"Охотница" - читать интересную книгу автора (Кэррол Сьюзен)

Глава 16

Возможно, на этот раз удача не оставит его, думал Мартин, пробираясь через сад к дому Роберта Полея на окраине Лондона.

Мартин из кустов наблюдал за двухэтажным домом с деревянными перемычками, который в этот час казался темным и тихим. Он знал, что Бабингтон и Полей отправились на очередную встречу с отцом Баллардом и Джоном Саважем в «Большую медведицу». Подозрения Саважа в отношении Мартина, вероятно, усилятся из-за его отсутствия, но сейчас это меньше всего заботило Мартина.

Его волновало одно: как подняться в комнату Бабингтона на втором этаже, не перебудив слуг, не поскользнувшись и не сломав себе шею.

Оглядевшись кругом, Мартин прокрался через лужайку прямо к большому дубу. Он уже слишком давно не лазил по деревьям, к тому же в такую темень, как сейчас. Задача не из легких. Он обдирал ладони о кору, а ботинки все время скользили, когда он попытался вскарабкаться на ствол.

Он поднялся до расщелины в стволе, где ему удалось передохнуть и разглядеть крепкую ветку, растущую под углом к основному стволу, слева от него. Ветка росла очень удобно, совсем близко к выступу окна Бабингтона. Но достаточно ли она крепкая, чтобы выдержать вес Мартина, или она треснет и вместе с Мартином рухнет на землю?

Ветер бросил прядь волос ему прямо на глаза, зловещий громовой раскат сотряс небо где-то вдали. Мартин понял: времени, чтобы сидеть и обдумывать свои шансы, у него нет совсем. Заставив себя набраться смелости, он осторожно, дюйм за дюймом пополз по ветке. Когда ветка дрогнула под тяжестью его веса, у него перехватило дыхание. Но ветка выдержала. Пробравшись по ней до самого конца, Мартин рывком запрыгнул на выступ окна.

Его воровской опыт в Париже ограничивался обчищенными карманами и срезанными кошельками. У него водились приятели, которые шли на больший риск, чем он, и пробирались в лавки и дома.

Впрочем, они, по большей части, уже закончили жизнь в петле. «Не самое утешительное воспоминание для подобного момента», — подумал Мартин, но постарался припомнить все, что ему когда-нибудь рассказывали о взламывании замков и откупорке окон.

Ничто из этого ему не понадобилось. Мало того, что Бабингтон был неблагоразумен настолько, чтобы не запирать окно на засов, он еще и оставил его приоткрытым, видимо, чтобы проветрить комнату.

«Моя удача со мной», — пробормотал Мартин, когда осторожно приподнял оконную створку выше и пролез вовнутрь.

Комната была настолько темна, что он разглядел лишь тень кровати под балдахином и сундук для верхней одежды. Мартин проглотил ругательство, чуть не споткнувшись о низкий табурет. Он не различал даже очертания руки перед своим лицом. Он оказался перед необходимостью рискнуть зажечь свечу.

Возясь в мешочке, привязанном на поясе, он вытащил кремень, трут и маленькую тонкую восковую свечу. Секунды казались часами для его туго натянутых нервов. Но ему удалось поджечь фитиль, чтобы получить наконец источник света. Ограждая пламя от ветра, он подверг комнату поспешному осмотру. Бабингтон явно предполагал не слишком долго задержаться в доме Полея. У сэра Энтони вещей оказалось совсем немного.

Мартин отыскал медный подсвечник и поставил свечку на небольшом письменном столе. Гусиное перо лежало поперек письма, которое Бабингтон начал и еще не закончил. Мартин схватил его, надеясь, что оно могло оказаться ответом Бабингтона шотландской королеве с именами его товарищей-заговорщиков.

Правда, если письмо окажется зашифрованным, Мартин ни за что не сумеет понять, есть ли в том списке имя Неда. Но, взглянув на строчки, Мартин с облегчением обнаружил, что письмо не зашифровано. К его разочарованию, послание предназначалось не шотландской королеве, а Роберту Полею.

