"Счет по головам" - читать интересную книгу автора (Марусек Дэвид)

2.9

— Вы не могли бы подойти ближе? — спросила инспектор Коста. Ей хорошо было говорить — она, согласно протоколу, осталась в Чикаго и управляла этой стадией преследования из теплой, сухой кабины в башне ДЮОД. Тем временем Фред и другой дежурный внукоровский офицер, Рейли Делл, ковырялись в иле на дне озера Мичиган. Понедельник обещал стать очень долгим.

ВОМ мигом превращалась в боевую машину, но субмарина из нее была аховая. Выдерживает всего три атмосферы, шлюза нет, балластных резервуаров тоже, вооружение плохо приспособлено к подводным условиям — как и двигатели, шесть мощных пропеллеров «Пратт и Уитни». По всем этим причинам Фред не испытывал энтузиазма, разыскивая очередное укрытие Кабинета.

— Слишком сильная турбулентность, — сказал Фред. Он погрузился чересчур глубоко, взбаламутив донные отложения, и пытался теперь подойти к заборному устройству Чикагского Водоканала. Решетка быстро всосала в себя всю муть, и Фред увидел, что их тоже засасывает. Он подал энергию на пропеллеры. ВОМ, помедлив, рванула и закачалась на поверхности озера, не успел он компенсировать тягу. — Вот дерьмо!

— Ну-ну, — укоризненно отозвалась Коста.

— А в водозабор вашу находку нельзя спустить?

— Водоканал вежливо отклонил мою просьбу. Два других водозаборных устройства на профилактике. Они, правда, согласились снизить приток на двадцать процентов, до полумиллиона литров в минуту, но пройдут часы, прежде чем разница станет заметна. — Водохлеб Чикаго каждый день выпивал из озера до восьми миллиардов литров.

— Дай-ка я, — сказал Рейли Делл, занимавший место стрелка. — Ты не поверишь, но я недавно имел опыт такого вождения. Тут должна сработать тактика воздушного змея.

Фред передал ему управление ВОМ. Рейли, мало того что расс, еще и жил с ним в одном жил блоке, и они с женами встречались вечерами по пятницам. Применяя на практике свой маневр, он не стал глубоко погружаться, а направил нос вертикально вниз и дал задний ход. Энергии он тратил ровно столько, чтобы компенсировать лобовое сопротивление водозабора. Было не совсем удобно висеть вниз головой на ремнях, зато теперь они могли свободно обозревать весь всасывающий короб.

Вода уходила за диароновые ребра, задерживающие все предметы крупнее весельной лодки — остальное уходило за девяносто километров на берег, где располагалась водоочистка. Бетонный фартук водозабора занимал около акра озерного дна.

— Молодец, Рейли, — сказала Коста. — Так держать!

Рейли скорчил виноватую мину, на что Фред тряхнул головой. После целого утра совместной работы с Коста он прямо-таки наслаждался, деля ВОМ с другим рассом.

— Кстати, — сказал ему Рейли, — мы забили вечером столик у Рольфа. Вы ведь с Мэри придете, да?

Фред уже хотел сказать, что сегодня вроде не пятница, но вспомнил, что на этот вечер назначена церемония снятия купола. Предполагалась вечеринка с теленебесным шоу, на которую собиралась вся их компания. Фред сказал, что они будут, и добавил:

— Слушай, пока не забыл — ты записался на курс переподготовки десантников?

— Вообще-то не собирался, но после сегодняшнего, может, и запишусь. Знал бы город, сколько дерьма здесь плавает. Надо совсем мозгов не иметь, чтобы убирать этот купол.

Снятие купола, о чем медиа не уставали трубить, знаменовало ни более ни менее как конец Агрессии. В последние десятилетия атаки террористов сделались редкими и неэффективными — так по крайней мере утверждали эксперты. Бешеные фанатики двадцать первого века либо погибли, либо сидели в подполье, либо потеряли интерес к своему делу. Биосфера Земли на 99,99 % освободилась от всех видов биологического оружия. В воздушной и водной среде еще встречались случайные микроботы и микроцисты, но они давно утратили свою вирулентность и стали не опаснее сенной лихорадки. Многие из них содержали обычную пыльцу вместо первоначальных оспы, геморрагической лихорадки и энцефалита. Большие региональные фильтры, иначе купола, когда-то спасли многие города Объединенных Демократий — теперь они, если верить властям, лишились почти всех своих функций и превратились в очень дорогие освежители воздуха.

Двое рассов помолчали, думая каждый о своем, и заговорили оба на ту же тему.

— Десантники нарасхват будут, — сказал Рейли.

— Сможем ставить собственные условия.

— Твоя лицензия еще действительна, Фред?

— А то. Погоди, я еще и на высший разряд сдам.

