"Скандал" - читать интересную книгу автора (Баумрукер Герхард)5Ингрид испуганно вскочила, почувствовав толчок: поезд остановился. Где она? Заснула? Припомнила, что последняя станция называлась Кройцхам. Взглянула на часы. Последняя остановка была двадцать минут назад. Значит, это уже Моосрайн; может быть, она проспала? Девушка сорвалась с места и подбежала к окну. Немного в стороне просматривался угол вокзала, но названия станции нигде не видно. Она хотела было открыть окно, потянула раму вниз, но окно не открывалось. Ингрид тотчас вынула багаж из гнезда и хотела выпрыгнуть из вагона, но дверь наружу внезапно открылась. — Извините, — спросила она, задыхаясь от волнения, — это Моосрайн? Со стороны вокзала послышался свисток к отправлению. Мужчина примерно тридцати лет окинул Ингрид с головы до ног выразительным взглядом и улыбнулся так, что у нее вмиг исчезло все напряжение. В новом пассажире не было ничего необычного, но каким-то необъяснимым образом один вид его действовал успокаивающе, охлаждал страсти, снимал нервозность. Поезд тронулся. — Да успокойтесь вы, — сказал мужчина. — Это не Моосрайн, это только Хайдхауз. Ингрид расслабилась и упала на ближайшее сиденье. Опасность, которая казалась неминуемой, на этот раз миновала. Слава Богу, подумала она. — Если разрешите, я поставлю ваш чемодан на прежнее место. Ингрид согласилась и увидела, как ее новый спутник ловко закинул чемодан наверх. Казалось, ее багаж вовсе ничего не весил, с такой легкостью он это сделал. Потом он какое-то время любовался зелеными лугами, проплывающими за окном. — Вы мне позволите… — сказал он, расположившись на противоположной стороне купе, затем достал пачку сигарет и, прежде чем достать одну для себя, предложил сигарету Ингрид. — Спасибо. Не надо. — Вообще не надо или только сейчас? — Только сейчас. Мужчина кивнул. Он зажег сигарету и сделал пару глубоких затяжек. Ингрид вынула из пакета последний персик и вытерла его бумажной салфеткой, затем с интересом начала разглядывать своего визави: блондин с копной светлых волос, с темным от загара лицом, в расстегнутой кожаной куртке. Он больше не выглядел таким раскованным и простым, как прежде. Сидел, скрестив длинные ноги, спокойно и сдержанно. Ингрид вглядывалась в его лицо, и ей казалось, что она его где-то уже видела. Она надкусила персик, и в этот момент сидящий напротив нее мужчина внимательно на нее посмотрел. Она пожала плечами и подумала, что новый пассажир слишком откровенно ее разглядывает. Но он смотрел на персик в ее руке, который выглядел так аппетитно, что у него прямо слюнки потекли. — Хотите? — заставила она себя спросить незнакомца. — Да, пожалуйста. Ах, это последний! Тогда, конечно, нет. — Ничего. Берите. — Спасибо. Вы, конечно, не подозревали, что я их так люблю. Он придавил недокуренную сигарету и впился в персик — того буквально в момент не стало. — Моосрайн — очень милый уголок, — заговорил он, — словно специально созданный для отдыха. Такое солнце! Правда, через две недели оно надоедает до чертиков, но все равно, на следующий год приезжаешь опять. — Я там не собираюсь отдыхать. Я еду работать. Мужчина посмотрел на Ингрид с особым интересом. — Я думал, что там только сельское хозяйство, — сказал он. Она покачала головой. — Нет. Там, кроме этого, есть еще сенат-президент Земельной палаты, у которого я буду секретарем. При этих словах незнакомец повернулся к ней спиной. Ингрид ничего не заметила. Она смотрела в окно. Горная цепь на горизонте словно приближалась к поезду. Как крепостной вал. Или как массивная угрожающая стена. — Леонгард? — спросил визави. — Я полагаю, вы говорите о докторе Майнингене. Ингрид уставилась на говорящего. — Вы его знаете? Человек прикусил губу. В это время поезд замедлил ход. Мужчина поднялся с места и снял сверху чемодан. — Мы уже приехали. Ингрид встала. — Вы тоже здесь выходите? И вы знаете доктора Майнингена? Незнакомец кивнул: — Нам по дороге. Это мой брат. — Удивительно, — сказала Ингрид, когда они остановились перед небольшим зданием вокзала. — Никто меня не встречает. Клаус Майнинген обернулся к ней: — У Леонгарда бывает так много дел, и он так ими поглощен, что забывает об элементарной вежливости, — пояснил он. Клаус, в отличие от брата, не был таким невежей. — Но я-то здесь. Вы можете на меня положиться. Кроме того, одна вы здесь можете легко заблудиться. Меня зовут Клаус. Они пустились в путь. Ингрид распустила узел на затылке, волосы рассыпались по плечам, и она почувствовала себя гораздо свободнее. Как хорошо, что не надо тащить тяжелый чемодан. Приятно, что в нужный момент находится кто-то, кто о тебе позаботится. В городе Берт Аккерман со своим «эфенди», здесь Клаус Майнинген. Так везло ей далеко не всегда. Она была благодарна судьбе, пославшей ей столь необходимую в путешествии помощь. Она искоса поглядывала на Клауса. В целом он ей, пожалуй, симпатичен, хотя по временам кажется хмурым и чем-то расстроенным. Да, скорее расстроенным, чем