«Робин,

Я готов смириться с судьбой, уготованной мне. Я все тот же, каким всегда себе казался. Я прошу Бога, чтобы ты оставался все тем же по отношению ко мне... »

Мартин, нахмурившись, смотрел на то место, где строчка обрывалась, словно автор исчерпал время или просто не нашел в себе решимости продолжать. Полей был прав, рассказав о сомнениях, замучивших Бабингтона по поводу заговора, который он готовил. Сомнения, которые появились у него слишком поздно.

Ле Лупу требовалось найти тот таинственный холщовый мешок, упомянутый Полей. И найти его как можно скорей, если он не хотел попасть в грозу. Ему еще предстоял долгий обратный путь в Чипсайд, а под проливным дождем он покажется еще дольше.

Мартин двигался по комнате спокойно, но действенно. Перерыл сундук для одежды, заглянул за всю мебель. Он был вознагражден, когда обнаружил холщовый мешок спрятанным под кроватью.

Удовлетворенно хмыкнув, он вытащил мешок на свет. Удача? Его удача сегодня вечером была почти фантастической. Он не был картежником, но жаль, что у него не останется времени рискнуть и сыграть перед возвращением домой.

Мартин залез в мешок, ожидая наткнуться на толстую пачку писем. Его пальцы нащупали только туго свернутый холст. Мартин вытащил его из мешка и развернул, поднося ближе к свету.

Он увидел групповой портрет, изображавший шестерых нарядно одетых господ. Бабингтон гордо позировал в центре группы, и по всему холсту шла какая-то надпись на латыни.

Какого дьявола? Мартин недоверчиво нахмурился. Неужели именно это Бабингтон берег так тщательно? Свой портрет вместе с пятью его...

Мартин даже задохнулся от осенившей его догадки. Настолько уверенные в успехе, Бабингтон и его команда заговорщиков позировали для группового портрета и сделали подписи под своими изображениями для потомства. Идиоты, проклятые самовлюбленные идиоты!

Мартин изучил лица других мужчин, по большей частью ему неизвестных, но это не имело особой важности. Это пускай сам Уолсингем разбирается, кто они. Мартина волновало только одно. Неда Лэмберта среди них не оказалось.

С удовлетворенной улыбкой Мартин скатал портрет. Когда он затолкал холст обратно в мешок, вспышка молнии осветила комнату. В зеркале напротив он поймал темное отражение человека, скрывавшегося у него за спиной.

Когда он услышал скрип пола за собой, Мартин опустил мешок и развернулся. В одном быстром выпаде он атаковал. Схватив противника за горло, он прижал его спиной к стене.

Закутанная фигура задыхалась, вцепившись в запястья Мартина, пытаясь разорвать его захват. Мартин беспощадно сжимал горло незнакомца.

— Мартин, — захрипел незнакомец. От борьбы его капюшон упал назад. Или, скорее, ее. Мартин недоверчиво вгляделся в широко раскрытые синие глаза, знакомые пряди огненных волос, выбившиеся из пучка и рассыпавшиеся по лицу, которое уже приобретало тревожный оттенок бордового.

— Кэт! — Мартин в ужасе расцепил пальцы, его руки бессильно опустились. Кэт, покачнувшись, отодвинулась от стены, потирая шею и делая большие глотки воздуха. — Mon Die! Боже праведный! Я вас не убил? С вами все в порядке? — с тревогой засыпал он ее вопросами.

— Пор-р... поразительно, — проскрежетала она. — Я и представить себе не могла, какая у вас молниеносная реакция. Возможно, вы все же способны совсем неплохо сами о себе позаботиться.

— Неплохо позаботиться?

— Я-то знала, что это были вы, поэтому не боролась с вами по-настоящему, не применила к вам своих приемчиков. На ваше счастье. Иначе я ударила бы вас по яйцам с такой силой, что вы не скоро опомнились бы. — Картина предстала перед ним с такой яркостью, что Мартин весь сжался. Его сочувствие стремительно переросло в ярость.

