Глава 3

Оказавшись за пределами РОКа, а точнее, выбравшись, наконец-таки, из гигантского здания на улицу, я подняла голову и заскользила взглядом вверх по стеклянно-бетонным монолитам, которые, казалось, подпирали теряющееся где-то в вышине зеленое небо. Что интересно, у всех небоскребов первые четыре этажа были без окон вовсе. Зато, куда ни посмотри, повсюду мигали пестрые неоновые вывески, на которых неизвестные мне символы с легкостью перемешивались со словами на Транслите. На расстоянии где-то трех метров от земли прямо в воздухе зависали тонкие полупрозрачные экраны; периодически они загорались дребезжащим белым светом, после чего возникали огромные объемные изображения в сопровождении странных пищащих звуков, с трудом подходящих под понятие "музыка".

-- А тут милая реклама, — заметил Артем, указывая рукой на голограммы. — Почти понятная, почти ненавязчивая.

-- С чего ты решил, что это реклама? — Не оборачиваясь, спросила я.

-- Ну… А ты приглядись внимательнее. Вон там, на черном фоне, где еще плавают осьминоги…

-- Осьминоги?! Эти медузоподобные чудища с полуметровыми иголками?

-- Разве не похожи?

-- Нет.

-- В общем, смотри, под так называемым осьминогом, в правом нижнем углу в пластмассовых коробочках лежит какая-то белая масса. Если я не ошибаюсь, это должны быть морепродукты.

-- Думаешь? — Я недоверчиво посмотрела на Артема.

-- Ага, — кивнул друг. — Правда, вид у этой дряни далеко не аппетитный, но это уже другой вопрос.

Я пожала плечами.

Вопреки опасениям, адаптироваться к чудаковатым приспособлениям Текландта не составило труда. Помимо "привычных" лифтов для перемещения по этажам использовались закручивающиеся в спираль эскалаторы. Точнее, это я сначала приняла увиденное за эскалатор. Стоило мне ступить на подвижную ленту, вокруг возникла невидимая, но вполне осязаемая стена. Ради интереса я, вытянув руки, облокотилась на незримое препятствие, которое тут же оттолкнуло меня и вернуло в прежнее положение. Методом несложных логических рассуждений я пришла к выводу, что имею дело со своеобразной системой безопасности. После этого отсутствие перилл перестало меня пугать, и все оставшееся время, пока длился спуск, я с любопытством таращилась по сторонам.

Повсюду туда-сюда сновали люди в черных комбинезонах и халатах. Кто-то задумчиво чертил на стене-панели многоуровневые схемы и малопонятные знаки. При этом стоящие позади коллеги, попеременно выкрикивая фразы на чужом мне языке, подправляли общую картину. Немало было и тех, кто сидел на парящем в нескольких сантиметрах от пола пуфике (надо сказать, вся мебель, что я успела увидеть в Текландте, контактов с горизонтальной поверхностью не имела), уткнувшись носом в портативный компьютер.

Время от времени из спрятанных от моего взора динамиков раздавались сообщения, после которых часть персонала спешила к эскалаторам или лифтам, а на их место тотчас же приходили другие. Весь РОК напоминал огромный вечно движущийся организм, существующий по ему одному известным правилам.

Несмотря на скорость, весьма немалую кстати, спуск продолжался настолько долго, что перед глазами все смешалось, и я перестала обращать внимание на происходящее.

У выхода нас уже ждал реаниматор Кенст. Широко улыбаясь, он вручил мне и Артему по длинному серому плащу с капюшоном вместо белых халатов, и тоненький портативный компьютер, кратко объяснив, как он работает.

Принцип обращения с новой техникой был практически тот же, что и для обыкновенных приборов с сенсорным управлением. Данная машинка была предназначена в основном для нескольких целей. Прежде всего, я обратила внимание на подробную карту Города Каремса. Все надписи были на Транслите, что серьезно облегчало понимание. Но, кроме всего прочего, тут же прилагалось подробное пояснение к каждому объекту о его предназначении. Вся объемная схема была окрашена в пять цветов. Территории, отмеченные голубым, были доступны абсолютно всем. Попасть в зеленую Зону могли только граждане Текландта (включая Оппозиционеров). К желтым объектам подпускали лишь горожан Каремса. Оранжевые области предназначались исключительно для работающих специалистов высоких рангов (или, как тут говорят, порядков). Другое дело, кусочки плана, горевшие красным — туда не было доступа никому, кроме каких-то загадочных Сенаторов и еще нескольких уполномоченных лиц. Ну, нельзя так нельзя. Не очень-то и хотелось.

Кроме того, подаренный компьютер служил еще и переводчиком. Кенст заверил, что машина "знает" десять самых распространенных языковых систем влиятельнейших ключевых миров Веселес. Ну, при случае проверим.

В довершение всего, устройство являлось одновременно широкой информационной базой и средством общения. Дабы облегчить и ту, и другую функцию, существовала специальная система, реагирующая на голосовые команды. К примеру, если я захочу связаться с Артемом, мне достаточно будет назвать вслух его имя — и на дисплее тотчас же высветится список всех владельцев подобных коммуникаторов с таким именем. При этом напротив каждого лирена будет стоять отметка о степени занятости интересуемой персоны. Информационная система также реагировала на устные вопросы свободной формы, при условии, что в начале предложения будет произнесено слово-аббревиатура КИС (сокращенно от Коммуникативно-Информационной Системы).

Для экономии места аппарат "сворачивался" до размеров пачки сигарет, а весил он приблизительно столько же, сколько обыкновенная тетрадь. Было бы не лишним отметить, что компьютер был сделан из термоустойчивого водонепроницаемого сверхпрочного материала. Красота, да и только!

В заключение Кенст торжественно предложил мне и Артему обуться в странное подобие высоких бесформенных галош, после чего, приложив ладонь к затылку, распрощался с нами, указав на выход из РОКа.

