"Монстр" - читать интересную книгу автора (Перетти Фрэнк)

Глава 12

Синг видела, как кольцо окружения стягивается с запада, севера и юга, ограниченное с востока отвесными скалами. Внутри кольца ближе к южному краю недвижно стояла на месте точка, обозначающая местоположение Рида. Он не выходил на связь.

— Рид! Рид, ответь мне! Джимми, вы его видите?

— Нет, — прошептал Джимми. — Здесь слишком густые заросли.

— Вы видите его на своём мониторе?

— Так точно.

— Так чего же вы ждёте? На связь вышел Пит.

— Всем соблюдать предельную осторожность. Не дайте себя убить.

Рид слышал треск голосов в своём наушнике. Он вставил его обратно в ухо, нажал кнопку связи и тихо произнёс:

— Это Рид. Я у цели. Я не вижу зверя, но чую запах.

— Рид, отойди назад! — закричала Синг. — Подожди остальных!

— Нет. Я не позволю этому существу снова ускользнуть. — Рид!

Он вынул наушник из уха.

«Уходи, Рид! — мысленно умоляла Бек. — Я люблю тебя. Пожалуйста, не дай убить себя. Уходи».

Иаков по-прежнему ждал, готовый пулей вылететь из ямы. Бек и близко не представляла, что именно заставит его действовать, но знала, что атака займёт всего секунду.

Рид медленно двигался мимо опутанного ползучими растениями куста, мысленно составляя план местности, выискивая возможные укрытия. За вывороченным из земли пнём можно спрятаться. Поваленная осина выглядит подозрительно, но разве под ней кто-нибудь поместится? Ещё один шаг — и он заметил открытое пространство, крохотную прогалину слева. Там у него будут лишние полсекунды, чтобы отреагировать в случае нападения. Он попытался уловить смрадный запах, попытался…

Он вздрогнул, увидев это. Потом овладел собой, насторожённо огляделся по сторонам, сжал винтовку покрепче.

Лоскут коричневой кожи.

Поначалу Рид решил, что это какой-то зверёк, притаившийся в траве, потом решил, что это мёртвый зверёк: окровавленный, растерзанный.

Он осторожно приблизился, уже зная, что это такое, но не желая верить глазам.

Иаков немного расслабился, и соответственно, Бек тоже — достаточно для того, чтобы подумать: «Что я могу сделать, что я могу сделать?» Никаких ответов не приходило на ум.

Она видела Рида через другой просвет в зарослях: он выходил на маленькую прогалинку. Очевидно, он нашёл что-то, хотя первые несколько секунд Бек не могла представить, что именно.

Постой. Её куртка? Они описали по лесу круг и вернулись обратно к месту, где Рувим похитил у неё туалетную бумагу. Возможно, там её куртка.

Искорка надежды загорелась у неё в душе, и сердце забилось чаще. Если Рид найдёт куртку, он поймёт, что Бек где-то рядом. Тогда он не оставит поисков, не оставит надежды. Куртка послужит подобием сигнального костра, послания в бутылке…

Это действительно оказалась её куртка — правда, всего лишь часть. Рид поднял лоскут кожи, повертел в руках. Рувим славно над ним поработал — лучше, чем щенок над резиновой игрушкой. Он был изжеван, истерзан…

У неё мучительно похолодело в животе от дурного предчувствия. Страх — нет, отчаяние приговорённого к смерти поразило её подобием электрического разряда. Куртка испачкана в крови. В крови Рахили. Она изорвана в клочья. Она выглядит так, словно…

Прерывистый, почти предсмертный вздох сорвался с губ Бек, беззвучно выговоривших «Р-р-рид». «Не думай этого, Рид. Не думай этого. Это не моя кровь».

Кровь на лоскуте кожи уже давно запеклась, растрескалась и теперь отслаивалась струпьями. Это была лишь часть куртки — половина рукава и часть боковой вставки, — изодранная, со следами зубов. Она всё сказала Риду, сомнений не оставалось.

Рид тяжело повалился на колени, забыв обо всём на свете: о поисках, об охоте, даже об опасности. Винтовка упала на траву. Он смотрел неподвижным взглядом на истерзанный лоскут в руках, машинально водя подушечкой большого пальца по тёмному пятну крови. Чёрная тень заползла в сознание, расплываясь подобием чернильного пятна на пергаментной бумаге, разрастаясь, вытесняя прочь свет и надежду, вытесняя все мысли, кроме одной: Бек.

Рид поднял глаза. Он не видел ничего — только Бек, жующую холодный сэндвич и строящую насмешливую гримаску, с раздутой щекой, криво улыбающуюся в объектив фотоаппарата. Это была последняя улыбка, которую он помнил, но и она, несмотря на все старания удержать её в памяти, медленно растаяла, растворилась в чёрной ночи, которая будет длиться вечно. Он пытался услышать смех Бек или даже голос, произносящий его имя, но лишь молчание служило ему ответом.

Если она закричит, он умрёт. Бек оставалось лишь лежать в объятиях Рахили и в смертельной муке смотреть, как Рид с трудом встаёт на ноги, точно немощный старик, держа в руке истерзанный кожаный лоскут. Он не подумал поднять винтовку, но долго возился с наушником, прежде чем сумел вставить его в ухо трясущейся рукой. Она расслышала только слова: «Выхожу из игры», а потом он двинулся в обратном направлении.

Иаков снова напрягся. Рид пройдёт совсем рядом.

Рид остановился, вернулся за винтовкой, а потом быстро прошёл мимо тяжёлой и неловкой поступью.

«Я жива».

Он мелькнул в просвете между стеблями плюща в последний раз: тяжелораненый человек, еле передвигающий ноги, больше не напряжённый и не насторожённый, перешагивающий через бревно, отводящий в сторону ветку…

«Я ЖИВА!..»

Рид скрылся из виду. Тихий шелест, треск сухого сучка, а потом, уже совсем далеко, хруст валежника.

Потом наступила тишина.

