"Взрыв на телестудии" - читать интересную книгу автора (Диксон Франклин У.)

МАРОДЕР В МАСКЕ НАНОСИТ НОВЫЙ УДАР

— С вами все в порядке? — спросил Фрэнк, тряся Бэрриджа за плечо.

Оператор застонал и кивнул головой.

Да, — сказал он, медленно приподнимаясь. — Просто оглушило немного.

А что случилось? — спросил Джо. — Кто-то напал на вас?

Д-да, что-то вроде того, — нетвердо ответил Бэрридж, осматриваясь вокруг. — Когда я вошел туда, я увидел, что кто-то метнулся за стеллаж. Я его окликнул, а он швырнул в меня чем-то… думаю, вот этой жестянкой с бензином. И она ударила меня по голове. Должно быть, я на несколько секунд потерял сознание.

Мародер! — воскликнул Джо. — Бьюсь об заклад, что он собирался устроить пожар!

А вы смогли разглядеть его? — спросил Фрэнк.

Нет. Я даже не уверен, мужчина это был или женщина. Он… ну, этот Мародер, был в черной маске. И в такой зеленой армейской полевой куртке вроде тех, которые можно купить в магазине военной одежды. Вот и все, что я заметил, прежде чем мне залепили этой банкой. — А вы не видели, куда делся этот Мародер? — спросил Джо.

— Да, скорее всего, вон туда, — сказал Бэрридж, показывая на заднюю часть кладовой. — Если бы он выскочил в переднюю дверь, то вы бы, ребята, сами его увидели.

Фрэнк отыскал дверь в задней части комнаты и толчком распахнул ее. Посмотрев вдоль открывшегося снаружи коридора, он сказал:

— Нет здесь никого. По всей вероятности, он уже убрался со студии.

Джо помог Бэрриджу подняться на ноги.

Послушайте, — сказал Бэрридж, — я, пожалуй, пойду и переоденусь. А то от меня пахнет так, словно. я целый день проторчал на автозаправочной станции.

Вы чувствуете себя в состоянии продолжать с нами этот общий обход? — спросил Фрэнк.

Конечно, — ответил Бэрридж. — Меня просто слегка повело после этого удара по голове. Я мигом вернусь.

Бэрридж скрылся в студии. Фрэнк обернул руку носовым платком и подобрал жестянку с бензином, внимательно разглядывая ее.

Пожалуй, нам лучше будет отдать ее в полицию, — сказал он брату. — На ней могут быть отпечатки пальцев.

Даю тебе слово, что они ничего не найдут, — отозвался Джо. — Этот Мародер слишком умен.

Да, но лучше уж не нарушать формальностей. Откуда нам знать, когда он допустит ошибку?

Спустя несколько минут вернулся Бэрридж. На нем были светлые джинсы и красная тенниска с эмблемой бейпортского телевидения.

Я всегда держу у себя в шкафчике смену одежды, — объяснил он. — Иногда я провожу здесь всю ночь, работая над срочными программами, и на следующее утро очень приятно натянуть на себя что-нибудь свежее.

Так мы будем репетировать наших «Борцов с преступниками»? — напомнил Фрэнк.

— Ну, этим мы сможем заняться и попозже, — сказал Бэрридж. — Я первым делом хочу найти кого-нибудь, чтобы отчистили пол от бензина. А пока это будут делать, я вас представлю кое-кому из сотрудников.

Бэрридж отправился искать дежурных для приведения в порядок кладовки, а потом провел братьев обратно в студию, где познакомил их с парой операторов, занимавшихся проверкой своего оборудования.

Затем он повел братьев по коротенькому коридору в небольшое помещение, битком набитое электронной аппаратурой, напоминавшей мудреные приборы какого-нибудь космического корабля. Со стены на них были направлены четыре телемонитора. На трех из них внутренние камеры показывали студию «А». А по четвертому транслировалась постоянная передача — какая-то мыльная опера в записи. Под четвертым монитором была табличка, гласившая: «В эфире».

Это кабина режиссера, — сказал Бэрридж и кивнул невысокому рыжеватому мужчине, возвышавшемуся за пультом, покрытым кнопками и датчиками. — Ну, с Томом Лэнгфордом, я полагаю, вы уже встречались. Том, это братья Харди.

Да я уж знаю, — ответил рыжий мужчина, вытягиваясь, чтобы пожать руку Джо. — Ты же вчера спас мне жизнь, Джо. Извини уж, что у меня не было возможности по-настоящему поблагодарить тебя.

Точно, — сказал Фрэнк. — Ведь вы же тот самый парень, который вчера… хм-хм… висел на этих балках.