* * *

Утром Фред впервые за многие годы прошел сквозь Чикагский купол. Высадив Коста у Департамента юстиции, он поехал забрать собственную ВОМ и обеспечить себе напарника. Фамилия Рейли в списке дежурных порадовала его. Пока ВОМ мчала их к озеру, Фред вкратце рассказал своему брату об утренних розысках Кабинета. Миновав волнорезы с лодочными стоянками, они вышли на открытую воду. На горизонте стояли, как километровые тростники, купольные генераторы. Поставленные близко один к другому из-за разрежающего эффекта озерных ветров, они создавали такую плотную антимобическую концентрацию, что воздух вокруг них колебался.

Машина Фреда тут же вошла в первый слой купола. Фарватер под ними отмечал проходы для больших грузовых судов.

Когда они преодолели внешний слой, за окнами засверкали маленькие яркие вспышки. Каждая обозначала схватку микробота или цисты с защитными устройствами купола. Защита побеждала всегда.

— Не так уж и плохо, — сказал Фред.

— В пределах нормы, — откликнулся Рейли.

Они прошли над плавучим управлением Деконского порта, где должны были остановиться на обратном пути. Накрытое куполом пространство уступило место большому незащищенному миру.

Рейли дал машине команду сообщать обо всех гломах. Через несколько минут счетчик зазвенел, повторил сигнал и умолк.

— Идентифицируй, — сказал Рейли.

— Предварительный анализ показывает два глома, — ответила ВОМ, — оба простые, однофазные микроботы, расщепители карбоплекса. — ВОМ была построена как раз из карбоплекса, но защищена твердым алмазоидным покрытием.

— Полила их жирком? — спросил Рейли.

— Подтверждаю, — ответила ВОМ.

Счетчик молчал до самой точки прибытия, координаты которой дала им Коста.

— Недурно, — сказал Фред — и как сглазил: счетчик заверещал, будто ненормальный. За первой серией сигналов последовали вторая и третья. Сопла в корпусе машины начали выделять густой антимобический жир. При уничтожении очередного глома жир испарялся маленькими белыми облачками.

Фред вывел на лобовой дисплей картину сражения. Только что обнаруженные гломы выглядели на диаграмме как красные флажки, покрытые жиром — как янтарные, уничтоженные — как синие. Помимо расщепителей карбоплекса здесь встречались пожиратели бетона, диарона и силиката — типичные городоеды.

— Неважно, — сказал Фред.


При погружении гломовая тревога пошла на убыль. Но защитный жир под водой распределялся неровно, и янтарные флажки держались несколько минут, прежде чем посинеть.

— Подтверждаем первоначальную наводку, — сказала Коста. — Кабинет залег именно здесь. Укрытие очень надежное, теплоотражательное, подключено к кабелю водозабора. Его видно в инфракрасном изображении. — Фред включил на дисплее инфракрасный спектр. Примерно в восьмидесяти градусах восточнее, у самого бетонного ограждения, трепыхались в воде призрачные ленты, отмечающие участок повышенной температуры. Кабинет выдавало тепло, которое он излучал.

— Работает на всю катушку, как видно, — заметил Фред.

— Согласна, — ответила Коста. — Он был бы невидим, если бы не пытался управлять «Старк Энтерпрайзес».

— Как вы нашли его?

— Через контакты, само собой. Ближайшие друзья Кабинета, числом около тысячи, выдали его, как только он активировался. Ментары — злейшие враги самим же себе.

Рейли взглянул на Фреда. «Не знает она разве, — говорил этот взгляд, — что нас слушает примерно миллион ментаров?»

— Так что же мы теперь должны делать, инспектор? — откашлявшись, спросил Фред. — Брать его? — Его не особенно грела перспектива лезть к водозаборному резервуару на ВОМ.

— Нет. Подождем экскаватора. Пока что мы оснастили один из арбайторов, обслуживающих водозабор, пробником и сейчас запустим его.

По стенке резервуара двигался похожий на краба технос, с низко посаженным на шести ногах туловищем. Он ловко сопротивлялся всасыванию, цепляясь за скобы, вделанные в бетон. Подобравшись к валуну, от которого, по-видимому, и шла тепловая волна, он выставил стерженек пробника. Стержень соприкоснулся с камнем, последовала ослепительная вспышка, и арбайтора, потерявшего несколько ног, отшвырнуло к решетке. Какое-то время он еще цеплялся, но его быстро смыло и унесло прочь.

— Пей, Чикаго, — сказал Рейли.

— Похоже, у этого дубля есть зубы, — заметила Коста. — Будем ждать землечерпалку. Вы как там, ребята?

— Лучше некуда, — переглянувшись с Рейли, ответил Фред.

— Нет смысла вот так висеть вверх тормашками. Теперь мы можем следить за операцией через камеры. Кабинет, думаю, никуда не денется, так что предлагаю вам всплыть.

— Когда должен прибыть экскаватор? — спросил Фред.