Перед глазами распахнул свои двери огромный мир. И пусть чужое зеленое небо, немного странные люди и сотни технических приспособлений внушали недоверие и даже опасение. Пока что Текландт гостеприимно развернулся умопомрачительно высокими небоскребами, голограммами, мелькающими неоновыми огнями, и огромным количеством самого разного транспорта. И интерес пересилил страх… Вот только растительности не было вовсе. Может, это и к лучшему. Мало ли, какие в этом мире цветочки. Вдруг они плотоядные?

-- И куда теперь? — Спросил Артем, вынимая свою КИС из кармана. — Есть предложения?

-- Для начала, нужно где-нибудь остановиться. Должны же тут быть гостиницы?

-- КИС, где усталые иммигранты могут временно пожить в вашем Каремсе?

Как ни странно, в ответ из прибора действительно послышался мелодичный женский голос. Неужели система реагирует даже на такие, ну очень нестандартной формы вопросы?

-- В Каремсе к услугам иномировых визитеров предоставлено 350 специализированных зданий, в каждом из которых вы можете расположиться без каких-либо ограничений.

-- А если у нас нет денег? — Уточнил Артем.

Тишина.

-- Ты забыл добавить "КИС", — подсказала я.

-- Точно, — спохватился друг. — Забыл. КИС, если у нас нет денег для оплаты проживания, что можно сделать?

-- Из 350 специализированных зданий 300 гостиниц предоставят вам комнаты без какой-либо оплаты на неограниченный срок.

-- Класс! Слышишь, Ань, теперь нам есть, где жить! КИС, как мне можно добраться до ближайшей такой бесплатной гостиницы?

-- Следуйте указанной траектории.

Артем присмотрелся к прибору.

-- Нам направо, — он махнул рукой в сторону странного вида стеклянной кабины, стоящей на углу здания РОКа и чем-то неуловимым напоминающей советскую телефонную будку.

-- Ты уверен? — Я с сомнением поглядела на прозрачную коробку.

-- Не-а! — Артем бодро зашагал вперед. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

Едва мы подошли к стеклянной будке, одна из стенок юркнула куда-то вниз через узкую щель в асфальте, пропуская нас вовнутрь. Между тем КИС оживилась.

-- Поместите ладонь на зеленый треугольник, находящийся на индикаторной панели.

Артем выполнил указания.

И тут началось самое интересное. С тихим шелестом крышка кабины свернулась в гармошку и скрылась из виду. Одновременно с этим дно, на деле оказавшееся подвижной платформой, медленно двинулось вверх.

-- Что происхо…

Я не успела договорить. Плавно поднимающаяся платформа молниеносно рванула в воздух, за две секунды преодолев расстояние в двести метров, после чего резко затормозила возле другого стеклянного параллелепипеда, точь-в-точь такого же, что остался далеко внизу, и неторопливо опустилась через отверстие во внутрь.

-- О-о-о… дит… — у меня все вертелось перед глазами. — Э-это что-о бы-ыло?

-- КИС, что это было? — Артем держался куда более уверенно.

-- Неправильная постановка вопроса, — отчеканила машина.

-- Хорошо. КИС, что произошло с кабиной, той самой, куда ты нас направила?

-- Антигравитационный воздушный лифт переправил вас с нулевого транспортного уровня на второй. Второй транспортный уровень предполагает общественные транспортные средства типа 18-К. Принцип перемещения устройств типа 18-К основан на свойствах специальных магнитов, помещенных…

-- КИС, достаточно!

Слегка пошатываясь, я неуклюже вывалилась из "лифта" и очутилась на довольно большой платформе, располагавшейся возле широкой металлической полосы, тянущейся во всю обозримую длину между небоскребами.

-- О, железная дорога будущего! — Воскликнул Артем. — Пора покататься на трамвае!

-- Угу, — у меня, наконец, перестала кружиться голова. — Наверное, создатель лифта не страдал проблемами с вестибулярным аппаратом. Хотя, удивляюсь, как нас не расплющило в лепешки при такой скорости подъема.

Подойдя к краю платформы, я заглянула вниз. И тут же отпрянула назад — навернувшись с такой высоты, человек вряд ли мог рассчитывать на благополучное приземление. Решив не рисковать и не полагаться на системы безопасности, я достала свой портативный компьютер.

-- КИС, для кого предназначен нулевой уровень?

-- Нулевой транспортный уровень является пешеходным.

Странно, почему тогда он "транспортный"?..

-- КИС, а долго нужно ждать транспорт на втором уровне?

-- До прибытия следующего 18-К осталось шесть кимн.

-- Артем, ты слышал? — обратилась я. — Трамвайчик должен подъехать через шесть кимн. Это, если я не путаю, около четырех секунд. Только что-то я ничего не вижу.

-- А я вижу…

Проследив за взглядом друга, я застыла. К платформе с огромной скоростью приближалось змееподобное, отливающее сталью существо, в котором я с невероятным трудом узнала "трамвайчик". Поравнявшись с платформой, чудище резко снизило скорость и остановилось, обдав меня воздушной волной.

18-К вытянулся во всю длину платформы (а это около пятнадцати метров), и через секунду на идеально гладкой металлической поверхности обозначились контуры трапециевидного "окна". С едва слышном шелестящим звуком крышка образовавшегося прямо на глазах люка откинулась вверх, одновременно с еще пятью такими же "дверцами". И наступила тишина…

-- Что-то я расхотел кататься на трамвайчике, — Артем осторожно отступил назад, подальше от "рельс". — Во всяком случае, выглядит он не очень дружелюбно, а?

-- По крайней мере, этот змий передвигается только в горизонтальной плоскости, а возвращаться в лифт у меня нет никакого желания. Да и не съест же нас это металлическое пресмыкающееся, верно?

