"Сын" - читать интересную книгу автора (Антокольский Павел Григорьевич)
8
Что слёзы! Дождь над выжженной пустыней.Был дождь. Благодеянье пронеслось.Сын завещал мне не жалеть о сыне.Он был солдат. Ему не надо слёз.Солдат? Неправда. Так мы не поможемПонять страницу, стёршуюся сплошь.Кем был мой сын? Он был Созданьем Божьим.Созданьем божьим? Нет. И это ложь.Далёк мой путь сквозь стены и по тучам,Единственный мой достоверный путь.Стал мой ребёнок облаком летучим.В нём каждый миг стирает что-нибудь.Он может и расплыться в горькой влаге,В солёной, сразу брызнувшей росе.А он в бою и не хлебнул из фляги,Шёл к смерти, не сгибаясь, по шоссе.Пыль скрежетала на зубах. КомарикПрильнул к сухому, жаркому виску.Был яркий день, как в раннем детстве, ярок.Кукушка пела мирное «ку-ку».Что вспомнил он? Мелодию какую?Лицо какое? В чьём письме строку?Пока, о долголетии кукуя,Твердила птица мирное «ку-ку»?…Но как он удивился этой липкой,Хлестнувшей горлом, жгуче-молодой!С какой навек растерянной улыбкойВдруг очутился где-то под водой!Потом, когда он, выгнувшись всем телом,Спокойно спал, как дома, на боку,Ещё в лесном раю осиротеломЗвенело запоздалое «ку-ку».
Жизнь уходила. У-хо-ди-ла. БудтоОна в гостях ненадолго была.И, спохватившись, что свеча задута,Что в доме пусто, в окнах нет стекла,Что ночью добираться далеко ейОдной вдоль изб обугленных и труб.И тихо жизнь оставила в покоеВ траве на скате распростёртый труп.Не лги, воображенье. Что ты тянешьИ путаешься? Ты-то не мертво.Смотри во все глаза, пока не станешьПредсмертной мукой сына моего.Услышь, в каком отчаянье, как хриплоОн закричал, цепляясь за траву,Как в меркнущем мозгу внезапно выплылОбломок мысли: «Всё-таки живу».Как медленно, как тяжело, как наглоВ траве пополз тот самый яркий след,Как с гибнущим осталась с глазу на глазВся жизнь, все восемнадцать лет.Ну, так дойди до белого каленья…Испепелись и пепел свой развей.Стань кровью молодого поколенья,Любовью всех отцов и сыновей.Так не стихай и вырвись вся наружу,С ободранною кожей, вся как есть,Вся жизнь моя, вся боль моя — к оружью!Всё видеть. Всё сказать. Всё перенесть.Он вышел из окопа. Запах поляДохнул в лицо предвестьем доброты.В то же мгновенье разрывная пуля,Пробив губу, разорвалась во рту.Он видел всё до точки, не обиделСухих травинок, согнутых огнём,И солнышко в последний раз увидел,И пожалел, и позабыл о нём.И вспомнил он, и вспомнил он, и вспомнилВсё, что забыл, с начала до конца.И понял он, как будет нелегко мне,И пожалел, и позабыл отца.Он жил ещё. Минуту. Полминуты,О милости несбыточной моля.И рухнул, в три погибели согнутый.И расступилась мать сыра земля.И он прильнул к земле усталым теломИ жадно, отучаясь понимать,Шепнул земле — но не губами — целымСуществованьем кончившимся: «Мать».