— Через двадцать минут. Еще час накиньте на подготовку. Фред проверил жизнеобеспечивающий запас машины — до сих пор они израсходовали только малую долю. Рейли, снова обменявшись с ним взглядом, зевнул.

Жизнь расса, как правило, состоит из бесконечных часов ожидания в некомфортных условиях. Но порог дискомфорта у него очень высок, а скукоустойчивость просто невероятна.

— Ничего, нам и так хорошо.

Ожидание длилось. Гломодатчик ВОМ звонил каждые несколько минут, и Фред, встрепенувшись, смотрел, как желтеет, а после синеет очередной красный флажок. Потом сигнал прозвучал особенно громко. Красный флажок мигал — он находился вне зоны распространения защитного жира. Этот глом застрял в дверной раме, одном из немногих швов на корпусе ВОМ. После нескольких долгих минут машина сказала:

— Устав предписывает всплытие и подготовку к эвакуации.

— В общем, разумно, — признал, поразмыслив, Фред.

— Просто блестяще, по-моему, — согласился Рейли.

— Что за бот? — спросила Коста.

— Без жира опознать невозможно, — ответил Фред.

— Тогда послушайтесь свою машину и поднимайтесь.

Фред кивнул Рейли, и тот вывел ВОМ на поверхность. Пилот-субмагнит, которому он передал управление, поднял машину на метр в воздух.

Флажок тут же перестал мигать и превратился в янтарный. Глом, облепленный жиром из донного сопла, был опознан как трехфазный микробот — иначе говоря, МОБИ. Фред и Рейли уставились друг на друга, разинув рты.

— В наши дни такое не часто встретишь. — Рейли отстегнул ремни и прошел назад, в пассажирский отсек.

— Эвакуируйтесь немедленно. Разверните плот, — встревожилась Коста.

— Так точно. Готовимся к высадке, — отрапортовал Фред.

— Выше голову! — Рейли кинул Фреду взятый из холодильника пакет ВИЗ-37. Оба с одинаково кислыми лицами вскрыли свои пакеты, подняли их заздравным жестом и влили в себя самую мерзкую разновидность аварийной визолы. У Фреда скрутило желудок, Рейли рыгнул и снова ушел назад.

Янтарный флажок внезапно сделался синим. Бот ликвидирован, кризис миновал.

— Тьфу ты, — сказал Рейли, вернувшись в кабину с кассетой-плотом и двумя ранцами. — Ну так что, будем высаживаться?

— Можно просто осмотреть эту дверную раму вблизи.

— Ладно, сейчас.

— Возьми жировой пистолет. Рейли взял из ранца оружие.

— Что у вас там происходит? — спросила Коста.

— Наша МОБИ убита, — ответил Фред. — Собираемся остаться на борту. Куда пропала ваша копалка?

— Вы уверены, что это хорошая мысль?

— А разве у кого-нибудь есть возражения?

Все надзирающие за операцией ментары молчали. В таких случаях решение обычно предоставляется людям, находящимся на месте событий.

Фред развернул ВОМ носом к городу. С такой малой высоты ни берег, ни генераторы купола видны не были, но нечто, внезапно возникшее перед самым ветровым стеклом, заставило его вздрогнуть.

Это была пожилая дама, директриса Кабинета, недавно выступившая с обращением к Генеральной Ассамблее ОД. Могу я поговорить с вами наедине? — спросила она, глядя на Фреда в упор.

— Что это было, коммандер Лонденстейн? — спросил Николас, ментар «Полезных людей».

Директриса приложила к губам тонкий палец. Они нас не слышат. Наш точечный сигнал направлен прямо на вас. Пожалуйста, скажите, что все в порядке.

— Не понял вопроса, — ответил Фред, обращаясь к Николасу.

— Ваш сердечный ритм дал резкий скачок.

— Немудрено. Стоит только подумать, сколько вы мне платите за такую работенку…

— Может быть, требуется приватное братское собеседование? — спросил Маркус из ББР.

— Нет, Маркус, спасибо. Я думал о своих личных, домашних делах. Теперь я больше о них не думаю, так что эту тему можно спокойно оставить.

Превосходно, сказал Кабинет. Мы просим вас проявить присущее рассам великодушие и уделить внимание нашему краткому сообщению.

Это Фреду не понравилось, но он остался в игре, не переставая удивляться, как это Кабинет ухитряется беседовать с ним под носом у самых мощных ментаров на планете и при этом подавать изображение на его дисплей — ведь в озере Мичиган передатчиков нет. Фред отвел взгляд от своей собеседницы, делая вид, что ищет задержавшийся экскаватор — и действительно обнаружил на горизонте маленькое темное пятнышко.

Мы никогда не забудем, какую поддержку вы оказали нашей семье в трудное время. Сострадание, как известно, характерная черта рассов, но у вас оно проявляется сильнее, чем у большинства ваших братьев. И это лишь одна грань вашей одаренности.

Да, как же, подумал Фред.