-- Да? Правда что ли?

Не собираясь отступать, я смело подошла к трамвайчику и поднялась с платформы. Оказавшись в салоне, я повернулась к Артему.

-- Видишь, ничего не случилось.

Парень все с тем же недоверием последовал моему примеру.

-- А ты боялся.

-- Хм.

-- Что?

-- Я не помню, чтобы в корпусе были стекла.

-- Стекла? А… ой, правда…

Изнутри 18-К выглядел совсем по-другому, нежели снаружи. С обеих сторон на высоте чуть меньше метра строго параллельно плоскости пола тянулась тонкая черная линия, выше которой начиналось стеклянное окно, завершающееся над головой широкой стальной полосой. Вдоль всего вагона-поезда (внутренних перегородок здесь не было) располагались аккуратные сидения с высокой спинкой, крепившиеся боком прямо к стенке, каждое из которых было отдалено от соседнего не меньше, чем на метр. Никаких поручней я не заметила — похоже, "трамвайчик" никак не был рассчитан на стоячих пассажиров. Да и, скорее всего, 18-К не пользовался особой популярностью, так как кроме нас с Артемом, в поезде больше никого не было.

Внезапно раздался отвратительный писк, и женский голос, идентичный тому, что беседовал с нами через КИС, провозгласил:

-- Займите посадочные места. Илтрон отбывает через тридцать кимн.

-- Илтрон? — Я недоуменно нахмурилась.

Артем пожал плечами и развалился на ближайшем сидении. Я поспешила сделать то же самое, однако вопрос остался без ответа, и любопытство взяло верх.

-- КИС, что такое Илтрон? — Спросила я.

-- Илтрон — это транспортное средство типа 18-К, предназначенное для перевозки пассажиров на дальние расстояния. Защитное поле компенсирует основную часть нагрузок при сверхзвуковых скоростях, однако во избежание несчастных случаев следует находиться на посадочных местах до полной остановки транспортного средства. Широкая сеть Илтронопутей охватывает весь Каремс и позволяет производить перемещение пассажиров в любую точку Города в течение минимального времени.

-- Стоп, я не ослышался? — Отозвался сидящий позади Артем. — Сверхзвуковые скорости?

В это время "трамвайчик" подал признаки жизни. Люки опустились, замуровав все выходы, открывавшаяся панорама станции и Города исчезла, а вместо нее возникло песчаное морское побережье с зависшим над самой водой ярко-оранжевым солнцем. Я не успела удивиться происходящему, как Илтрон пришел в движение, рванув с места так, что меня вжало в сидение. Оказавшись не в силах даже оторвать голову от спинки, я с трудом повернула ее в сторону так называемого "окна". Мда, приятного путешествия по Городу.

Отказавшись, наконец, от намерения пошевелиться, Артем любовался морским пейзажем, когда неожиданно почувствовал странное беспокойство, словно что-то очень важное пыталось достучаться из глубины его памяти. Парень помотал бы головой, в том случае если бы мог, однако неприятное ощущение вовсе не желало пропадать.

"Пытаешься подавить осознание своей беспомощности?" Вовсе нет! "Почему ты отрицаешь очевидное? Ты жалок, от тебя нет никакого толку". Неправда! "Истинная правда. Думаешь, твоя маска самоуверенности обманет хоть кого-нибудь? Тебе страшно, как никогда в жизни, ведь ты не знаешь, что делать. Твои попытки оказаться полезным вызывают лишь презрение. Как и ты сам". Нет. "Да. Вспомни хотя бы, что произошло в Пункте 11".

Артем напрягся и помрачнел.

"Молодец, вспомнил. И как ты защитил Аню? Что ты сделал? Ничего. Ты лежал трупом, в то время как должен был ее спасать. Разве это достойное поведение? Да ты жив еще только потому, что Аня вырвала тебя из лап смерти. Знаешь, чего ей это стоило?"

Парень крепко сжал зубы.

"Все ее муки — твоя вина, и больше ничья. Если ты не смог защитить любимую девушку всего от нескольких врагов в своем мире, что тогда сделаешь в случае опасности здесь, в чужом? Ты тяжелое и ненужное бремя, балласт на ее хрупких плечах, а еще претендуешь на то, чтобы занимать в ее сердце чуть больше места, чем это предполагает дружба. Неудачник". Но я… я… "Ты пустое место, убогое подобие личности. Самое лучшее, что ты можешь сделать для Ани, это оставить ее в покое раз и навсегда, а не удерживать рядом с собой жалостью". Но я не хочу. "Эгоизм предназначен не для таких слабаков, коим ты являешься. Это драгоценный камень, который должен украшать лишь сильнейших". Бред! Я схожу с ума. Не иначе, как крыша поехала: "драгоценный камень", ха! "Даже не думай спрятаться от самого себя. Лучше решись на самый мужественный поступок в своей жизни".

Артем почувствовал острую боль в висках и тут же отключился.

***

В Илминре погожий выходной день радовал горожан Фельмориина: на ярко-синем небе нигде не зависало ни облачка, и огромное багрово-красное светило щедро делилось своим теплом. Несмотря на это, пышный цветочный сад в окрестностях Храма Охоты пустовал. Потому Мириам и пришла сюда, зная, что к Храму подпускают лишь избранных, а последние еще только должны начать собираться в святом месте.

Девушка сидела на изящной деревянной скамейке, предварительно накинув на себя Покров Невидения, и через прикрытые глаза наблюдала за обстановкой.

В огороженном высокой железной оградой (и не только ей, конечно) саду аккуратные клумбочки зеленели редчайшими травами и кустарниками, а покачивающиеся на ветру прекрасные цветы часто сравнивали по стоимости с Радужной Пылью. Немало лирен расстались с Сущностями, пытаясь украсть эти растения из охраняемого участка. Еще большие жертвы были принесены, чтобы доставить цветы из самых удаленных уголков Веселес сюда, в Илминр, ее Клиадральный и религиозный центр.

