Игорь Валентинович Волознев ТУННЕЛЬ В ПРЕИСПОДНЮЮ

Володя в кругу знакомых диггеров считался новичком, чего не скажешь о его приятелях Романе и Михаиле. Они были старше его, опытнее, и подземную Москву знали чуть ли не как свои пять пальцев. Всё это давало им право относиться к нему немного свысока. В особо опасные диггерские вылазки они его не брали. Они и сегодня пытались от него отделаться, но Володя, который уже прослышал о предстоящем походе на кладбище, пристал к ним с такой силой, что им пришлось смириться с его участием.

А началось всё с того, что гот по кличке Гуго сообщил Роману о древнем подземном ходе, который будто бы начинался под надгробием на одном из подмосковных кладбищ, и предложил обследовать его вместе с ним. Роман обсудил это дело с Михаилом, и после недолгих раздумий они пришли к выводу, что отказываться глупо. Гуго может обратиться к другим диггерам, которым и достанется вся слава в случае открытия чего-то стоящего. Роман уже собирался позвонить Гуго — сказать о своём согласии, как тот неожиданно позвонил сам и заявил, что идти надо сегодня ночью, поскольку сегодня полнолуние, а без полной луны вскрыть подземный ход не удастся. Диггеров такое странное условие удивило, однако, посовещавшись, они его приняли.

К окрестностям кладбища Роман подвёз приятелей на своих "Жигулях". Готы дожидались их в условленном месте, откуда всей компанией и двинулись на кладбище. Компания собралась внушительная: трое диггеров — Роман, Михаил и Володя, и четверо готов — Гуго с двумя парнями и девушкой. Гуго сразу предупредил всех, что идти придётся тайком, через заросли, стараясь никому не попадаться на глаза, поскольку официального разрешения на раскопки у них нет. По дороге он говорил, что удобнее момента, чем сегодня, вряд ли представится. Он уже несколько раз приезжал сюда на разведку, облазил всё вдоль и поперёк и досконально изучил повадки здешнего сторожа. Старик вчера получил зарплату, а сегодня, как это у него водится, "поддал", так что он совершенно точно будет дрыхнуть в своей сторожке до утра.

Компания миновала ворота и углубилась в безлюдное, заросшее деревьями старинное кладбище. Здесь разговоры как-то сами собой стихли. Искатели подземелий шли молча, озираясь и прислушиваясь к тишине. Если кто и перекидывался словом, то изредка и шёпотом.

Жаркий июльский закат догорел, на небо выплыла большая бледно-голубая луна, осветив деревья, надгробия, кресты и ограды. Гуго шёл впереди. Его приятели-готы старались не отставать. Володя присматривался к ним с любопытством. Все они, включая Гуго, с ног до головы были одеты в чёрное, у всех на груди висели причудливые амулеты, волосы были покрашены в чёрный цвет, глаза подведены тушью, а лица, припудренные чем-то для создания романтической бледности, казались синими в свете луны. У девушки были выкрашены в чёрное ещё и губы с ногтями.

Гуго был самым старшим в своей компании. Володя знал о нём, что он учится в медицинском институте, знает латынь и собирает старинные книги, и что о подземном ходе он вычитал в одной из них.

— Мы почти у цели, — объявил Гуго.

Молодые люди вышли на ту часть кладбища, где было особенно много старинных надгробий. Высились здесь и небольшие склепы.

Когда-то на этом месте хоронило своих мёртвых уездное дворянство, а теперь это был мемориальный уголок кладбища. На пересечении дорожек стоял стенд со схемой расположения надгробий и указанием, какие исторические или культурные деятели где похоронены. Рассматривать его у Володи времени не было — Гуго, а вместе с ним остальные, ушли вперёд. Он нагнал их, когда они сгрудились у какой-то лежавшей плашмя и как будто вросшей в землю гранитной плиты с полустершейся надписью.

— Вот она, — главарь готов торжественно поставил на плиту ногу. — Та самая плита, о которой я говорил! Джо, доставай манускрипт, — обернулся он к приятелю — долговязому парню лет девятнадцати, единственному из готов, у кого имелась сумка.

Тот начал расстёгивать на сумке молнию. Гуго, не дожидаясь, пока он её расстегнёт, сам дёрнул молнию и извлек из сумки старую, не слишком толстую книгу в потёртом кожаном переплёте.

— Записки доктора медицины Ивана Карловича Зоннендорфа, Ревель, 1822 год, — сказал он, обращаясь к диггерам. — Впрочем, вы всё равно не поймёте. Книга написана по-латыни… — Он принялся листать пожелтевшие, покоробленные у краёв страницы. — Уникальный экземпляр… С громадными трудами позаимствовал из библиотеки…

Роман с Михаилом из-за его спины вглядывались в непонятные рисунки и схемы. Луна светила ярко, и рисунки были хорошо видны.

— Вот она, эта могила, — Гуго ткнул пальцем в схему и обернулся к Роману. — Узнаёшь?

— Что я должен узнать?

— Тут написано, — Гот показал на строчки латинского текста, — что на плите проставлено имя дворянина и статского советника Гаврилы Петровича Минаева. А на самом деле плита скрывает вход в подземелье!

— По-латыни я не понимаю.

— Ладно, фиг с ней, с латынью. Ты вот на это посмотри!

Его палец переместился на схему под текстом.

— Похоже на карту местности, — заметил Михаил.

— Перед вами схема кладбища, — сказал Гуго. — Вернее, не всего кладбища, а только части. На схеме обозначены надгробия и склепы… А теперь сравните их расположение на схеме и вокруг нас! — Он сунул книгу в руки немного опешившему Михаилу и двинулся между могилами. — Я тут был уже десять раз и всё кругом обошёл, — говорил он. — Видите тот склеп? Сколько надгробий до него от минаевской могилы? Сосчитайте. Правильно, девять. А сколько на схеме? Тоже девять. А вон тот склеп, с куполом и крестом? И он обозначен на схеме! А рядом надгробие с памятником в виде погребальной урны… Видите на схеме могилу с урной? Есть она там? А вот это надгробие есть? А это?…

Михаил с Романом переводили взгляд со страницы на Гуго, который расхаживал, показывая на склепы и могилы.

— Ну да, — признал, наконец, Михаил. — Всё сходится. Это, конечно, то самое кладбище. Только могила Минаева почему-то обведена кружком.

— Тайный советник Зоннендорф, помимо медицины, занимался магией, он зря трепаться не будет, — сказал Гуго с победной усмешкой. — Могила Минаева — это та самая могила, под которой начинается заговорённый подземный ход, и мы сегодня в него проникнем!

Михаил вернул ему книгу.

— Короче, Гуго, если под плитой подземный ход, то мы его обследуем, — сказал он. — А тут случайно не написано, куда он ведёт?

— Он ведёт в тайные помещения, где хранятся древние рукописи, — ответил гот. — Мы на них сможем хорошо подзаработать!

Диггеры коротко посовещались и Роман с Михаилом отправились обратно к машине за лопатами и снаряжением. Гуго послал с ними Зорро — показать путь до ворот. Володя остался с готами.

Гуго разложил книгу на плите, присел перед ней на корточки и, поплевав на палец, принялся перелистывать страницы.

— Могила, как я сказал, заговорённая, такие так просто не вскрываются, — говорил он, обращаясь скорее к Володе, чем к своим товарищам. — Поэтому вначале надо произвести некоторые действия. Несведущему человеку они могут показаться идиотскими, но на самом деле имеют глубокий магический смысл. Здесь написано, что на плиту должны упасть капли крови невинной девушки… — Он обернулся к своей спутнице.

Джо и Володя тоже обернулись на неё.

Она деланно усмехнулась, стараясь показать своё презрение к предстоящему испытанию, но на её чёрно-белом лице отразилась растерянность.

— Не бойся, Фрейя, — вкрадчиво произнёс Гуго. — Всего пара капель. Они должны упасть на эту плиту. Так написано в книге.

— А ты уверен, что она девственница? — ухмыляясь, поинтересовался Джо.

— Мне она сама сказала, а я ей верю. Ведь я правильно тебя понял, Фрейя?

Девушка кивнула.

Потом подошла к Гуго и протянула палец.

— Если надо, я готова. Только коли быстро, не тяни.

— Ты молодец, — тонкие губы на узком лице Гуго растянулись в улыбке. — Я всегда знал, что ты верный член нашего братства… — Он встал, не сводя с неё глаз. — Только в книге сказано о крови не из пальца…

— А откуда?

Гуго подошёл к ней почти вплотную.

— Сядь сюда, — он почти насильно заставил её опуститься на плиту. — Делай, что я тебе говорю, потому что так надо. Ты ведь хочешь обрести бессмертие и великую магическую силу? Тогда ложись… — Он взял её за плечи и рывком опрокинул навзничь.

— Но мы так не договаривались… Мне больно… — Она сделала попытку высвободиться, но Гуго налёг на неё, прижимая её спину и плечи к холодному камню.

— Джо, — кинул он приятелю. — Держи её руки.

— Лады, — тот наклонился над девушкой.

Гуго расстегнул молнию на её джинсах и задрал на ней куртку и рубашку.

— Теперь ты поняла, о каких каплях крови идёт речь?

Володя решил, что пора вмешаться.

— Эй, вы что? — окликнул он их и оглянулся в ту сторону, куда ушли его приятели. — Вы что собираетесь делать?

— Парень, если ты ещё мал для таких зрелищ, то лучше отойди в сторону, — ответил Гуго, шаря рукой под одеждой девушки.

— А если она не хочет? — упорствовал Володя, не рискуя, однако, приблизиться.

— Кто тебе сказал, что она не хочет? — Гуго спустил с неё джинсы и трусы до самых щиколоток. — Для нашего дела она готова на всё… Правда, Фрейечка?… Скажи этому лоху, что ты хочешь… Скажи…

Фрейя затихла, голова её запрокинулась. Володя нервно расхаживал по дорожке между надгробиями, чувствуя себя не в своей тарелке. Происходящее ему очень не нравилось, однако он решил не вмешиваться, тем более Фрейя не очень-то и противилась.

В свете луны белели её оголённые ноги и живот.

— На надгробный камень должна упасть кровь из разорванной плевы девственницы, полученная в момент соития! — торжественным голосом объявил Гуго, расстёгивая на себе штаны. — Без этого подземный ход не откроется, так сказано в книге!

— Ладно, Гуго, давай быстрей, а то эти сейчас вернутся, — поторопил его Джо. — Или давай я её дёрну. У меня стоит как кол. Выдавлю из неё какую нужно кровь за один момент!

— Нет уж, я сам, — Гуго, не слезая с девушки, стянул с себя чёрные кожаные штаны, потом плавки. — Эртруим…

— Что? — не понял Джо.

— Не сбивай, это заклинание… — Он повторил громче: — Эртруим баал зебуб…

Фрейя застонала от боли, когда он налёг на неё — холодный камень плиты впивался ей в спину.

"Что же это ребята не идут?" — в тоске думал Володя, поминутно оглядываясь на дорожку между надгробиями.

Где-то вдали протяжно кричала ночная птица. На лёгком ветерке шептались кроны невысоких деревьев.

— Эртруим баал зебуб… — бормотал Гуго. — Эртруим баал зебуб…

Наконец он умолк, теснее прильнул к девушке и задвигался всем телом. Джо дурашливо заржал, Фрейя застонала громче. Гуго и Джо прижимали её к камню, и у неё уже болела вся спина. К тому же край плиты вонзался ей в бёдра, сдирая кожу.

— Терпи, — говорил ей Джо, наклонившись к самому её лицу. — Так надо для дела….

