"Если в лесу сидеть тихо-тихо, или Секрет двойного дуба" - читать интересную книгу автора (Верещагин Олег Николаевич)
ГЛАВА 14.
Лодку - большую, солидную плоскодонку с двумя неподъёмными вёслами и парой уключин, завёрнутых в промасленную тряпочку - Олег арендовал на весь день у деда - тот проживал на берегу Вязли и соби-рался ловить рыбу, но городской подросток, выложивший четвертной (половину дедовой пенсии!), его быстро убедил, что клёва не будет. кроме того, мальчишка оставил у деда дорогой велосипед и прозрачно намекнул, что до вечера лодку вернёт, так что вечернюю зорьку рыбак не пропустит. После всего этого дед сам порывался донести уключи-ны и вёсла до лодки, но мальчишки вежливо и решительно отказался.
…Опыт общения с лодками у Олега был, грести он умел. Это то-лько в некоторых книжках городские подростки, прибывая в деревню, поражают всех своей беззащитной неумелостью. Да, некоторых ве-щей они и правда не умеют делать (как не умел Олег колоть дрова), но очень быстро им учатся. А во многом деревенским просто не усту-пают.
"А то и превосходят," - подумал Олег, вспомнив, как отправил Марьку целоваться с туалетом и обнёс аборигенов в расшибалочку. Но сейчас он не мог не признать - плоскодонка на прогулочную лодку не похожа. Она вела себя немного не так, была тяжелее и обладала офигительной инерцией - если уж разогнал, то не пытайся остано-вить сразу, рукоятки опущенных в воду для торможения вёсел вывора-чивало из пальцев.
Он тренировался почти час и сейчас отдыхал, лёжа в плавках на лодочном носу. Вёсла сушились, течение неспешно несло транспорт куда-то между лесистых берегов. Нож от ноги Олег не отстегнул, ча-сы тоже не снял и сам себе немного напоминал мальчика с журнальной обложки. Ещё бы катер вместо плоскодонки. Но на катере тут не
64.
пройдёшь.
Надо было искать Валентину. И судьба смилостивилась над Олегом - ему даже вставать не пришлось. Он проплывал под низень-ким, обросшим мхом мостиком, когда наверху вдруг появилась удив-лённая физиономия и послышался знакомый голос:
- Ой! О-лег?!
- Валюшка, - разнежившийся на утреннем солнышке Олег сделал
слабый жест рукой, потом всё-таки сел, со вздохом разобрал вёсла и причалил к берегу. Валентина, гремя велосипедом, скатывалась по еле заметной тропке к нему; сегодня она была одета, как при их пер-вой встрече - в ковбойку, техасы и кеды.
но глядя на плоскодонку. - А что ты тут делаешь - на лодке, так рано?
- Катаюсь, - пожал плечами Олег и поставил ногу на борт лодки. -
Эту яхту мне одолжил один почтенный старый джентльмен. Увидел воспитанного юношу и не смог не осчастливить его. А воспитанный юноша вспомнил, что некая девушка из Марфинки выражала желание сплавать за лилиями в здешние дебри. И юноша поплыл её искать, и преодолел массу заморочек, устроенных речной нечистью, и… - он рассмеялся, глядя на растерянное лицо Валентины и сказал: - Я пра-вда тебя ищу. Поплывёшь за лилиями?
- Ой, конечно! - просияла девчонка. Олег хотел сказать: "Чудо ты
двухколёсное," - но смутился своих мыслей и спросил:
- А велик куда?
- Тут, в кустах оставлю, - беспечно отмахнулась она, - если кто и
найдёт - не возьмёт, мой велик все знают… Нет, правда поплывём?
- Ну хочешь - полетим? - спросил Олег. - Только погоди, я самолёт
арендую я быстро.
Со смехом Валентина затолкала велосипед в кусты и, стащив кеды, ловко прыгнула в лодку. Олег оттолкнулся веслом, сел, разобрал их и спросил:
- Тебе сильно влетело? - вместо указаний спросила Валентина
сочувственно. - Ты поэтому вчера не был?
- Я встать не мог, - вздохнул Олег. - Папенька порол меня на коню-
шне вожжами… Вот, - он приподнялся и оттянул сзади резинку плавок, - хочешь покажу?
Вместо ответа он вполне по-современному (о блин!) получил ке-дом по голове.
- Ему сочувствуешь, а он…
- Правда, запретили вчера выходить из дому, - серьёзно ответил
Олег, - сидел и наводил порядок в чулане. Жуть. Пауки и пыль. У меня не поехала крыша только потому, что я думал про сегодня. Как мы бу-дем… короче, вот.
- Какая крыша? - засмеялась Валентина, одновременно слегка покра-
снев и отведя глаза.