Сейчас мы, находясь в отчаянном положении, снова обращаемся к вам за помощью. Обращаемся с весьма необычной просьбой.

Фред перевел взгляд на женщину перед собой. Уж не хочет ли она, чтобы он помог им бежать?

Эллен Старк, дочь нашего покойного спонсора, была ребенком, когда вас назначили охранять эту семью. Сегодня ее мать погибла в намеренно подстроенной катастрофе, а она получила серьезнейшее ранение. Мы боимся, что убийцы Элинор не позволят Эллен остаться в живых. Наше заключение под стражу даже на краткий период времени наверняка будет стоить ей жизни.

Фред ощутил прилив гнева против этого ментара мертвого аффа. Как смеют они манипулировать им?

— Извините, что возвращаюсь к этому, коммандер, — снова заговорил Николас, — но уровень вашего стресса продолжает расти, в то время как мы не видим никакой причины для этого в окружающей вас среде. Возможно, вы думаете, что МОБИ, атаковавшая вашу машину, все еще жизнеспособна? Если так, обратитесь в Корпус с просьбой прислать вам вспомогательный транспорт.

— Нет необходимости.

— Или дезинфекционную службу, — настаивал Николас. «Вот почему Николас так бдительно наблюдает за мной, —

поразился Фред. — Думает, что я уже заражен».

— Слушайте, Ник, Маркус, Коста, Либби, Безымянный и кто там еще на связи. Столь пристальное внимание к моей внутренней гармонии мешает мне сосредоточиться на текущем задании.

— Понял, — ответил Николас. — Продолжайте.

— Но вспомогательная машина — мысль неплохая, — добавил Фред. — Вызови, пожалуйста, еще одну ВОМ, Безымянный.

— Безымянный сообщает, что ВОМ отправлена пять минут назад, — сказал Маркус. — Срок прибытия — шестнадцать минут.

Map Лонденстейн, продолжал Кабинет, мы не должны покидать Эллен, когда она беззащитна.

«Так позвоните в «Полезные люди» и наймите телохранителей, — хотел сказать Фред. — Мне частным образом работать не разрешают». Здесь, конечно, речь не о работе, а о личной услуге, но с какой стати они смотрят на него как на друга семьи? Он проработал у Элинор Старк шесть месяцев в 2092–2093 годах. Семья тогда состояла из нее самой, младенца Эллен и недавно обожженного, эмоционально травмированного Самсона Харджера. Все прочие домочадцы Харджера избегали, поскольку он находился в депрессии и к тому же нещадно смердел. Фред его просто жалел, ничего больше. Но когда в назначенный срок Фреда перевели на другую работу, советник Старк лично устроила для него прощальную вечеринку — неслыханное дело в семействе аффа. Даже торт ему испекли и подарок вручили — домашние шлепанцы и собачку, чтобы их приносить.

Мы умоляем вас. Вы поможете Эллен выжить?

«А, будьте вы прокляты!» Фред не мог просто так прогнать стоящее перед ним видение, хоть и знал, что должен. Расс всегда знает, в чем его долг, но этот бездушный ментар нашел-таки, на чем сыграть. Не на сострадании, хотя подразумевалось как раз оно, а на самом нравственно и коммерчески ценном качестве расса — верности. На собачьей верности, которая, похоже, с годами не выдыхается.

Нельзя позволить властям раскапывать дно озера. Инспектор определила верно: это последний наш дубль, но помещен он не там, где вы думаете. Валун — это уловка. Я прошу вас захватить его до прибытия экскаватора, как будто это и есть настоящий тайник. Могу дать вам подсказку, чтобы все выглядело натурально. Таким образом мы завернем экскаватор обратно. Кивните, и я дам вам соответствующую инструкцию.

Шлепанцы он давно износил, но собачка осталась. И ради этого он готов нарушить присягу? Каким, собственно, рассом считает его этот ментар — дефективным?

— Коста, — сказал он, — это не экскаватор там вдалеке?

— Так точно, Лонденстейн. Будет здесь через десять минут.

Фред знал, в чем его долг, но это не спасало его от сомнений. Возможно, Ник, Либби и Безымянный уже засекли частный канал и теперь просто испытывают его. Потравливают веревку, которую он продолжает разматывать. Может, эта МОБИ все-таки заразила его?

— Коста, — сказал он. — Да?

— Коста… — запнулся он. Какая хорошая жизнь была у него до сих пор! Мэри, друзья, высокий статус в «Полезных людях». Как любил он свою работу! Если бы Кабинет попросту угрожал ему или пытался его подкупить…

— Я слушаю, Лонденстейн, — напомнила о себе Коста. Фред встретился взглядом со старой женщиной в озере.

Какие у него, собственно, обязательства перед Старками?

— Фред, — сказал Рейли из кормового отсека. Фред оглянулся на него, вывернув шею. Рейли сидел на корточках перед дверью правого борта и разглядывал ее через забрало своего шлема. — Инфракрасный локатор показывает остаточное тепло. Черт знает сколько времени еще растворяться будет.