Гуго, поначалу старавшийся не особенно налегать на партнёршу, разошёлся и начал действовать грубее, задвигался энергичнее, заставляя и её голое тело двигаться по шершавому камню. Фрейя стонала и извивалась, её кожа скреблась о поверхность плиты, как о тёрку.

— Больно, не надо!

— Терпи, тебе сказано! — рычал ей в лицо Джо.

— Ладно, хватит вам, отпустите её, — Володя с сильно бьющимся сердцем продолжал ходить, понемногу удаляясь от жутковатой сцены.

Эти раскрашенные молодчики ему и прежде не нравились, а сейчас они стали казаться ему какими-то отморозками. Оставаться в их компании ему очень не хотелось, но ещё больше не хотелось бродить одному по ночному кладбищу. Тем более к минаевской могиле с минуты на минуту должны были вернуться Роман с Михаилом.

На пересечении дорожек он остановился. Шелест кладбищенской листвы и колеблющиеся пятна лунного света, лежавшие на кустах и надгробиях, навевали мысли о всякой нечисти. Володе всё время казалось, что вокруг него что-то шевелится, но, вглядываясь в потёмки, он видел только пятна бледного света…

Наконец Фрейя умолкла. Володя прошёл ещё немного вперёд и остановился в замешательстве. Здесь должен стоять фанерный стенд со схемой кладбища, но его не было, и Володя понял, что вышел где-то не там. Знобящая волна страха прокатилась по его груди, и он поспешил назад, к готам и могиле статского советника Минаева.

К этому времени Гуго, закончив своё эротико-магическое действо, уже успел натянуть на себя штаны. Вместе с Джо он осматривал могильную плиту, подсвечивая её фонариком. Фрейя приводила себя в порядок на соседнем надгробии. Движения её были вялыми, она морщилась от боли и платочком вытирала кровавые ссадины на бёдрах.

— Вот они, смотри! — воскликнул Гуго. — Следы от пятен крови, видишь? Раньше их здесь не было!

— Но где же сама кровь? — спрашивал Джо.

— Она впиталась в камень и от неё остались только эти следы, — ответил главный гот.

— Такого не может быть.

— Может, потому что это не обычная плита! И ночь сегодня не обычная! Так сказано в книге.

— А вот ещё кровь… — Джо показал пальцем на край плиты. — Видишь, здесь она не впиталась.

— Ну, правильно, потому что это другая кровь, — объяснил Гуго. — Здесь она тёрлась ляжками о край и поцарапалась. Это кровь от её царапин. Такая не впитывается. Впитывается только та, что от плевы… Смотри сюда, — луч фонарика заскользил по плите. — Вот здесь была её задница… Вот здесь… И значит, капли девственной крови должны быть здесь… Они действительно здесь, вот они!

— Точно-точно, — Джо всматривался в то место на плите, куда показывал Гуго. — Эти пятна как будто кто-то выскоблил в плите, а ещё полчаса назад их здесь не было!

— Сбывается, всё сбывается! — Голос Гуго звенел от радостного волнения.

Только сейчас они заметили остановившегося невдалеке Володю.

— А, диггер! — Гуго заулыбался и подмигнул. — Всё в порядке, будет тебе подземный ход, можешь не сомневаться!

Не выключая фонарика, он снова обратился к книге.

— Да, чуть не забыл, — встрепенулся он. — Мы не закончили обряд с девственницей. Надо начертить знак!

— Опять её трахнуть? — деловито осведомился Джо. — Только теперь буду я!

— Трахать уже не надо. Для знака нужно оплодотворённое семя.

— Какое-какое? — Джо уставился на него.

— Оплодотворённое. Фрейя, поди сюда, — Гуго поманил её рукой. — Заодно получим ещё одно подтверждение того, что мы на правильном пути.

Видя, что Фрейя не торопится вставать, Гуго подошёл к ней и почти насильно поднял её на ноги.

— Не могу я, — плаксиво проговорила она — У меня все тело болит после вашей плиты!

— А сейчас ничего не требуется, я только потрогаю твою киску, — Гуго с улыбкой повёл её к минаевской плите. — Всего лишь ласково потрогаю, не бойся…

И, не дожидаясь её согласия, он расстегнул молнию на её джинсах.

Володя был уверен, что девушку сейчас снова начнут насиловать, но Гуго только приспустил на Фрейе трусы.

— Вот и все, — сказал он, улыбаясь. — Я только взял на палец немного того, что у тебя там…

Он извлек мокрый палец из женской промежности и, не переставая улыбаться, начертил им в изножьи плиты знак: круг и перекрестье. На весь знак ему не хватило мокроты и он снова просунул палец Фрейе в промежность. Она покорно стояла, не издавая ни звука.

— Всё, — почему-то шёпотом сказал Гуго. — Начертил… Теперь можешь одеваться. Твоя миссия на сегодня закончена.

Он посветил фонариком на знак.

Володю поразило, что круг с перекрестьем были так отчётливо видны на граните, словно их выбили в нём зубилом, а не начертили едва заметной влагой…

— Подействовало! Снова подействовало! — Гуго в сильном возбуждении выпрямился. — Я так и знал! Эта ночь станет ночью нашей удачи!

— И мы найдем чашу? — спросил Джо.

— Тсс… — Гуго поднёс к губам палец и глазами показал на Володю, который удивлённо рассматривал знак.

Возрастающее изумление юного диггера перебил шорох шагов, раздавшийся на дорожке. В тени дальних деревьев показались силуэты его друзей и Зорро. Диггеры несли сумку с альпинистскими принадлежностями, ломы, лопаты, крючья, а через плечо Романа был перекинут большой моток особо прочного шпагата, который мог выдержать вес человека.

— А-а, вот и диггеры! Отлично, отлично, — Гуго, потирая руки, устремился им навстречу. — Ну так вы готовы своротить плиту? Мы с Джо посмотрели — она вроде неглубоко входит, подкопаться под неё можно…

Володя, осмелевший в присутствии друзей, подошёл к плите и осмотрел знак внимательнее.

Действительно, знак, который Гуго начертил кончиком пальца, был выбит в граните. Это казалось совершенно невероятным. В конце концов юноша решил, что знак был здесь и раньше, просто он, Володя, его не разглядел поначалу, или знак был покрыт пылью, которую Гуго своим пальцем просто стёр.

Успокоив себя этими доводами, он присоединился к приятелям, которые раскладывали инструменты.

Гуго первым схватил лопату и принялся окапывать землю вокруг плиты. Поработав пару минут, он передал лопату Джо, а сам взялся за книгу.

— Подземелье здесь, теперь я это знаю точно, — говорил он. — Сейчас своротим плиту и проникнем туда… — Он посмотрел на небо. — Лунная, ясная ночь… Именно такая луна нам сейчас и нужна… Копайте, эртруим баал! Сегодня или никогда!

Упомянув о ясной ночи, он словно сглазил: неожиданно усилился ветер и нагнало облака, которые поминутно закрывали ночное светило, погружая кладбище в темноту. Деревья закачались, послышались шелесты, скрипы и шорохи. Всем, кроме, пожалуй, Гуго, который был поглощён перелистыванием книги, стало неуютно.

Зорро с помощью зажигалки принялся разводить костёр из сухих веток.

— Не вздумайте открывать могилу, — вдруг раздался глухой завывающий голос со стороны ближайших кустарников. — Не вздумайте открывать!…

Все вздрогнули. Джо и Михаил перестали копать. Гуго оторвался от книги.

— Это сторож? — прошептал Зорро, торопливо затаптывая разгоревшееся пламя.

— Не может быть, — тоже шёпотом отозвался Гуго. — Сторож сейчас спит, я точно знаю, да и не таскается он в этот час по кладбищу… Он только утром, когда рассветёт, делает обход…

— Уйдите отсюда, не трожьте могилу…

Голос звучал теперь отчётливее, а вскоре из-за кустов вышла низкорослая худощавая фигура. Прежде чем луна снова скрылась за тучами, Володя успел рассмотреть тёмно-коричневое, почти чёрное лицо с запавшими глазами и перебитым носом, спутанные седые волосы, грязное расстёгнутое пальто. Вероятно, это был один из тех бродяг, что в тёплую летнюю погоду иногда ночуют на кладбищах.

— Это не сторож, — Гуго отложил книгу и поднялся на ноги. — Сторож пришёл бы с другой стороны… — Эй, мужик, — крикнул он незнакомцу, — чего тебе надо?

— Не трожьте могилу, иначе все вы погибнете, — вещающим голосом гудел незнакомец, поводя руками.

Володе показалось, что глаза ночного бродяги на мгновение вспыхнули красным огнём.

— Может, ему денег дать? — сказал Джо.

— Эй, возьми стольник и уматывай! — закричал Гуго.

Незнакомец, похоже, не расслышал его.

— Плиту сдвигать нельзя, — гудел он всё настойчивей. — За ней — гибель, смерть! За ней вас ждёт чёрная смерть!…

Гуго выругался.

— Откуда он взялся, этот бомжара?… А ну, уе…ывай отсюда, кому сказано! Хочешь, чтоб тебе шею намылили?

Он поднял камень и запустил его в незнакомца. Тот не сдвинулся с места.

— Он может сторожу на нас накапать, — сказал Зорро.

— Точно, — кивнул Гуго. — Пошли, разберёмся с ним. Вы давайте копайте, — кинул он диггерам, — а мы скоро.

Он и Зорро неспешной трусцой двинулись к бродяге, лавируя между надгробиями. Володя, помешкав, направился за ними. Странный бродяга страшил его, но и необычайно интересовал. Ему определённо казалось, что тот знает что-то об этой могиле и, возможно, сейчас сообщит это…

— Эй, бомжара, а ну стой! — грубым голосом окликнул незнакомца Зорро, заметив, что тот попятился в тень.

— Эта могила проклята, — выл незнакомец. — Если откроете её — гибель постигнет и вас и весь мир…

— Откуда ты знаешь? — спросил Гуго.

— Да стой, тебе говорят! — крикнул Зорро. — Стой, не тронем! Разговор есть!

Но незнакомец уже скрылся за склепом. Шелест его тихих удаляющихся шагов слился с шелестом листвы, растревоженной налетевшим ветром.

— Отлично, — процедил Гуго, — он сам загнал себя в ловушку. Там тупик. Глухой забор, который хрен перелезешь… Сейчас его возьмём… Зорро, иди по той тропе, что слева, и смотри в оба. А ты, пацан, — он обернулся к Володе, — обойди склеп справа. Будем брать его в кольцо!

Гуго и Зорро двинулись каждый своей тропой.

Володя уже жалел, что увязался с ними, но делать было нечего, пришлось идти. Он шёл, вглядываясь в окрестные заросли. Нигде не раздавалось ни звука, даже кузнечики смолкли.

Он прошел с пару десятков метров, и могила Минаева скрылась в темноте. На его счастье, из-за туч вынырнула луна и он увидел совсем близко от себя стену круглого склепа, всю исполосованную трещинами. Узкие окна были зарешёчены, но Володе почему-то все время казалось, что за решётками кто-то есть и пристально наблюдает за ним. Отгоняя от себя страх, он обогнул строение, пробрался сквозь кусты и очутился на свободном от деревьев участке, ограниченном с двух сторон довольно высоким забором. Перемахнуть через него даже молодому парню было непросто, не говоря уж о бродяге — человеке, судя по голосу и внешнему виду, уже довольно пожилом.

Гуго и Зорро вышли сюда раньше него и теперь ходили, озираясь, среди низких могилок и крестов.

— Видел его? — крикнул Володе Гуго.

— Нет.

— Значит, он здесь. Прячется за какой-нибудь могилой.

