Глава 4

-- По правде говоря, у меня нет абсолютно никаких оснований жаловаться на прошлое. Во-первых, как я уже говорила, благодаря мачехе, недостатка в финансовых средствах не было вовсе; во-вторых, сколько помню, я всегда делала то, что хотела, и никто меня никогда не ограничивал; в конце концов, практически полное отсутствие врагов и недоброжелателей заметно облегчало мое и без того несложное существование.

Я потягивала из цилиндрического стакана какой-то сладкий и, что главное, вкусный коктейль, в то время как Лэйкер периодически закидывал в рот ярко-красные орешки из глубокой чашки и, не перебивая, слушал с нескрываемым интересом.

-- Другое дело, что и дружеские отношения у меня с окружающими складывались с большим трудом (Артем исключение). Так что нельзя сказать, что все и всегда у меня было замечательно. Поэтому даже не знаю, как ответить на твой вопрос. Однозначно и не скажешь.

-- Ну, тогда ты, может, приведешь в качестве примера какой-нибудь случай, оставивший после себя очень негативные воспоминания? — Спросил Лэйкер, выливая в рот остатки очередной порции этлина (что-то вроде крепкого виски).

-- На самом деле единственное, что меня действительно огорчает — я не знаю даже приблизительную дату своего рождения. Когда меня зачислили в детский дом (это что-то вроде приюта для брошенных детишек), мне было около года; точнее никто и не пытался определить, а потому в документы наугад внесли число и месяц. Вот почему я и не праздную свой "официальный" день рождения.

-- В Текландте его никто не празднует. Но это так, к слову. А что же все-таки стало с твоими родителями?

-- Не знаю, — пожала плечами я. — Да это было и нереально узнать в то время. Все, что у меня…

-- Что?

-- Ничего. Я практически не помню свое детство до удочерения. Какие-то смутные обрывки и не более того.

Проклятье! Чуть не проболталась насчет талисмана.

-- Но ведь по результатам генетической экспертизы можно без труда найти в общей базе данных потенциальных родителей. Почему… а… дай угадаю…

-- В моем мире ситуация с научно-техническим прогрессом и его внедрением в быт широких масс кардинально отличается от текландтского уровня. Отставая, думаю, церт этак на двести. Даже сейчас в моем мире не существует общей генетической базы данных. То есть, не существовало…

-- Мне правда очень жаль твой мир. Но в законы Веселес лучше не вмешиваться, иначе некому будет разгребать обрушившиеся на голову последствия.

-- Откуда у текландтцев такая тяга к фатализму и эзотерической философии? "Не стоит вмешиваться в законы Веселес", "все миры и лирены в них связаны незримыми энергетическими нитями". Ты меня еще предупреди о том, как опасна темная сторона Силы.

-- Темная сторона чего?

-- Ох… потом расскажу.

-- Тебя, наверное, сейчас беспокоит, что вернуться домой уже не получится никогда?

-- Знаешь, Лэйкер, это может показаться странным, но мне все равно.

-- Как? — мужчина на миг застыл со щепоткой орехов в руке, но затем все же донес ее до рта. — Как все равно?

-- А вот так. Поначалу, когда мне сказали, что участь родного мира незавидна, я действительно переживала, ведь тогда мне некуда будет возвращаться. Но сейчас меня не так уж и волнует, что станет с моим миром. Не то чтобы совсем не волнует, но плакать как-то не хочется. Наверное, это потому… потому, что меня с ним практически ничего не связывает.

Лэйкер пристально посмотрел мне в глаза, а затем медленно, растягивая слова, произнес:

-- Мне кажется, причина кроется вовсе не в этом.

-- В чем же?

-- Я скажу это чуть позже. Но вот с другом тебе лучше помириться. Даже вдвоем в чужом мире невероятно тяжело, а уж поодиночке и вовсе невыносимо.

-- Наверное, ты прав, — я поставила пустой стакан на стол.

-- Ты так думаешь?

-- Конечно.

-- Но ведь буквально десять лимн назад ты утверждала, что ни при каких условиях не будешь этого делать.

-- Э-э-э, да?