— Ладно, хватит. Садимся и готовимся к высадке. — Изображение директрисы исчезло вместе с половиной дисплея. — Машина, сядь на воду.

ВОМ, не отвечая, вырубила пропеллеры и зарылась в озеро носом вперед. Фреда швырнуло на пристяжные ремни.

— Коммандер! — крикнул Рейли.

— Спокойно, Делл. Вирус уже просочился в контрольную систему. Переходим на аварийный режим.

— Есть, шкипер.

Полная изоляция, скомандовал Фред своему скафандру. Из рукавов выдвинулись перчатки, налицо опустилась мягкая маска, перед глазами загорелся автономный дисплей. Из пор бархатистой ткани скафандра стал выделяться блестящий антимобический жир. Фред ощутил вкус баллонной дыхательной смеси. Скафандр слегка надулся, обеспечивая нужное давление. Счетчик показывал двухчасовой запас при одной атмосфере.

— Либби, скажи Безымянному, что у нас намечается срочная эвакуация. — Молчание. — Кто-нибудь! Как меня слышите?

Машина прервала связь, и они с Рейли остались одни. Фред осторожно потрогал панель управления — все на борту показывало температуру выше нормальной. Панель не работала, ВОМ медленно погружалась в озеро. Хуже того — ее сносило к решетке водозабора.

— Заклинило, — сказал Фред, отстегиваясь.

— Ты еще не видал, что у меня тут делается, — откликнулся Рейли.

Фред посмотрел, и ему стало не по себе. Правая дверь, место прикрепления глома, сияла молекулярной активностью. Облепивший ее пузырь, подобный рубцу на живой ткани, продолжал раздуваться. Бесцветные щупальца на его конце растворяли все, к чему прикасались, и закачивали молекулярное месиво в прикрытое пузырем сборочное устройство. МОБИ программировались на оптимальное использование любого вещества, а ВОМ представляла собой настоящую сокровищницу материалов ограниченного доступа. Боеприпасы, энергетическая установка, топливо, субмагнитный пилот, кабели, сенсоры, процессоры, не говоря уже о двух живых организмах. Можно было только догадываться, какое оружие сконструирует МОБИ из всего этого.

Рейли поливал щупальца жиром из пистолета, но они пухли, как сахарная вата, и местами уже прожгли его скафандр вместе с кожей. Пленка, затягивавшая места повреждений, тут же съедалась. Рейли, зажатый в угол, не мог пробиться в передний отсек, но оставалась надежда, что он сможет открыть левую дверь.

Фреду пришлось отступить от протянувшихся к нему щупальцев. Его скафандр боролся с растущей температурой машины.

— Затопление не рассматриваем? — спросил он, перекрикивая шипение охладителя.

— Может, и придется, — крикнул ему Рейли.

— Тогда открывай дверь с левого борта.

Фред вернулся в кабину, поднял с пола кассету-плот, пристегнул к поясу ее и свой жировой пистолет. Передние щитки и пульт управления таяли наподобие шоколада. Надев вторую пару перчаток, Фред быстро проверил содержимое ранца. Ему очень не хотелось оставлять все это на съедение МОБИ, но выбора не было.

Он посмотрел в окно и поразился тому, как близко подошла ВОМ к водозабору. Чтобы открыть аварийный люк, нужно было либо сесть в кресло, либо снять его и убрать в сторону. Фред потыкал в сиденье пакетом из-под визолы, нашел его недостаточно твердым и снял.

Сзади донесся стон Рейли.

Замок люка работал автономно и, возможно, не поддался инфекции.

— Люк, объявляю аварийную ситуацию и приказываю открыться, — сказал Фред.

Ответа не последовало.

Он повернул ручную задвижку. Она гнулась, но еще работала. Крышка люка открылась вовнутрь. Хлынувшая в нее вода сбила Фреда с ног и затопила кабину. При столкновении с раскаленной атмосферой вода взрывалась фонтанами пара. Фред под тревожный зуммер скафандра погрузился в нее с головой. Оставалось надеяться, что скафандр не даст свариться и Рейли. Еще секунда, и уровень воды позволил Фреду вылезти в люк. Скафандр плотно облепил тело, во рту появился мундштук. Фред сделал вдох. Воздушный датчик перестроился в связи с погружением, и двухчасовой запас воздуха сократился до сорока минут.

Фред подплыл к левой пассажирской двери. Рейли сумел ее отпереть, но она приварилась к раме. Фред ухватился за рукоять, уперся ногой в борт, стал тянуть. Размякшая дверь оторвалась, и Рейли вылетел наружу в облаке кипящей воды.