— Проклятие, женщина. — Тут он опомнился и понизил голос: — Какого черта вы здесь делаете?

— Я могу спросить вас то же самое.

— Но я первым спросил вас. Как вы здесь оказались?

— Я всего лишь переждала и последовала за вами вверх по дереву и в окно. — Кэт нахмурилась. — Хотя я, черт побери, много лучше лазаю по деревьям, нежели вы. Я думала, вы, тупая вы задница, упадете и сломаете себе шею.

— О моей шее и моей заднице поговорим потом. — Мартин нагнулся над ней так близко, что они оказались нос к носу, и прошипел: — Почему вы не дома? Кто охраняет мою дочь?

— Я подняла по команде Джема и Сэмюэля, они вооружены пистолетами, двери и окна заперты на засовы. Все вокруг было относительно спокойно, и я уверена — с Мег все тоже будет в порядке. Я больше обеспокоена, как бы чего не случилось с ее идиотом папочкой.

— С ее папочкой все в полном порядке. По крайней мере, было до тех пор, пока вы не подкрались ему за спину и чуть не довели до апоплексического удара. — Мартин отскочил от нее и схватил холщовый мешок, который он бросил на пол.

Кэт последовала за ним.

— Все в полном порядке, так это теперь называется? Я знала, что вы заняты каким-то опасным делом, но я никак не ожидала, что даже такой отчаянный тип, как вы, настолько потеряет голову, чтобы вернуться к своей старой профессии вора.

— Вора! О чем это вы? Я ничего не ворую.

Когда Кэт многозначительно кивнула на мешок в его руке, Мартин поморщился.

— Ну да, в общем-то, да, я ворую.

— Эту картину, которую вы так сосредоточенно рассматривали, когда я карабкалась в окно? — Кэт фыркнула. — Да вы рехнулись. Я сомневаюсь, что она хоть что-нибудь стоит, а вы ради нее рисковали своей шеей. Мартин впился в нее взглядом.

— Я выживал на улицах Парижа многие годы за счет своего ума, изворотливости и ловкости рук. Едва ли я нуждаюсь в ваших советах, что и как воровать, чтобы добиться успеха...

Он прервался и напряженно прислушался. За дверью раздавались звуки шагов и приглушенных голосов. Мартин не сумел уловить, о чем там говорили, но напуганный тон был достаточно ясен.

— Теперь смотрите, что вы наделали, — прорычал он Кэт. — Перебудили всех слуг.

— Я? Это вы тут топали и швыряли меня об стену...

Мартин зажал ей рот рукой.

— Нам надо сейчас же отсюда убираться. У меня совсем нет времени на объяснения, но мне необходима именно эта картина. Вы доверитесь мне?

Он боялся, что она начнет выдвигать свои обычные доводы, но она кивнула ему почти без колебания.

Мартин загасил свечу, и они оба направились к окну. Кэт выскользнула из окна на ветку, и первая спустилась вниз по дереву. Эта женщина была чертовски ловкой, она действительно могла происходить из рода кошачьих. Мартин сбросил ей холщовый мешок и последовал за ней. Его спуск был гораздо более неуклюжим и шумным, он задевал ветки и шелестел листьями по пути.

В тот момент, когда его ботинки коснулись земли, в окне над ним показалась голова слуги. Седовласый старик в ночном колпаке держал в дрожащей руке свечу. Он закричал:

— Ого! Вот ты где! Держи вора!

Мартин освободил Кэт от холщового мешка, и они вдвоем бросились из сада и вдоль по улице. Мартин рискнул оглянуться назад через плечо.

Пожилому слуге удалось поднять на ноги всех остальных слуг в доме Полея или, возможно, это сам Мартин перебудил их. Он слышал другие голоса и заметил мелькающий свет факела.