Синг распахнула дверь мобильной лаборатории и остановилась на ступеньке, держась за поручень и глядя на тропу, которая поднималась в горы от парковочной площадки. Сорок минут назад Синг обратилась из человека в камень, запретив себе чувствовать, страдать или предаваться воспоминаниям. В лесу находились охотники. Кто-то должен был поддерживать с ними связь и служить связующим звеном между ними и внешним миром. Кто-то должен был помочь им стянуть кольцо окружения в случае, если у них на GPS-приемниках погаснут сигналы. Она должна была думать о них, даже когда следила за движением одной точки на экране, которая медленно спустилась с горы, пересекла сухое русло, миновала участок, где Флеминг Кринкович нашёл следы, и возвращалась по тропе в Уайттейл.

Теперь, когда эта точка достигла конца своего путешествия, Синг ожидала увидеть на тропе Рида и Джимми. Когда она увидит их, то даст волю своим чувствам и снова станет человеком.

Но как она вынесет боль утраты, Синг не знала.

В наушнике протрещал голос Дженсона:

— Эй, мне нужен кто-нибудь, прикрыть южную сторону. Здесь можно на грузовике выехать из окружения, оставшись незамеченным.

Синг быстро взглянула на монитор компьютера и спросила:

— Макс, Стив? Вы знаете местонахождение Дженсона?

— Нет, я его потерял, — ответил Торн.

— Он на отметке 135, футах в восьмистах. Он пользуется радиопередатчиком Джимми.

— Сто тридцать пять, вас понял.

— Дженсон, всё в порядке. Оставайтесь на месте, пока с вами не свяжутся снова.

Дженсон раздражённо проворчал:

— Вас понял.

А потом она увидела Рида и Джимми, которые выходили из леса, словно усталые солдаты, возвращающиеся из боя — с пустыми глазами, с сутулыми спинами и болтающимися на плече винтовками. Джимми шёл рядом, поддерживая Рида, с трудом переставлявшего ноги. Рид встретился взглядом с Синг, но выражение его лица было трудно рассмотреть. Он нёс окровавленный лоскут, держа обеими руками.

Теперь Синг могла дать волю чувствам. Она поднесла руку ко рту и сотряслась всем телом от сдавленных рыданий.

Они встретились на парковочной площадке и обнялись. Синг плакала без слов. Рид казался странно безучастным, словно тело, лишённое души. Он обнимал Синг, но не плакал.

— Я… э-э… я поработаю с рацией, — сказал Джимми., Синг посмотрела, как он направляется к автофургону, берёт гарнитуру, висящую на поручне у двери, и(входит внутрь.

Когда по рации раздался голос Джимми, Питу пришлось убавить звук.

— О'кей, ребята, это Джимми. Чтоб вы знали, у нас с шерифом Миллзом была договорённость: пока ведутся поиски, за главного остаётся шериф. Когда начинается охота, делом руководит служба охраны природы. Итак, ребята, как вы все слышали, поисковая операция закончилась. Теперь нам предстоит настоящая охота, и, следовательно, я становлюсь главным шаманом. Торн, Макс, Рид и я на время вышли из игры, так что стягивайтесь к югу и станьте там частой цепью, пока зверюга не вырвалась из окружения. Давайте вернёмся из леса со славной добычей!

У Пита наполовину пропало желание продолжать, когда он услышал, что Рид вышел из игры. Теперь, когда стало ясно, что искать Бек бесполезно, он потерял вообще всякое желание действовать. Он взглянул на монитор GPS-приёмника. Северная сторона кольца теперь стянута достаточно туго. Сэм Марлоу находится всего девяноста ярдами ниже по склону. Они сумеют справиться и без него. Он сориентировался по компасу и начал спускаться вниз.

Синг заглянула к Риду в последний раз. Он снял куртку и ботинки и бросил их на полу, но не пожелал расстаться с куском куртки Бек, который крепко сжимал в руках, лёжа на кровати в заднем отсеке автофургона, лицом к стене.

— Я позвоню Кэпу, сообщу о случившемся, — сказала Синг. — У меня есть суп, я могу разогреть. Тебе надо поесть.

Рид не ответил и не пошевелился.

— Я буду рядом, — сказала Синг. Удостоверившись, что с ним всё в порядке — в смысле внешнего комфорта, ибо комфорта душевного он уже никогда не достигнет, — она тихо прикрыла дверь и оставила Рида одного.

В главной комнате Джимми сидел за компьютером в наушниках Синг, продолжая руководить операцией.

— Пит, тебе нужно немного подняться, ты слишком низко спустился. Повтори? — Он выразительно закатил глаза. — Сэм, поднимайся по склону и пошли ребят вперёд. Стягивайте цепь.

Он глянул через плечо на Синг.

— Как он?

— Дышит. Больше ничего не могу сказать.

Он уставился на дверь спальни.

— Глупо, что мы позволили делу зайти так далеко. Я говорил ему. Я говорил шерифу Миллзу.

— Но вас никто никогда не слушает. — Сарказм замечания был тонким, но умышленным.

— Сейчас не время.

Синг взяла свой мобильник.

— Да, не время.

— Вы позвонили Дэйву Сондерсу?

— Сейчас звоню.

Джимми повернулся к монитору компьютера, с головой уйдя в охоту.

— Пит, ты можешь по дороге отдать свой GPS-ресивер Уайли? Спасибо, приятель, и… слушай, мы все тебя понимаем.

Синг вышла из автофургона, закрыла за собой дверь и набрала номер на мобильнике. Здесь было тихо — вдали от Джимми.

Она связалась с помощником шерифа Сондерсом.

— Алло, Дэйв? Это Синг Капелла. Рид прекращает поиски. Все могут быть свободны. — Она выслушала вопрос и сглотнула слёзы, чтобы ответить: — Нет. Только кусок куртки.

Пока Сондерс переваривал новость, Синг на время взяла себя в руки.

— Дэйв, вы там?

Да, он был там, полный соболезнования и желания помочь.

— Рид хочет, чтобы вы связались со службой охраны леса. Надо закрыть доступ в лес для гражданских лиц, пока мы не поймаем… пока мы не разберёмся с проблемой. Но, Дэйв, есть ещё одно: охотники покинули район ручья Лост-Крик, так что теперь вы никому там не помешаете. Нам по-прежнему необходимо найти Рэнди Томпсона — уверена, речь идёт о трупе или об останках. Если вы можете послать туда нескольких помощников шерифа… Да, я знаю, но нужно попытаться ещё раз, и на сей раз возьмите с собой металлоискатели. Будете искать лопату.

