурную прочность. В итоге щит к концу строительства будет представлять собой забавный гибрид: более поздние детали будут отличаться от ранних. Но с этим придется смириться.

Шиобэн с неподдельным восторгом смотрела на штабели стеклянных деталей. Ничего особенного с виду в них не было. Они походили на ярмарочные столбы, на экспонаты на торговой выставке. Но эти забавные стеклянные балки и еще десятки тысяч таких же, как эти, должны были оказаться в космосе, где из них соберут каркас зеркала диаметром больше планеты. Фантастическая идея Шиобэн наконец обретала реальность, вещественность. От волнения ее зазнобило.

Бад наблюдал за рабочими в окно.

— Знаете, — сказал он, — а ведь только теперь из этих людей формируется команда. До девятого июня мы тут вроде как играли в лунных колонистов. Теперь у нас появилось чувство необходимости, долга, особая, ясная цель, план, который необходимо выполнить. Я верю, что из-за этого осуществление программы колонизации и освоения Луны ускорится на несколько десятков лет, если не более.

Для Шиобэн это значило мало, но она видела, как много это означает для Бада.

— Это чудесно.

— Да, — кивнул Бад. — Но, — с тяжелым сердцем добавил он, — порой я хожу по тонкому льду. Приходится осторожничать.

— Почему?

— Потому что эти люди сюда прилетели не для этого. Не забывайте: в основном это ученые. А их вдруг взяли и поставили к сборочному конвейеру. Да, волнение, активность. Да, адреналин. Но порой они вспоминают свою прежнюю жизнь и…

— И тоскуют по ней?

— Ну, мне это понятно. Самое противное то, что им становится скучно. Вот недостаток чрезмерного образования. Пока мне удается их отвлекать от мрачных мыслей, и у нас все получается.

Он прищурился, свет упал на морщинки вокруг его глаз.

«Наверное, он просто обожает своих „трудных“ работников», — подумала Шиобэн.

— Пойдемте дальше, — сказала она. — Вы еще не показали мне «Гекату».

Они тронулись с места, и ее пальцы скользнули в его ладонь.

Спустя некоторое время Бад отвез Шиобэн на вездеходе к месту сооружения «Пращи Давида».

Когда до «Пращи» было уже недалеко, Шиобэн не выдержала и встала со своего сиденья в прозрачной куполообразной герметичной кабине. Было завершено три километра пусковой установки из запланированных тридцати. И все же зрелище завораживало. В лучах заходящего солнца, под непроницаемо черным небом, на фоне коричнево-серой лунной пыли установка сверкала, как лезвие меча.

Инженеры называли свое детище масс-драйвером или электромагнитной пусковой установкой, а порой проще — космической пушкой. Главным элементом сооружения была алюминиевая трасса, поддерживаемая распорками — тонкими и легкими, как все лунные конструкции. Трасса была обернута железной спиралью, которую Бад называл соленоидом. На погрузочном конце трассы несколько фигурок в скафандрах осторожно передвигались около крана, водружавшего на рельс сверкающую капсулу. Трасса тянулась по плоскому дну кратера Клавиус и вскоре исчезала из виду за близким горизонтом Луны.

— Принцип прост, — пустился в объяснения Бад. — Это пушка, работающая на основе электромагнетизма. Ты, образно говоря, заворачиваешь свой груз в железную упаковку, которую, кстати, затем можно использовать повторно. Затем капсулу с грузом ставят на рельс. Магнитное поле, вырабатываемое вон в том блокгаузе, — он показал на непримечательный купол, — импульсом устремляется к соленоиду и толкает твою капсулу вперед по рельсу. Изменения магнитного поля вызывают электрические токи в железной «упаковке», и эти токи, в свою очередь, отталкивают магнитное поле. Всего-навсего принцип действия электрического мотора, — закончил пояснения Бад.

При этом он успел с приятной фамильярностью положить руку ей на плечо. Шиобэн поторопила его:

— И за счет ускорения на протяжении тридцати километров…

— Достигается вторая космическая скорость. И не нужна никакая возня с ракетами, площадками для их запуска, обратным отсчетом. Можешь лететь, куда пожелаешь. Хоть до самой Земли падай, если на то пошло.

— Просто фантастическая идея, — вырвалось у Шиобэн.