Гуго направился к забору. Зорро шёл слева от него. Володе пришлось двинуться за ними, хотя искать странного бродягу ему нисколько не хотелось.

Гуго прошёл вдоль забора и направился назад, стараясь охватить новый участок территории.

— Здесь он, никуда не мог деться… — слышал Володя его бормотанье.

— Да на хрен он нам нужен, — подал голос Зорро. — Пошли назад!

Володя согласился с ним всем сердцем. Зорро высказал то, что он и сам страстно желал, но не решался сказать.

Гуго ходил ещё целую минуту, пока луну не накрыло облако. Только тогда главный гот вынужден был повернуть.

— Ладно, пошли. Чёрт с ним.

Луна снова очистилась, бледный свет хлынул на могилы, и Володя остановился в изумлении: с фотографии на скромном цементном надгробии на него смотрело лицо того самого бродяги, которого они сейчас искали! Володя видел его несколько секунд и разглядел не слишком хорошо, но он почему-то был абсолютно уверен, что на фотографии был тот самый человек. То же тёмное лицо, запавшие глаза, перебитый нос. Он не мог ошибиться!

Прежде чем со всех ног припуститься к готам, он успел прочитать, что здесь похоронен некий Николай Акимович Евсеев.

Володя стремглав догнал Гуго с Зорро и даже немного их опередил. Он никак не мог отдышаться. Сердце билось как паровой молот.

— Ты, я смотрю, перессал, — ухмыляясь, сказал Зорро. — Никогда, что ль, раньше не был ночью на кладбище?

— Я не боюсь, — Володя с деланным равнодушием пожал плечами, но голос его предательски дрожал.

Хорошо ещё, что луна в эти минуты скрывалась за облаками и готы не видели его перепуганного лица!

Пройдя сквозь заросли, они заметили языки костра.

— Огонь нам здесь ни к чему, — недовольно процедил Гуго.

— Ты же сам сказал, что сторож дрыхнет, — отозвался Зорро.

— Да мало ли какие бомжары ещё шляются здесь, — ответил главный гот.

Роман с Михаилом уже окопали плиту со всех сторон и подцепили её крючьями.

— Ну, где вы там бегаете? — крикнул Роман, увидев подходившую троицу. — Давайте быстрей сюда, нужна тягловая сила!

— О кей, впрягаемся, — и Гуго первым взялся за конец троса.

Луна скрылась, кажется, надолго. Туча на неё наползла огромная и непроницаемо-чёрная. Плиту и суетившихся возле неё людей освещало лишь слабое пламя костра, возле которого с безучастным видом сидела Фрейя.

— Пусть двое с той стороны подденут плиту ломами, — распоряжался Михаил, — а мы будем тянуть отсюда. Вова, ты, давай, тоже берись. Если поднапряжёмся, то своротим быстро.

— Должны своротить, — сказал Гуго.

Видно было, что он волнуется. Угол его рта нервически дёргался.

— В книге написано, что плита, благодаря этому знаку, — он похлопал рукой по кругу с перекрестьем, — потеряла половину своего веса.

Роман с Михаилом пропустили его слова мимо ушей.

— Взялись! — крикнул Михаил. — Навалились дружно! Вы там, с ломами, подымайте по моему сигналу! Раз… Два… Три!…

Край плиты, подцепленный ломами и крючьями, приподнялся, открыв чёрную щель. Володя удивился. Гуго опять оказался прав: сдвинуть эту тяжеленную на вид махину оказалось легче, чем можно было ожидать!

— По-моему, это не гранит, а чёрный известняк, — предположил Роман. — Он легче гранита.

— Тем лучше для нас, — отозвался Михаил.

— Постойте, постойте, — закричал Гуго. — Надо сперва посмотреть, что под плитой, а то, может, зря поднимаем!

Он опустился у щели на четвереньки и включил фонарик.

— Поднимите ещё немного…

Володя и Джо налегли на ломы, Роман, Михаил и Зорро потянули за тросы, и край плиты поднялся выше. Ломы и тросы с крючьями секунд пятнадцать удерживали плиту в наклонном положении, пока Гуго обшаривал лучом мрак под ней. Володя, который держал лом в шаге от него, тоже заглядывал под плиту.

Никакого подземного хода там не было. Володя видел это совершенно ясно. Даже сама могила была не слишком глубокой — яма была глубиной всего сантиметров шестьдесят-семьдесят. Фонарик осветил её дно с прогнившим гробом. Гроб, впрочем, даже не походил на гроб — скорее, это были гнилые обломки, среди которых виднелись коричневые кости.

То же самое увидел и Джо.

— Ничего нет, никакого хода, — прохрипел он. — Ну что, опускаем?

Не дожидаясь согласия Гуго, плиту медленно опустили на место.

— Так где твой подземный ход? — спросил Михаил, переводя дыхание.

Джо дурашливо хохотнул.

— Значит, ошибочка вышла. Не тут могилу открыли.

— Заткнись, — огрызнулся на него Гуго, — мы всё правильно делали. Видишь, знак-то выступил на плите? Он тут, этот чёртов ход!

— Правда, что ль, ничего нет? — спросил Роман.

— Там гроб сгнивший и кости, — сказал Володя. — Можно со спокойной совестью отправляться отсюда.

— Если ты так торопишься, то уходи, тебя никто не держит, — процедил раздражённо Гуго. — Знак проступил на плите, значит, ход здесь! И я вам сейчас это докажу!

Он подошёл к сумке и достал из неё матерчатый свёрток.

Роман с Михаилом подошли поближе. Гуго принялся осторожно разворачивать чёрную ткань.

— Сейчас вам придётся снова приподнять плиту, — сказал он.

— На хрена? — спросил Михаил. — Всё и так ясно.

— Вводим в действие последнее магическое средство, — Гуго извлёк из свёртка маленькое щуплое тельце и поднял его на свет костра. — Летучая мышь!

— Она дохлая, — сказал Михаил.

— Именно такая нам и нужна, — ответил гот. — Она двадцать шесть дней пролежала в центре пентаграммы — полный лунный цикл, и теперь её надо положить под плиту. Она откроет вход в подземелье!

— Она? — Диггер смотрел на него как на сумасшедшего.

— Мне надо было сразу туда её положить, — сказал Гуго, нетерпеливо кривя рот. — Ну, давайте, поднимайте!

Михаил усмехнулся.

— У меня что-то пропала охота играть в ваши готские игры.

— Это не игры! — взвизгнул Гуго. — Так написано в книге! Я же готовился к сегодняшнему походу! Я изучил местность, нашел дохлую летучую мышь, проделал над ней всё, что полагается, заклинания выучил, а вы — пропала охота! Да у нас же все идёт как по маслу!

Михаил принялся скручивать трос.

— Нет, мы уходим. Тем более сейчас пойдёт дождь. Вон какие тучи нагнало… И откуда они взялись?… Небо было безоблачным…

— Погоди, Майк, не торопись, — остановил его Роман. — Раз уж мы припёрлись сюда и проделали столько работы, надо довести всё до конца. Короче, — он обернулся к Гуго, — если через пятнадцать минут не будет подземелья — мы сваливаем, понял?

— Будет! — обрадованно завопил гот. — Будет вам подземелье через пятнадцать минут! Давайте, взялись! Поднимайте её!

Порыв ветра налетел на деревья, и в их шуме снова послышался глухой голос, повторявший:

— Не поднимайте плиту… Не поднимайте плиту…

— Бомжара опять здесь, — Гуго тяжело задышал. — Ладно, беритесь за ломы… Подымайте…

Плиту снова приподняли, и Гуго швырнул в щель трупик летучей мыши.

В этот момент где-то далеко в небе пророкотал гром.

— Теперь опускайте, — сказал Гуго. — Дело сделано!

Плиту опустили. Гуго обошёл её, встал на колени в её изножии и положил руки на знак.

— Зорро, раскрой книгу на девяносто девятой странице и держи её передо мной, — потребовал он. — Мне надо прочесть длинное заклинание… Джо, свети!

Не снимая рук со знака, он принялся бормотать что-то невнятное. По сторонам от него с самым серьезным видом сидели на корточках готы. Один держал книгу, другой светил на неё фонариком.

Диггеры отошли в сторону. Михаил сунул в рот сигарету, щёлкнул зажигалкой.

— Там нет никакого подземного хода, — шёпотом уверял друзей Володя. — Только сгнивший гроб и кости… Своими глазами видел…

— Я как чувствовал, что с этими готами ничего путного не выйдет, — сказал Михаил. — У них только болтовня одна, а все тайны высосаны из пальца.

— Этот Гуго иногда кажется каким-то психом, — согласился с ним Володя.

Роман угрюмо молчал. Он считал себя ответственным за этот поход, поскольку первым поддался на уговоры Гуго, и теперь не знал, что ответить товарищам.

— Стало быть, клюнули мы на готскую байку из склепа, — наконец сделал он вывод. — По-глупому клюнули. Ну ладно, доделаем дело до конца, чтоб убраться отсюда с чистой совестью, — он посмотрел на часы. — Из пятнадцати минут прошло десять. Через пять минут уходим.

Гуго, уставясь в книгу, продолжал бубнить, деревья шелестели всё громче, и гром ворчал уже почти непрерывно. Володя, как и Роман, посматривал на часы — ждал, когда истекут пятнадцать минут.

— Не поднимайте плиту, — вдруг раздалось совсем рядом, и Володю от звука этого голоса страх пробрал до костей.

— Он опять здесь, — прошептал юноша.

— Не поднимайте, иначе — гибель!

Володю так и подмывало рассказать приятелям о могиле у забора, на которой есть фотография этого странного бомжа, но ему не хотелось выглядеть в их глазах таким же помешанным на тайнах, как готы. Он лишь пробормотал:

— Наверно, мужик что-то знает о могиле Минаева…

— Слышь, командир, — окликнул незнакомца Михаил. — Подойди сюда. Не бойся, не тронем.

Но тот, судя по удалившемуся голосу, отступил назад. Володе показалось, что в густой тени сверкнули глаза…

Гуго захлопнул книгу и выхватил у Зорро фонарь.

— Всё! Теперь поднимайте! — заговорил он возбуждённо. — Подземный ход здесь! — Он опустился на четвереньки у края плиты. — Ну же, давайте! Джо, хватай лом!

Роман посмотрел на приятелей, в досаде мотнул головой и подошёл к плите.

— Только это в последний раз, — сказал он, укрепляя на нижнем крае плиты крюк. — Вова, глянешь туда вместе с ним. Посмотри, какой там подземный ход!

Володя кивнул.

— Поднимаем по моей команде, — крикнул Михаил. — Раз, два, три…

Все дружно напряглись, и край плиты снова поднялся.

Гуго метнул луч в щель. Володя тоже наклонился, и от волнения выпустил из рук лом. Внизу, под плитой, был подземный ход!

За ту секунду, что плита ещё не успела упасть, Володя разглядел каменную стену, уходившую вертикально вниз. Но больше всего его поразило даже не это. Как только Гуго включил фонарик, оттуда, из щели под поднятой плитой, выбрался живой комочек чёрной шерсти и, сверкнув в луче фонаря глазками, расправил крылья и вылетел наружу. Это была летучая мышь!

— Что это вылетело? — спросил Михаил после того, как плита рухнула. — Рома, ты видел?

— Похоже, птица какая-то… Она что, была под плитой?

— Это не птица, — срывающимся голосом ответил Гуго. — Это летучая мышь! — Он торжествующе выпрямился. — Летучая мышь, та самая, которую я туда забросил! Другой летучей мыши там просто не могло быть!