Пит отыскал Уайли Кейна через несколько минут. Для этого ему потребовалось лишь идти на запах сигаретного дыма.

— Итак, — с хитрецой сказал Кейн, — с вас довольно, да? Пит снял с руки GPS-приёмник и протянул парню.

— Я был здесь ради Бек, а не ради Джимми.

Уайли бросил окурок и раздавил ногой. Он взял GPS-приёмник и восхитился:

— Ух ты! Так значит, эта самая штуковина и завела всех нас сюда?

Пит указал на несколько деталей: доступные окна, движущаяся карта местности, изменение масштаба изображения и поиск точек, обозначающих местонахождение других приемников.

— Теперь ты займёшь моё место, вот твоя точка. Вот эта точка — Сэм. Он находится чуть ниже по склону. Просто вставляешь наушник в ухо и нажимаешь эту кнопку, чтобы выйти на связь.

— Да уж, игрушки в наши дни — просто обалдеть!

— Иногда рельеф местности блокирует сигнал, но обычно, пока твой радиопередатчик включён, все остальные руководители групп видят тебя, а ты видишь их.

— Ладно, теперь моя очередь! — Уайли пристегнул GPS-приёмник к руке, как это при нём делали остальные.

— Этот проводок пропускаешь под курткой, чтобы он не мешался.

Уайли снял куртку и принялся возиться с наушником, соображая, как бы получше проложить провод.

Пит стоял у него за спиной, якобы помогая, но на самом деле внимательно разглядывая отпечаток ботинка Уайли, оставшийся на месте, где он раздавил окурок. Отпечаток не совпадал с рисунком, сделанным Питом на ручье Лост-Крик, но, с другой стороны, Уайли Кейн был в совершенно новых ботинках.

— Кэп?

— Я здесь. — Никакие другие слова не шли на ум, но в данный момент Кэпу было всё равно. У него едва хватало сил, чтобы осмыслить страшную новость, вынести боль и попытаться успокоить душевную рану сейчас, когда он сидел мрачный и одинокий в их гостиной в Спокане, держа телефон у уха. Новость не стала для него неожиданным ударом — скорее явилась закономерной, давно предугаданной развязкой трагедии. Они с Синг с самого начала знали, что всё может так кончиться. Если оставить в стороне нежелание смириться со случившимся, счастливый конец истории казался бы более удивительным.

— Что ты чувствуешь? — спросила Синг.

Кэп подпёр голову ладонью и закрыл глаза. Его обуревали самые разные чувства.

— Ты имеешь в виду, кроме скорби? Чувства утраты?

— Я не знаю, что делать дальше.

— Меня застукали в лаборатории Буркхарда, куда я проник тайком. Мерилл вышвырнул меня с территории университета.

Теперь Синг погрузилась в молчание. Наконец она спросила:

— Значит, это?

Он на мгновение задумался, потом ответил:

— Гнев. Я чувствую гнев. Близкий друг погиб, и кому-то это сходит с рук.

— У нас есть какие-нибудь веские факты?

— Пока только косвенные улики, возможно, частично воображаемые. Что насчёт фотографий?

— Я сфотографировала всех, кто попал в объектив. Сегодня сделала ещё несколько снимков, когда все охотники собрались в Уайттейл.

— Почему ты не переслала мне их по электронной почте?

— Перешлю.

— У меня есть ещё одна ниточка, за которую я собираюсь потянуть, а если из этого ничего не выйдет… Возможно, мне следует просто приехать туда и просто находиться там.

— Ты мог бы помочь Риду сейчас.

— Как он?

— Он спит.

— А… Ладно, передай ему от меня слова любви и участия и вышли мне фотографии, и…, я предприму ещё одну попытку в память о Бек, если ни для чего другого.

— Будь осторожен.

— О, думаю, для меня самое худшее осталось позади.

Синг захлопнула сотовый и забралась обратно в автофургон. Джимми по-прежнему сидел у монитора, как приклеенный. Он говорил мало, вид имел возбуждённый и нервно тряс коленом со скоростью отбойного молотка. Этот благоприятный признак позволял надеяться, что ему не усидеть на месте. Синг решила дать Джимми взвинтиться посильнее, прежде чем заговорить с ним. Тем временем она использовала второй компьютер, чтобы подключиться к сети через мобильник и выбрать папку с фотографиями (групповыми, моментальными и сделанными украдкой) всех людей, имеющих отношение к поисковой операции и охоте. Несколько быстрых постукиваний по сенсорной панели и фотографии отправились к Кэпу.

— Как там дела? — спросила она Джимми.

— Пока никак. — Его голос звучал напряжённо. — Южная сторона долгое время оставалась открытой. Медведь мог проскользнуть там.

— Я могу сменить вас, если вы хотите вернуться туда. Это заставило Джимми оторваться от монитора.

— Точно?

— Послушайте. Неужели вы хотите торчать здесь, пока кто-нибудь другой убивает медведя?

Он сорвал с головы гарнитуру, схватил свою куртку, винтовку и стремительно вышел из автофургона, запихивая в ухо наушник от GPS Рида.

— Не стоит благодарности, — сказала Синг, устраиваясь перед компьютером.

При первом же взгляде на монитор она увидела, что точки Стива Торна и Дженсона находятся в опасной близости от места, где Рид нашёл кусок куртки Бек.

В наушниках протрещал голос Джимми:

— Ответь мне, Дженсон. Что там происходит?

— Мы на месте, — прошептал Дженсон, — так что заткнитесь все.

Дженсон остался в прикрытии, а Торн пошёл первым, насторожённо высматривая любое движение, хоть самое незначительное. Лента белой туалетной бумаги по-прежнему висела на бузинном кусте. Она легко шевелилась на слабом ветерке, словно нарочно выставленная напоказ, как приманка в ловушке. Дженсону место не нравилось, что-то здесь было не так. Торн двигался медленно, осторожно переставляя ноги, направляя винтовку вниз по ходу осмотра тёмного пня среди молодых елей, бревна в густых зарослях, вывороченных с комом земли корней, под которыми лежала тень. Он не забывал, что именно здесь зверь сожрал жену Шелтона, и он своими глазами видел, что случилось с шерифом Миллзом. Он потянул носом воздух. Не говорил ли Рид Шелтон что-то насчёт того, что чует зверя нюхом? Здесь действительно чувствуется какой-то запах.