Щупальца, вцепившиеся в его колено, тянулись за ним. Рот Рейли под маской кривился от боли. Фред взял у него пистолет и обстрелял щупальца, но оружие было разряжено. Фред сдернул с пояса свой пистолет и рассек щупальца струей жира, однако охватившие ногу концы продолжали разъедать скафандр и пускать отростки. Фред облил жиром колено напарника. Ему было видно, что Рейли потерял сознание, не успев взять дыхательный мундштук в рот. Если не всплыть с ним на поверхность прямо сейчас, он задохнется. Фред размотал поясной трос, прикрепил к кольцу на затылке Рейли, обхватил напарника руками и оттолкнулся от борта. Он работал ногами что есть мочи, но всасывающая сила водозабора и громоздкое тело Рейли не пускали его наверх. Обоих тянуло к устью резервуара — Фред даже от машины не мог отплыть.

Он стал забирать вертикально вверх, надеясь опуститься на дно прежде, чем их засосет. На дне тяга меньше, и можно попробовать отойти подальше по каменистому грунту. Включился тревожный сигнал — запас воздуха истощался. Фред прилагал слишком много усилий, и воздуха у него осталось на пятнадцать минут.

Он полностью расслабился, позволяя себе дрейфовать вниз вместе с Рейли и припоминая всю оснастку черных скафандров Внукора — нет ли там чего-нибудь, что могло бы спасти их? Он давно не проходил переподготовку, а пользовался ими примерно раз в месяц. Имеется ли у меня дополнительный воздушный запас? — спросил он мысленно, и скафандр дал ответ. Будь у Фреда свободная рука, он по голове бы себя стукнул. Запас имелся. Целая чертова кассета жидкого воздуха.

Он сорвал с пояса кассету-плот, прицепил ее к Рейли, дернул кольцо. Фольга развернулась, приняв форму плоского пончика. Глубина их погружения составляла не более тридцати метров, около трех атмосфер, но давление воды позволяло плоту надуться только на одну треть. Тем не менее он мог противостоять всасыванию, держа на плаву одного человека — Рейли. Фреду, как и раньше, предстояло всплывать самостоятельно.

Он вложил в рывок всю свою силу, и ВОМ стала понемногу уходить вниз. До зеркальной глади озера было уже рукой подать, когда воздух в баллонах иссяк окончательно. Но плот к этому времени надулся до нормы и ринулся вверх, увлекая за собой их обоих. Фред сделал бесконечно долгий декомпрессионный выдох. Он знал, что всплывают они слишком быстро и что это чревато кессонной болезнью, но ничего с этим поделать не мог.

Водозабор по крайней мере остался далеко внизу, а ВОМ превратилась в игрушечную машинку. Вот она ударилась о ребра водозабора и распалась на части, как тухлое яйцо, впрыснув в резервуар свой смертоносный желток.

Пей, Чикаго!

Фред вынырнул на поверхность, открыл маску, набрал полные легкие воздуха. Рейли, лицом вверх, плавал рядом, веки и губы у него налились синевой. Фред полез в карман за лазерным ножиком. Надо срезать с Рейли маску и сделать искусственное дыхание изо рта в рот.

В воду около них плюхнулись три синих комка. Группа технической поддержки в надувных скафандрах, сообразил Фред после момента паники. В нескольких метрах над головой висела машина дезинфекционной команды.

— Порядок, коммандер, — сказали оттуда. — Остальное наша работа.


Фред лежал в управлении Деконского порта, на дне двухтысячелитрового бассейна с гальвеном. У него было время подумать, пока концентрированный раствор липопротеина пропитывал его тело. Гальвен освобождал его от дохлой мерзости, которую убила ВИЗ-37, и от живой, которая визоле не поддалась.

Он лежал в полной неподвижности. Даже дышать ему было не нужно — гальвен сам насыщал его клетки кислородом. Ему как раз и требовалось состояние полного покоя: клеточные связки его тканей ослабли, и всякое действие вроде кашля или икоты могло буквально порвать их. Кроме того, не дышать было даже приятно. Раньше он не сознавал, каких усилий стоит дыхание.

Поддон, на котором он лежал, стал подниматься наверх — организм, видимо, очистился полностью. Поднявшись на пару сантиметров над уровнем жидкости, поддон остановился. С Фреда текло, как с вывешенной сушиться тряпки. Он весь разбух и весил втрое больше обычного. Сушка должна снизить избыток веса до двадцати процентов сверх нормы — тогда он сможет двигаться без опасности для себя. Это займет еще час. Опять-таки есть время подумать.

Фреда одолевали сомнения. Он размышлял о вещах, которые ему раньше даже в голову не могли прийти. Например, эта дикарка, Коста.

Нет, стоп. Об этом не надо. Его предупреждали, что в гальвене эротическим фантазиям лучше не предаваться: как бы не лопнуло все к чертям.