— Скорее! Сюда! — крикнул Мартин, хотя он не имел ни малейшего понятия, куда двигался. Он был совершенно незнаком с этой частью города. Он схватил Кэт за руку, отчаянно таща ее по узкому переулку. Возможно, не самый лучший маневр, учитывая опасности, которые по ночам таил Лондон.

Но даже разбойники и головорезы, судя по всему, попрятались за дверями, опасаясь приближающейся грозы. Последовательные вспышки молнии освещали им путь, и вскоре Кэт и Мартин оказались на площади среди закрытых лавок.

Мартин потянул Кэт вниз под акведук, используя массивный общественный фонтан как прикрытие, пока он пытался отдышаться и прийти в себя.

— Где... где, черт возьми, мы? — задыхаясь, проговорила она.

— Даже не представляю. Одно знаю, очень далеко от дома, это точно.

— Почему вы не сообразили нанять лошадь? — проворчала Кэт.

— От лошадей мало толку при грабеже, если ты не разбойник с большой дороги.

— Думаю, сейчас лошадь очень даже пригодилась бы... — начала было Кэт, но Мартин шикнул на нее, сосредоточенно вслушиваясь в ночь.

Он не услышал звуков погони. Ничего, кроме учащенного дыхания Кэт и бульканья фонтана. Когда первая капля дождя упала ему на руку, он подумал, что это вода из водопровода.

Но за первой крупной мокрой каплей стремительно последовала вторая и третья. Встревоженный, Мартин поглядел наверх. Небо разразилось очередным гневным грохотом. Небеса разверзлись и пролились дождем.

— Merde![20] — простонал он, отчаянно оттягивая полы камзола, чтобы затолкать холщовый мешок под рубашку.

Вот и закончилась его удача.

* * *

Таверна Саутуорка была наполнена смехом постоянных посетителей, пением, бульканьем эля и радостью, что избежали ливня, барабанящего по черепичной крыше здания. Единственным, кто не разделял всеобщего веселья, был тихий господин, который в одиночестве сидел за столом в самом дальнем углу. Он явно был иностранцем, без сомнения, одним из тех жеманных французов. Таков был высокомерный приговор, которым пригвоздили его. Презрение, на которое Амбруаз Готье отвечал тем же и в полной мере. Он прижимал надушенный носовой платок к носу. Фу! Какая же вонь стояла здесь, хуже, чем на псарне с мокрыми собаками. Нет, решил он, собаки пахли бы много лучше, чем эта орда англичан, потных и в вонючих шерстяных свитерах.

«Голубь» обслуживал самые низы горожан: лодочников, чернорабочих из доков, странствующих музыкантов, актеров... Шпион Темной Королевы вздрогнул и попытался сделать глоток мочи, по заверению содержателя таверны, являвшейся самым лучшим вином, которое только можно найти во всем Лондоне. Скривив от отвращения губы, Готье оттолкнул от себя кубок. Он попадал в самые разные передряги за годы, проведенные на службе у своей царственной госпожи, но Готье не удавалось припомнить ничего хуже этого пойла.

Он продал бы серебряные застежки со своих ботинок за хорошее бордо прямо сейчас, если ни по какой другой причине, то хотя бы чтобы отпраздновать успех, которого он добился.

Несмотря ни на что, он обнаружил местожительство Мартина Ле Лупа и его дочери в этом городе, битком набитом грубыми, крикливыми, вонючими англичанами, гори они синим пламенем. Но, возможно, тост был еще преждевременен.

Он нашел маленькую ведьму, но заполучить в свои руки «Серебряную розу» было много сложнее, чем он ожидал. Девочка тщательно охранялась своим отцом и этой рыжеволосой бестией, ирландкой, которая служила Хозяйке острова Фэр.

Готье привез с собой из Франции двух самых доверенных людей. При поддержке таких закаленных в делах наемников, как Жак и Алан, Готье сумел бы организовать успешное нападение на дом Ле Лупа. Но королева Екатерина требовала от него особой скрытности и осторожности, чтобы не привлекать никакого внимания английских судейских.