Лэнгфорд рассмеялся.

— Да уж, вчера я едва не стал парнем, всмятку расплющившимся об пол! Если бы твой брат не соображал так быстро, то так бы и произошло. Мне тебя и не отблагодарить как следует, Джо.

— Да вам и не надо меня благодарить, — сказал Джо. — Я был только рад помочь вам.

— Словом, я тебе, конечно, признателен за это, — сказал Лэнгфорд.

— Том на нашей станции главный мастер на все руки — и по технике, и по выпуску, — пояснил Бэрридж. — Он выпускает нашу утреннюю программу новостей и занимается освещением и звуком для «Событий и людей». А еще он у нас просто чародей по электронным спецэффектам. Только вот не возьму в толк, когда он находит время для сна.

Для сна? А это что еще такое? — насмешливо спросил Лэнгфорд.

Фрэнк и Джо будут делать пятиминутный сюжет в «Событиях и людях», — сказал Бэрридж Лэнгфорду. — А я вот вожу их по студии, знакомлю с тем, как у нас тут все крутится-вертится.

Дошел тут до меня слушок, — сказал Лэнгфорд братьям, — будто вы еще и разыскиваете того типчика, который вчера подложил бомбу в студию. Так называемого Мародера в маске.

Да, слухами земля полнится, — сказал Джо. — Что ж, нас попросили смотреть в оба. А вы, ребята, не знаете кого-нибудь, кто мог бы затаить злобу на руководство вашей станции?

Разумеется, — засмеялся Бэрридж. — Это почти каждый, кто здесь работает!

— Это уж точно, — согласился Лэнгфорд. — Я не знаю никого на этой станции, кто бы не считал, что он слишком много работает и слишком мало получает. Старина Эмберсон — самый большой скряга со времен Эбенезера Скруджа[1], и работать на него — не сахар… только вот не знаю, достаточное ли это основание для того, чтобы взрывать студию.

И кроме того, — добавил Бэрридж, — судя по последней рейтинговой сводке, не похоже, чтобы у Эмберсона водились лишние деньжата.

Рейтинговая сводка? — переспросил Фрэнк.

— Ну, это отчет, сообщающий, сколько зрителей смотрят наши программы, — объяснил Бэрридж. — А таких не очень-то много.

— Выходит, дела идут не слишком хорошо, да? — сказал Фрэнк.

Мягко говоря, — отозвался Бэрридж. — Дела на бейпортском телевидении идут неважно с тех пор, как Энгус Макпартон попытался запустить четвертый канал.

Четвертый канал? — спросил Джо. — Вроде как на Си-би-эс или на Эн-би-си?

Или на Эй-би-си, — уточнил Бэрридж. — Эти три трансляционные сети господствуют в телеиндустрии с тех пор, как она возникла в конце сороковых годов. А еще до этого, с начала тридцатых, они господствуют в радиоиндустрии. Энгус Макпартон был обычным упрямым эмигрантом Шотландии, приехавшим в нашу страну в начале двадцатых. За тридцать лет он сколотил приличное состояние и вложил значительную его часть в создание бейпортского телецентра. Он намеревался превратить эту станцию в этакий флагман четвертых телеканалов и назвал его каналом Макпартона.

Так не потому ли у вас такие большие студии? — спросил Фрэнк.

Именно поэтому, — ответил Бэрридж. — И все это наисовременнейшее оборудование образца 1953 года. Только канал Макпартона так никогда и не вступил в строй, и старине Энгусу пришлось продать всю эту музыку, за исключением нашей бейпортской студии. Умер он примерно лет десять назад, но эта станция до сих пор принадлежит семейству Макпартонов. По правде сказать, Билл Эмберсон — его племянник. Только наш старик так и не смог по-настоящему оправиться от провала с этим каналом Макпартона. Он сделал один удачный сериал, только этого было недостаточно.

А что это был за сериал? — спросил Джо.

Да такая комедия, «В гостях у миссис Броди». Она считалась классикой на заре телевидения, хотя сейчас о ней почти забыли.

Подождите-ка! — воскликнул Фрэнк. — Я же видел рекламу «В гостях у миссис Броди» как раз перед тем, как мы давали интервью во вчерашних «Событиях и людях»!

Лицо Бэрриджа расплылось в широкой улыбке.

— Ну да! Это наша гордость, наша радость! Долгие годы считалось, что никаких копий «В гостях у миссис Броди» не существует в природе и что весь этот сериал пропал навсегда. Ведь в те времена никаких видеозаписей в помине не было и «В гостях у миссис Броди» передавалось в прямой трансляции как раз из той же студии, в которой мы делаем «События и люди». Но пару недель назад, — продолжал он, — под кучей старых декораций и бутафории неожиданно отыскался тайничок с кинескопированными телепередачами времен этого самого канала Макпартона.

