"Если в лесу сидеть тихо-тихо, или Секрет двойного дуба" - читать интересную книгу автора (Верещагин Олег Николаевич)
ГЛАВА 15.
Они причалили у мостика, чтобы погрузить велосипед, оставлен-ный Валентиной в кустах. Хорошо, что Олег выпрыгнул первым…
Очевидно, Марлен Моржик был очень зол, потому что даже не смог потерпеть - сразу появился из кустов, бледный, как стена. Расп-лывшийся во весь лоб синяк отсвечивал зловеще. Видок у парня был ещё тот - Олег так и застыл на прибрежной траве.
- Я ж тебе говорил - не лезь в наши места, - срывающимся от злос-
ти голосом сказал сын председателя. Хотя ничего подобного лично Олегу он не говорил. - И тебе… - он добавил неприличное слово, - го-ворил не бегать за этим городским!
- А ну прекрати ругаться, Марька, дубина! - возмутилась Валенти-
на, вставая в лодке. - Иди отсюда! Ругаться он ещё при мне будет!
- Он пойдёт, - процедил Олег, - только сначала извинится. Ему одно-
го раза мало, он по пояс деревянный…
В руке Марлена оказался обрез.
Настоящий - потемневший от времени "ошкамёлок"- Князь гово-рил так о чём-то коротком, несерьёзном - трёхлинейной винтовки, без приклада и большей части ствола, который удобно прятать под одеж-дой. Русское национальное оружие 20-х годов… И этот обрез смотрел Олегу в грудь - снизу, от бедра. С расстояния в три нешироких шага.
Олег быстро оглянулся - Валентина, закусив губу, смотрела на мальчишек потемневшими глазами. Так… А у Марлена глаза были, как у страдающего без дозняка торчка - это Олег определил со знанием дела. Люди с такими глазами поглощены одной идеей. Торчок - достать ширево.
"А Марлен, кажется, хочет нас убить."
Олег подумал это спокойно-спокойно, понимая чутьём, что это так - Марлен пришёл сюда не играть с обрезом, не пугать, а просто застрелить и его, Олега, и Валентину. Его - как соперника, удачливо-го соперника. Её - за измену. И ему плевать, что Валентине он и не был нужен. Можно мстить не только за настоящие, но и за выдуман-ные обиды. И не менее жестоко, чем за настоящие…
Интересно, что напишут в местной газете? И появятся ли из-менения в "архиве" Князя?
В американских боевиках показывают специалистов "по убалты-ванию террористов". " - Хэй, парень, ты ведь не хочешь лишних проб-лем? Мы выполним все твои условия, нужно только время, а пока - по-
69.
чему бы тебе не отпустить эту женщину в знак добрых намерений?!" Чушь собачья. Он всё равно выстрелит, этот козёл.
- Справиться не смог - пришёл с пушкой, трусло? - презрительно
спросил Олег. - Стреляй! Быстро - стреляй, пока я тебе башку не оторвал! - и с этими словами Олег шагнул вперёд.
Он рассчитал верно. Марлен просто не смог хладнокровно выст-релить в человека в упор, ему понадобились две секунды, чтобы реши-ться окончательно… а Олегу - те же две секунды, даже чуть меньше, чтобы перехватить обрез, рвануть его вверх и одновременно беспо-щадно ударить Марлена коленом между ног. Следующим движением Олег зашвырнул так и не выстреливший обрез на середину речки.
И остался стоять, тупо глядя, как мальчишка немногим постар-ше его возится в траве, постанывает, мотает головой - очень боль-но, конечно, Олег получал такие удары… Потом Марлен сел. Взглянул на Олега снизу вверх ничего не выражающим взглядом, тяжело подня-лся и побрёл вдоль берега, натыкаясь на деревья и спотыкаясь о корни. Олег проводил его бездумными глазами, повернулся к лодке и куда-то упал - долго, глубоко и темно…
…Очнулся он от того, что кто-то растирал ему руки - ложбин-ки между большим и указательным пальцем. Над Олегом склонялось лицо Валентины, и оно, это лицо, сказало:
- Очнулся, наконец-то! - с таким облегчением, что Олег улыбнулся.
- Что со мной было? - спросил он.
- Сознание потерял, - объяснила Валентина и плюхнулась рядом на
траву. - Я так испугалась… ещё больше, чем раньше, мне почему-то вдруг показалось, что он успел тебя ранить… правда! - она вдруг шмы-гнула носом и потёрла глаза. - Но как ты… его! Как в кино!
Олег чётко вспомнил происходящее - и ощутил тошноту. Точно, как в кино, а могло-то и по-другому быть. Но что ещё оставалось де-лать? Упасть на колени - и надеяться, что Марлен не выстрелит?
- Да, у вас не скучно, - Олег сел, потёр голые плечи - его зазнобило,
рот наполнился кислой слюной запоздалого страха. - Три раза тут был - из них дважды если не убить, то избить пытались.
Последние слова он выговорил еле-еле - челюсть так и прыгала, язык заплетался. Было стыдно перед Валентиной - и за обморок, и за это запоздалую реакцию…
- Вот тебе и человек из будущего, - пробормотал Олег, - ловкий, си-
льный и ничего не боится…
- Если бы ты боялся - ты бы не бросился на обрез, - негромко, но
уверенно ответила Валентина. - Знаешь, Олег, ты самый смелый мальчишка, которого я видела. Да и из взрослых…
- Давай никому не будем ничего говорить, - попросил Олег. - Вообще
не будем… Ну я и перепугался… Раньше я в обмороки не падал. Фиго-вое ощущение.
