"Судьба лейтенанта Погодина" - читать интересную книгу автора (Пропалов Василий Фотеевич)ЗацепкаПогодин встал, как всегда, ровно в шесть. Колокольчиков появился, когда лейтенант уже сидел за столом, вписывая дополнения в план. Заметив участкового, Погодин коротко кивнул, отчего прядь волос скользнула на лоб, прорезанный одной неглубокой складкой. – Здравствуй, Дима! Как спалось? – Спалось почему-то неважно. Вы занимались чем-то серьезным? – Не столько, пожалуй, серьезным, сколько важным. Для нас, конечно. – Да? – Колокольчиков подался вперед всем корпусом, под ним скрипнул стул. – Есть новое? – Есть, Дима, есть! Появилась зацепка! – Погодин потер лоб. – Помнишь, среди дружинников была одна девчушка симпатичная. Она еще крикнула: «Что от нас требуется?» – Ну, ну. Вербина. – Она интересную вещь подсказала. Вчера видела на танцплощадке дочь школьной технички Машу. У той на шее новые бусы и часы на руке. Говорит, подарок от Сашки Дымова. Понимаешь, опять Дымов. Кстати, что за семья эти Дымовы? – Плохо пока знаю. Живу-то здесь недавно, не приходилось ими заниматься. Но знаю, что Федот Дымов был судим. Погодин остановился посредине кабинета: – Ищи Машу, вези сюда, допрашивай. Если появится необходимость – изымай часы и бусы. Я пошел к Дымовым. Попутно проверю паспортный режим. – Может, подкинуть на мотоцикле? – Пешком дойду, невелика даль. Они одновременно покинули кабинет. Колокольчиков на мотоцикле круто свернул за угол и скрылся. Погодин направился в изогнутую широкую улицу, забитую машинами, груженными кряжистым сосновым лесом, от которого тянуло свежим запахом живицы. За столовой Погодин свернул в переулок, замедлил шаг. Увидев на столбе цифру «15», шагнул к калитке. Петухи, распластав крылья, разбежались в разные стороны. В ограде пожилой мужчина насаживал новую метлу на березовый черенок. Он прекратил свое занятие, увидев незнакомого человека, остановившегося сбоку и мягко сказавшего: «Здравствуйте». – День добрый, – добродушно ответил он на приветствие инспектора и слабым взмахом руки воткнул острый носок топора в комлевый чурбан. – Слушаю вас! – Я из милиции, – отрекомендовался лейтенант, показывая удостоверение. – Надо проверить домовую книгу и паспорта. – Вы новый участковый? – Нет. Из уголовного розыска. Погодин, – Понимаю, – многозначительно произнес мужчина, качнув седеющей головой. – У нас полнейший порядок. – Тем лучше. Но долг службы требует… – Понимаю. Погодин отказался пройти в комнату, занял место у стола на кухне. Хозяин принес домовую книгу, аккуратно обернутую плотной бумагой. – Здесь же и паспорта, – пояснил он, осторожно опускаясь на стул. – Кто в этом доме живет? – поинтересовался Погодин, открывая книгу. – Шубины. – Сколько вас? – Я и супруга. – Похоже, ушли на заслуженный отдых, Илья Ильич? – промолвил Погодин, перелистав домовую книгу. – В прошлом году. Учить детей – дело нелегкое, нервишки начали пошаливать. – Да-а-а, – посочувствовал Погодин, – труд учителя действительно тяжелый. – И у вас, позвольте заметить, работа не из легких. Мне один раз довелось побывать в качестве понятого при обыске. – Вы вспомнили, наверное, обыск у соседа, Дымова? – Совершенно верно, – Ну и как он, образумился? – Утверждать не берусь. Не знаю. Но пьет. – Часто? – Довольно часто. – Чего же так? – Река с ручья начинается, а пьянство – с рюмки. – Да. На какие же средства он пьет? – Шабашничает. – Разве постоянно не работает? – Работает в пожарке. Сутки там, трое свободен. – Вон как. И жена не может с ним сладить? – Что вы! Не раз из дому убегала из-за драк. – А дети? – У них только сын. Его он не трогал. Пить учил. Посадит на колено и – «Санька, пей!» – Ну и как, Санька пьет? – Представьте, нет. Мы с ним нашли простой выход: по моему совету он поступил учиться не в наше училище, а в Пересветское. Дома бывает редко. – Правильно решили. Дымов мог сына загубить. – Совершенно верно. Меня это же беспокоило. – Мать не возражала? – Наоборот – рада. – Трудная семья. – Не семья, а Федот… Чем больше говорили Погодин и Илья Ильич, тем больше проникались симпатией друг к другу. Расстались они как давно знакомые люди. В тринадцатом доме, с прогнувшейся крышей и трещинами на бревнах, жили Дымовы. Ветер покачивал открытую калитку, она скрипела. Как только Погодин шагнул во двор, навстречу лениво выбежал белый пес. Погодин остановился. Пес ткнулся заспанной мордой в штанину и направился