- Поехала крыша, - поучительно заметил Олег, - так в наиболее
- Как сейчас? - убила его Валентина. Олег захохотал. Переждав
приступ его весёлости, Валентина спокойно заметила:
- Сейчас ты не так закатишься… Хочешь послушать продолжение
истории с привидением?
- Спрашиваешь! - завопил Олег, и река зазвенела эхом.
Выяснилось, что добежавший до клуба велосипедист дружков не привёл, потому что ничего не смог объяснить им внятно. Сорвавшая-ся цепь во время его бегства жутко грохотала и лязгала, отчего ве-лосипедист убеждал всех, что во время его марафона некто гнался за ним и "лязгал когтями по багажнику". Ничего кроме хохота его рассказ не вызвал, а усилиями слушателей - тем же вечером дошёл до слуха девчонки, из-за которой и был затеян розыгрыш, после чего она заяви-ла, что и раньше-то на велосипедиста глядеть не хотела, а теперь, когда он показал себя таким придурком и трусом - и речи быть не мо-жет…
Валентина замолчала только когда Олег начал беспомощно ик-ать, свесившись за борт и начисто перестал грести. Какое-то время девчонка молчала, а потом неожиданно предложила:
- Давай как-нибудь съездим к тебе в Иконовку?
- Может и съездим, - ничем не выдал себя Олег. - Дальше прямо?
Вязля разделялась на два рукава. Точнее - на основное русло и сворачивавшую влево полузаросшую протоку с топкими берегами.
- Как раз влево, - вздохнула Валентина. - И там ещё далеко.
- Плывём, - пожал плечами Олег, раздвигая носом лодки камыш и ещё
какую-то зелень. Смотреть за плечо ему было не очень удобно, он пре-дупредил: - Работай вперёдсмотрящим, ага?
- Есть, капитан, - серьёзно отозвалась Валентина.
Лодка довольно легко шла - благодаря плоскому дну - в зелёной каше протоки. Грести тут было нельзя, Олег скоро перебрался на ко-рму и отпихивался веслом от топкого дна, а Валентина лежала на но-су и отводила с пути наиболее упругие ветки.
Потом неожиданно лодочный нос проколол зелёную пелену - и плоскодонка вышла на чистую воду. Олег замер. Над их головами смы-кался зелёный шатёр ветвей, лучи солнца, прорывавшиеся сквозь него, сами обретали оттенок тёплой зелени драгоценного камня. На чёр-ной, загадочной воде тут и там золотыми монетками поблёскивали пятнышки солнечного света. Лодка шла как будто в длинном, сумрач-но-красивом чертоге из сказки или книжки-фэнтэзи. Тут было лёгкое течение, поэтому, хотя Олег и забыл толкаться веслом, плоскодонка двигалась вперёд.
- Правда, красиво? - тихо спросила Валентина. Олег медленно кив-
нул - говорить ему не хотелось. Но в памяти у мальчишки закопоши-лись какие-то строчки, он тряхнул головой и торопливо, боясь разду-мать, сказал:
- Вот, послушай. Я сейчас вспомнил… вот так…
Закрыли путь через лес
Семьдесят лет назад.
Он дождём был размыт и бурей разбит,
66.
И ничей не заметит взгляд,
Что дорога шла через лес
Там, где нынче шумит листва,
А приземный слой - лишь вереск сухой
Да пятнышки анемон.
Лишь сторож помнит едва -
Где барсук проскакал, да исчез,
Где горлица яйца снесла,
Когда-то был путь через лес.
Но если ты входишь в лес
Летним вечером, в час,
Когда холод идёт от стоячих вод
И выдры, не чуя нас,
Пересвистываются через лес,
В подступающей полутьме
Вдруг прозвучит перестук копыт,
И шелест юбок, и смех,
Будто кто-то спешит
Мимо пустынных мест,
Твёрдо держа в уме
Забытый путь через лес…
…Но нет пути через лес.
Олег не знал, чьи это стихи. Он просто запомнил их, услышав по радио полгода назад. Запомнил, потому что в этих стихах жила Тайна - лучше он бы не смог объяснить. И он первый раз в жизни читал стихи девчонке.
Но Валентине и не потребовалось ничего объяснять. Она сидела на носу, сплетя пальцы у подбородка - тихая, с внимательными задум-чивыми глазами. Олег не ожидал похвал - ему вдруг стало прохладно в этой зелёной тени, захотелось поскорей выплыть на солнце.
страннный, - она даже головой потрясла. - Какой-то… нездешний, вот правильно как. Нездешний. Может, ты ни из какого не из Воронежа, и не отдыхаешь ни в какой Марфинке?
- А откуда я? - еле слышно спросил Олег, не опуская глаз.