Посреди ухоженного сада стояла небольшая белокаменная ротонда, увенчанная витражным стеклянным куполом. Над четырьмя декоративными спиралевидными колоннами зависал треугольный фронтон, щедро украшенный рельефными изображениями сцен охоты. К Храму вели широкие полукруглые ступени, осыпанные белым песком, перемешанным с измельченной Радужной породой.

Мириам отчетливо ощущала, какой мощной волной отзывается на ее мимолетный взгляд каждый кусочек земли, каждый камешек в стене, каждое цветное стеклышко купола. Раньше от такой силы у нее часто кружилась голова, но не теперь.

В назначенный час Сирмиландр распустил свой благоухающий темно-фиолетовый бутон, и девушка быстро соскочила со скамейки, направившись прямо к Храму. У самых ступеней Мириам опустилась на одно колено, преклонила голову и, зачерпнув пригоршню песка, дунула на раскрытую ладонь. Белая пыль разлетелась во все стороны, но не осела, а осталась висеть в воздухе полупрозрачным облаком. Поднявшись с колен, девушка преодолела несколько ступеней и, пройдя сквозь неподвижно застывший песок, вступила в Храм.

Просачивающийся сквозь цветные витражи купола свет, отражаясь от подвижных зеркал, крепившихся под стеклянной полусферой, яркими лучами разукрашивал простое убранство помещения. Вдоль закругленных идеально белых стен на черном гранитном полу лежало ровно тридцать две подушки, каждая из которых предназначалась конкретному лирену. В центре зала покоился деревянный резной алтарь, на котором в высокой серебряной чаше слегка подрагивало голубоватое пламя.

Торжественным шагом Мириам приблизилась к своей подушке и села на нее, скрестив ноги и положив правую руку на сердце, а левой коснувшись лба. Замерев в таком положении, девушка почти перестала дышать и закрыла глаза.

Одно из тридцати двух зеркал бесшумно повернулось и направило ярко-зеленый луч света на одиноко сидящую фигуру, окутав ее завораживающим сиянием.

В это время в Храм вошли еще двое: молодая женщина двадцати пяти лет и мужчина неопределенного возраста с поблескивающей сединой в темно-русых волосах. Не проронив ни слова, оба разошлись в разные стороны и опустились на свои подушки точь-в-точь в таком же положении, что и Мириам. Между тем зал постепенно заполнялся прихожанами. В идеальной тишине лирены, как один следовали ритуальным движениям, замирая, подобно каменным изваяниям; а зеркала также бесшумно направляли в сторону фигур отраженные лучи. Когда все подушки оказались занятыми, живые статуи, окруженные цветным ореолом света, расположились как раз по радужному спектру: от ярко-красного до почти черного фиолетового.

Наконец, в Храм вошел еще один лирен. Им оказалась совсем маленькая девятилетняя девочка в коротеньком белом платьице и серебряной, похожей на легкую паутину диадемой с Абсолютным Радужным Камнем посередине. Голову ребенка обрамляли такие же снежно-белые, как и платье, волосы. Каждой деталью вошедшая напоминала скорее призрака, чем живого лирена: такая же бледная с устремленными в никуда бесцветными глазами. Босые ноги неслышно ступали по каменному полу, и только шорох платья нарушал звенящую тишину.

Когда девочка вплотную приблизилась к алтарю, голоса сидящих одновременно выкрикнули:

-- Веди нас, Опережающая Свет! Да прольется океан в распоротое ночью небо, и низвергнется пламя в сердца Бредущих!

-- А карающая длань да обрушится на Заблудших во мраке, и утонет тьма неведения в свете истинного знания, — голос девочки был тихим, но на удивление твердым.

Во вновь повисшей тишине голубое пламя в чаше на миг дернулось и тут же угасло, исторгнув целое облако сизого дыма, пахнущего хвоей и мятой.

Опережающая Свет торжественно опустила ладонь в кубок и извлекла из него маленькую зеленую змейку, извивающуюся всем телом.

-- Изумрудная Лиса! — Произнесла жрица и повернулась лицом к Мириам.

Девушка поднялась со своего места и, поклонившись, почтительно приблизилась к алтарю.

-- В горах Кирвиллии затерялась небольшая долина Корта. Там есть крошечная безымянная деревенька, где обитает заблудшая Сущность по имени Торел-Юкор. Этот лирен уже давно практикует вызовы чудищ далеких псевдомиров, но несколько тэйли назад он привел в Илминр шигира и потерял над ним контроль. В результате погибла вся стража деревни, не успевшая даже сплести Телепорт, и двадцать семь ее жителей. Тебе, Изумрудная Лиса, выпал жребий указать путь к Свету истинного Знания этому Заблудшему.

-- Клянусь исполнить свой долг перед священной Веселес и очистить Корту от мрака неведения, — отозвалась Мириам и опустилась на колени.

-- Да будет так, — с этими словами Опережающая Свет взяла девушку за правую руку и поднесла к ней змейку.

Мириам зажмурилась и стиснула пальцы свободной ладони, когда почувствовала, как четыре острых зуба впились ей в запястье. Обвившись вокруг протянутой руки, змея застыла и окаменела, превратившись в браслет. Боль немного ослабла, и Мириам открыла глаза.

-- В путь, Изумрудная Лиса! Пусть богатой будет твоя добыча, — девочка взглянула на Мириам своими прозрачными и, как будто светящимися изнутри глазами, после чего отвернулась и снова запустила ладонь в чашу, вытягивая из нее очередную змейку. — Золотой Павлин!