Кинескопированными? — спросил Джо.

Эти пленки записывались прямо с телемонитора. В начале пятидесятых это было единственным способом сохранить прямые телетрансляции. По всей видимости, кто-то не поленился кинескопировать все серии «В гостях у миссис Броди», только вот, видно, забыл хоть кому-нибудь сказать, где лежат копии.

Не сомневаюсь, что вы были не на шутку взволнованы, когда они отыскались, — сказал Фрэнк.

Взволнованы? — переспросил Бэрридж. — Да мы были просто в экстазе! В нашем бизнесе найти ранние копии классических телесериалов — это все равно что открыть гробницу Тутанхамона.

— И что же вы планируете сделать с этими копиями? — спросил Фрэнк. — Пожертвуете их Смитсоновскому институту?

— Ни под каким видом, — ответил Бэрридж. — Мы собираемся показывать их. И продавать другим станциям по всей стране, чтобы они тоже могли их показывать.

— Да вы шутите! — воскликнул Джо. — Кто же станет смотреть такие допотопные телесериалы?

— Да хотя бы и вы, например, — ответил Бэрридж. — Это очень хорошая программа, и она вполне смотрится и сегодня. К тому же в ней снималась суперзвезда.

— Суперзвезда? — спросил Фрэнк. — Кто же?

Бэрридж загадочно улыбнулся.

Том, покажи-ка им одну из пленок. Думаю, они получат большое удовольствие.

Одна серия «В гостях у миссис Броди» как раз уже готова к эфиру, — ухмыльнулся Лэнгфорд и вышел из студии.

Спустя несколько мгновений он вернулся с большой жестяной коробкой для кинолент. Вытащив из жестянки бобину с пленкой, он зарядил ее в какой-то аппарат, похожий на проектор и стоявший в задней части кабины режиссера.

— Я запущу ее через монитор, включенный на эфир, — сказал Лэнгфорд, нажимая разные кнопки на пульте.

Проектор застрекотал, его катушки завертелись. На экране четвертого монитора мыльная опера сменилась расплывчатой черно-белой картинкой.

— Какое ужасное изображение, — сказал Джо.

— Да, — согласился Бэрридж. — Эти старые записи не подарок. Ocf ается только благодарить видеотехнику.

На экране появились слова «В ГОСТЯХ У МИССИС БРОДИ» в сопровождении мелодии с резкими металлическими призвуками. Вслед за этим пошли фамилии актеров.

— Я что-то не узнаю тут никаких имен звезд, — заметил Фрэнк.

— Подождите немного, — сказал Бэрридж. — Вы еще увидите.

Титры исчезли, и появилось изображение просторной гостиной. Открылась дверь, и вошел высокий упитанный мальчик с обеденным судком в руках. Половину его лица закрывали смешные черные очки.

— Миссис Бро-о-о-о-оди! — позвал маленький толстячок с высоким гнусавым подвыванием.

Джо засмеялся.

Ну и чучело! — воскликнул он. — А что это, кстати, за ребенок?

А вы приглядитесь повнимательнее, — предложил Бэрридж. — Вы не узнаете его?

Хм… — пробормотал Фрэнк. — Нет, я никогда не видел этого паренка!

— А вы представьте, как он мог бы выглядеть в среднем возрасте и если еще сбросить с него килограммов двадцать. Согласен, что это не так-то легко сделать…

Постойте! — вдруг сказал Джо. — Он в самом деле выглядит знакомым!

Да, ты прав, — согласился Фрэнк. — О нет! Ведь не может же это быть тот, о ком я думаю!

И кто же это, по-вашему? — спросил Бэрридж.

Уэйн Клинток! — хором закричали братья.

Точно! — подтвердил Бэрридж. — Сегодня он — главная приманка в кассах кинотеатров, а тут ему всего семнадцать лет, и это его первая главная роль!

Но я не видел его имени в титрах, — сказал Джо.

А тогда он еще не был Уэйном Клинтоком. Он выступал под своим настоящим именем, Фрэнсис Гуч.

— Я просто поверить не могу, что это Уэйн Клинток! — в изумлении сказал Джо. — Теперь я никогда больше не смогу так же смотреть его фильмы, как прежде!

И я тоже, — согласился Фрэнк. — Я поражен, что Клинток намерен позволить вам показывать это.

