"Город Солнца" - читать интересную книгу автора (Виллолдо Альберто)

употребив все свои познания в кечуа; он улыбался; зубы
его были испачканы Mihta — специальным веществом
стимулирующего действия; они приготавливают его из
кусочков богатой известью глины, обернутых листьями
коки, и жуют для усиления сердечной мышцы в условиях
высокогорья. Вместе со мной они перешли ржавый
висячий мост через Урубамбу, а затем исчезли в густой и
серой предутренней мгле долины.
Я направился к юго-востоку по легкой тропе, перебрался
через крохотный ручей и очутился над рощей эвкалиптов.
В долине Урубамбы рассвет наступает поздно. Взбираясь
вверх по ручью, я наблюдал, как Солнце поднимается
слева из-за Вероники — покрытой снегом великой ари
(18000 футов высотой), «смотрительницы Священной
Долины». Я увидел, как огромные кучевые облака,
проносились через вершину горы, сиявшую розовым и
оранжевыми отсветами Солнца, а в это время длинные
лучи света, подчеркнутые утренним туманом,
нерешительно направились вглубь долины справа от
меня. Когда Солнце показалось наконец над далеко
забравшимся в небо горизонтом, остроконечная снежная
шапка Вероники засияла золотом.
Па рассвете я добрался до развалин Алоактапаты,
крепости, вросшей в склон горы на выходе из долины,
там, где Куси-чака впадает в Урубамбу. Не
останавливаясь, я спустился к реке, перешел через нее в том месте, где все еще стоял
сооруженный инками контрфорс, и направился дальше по
простой тропе, пересекающей левую сторону долины.
Это был легкий день. Долина Кусичака, как и всякое вы-
сокогорье, не изобилует растительностью: кактусы, ама-
ранты да колючие кустарники kiswar и chilca. Долина
постепенно сужается, и растительность пополняется де-
ревьями cachacomoc с темно-зелеными листьями и похо-
жей на бумагу корой, которая шелушится длинными
полосами. Высота 8—9 тысяч футов над уровнем моря
для меня не создает проблемы воздуха: я спустился в
Куско.
Один. Может быть, Я и есть тот Другой из моего сна. Тот,
кого я преследую и кто преследует меня. Сегодня никаких
кошек-мышек. Я просто благодарен, что я здесь,
благодарен тому полуживому существу в Саксайхуамане
за то, что оно вырвало меня из гипотонического
оцепенения последних лет. Я не понимаю толком, зачем я
приехал в Перу в этот раз, да меня это уже и не волнует,
но я знаю, что бросился сюда не из-за того дурацкого
золота в Сипане.
Важно то, что здесь мой рассудок свободен и может по-
быть в одиночестве. Занято лишь мое тело: ноги работают
ритмично, в согласии с руками, я передвигаюсь по тропе,
которая тянется далеко вперед по серо-зеленой Долине, и