- С другой планеты, - просто ответила Валентина. - Или из буду-
щего, как в книжках. Ловкий, сильный, ничего не боишься…
- А если это так? - по-прежнему тихо и не мигая, спросил Олег.
На секунду лицо Валентины стало неуверенным, почти испуган-ным. Потом она улыбнулась и махнула рукой:
- Да ладно тебе, мы же не в книжке… Очень хорошие стихи ты про-
читал. Слушай, я тебе потом дам адрес Ленки, зайдёшь к ней в Воро-неже?
- Конечно, - согласился Олег. А про себя подумал, что знает адрес
Ленки Семёновой. Как свой собственный… И поинтересовался: - А если бы ты правда встретила кого-нибудь из будущего - о чём бы спроси-ла?
- Я так сразу не знаю… - лицо девчонки сделалось увлечённым и рас-
терянным одновременно. - Столько вопросов… Спросила бы, как люди
67.
живут. И когда наступит коммунизм… И про войну - будет или нет… И ещё…
"Той, которой вы боялись, САМОЙ страшной - пока не было, - про себя ответил Олег. - Но, может, ещё будет, потому что никакого ком-мунизма не наступило, в мире столько могучих сил, и каждая хочет сво-его, и каждая верит, что именно она хочет правильного… А люди жи-вут совсем не так, как вы - НЕ ТАК, и этого не объяснишь…"
- Ты чего шевелишь губами? - засмеялась Валентина.
- Молюсь лесным богам, - улыбнулся Олег. - У нас в будущем в них
все верят.
- Хватит меня пугать, - жалобно отозвалась Валентина, - а то я и
правда решу…
- Я правда из Воронежа, - ответил, прервав её, Олег. И тут лодка,
на миг окончательно погрузившись в зелёную гущу, выскользнула на поверхность небольшого, почти идеально круглого озерца, топкие бе-рега которого полностью заросли камышом и молочаем.
А около них, около берегов, в прохладной тени лежали на воде среди широких зелёных листьев ослепительно-белые и нежно-розовые цветы с золотисто-солнечными сердцевинками. Очень красивые, но… Олег узнал их. Это были не лилии, а кувшинки.
Мальчишка бросил на Валентину недоумевающий взгляд. И про-чёл в ответном - умоляющем! - что она знает: это не лилии; она зна-ет: это кувшинки; но ей хочется, чтобы это БЫЛИ лилии - и в конце концов… разве это так важно?!
Олег отвёл глаза. И подумал, что кувшинки всё равно очень кра-сивые.
И, может быть, даже немножко лилии. Тем более - раз она этого хочет.
- Я не буду их рвать, - немножко виновато сказала Валентина. Как
будто ей стало неудобно, что она заставила Олега переться в такую даль с такими трудностями ради ерундовой прихоти. - Я просто пос-мотрю… Ладно?
- Конечно, - кивнул Олег. - Как хочешь.
Валентина легла на носу, опустив руку в воду. А Олег, отложив весло, подумал с весёлым ужасом, что пропал. Пропал, или даже П-Р-О-П-А-Л, по большим буквам, потому что ухитрился влюбиться в девчон-ку, которую даже нельзя поцеловать, которая даже не родилась ещё - и вообще умерла к тому времени, в котором он живёт!
А ещё он подумал, что, когда предотвратит катастрофу, боль-ше не сделает сюда ни шагу. Потому что иначе он однажды останет-ся здесь. Наплевав на дом, маму, отца, школу, весь свой мир - променя-ет его на это время, в котором живёт деревенская девчонка, велоси-педистка и пловчиха, называющая лилиями озёрные кувшинки - называ-ющая так, что они от её слов ПРЕВРАЩАЮТСЯ в лилии. Само ощуще-ние такой возможности - остаться - ужасало. Но этим могло кончить-ся. Могло. Олег чувствовал.
И ещё… пришла мысль, которую Олег потом стыдился вспоми-нать. Но она была - секундная, как взмах тёмного крыла. А что если спасти ТОЛЬКО её? И не спасать совсем-совсем чужую женщину. Спа-
68.
сти Валентину - и увести её с собой… Но уже через миг Олег жалел, что нельзя избить самого себя - сильно, до крови. Никто не имеет пра-ва выбирать, кого спасать, а кого нет. (Разве только Бог… если он есть.) Нельзя своё счастье лепить на чужом горе. Да, многие так де-лают. В его, Олега, мире это даже стало почти нормой.
Но он - не будет. просто не будет, хотя бы - ради умения видеть в кувшинках лилии. И всё тут!
- Плывём обратно, - вздохнула Валентина. И Олег послушно зарабо-
тал вёслами, разворачивая плоскодонку в обратный путь.