Собственно говоря, он может идти из-под оплетенного диким плющом куполообразного куста над поваленной осиной, находящегося всего в нескольких ярдах от него.

— Внимание, — прошептал Торн, указывая рукой на лиственный купол.

Дженсон направил на него винтовку и кивнул Торну: готов.

Торн медленно приблизился. Запах стал сильнее.

Синг напряжённо смотрела в монитор. Точка, обозначавшая местоположение Торна, стояла на отметке Рида — с виду неподвижно, но вероятно, она перемещалась медленно-медленно, незаметно для глаза. Синг не думала, что зверь по-прежнему остаётся там по прошествии довольно долгого времени, но, с другой стороны…

Торн подошёл близко к поваленной осине и теперь ясно видел, что опутанный диким плющом разросшийся куст недавно был потревожен: раздвинутые в стороны ветви ещё не сомкнулись полностью. Он метнул взгляд на Дженсона, кивнул в сторону лиственного купола, взял наизготовку винтовку правой рукой, медленно протянул вперёд левую, схватился за плети ползучих растений и, глубоко вздохнув, рывком отвёл в сторону…

Под густо переплетёнными стеблями, ветвями и листьями оказалась тёмная яма. Волна смрадного запаха накатила на Торна, заставив вздрогнуть. Лежащий на спусковом крючке палец напрягся.

Потом Торн расслабился.

Затаивший дыхание Дженсон шумно выдохнул.

Яма была пустой.

Они всё бежали, бежали, бежали, пока не достигли какого-то глухого сосняка где-то в Айдахо или в Монтане, а может, уже и в Канаде. Теперь Бек было всё равно. Когда они наконец остановились отдохнуть и Рахиль позволила ей скатиться со своей спины, она шлёпнулась на землю и осталась лежать, где упала, уткнувшись лицом в усыпанный хвоей мох, слишком подавленная, чтобы думать о своём местонахождении.

«Рид думает, что я погибла».

Образ Рида с истерзанным лоскутом куртки в руках неотступно стоял у неё перед глазами. Он не желал меркнуть, расплываться и исчезать. Он не давал Бек покоя.

«Я жива, но не могу сказать это Риду. Он думает, что я погибла и что он не может спасти меня. Да я, считай, погибла!»

— О-о-о-о! — Она приглушённо застонала в мох, корчась от безысходной муки и отчаяния. «Я вполне могу лежать здесь, пока не сгнию, пока из меня не начнут расти деревья. Бог ненавидит меня».

Да. Бог ненавидит её. Иначе почему ещё Он посылает ей неудачу за неудачей? Кто ещё имеет достаточно ясное представление о справедливости, чтобы позаботиться о том, чтобы ей не выпало ни одного счастливого шанса? Кто ещё в силах сделать так, чтобы она умерла для всего мира и для всех любимых людей, однако оставить её в живых, чтобы она страдала и мучилась здесь? Всё слишком безупречно. Всё наверняка спланировано.

Вскипевший в душе гнев придал Бек сил, чтобы перевернуться на спину, наставить палец в небо и провыть, обращаясь к Богу:

— Т-т-ты…

Ох, ну да! Бог наградил её заиканием, чтобы она не могла сказать Ему, как она зла!

В бессильной ярости Бек ударила кулаком по земле и зарычала на Него. Потом села и завизжала на Него.

Это встревожило Рахиль, лежавшую на спине в зарослях молодых клёнов. Она подняла голову и посмотрела поверх своего брюха. «М-м-м?»

Лия, полускрытая за другой группой кленовых деревьев, уставилась на Бек, продолжая срывать и жевать широкие листья.

Бек зарычала на обеих, досадливо отмахиваясь. «Я в порядке, не волнуйтесь, не вставайте, просто оставьте меня в покое!»

Рахиль уронила голову обратно на землю и испустила усталый вздох. Лия отрыгнула в ладонь комок пережеванных листьев и принялась поедать их по второму разу.

Бек уставилась в землю, раздражённо щёлкая пальцем по пучкам мха. «Что мне делать? Все думают, что я погибла. Они больше не станут искать меня. Они соберутся вместе на заупокойную службу, а потом съедят цыплёнка с картофельным салатом и разойдутся по домам. Рид будет плакать обо — мне каждую ночь, а я буду плакать о нём, и у меня не осталось никаких друзей, кроме этих… этих…»

— О-о-о-о! — Кипя яростью, она зарычала на Лию, не обратившую на неё никакого внимания, и на Рахиль, мирно сопевшую где-то за этими огромными ступнями и округлым брюхом. Бек не видела ни Иакова, ни Рувима, но зарычала и на них тоже, где бы они ни находились: «Ладно, значит, вы ненавидите меня! Хорошо, я тоже вас ненавижу! Если вы сожрёте меня, надеюсь, вас вырвет!»

Потом она уставилась на Лию, которая лизала, понемногу от него откусывая, изрыгнутый комок листьев, словно это был салат из сырых овощей. Эти чудовища любят отрыгивать и поедать свою блевотину! Бог всё предусмотрел.

«Что мне делать?»

Она презрительно фыркнула в ответ на собственные мысли. «Зачем что-то делать? Бог в любом случае всё испортит».

Бек вынула из кармана расчёску и принялась расчёсывать волосы — просто для того, чтобы немного успокоиться. Возможно, Бог не заметит и не сделает так, чтобы она полностью облысела.

«Хрм-м». Она услышала хрюканье Лии. Серая самка доедала свой салат из кленовых листьев и смотрела на неё.

Бек была достаточно раздражена, чтобы с вызовом уставиться в эти глубоко посаженные глаза. Прямые пристальные взгляды всегда считались неприличными в кругу сасквотчей, и Бек видела, что Лия недовольна, но всё равно дерзко смотрела на неё и продолжала расчёсывать волосы, нисколько не беспокоясь о том, что Лии нравится или не нравится, что она думает или чего хочет.

Лия проглотила остатки зелёного комка, дочиста вылизала ладонь и сосредоточила всё своё внимание на расчёске Бек. Потом вытянула вперёд руку и снова хрюкнула. «Хрм-м».

Бек остановилась. Она посмотрела на расчёску, потом на Лию, а потом самая странная и неожиданная мысль пришла ей в голову: «У меня есть что-то, чего нет у неё».