— Верно. Но как очень многое из того, чем мы занимаемся на Луне, принцип «Пращи» был высказан задолго до того, как у людей появился шанс оказаться здесь и ее построить. Идея электромагнитной пусковой установки, кажется, впервые была описана в пятидесятых годах. Одним фантастом. Очень знаменитым в свое время…

— А на Земле масс-драйвер построить нельзя?

— Можно. В принципе. Но там воздух создаст большие проблемы. Придется лететь на межпланетной скорости всего в метре над землей. На Земле при второй космической скорости, при числе Маха[16] от двадцати до двадцати пяти, ты сгоришь. Но здесь нет воздуха, а значит, нет и его сопротивления. Кроме того, еще на Луне — знаменитое низкое притяжение, поэтому и скорость, которой следует достичь, получается меньше, чем на Земле: там бы понадобилась пусковая установка раз в двадцать длиннее, чем эта, — то есть около шестисот километров рельсового пути. Что же касается энергии, то этот милый солнечный свет падает сюда совершенно даром. И все же реальная экономия объясняется тем, что в отличие от ракетной технологии все наше пусковое оборудование стоит на земле, из которой, по сути, сделано. Имея «Пращу», мы получаем возможность совершать отрыв от Луны, тратя несколько пенни на килограмм груза.

Затем он продолжал с жаром описывать возможности «Пращи» и еще более совершенных установок, которые в один прекрасный день появятся на Луне.

— Отсюда мы сможем отправлять тяжелые грузы к точкам Лагранжа, или на орбиту Земли, или к другим планетам и еще дальше и затрачивать при этом несравнимо меньше усилий, чем если бы мы осуществляли такие запуски с Земли. Когда-то люди мечтали о том, что Луна станет трамплином для выхода в Солнечную систему. Эти мечты угасли, когда стало ясно, что на Луне слишком мало воды. Но теперь мечта ожила вновь — вот в таком виде.

Шиобэн немного робко прикоснулась к его руке. Ей нравились его страстность и энергичность. Но чем-то он, как ни странно, напоминал Юджина Мэнглса. Тот был целиком и полностью поглощен своей работой, а Бад, похоже, — Луной и ее будущим.

«Только это его интересует, а я — совсем немножко», — подумала Шиобэн.

— Бад, — сказала она, — вы меня убедили. Но сейчас мне от Луны хочется одного: чтобы она спасла Землю.

— Мы над этим работаем. Хотя все отлично понимаем, что этого будет недостаточно.

Щит не мог стать совершенным средством защиты. К его сооружению пришлось приступить для того, чтобы во время солнечной бури блокировать пиковую солнечную энергию в диапазоне видимого света. Но при этом щит ничего не мог сделать с рентгеновскими лучами, гамма-лучами и прочими пакостями, имевшими вторичное значение в общей мощности бури, но для Земли потенциально губительными.

— Мы не в состоянии сделать все, — сказала Шиобэн.

— Знаю. Я так своим ребятам и говорю. Но как бы мы ни пахали, все равно кажется, что мало… Посмотрите-ка. Кажется, они там готовы к пробному запуску.

Грузовая капсула встала на свое место в сверкающем рельсе. Кран отъехал в сторону. На глазах у Шиобэн капсула пришла в движение — сначала медленно, и это говорило о ее массе, а затем все быстрее и быстрее. Только движение и больше ничего. Никаких тебе спецэффектов — ни горящего пламени, ни клубящегося дыма. Но по мере того как генераторы изливали свою энергию в пусковую установку, Шиобэн ощутила странное покалывание под ложечкой. Возможно, это была какая-то биохимическая реакция на могучие токи, бушующие всего в нескольких сотнях метров.

Капсула, продолжая набирать скорость, скрылась из глаз.

Бад сжал кулак.

— Сегодня мы способны только проделать еще одну дырку в дне кратера Клавиус. Но уже через шесть месяцев с небольшим мы сумеем запускать грузы на орбиту. Представьте себе, что вы едете в этой штуковине — верхом на молнии по Луне!

По дну кратера к месту падения капсулы уже мчались вездеходы, оставляя позади себя ржаво-серые хвосты лунной пыли. Кран вернулся на место, все приготовились к очередному пробному пуску.