С подушки поднялся молодой человек и, поклонившись, направился к алтарю, а Мириам уже выходила из Храма. Оказавшись в саду, девушка, бросив мимолетный взгляд на браслет, спрятала его под рукавом платья и твердым шагом устремилась к железным воротам, ведущим на одну из главных улиц Фельмориина.

В Илминре бытует поговорка: "Когда Сирмиландр распускает свой бутон, Бог Смерти замирает в ожидании". Что ж, думала Мириам, неприлично заставлять Богов ждать.

***

-- Артем, проснись! Нам пора выходить.

Я слегка потрясла уснувшего друга.

-- А? — Парень резко открыл глаза и встрепенулся.

-- Ага. Вставай, спящая красавица, пока нас не увезли в другую часть Города.

Тот факт, что в Илтроне не было окон, только экраны, уже не казался необычным. Учитывая, с какой силой меня вжимало в кресло, я визуально прикинула скорость передвижения, и это расставило все на свои места. Каждая из станций, на которых мы останавливались, выглядела абсолютно одинаково, так что смысл передавать их точные изображения на экраны-стены внутри "поезда" от меня загадочно ускользнул. Зато остались весьма свежие воспоминания о подъеме через лифт, а так как иной спуск с парящей в двухстах метрах от земли платформы предусмотрен не был, я запаниковала.

-- Я туда не пойду! Одно дело — подниматься, и совсем другое — спускаться на такой скорости. Не хочу вот так глупо закончить свое существование.

-- Ну… — Артем посмотрел вниз. — Думаю, шансы спрыгнуть отсюда и удачно приземлиться весьма близки к нулю, разве нет? Так что давай обойдемся без истерик и просто доберемся до гостиницы, хорошо?

-- Что с тобой, Артем? Ты чего такой сердитый?

-- Я не сердитый. Я просто устал. Сегодня был слишком тяжелый день, я мне хотелось бы как можно скорее его завершить.

Я пристально посмотрела на Артема. Тот, потерев пальцами виски, отвернулся и вошел через открывшийся проход в кабинку Антигравитационного лифта. Мне оставалось только молча последовать за ним. У друга болела голова, я это чувствовала. Но усталости не было. Только раздражение.

-- Поместите ладонь на синий треугольник, находящийся на индикаторной панели, — это снова проснулась КИС, спрятанная во внутреннем кармане плаща Артема.

Проделав уже знакомую операцию, мы стремительно опустились на землю (не так уж и страшно, хотя приятного тоже мало) и оказались прямо перед входом в огромный небоскреб. Здоровенная вывеска горела десятками неоновых надписей, среди которых самая крупная на Транслите довольно лаконично гласила: "Гостиница А-129".

Никаких дверей здесь не было — только едва заметно подрагивающий воздух говорил о том, что проход в здание насквозь пронзали сотни тысяч невидимых лазерных лучей (ну или чего-то подобного).

Опередив Артема, я первая переступила порог. И едва не подскочила от неожиданно раздавшегося голоса.

-- Добрый день, уважаемые визитеры Текландта. К вашим услугам представлен гостиничный комплекс А-129. Для регистрации подойдите к распределительному терминалу. Желаем приятно провести время.

Я повернулась было к Артему, но обнаружила позади лишь пустоту: друг уже подходил к висящему тонкому экрану посреди зала, больше похожего на огромный металлический куб.

В чем дело? Может, я сказала что-нибудь не то? Да, вроде, не припомню. Странно. Совсем недавно все было в порядке, а теперь…

Пока я медлила, Артем уже устремился от экрана к одному из нескольких десятков лифтов.

-- Подожди!

-- Что?

Откуда столько злобы? От нее, казалось, можно задохнуться.

-- Артем, если что-то случилось, расскажи мне, я постараюсь чем-нибудь по…

-- Не надо мне помогать! — Закричал друг.

-- А… — я, шокированная, застыла.

-- Незачем меня жалеть! Я не какой-нибудь младенец, чтобы печься обо мне, а потому вполне могу отвечать за свои поступки и действовать самостоятельно!

-- Но… я всего лишь хотела…

-- Забудь!

Артем развернулся и приложил ладонь к подсвечивающейся панели. Двери лифта тотчас же разошлись по спирали.

--…помочь…

Но я уже разговаривала с собственной тенью.

В Текландте ключи не жаловали. Если ты хочешь попасть за дверь, тебе нужно всего лишь приложить ладонь к специальному экрану, и аппарат, проведя мгновенный генетический анализ, сопоставит твой статус с уровнем доступа к тому, что находится за электронной преградой, и если все в порядке, тебя пропустят дальше. В гостиничных номерах, а также личных апартаментах и средствах передвижения действовала схожая система идентификация личности: если это твой номер (квартира, автомобиль) — дверь откроется, а нет — уж извините.

Чтобы получить всю эту небесполезную информацию, мне пришлось в течение порядка десяти минут слушать лекции КИС. Зато Текландт стал еще чуточку понятнее.

А вот Артем… ведет себя, как совершенно чужой человек. И какая муха его укусила? С чего вдруг он так на меня разозлился? Хотя, и правда, пусть делает, что считает нужным. Я не вправе выбирать за него будущее. Но вот свои претензии он вполне мог высказать менее агрессивным путем.

Номер в гостинице был крошечным — около шестнадцати квадратных метров, но учитывая то, что вся "мебель" при необходимости выдвигалась прямо из стены, этого было вполне достаточно. Окно выходило в упор на соседнюю стену, так что ни о каком живописном виде не было и речи. Серые стены, имеющие то ли пластиковое, то ли какое-то другое покрытие, если верить инструкциям КИС, могли менять цвет, так же как и пол с потолком. Но сейчас у меня не было настроения сидеть в этом бетонном мешке, поэтому я, запомнив на всякий случай номер своей комнаты (53К8), покинула здание гостиницы, отправившись наугад прямо по улице.