На миг в глазах собеседника мелькнул азартный огонек.

-- Не могла бы ты поставить себе на голову этот стакан?

-- Зачем? — Не поняла я.

-- Просто сделай, как я говорю.

Пожав плечами я уже потянулась было рукой к стакану, как вдруг мужчина резко схватил меня за запястье.

-- Ты чего?

-- Аня, а ты всегда делаешь все, что тебе говорят? — спросил Лэйкер, не разжимая пальцев.

-- Я не понимаю, о чем ты?

-- Все просто. Я задавал тебе множество вопросов. Часть из них касалась весьма личных сфер жизни. Ты ответила на все.

-- И что такого?

-- Ты знаешь меня всего пару хорм. Доверять малознакомым людям немного опасно, как ты считаешь? Вдруг я на самом деле потенциальный убийца, только и ждущий подходящую жертву? Это во-первых. Во-вторых, ты меняешь свое мнение чаще, чем санитары — воздушные фильтры в вентиляционных каналах, а это серьезный и весомый фактор. В-третьих, я попросил тебя поставить стакан на голову, и ты почти без колебаний согласилась. Конечно, после того, как ты появилась в "Открытом Огне", я ожидал, что на этом глупости с твоей стороны не закончатся, но это…

-- Так ты же сказал…

-- А если бы я приказал тебе выпрыгнуть из окна сто двадцать первого этажа, ты бы тоже это сделала?

-- Но… тут же совсем другое дело!

-- Разве?

Я замолчала и погрузилась в собственные мысли. Нельзя не признать, Лэйкер по-своему прав.

-- Знаешь, Аня, я, конечно не специалист по всяким Клиадральным эффектам. Однако мне знакомы основные проявления Постклиадрального Синдрома, некоторые даже на практике. А именно: относительное равнодушие к происходящему, приступы головной боли, подавленное настроение, снижение иммунной и психологической защиты, а самое главное — практически полное отсутствие собственной воли, неспособность принимать самостоятельные решения и высокий уровень подверженности различного рода манипуляциям. Из этого списка ты не находишь ничего знакомого?

Я открыла было рот, но тут же его закрыла.

-- Ты уверена, что не была подвержена Клиадральному воздействию с чьей-либо стороны?

-- Нет.

Лэйкер вздохнул и покачал головой.

-- И в таком состоянии ты вышла из гостиничного здания?

-- Я в нормальном состоянии.

-- В том-то и проблема, что ни в каком ни нормальном. Если сейчас ты не чувствуешь каких-либо изменений, это еще ничего не значит. Единственное явное физиологическое следствие Клиадрального воздействия — головная боль — само по себе периодическое. Когда в последний раз у тебя был приступ?

-- Приступ?

-- Возникающая ни с того ни с сего сильная головная боль.

-- Э, а как определить обычную… то есть, вполне закономерно возникающую…

Лэйкер раздраженно потер переносицу.

-- Хорошо, хорошо. Сейчас попробую вспомнить.

-- Желательно точнее.

-- Ну, точно я не скажу. В моем мире я полностью потеряла хоть какое-то понятие о времени. Кажется, на Кладбище минут за… ой, прости, сейчас пересчитаю… за десять лимн до того, как потеряла сознание.

-- То есть, не меньше, чем тридцать пять хорм назад. Временные промежутки между приступами неравные. Между первым и вторым — двадцать пять кимн, затем — около двух лимн, после десять лимн, сорок, один хорм, восемь хорм, девять, пятнадцать, двадцать три и тридцать семь. А раз, очевидно, последнего приступа при мне не было, значит, у тебя не так уж и много свободного времени.

-- Подумаешь, поболит голова и все тут.

-- Э, нет, так легко ты не отделаешься. Реакция на Клиадральное воздействие у всех разная. Но есть кое-что общее. С каждым новым приступом боли усиливаются. Кроме того, чем сильнее влияние на организм, психику или Сущность, оказанное Клиадрой, тем более непредсказуем ответный удар в самом конце. Вплоть до галлюцинаций. На твоем месте я бы переждал финальный приступ там. Кстати, если в промежутке между самим воздействием и окончанием проявления Постклиадрального Синдрома объект подвергается повторному, даже незначительному Клиадральному влиянию, мощь ответной реакции начинает расти в геометрической прогрессии после каждого такого воздействия.