— Как — та самая? — возразил Михаил. — Та была дохлая!

— Она ожила, ожила! — Гуго в волнении заходил большими шагами возле плиты. — Проход открылся! Проход, о котором написано в книге! Всё сработало! И полнолуние, и кровь из девственной плевы, и знак, и заклинания, и летучая мышь! Мы у цели! И мы достигнем её в ближайший же час!

— Погоди трепаться, — сурово оборвал его Роман. — Мышь — это ерунда. Мало ли откуда она взялась…

— Может, ты сам её тайком и выпустил туда, — подхватил Михаил.

— Это как? — вскинулся гот.

— Принёс её с собой живую и выпустил с понтом, незаметно от нас с Ромкой, как будто мёртвая мышь ожила. Эти трюки на нас не действуют. Ты нам подземный ход покажи!

— Вова, — обернулся Роман к Володе. — Ты видел что-нибудь?

Тот ответил не сразу. Несколько секунд он находился в каком-то ступоре, не в состоянии вымолвить ни слова.

— Ну, говори! — набросился на него Гуго. — Ты же видел! И выпустил лом! Плита из-за тебя грохнулась!

— Да, я видел, — пролепетал наконец юноша. — Там был подземный ход.

Его старшие товарищи уставились на него с недоумением.

— Ты же сам только что говорил, что там могила, гроб с останками, — сказал Роман.

— Там подземный ход, — Володя поднял на него круглые от изумления глаза. — Я видел его.

Диггеры переглянулись.

— Эй, Джо, — сказал Михаил, щелчком отбрасывая недокуренную сигарету. — Так, кажется, тебя кличут? Встань на моё место. Будешь тянуть трос, а я ломом её подверну. Не поверю, пока не увижу собственными глазами… Давайте, поднимаем! — крикнул он, когда все встали по местам. — Ну, взялись!…

Луч фонарика нырнул в темноту под приподнятой плитой и осветил стены уходящей вниз шахты.

— Правда, ход… — чувствовалось по голосу, что Михаил озадачен. — Ведёт вниз… Шахта сделана капитально, стены выложены каменными плитами… Плиты отшлифованы и подогнаны плотно, не то что в московских подземельях… Давай, Рома, сворачиваем плиту набок!

Он и Зорро налегли на ломы, Гуго присоединился к Роману и Джо, тянувшим тросы с крючьями.

Когда край плиты поднялся, Михаил и Зорро отбросили ломы и взялись за плиту руками. У самых их ног темнело квадратное отверстие шахты. Плита, наконец встала на попа и остановилась в таком положении.

— Попробуем её отпустить, — пропыхтел Роман. — Она не завалится?

— Нет, — отозвался Михаил. — Стоит крепко. Но на всякий случай надо бы её подпереть ломами, чтоб не завалилась случайно… — Как и все, он вытягивал шею, пытаясь рассмотреть, что там внизу, в шахте. — Ни хрена не видно… Гуго, посвети!

Но вместо фонаря над кладбищем ослепительно полыхнула молния, залившая всё вокруг мертвенным голубым блеском. Дна шахты её свет не достал, зато Володя успел заметить летучую мышь, порхнувшую над самым отверстием.

Заметил её не только он.

— Эта тварь ещё летает, — сказал Михаил. — Гнездо, что ль, у неё тут?

— Вова, — Роман повернулся к юноше, — и всё-таки, что ты там видел в первый раз?

Володя развёл руками.

— Вообще-то, мне показалось, что там гроб и кости… Нет, честно! Ничего не пойму…

Михаил взял у Гуго фонарь и посветил вниз.

— Шахта глубокая, свет до дна не доходит, — определил он.

Снова сверкнула молния, оглушительно треснул гром, и все невольно втянули головы в плечи.

— Скоро начнётся дождь, но слазить мы успеем, — сказал Роман. — Надо обследовать шахту, хотя бы предварительно.

— Я лично на лавры первооткрывателя не претендую, — Гуго с самодовольной улыбкой выпрямился. — Пусть они достаются вам. Вы профессионалы, вы знаете, как надо действовать, а я отступаю в сторону. Я своё дело сделал, теперь ваша очередь!

— Здесь в стене скобы, что-то вроде лестницы… — Роман дотянулся до верхней скобы. — Похоже, сидят прочно. Можно спуститься без страховки.

— Без страховки нельзя, — возразил Михаил. — Стена вертикальная…

Пока они переговаривались, Володя потянул Джо за рукав.

— Слушай, ты же видел, — зашептал он ему на ухо. — Когда этот ваш Гуго посветил под плиту в первый раз, там ведь была могила. Гроб с костями. А теперь — шахта… Ты же видел гроб, да?

Из темноты раздался яростный вопль:

— Опустите плиту! Это смерть! Смерть!…

— Опять этот бомж! — неожиданно разозлясь, заорал Гуго. — Он меня выведет из себя! А ну, проваливай, гад! — Он начал собирать камни и швырять их в сторону криков. — Вали отсюда быстро, бомжара вонючий, а то дождёшься у нас! Так и останешься тут лежать!

Ещё одна молния рассекла тучи, и Володя увидел вопившего. У кромки кустов стоял Евсеев. Тот самый, с фотографии на могиле. Его жуткое лицо с перебитым носом и глубоко запавшими глазами он не спутал бы ни с каким другим.

Летучая мышь с писком метнулась к "бомжу", но тут опять всё погрузилось во мрак, лишь несколько слабых язычков костра освещали поднятую плиту и собравшихся вокруг шахты кладоискателей.

— Гнида, пользуешься темнотой, чтоб на нервах у нас играть! — кричал Гуго. — Не обращайте на него внимание, — переводя дыхание, обернулся он к диггерам, — бомжара перебрал сегодня, вот и вопит. Ничего, завтра специально сюда приеду, чтоб разобраться с ним!

Крики "бомжа" смолкли, зато вместо них послышался ожесточённый писк летучей мыши и звуки невнятной возни, как будто там, в темноте, она на кого-то напала.

Все, кроме Гуго, вслушивались в эти звуки с затаённой тревогой.

— Ну так что? — снова обернулся Володя к Джо, продолжая прерванный разговор. — Шахты ведь не было. И откуда взялась летучая мышь? Она вылетела изнутри, я сам это видел!

Джо била дрожь, глаза его бегали.

— Гуго знает, что ищет, — выдавил он наконец. — А ты лучше помалкивай.

— Но не могло же почудиться, — настаивал юноша. — Ты тоже видел гроб с костями! Ведь видел, признайся!

От волнения он заговорил громче, и его последние слова расслышал Гуго.

— Видел, видел… — повторил недовольно главный гот. — Ну что ты видел? — набросился он на Джо. — Давай, рассказывай!

Тот смешался.

— Я видел, что и все…

— Под плитой не было никакого гроба, — жёстко сказал Гуго, обращаясь скорее к Роману с Михаилом, чем к Володе. — Никакого гроба, никаких останков! Да и откуда там мог взяться гроб? Парень не успел ничего толком рассмотреть, вот и ляпнул чушь. Под плитой была шахта, которую мы сегодня должны обследовать. А откуда выпорхнула летучая мышь — понятия не имею!

Роман повесил себе на грудь включённый фонарик и укрепил на голове наушники с портативным телефоном, который позволял переговариваться по сотовой связи, оставляя свободными руки. Михаил для проверки позвонил на его сотовый со своей трубки.

— Алло, как слышно?

— Связь нормальная, — отозвался Роман.

Хлестнула молния, и оба диггера поморщились в досаде: их голоса в динамиках заглушил треск помех.

— Ладно, я пошёл, — Роман свесил ноги за край шахты и встал на первую скобу.

С неё он дотянулся ногой до следующей скобы.

Михаил, Володя и готы смотрели, как он неспешно передвигается от скобы к скобе, ставя на них ноги и хватаясь за них руками. Одну только Фрейю по-прежнему мало интересовало происходящее. Она сидела у костра и смотрела на огонь.

Световое пятно от фонаря качалось на облицованных камнем стенах. Володя, вглядываясь в них, недоумевал. Шахта должна была быть очень старой, а между тем на её стенах не видно было ни одной трещины, их даже не тронула плесень…

— Алло, Роман, как слышимость? — время от времени говорил по телефону Михаил. — Видишь дно?

— Слышимость так себе, помех много… — звучало в динамике. — Дна пока не вижу…

Михаил сделал звук телефона громче, чтоб ответы Романа мог слышать Володя.

— Я уже и вас-то почти не вижу, — слышалось в динамике. — Темень внизу и наверху…

Михаил взял у Гуго фонарь и мигнул им несколько раз.

— Видишь свет?

— Да, мигающий свет!

— Это я включал фонарь!

Роман опускался всё ниже, и вскоре его тёмный силуэт и световое пятно его фонаря подёрнулись какой-то колеблющейся пеленой, словно их отделила от наблюдателей толща воды.

Молнии вспыхивали всё чаще, и всё продолжительнее были помехи, из-за которых голос Романа был едва слышен.

— Ну что, дно увидел? — кричал в трубку Михаил.

Ответ Романа растворился в треске помех.

— Не слышу! — кричал Михаил. — Что ты говоришь? Не слышу!… - Он обернулся к Гуго. — Похоже, связь оборвалась!

Раскаты грома не умолкали, и в них вплетались настойчивые крики "бомжа". Часто к этим крикам, становившимся порой бессвязными, примешивался пронзительный писк летучей мыши.

Когда свет от фонаря спускавшегося диггера окончательно померк и пропал в мутной глубине шахты, Володя почувствовал неприятное замирание. Его охватило предчувствие чего-то недоброго. Вдруг подумалось, что Роман больше никогда не вернётся из этой темноты…

Михаил настойчиво кричал в трубку:

— Алло, Роман! Роман! Ты слышишь меня? Вылезай!…

Роман не отзывался.

У Володи, смотревшего в чёрную глубину, начала кружиться голова. Он отошёл от шахты и присел на соседнее надгробье. Все, даже готы, выглядели подавленно, только у Гуго радостно блестели глаза.

— Всё идёт отлично, отлично… — повторял он.

Лихорадочно переворачивая страницы своей книги, он подошёл поближе к костру.

— Что отлично? — Михаил хмуро посмотрел на него. — Что тут отличного? Знаешь, что я с тобой сделаю, если Ромка не вылезет?

— Да, вот это место… — Палец гота ткнулся в выцветшие строчки. — Жертва демонам, стерегущим проход… Нет, это не то… Вот: в скором времени… — Он замолчал, всматриваясь в текст. — В скором времени Стражи выплюнут части и проход освободится…

— Какие ещё Стражи? — Михаил был раздражён и встревожен не на шутку. — Ты давай прочти, что там написано про подземелье, и только не вдувай мне в уши всякую мистику!

— Тут написано… Короче, тут написано… — Гот поднял на Михаила невинные глаза. — Тут про подземелье ничего не написано!

Михаил подошёл к нему почти вплотную и взял за отворот куртки.

— Если Ромка не вылезет, туда полезешь ты, понял? — сказал он с угрозой. — Понял или нет?

Гуго вдруг громко расхохотался. Это было до того неожиданно, что в груди у Володи захолонуло, а Михаил отпустил гота.

— Конечно, полезу! — закричал гот, смеясь. — Обязательно полезу, а как же иначе? Именно я и должен лезть туда вторым! Такую честь я не уступлю ни за какие драгоценности!

— Ну так лезь, — тем же угрожающим тоном проговорил Михаил.

Володя решил, что Джо с Зорро сейчас надвинутся на диггера, чтобы защитить своего главаря, но те, наоборот, отошли к костру и уселись рядом с Фрейей.