И вот теперь, побродив бесцельно около часа, я стояла напротив интересной вывески с весьма интригующим названием "Открытый Огонь", все еще не решаясь войти. КИС утверждала, что это заведение — эдакий местный общепит с весьма разнообразным кухонным меню. И все же… Вроде бы в Текландте каждая деталь логически связывалась с другой, и жизненный уклад легко поддавался аналитическому воздействию. Но. Широкая сеть чуждого менталитета раскинута повсюду, и мое счастье, что с ней еще не довелось соприкоснуться. Пока. Вдруг все изменится прямо сейчас? Может, предчувствие? Кто знает. Почему бы и не проверить прямо сейчас?

Слегка улыбнувшись, я направилась прямо к входу. Все-таки что-то во мне изменилось… Кажется… Не факт, что в лучшую сторону.

"Открытый Огонь" так сильно напоминал привычное кафе, что на какое-то время я почувствовала себя дома. Интерьер помещения можно было смело отнести к стилю Hi-teck, почему бы и нет; к светящимся полам я уже относилась, как к родным; мрачные люди в плащах… ну, допустим, сегодня Halloween; даже бармен за стойкой смотрелся очень органично. И, как это водится в публичных заведениях с постоянной публикой, я моментально обратила на себя внимание, а именно, все без исключения посетители уставились на меня в упор.

Я сглотнула и оглядела столики — все они были заняты. Между тем, пауза неприятно затягивалась. Мне захотелось выйти, но ноги будто приросли к полу. Что делать?

-- Эй! — Меня окликнул мужчина в дальнем углу. — Ну, что стоишь, я уже устал тебя ждать.

-- А-а-а… э-э-э…

-- Садись уже, есть разговор.

Уходить сейчас было бы глупо. И опасно. К тому же, этот человек… то есть лирен, похоже, неспроста обратился ко мне. Надеюсь.

Под прицелами десятка пристальных и, признаться честно, не самых дружелюбных взглядов, я прошла через весь зал к угловому столику и, поколебавшись пару секунд, села на свободный стул (точнее, на висящую в воздухе доску, используемую в качестве сидения).

-- Два вельканса! — Мужчина кивнул бармену.

Последний, что-то нажав под стойкой, зевнул во весь рот и откинулся назад, безразлично закрыв глаза. Из-под стойки выпрыгнул прямоугольный металлический поднос, на котором в цилиндрических стеклянных бокалах бултыхалась странного вида бурая жидкость, и подлетел к нашему столику. Мужчина уверенно взял сосуды и пододвинул один из них мне.

-- Пей, — почти не раскрывая рта, процедил он и припал к стакану.

Я, проклиная себя самыми нехорошими словами, тоже сделала несколько глотков.

Ну и гадость, надо сказать! Напиток из взбитых тухлых яиц, лимонного сока и шпротного масла — просто молочный коктейль по сравнению с этим. Зато соседи, наконец, перестали таращиться на меня. В зале возобновились прерванные разговоры. Я облегченно вздохнула и отодвинула подальше стакан.

-- "Открытый Огонь" — не самое лучшее место для только что прибывшего в Текландт лирена. Что привело вас сюда?

-- Я… гуляла и…

-- Если вы думаете, что законы в Городах Текландта действуют повсюду, то глубоко в этом заблуждаетесь. Вероятность выхода из создавшейся ситуации, предусматривающего расчленение вашего тела на ровные кубики и внутренние органы, составляет восемьдесят процентов. Это довольно много, знаете ли.

-- Но я…

-- Я понятия не имею, откуда вы родом, но, мой вам совет, не высовывайтесь из гостиницы, пока не получите статус занятого. Это может быть опасно. Самую малость.

Мужчина внимательно смотрел на меня выразительными серыми глазами, не забывая прихлебывать из стакана гадкую бурду. У него были достаточно короткие темно-русые волосы и странное выражение лица, отражающее не то скуку, не то презрение, не то смертельную усталость, не то все вышеперечисленное разом. На вид ему было не больше тридцати, но незримая печать на лице явственно говорила о немалом жизненном опыте, судя по всему, доставшемуся не без труда.

-- Спасибо, — я благодарно улыбнулась. — Кажется, вы спасли мне жизнь.

-- Кажется? Хм, кажется, уже дважды, — мужчина ехидно и одновременно равнодушно (не думала, что такое возможно) ухмыльнулся.

-- Дважды? — Не поняла я.

-- Простите, как ваше имя?

-- Анна. Или Аня.

-- Аня? Хорошо, я Лэйкер. Так вот, что вы, Аня, делали на Кладбище, одна, в одном из склепов за полчаса до трансформации пространства?

-- Какой трансформации?.. О, а… Как вы узнали, что я… Подождите… — похоже я окончательно запуталась. — Кто вы?

-- Командир разведывательного подразделения "Серая Молния", дир-зукару Лэйкер. В некоторых случаях просто Лэйкер. Я возглавлял разведывательно-спасательную операцию, результатом которой стало ваше появление в РОКе Каремса.

-- Значит, это вы… спасли мне жизнь… еще тогда…

-- Как бы подобное не вошло в привычку. Ну, так вы ответите на мой вопрос?

Я заколебалась. Сделка с Аурелиусом запрещала мне рассказывать всю правду, но, с другой стороны, лгать Лэйкеру я совсем не хотела. Не знаю, почему. Что-то мне подсказывало, еще не раз придется стоять с ним спиной к спине, причем в далеко не располагающей к безмятежной беседе обстановке.

-- Я не хочу врать, но сейчас рассказать все я не имею права. А, если в двух словах, я жила все свои девятнадцать лет в закрытом, как мне поведали, мире, а потом обстоятельства вынудили покинуть его в спешном порядке. В Коридоре Времени я практически случайно свернула на Кладбище, а там… Там, в обмен на свою свободу и жизнь товарища, я была вынуждена заключить договор, запрещающий выдавать все детали произошедшего. Вот.