-- Ты думаешь, все это так серьезно?

-- Я ЗНАЮ.

Устало вздохнув, я уронила голову на руки. Если память меня не подводит, то за последнюю неделю на меня столько раз "воздействовали" этой проклятой Клиадрой, что, судя по всему, финальный приступ я просто не переживу. Замечательно!

-- Впрочем, я могу отправить тебя в гостиничное здание, даже в номер прямо отсюда.

-- Как? — Оживилась я.

-- С помощью Симилтронных путей или, сокращенно "симпутов". Не уверен, что сумею найти слова на Транслите, описывающие этот процесс. Если не вдаваться в подробности, принцип действия основан на пробивании так называемых "искусственных туннелей" в пространственных плоскостях, в ходе которого используются свойства тройственной структуры света, точнее, применение нематериальных Симилтронных пучков, несущих энергетический…

-- Стой, стой, стой! Достаточно, можешь не продолжать. Я у себя на родине-то особо не ладила с физикой. Только… разве у света не двойственная структура?

-- Нет. — Лэйкер посмотрел на меня так, будто я заявила, что вода существует только в жидком состоянии. То есть, как на полную идиотку. Такими темпами я скоро заработаю острый комплекс неполноценности.

-- Кажется, мне срочно нужно изучить курс Текландтской физики.

-- У тебя будет такая возможность. Возможно, даже завтра. А пока, дай мне свою ладонь.

-- Зачем это? — Я недоверчиво спрятала руки за спину. Помнится, в последний раз, когда меня просили показать ладонь, вопрошающий с воплями умчался прочь, не потрудившись попрощаться.

Лэйкер закатил глаза и извлек из-под плаща портативный компьютер, очень напоминающий КИС, за исключением круглого сквозного отверстия прямо посередине, в котором, не соприкасаясь со стенками, висел блестящий стеклянный шарик. Мужчина перегнулся через столик, высвободил без видимого труда мою руку (и это несмотря на все сопротивление) и приложил ее ладонью к аппарату.

-- Сейчас ты переместишься в зарегистрированный на твой индивидуальный генетический код номер. Ты, надеюсь, уже знаешь, что взаимодействие с любыми устройствами Городов Текландта основано на соответствии генетического кода с прикрепленным к нему статусом доступа? Так как тебе еще никогда не приходилось использовать "симпуты", предупреждаю: в первые секунды после прибытия на место назначения возможна некоторая дезорганизация в пространстве, сопровождаемая частичной потерей координации.

--…Э?

-- Короче говоря, счастливого пути! — Лэйкер что-то нажал на панели своего компьютера и коснулся правой ладонью затылка.

-- Постой, я же совсем не…

Ярко-красная вспышка на миг ослепила меня, уши моментально заложило, а когда я открыла глаза, меня окружали только серые стены пустого номера. "Открытый Огонь" исчез.

Просидев в номере около часа, Артем, наконец, не выдержал и покинул гостиницу. Его сознание мучительно раздваивалось на антагонистические части. Одна подтачивала волю убеждениями о собственной беспомощности и ненужности, призывая замкнуться в себе и избегать любых контактов с кем-либо, а другая укоряла за устроенную ссору с Аней и умоляла сделать первым шаг к примирению. По сравнению с этим, все ушло на второй план, даже Текландт, будь он неладен.

К сожалению, смена обстановки никак не уменьшила плацдарм мысленных баталий, и пока Артем сомневался, в какую сторону пойти, неожиданно "проснувшийся" компьютер вернул его обратно в реальность.

-- Контакт высокого приоритета!

Артем так и подпрыгнул, услышав раздавшийся из-под плаща голос. Парень уже и забыл, что у него с собой КИС. Вытащив прибор, он коснулся ярко горящего прямоугольника с надписью "Принять" и увидел знакомое лицо реаниматора Кенста.

-- Как вам Каремс? — Вместо приветствия задал вопрос мужчина.