Он стал думать о приватной беседе, которую имел в озере с Кабинетом. Чего, собственно, ментар хотел добиться, выделив его из числа других рассов? Неужели он мог думать, что Фред изменит своему долгу? Верность долгу — отличительная рассовская черта, за это они так и ценятся в секторе безопасности. Именно поэтому их прабрат, Томас Э., был век назад избран донором для первой коммерческой серии клонов. В 2034 году специальный агент Томас Э. Расс упал на ковровую мину в Овальном Кабинете и спас жизнь президенту Таксэйер, на которую покушались уже пятый раз за неделю.

Благодарная президент, вся залитая кровью, но невредимая, собрала горсточку мозгов Томаса Э. в надтреснутую фарфоровую чашку с президентской эмблемой и выступила перед медиа с таким заявлением: «Если преданность можно клонировать, пусть лекалом послужит вот это». После были приняты законы о коммерческом клонировании, и каждый расс стремился соответствовать первоначальному образцу. Какой же смысл в затеянной Кабинетом игре?

Видно, Старк-младшая очень дорога ментару, и он хватается за любую соломинку, лишь бы спасти ее. Но к чему было говорить, что Фред особенный, что он как-то выделяется среди других рассов? Сказал бы уж прямо, без намеков, что Фред не соответствует своему типажу. И на чем, собственно, основано подобное утверждение? На полугодовой службе Фреда в доме у Старк пятьдесят лет назад?

Фред потряс головой, разбрызгивая гальвен из ушей. Чутье подсказывало ему, что это обыкновенный блеф. На самом деле Кабинет не надеялся поколебать его верность присяге. Бил вслепую, и только.

С другой стороны, поди догадайся, о чем он думает, ментар. Хотя их мозги смоделированы с человеческого, они все равно не такие. Фред знал свойства высококлассного интеллекта и сейчас перебрал их в памяти, поскольку делать было все равно нечего. Аксодендрические нейроны с десятикратно увеличенным количеством микроканальцев (что в сто раз увеличивает объем квантового потока на кубический миллиметр). Отсутствие необходимости в ионных насосах для создания электрического дифференциала (что почти исключает латентный период между срабатыванием нейронов). Тысячекратно увеличенная плотность нейронных соединений (что позволяет полностью заполнять проемы в периоды сверхбыстрого познавательного процесса). Ментарская паста сложнее, стабильнее, гибче, выносливее и самодостаточнее, чем хлипкое серое вещество самого Фреда. Ее внимания хватает на тысячу познавательных заданий одновременно. Она может взаимодействовать напрямую с целым рядом электронных устройств: архивами, камерами, передатчиками, арбайторами, сверхсветовыми и квантовыми процессорами. Ее можно хранить, копировать и дублировать. Она свободно перемещается в другие емкости и приборы. Подотделы ментарского мозга спят посменно и могут отслеживать свои сновидения. Искусственный мозг никогда не берет отпуск или больничный. Он, судя по знакомым ментарам Фреда, за исключением разве что Маркуса, никогда не стремится тобой командовать — скорей уж наоборот.

Но что если он, Фред, действительно выпадает из своего типажа? Если у него пресловутый «клоновый износ», о котором последнее время столько болтают? Как узнать, правда ли это? Кого бы спросить? Маркуса? Как же, сейчас! Заикнись только ментару братства, что тебя терзают сомнения, и он мигом наладит тебя к психиатру. Лучше провести независимое исследование. Клонированию рассов посвящены целые библиотеки: генанализ, биографические и поведенческие сведения, не считая популярных видеофильмов. Все это можно изучить самому, в перспективе по крайней мере. Рассы обычно не занимаются самоанализом — почему, интересно? Ни один расс, насколько известно Фреду, не написал ничего о том, что значит быть рассом. У других типажей все иначе. Евангелины, скажем, пишут стихи — все, даже Мэри. Эта потребность заложена у них в генах. Лулу, и те публикуют на ВДО исторические анекдоты — платные, между прочим! Даже прижимистые счетоводы джеромы вроде Жиля ведут историю своего типажа — так, во всяком случае, говорят. В их «Книгу Джерома» может внести вклад каждый из клон-братьев, но никому другому туда доступа нет. Существуют, наконец, всем известные, но такие же недоступные кружки дженни.

У рассов, есть, правда, бортовой журнал «Полундра» — тоже своего рода история. Надо будет его полистать, решил Фред. Это может пролить свет на интересующую его тему.

Он просох настолько, что мозг зарегистрировал гипоксию, а легкие задышали сами собой. Это удивило Фреда: он уже привык не дышать. Вместе с дыханием вернулась способность разговаривать вслух. Ментар Николас, пользуясь этим, спросил Фреда, как он себя чувствует.

Фред долго отплевывался, прежде чем ответить:

— Отлично. А как Рейли Делл?

— Извините, мар Лонденстейн, это служебная информация. Ага, вот он и снова мар Лонденстейн. Смена внукоровского коммандера закончилась, а вместе с ней прервался доступ к служебной информации. Надо подождать, пока он не увидится с самим Рейли — и даже тогда они не смогут обсудить озерную операцию всласть. Чертова присяга клиента «Полезных людей» о неразглашении!