Просто уму непостижимо. Неужели Бог что-то упустил из виду? Это огромное, грозное, могучее животное могло разорвать Бек пополам без всякого усилия, но одна только Бек знала, как пользоваться расчёской, и, похоже, Лия понимала это.

Лия метнула взгляд в сторону спящей Рахили и мгновенно перевела глаза обратно на Бек, с умоляющим видом, точно просящий подачки голодный пёс.

«Нет, ничего не получится. Так или иначе, Бог всё испортит».

Но, с другой стороны, возможно, это Его идея. Она обратила взор к небу, не получила никакого ответа и рискнула предположить: «Может, мне стоит попробовать».

Бек медленно поднялась на ноги, не сводя глаз с Лии, которая сидела между кленовыми деревцами, пристально глядя на неё. Теперь она видела лицо Рахили. «Мамочка» спала. Без кота мышам раздолье, не так ли? — Хр-м-м. — Лия снова протянула руку. Поискав взглядом Рувима и нигде не найдя, Бек осторожно двинулась вперёд, по-прежнему держа зажатую в руке расчёску на виду. Она собиралась зайти на территорию Лии и потому тихонько напевала себе под нос какой-то невнятный мотивчик и из вежливости отводила глаза в сторону.

Лия, сидевшая там на корточках, казалась поистине огромной — и эти руки… сплошные мускулы, просто горы мускулов.

Теперь Бек подошла к Лии достаточно близко, чтобы та. смогла снести ей голову с плеч одним ударом, и вспомнила спасительный приём: когда приближаешься к сасквотчу, низко поклонись и попытайся издать низкий, гортанный, раскатистый звук. Похоже, им это нравится.

Она низко наклонилась, согнув колени и едва не дотрагиваясь руками до земли, и постаралась воспроизвести гортанный рык.

Лия казалась озадаченной.

Ох, очевидно поклоны с гортанными приветствиями предназначаются только главным самцам. Бек сделала мысленную пометку.

— Хр-м-м, — хрюкнула Лия, подаваясь вперёд.

Бек медленно вытянула руку с расчёской и осторожно дотронулась до головы Лии, которая поёрзав по земле, придвинулась ближе. Бек начала расчёсывать шерсть, украдкой бросая взгляды на спящую Рахиль и чувствуя себя презренным предателем.

Но она оказывала Лии услугу, возможно, даже входила в доверие к сопернице Рахили, что представлялось очень хитрым ходом. Бек продолжала работать расчёской, теперь более систематично, переходя от головы к шее и плечам. Лия отрыгнула зелёную, дважды пережеванную кашицу и теперь сидела неподвижно с довольным видом.

«Я не знаю, чем это закончится, но, возможно, это продлит мне жизнь». В конце концов, если она станет своей, возможно, они не сожрут её. Бек продолжала орудовать расчёской, продвигаясь всё ниже по спине, и Лия позволяла ей, время от времени мыча от удовольствия. Её серые волосы были приятными на ощупь, мягкими и гладкими. Когда Бек уложила их в одном направлении, они заблестели, переливаясь радужными оттенками.

«Такая огромная, но такая симпатичная».

После несчастливой ошибки с Рахилью, едва не стоившей ей жизни, Бек внимательно осматривала шерсть, прежде чем расчёсывать, и правильно делала. Спустившись до середины спины Лии, она заметила какую-то аномалию и успела вовремя остановить расчёску.

Лия мгновенно отреагировала на задержку и повернула голову, хрюкнув через плечо. Бек поспешно замурлыкала мотивчик и принялась водить расчёской по соседнему участку спины, тем временем приглядываясь повнимательнее.

Опять кровь. Осторожно раздвинув шерсть, Бек увидела ещё один укус, не такой глубокий, как у Рахили, но тоже недавний. Бек басовито хмыкнула, словно спрашивая: «Что, собственно говоря, произошло? Это сделал Иаков?»

Лия тяжело вздохнула с видом существа, смирившегося со своей несчастливой судьбой.

Бек продолжала расчёсывать и приглаживать шерсть, предварительно осматривая бока Лии. Она нашла неглубокую рану под правой рукой — очевидно, не вполне удачный укус. Лия дёрнулась, когда Бек стала расчёсывать шерсть вокруг него, но не разозлилась.

Бек никак не могла понять, зачем Иакову делать это. Наказывая Рахиль в первую ночь, когда увидел Бек, Иаков был чудовищно, непростительно жесток, но ни разу не пустил в ход зубы. Кроме того, похоже, Лия была любимицей вожака и не могла проштрафиться. Возможно, Бек видела последствия яростной драки между Лией и Рахиль, в которой Лия победила, а Рахиль потерпела позорное поражение. Или это, или… Бек терялась в догадках.

Между стволами сосен мелькнула тень. Бек подняла глаза и увидела мистера Плохиша собственной персоной — Рувима, который неуверенно приближался к ним, обходя по широкой дуге, подозрительно склонив голову к плечу. Он зарычал на Бек, словно спрашивая: «Что это ты делаешь с моей матерью?»

Бек посмотрела ему в глаза, не прекращая своего занятия.

Рувим подошёл ближе, а потом начал переступать с ноги на ногу, сильно раскачиваясь влево-вправо, угрожающе размахивая руками и рыча.

Лия строго хрюкнула, что несколько умерило воинственный пыл Рувима, но он по-прежнему хотел драться и буравил Бек взглядом.

Бек была близка к тому, чтобы испугаться. У неё заныло под ложечкой, руки задрожали, речевые функции начали приходить в расстройство, но, как ни странно, к собственному своему великому удивлению, она не позволила страху овладеть собой. Возможно, отчасти это объяснялось тем фактом, что она стояла рядом с матерью Рувима с разрешения последней, но главную роль здесь сыграло другое: впервые в жизни её предрасположенность к страху ослабла. После нескольких дней ужаса и кошмара, ужаса и ненависти, ужаса и отчаяния она до смерти устала бояться.

Вдобавок Бек просто была страшно зла. Она потеряла мужа в ситуации, при одной мысли о которой приходила в бешенство. Она позволяла этому паршивому сопляку измываться над собой с первого дня знакомства. Даже Бог издевался над ней и не давал передышки. «Гр-р-р!» — зарычала она.