Если бы у Клинтока было такое право, мы бы не смогли показать сериал. Он потому-то и примчался сюда разбираться с нами. Мы предложили ему порядочную сумму за право этого показа, чего совсем не обязаны были делать, согласно условиям контракта, который он подписал с каналом Макпартона. Однако он бы предпочел, чтобы эти пленки провалялись в безвестности еще лет сто или около того. И, думаю, он прав. Это вряд ли поможет ему укрепить свой героический имидж.

Показ сериала может. сделать его посмешищем, — сказал Джо. — А почему бы вам не припрятать пленки подальше из любезности к нему?

— По правде говоря, нам нужны деньги. У нас трудности с продажей рекламного времени. Если мы не выпустим в эфир что-нибудь такое, что поднимет наш рейтинг, то уже в этом году нам, возможно, придется объявить о своем банкротстве. Билл Эмберсон божится, что только благодаря интересу зрителей к «Миссис Броди» мы можем добиться очень большой популярности. Да еще и подзаработаем на стороне, передавая этот сериал другим телестанциям.

— Но эти записи выглядят так ужасно, — сказал Фрэнк. — Да и много ли зрителей пожелают смотреть старый, расплывшийся, черно-белый фильм, идущий с телемонитора?

Ну, мы хотим немного воспользоваться этим телеволшебством, о котором я вам рассказывал, — сказал Бэрридж. — Объясни им, Том, это же твоя епархия.

Да уж, — согласился Лэнгфорд. — Старый скряга Эмберсон так разволновался, когда увидел эти записи, что съездил и купил нам ультрасовременный цифровой компьютер, чтобы мы могли перегнать эти старые записи обратно на видеокассеты. Мы хотим сделать изображение порезче, да и цвета подбавить.

— Но это, наверное, чертовски дорого, — сказал Джо. — Как же это телестанция, стоящая на грани банкротства, может позволить себя покупать цифровой компьютер?

— Ну, он стоит не так уж много, как вы думаете, — сказал Лэнгфорд. — В нем используется новейшая технология, микрочипы такие же, как и в персональных компьютерах. Вас бы удивило, насколько дешево обходится производство этой чепухи. Ну, не скажу, что «это стоит совсем уж гроши, но куда дешевле, чем вам может показаться. И это ведь отличное вложение апитала. Если „В гостях у миссис Броди“ пройдет спешно, то этот аппарат окупит себя с лихвой.

Ты им покажи, что можно проделывать на этом компьютере, — предложил Бэрридж.

Что ж, никогда не откажусь похвалиться своим хозяйством, — сказал Лэнгфорд, защелкав кнопками на пульте. Проектор остановился, и изображение на экране застыло. — Я могу контролировать все эти эффекты прямо с пульта, — объяснил Лэнгфорд. — Вот посмотрите, что может делать этот процессор.

Он повернул ручку на пульте, и картинка на экране заметно посветлела. Сверху донизу по ней пробежала рябь, и начали появляться маленькие детали, которых до этого не было видно. А после того как рябь пробежала по экрану третий раз, изображение стало таким же резким, как только что проявленная фотография.

— Потрясающе! — воскликнул Фрэнк. — На вид совсем как новая!

— Это называется укреплением изображения, — сказал Лэнгфорд. — Национальное управление по аэронавтике разработало эту технику, чтобы очищать картинки, которые посылает на Землю космическая станция „Вояджер“. А теперь смотрите, как я буду добавлять сюда цвет.

Лэнгфорд нажал на кнопку, и на экране появилась крохотная стрелочка. С помощью ручки на пульте Лэнгфорд стал передвигать стрелочку, пока она не уперлась в лицо Уэйна Клинтока.

— Я подгоняю сюда уровни красного, зеленого и синего цвета, пока не возникает нечто близкое к цвету тела, — говорил Лэнгфорд, крутя три разные ручки, — и вот — извольте!

Он нажал еще одну кнопку — и лицо Клинтока наполнилось ярким розовым цветом. Потом он направил стрелку на рубашку Клинтока, и в считанные секунды она окрасилась в темно-синий цвет. Продолжая нажимать кнопки, Лэнгфорд за несколько минут превратил всю черно-белую картинку на экране в цветную.

— Великолепно! — сказал Джо. — И вам что же, придется проделывать это с каждым кадром фильма? Да у вас ведь уйдет вечность на окраску только одной серии.

— Вовсе нет, — ответил Лэнгфорд. — С этого момента за дело берется компьютер, встроенный в эту вот установку со спецэффектами.