— Да полезу я, полезу, куда я денусь! — заходясь в нервическом смехе, вопил Гуго. — Я этого хочу больше всего на свете! Только из-за этого я и пришёл сюда!

Володя снова заглянул в шахту, и в блеске молний ему показалось, что темнота в её глубине как будто сгустилась и поднялась к поверхности…

Он решил, что это возвращается Роман, только почему-то без фонаря.

— Смотрите, — крикнул он взволнованно. — Кажется, Роман вылезает!

— Ромка? — Михаил тоже склонился над отверстием и несколько секунд всматривался во мрак. — Ничего не вижу…

— Когда сверкнула молния, я там кого-то видел, — пояснил юноша.

Михаил подбежал к костру.

— Дайте сюда горящую ветку! Или что-нибудь горящее! Бумагу, что ль, подожгите!… Быстрее!…

Зорро принялся ногой откидывать от костра горящую головню.

Молния полыхнула снова, и Михаил с Володей, заглядывавшие в шахту, теперь уже отчётливо увидели, что оттуда что-то поднимается, и довольно быстро.

Но это "что-то" никак не могло быть человеком. Казалось, из глубины поднимался сам мрак, сгустившийся настолько, что стал похож на какую-то вязкую чёрную жидкость.

Диггеры невольно отшатнулись.

— Дайте же огня! — срывающимся голосом требовал Михаил. — Сколько можно говорить!

Но огня не понадобилось. Молнии сверкали так часто, что их блеск почти перестал гаснуть. Кладбище заливал мерцающий голубой свет, который выхватывал из мрака каждое дерево, каждый листок и травинку. В нём всё вокруг удивительно преобразилось. Казалось, это было уже не кладбище, а какой-то фантастический мир, в котором могло произойти что угодно. В нём даже могли ожить покойники. А иначе кем, как не ожившими покойниками, были смутные фигуры, показавшиеся за кустами?

Но в эти жуткие мгновения Володе некогда было всматриваться в них. Он не сводил глаз с квадратного отверстия в земле. Сгустившаяся тьма, поднимаясь из глубины, подступила, клубясь, к самым краям шахты. Под поверхностью этой вязкой тьмы что-то ворочалось, словно какое-то живое существо барахталось в этой трясине, пытаясь из неё выбраться. Все заворожённо смотрели на эту выпиравшую из отверстия чёрную массу.

Внезапно из неё высунулась рука. Голая рука с надетыми на запястье часами!

— Ромка, — сдавленно выговорил Михаил. — Его рука… И часы его…

Рука была живая, она шарила в воздухе, как будто пытаясь что-то нащупать. Наконец она дотянулась до края шахты и вцепилась в него.

Затем поверхность мрака на самой своей вершине приняла форму головы. Мрак как будто стекал с неё. Внезапно голова эта сделала нырок вверх и из чёрной тины высвободилась голова Романа.

Глаза диггера были открыты, губы шевелились, взгляд лихорадочно блуждал, пока, наконец, не остановился на Михаиле.

— Ромка, это ты?… — Михаил, дрожа как в лихорадке, приблизился к шахте. — Сейчас, погоди… Я вытащу тебя…

Он взялся за руку, вцепившуюся в край шахты, потянул её на себя, и в следующий миг все ахнули. Рука легко выскочила из сгустившегося мрака! Это была не рука, а обрубок руки, выломанный с мясом и сухожилиями по самый локоть!

Михаил тотчас отбросил его от себя. Обрубок откатился к соседней могиле и остался лежать неподвижно.

— Закройте плиту! — вдруг истошно взвыл Евсеев. — Закройте!

Он стоял в десятке метров от костра, за ним виднелись тёмные силуэты каких-то людей, по виду — таких же оборванцев. А из-за дальних деревьев медленно подходили ещё люди. Они как будто не решались подойти ближе и останавливались в отдалении.

— Закройте! — выл Евсеев, потрясая костлявыми кулаками. — Закройте!

Его вой, похожий на завыванье ветра, иногда перекрывали непрекращающиеся раскаты грома, но стоило им стихнуть, как вой начинал звучать с новой силой.

— Ромка… — Михаил в ужасе смотрел на голову друга.

Она ещё несколько секунд торчала на вершине взбухшего мрака, и вдруг скатилась вниз. Похоже было, что её тоже оторвали от тела. Виднелись выломанные ключицы, затылок был весь раздроблен, как будто по нему нанесли удар страшной силы.

Прокатившись по земле, голова остановилась поблизости от обрубка руки, её глаза потухли, а странный мрак начал быстро опадать, возвращаясь в шахту. Снова показались каменные стены…

Фрейя взвизгнула в ужасе.

Джо и Зорро бросились бежать первыми. За ними, охваченные общей паникой, побежали остальные.

— Стойте! — закричал главный гот. — Тьма уходит, можно лезть! Джо, Зорро, вы что, не хотите стать бессмертными и всесильными? Стойте, кретины! Жертва принесена, путь свободен!…

Володя, убегая, оглянулся. Слабо светивший костёр, вздыбленная плита и фигура Гуго ещё виднелись за чахлыми кустарниками. Гуго стоял у края шахты и заглядывал в её глубину.

— Ну и проваливайте, жалкие трусы, чёрт с вами! — донёс ветер его крик. — Полезу один!

Оба диггера и готы неслись по кладбищу с быстротой, которую позволяли темнота и узкие дорожки. Все старались держаться тесной группой. Никто не говорил ни слова, слышались только шум шагов и хриплое дыхание. Володе казалось, что вокруг, почти у каждой могилы, лежат или сидят, скорчившись, какие-то люди. Он видел их только краем глаза. Вглядываться было страшно. Заглушая приступы ужаса, он мысленно говорил себе, что всё это ему кажется, что это игра теней, это бомжи, ночующие на кладбище… Жуткие люди, похоже, были всюду. С Володи ручьями тёк ледяной пот. Ему становилось дурно при одной только мысли, что эти незнакомцы могут выйти им навстречу и перекрыть дорогу к воротам. Сердце его билось как бешеное, а тогда, наверное, оно и вовсе не выдержит и разорвётся на куски.

— Где выход-то? — прохрипел Роман.

Бегущий впереди Зорро замедлил бег. Остальные сгрудились за его спиной. Гот лихорадочно оглядывался.

— Туда, — он показал в ту сторону, где не было зловещих силуэтов.

И правда, вскоре при блеске молний они увидели кладбищенский забор. Значит, и ворота должны быть где-то недалеко….

Перепуганная компания добралась до них и выбежала из кладбища. Все немного перевели дух. Жуткие тёмные силуэты остались позади и утонули в тени кладбищенских деревьев. Перед беглецами тянулась просёлочная дорога. Слева виднелся домик сторожа, в окне которого теплился свет.

— Туда! — крикнул Михаил, показывая на домик. — Надо сказать сторожу!

Все дружно устремились к сторожке, от которой при других обстоятельствах предпочли бы держаться подальше. Ошалевшим от ужаса беглецам она казалась единственным местом, где можно было почувствовать себя в безопасности.

Роман первым подбежал к двери и заколотил в неё, задёргал ручку. Хлипкая щеколда вылетела после третьего удара и компания, шумно отдуваясь, ввалилась в единственную комнату сторожки.

Под потолком неярко горела лампа, освещая крашеные бледно-жёлтой краской дощатые стены, стол, накрытый грязной клеёнкой и уставленный стаканами и сальными газетными свёртками, груду какого-то тряпья и пустых бутылок в углу и лежанку у стены, с которой, ворча спросонья, поднимался высокий крепкий старик лет под семьдесят.

— Что? В чём дело? — заревел он, уставившись мутными глазами на молодых людей. — Кто такие?

— У нас только что на кладбище друг погиб! — выпалил Михаил.

— Как — погиб? — Сторож засопел, начал шарить ногой, ища под лежанкой ботинок. — Ты толком говори.

Он был нетрезв и от него несло перегаром, но искатели подземелий этого не замечали. Они столпились под лампой, на самом свету, словно этот свет способен был защитить их от кладбищенских кошмаров.

— Мы не знаем, отчего он погиб, — ответил Михаил взвинченно. — У вас на кладбище какая-то чертовщина творится! На нём полно бомжей! Оно просто кишит ими!

Старик нашарил, наконец, ботинок и надел на ногу.

— В такую ночь бомжам только и дел, что по кладбищам шляться, — проворчал он. — Нет здесь никаких бомжей. Уж я-то знаю.

— Мы видели их своими глазами, — вмешалась в разговор Фрейя. — Их там очень много.

Остальные согласно закивали головами.

— За всеми могилами прячутся, — прибавил Джо.

— А кто погиб-то? — спросил сторож.

Он, похоже, начал трезветь. Надев ботинки, он встал, вытянувшись чуть ли не до потолка, придвинул стул и сел. Стул заскрипел под ним.

Михаил, путаясь и сбиваясь, начал объяснять, что под могильной плитой они нашли подземный ход, что Роман спустился в него, а потом кто-то выкинул оттуда его оторванную голову. Остальные кивали, подтверждая его слова, или, перебивая его, тоже вставляли фразы. Никому из молодых людей и в голову не приходило, что их рассказ может показаться чудовищной, невероятной бессмыслицей. В эти минуты, пока ещё не прошёл страх и за окнами бушевали молнии, они были уверены, что их сообщение выглядит абсолютно правдивым и сторож должен им сразу поверить.

— Всё это правда, — заключил Михаил. — А не верите — ступайте и посмотрите сами!

— Да я уж по вашим рожам вижу, что и впрямь что-то случилось, — сторож придвинул к себе стоявший на столе допотопный телефонный аппарат с треснувшим корпусом и принялся вертеть диск. — Бежали, небось, сломя голову… — Диск, проворачиваясь, визжал на всю сторожку, грозя в любую минуту остановиться на полдороге. — У вас вид, будто вы только что из могилы… Ожившие покойники, не иначе…

От этих слов молодых людей пробрала дрожь. Володя оглянулся на дверь. Она была закрыта, но не заперта. О том же подумали и Джо с Зорро, потому что Зорро сказал:

— Её можно заклинить лопатой.

Никто, однако, не сдвинулся с места, чтобы выполнить это.

— Алло, — заговорил старик в трубку, — это Турсунов звонит. Так вот, товарищ дежурный, у меня тут ЧП. Сейчас пришли студенты, говорят, что на кладбище убили их приятеля… Так и сказали: убили… Только что, полчаса назад… Не знаю, от них ничего толком не добьёшься. Говорят, на кладбище бомжи околачиваются… А-а, эти-то? Пришли какие-то подземные ходы искать… Нет, дело серьёзное. Я уж вижу, они не брешут… Ладно… Машина недалеко? А кто старший? Лейтенант Ивашов?… Это Сергей, что ли? Хорошо, жду.

Он положил трубку.

— Считайте, что вам крупно повезло, — сказал он. — Патрульная машина тут недалеко проезжает, едет из Пеньковки, сейчас сюда завернёт…

Его голос потонул в раскатах грома, прокатившихся, казалось, по самой крыше. Молодые люди теснее прижались друг к другу и придвинулись к столу с телефоном.

Старик смотрел на них мутными слезящимися глазами.

— А может, это вам всё померещилось впотьмах?

— Мы видели его голову, — повысив голос, раздражённо ответил Михаил. — Одну голову, без тела! Правда!

За окнами снова ослепительно полыхнуло. Зорро, не выдержав, кинулся к лопате, схватил её и продел рукояткой в дверную ручку, заклинив дверь.

— А что это у вас волосы покрашены в чёрное? — полюбопытствовал старик, показывая пальцем на растрёпанные космы Фрейи. — И ногти чёрные? Это мода, что ль, такая?