-- Впечатляет, — в тон коротко и сухо отозвался Артем.

-- Я хочу вам напомнить о необходимости трудоустройства в Городе и попросить заполнить анкету. Она появится на экране сразу после окончания нашего разговора. Через сутки на вашу КИС будет доставлено уведомление о зачислении на будущее место работы, содержащее всю необходимую информацию.

Едва закончив фразу, Кенст исчез.

-- И вам всего хорошего! До свидания! — Высунув язык, кисло передразнил реаниматора Артем.

Между тем на экране и вправду появилась анкета. Как и следовало ожидать, на вопрос: "Какая ваша желаемая сфера трудоустройства?" предлагалось всего два варианта ответа. Артем, не колеблясь ни секунды, выбрал садовые работы.

Да, смешно. И в то же время обидно работать местным дворником-садовником, имея за спиной какое-никакое среднее специальное медицинское образование и дизайнерские курсы. Но, похоже, делать нечего. Хотя, нельзя не признать, что в этом есть и свои положительные стороны. Может быть, повезет, и его с Аней отправят на один участок. После рабочего дня будет возможность сходить в какое-нибудь местное заведение общественного питания, а там, если и еще раз повезет, Каремс станет второй родиной. Ведь, судя по всему, здесь придется задержаться надолго, а возвращаться все равно некуда… А в армии ему уж точно делать нечего, тем более без… одному.

"Чего уж тут таить. Самого себя не обманешь. Ты и так один, оглянись вокруг". Я обязательно помирюсь с Аней. "Думаешь, она тебя простит? После всего того, что ты ей наговорил?" А почему она не должна этого сделать? "Разве не догадываешься? Что бы ты ни сделал, конфликт будет только углубляться. Ты можешь сколько угодно просить прощения, да только Аня уже прекрасно знает о твоих истинных мыслях". Неправда! Это были не мои мысли! "Хм, а чьи же?" Я думаю совершенно по-другому. И уж точно, я ни за что не позволю собственной слабости разлучить меня с Аней. "Ошибаешься. Ты уже потерял ее навсегда. Еще в тот момент, когда позволил Воинам Судьбы…"

-- Замолчи!!! — Заорал Артем и тут же спохватился, осознав что разговор с самим собой перестал быть мысленным. Однако на улице совсем не было пешеходов, поэтому вспышка гнева осталась незамеченной.

Так, первые признаки тихого помешательства налицо: два голоса в голове, разговор с самим собой. Не хватало сойти с ума для полного счастья.

-- КИС, где тут можно выпить чего-нибудь алкогольного? И покрепче. Пора встряхнуть мозг.

-- Контакт высокого приоритета! — Завопила КИС на весь номер.

От неожиданности я снова вздрогнула: никак не привыкну к этому устройству. На крошечном экране пульсировал ярко-красный прямоугольник, настоятельно предлагавший "принять контакт". Может, это Артем? Нет.

-- Добрый день, Анна! Как ваши впечатления о Каремсе и о Текландте в целом? — Реаниматор Кенст расплылся в улыбке.

-- В двух словах и не скажешь. Как будто я попала в фантастический кинофильм. В целом, здорово.

-- Извините, что отвлекаю вас, но, чтобы ускорить процесс адаптации, мне хотелось бы предложить вам заполнить анкету касательно трудоустройства в Каремсе.

-- Что вы, все в порядке.

-- В таком случае, не смею больше удерживать ваше внимание собственной персоной. Удачного дня!

-- До свидания! — Попрощалась я.

Лицо реаниматора тут же сменилось открывшимся окошком анкеты. На экране был только один вопрос: "Какая ваша желаемая сфера трудоустройства?" Кисло улыбнувшись, осознавая трагичный комизм ситуации, я ткнула пальцем в "Военную отрасль".

Забавная ситуация: я уехала из Москвы, попала в руины города-тюрьмы, расположенные как раз в центре смертельно опасной аномальной зоны, мило пообщалась с Воинами Судьбы, практикующими своеобразные садо-методики сохранения дисциплины и поддержания авторитета, лично побеседовала с владыкой загадочного Кальтиринта, столкнулась нос к носу с призраком, побывала в Коридоре Времени, умерла и воскресла в мире сверхтехнологий… только для того, чтобы записаться добровольцем в армию и защищать абсолютно параллельные мне интересы чужого мира. Шикарно, ничего не скажешь!