Бек с вызовом смотрела в глаза Рувиму, ни на миг не отводя взгляда. Она снова зарычала, даже шумно засопела носом. «Послушай, малыш, со мной тоже надо считаться!»

Лия хрюкнула на Рувима погромче, с явным недовольством.

Бек сердито гавкнула, подавшись вперёд.

Рувим сдался. Он попятился, бросил на Бек взгляд, одновременно злобный и недоумённый, и с надутым видом поплёлся восвояси, чтобы заниматься своими делами и не лезть в чужие.

Что ж! К великому удивлению Бек, дела, похоже, шли на лад.

Лия легонько толкнула её в бок, требуя продолжения. Бек вернулась к своему занятию, получая удовольствие от каждого квадратного дюйма расчесанной, приглаженной шерсти, спускаясь всё ниже, вплоть до самых пальцев ног. Она закончила, удовлетворённо хмыкнув и картинно взмахнув рукой, а потом скромно отступила назад, отведя глаза в сторону в согласии с правилами приличия.

Оказавшись на своём частном пространстве между соснами, Бек уселась на землю, предоставленная самой себе и, как ни странно, свободная от всякого страха.

И всё ещё живая.

— Она жива.

Синг и Пит подняли глаза от обеденного стола и уставились на человека, ещё не вполне вернувшегося к жизни. Рид стоял в проёме двери, ведущей в спальню, но выглядел не очень отдохнувшим (мягко выражаясь). Он по-прежнему сжимал в руках окровавленный лоскут куртки.

Синг встала из-за стола.

— Приготовить тебе что-нибудь? У меня есть суп.

Рид стоял, словно не слыша вопроса, со странным выражением лица, как у человека в кататоническом ступоре.

— Э-э… да. Пожалуйста. А как насчёт сэндвича или чего-нибудь такого?

Синг порылась в битком набитом холодильнике.

— У меня есть копчёная говядина и грудка индейки.

— Отлично. Будь так добра. — Он уселся за компьютер и уставился в монитор, теперь тёмный. — Что случилось?

Ответил Пит, обхватывавший ладонью кофейную чашку:

— Охотники вернулись на ночь. Завтра утром они перегруппируются и отправятся обратно с приманкой для медведя и, возможно, несколькими охотничьими псами.

Рид расплылся в безумной ухмылке.

— Значит, они не нашли своего медведя. — Он захихикал с тихой весёлостью умалишённого, позабавленного прискорбной ситуацией. Пит смотрел в свой кофе, а Синг продолжала нарезать хлеб, пока Рид не умолк.

— Мне очень жаль, Рид, — сказал Пит. — Видит Бог, мне бы очень хотелось, чтобы всё закончилось иначе.

Рид странно посмотрел на него.

— Мы не знаем, чем всё закончилось.

Пит взглянул на Синг, но она упорно смотрела на недоделанный сэндвич.

Пит нашёл слова первый.

— Рид. Вы знаете, я глубоко уважаю ваши чувства, но нам приходится смотреть в лицо действительности. Три насильственных смерти подряд никак не увязываются с предположением о Бек, которая таскается по лесу с шайкой кровожадных существ, живая и здоровая, оставляя следы. А вот этот кусок куртки… это согласуется с известными нам фактами. Это красноречивое свидетельство.

— Значит, вы заодно с Джимми? Пит поморщился.

— Прошу вас, только не надо записывать меня в сторонники Джимми…

— Он решил, что обнаруженные Кринковичем следы — мистификация. Он решил, что Бек давно погибла. Вы тоже так думаете?

— Мы обсуждали этот вопрос, — сказала Синг.

— Обсуждали снова и снова, — подтвердил Пит. У Синг ещё не совсем погас огонь в глазах.

— Мне бы хотелось знать, как можно было так идеально сфальсифицировать следы и какое существо выло на все лады, когда погиб Миллз?

Рид перевёл взгляд на усталого следопыта.

— У вас есть другое объяснение? Пит мог лишь вскинуть руки.

— Как я говорил Синг, я не знаю. Что, если Флеминг Кринкович действительно такой придурок, каким кажется, и просто хочет привлечь к себе внимание? Он помешан на сасквотчах и сумел бы сфальсифицировать следы. А что касается отпечатков Бек, то он мог найти любой ботинок шестого размера с аналогичной подошвой. Ботинок есть ботинок.

Синг встрепенулась:

— С такими же характеристиками износа, какие вы видели у ручья Лост-Крик? Вы ведь зарисовали найденный там отпечаток ботинка Бек на одной из своих голубых карточек, верно?

— С такими же характеристиками износа? — повторил Рид. — А что насчёт телефонного номера, написанного на земле?

— Я ещё не всё понял, — парировал Пит. — Я просто пытаюсь посмотреть на дело со всех сторон, вот и всё. Рид, скажите, Арлен Пит мог раздобыть номер вашего мобильника?

Рид понял, к чему он клонит. — Да.

— А он тоже помешан на сасквотчах, не так ли? И они с Кринковичем друзья.

Синг начала обнаруживать признаки раздражения.

— Вы понимаете, в чём вы обвиняете Арлена? Пит пробуравил её взглядом.

— Тогда зачем вы его сфотографировали? Синг разволновалась.

— Просто… вся эта история с сокрытием преступлений. Мы не можем исключить ни одного подозреваемого…

— Ну, возможно, сокрытие преступлений имело место, а может, и не имело.

На это у Синг был готов ответ.

— Тело Арнольда Аллена перетащили с одного места на другое.

— А тело Рэнди тоже?

— Возможно.

— Но вы не знаете наверное.

— Ну… наверное не знаю.

— Вот об этом я и говорю.

— Ладно, а что выяснил Кэп? — спросил Рид. Лицо Синг приняло обескураженное выражение.

— Ничего определённого. Так, одни догадки. Пит хлопнул ладонью по столу.

— Вот! Спасибо! Вот слово, которое я искал. Догадки! Я строю догадки, вы строите догадки, и у Кэпа нет ничего, кроме догадок. Рид, мы весь день только этим и занимались: гадали, жива Бек или нет. Дурачит ли нас кто-то или мы просто сами себя дурачим, или же там в горах действительно сасквотчи…

— И убивают сасквотчи, — спокойно подхватил Рид, — или же медведь, как утверждает Джимми. И зачем, собственно говоря, кому-то защищать этих чудовищ, скрывая факт убийства, если чудовища существуют и сокрытие убийства действительно имело место.