— Мода, — буркнула девушка, которой явно не хотелось говорить сейчас на подобные темы.

Михаил достал из-под стола табуретку и придвинул к ней, предлагая сесть. Гром продолжал греметь, за окном шумел ветер, раскачивая деревья. Володе показалось, что с кладбища доносится вой, и ему почему-то опять вспомнился темнолицый бродяга с перебитым носом.

Протяжный, навевающий жуть звук услышали и остальные. В сторожке воцарилось молчание. Сторож, хмурясь, подошёл к окну.

— Ишь, как молнии разгулялись… Скоро должно полить… Давно не было такой ночки… — Он внезапно обернулся к молодым людям. — И что же, говорите, бомжи на кладбище?

— Да, — ответил за всех Володя. — А один такой, с перебитым носом, всё просил, чтоб мы плиту на место поставили.

— Этот приятель ваш, как его… Гуго, да?

— Да.

— Так где ж вы его потеряли?

— Он остался у подземного хода, — ответил Володя, и прибавил не совсем уверенно: — Может, он ещё придёт…

Все снова замолчали, прислушиваясь к раскатам и отдалённому вою.

— Не придёт, — вдруг сказала Фрейя. — Уверена, что он не придёт. Всё сошлось, как написано в книге, а значит, внизу и правда есть чаша с эликсиром.

— Каким эликсиром? — спросил сторож.

— Эликсиром бессмертия и власти над миром, — совершенно серьёзно ответила девушка, и продолжала тихо: — Всё ведь сошлось. И подземный ход открылся, и погиб тот, кто полез туда первым… В книге сказано, что эликсир стерегут Стражи Тьмы, и что для них нужна человеческая жертва. Первый, кто спустится в шахту, должен погибнуть. Его растерзают Стражи. Зато второй пройдёт свободно. Поэтому Гуго и взял с собой диггеров, — она посмотрела на Михаила. — Вы предназначались в жертву Стражам Тьмы.

— Вы знали об этом и не сказали? — закричал Володя. Он почему-то сразу поверил в существование Стражей Тьмы, и вероломство Гуго его поразило. — Роман погиб из-за вас!

Фрейя сидела, подперев кулаками голову и уставясь на клеёнку перед собой.

— Мы ничего не знали, — пробурчал Зорро.

— Я лично ничего не знал, — подхватил Джо. — Я вообще не верил ни в какой подземный ход.

— А когда ход открылся, что ж ты нас с Ромкой не предупредил? — накинулся на него Володя.

— Нечего ко мне цепляться, — резко ответил Джо. — Не знал я ничего, говорят тебе, и отвали от меня!

— Знал, — безжалостно сказала Фрейя. — Гуго с самого начала сказал нам всем, что Стражам Тьмы нужна человеческая жертва. Кстати, — она показала пальцем на Джо, — это ты придумал привести на кладбище диггеров, чтоб они спустились первыми и погибли вместо нас. Это была твоя идея.

— Да пойми ты, дура, откуда я мог знать, что всё окажется правдой?

Громовой раскат треснул с такой силой, что все невольно пригнули головы

— Это что же такое делается, — сторож заходил по комнате. Шаг его был твердым, хмель, казалось, окончательно сошёл с него. — Такой непогоды ещё ни разу не бывало…

Он поминутно выглядывал в окно, выходившее на дорогу.

— Когда мы убегали, Гуго собирался лезть в шахту, — сказал Володя.

— Значит, он уже добрался до чаши с эликсиром, — отозвалась девушка. — Он в последние дни только и говорил, что об этом эликсире.

— Что-то я сомневаюсь, что он рискнул спуститься, — сказал Михаил. — Он тоже может погибнуть там.

— Нет, Гуго наверняка спустился, — подал голос молчавший до сих пор Зорро. — Ему всё по хрену.

— Он спустился и нашёл эликсир, — подтвердила Фрейя.

— А что за эликсир? — спросил Володя.

— Гуго говорил, что эликсир даёт бессмертие и власть над всеми живыми и мёртвыми, — ответила девушка.

— А вдруг на самом деле даёт? — почему-то тихо сказал Зорро.

Все снова умолкли.

Володя вздрагивал, прислушиваясь к звукам, доносившимся снаружи. За последние часы произошло так много жуткого и необычного, что он готов был поверить во всё что угодно, даже в чудодейственный эликсир, дающий бессмертие.

Завидев за окном фары подъехавшей машины, сторож выдернул из дверной ручки лопату и вышел в грозовые сумерки. До молодых людей донеслись голоса, но слов разобрать было нельзя.

— Менты подъехали, — сказал Михаил, подойдя к окну. — Двое… Нет, даже трое…

С прибытием милиции все почувствовали себя увереннее, страх отступил, и искатели подземелий, наконец, смогли более-менее спокойно оценить ситуацию.

— Мы, кажется, влипли в историю, — выразил общую мысль Зорро.

— Так они нам и поверят, что у Романа оторвали голову Стражи Тьмы! — сказал Володя.

— Во всём виноват Гуго, — выпалил вдруг Джо. — Это он притащил нас сюда. Если менты будут спрашивать — валите всё на него.

— И Ромку, значит, он убил? — хмуро поинтересовался Михаил.

— Лично я не видел, кто его убивал! — окрысился Джо.

Голоса приблизились к двери, и в сторожку вошли два милиционера в камуфляжной форме, с короткоствольными АКМ на груди. Они без всякого любопытства оглядели компанию и даже как будто не удивились не совсем обычному виду готов.

— Ну, что случилось? — обратился к молодым людям рябоватый светловолосый лейтенант лет тридцати. — Давайте, рассказывайте, только короче.

— У нас товарищ погиб, — начал, волнуясь, Михаил. — Понимаете, мы сюда приехали искать подземный ход… Нам их приятель, Гуго, — он кивнул на готов, — сказал, что на этом кладбище есть тайный подземный ход, и мы приехали его искать. Ну, мы его нашли, он был под могильной плитой, Роман полез туда и ему оторвало голову…

— Как это — оторвало? Чем оторвало? Ты яснее говори.

— Наверно, кто-то был внизу, в шахте, — вмешалась в разговор Фрейя. — Кто-то, кто оторвал парню голову. А потом эту голову выбросили оттуда.

— Откуда?

— Из шахты.

— Голова, наверно, до сих пор там лежит, — прибавил Михаил. — То есть, я имею в виду — у шахты…

Из его объяснений выходило, что в шахте могли находиться бродяги, которые и расправились с диггером. Тем более, опять же по словам Михаила, бродяг на кладбище полным полно, чуть ли не за каждой могилой прячутся. И ни Михаил, и ни кто другой из компании даже не заикнулся об эликсире бессмертия и Стражах Тьмы.

— Вот такие дела, Сергей Иваныч, — заключил сторож. — Выходит, что надо идти.

— Да уж придётся, — отозвался лейтенант.

Сторож достал из шкафа широкий прорезиненный плащ с капюшоном.

— Вы что, прямо сейчас на кладбище пойдёте? — изумился Зорро.

— А чего бояться? — ответил сторож. — Мы с Сергей Иванычем, — он кивнул на лейтенанта, — сколько раз ходили туда ночью, если чего случалось. Покойники не тронут, а на живых мы управу найдём!

— Пойдёте с нами, покажете дорогу к месту происшествия, — деловито сказал лейтенант.

У Володи как будто сердце провалилось в желудок. Возвращаться на кладбище! Он растерянно оглянулся на своих спутников.

Зорро и Джо попятились.

— Я не пойду, — заговорили они, перебивая друг друга. — Мы не пойдём. Что мы там забыли?… Мы лучше завтра с утра придём…

Сторож мрачно усмехнулся.

— Ваш же приятель там остался, Гуго. Не хотите его выручить?

— А он нам не приятель, — ответил Зорро.

— Да, — подхватил Джо, — какой он нам приятель. Знакомый просто… Предложил пойти поискать подземный ход, мы и пошли… Сдуру…

— Да и чего его искать, — прибавил Зорро. — Он, наверно, заблудился. На таком большом кладбище, тем более ночью, его до утра искать можно… Ничего, сам выйдет…

— Я пойду, — Михаил выступил вперёд. — Дорогу я в принципе помню. Там полно старых могил, и ещё склеп круглый.

— Знаю такой, — кивнул сторож. — И далеко от него?

— Рядом. Да вы сразу увидите, как придёте. Там могильная плита поднята на бок и так и оставлена. Её издали видно.

— И я пойду, — сглотнув, выговорил Володя.

Он до жути боялся возвращаться на кладбище, но он сам напросился в этот поход и потому скорее умер бы, чем трусливо вильнул в сторону. Погиб Роман, которого он считал своим другом, и он просто обязан был пойти!

К тому же они с Михаилом пойдут не одни, а со стражами порядка, вооружёнными автоматами. С ними, пожалуй, можно не опасаться ни бродяг, ни кладбищенской нечисти, если таковая действительно имелась.

Неожиданно вызвалась пойти и Фрейя. Она заявила, что Гуго — гнусный подонок, и она будет рада, если его выведут на чистую воду.

Из того же шкафа сторож достал массивный двуствольный дробовик, сохранившийся, наверное, с довоенных времён. В широченном плаще и с ружьём за спиной он выглядел весьма внушительно.

— Ну что, Алексей Васильевич, готовы? — спросил у него лейтенант.

— А я в любую минуту готов, — ответил сторож.

Вся компания вышла под грозовое небо. Милицейская машина с включёнными фарами стояла поблизости от сторожки.

Джо с Зорро снова заартачились, говоря, что им надо домой, что до Москвы они доберутся своим ходом, но лейтенант сурово их оборвал, велев им ждать в "уазике". С ними остался шофёр. Сам лейтенант, двое его подчинённых, сторож и Михаил с Володей и девушкой быстрым шагом направились к кладбищенским воротам.

При взгляде на эти ворота Володя снова ощутил неприятное замирание в груди. По спине разлилась холодная дрожь.

Сторож шагал впереди. Видно, что он знал, куда идёт. Остальные за ним едва поспевали, спотыкаясь в потёмках. Вой, смахивавший теперь на глухое уханье, доносился с той части кладбища, куда направлялась компания. Гроза не унималась. Блеск молний заливал окрестности, делая всё вокруг каким-то нереальным, как на негативе. Володя, затесавшийся в самую середину группы, озирался в поисках подозрительных бомжей. Но их нигде не было. Миновали стенд со схемой. Показались деревья, за которыми должен был находиться круглый склеп. От этого воя у Володи кровь стыла жилах, но он шёл, видя, что сторож и милиционеры сохраняют невозмутимость, шёл, несмотря даже на то, что его ноги от страха сделались какими-то деревянными.

Наконец группа вышла на открытый участок со склепом и старинными надгробьями. В блеске молний всё было хорошо видно, особенно выделялась вздыбленная плита. Сторож стразу направился к ней.

Володе сначала казалось, что странный вой доносится из-под земли, но по мере того, как он и его спутники приближались к "минаевской могиле", он начал понимать, что вой доносится из отверстия зловещей шахты. Вскоре вой стал походить на хохот.

— Что тут такое? — крикнул лейтенант.

В свете молний его лицо было бледным до синевы, в глазах читались изумление и беспокойство.

— Беспорядок, Сергей Иванович, — отозвался сторож. — Здесь и правда кто-то постарался. Смотри-ка, как плиту своротили!

— Но что это ухает?

Сторож не ответил. Он зашагал медленнее, на ходу снимая с плеча ружьё.

Не доходя до шахты, он остановился, а с ним и вся группа.