обратно под старый навес. Лейтенант миновал сени, постучал в дверь. Не дождавшись ответа, дернул ручку на себя. Дом оказался пустой. На кухне, под столом, накрытым истертой до дыр клеенкой, валялись две пустые бутылки из-под плодово-ягодного вина. В комнате на подоконнике хрипел репродуктор. Постель на синей металлической койке измята. Похоже, на ней кто-то недавно спал. Погодин вышел. В соседнем доме – номер одиннадцать, – где жила одинокая пожилая женщина, Погодин спросил: – Где же Дымовы? Дом открыт, а их нет. – Марья на работе, а Федот с утра опохмеляется. Не прохватило небось, вот и подался еще промышлять. – Часто пьет? – Испился, Поглядели бы на него! – Где же деньги берет? Поди, опять воровством занимается? – Вроде не должен. Нельзя ему в колонию попадать. – Почему? Женщина рассмеялась. – А таким там худо. Он же на мокрую курицу похож. Приходил тут как-то один тип, спрашивал: «Где Дымов?» Отвечаю: «Дымовых нет». – Сказал: «Передай, что приходил Крысало, велел возвратить долг». Уточнив приметы неизвестного, Погодин перевел разговор на сына Дымова – Саньку. Женщина поахала, пожалела Саньку, повторила то, что Погодину уже было известно, и со вздохом вымолвила: – Как бы не свихнулся парнишка. По характеру бойковатый. И дружки его мне не нравятся. – Чем же они не нравятся? – Шпанята – видать сову по полету. – Да? И много их? – Двое приезжали. – Не здешние, что ли? – Из того же училища, где Санька учится. Светляк какой-то и Крот. – Но Санька, кажется, парень не испорченный? – А я и не хаю. Только опасно, когда водится со шпаной. Объездят они его, сделают ручным… Говорила ему. Улыбается: «Что вы, тетя Даша! На худое не пойду». Чужой он мне, а душа болит. – Да-а, – выдохнул Погодин и нахмурился. Таким он и ушел от тети Даши. Покурил у калитки. Потом пересек тихий переулок, скрылся во дворе нового пятистенка, где, по словам тети Даши, жил пенсионер, бывший старшина милиции Сорокин Федор Константинович. – Где-то я тебя видел? – говорил Сорокин после того, как Погодин представился. – Я бывал здесь. А к вам завернул за помощью, Федор Константинович. – За помощью, значит. – Да . – Тогда, значит, выкладывай, кто интересует и почему? Люблю разговор открытый. – Дымовы. Оба. По делу о краже из магазина… – По-моему, зря ты тут ковыряешь. Санька на кражу не пойдет, сызмальства его знаю. Федот, значит, тоже не пойдет, одряхлел. А потом, посуди сам: на кой лешак ему часы и бусы? Вино бы мог спереть… – Против них у нас имеются кое-какие улики. Пока, правда, не проверенные… – Я тебе вот что скажу: поговори с Санькой – если что знает, все расскажет. Но сомневаюсь я, чтобы он украл. Здесь что-то другое. Сорокин проводил Погодина до ворот, негромко сказал: – Ежели будут, значит, какие затруднения, – заходи. Я Саньку увижу и сам с ним потолкую. – Ладно, – пообещал Погодин и вышел в переулок. Он шел медленно, обдумывая все, что ему стало известно о семье Дымовых. Не доходя до широкой улицы, остановился, вытянул из кармана пиджака блокнот, авторучку. Короткая запись гласила: «Федота Дымова разыскивал Крысало. Кто он? Установить личность. Санька – Светляк – Крот. Выяснить…» Скоро он был в кабинете участкового. По веселому блеску глаз и по тому азарту, с каким Колокольчиков потирает ладони, поднявшись из-за стола, Погодин понял: есть хорошие вести. – Вот так, Николай Иванович, – торопливо начал Колокольчиков, хлопнув ладонями. – Кое-что проясняется и подтверждается. – Что именно? – Погодин опустился на стул, разминая папиросу. Колокольчиков сунул руку в стол и в его поднятой над головой руке Погодин увидел часы на черном ремешке и желтые бусы. – Вот они!.. Их подарил Маше Санька Дымов. Номер часов совпал с номером паспорта. В магазине был Дымов… – Пока не допросим Саньку, не соглашусь с твоей версией, – сказал Погодин, стряхивая пепел в зеленую пепельницу. – Не понимаю. – Понимать нечего, Дима. Все проще пареной репы. Я ведь тоже не зря ходил и верю тем людям, с которыми разговаривал. Их мнение: Санька не мог пойти на преступление. – А Федот? – И он не мог… Эти слова Погодин произнес с такой интонацией в голосе, что Колокольчиков насторожился. – Значит, надо ехать в Пересветское училище и допрашивать Саньку? – Да, Дима. Ну-ка погляди расписание поездов: когда будет ближайший? – Так знаю. – Колокольчиков взглянул на часы. – Через два часа. – На нем и поедем. А сейчас пойдем пообедаем. |
|
|