Как и обещал Лэйкер, мне было предложено выбрать из немалого, надо заметить, списка желаемое подразделение.

-- Я в разведку бы пошел, пусть меня научат! — Напевая такие вот нехитрые строки, я завершила анкетирование, прекрасно понимая, что, скорее всего, только что подписала себе смертный приговор. Но, похоже, мне уже не привыкать…

Озадаченным взглядом окинув матовые серые стены номера-коробки, я со вздохом обратилась за помощью к КИС. И получила ее в виде продолжительной, но, надо признать, небесполезной лекции.

Как ни странно, все устройства Текландта оказались элементарны в использовании. За час пребывания в номере я более-менее освоилась с местной бытовой техникой, а именно: научилась регулировать интенсивность света и цветовую гамму помещения, выдвигать "мебель", точнее, разворачивать этакие встроенные в стену пластины из непонятного материала преимущественно прямоугольной с закругленными краями формой, устанавливать нужную температуру и влажность воздуха, доставать еду, появляющуюся в "холодильнике" практически сразу после ее заказа через встроенный терминал и многое другое. Как показала практика, голые стены только поначалу создавали впечатление пустоты. На деле едва ли не каждый квадратный сантиметр номера был нашпигован всякого рода устройствами, для активации которых достаточно пары прикосновений. Но, несмотря на всю простоту, без КИС мне было бы однозначно тяжелее ориентироваться.

На радостях я даже забыла о причине, по которой Лэйкер в спешном порядке отправил меня в гостиницу. И напрасно. Резкая головная боль нахлынула так быстро, будто кто-то с силой ударил кузнечным молотом по затылку.

-- Привет!

Я вздрогнула и повернулась на голос, показавшийся мне поразительно знакомым. Возле входа спиной ко мне стояла девушка, ростом примерно с меня, закутанная в такой же серый плащ, какой, кажется, носил весь Город, и слегка подрагивала плечами.

-- Кто ты?

-- Не узнаешь? — Всхлипнула девушка.

-- Нет, — ч в недоумении сделала было шаг вперед, но тут же остановилась. — Мы знакомы? И как вы попали в номер?

-- Знакомы ли мы? Ты еще спрашиваешь?

От девушки веяло могильным холодом, а капюшон полностью скрывал очертания головы. Но голос…

-- Это же я. Теперь узнаешь? — Она обернулась, резким движением сбросив капюшон. И я увидела… себя?

-- А-а-а… — я замотала головой, пытаясь прогнать наваждение, однако…

-- Дожила же ты, Аня, до того, что саму себя не узнаешь! Тебя все еще пугает собственное отражение? А я вот возьму и подмигну тебе сейчас! Оп! — моя точная копия залилась высоким, леденящим кровь смехом.

Все. Приехали. И когда моя крыша успела-таки упаковать вещички и улететь? Несомненно, напротив была я — каждая черточка лица принадлежала мне. Только…

-- Я что, сошла с ума?

-- Ну… пока нет. Но это легко можно устроить. Какая-то ты невеселая. Проблемы? — псевдо я снова засмеялась.

-- Ты не существуешь!

-- Да? А ты?

У меня перехватило дыхание. В панике я дрожащими руками начала ощупывать себя, проверять пульс, проводить пальцами по щекам.

-- Ха-ха! Дурочка, я же шучу! Ты какая-то доверчивая стала. После смерти. Ха-ха!

-- У-уходи!

-- Ой, ой! Ты еще скажи: "Сгинь, нечистая сила!"

-- А поможет?

-- Не-а! Куда же я уйду без тебя? Ведь я — это ты.

-- Ну конечно. Так я и поверила.

-- Только мне ты уже чего-то надоела. Поэтому сейчас, думаю, настало время от тебя избавиться, — псевдо я вытащила откуда-то длинный кинжал и угрожающе помахала им перед носом.