-- Кратко. И ни о чем. Хотя, все равно спасибо за ответ, — Лэйкер кивнул. — На самом деле, рассказывать подобности не то что не нужно, даже вредно… для здоровья. Подозреваю, вы впутались в еще ту ситуацию. Я задал вопрос только чтобы проверить вас на честность, не более того.

Тоже мне, детектор лжи.

-- Насколько понимаю, испытание я выдержала.

-- Да, верно. Либо вы умеете врать лучше меня. Что вряд ли.

-- А почему вы помогли мне?

-- Сейчас-то?

-- Да.

-- Скажем так, у меня свой корыстный интерес. Вообще, я сразу же понял, что вы за лирен, едва ваша нога переступила порог. Надо сказать, такие как вы, Аня, большая редкость не только в Текландте. Я сейчас не о безрассудных и доверчивых индивидах, вечно оказывающихся не в том месте и не в то время. Можете считать это профессиональным мнением.

-- Ну и дрянь вы здесь пьете, — я нехотя проглотила едкое замечание в свой адрес.

-- Это вельканс. Лучше запомните название, оно вам пригодится. Не важно, кто вы и в какое… оппозиционное заведение заходите. Если закажете вельканс, сможете избежать множества проблем. Этот напиток — сигнал, означающий: "Я тут свой и прекрасно знаю все правила".

-- Я запомню.

-- Кстати, — Лэйкер облокотился на столик. — Насколько я знаю правила, предусмотренные для беженцев из других миров, вам уже предложили занять какое-нибудь место в огромном механизме Каремса, так?

Я кивнула.

-- И что же вы думаете?

-- Если честно, пока ничего. Да и что я могу думать, ничего не зная об этом мире?

-- Хотите совет? Нанимайтесь в армию. Это самый лучший выход для вас… И для меня.

-- Что-то я не понимаю. В чем же заключается ваш корыстный интерес?

-- В моем подразделении не помешает новый церсмит.

-- Кто?

-- Церсмит. Так в Текландте называют лирен, официально числящихся в армии.

-- Замечательно. Вам нужен церсмит. А при чем тут я?

-- Во-первых, вы в совершенстве владеете Транслитом. Во-вторых, у вас невероятно хорошая реакция, и не спрашивайте, как я это проверял. В-третьих, вы отлично адаптируетесь к окружающей обстановке. Кроме того, вы, похоже, очень везучий лирен, раз встретили меня уже дважды и именно в тот момент, когда мое настроение располагало к помощи, а не к… эм… деструктивному поведению. На том же Кладбище у вас не было ни одного признака жизни. Можно было просто вернуться в Текландт и доложить, что поиски успехом не увенчались. А после трансформации от тела ничего бы не осталось.

-- А… как же приказ?

-- Да плевать я хотел на приказ.

Мило. Ответственность и субординация для моего собеседника явно не характерны.

-- И… всего перечисленного достаточно, чтобы стать церсмитом?

-- Для того чтобы стать НУЖНЫМ МНЕ церсмитом, да.

-- Но я не очень-то напоминаю комплекцией десантника.

-- Кого?

-- Ну, десантника. В смысле, мускулы, опыт, владение оружием…

-- Через тридцать-сорок нермт вы достигнете всех необходимых показателей.

-- Ну конечно, — переведя нермт в дни (вышел почти месяц), скептически хмыкнула я. — К тому времени я, в лучшем случае, смогу отжаться от пола двадцать раз. Это при постоянных нагрузках.

-- Через сорок нермт вы будете прыгать в длину на полкэрл и пробегать один терл за полтора хорм.

Да. К текландтским условным обозначениям я еще долго не привыкну. Пришлось-таки доставать КИС, открывать таблицу перевода времени, расстояний, веса и прочей ерунды, а затем считать. Лэйкер терпеливо ждал с непоколебимым равнодушием.

Итак. Полкэрл — половина кэрл, это около… двадцати двух метров. Да ладно? На всякий случай, я пересчитала. Нет, все верно. Так, ладно, а один терл — это сто тридцать пять километров. Чудно… За полтора часа?

-- Это невозможно! — Воскликнула я. — Нет, даже если представить, что подобное реально, а я в этом, мягко скажем, сомневаюсь, тело не выдержит таких нагрузок.

-- Вы, похоже, забыли, куда попали.

-- Представьте себе, нет. Об этом сложно забыть при всем желании даже на мгновение.

-- Все, о чем я говорил, правда. И вы вполне можете в этом убедиться, причем на личном опыте.

Я замолчала, переваривая услышанное. А Лэйкер невозмутимо продолжать пить вельканс.

-- Хорошо. Допустим, я соглашусь стать… церсмитом. Что предполагают мои прямые обязанности?

-- Это будет зависеть от задания.

-- А… убивать никого не придется?

-- А вы пацифист?

-- Э-э-э… нет, наверное.

-- Может, да. Может, нет. Я не оракул, знаете ли. Но такая структура, как армия, по определению подразумевает агрессию. Если что. Во всяком случае, это куда веселее, чем работать в Городском Саду и трястись над каждой веточкой, как над Радужным Камнем.

Конечно, веселее. Просто обхохочешься.

-- Так, что я должна делать?

-- Когда вам предложат определиться с "работой", выберите армию, в графе "подразделение" отметьте "разведка", а остальное — мое дело.

Разведка. Класс.

-- Все?

-- Да. Пока, да.

Я поколебалась. Если честно, мысль о так называемом "трудоустройстве" вылетела из головы уже порядочно давно. А сейчас мне предлагают побывать этаким Штирлицем в Текландтской интерпретации. Весело. Может, пора сменить тему, пока моя крыша еще не окончательно улетела в теплые страны?