— Где убитый? — спросил лейтенант, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно.

— Я же говорил, из шахты выбросили только его голову, — пробормотал Михаил.

— И руку, — хрипло прибавил Володя.

В горле у него пересохло, ему никак не удавалось наполнить грудь воздухом, хоть он и дышал как паровоз.

— Смотрите, вон она! — воскликнула Фрейя.

Все вгляделись в предмет, на который она показывала. В этот момент молния полыхнула особенно ярко, и в её блеске Володя узнал голову бедняги Романа.

— Слышите? — Фрейя подняла палец, призывая всех к тишине. — Это Гуго смеётся. Его голос. Он всё-таки спустился туда!

Володя оцепенел от ужаса. Фрейя была права. Из чёрной глубины шахты действительно доносился хохот Гуго. Володя никогда раньше не слышал, как он хохочет, но сам голос он узнал.

— Стало быть, он там, — сторож двинулся к шахте, держа двустволку наперевес.

Лейтенант последовал за ним. Оба других милиционера, диггеры и девушка остались на месте.

Сторож приблизился к таинственной шахте и заглянул в неё. К нему присоединился лейтенант, а через минуту, преодолевая страх, подошёл и Михаил.

— Они полезли туда вдвоем? — спросил у него лейтенант.

До ошеломленного Михаила не сразу дошёл смысл вопроса.

— С кем? — рассеянно спросил он, прислушиваясь к дьявольскому хохоту.

— Ну, с твоим другом Романом.

— Не понимаю.

— Роман и Гуго полезли туда вдвоём? — повторил вопрос милиционер.

Диггер, наконец, оторвал взгляд от шахты и посмотрел на него.

— Роман полез один. Он держал с нами связь по сотовому. Но всё время были помехи из-за грозы, я его плохо слышал, а потом связь прервалась.

— И он так и не вылез?

— Нет. Потом из шахты вылетела только его голова и часть руки.

— А Гуго когда полез?

Михаил пожал плечами.

— Не знаю. Когда мы увидели голову Романа, мы все побежали, один Гуго остался. Наверно, тогда он и полез…

— Это его голос?

— Д-да, — с усилием выдавил диггер. — Только не пойму, чего он хохочет. Как будто свихнулся…

Лейтенант подобрал с земли камешек и бросил в шахту.

— Эй, ты! — крикнул он, стараясь перекрыть громовые раскаты. — А ну давай вылезай быстро!

— Положите плиту на место, — вдруг раздался глухой голос, и Володя, узнав его, содрогнулся. — Положите на место. Иначе — гибель всем…

Евсеев стоял за кустами. В неверном блеске молний виден был только его силуэт, но Володя знал, что это он.

Услышав этот голос, сторож резко выпрямился и тоже обернулся на незнакомца.

— Опять этот тип, — дрожа, пробормотал Михаил. — Он ходил тут, когда мы сворачивали плиту.

— И то же самое кричал, — прибавила девушка.

Лейтенант шагнул навстречу "бомжу".

— Ты кто? — крикнул милиционер. — Выйди сюда, не тронем!

Сторож коснулся его руки.

— Сергей Иванович, оставьте его, — сказал он. — А колодец и правда надо накрыть плитой.

— Внизу могут находиться убийцы, — возразил лейтенант. — К тому же там Гуго, который наверняка связан с ними.

— Почему? — не понял Володя.

Милиционер не расслышал его за раскатами грома.

— Убийцы, если они скрываются на дне шахты, не тронули Гуго, — продолжал страж порядка. — Он живой, коли хохочет…

— Точно, он с ними заодно, — согласился один из милиционеров. — А иначе стал бы смеяться!

— Надо положить плиту на место, — повторил сторож.

— Погоди, Васильич, дело серьёзное, — отмахнулся от него лейтенант. — Произошло убийство, и убийца, или убийцы, могут скрываться внизу. Мы не знаем, что там такое. Надо бы, конечно, сейчас слазить туда и разобраться на месте…

— Лезть туда — это самоубийство, гибель! — в волнении возразил сторож.

— Риск большой, это правда, — согласился лейтенант и снова, на этот раз с некоторой опаской, заглянул в шахту.

— Вообще-то, лазить по таким колодцам — это дело МЧС, — подал голос третий милиционер. — У них и оборудование, и спецы, а мы, если полезем, то только голову себе разобьём.

— Поэтому колодец надо закрыть плитой, — настаивал сторож. — Обязательно закрыть.

— Положите плиту на место, положите на место… — вторил ему глухой голос из дальних кустов, сливавшийся с громом и завываниями ветра.

Лейтенант ответил не сразу.

— Возможно, и даже наверняка, там есть другой выход, — заговорил он, как бы рассуждая сам с собой. — Если мы положим плиту, убийцы всё равно могут уйти.

— Но не лезть же нам туда, — сказал его помощник. — Закрыть плитой — самое правильное, а утром мы вернёмся.

Все внезапно притихли: странный хохот начал приближаться, как будто вырастая из глубины шахты…

Милиционеры и Михаил снова заглянули в неё. Володя, хоть и замирал от страха, тоже подошёл.

— Что там? — бормотал лейтенант. — Вы что-нибудь видите?

— Вроде бы кто-то лезет вверх, — ответил один из помощников.

— Может, Гуго? — спросил лейтенант.

Однако уже через минуту стало ясно, что хохот не мог принадлежать Гуго. Подобный звук вообще не мог издавать человек.

Михаил отпрянул от отверстия, и Володя получил наконец возможность на секунду заглянуть туда. То, что он увидел, заставило его тоже отступить в ужасе. Из шахты поднимался сгустившийся мрак — точно такой, какой поднимался после того, как в шахту залез Роман.

Тогда мрак вынес на поверхность оторванную голову и руку диггера. Что он несёт сейчас?…

— Это не Гуго, — проговорил потрясённый Михаил.

Пятясь назад, он споткнулся, упал и остался сидеть на земле, не в силах подняться. Володя на ватных ногах побрёл прочь от шахты. Отошли и милиционеры. Возле отверстия остался только сторож.

Гулкий раскатистый звук, который сгустившаяся чернота несла с собой, рос и усиливался. Вскоре он уже заглушал громовые раскаты.

— Выходит, выходит! — закричал сторож, отступая от шахты и всплёскивая руками, как будто отмахиваясь от чего-то.

Чёрное клубящееся вещество выдавилось из шахты почти на полметра.

— Это я, Гуго, — пророкотало оно. — Вы что, меня не узнали?

И снова раздался звук, похожий на хохот.

На этот раз Володя совершенно отчётливо расслышал в нём интонации главаря готов. Но всё же невозможно было вообразить, что это говорил Гуго. Эти клокочущие трубные звуки изрыгал сам мрак!

Юноша отошёл ещё не несколько шагов. Сгустившийся мрак, хохотавший голосом Гуго, продолжал вспучиваться над отверстием, и вдруг превратился в мощный фонтан, гейзер, который под страшным давлением рванул к тучам. Сначала Володе казалось, что это столб чёрного дыма, но в следующую минуту, приглядевшись, он различил в верхней части столба, разбухавшей, подобно облаку, очертания человеческого лица. Клубящаяся тьма на вершине "фонтана" образовывала нос, глаза, щёки, подбородок… Это было лицо Гуго! Но принадлежало оно, конечно, не Гуго, а какому-то гигантскому дымному фантому, обретшему очертания Гуго. То, что росло из мрака, вообще не могло иметь ничего общего с человеческим существом…

Столб мрака поднимался к небу и где-то там, под тучами, скапливался в огромный клуб, который быстро разбухал, становясь похожим отчасти на тучу, а отчасти — на громадного человека. Это ясно видел не только Володя, но и все, кто находились с ним на кладбище.

— Серёга, что это? Ты тоже это видишь? — обращаясь к лейтенанту, повторял с перекошенным от ужаса лицом один из стражей порядка.

Лейтенант, запрокинув голову и не сводя глаз с ужасающей фигуры, пятился назад, натыкаясь на надгробия. Михаил, наконец, встал на ноги и, шатаясь, побрёл за уходившими милиционерами.

— Я бессмертен… — пророкотал вдруг дымный исполин, и звук прокатился по всему небосводу. — Я чувствую силу… Она переполняет меня… Теперь я знаю, что эликсир подействовал… Мне покорится всё…

Володя даже присел, зажав уши. Голос, отдалённо напоминавший голос Гуго, грохотал уже где-то под облаками, почти сливаясь с раскатами грома. А из зловещей шахты, как джинн из узкого горлышка бутылки, всё вырывался и вырывался мрак, подпитывая и увеличивая жуткую человекоподобную тучу. Вокруг исполинской головы ореолом сверкали молнии, и всё великанье тело клубилось, как окружающие облака.

Пока что из мрака соткались только голова чудовищного существа, плечи и торс с зачатками рук, но постепенно существо росло, и уже ясно было, что ещё немного — и мрак полностью слепится в громадного человека, ноги которого будут стоять на земле, а голова уткнётся в облака.

Охваченный ужасом, Володя бросился бежать, и вдруг встал как вкопанный: путь ему преградил безносый Евсеев! Тёмное с запавшими глазами лицо уставилось на него, скаля редкие зубы. От Евсеева веяло таким леденящим холодом, что юный диггер поневоле взвыл.

— Ты кое-что забыл, — проговорило жуткое создание. — Вернись к колодцу и накрой его плитой. Сделай это. Ты сможешь.

Поднялась рука и костлявый палец показал туда, откуда из земли бил столб мрака. Там Володя увидел сторожа. Старик, видимо так и не дождавшись помощи, сам пытался завалить плиту, но она не поддавалась.

— Быстрее! — повысил голос Евсеев. — Мир ещё можно спасти от пришествия сатаны, надо только закрыть проход! Поспеши же, иначе он выйдет весь! Остались считанные минуты!

Цепенея от ужаса, не зная, кого больше бояться — выраставшего в небесах исполина или этого зловещего выходца с того света (а в том, что этот невесть откуда взявшийся "бомж", похожий на покойного Евсеева, был не обычным человеком, и даже вовсе не человеком, Володя почему-то не сомневался), он повернулся и, как в гипнотическом трансе, побрёл к шахте. Мрак бил из отверстия с невероятной силой. Запах, который чувствовался здесь, Володя сразу узнал. Это был запах серы. Вокруг стало значительно темнее: гигантская фигура, подобно туче, заслоняла собой уже половину неба с его молниями. Но зыбкий грозовой свет ещё озарял окрестности, дотягиваясь до сторожа и плиты.

Володя подошёл к старику и, не говоря ни слова, принялся ему помогать. Плиту достаточно было просто завалить, и она накрыла бы отверстие шахты, прервав извержение. Но, ещё недавно такая лёгкая, она сейчас казалась налитой свинцом. Её невозможно было сдвинуть с места.

Старик пыхтел и матерился в сердцах. По его бледно-синему в свете молний лицу текли капли пота.

— Акимыч! — вдруг рявкнул он, оборачиваясь к "бомжу". — Не сдвигается она! Что делать? Ты должен знать!

— Вот кто вам поможет, — сквозь гром и усиливающийся свист ветра донёсся ответ Евсеева.

К ним приближалась Фрейя. С застывшим лицом, медленно, с трудом переставляя ноги, она шла вдоль могильных оград.

— Эта девчонка? — Старик досадливо скривился — Что она может… Ладно, давай, деваха, подходи… Поднатужились все вместе…

Внезапно над самым ухом Володи раздался громкий писк, и он краем глаза успел заметить мелькнувший чёрный сгусток. Он вздрогнул, теснее прижался к плите, и почти в ту же минуту прозвучал отрывистый вскрик девушки.