-- Эй, эй, погоди! Кто-то только что говорил, что я — это ты.

-- Верно. И кто-то только что это отрицал.

-- Ну, — я покосилась на кинжал. — Можно пересмотреть данную точку зрения.

-- Неужели? Насчет Дамина ты тоже пересмотришь свою точку зрения?

-- Насчет кого?

-- Насчет чего. Дамин. Ужас, даже не знаешь название мира, где прожила почти восемнадцать лет.

-- Хм. Нет, ты не можешь этого знать! То есть говорить. Ты же плод моего больного воображения. Иллюзия не может сказать мне что-нибудь новое, ранее не известное.

-- А иллюзия может сделать так? — Псевдо я в один прыжок очутилась перед моим лицом и всадила кинжал мне в живот быстрее, чем я успела моргнуть.

Острая боль моментально развеяла все сомнения о реальности происходящего. И тут же сознание окутала паутина панического страха, плавно перерастающего в ужас. Колени подломились, и я медленно осела вниз.

-- Похоже, ты не галлюцинация, — выдохнула я, стараясь не смотреть, как теплая кровь заливает светящийся пол.

-- Да правда что ли?

-- Кто ты на самом деле?

-- Боюсь, мой ответ тебя не порадует.

-- Куда уж хуже. Давай, рассказывай.

-- Скажем так, — моя копия уселась на пол и начала рисовать кинжалом круги. — Я — бог.

-- Скромно.

-- Хорошо, почти бог. Сути дела это не меняет. Один мой друг… натворил глупостей. И ты — одна из них.

-- Спасибо.

-- Всегда пожалуйста, дорогая. Только не делай такое грустное лицо. Я же могу расплакаться.

-- А ты умеешь?

-- Нет. А жаль.

Я почувствовала, что теряю сознание. Однако головная боль только усилилась. По сравнению с ней меркли даже, откровенно говоря, неприятные ощущения от кровоточащей раны.

-- Эй, погоди! Стой! Не умирай пока! — псевдо я состроила озабоченную мину. — Я же еще не успела толком ничего сказать.

-- Не повезло… тебе, — хмыкнула я, заваливаясь на спину. — В другой раз… будешь… умнее…

-- А ну, стой, кому говорю! — Моя точная копия принялась хлестать меня по щекам. — Хотя бы глаза открой!

-- Иди… к черту!

-- Я тебе сейчас пойду! Слушай внимательно. Ты должна попасть в Илминр.

-- К… куда?

-- В Илминр.

-- Зачем?

-- За наследством.

-- Каким… еще… наследством?

-- Сказала бы я тебе, каким, да твои уши жалко. В столице Фельмориине есть Храм Охоты. Любой Чудик тебе скажет, где он. Пойдешь туда, спросишь Опережающую Свет, поняла?

-- Нет.

-- Не смей умирать раньше, чем снимешь Блокирующий Покров. Иначе я тебя даже в Инопространстве отыщу, и тогда… Лучше тебе не знать, что будет тогда. И еще, слышишь? По поводу Кальтиринта. Что бы ни случилось, какая бы ужасная тебе не грозила смерть, ни в коем случае не смей совать туда свой любопытный нос. Держись подальше от Аурелиуса, потому что этот маньяк…

Завершение фразы утонуло в многоголосном гуле, и я окончательно провалилась в небытие.

Вопреки ожиданиям, я вскоре открыла глаза и резко приподняла голову. В номере никого не было. Облегченно вздохнув, я опустила глаза вниз… и чуть не вскрикнула от удивления — никаких следов раны, и тем более крови, больше не было. Значит… Ох, ничего себе! Это вообще нормально для галлюцинаций?

И вдруг меня словно водой окатило. За доли секунды я со всей возможной ясностью осознала, что произошло за последние четыре дня, и…

-- А, какая же я дура! — В бессильной злобе я схватилась за голову. — Что я творила все это время? Слабоумная!

