"КГБ. ИСТОРИЯ ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИХ ОПЕРАЦИЙ ОТ ЛЕНИНА ДО ГОРБАЧЕВА" - читать интересную книгу автора (КРИСТОФЕР ЭНДРЮ ОЛЕГ ГОРДИЕВСКИЙ)

резидентом Леонид Ефремович Никитенко возвратится в Москву. В этот приезд
Гордиевского ознакомили с личным шифром резидента для совершенно секретной
связи с Москвой.
17 мая 1985 года, в пятницу, Гордиевскому в Лондон пришла телеграмма с
указанием прибыть в Москву для официального утверждения в новой должности.
Только уникальные способности и живучесть Гордиевского позволили ему
пережить последующие события. Иначе мы бы никогда не держали в руках эту
книгу. В самой телеграмме ничего подозрительного не было, правда, уж больно
срочно его требовали в Москву. Гордиевскому сообщили о предстоящей встрече с
Виктором Михайловичем Чебриковым, председателем КГБ и членом Политбюро, и
генералом Владимиром Александровичем Крючковым, который уже много лет
возглавлял Первое главное управление. Позже, в 1988 году, Крючков сам
возглавил КГБ. Телеграмма произвела сильное впечатление на тогдашнего
советского посла в Лондоне, неуправляемого Виктора Ивановича Попова. Сразу
забыв их прежние стычки, он расплылся в улыбке и по-отечески стал советовать
Гордиевскому, как держать себя на встречах в Москве.
Шестое чувство разведчика подсказывало Гордиевскому, что дело было
неладно. Вглядываясь в телеграмму, он почувствовал, что ладони стали липкими
и в глазах потемнело. Вскоре после его разговора с Поповым пришла вторая
телеграмма, в которой сообщалось о предмете предстоящей беседы с Чебриковым
и Крючковым. Гордиевский чувствовал, что в Москве его ждет хитро
замаскированная западня. Он пытался убедить себя, что двойная жизнь сделала
его подозрительным, а в Москве ничего, кроме лавров, его не ожидает.
Профессиональная гордость агента британской службы заставила его подивить в
себе подозрения и вернуться в Москву.
18 мая, суббота, был одним из самых суетных дней для Гордиевского за все
три года работы в Лондоне. Ему надо было подготовиться к отъезду, составить
информационные материалы для Чебрикова и Крючкова и передать пять тысяч
фунтов нелегалу. Техник резидентуры изготовил из папье-маше полый кирпич, в
который должны были поместиться двести пятьдесят двадцатифунтовых банкнот в
целлофановом пакете. Гордиевский положил кирпич в пластиковый пакет и пошел
гулять со своими дочерьми, Марией и Анной, поиграть в парке Корамз Филдз, в
Блумсбери, неподалеку от известной детской больницы на Грейт Ормонд Стрит.
Играя с дочерьми, Гордиевский незаметно обронил кирпич в густую траву между
дорожкой и забором на северной стороне парка.
В воскресенье утром, 19 мая, посольский форд "Гранада" забрал
Гордиевского из его квартиры на Кенсингтон Хай Стрит в аэропорт Хитроу.
Поскольку поездка в Москву предполагалась недолгой, его семья осталась в
Лондоне. В московском аэропорту Шереметьево он первый раз отчетливо почуял
неладное. Пограничник на паспортном контроле долго листал его зеленый
диппаспорт, а затем в присутствии Гордиевского позвонил и доложил о его
прибытии. Немного удивило, и то, что его не приехали встречать, хотя, как он
позже узнал, машину отправили, но она ждала его у другого терминала.
Гордиевский взял такси. В машине уже сидели два человека, как оказалось,
западногерманских дипломата, которые возвращались к себе на квартиру. Когда
Гордиевский представился им как советский дипломат, немцы страшно
заволновались и потребовали везти их прямо в посольство, видимо, опасаясь
ловушки. Гордиевский тогда подумал, не посчитает ли наружное наблюдение КГБ
у посольства подозрительным его поездку с двумя немцами.
Когда Гордиевский, наконец, добрался до своей квартиры на Ленинском