Лэнгфорд снова нажал кнопку. Проектор закрутился, и изображение задвигалось, только на этот раз замедленно. Размытая картинка со старой пленки, которую они видели всего за мгновение до этого, теперь сменилась резким цветным изображением.

Этот компьютер автоматически наполняет цветом каждый кадр, пока не сменится эпизод, а уж потом мне приходится снова подстраивать цвета. К счастью, режиссеры этих старых фильмов не слишком часто меняли эпизоды, так что покрасить всего один кадр в эпизоде — дело плевое.

Тому придется потратить ближайшие несколько недель, чтобы покрасить и укрепить весь сериал, и тогда мы сможем продавать его, — пояснил Бэрридж. — Ну а мы тем временем покажем несколько старых копий по бейпортскому телевидению, чтобы разжечь аппетит у зрителей.

Эта установка для спецэффектов просто изумительна, — сказал Фрэнк. — Джо, а ведь мы могли бы использовать что-то в этом роде и в нашей сыскной работе. Помнишь тот случай, когда у нас была такая неясная запись ограбления банка, что никто не смог различить лица грабителя? Представляешь, что мы могли бы проделать с помощью Тома?

Так вы же еще ничего толком не видели, — сказал Лэнгфорд. — У этой установки еще столько возможностей, а чтобы привести в порядок этот старый сериал, мне и десятой части их не потребуется. Вот взгляните-ка на это!

Лэнгфорд повернул одну из ручек, и изображение стало увеличиваться, пока весь экран не заполнила пуговица на рубашке Уэйна Клинтока. Тогда Лэнгфорд повернул эту же ручку в обратном направлении, и картинка принялась как бы сморщиваться, и вот уже весь кадр стал размером с почтовую марку.

— Блеск! — воскликнул Фрэнк. — Это похоже на видеоигру!

Последовал новый поворот ручки, и Лэнгфорд начал быстро раскручивать изображение Уэйна Клинтока, словно волчок. А когда оно закрутилось так стремительно, что картинка выглядела расплывшимся пятном, Лэнгфорд резко остановил ее. Затем он принялся искривлять изображение, как будто оно было сделано из мягкой резины.

— Ты покажи-ка им хроматическую гамму, — предложил Бэрридж.

Лэнгфорд кивнул. Его пальцы стремительно забегали по пульту, и изображение гостиной в пансионе миссис Броди исчезло с экрана монитора и сменилось картинкой, передаваемой одной из камер прямо со студии „А“. В самом центре картинки стояли два неугомонных оператора, и не подозревавших, что за ними наблюдают.

Видите вон тот синий задник, перед которым стоят операторы? — спросил Лэнгфорд.

Конечно, — ответил Джо. — Его трудно не заметить.

— В этой установке для спецэффектов применяется особая техника, мы ее называем хроматической настройкой. С ее помощью можно заменить этот вот синий задник любым другим, который мы пожелаем. Смотрите!

Лэнгфорд щелкнул переключателем, и синий задник исчез. А операторы внезапно оказались посреди гостиной пансиона миссис Броди. И молодой толстячок Уэйн Клинток сидел прямо за одним из не подозревавших об этом мужчин, непринужденно болтая с солидного вида дамой в фартуке в горошек.

Фрэнк рассмеялся.

Вы не говорили нам, что это еще и машина времени!

Вот оно, волшебство телевидения! — воскликнул Бэрридж. — Я же сказал вам, что Том у нас чародей! Как я уже говорил, мы собираемся использовать хроматическую настройку в ваших „Борцах с преступниками“, чтобы спроецировать на экран слайд с новым задником, на котором будет заглавие вашей передачи. Это избавит нас от необходимости рисовать для вас новую декорацию.

— Ну, теперь-то я никогда больше не буду верить тому, что вижу по телевизору, — сказал Джо.

Резкий стук прервал их разговор. Бэрридж открыл дверь, и в режиссерскую кабину ворвалась взбешенная Мона д'Анджело.

— Вы смотрите эфирный монитор? — спросила она, задыхаясь. — Вы видели, что сию минуту передается по вашему каналу?

— Нет, — ответил Бэрридж. — Мы тут показали ребятам несколько наших фокусов со спецэффектами.

Включите это! — закричала Мона. — Вы должны вырубить его из эфира!

Кого надо вырубить из эфира? — спросил Бэрридж, хотя Лэнгфорд уже нажимал кнопки на своем пульте.

Сценка в студии „А“ исчезла с монитора, сменившись изображением знакомого лица в маске.

— Вы можете называть меня Мародером в маске, — говорил мужчина дружелюбным электронным голосом. — И у меня есть волнующее сообщение для бейпортского телевидения и всех его зрителей!