— Кыш, нечистая! — рявкнул сторож.

Повернув голову, юноша увидел, что сторож размахивает руками, пытаясь отогнать от Фрейи летучую мышь. Володя почему-то сразу решил, что это та самая летучая мышь, труп которой принёс Гуго и которая чудесным образом ожила под могильной плитой. Зловещая тварь с громким писком летала над девушкой, время от времени ударяя её по голове и плечам своими лапками. Мышь явно стремилась не подпустить Фрейю к плите.

— Погоди у меня! — Разъярённый сторож сдёрнул с плеча двустволку.

Несколько секунд он целился, а потом нажал на крючок. Первый выстрел пришёлся мимо, зато второй был точен. Зарядом дроби мышь отбросило в сторону.

— Ну, взялись! — Он снова упёрся плечом и руками в плиту.

Навалился на неё и Володя.

К плите подошла Фрейя и дотронулась до неё ладонями. Володя, напрягавший все силы в борьбе с неподатливым гранитом, вдруг обнаружил, что плита стала почти невесомой… Она начала заваливаться сама собой…

Плита рухнула прямо на отверстие шахты, пройдя сквозь столб мрака как сквозь воздух, и осталась лежать, перекрыв дьявольский фонтан. Сторож с Володей по инерции повалились вместе с ней. Володя в волнении даже не заметил, что разбил об её край коленку.

Фрейя осталась стоять с выставленными вперёд ладонями, как будто всё ещё делала толкающее движение, и глядела перед собой. Похоже, она была в трансе. А посмотрев вверх, юноша обмер: то, что успело выдуться из дьявольской горловины, теперь уже лишь отдалённо напоминало человеческий торс с головой. Это была туча, которая клубилась, поминутно меняя очертания. Ни головы, ни лица на ней не было, хотя молнии озаряли это дымное образование довольно отчётливо. Оно в последний раз издало звук — на этот раз вой, полный ярости, который растворился в несмолкающих раскатах грома.

Володе казалось, что плита, ставшая подозрительно легкой, не выдержит давления бьющих из-под земли струй и отлетит в сторону, вновь открыв отверстие.

— Бежим! — срывающимся голосом закричал он. — Бежим отсюда!

Рядом поднялся сторож, подхватил свою двустволку.

— Фрейя, а ты чего стоишь? — Володя дёрнул девушку за руку. — Надо уходить!

Она глубоко вздохнула, приходя в чувство. Её лицо прояснилось.

— Плиту уже свалили? — Она, казалось, была удивлена.

— Это ты помогла, — Володя чуть ли не тащил её прочь от минаевской могилы. — Бежим, а то она снова откроется!

У ближайшей могильной ограды сторож остановился перевести дух и оглянулся на плиту. Остановились и поглядели туда же Володя с Фрейей.

Плита лежала на месте. А то странное и страшное, что вырвалось из зловещей шахты, окончательно утратило человеческие формы и казалось обычной тучей. Её затянуло в водоворот других туч и она носилась по небу, отличаясь только своей непроницаемой чернотой, сквозь которую не мог пробиться свет молний. Сторож и молодые люди целую минуту, как заворожённые, смотрели на неё, пока её не отнесло в сторону и она не начала рассасываться, быстро растворяясь среди соседних облаков.

Где-то поблизости сильный порыв ветра повалил дерево. Оно упало с шумом и скрежетом. У Володи разболелось ушибленное колено, он схватился за него рукой и огляделся в поисках Михаила и милиционеров. Их нигде не было. Жуткий Евсеев тоже пропал.

— Ладно, идёмте, — сторож поправил на плече двустволку. — Милиционеров искать не будем, авось не дети, не заблудятся.

Он опять держался уверенно и прямо, как будто не было всей этой жути, которая только что разыгралась на его глазах. Девушка зашагала за ним. Володя, хромая, старался не отставать.

Ветер завалил ещё одно дерево. Володя оглядывался, ища за гнущимися стволами таинственного "бомжа".

— Кто это был? — не удержался он от вопроса. — Ну, тот мужик, который кричал про плиту?

— Шатается здесь один… — не слишком охотно отозвался сторож и, мельком оглянувшись, прибавил: — Не отставай.

— Вы его знаете?

— Я тут всех знаю.

— Он покойник! — вдруг выпалил юноша. — Я видел его фотографию на могиле! Это был он!

Старик вдруг остановился и пристально посмотрел на него.

— Ну да, покойник, — сказал он спокойно. — Он здесь часто ходит по ночам.

От его тихого голоса Володю пробрала дрожь.

— И как же вы… — начал он, но старик его перебил:

— Ничего, он безвредный. Его тут многие видят, особенно когда полнолуние… — И сторож снова двинулся вперёд. — Он жил в деревне неподалеку, был целителем, людей лечил… И многих вылечивал. Меня, например, вылечил. Я бы без него помер. Меня доктора к смерти приговорили, а он пошептал, травкой попоил, и, как видишь, живу покамест… Николай Акимыч трепаться не любил, — продолжал он после молчания. — Всё, что говорил, всегда сбывалось. А потому его даже покойника надо слушать. Если он сказал, что плиту надо положить на место, значит, надо положить… Только ты об этом не болтай. Всё равно не поверят, а то и смеяться будут. И вообще обо всём, что здесь видели, лучше помалкивайте.

— Как же помалкивать, когда Ромка погиб! — воскликнул Володя. — Мы так и не узнали, что с ним случилось!

— И не узнаете. Правда всё равно останется скрыта от нас. Оно и лучше. Нам таких вещей знать нельзя.

От быстрой ходьбы Володина коленка разболелась и ему стало не до разговоров, тем более молнии поутихли и темнота вокруг сгустилась. Он споткнулся о поваленный фанерный стенд, не разглядев его впотьмах, и с трудом удержался на ногах. Уже показались кладбищенские ворота, когда полыхнувшая молния высветила за деревьями силуэты людей. Забыв про боль, Володя прибавил шагу.

— Там кто-то есть, — зашептал он, оглядываясь на деревья. — Вон идут… Бомжи, наверно…

— Откуда им взяться, тем более в такую ночь, — прогудел старик, не сбавляя шага.

Через пару минут выяснилось, что это милиционеры с Михаилом. Унося ноги от шахты, они направились не в ту сторону, и, прежде чем добраться до ворот, основательно поплутали по ночному кладбищу. Сторожа они приветствовали радостными криками. Лейтенант зашагал рядом с ним. До Володи доносились обрывки их разговора. Старик говорил, что всё в порядке, шахта накрыта плитой и никакого извержения больше нет. Милиционер высказал мнение, что из земли забил газовый гейзер, а то, что приняли за хохот, было просто гудением подземных паров.

— Скопление газов имело чисто случайное сходство с лицом человека, — говорил он. — А может, просто показалось…

— Да скорее всего показалось, — соглашался старик.

— Завтра обязательно придём сюда. Вызовем людей из МЧС…

Сквозь прорехи в кладбищенском заборе показался свет фар "уазика". Путники ускорили шаг, прошли вдоль забора, свернули в ворота и оказались перед машиной, ожидавшей их на дороге.

Михаил поравнялся с Фрейей.

— Ты видела, облако было похоже на человека? — спросил он у неё.

Услышав его, Володя выпалил:

— Оно было похоже на Гуго! Это было его лицо!

— Гуго спустился в шахту и добрался до чаши с эликсиром, — ответила девушка. — Стражи Тьмы уже получили свою жертву и поэтому пропустили его.

— Значит, по-твоему, он сейчас внизу? — спросил Володя.

— Мне кажется, что это существо, которое выходило из шахты, и был Гуго… — проговорила она задумчиво.

Володя удивлённо мотнул головой.

— Это всего лишь дым, облако!

— Если бы мы не закрыли шахту, он вышел бы оттуда весь и стал… — Она умолкла, не договорив.

— Кем "стал"? — поторопил её Володя.

— Он вышел бы весь и стал повелевать живыми и мёртвыми, — голос Фрейи звучал серьёзно. — Он правил бы миром. Так написано в книге.

— Ерунда какая-то, — буркнул Михаил и усмехнулся, хотя видно было, что ему не до смеха. Слова девушки погрузили его в задумчивость.

Джо и Зорро ждали их в "уазике", в задней кабине с зарешёченным окном. Они потеснились, чтобы дать место Фрейе, Михаилу и Володе. Расселись в машине и милиционеры. "Уазик" тронулся с места и покатил к далёким огням. Старик помахал ему вслед.

Как шофёр ни торопился, ливень все же застиг их в пути. Машина подъехала к входу в милицейское отделение, но никто не торопился вылезать: дождь лил стеной. Лишь минут через тридцать, когда основной водопад отгрохотал, пассажиры "уазика" перебежали три метра, отделявшие машину от крыльца.

Ночь диггерам и готам пришлось провести в отделении. Милиционеры собирались вернуться на кладбище утром, но с утра у следователя были какие-то дела, потом ждали приезда сотрудников МЧС, и поэтому поехали туда только в первом часу. Небо к этому времени расчистилось, жаркое солнце успело высушить землю, и о вчерашней бурной ночи напоминали только поваленные деревья. Безлюдное полузапущенное кладбище даже днём, несмотря на птичьи свисты и скользящие всюду солнечные лучи, выглядело довольно мрачно. Володя, когда прошли в ворота, ощутил неприятный трепет. Прежде чем сотрудники МЧС приступили к подъему минаевской плиты, следователь и милиционеры довольно долго бродили по окрестностям, разыскивая "следы преступления", но ничего существенного, кроме оторванной головы и обрубка руки, не обнаружили. Джо и Зорро искали книгу, которая должна была валяться где-то здесь, возле могилы. Фрейя вспомнила, что книги не было и вчера ночью, когда сюда приходили милиционеры со сторожем, и предположила, что Гуго взял её с собой в шахту. Наконец дошла очередь до плиты. Её отвалили, и под ней обнаружился старый трухлявый гроб со сгнившими человеческими останками. Никакой шахты не было и в помине.

Лейтенант с жаром начал доказывать, что шахта была, он видел её собственными глазами; это подтверждали бывшие с ним милиционеры, готы и оба диггера, но следователь недоверчиво качал головой. Останки отодвинули в сторону и начали копать.

Копали долго, но ни до чего и не докопались. В конце концов уже и лейтенант начал говорить о шахте не слишком уверенно, а тут ещё и сторож подлил масла в огонь, сказав, что вчера была такая буря, что могло померещиться что угодно.

В отделение вернулись в сумерки. Следователь снова допросил молодых людей и в тот же вечер отпустил всех под подписку о невыезде. Михаил потом сообщил Володе, что в убийстве Романа милиция подозревает Гуго, который объявлен в розыск.

Через несколько дней всех участников тех событий ещё раз вызвали к следователю. Он морщился в досаде, слушая рассказы о шахте и человекообразном облаке. Судя по его наводящим вопросам, он не сомневался, что убийцей Романа был скрывшийся Гуго.

Готы, с которыми Михаил и Володя потом встретились на их готской сходке, торжественно объявили, что Гуго не найдут никогда. Он погиб. Его убили Врата Ада, которые захлопнулись в тот самый момент, когда Гуго, получив обличье демона, выходил из них.

Михаил и Володя не знали, что и думать, ведь таинственную шахту, фонтан мрака и облако с головой Гуго они видели собственными глазами.

— Дёрнул же нас чёрт связаться с этой публикой, — повторял в досаде Михаил. — Мало того, что Ромка погиб и мы под следствие попали, так теперь ещё какие-то врата ада…

Володя был с ним полностью согласен.