Продолжая ругать себя самыми нехорошими словами, я села на "кровать". Влипла. По самые уши. Это была не галлюцинация. Точнее, не совсем она. Похоже, Судьба вновь напала на мой след и теперь загоняет в ловушку. А ведь с самого начала было понятно, что все, начиная с командировки — подстава. И вместо того, чтобы придумать обходной путь, я сама добровольно сунула голову в заботливо приготовленную петлю. Меня вели, как слепого щенка, а я шла и даже не спрашивала, почему на асфальте рассыпано столько битого стекла, от которого болели лапки.

Глубоко вздохнув, я попыталась взять себя в руки. Со второй попытки это удалось. Итак, надо что-то делать. Раз уж глаза, наконец, развязаны, пора самостоятельно выбрать направление пути. Ну, или хотя бы сделать что-нибудь.

-- КИС, я хочу связаться с Артемом.

-- Какой приоритет контакта? — Откликнулась машина.

-- Максимально высокий.

Уже через секунду я увидела лицо своего старого друга и…

-- Ты пьян?

-- И тебе доброго дня, Аня! Твое здоровье, — парень опрокинул полный стакан какой-то подозрительной синей жидкости. — Слушай, а я… это… дурак!

Чудесно.

-- Где ты?

-- Круглый дурак, — как ни в чем не бывало, продолжал Артем. — Я ведь сам не знаю, что делаю. Наверное, обижаешься на меня?

Проклятье! И это именно в тот момент, когда мне нужна хоть одна трезвомыслящая голова.

-- Не говори глупостей! Где ты находишься?

-- Прости меня, а? Я… это… ну, больше так не буду… ик!

-- Где ты, черт возьми? — Я уже срывалась на крик.

Артем удивленно моргнул и задумчиво почесал затылок.

-- В машинном отделении.

-- Где?

-- Трактир так называется. "Машинное отделение".

-- Понятно, трактирщик. Сиди на месте, я сейчас подойду. И перестань прикладываться к стакану.

-- Не надо, Ань. Я… с-самосто-ятельно доберусь.

-- Угу, конечно. Ты сейчас даже из-за стола без посторонней помощи подняться не сможешь.

-- Не… это… я серьезно. Ты меня недо… недооцениваешь. Я абсолютно… ади… а-де-ква-тен. Вот.

-- Я заметила.

-- Будем теперь мы с тобой цветочки сажать, грибочки собирать, грядки рыхлить…

-- Артем, ты что, совсем до чертиков допился? Какие еще цветочки-грибочки?

-- Обычные. Тебе же… это… анкета… эта! Хи-хи! Приходила?

-- Допустим, — кивнула я.

-- Ну, так, чего непонятного? Там тебе на выбор либо автомат, либо лейка… Маленько. Хи-хи!

-- Ты выбрал садоводство? — Я скорее констатировала, чем спросила.

-- Да. А снится нам трава у дома…

-- Артем.

-- Зеленая трава… Что?

-- Мы не будем работать вместе.

-- Почему? — Парень непонимающе нахмурился. — Думаешь, нас определят на разные участки? Так это наверняка можно… ик!.. это…

-- Я выбрала армию.

-- Испра…

Наступила тишина. На лице друга в специфическом выражении слились непонимание и мучительный мыслительный процесс.

-- Погоди, я не ослышался?

-- Нет, — я покачала головой.

-- Ань, ты чего, с ума сошла? — Похоже, хмель из головы Артема почти сразу выветрился. — Какая тебе армия? Ты же выдыхаешься после пяти минут бега! Да и… О чем ты вообще говоришь? Жить надоело? Это… Тут же… Да…

-- Успокойся, Артем.

-- Успокойся? Ты понимаешь, что ты сделала?

-- Представь себе, да.

-- Тогда ты, наверное, не совсем представляешь, что такое армейская служба.

-- На проблемы с воображением не жалуюсь.

-- Тогда я вообще не понимаю! Это же чистой воды самоубийство!

Артем замолчал и через экран уставился на меня грустными серыми глазами.

-- Угораздило же разругаться именно сейчас, когда пришли анкеты.

-- Да ладно, забудь, с кем не бывает.

-- Не в этом дело. Похоже, я и правда успел потерять…

-- Что? — Не поняла я.

-- То, что было для меня дороже всего остального. Потерял из-за собственной слабости. Так глупо…