Наступила продолжительная пауза.

— Я думала, ты спал, — наконец сказала Синг.

— Я спал, пока вы не начали препираться. Но и я думал тоже.

— Так помогите нам разрешить вопрос, — сказал Пит. Рид заговорил тихим, усталым голосом, поглаживая окровавленный кожаный лоскут.

— Если учесть, что многого мы не знаем, возможно, пока ещё слишком рано говорить о том, чем закончилось дело.

Пит уставился в окно, обдумывая сказанное. Синг занялась латуком, мясом, маринованными огурцами и помидорами.

— Не правда ли, забавно, насколько эта история завязана на твёрдой уверенности людей, что они всё знают: это медведь, это снежный человек, я убийца жены, я безумная жертва, Бек мертва, Бек жива, это сокрытие убийства, это несчастный случай.

Синг положила приготовленный сэндвич на тарелку и протянула Риду.

— Всё ещё хочешь супа?

— Было бы здорово. Спасибо. — Он поставил тарелку на компьютерный стол, страшно голодный, но одержимый желанием выговориться. — Я всё время думаю о том, как мы с Бек поднимались по тропе ещё до начала этого кошмара и как я считал, что знаю очень многое, а на деле оказалось, что всё наоборот. Я говорил Бек, что её мир слишком мал и что если она не раздвинет немного его границы, то перестанет узнавать новое и развиваться. Я не понимал, насколько мал мой мир. Я получил суровый урок. — Рид опустил глаза на истерзанный кожаный лоскут, лежащий у него на коленях, и продолжал: — Так или иначе, я думаю, всегда имеет смысл время от времени раздвигать границы своего мира, чтобы просто смирить свою гордыню и признать, что ты можешь столкнуться с чем-то, о чём никогда раньше не думал. Так что, с одной стороны, Пит, вы правы насчёт куртки Бек. Она говорит о многом. — Рид поднял лоскут, чтобы они увидели следы зубов, кровавое пятно и всё прочее. — Эта кровь пролилась несколько дней назад, верно, Синг?

Она молча рассмотрела пятно, а потом кивнула, понимая, что это значит.

Рид высказал пришедшую в голову мысль остальным двоим:

— Это значит, что Бек умерла несколько дней назад — вероятно, в самую первую ночь. — Осторожно, словно священнодействуя, он сложил лоскут в несколько раз и положил на обеденный стол между ними. — Тогда она не смогла бы оставить следы.

Синг и Пит пристально смотрели на истерзанный кусок куртки. Он действительно говорил о многом без всяких слов. Наконец Синг сказала:

— Это всё равно не отвечает на все вопросы. Пит постарался говорить спокойным тоном:

— Это отвечает на многие вопросы. А что касается остального… Возможно, мы никогда не узнаем.

— Следовательно, мы можем сойтись во мнении, что нам ничего точно не известно.

Пит и Синг молча обменялись взглядами, потом кивнули.

— Но с другой стороны, возможно, имеет смысл верить? Не принимать покорно факты, кажущиеся неоспоримыми, но попытаться хоть на дюйм выйти за пределы очевидного и несомненного.

Он подался вперёд, глядя Питу прямо в глаза.

— Пит, вы когда-нибудь испытывали чувство, не поддающееся объяснению?

Пит понял и кивнул. Рид посмотрел на Синг.

— А ты?

— Постоянно, — ответила она.

— Когда я находился на месте, где нашёл это… — он кивком указал на остатки куртки, — всё там говорило о том, что я наконец получил ответ на вопрос, наконец всё узнал. Но частью своего существа я чувствовал что-то… такое странное ощущение, будто Бек разговаривает со мной. У меня имелись все основания предполагать — может даже, с уверенностью утверждать, — что она мертва, но всё же… Какая-то часть моего существа восставала против очевидного и продолжала верить. — Он откинулся на спинку кресла, пристально глядя на остатки куртки. — Я мог бы сказать, что знаю, что Бек умерла, но ведь я на самом деле не знаю. И покуда мы не узнаем наверняка, я могу верить, что она попрежнему жива. — Потом он добавил: — И я верю, что у нас остался ещё один последний способ всё выяснить.

— Нет, нет, послушайте, я не хочу ввязываться в это дело! Ник Клэйбакл совершал пробежку по парку Манитоу. Он миновал большой утиный пруд и геометрических очертаний клумбы с розами, тяжело протопал по красивому каменному мосту и пустился трусцой по аллее под раскидистыми клёнами…

Но вскоре был настигнут другим бегуном, с которым не мог тягаться в скорости.

— Ты меня слышал, приятель! Притормози!

— Док, кто-нибудь обязательно увидит, что мы с вами разговариваем!

— Не увидит, если ты свернёшь с дорожки. — Кэп указал рукой. — Как насчёт вон того местечка? Славные скамеечки, полно живых изгородей, чудный уединённый уголок.

Ник в любом случае задыхался и тяжело отдувался, обременённый слишком большим лишним весом, чтобы убежать. Он сдал вправо, и они нырнули в очаровательную рощицу, вспугнув коричневую белку, молниеносно взлетевшую на дерево. Ник плюхнулся на вычурную бетонную скамейку, украшенную медной пластинкой с именем дарителя. Он обливался потом, а стёкла его очков запотели.

Кэп сел рядом, нисколько не запыхавшийся.

— Ник, мне нужен ответ на очень простой вопрос, — начал Кэп. — Мы все знаем, что Буркхард многие годы откладывал свою работу за пределами кампуса, а теперь он вдруг собрался и съехал с концами. Мне нужно знать, куда. Мне нужно найти Буркхарда и его лабораторию.

Ник несколько раз хватанул ртом воздух, а потом ответил:

— Доктор Капелла, он уехал главным образом из-за вас!

— Ник…

— Они наверняка узнают, что я сказал вам! Кэп легонько толкнул его в бок.

— Ты говорил, что финансирование твоего факультета сократили. Куда идут деньги?

— Послушайте, откуда мне знать?

Кэп подцепил пальцем подбородок Ника и заставил его посмотреть себе в глаза.