Задача Готье стала бы много легче, если бы от него требовалось только убить маленькую девочку. Но больше всего Темная Королева хотела заполучить проклятую «Книгу теней». Если Готье посмеет возвратиться в Париж без нее, он может с таким же успехом сам перерезать себе горло.

Он уже составил для себя план, но он нуждался в помощи. К счастью, он отчетливо знал, где он найдет помощь, в которой нуждался.

Готье прищурил глаза, когда тот, кого он ждал, появился в таверне. Юноша буквально ворвался внутрь, дождевая вода стекала с его плаща и камзола, дождь превратил его шляпу с пером в бесформенную мокрую массу.

Друзья молодого человека приветствовали его, поддразнивая из-за его промокшего вида.

— Проклятие, Сандер. Ты вовремя.

— Мы думали, что тебя уже смыло.

— Ты похож на утопленную крысу.

— Тебе бы надо было нарядиться в одно из твоих платьев, парень. Тогда ты мог бы натянуть свои юбки на голову.

Друзья Найсмита звали его к столу, приглашая присоединиться к ним, но юноша отказался, объяснив, что ему необходимо сначала переодеться в сухую одежду. Он направился к лестнице, которая вела в его комнату над таверной.

Готье бросил несколько монет на стол и резко поднялся из-за стола. Под крики и свист других посетителей он незамеченным проскользнул к лестнице и последовал за Сандером. Ботинки юноши оставляли мокрые следы в коридоре, но это, казалось, никак не развеяло его хорошее настроение.

Найсмит, насвистывая веселую мелодию, отпирал дверь в комнату. Он слегка вздрогнул, когда Готье обратился к нему, оставаясь в тени лестницы:

— Александр Найсмит?

Найсмит, вывернув шею, покосился на Готье.

— Кто там?

— Тот, кто видел ваш спектакль, — промурлыкал Готье. — Я ваш большой поклонник.

— У меня множество воздыхателей, сэр. К сожалению, я не свободен для новых. Мой нынешний покровитель слишком ревнив...

Он прервал свою игривую речь, когда Готье вышел из тени. Найсмит узнал его и побелел. Он сделал отчаянную попытку юркнуть в комнату и закрыть за собой дверь. Но Готье обладал отличной реакцией, и он оказался слишком силен для мальчишки.

Подставив плечо под закрывающуюся дверь, Готье протиснулся внутрь вслед за Сандером. Прежде, чем тот успел вытащить свой кинжал, Готье уже пришпилил его к стене, держа лезвие у горла юноши.

Вспышка молнии осветила широкого раскрытые, испуганные глаза молодого актера.

— К-кто вы? Что вам надо? Если вам нужен мой кошелек, в-вы найдете в нем немногим больше нескольких пенни...

— Я уверен, что вы прекрасно знаете, кто я и зачем я здесь, — прервал его Готье елейным голосом. — Я не охочусь за вашими деньгами. Я ищу «Серебряную розу».

— Я... я не знаю, о чем вы говорите.

Готье любовно провел лезвием своего ножа по высокой белой шее юноши.

— Наше знакомство возобновится намного более дружески, если вы не станете лгать мне.

— Я не... Я... — Найсмит поперхнулся словами, когда Готье нажал на лезвие достаточно для того, чтобы выпустить тонкую струйку крови.

— Когда я говорил, что я восхищался вашим актерским талантом, я не имел в виду спектакль, который смотрел на днях в театре «Корона». Я был гораздо больше потрясен тем, как вы сыграли свою роль другой ночью. Там, наверху утеса.

Дрожащими губами Найсмит попытался вымолвить слова отрицания, но его слабая попытка возразить окончилась только испуганным стоном.

Готье задрал мокрый рукав Найсмита. Даже в полумраке клеймо в форме розы выделялось красным пятном на его бледной коже.

— Очень опасно танцевать с ведьмами в лунном свете, малыш. — Готье оскалил зубы в кровожадной ухмылке. — Даже такой умный мальчик, как вы, может подпалить себя.