— Дай мне поговорить с ним, — попросил Фред.

— В данный момент это невозможно. Видимо, Рейли еще не до конца залатали.

— Сколько сейчас времени?

— Пятнадцать десять.

— Так рано?

— Не волнуйтесь, Фред, — вступил в разговор Маркус. — Вам заплатят как за полное дежурство плюс боевой коэффициент плюс дезинфекционная компенсация.

— Ух ты! Надо почаще такое проделывать.

Ментары ничего ему не ответили. То ли не уловили сарказма, то ли именно уловили. И пусть их. Раз они умалчивают о том, что он хочет знать — о состоянии Рейли, — то и разговаривать с ними не о чем. И вообще ему паршиво. Как будто его в ацетоне выкупали. Можно только догадываться, каково сейчас Рейли.


Фред подумывал о написании подлинной истории рассов. Не то чтобы он сам собирался это сделать — тогда все поймут, что с ним что-то не так. Просто надо же чем-то занять голову, пока отмокаешь в гальвене. «Моим клон-братьям, — так начал бы он. — С первых же дней в школе рассов нас учили отдавать жизнь за тех, на кого мы работаем, но мы ни разу не задумывались, стоят ли они этого».


Поддон доставил его к борту резервуара. Фред вылез и уцепился за перила, пока не прошло головокружение. В зале помещалось шестьдесят штук гальвеновых емкостей, никем не занятых. Рейли, наверное, забрали в критическую палату с эрнандес-баками — он отмокает, а его тем временем чинят.

Фред пошлепал босиком в раздевалку. Там его ждали свежеэкструдированный сине-коричневый скаф «Полезных людей», пояс, ботинки — все по размеру. Пояс был со служебной пряжкой. Придется пользоваться либо им, либо шапочкой-мозговиткой, пока гальвен окончательно не испарится и можно будет снова перейти на внутреннюю систему связи. И поскольку из него вымыло не только плохие, но и хорошие нанопроцессоры, придется к тому же долго и нудно восстанавливать колонии гомеостатов в системе обмена веществ. Обещанная компенсация даже близко этого не покроет.

Фред взял новый скаф. Душ можно не принимать, он и так чище чистого. А гальвеном от него все равно будет пахнуть не меньше недели. Он услышал позади какой-то звук и обернулся, ожидая увидеть Рейли, но это была женщина, пробационный инспектор ДЮОД Коста. Фред прикрылся полотенцем — скорее досадливо, чем смущенно.

— Рада видеть вас живым, здоровым и ничуть не подурневшим, мар Лонденстейн. Зашла, чтобы лично справиться о вашем самочувствии.

— А как там лейтенант Делл? — Вопрос вырвался сам собой, но ведь Коста не связана присягой «Полезных людей» и может говорить обо всем, что она и ее агентство считают нужным.

— У него все отлично. Проходит ускоренную регенерацию, наращивает новые икроножные мышцы.

— Спасибо. Я тоже в норме. — Фред опустил взгляд на собственные босые ноги. Под них успела натечь лужица гальвена. — А как насчет того дерьма, что просочилось в резервуар? Оно ведь отравит все водные запасы Чикаго?

— Об этом не беспокойтесь. Система забора воды строилась шестьдесят лет назад, во время Агрессии. Там надежная антимобическая защита.

— Что, интересно, будет с городом, когда купол снимут?

— Кто его знает, — пожала плечами Коста. — В общем, я хотела похвалить вас за отличную сегодняшнюю работу, хотя результат получился неожиданный.

— Да?

— Не следовало бы рассказывать вам об этом, но то, что мы нашли у водозабора, оказалось пустышкой.

— Маскировка? Вы твердо уверены?

— Да. Экскаватор откопал подлинный Кабинет метрах в двухстах от этого места.

Итак, Кабинет все-таки взяли под стражу. У Фреда подскочило давление — хорошо, что Николас его больше не контролировал.

— Поздравляю, инспектор. Работа высший класс. — Он протянул ей руку. — И как он — сварился?

— Сколько раз мне вам говорить? — Она с усмешкой потрясла его руку. — Последний дубль никогда с собой не покончит.

— Значит, теперь он на апробации?

— Прошел уже — визжа и отбрыкиваясь. Все хорошо, как я и предсказывала. Было бы из-за чего такой шум подымать.

Коста смотрела на него как-то странно. Ну вот, начинается. Прощай карьера. Фред выразительно глянул на полотенце, которым все еще прикрывался, и Коста отвернулась, чтобы он мог одеться.

— Вы допрашивали его? — спросил он.

— Либби допрашивала. — Фред ждал продолжения. — Сегодняшняя операция войдет в анналы, вам не кажется, Лонденстейн? — Больше она ничего не сказала.

— Минутная сенсация, инспектор, не больше.