- Фиговое - это плохое? - уточнила Валентина. - Раньше в тебя и из
обреза, наверное, не целились… А говорить мы никому не будем, коне-чно.
- Пункт пятый выполнен, - подытожил Олег, поднимаясь на ноги и
70.
прислушиваясь к своим ощущениям. Ноги всё ещё неприятно подраги-вали, но в целом слушались… - Сейчас лодку отгоним - что будем де-лать?
- Мне вообще-то на огород пора, - озабоченно сказала Валентина,
посмотрев на небо, - картошку окучивать…
- Давай помогу, - предложил Олег. Валентина удивилась:
- А ты умеешь?
- Ещё бы, - гордо ответил Олег. - Я трижды ударник по башке пред-
седателя колхоза и дважды передовик всех курей на тракторе. Что мне картошка? Давай залезай, поплыли…
…На пришкольном участке помимо всего прочего росла какая-то чудовищных размеров кукуруза - верхушками вровень с крышей школы! Как объяснила мимоходом Валентина - это плод усилий сколько-то-ле-тней давности, когда кукурузу заставляли сажать всех и везде.
- Царица полей, - вспомнил Олег. И уважительно посмотрел на эти
экземпляры - они в самом деле тянули на царицу. Но Валентина помор-щилась:
- Из-за неё хлеба не добрали тогда. Пошли поедим и пойдём вкалы-
вать, если не передумал.
- Твоя мама хоть дома бывает? - поинтересовался Олег, когда они
вошли в пустую квартиру. Валентина помотала головой:
- Не-а, почти нет. Выберут её председателем - я вообще в сироту
превращусь. При живом родителе. Или живой? И родительнице?
- Мать - учительница русского языка, а как говорить - не знаешь, -
подколол Олег. И услышал в ответ:
- Знаю. Слово "учитель" по родам не изменяется, понял?
…После еды, пока Валентина готовила инвентарь, Олег ещё раз прошёлся по школе, заглядывая в гулкие солнечные классы и комнаты. Чучела птиц и зверей, портреты учёных и исторических личностей взирали на него со стен и из шкафов. В кабинете математики на доске ещё сохранилась надпись: "Последний день, учиться лень!" В небольшом спортивном зале почему-то покачивался свисавший с потолка канат - словно по нему только что лазили. "А ведь я мог бы тут учиться, - по-думал Олег, берясь за толстые, плотно скрученные волокна. - Интере-сно, как выглядела бы эта школа в наши дни?" Он вспомнил унылое, опустевшее здание с выбитыми и заколоченными окнами и вздохнул. - Вот если бы получилось и тут всё поменять! Ну это вряд ли."
- Вода, вода - кругом вода… - напевала Валентина в коридоре. - Олег,
Бывают такие моменты, когда враньё имеет мерзкий вкус - это ког-да врёшь тому, кому врать не хочешь.
- Ничего, - утешил себя Олег, - главное, чтобы она жива осталась.
А там пусть меня обзывает, как хочет, т вспоминает, чем желает!"
…"Отчалил" Олег от Валентины во втором часу, в самую жару. Но в своё время вернулся не сразу - завернул сперва на уже знакомый полевой стан.
У рабочих был обед. Но довольно легко мальчишка узнал, что Бу-ров Николай (Колька!) полчаса назад уехал в Кирсанов, отпросившись по личным делам - и вернётся только утром пятнадцатого, через день.
Всё сходилось. Ещё Олег очень охотно поговорил бы с участко-вым или с Верой Борисовной о бумагах на Моржика - но не знал, с какой стороны тут подойти и решил, что, раз версия с терроризмом пред-седателя отпала, то и хлопотать из-за этого нечего. Разберутся без него. Он даже слегка пожалел об этом - не раз уже Олег успел попред-ставлять, как он с ружьём в руках лично задерживает злокозненного председателя… возможно даже после перестрелки, когда Моржик бу-дет уходить от него огородами, отстреливаясь из маленького плос-кого пистолета, как в фильмах про войну. Задержав - доставляет уча-стковому и таинственно исчезает, навсегда оставаясь неизвестным героем. Потом Олег себя одёргивал, напоминая, что это всё лажа, что ему не десять лет - но через какое-то время мечты возвращались снова.
Может быть, потому что десять лет не так уж далеко лежат от тринадцати?
…По пути на кордон Олег обдумывал свои действия. Первонача-льно он хотел перехватить" студебеккер" на дороге. Но потом решил, что, если Колька был пьян до невменухи, то это дело проблематичное. Куда надёжней - предотвратить его выезд из Фирсанова. Но для этого следовало попасть в город очень рано утром - и всё равно с риском опоздать, потому что неизвестно было точно, во сколько алкаш вые-хал в Марфинку. Значит, следовало объявиться в Фирсанове ЗАВТРА, ЧЕТЫРНАДЦАТОГО. Заранее разыскать Бурова и действовать сразу. А потом ещё - заночевать в городе, чтобы утром убедиться живы ли Кривощаповы, сработал ли план.
А значит - вставал во весь рост вопрос: ЧТО ВТЮХАТЬ КНЯЗЮ?