нелюбезным. И снова ей подумалось, что лицо его откуда-то ей знакомо. — Послушайте, вы не снимались когда-нибудь в кино или что-нибудь в этом роде? — спросила она возможно более безразличным тоном, пытаясь скрыть свое смущение. Он посмотрел на нее и саркастически улыбнулся: — Телевидение, — буркнул он, — если вам так уж непременно нужно это знать. — И проговорил громко и твердо. — Паршивое дело! Но Ингрид не удовлетворилась его кратким объяснением. Она напряженно припоминала. Думала и припоминала. — Вспомнила, — воскликнула она, — Южная Америка! Вы вели оттуда репортаж. Прямо из штаба повстанцев. Это было прекрасно! Захватывающе интересно! Клаус пожал плечами. — Ничего сенсационного. Было б намного интереснее, если бы брат тогда меня поддержал. Нужны были только факты, — сказал он, обращаясь больше к самому себе, затем сжал губы и молча посмотрел вдаль. Ингрид глубоко вздохнула. Почему этот симпатичный и интересный ей человек сегодня в таком плохом настроении? Тысяча вопросов вертелась у нее на языке — о Южной Америке, политическом и социальном положении ее населения, о телевидении, его структурах и способности манипулировать массовым сознанием, и, прежде всего, о докторе Леонгарде Майнингене… Но у нее создалось впечатление, что спутник, судя по всему, вряд ли будет поддерживать разговор. Тем временем они пересекли почти все селение. Навстречу им попался мотоциклист в зеленом мундире полицейского; следом за ним тянулся шлейф густой пыли. Клаус нахмурил лоб, когда полицейский с ними поравнялся. Еще несколько сот метров — а там последний поворот и дорога на Моосрайн. — Проклятье! — пробурчал Клаус. — Снова у него кто-то есть, — и прикрыл, как козырьком, глаза рукой. Перед воротами стоял на этот раз не серо-зеленый «форд-таунус», а черный «опель-рекорд», в отличие от прежнего неопрятного автомобиля, основательно вымытый. То, что затем произошло, было так неожиданно и ошеломляюще, что Ингрид потом едва-едва смогла восстановить эту сцену. Клаус крикнул. Сразу же вслед за этим представительная пожилая женщина открыла дверь. У нее было совершенно убитое лицо, веки покраснели от слез, и она, казалось, была совсем подавлена. — Герр Клаус, герр Клаус, — жалобно восклицала она. — Что вы, Тереза! Что случилось? В таком состоянии я вас никогда не видел… — Ах, герр Клаус! — Тереза уставилась на Ингрид, стоящую в стороне. — Кто это? — Я… — начала Ингрид, но Клаус перебил ее. — Что с вами? Что произошло? Кто в доме? Почему никто не встретил фроляйн Буш на вокзале? Это — фроляйн Ингрид Буш, секретарь Леонгарда. А это — Тереза, добрый дух нашего дома, хотя я не всегда уверен… — Боже мой! Секретарша! — воскликнула Тереза. — Еще и это! Да… Я совсем забыла. Но кто же мог подумать? Из-за спины Терезы возник мужчина, который выглядел так, словно он две недели не спал. Его бледное и морщинистое лицо с круглыми щечками напоминало мордочку хомяка. Коротко подстриженные волосы стояли дыбом. Он отодвинул экономку в сторону. — Герр Клаус Майнинген? — обратился он к Клаусу. — Имею честь представиться: Бюзольд, доктор Бюзольд. Хорошо, что вы приехали. Тереза наблюдала происходящее широко раскрытыми глазами. Казалось, до Ингрид никому не было никакого дела. Клаус вопросительно смотрел на них. — Можете вы мне, в конце концов, объяснить… — Сейчас, — сказал доктор Бюзольд и отступил назад. — Войдите. Он вскользь поклонился Ингрид, которую Клаус пропустил вперед, с любопытством оглядел ее и что-то пробормотал. — Я попросил бы вас пройти со мною в кабинет, — сказал он, обратившись к Клаусу. — Нам удобнее побеседовать с глазу на глаз. — А что делать с секретаршей? — спросила Тереза. — Я думаю, для фроляйн Буш найдется комната в доме. Проводите ее наверх, словно ничего не случилось. «Словно ничего не случилось? Значит, что-то все-таки случилось? — подумала Ингрид. — И Клаус Майнинген, по-видимому, о чем-то догадывается». — Да. И возьмите чемодан, — добавил он. Бросалось в глаза, что брат сенат-президента относится к Терезе не очень-то почтительно и даже несколько фамильярно. Но та не возражала. Клаус подошел к Ингрид и положил ей руку на плечо. — Я вскоре о вас позабочусь. — Что случилось? — спросила Ингрид, не повышая голоса. — Я не знаю. — Клаус сделал предупреждающий жест. — Не беспокойтесь. Он попытался улыбнуться и в сопровождении доктора Бюзольда проследовал в кабинет. Ингрид обернулась к экономке: — Значит, вы — Тереза, — сказала она дружелюбно. — Фроляйн Пихлер, — горделиво поправила та и кряхтя подняла чемодан. — Позвольте мне. Я сама донесу чемодан. Тереза покачала головой. — Поднимайтесь наверх, — предложила она и зашуршала мягкими туфлями следом за девушкой. — Когда, по-вашему мнению, я смогу представиться герру сенат-президенту? — робко спросила Ингрид. Тереза обернулась, достигнув уже третьей или четвертой ступеньки. Ее подбородок дрожал. Она пыталась что-то сказать, но ей это удалось не сразу. — Вообще никогда. Герр сенат-президент был сегодня убит. |
||
|