-- Э, Лэйкер, конечно, я не так давно в Каремсе и общалась лично всего с тремя-четырьмя местными лиренами, но мне кажется, вы совсем не похожи на обычных горожан.

-- Хм, а ведь верно. Вы весьма наблюдательны, это хорошо. Я прожил в Каремсе всего пять лет, поэтому еще не сливаюсь с этой безликой роботоподобной массой очень умных и образованных болванов. Я родом из Оппозиции. Название "Левер" вам о чем-нибудь говорит?

-- Нет, — призналась я.

-- Ну и ладно.

-- Значит, вы из Деревни.

-- Точно. Хм, судя по вашему красноречивому выражению лица, в РОКе какой-нибудь… э-э-э, умник уже успел прочитать несколько лекций.

-- Вы хотите сказать, что это ложь?

-- Нет, что вы, — Лэйкер ухмыльнулся. — Скорее, Механики смягчили преподнесенную информацию о реальном положении дел. Я сам могу рассказать парочку веселых историй.

-- Пожалуй, не стоит. А кто такие Механики?

-- М-м? А, так за глаза называют всех текландтцев.

-- Но вы же сами живете в Текландте?

-- И что?

-- Ну… ничего. Забудьте.

-- Вы, наверное, голодны? — Мужчина нажал неприметную кнопку под столом.

-- Если еда в Текландте такая же вкусная, как и ваш вельканс, я лучше пока обойдусь без пищи.

Между тем поверхность столика подсветилась, оказавшись сенсорным экраном, на котором появились непонятные символы.

-- Для перевода меню на Транслит, в левом нижнем углу нажмите на синюю кнопку, — Лэйкер, коснувшись пальцами диалогового окна, повернув его на 180R, чтобы я смогла увидеть, что он показывает. — Сейчас здесь отображены названия крупнейших разновидностей мировых кухонь. При выборе какой-нибудь из них, появляются изображения имеющихся в наличии блюд в готовом виде. Присмотритесь, думаю, вы найдете что-нибудь для вас съедобное. Кстати, горожане в Текландте питаются исключительно питательными массами, богатыми необходимыми организму веществами. Но все они различаются только химическим составом, потому что не имеют ни вкуса, ни запаха.

-- Гадость! — Я поморщилась.

-- Проблемы с выбором?

-- Думаю, только по внешнему виду я не определю вкусовые достоинства… блюд. Они мне, так сказать, не внушают доверия. Может, вы мне посоветуете…

Лэйкер снова внимательно на меня посмотрел.

-- Что едят в вашем мире? Только не перечисляйте названия блюд, а опишите ингредиенты.

-- Ну… — я задумалась. — Мясо, жареное или вареное, но обязательно соленое… Рыба… хотя нет, рыбу не надо. Еще салаты, то есть смесь различных плодов растений, иногда и мяса, с солью и майонезом…

-- Что такое майонез?

-- А… как бы объяснить… Такая масса, ее часто добавляют в блюда при готовке… Впрочем, неважно.

Мужчина нахмурился, но что-то поискал в меню.

-- Думаю, это подойдет, — сказал он, выбрав какое-то странное нагромождение из непонятных продуктов.

-- Лэйкер?

-- Что?

-- А почему, когда я села за столик, вы заказали вельканс не через… меню, а сделав устный заказ?

-- А вы, Аня, делаете поразительно точные замечания… Уверен, вы очень недолго будете иметь низкие порядки, уж поверьте. Я, кажется, говорил, что этот напиток — всего лишь условный знак. Но как любой знак, сам по себе он ничто, его нужно кому-нибудь показать. Вы привлекли к себе слишком много внимания, и мне пришлось во всеуслышание как бы заявить: "Все в порядке, она со мной." Да, кроме всего прочего, вельканс отсутствует в меню, и заказать его сможет лишь тот, кто уже знает о нем.

В это время на парящем подносе появилась прямоугольная стеклянная тарелка с заказом. Рядом же лежала зубчатая ложка, чем-то похожая на гнутые грабли.

-- Проведем эксперимент? — Мужчина пододвинул мне тарелку.

Что-то мне не понравилась эта фраза.

-- А вы?

-- У меня в рационе только безвкусная "гадость".

Я подцепила "ложкой" зеленый кусочек в оранжевую полоску и осторожно положила его в рот. И едва не выплюнула обратно в тарелку — таким кислым оказалось это нечто. Судорожно проглотив один кусок, я решила попробовать другой, темно-коричневый. Это оказался более съедобным и по вкусу напоминал жареную курицу.

-- Ну что? — Поинтересовался Лэйкер.

-- Есть можно, — процедила я.

-- Все равно советую постепенно переходить на питательные массы. С непривычки ваш желудок может немного неадекватно отреагировать на экзотическую пищу.

Я поморщилась, пережевывая кисло-соленый кусочек.

-- Лучше бы сказали это пораньше.

-- Ну, надо же мне было узнать, насколько вы чувствительны к вкусовым раздражителям.

-- Зачем?

-- Если вы попадете, точнее, КОГДА вы попадете в мое подразделение, я должен знать о ваших рефлексах как можно больше. Все-таки, вы далеко не местная.

-- Так, значит, вы специально заказали заведомо несъедобное для меня блюдо?

-- Да.

-- Ну, знаете ли… — я зло стиснула ложку-вилку и отодвинула тарелку.

-- Может, перейдем на "ты", а то мне сложно общаться на Транслите, соблюдая все правила данного стиля. Да и, впрочем, сказывается привычка.

-- Только с одним условием.

-- Каким?

-- Больше никаких подобных экспериментов. Хотя бы сегодня.

Лэйкер тихо засмеялся. Впервые за все время.

-- Согласен.

-- Тогда у меня к тебе ОЧЕНЬ много вопросов.