— Позволь мне рассказать о моей обезьяне. Помнишь, которая была раздражена чем-то? Она убивает людей, Ник. Сворачивает им шеи. — Ник попытался отвести взгляд. Кэп использовал всю ладонь, чтобы удержать его внимание. — Она убила проводника туристов, лесоруба, шерифа округа Уиткомб, а теперь… — Кэп придвинул лицо вплотную к лицу Ника. — Она убила Бек Шелтон, моего близкого друга — множество укусов, реки крови, переломанные кости, всё такое. Ник, ты должен понять, теперь я раздражён. Я не владею собой!

Ник побледнел. Теперь он сосредоточил своё внимание. Кэп отпустил его. Ник открыл рот, чтобы задать вопрос.

Кэп опередил его:

— Шимпанзе, Ник, возможно в количестве четырёх, набитые человеческой ДНК до такой степени, что похожи на лоскутное одеяло. По-твоему, как такое случилось?

— В лаборатории Джуди сказали, что это загрязнение…

— Человеческая ДНК перенесена посредством вируса. Это означает человеческое вмешательство, а это, в свою очередь, означает, что кто-то несёт ответственность и кому-то сильно не поздоровится, когда полиция всё выяснит. Так кого ты боишься больше?

Ник уставился на него, пытаясь переварить всё услышанное.

— Куда идут деньги? Мерилл направляет средства на что-то?

Ник ещё секунду подумал, потом сдался и кивнул.

— Я проверял. Бюджет университета в целом увеличился за последние десять лет, но финансирование всех факультетов сократилось, в том числе Йоркского центра. Мерилл осуществляет какой-то особенный проект.

— С Буркхардом? — Ник замялся, и Кэп снова подтолкнул его локтем. — С Буркхардом?

— У нас ходят слухи. Мерилл надеется сорвать большой куш, чтобы перевести дело на законные рельсы. Я имею в виду, трудно поверить, чтобы крупные шишки болтались вокруг с субсидиями…

— Типа Евроатлантической нефти и фонда Карлайла?

— Да. И Морт Фернан.

Кэп не сталкивался с этим именем в ходе своих изысканий.

— Владелец Эволюционного канала?

— Всё ясно как день, не правда ли? Над чем бы ни работал Буркхард, Фернан хочет первым получить результаты, чтобы осветить проект по телевидению. — Он горько усмехнулся. — Должно быть, довольно интересное дело, гораздо более увлекательное, чем отрицательная реакция на несправедливость у капуцинов. Но это рискованное предприятие. Инвесторы не дадут денег, пока не увидят результатов.

Кэп кивнул сам себе. Результаты. Снова это слово.

— Нет результатов — нет денег.

— И Мериллу придётся давать объяснения.

— Нет нужных результатов — нет денег, — задумчиво проговорил Кэп.

— Это одно и то же.

— Так что насчёт вывоза шимпанзе с территории университета? Это правда?

Ник кивнул.

— Йоркский центр отказывается от новых исследовательских проектов. Это означает, что мы отказываемся от денег, поскольку у нас нет новых шимпанзе. У нас есть старые, из резервного запаса, но они становятся слишком агрессивными, чтобы быть полезными, и у нас не хватает молодых самцов.

— А что насчёт самок?

— Они тоже стареют, и у нас нет молодых на замену. Всех молодых самок вывозят из университета сразу, как только они достигают половой зрелости. Приказ Мерилла.

— И куда их отправляют?

— Куда-то в Айдахо. В местечко под названием Три-Риверз.

Кэп встрепенулся.

— Повтори.

Синг орудовала граблями, взрыхляя и разравнивая песок на берегу ручья, убирая камни и сухие ветки, не позволяющие оставить чёткие следы. Рид занёс джутовый мешок на середину обработанного участка и принялся выкладывать яблоки, груши и бананы на короткое, выбеленное солнцем бревно. Пит оставался за пределами круга, изучая карту местности при угасающем свете дня.

— Место выбрано правильно, — заверил его Рид.

— Если только они придут сюда, — ответил Пит, ориентируя карту по сторонам света. — У них богатый выбор направлений.

— Но еда-то здесь, — сказал Рид, — рядом с тем же руслом и чуть дальше к югу. Охотники Джимми в любом случае погонят их сюда.

— Возможно, мы с самого начала гнали их сюда.

— Именно об этом я и думал. Если бы они всё время жили в лесу в окрестностях Эбни, почему они покинули место обитания?

— Вдобавок, если они жили в окрестностях Эбни, почему раньше ни на кого не нападали?

Синг отвлеклась от своего занятия.

— Я всё время слышу слово «они».

Пит схватил вторые грабли и дружески взглянул на Рида.

— Пусть будут «они», пока Риду так угодно. Синг благодарно улыбнулась Питу.

— Ждать осталось недолго, — сказал Рид, выкладывая на бревно последние фрукты. — Я знаю, это была дурацкая идея, но никакой другой мне не пришло в голову.

— Ну, возможно, не такая уж и нелепая, — задумчиво ответил Пит. — Посмотрим на дело так: Арлен и Флеминг даже не догадываются о наших действиях, а следовательно, коли мы получим что-нибудь на сей раз… — Он потряс головой, не закончив фразы.

— Это наш последний шанс, — сказала Синг. — Поэтому не знаю, как вы, а я пойду до конца.

— Вы написали записку Бек? — спросил Пит, желая удостовериться.

— Я всё там объяснил, — ответил Рид, выходя за пределы круга длинными шагами, чтобы оставлять за собой поменьше следов.

Пит разровнял граблями все отпечатки, а потом они с минуту стояли, глядя на круг расчищенного, аккуратно выровненного граблями песка и выложенную на бревне приманку, которую Рид называл Последней Отчаянной Попыткой. Они уже не успевали вернуться к грузовику Пита до наступления темноты, но не находили в себе сил покинуть это место.

— И я написал, что люблю её, — добавил Рид. Он переводил взгляд с одного на другого. — Ребята, вы не… не помолитесь со мной? Мне станет поспокойнее.

Синг и Пит согласно кивнули. Рид обнял друзей за плечи и тихо заговорил:

— Господи, где бы ни находилась Бек, мы знаем, что она в Твоих руках. Держи её крепко, сохрани для меня, хорошо? Огради от беды и верни домой поскорее. И… вот и всё. Аминь.

— Нам лучше поторопиться, — сказал Пит, и они подхватили с земли своё снаряжение.