Глава 13 "Единороги"

Через десять минут они остановились. Впереди деревья расступались, открывалась широкая, просторная поляна. В ярком, насыщенном цветами воздухе также как и прежде порхали бабочки и другие насекомые.

Дэкл и Кззедда пригнулись, укрылись за кустом, и, осторожно выглядывая из-за него, глядели на кусты, которые росли на другой стороне поляне. Эти, украшенные белыми цветами кусты вздрагивали, несмотря на то, что даже самого слабого ветерка не было.

— Как думаешь, кто там? — спросила Кззедда. — Ведь не могут быть Ноктцы?

— Я уже не удивлюсь, если даже и Ноктцы, — ответил Дэкл. — С их проворством-то.

— Что же делать? Неужели — обходить поляну? — вздохнула Кззедда.

— Да. Придётся обходить, — отозвался Дэкл.

Но только они сделали несколько крадущихся шагов, как вздрагивавшие кусты раздвинулись, и на поляну выбежали несколько прекрасных, белоснежных зверей. Они напоминали лошадей, но были такими стройными, статными, с таким достоинством держались, что совершенно точно можно было сказать: ни на Нокте, ни в его окрестностях такие не встречались. И ещё изо лбов этих зверей торчало вперёд по одному прямому, похожему на изящное копьё рогу.

И Кззедда вымолвила с восторгом:

— Это же единороги. Я-то думала они только в сказках бывают…

— Ну я уже давно понял, что наше Многомирье столь многообразно, что любая сказка в какой-нибудь его части является реальностью… — но и голосе Дэкла чувствовалась радость от встречи с этими прекрасными созданьями.

Кззедда предложила:

— Я думаю, в них нет ничего опасного. Давай, подойдём к ним.

— Что ж, давай попробуем. Если, конечно, они не убегут от нас, — кивнул Дэкл.

Они медленно вышли из-за кустов, и, стараясь не делать резких движений, неспешно направились к единорогам. Те остановились на краю поляны, смотрели на людей умными, красивыми глазами, и не пытались убежать.

Кззедда произнесла миролюбивым, ласковым голосом:

— Здравствуйте.

И тогда единороги пошли навстречу им. Шагали тоже неспешно, тоже не делали резких движений, и, как казалось, улыбались.

Люди и единороги остановились в шаге друг от друга. Некоторое время Дэкл просто смотрел на этих зверей, потом улыбнулся, произнёс тихо:

— Так хорошо я чувствовал себя на Родине, до того, как прилетели законники… Кажется, от этих единорогов исходит такая аура умиротворения…

Кззедда проговорила:

— Они такие доверчивые. Ждут от нас хорошего. И, право, чего они могут бояться? Ведь сюда ещё не добралась цивилизация. Живут себе мирно, радуются. И никогда ни о каких законниках не слышали.

Ещё когда Дэкл в первый раз произнёс слово «законники», стоявший перед ними единорог дёрнул ушами. Когда это слово повторила Кззедда, и дёрнули ушами, и оглянулись по сторонам сразу несколько единорогов. И тогда Дэкл спросил:

— Неужели вы уже встречались с законниками?

Он и ожидал, и боялся того, что единороги кивнут, но те не кивали, а просто смотрели на людей своими внимательными, чарующими глазами.

Дэкл произнёс:

— И что я к ним обращаюсь, как разумным? Ведь они просто звери, хотя и прекрасные.

— Зря ты так, — с искренней обидой вздохнула Кззедда. — Я ещё не видела созданий более гармоничных, чем они; а ты их сводишь до примитива, только потому, что они не могут тебе кивнуть.

Тут единороги развернулись, и пошли с поляны. Возле кустов они на обернулись, выжидательно посмотрели на людей.

Дэкл сказал:

— Ну, кажется, они предлагают нам последовать за ними. Что ж. Не станем отказываться. Возможно, они собираются показать нам что-то действительно интересное.

И вот Дэкл с Кззеддой пошли за единорогами.

Лес не был густым. Разнообразные цветы и травы настраивали на мирный лад; хотелось просто прилечь или усесться, созерцать. Попалась им и речушка с холодной, чистейшей водой.

Сначала из ручейка напились единороги, затем — и Дэкл с Кззеддой. Девушка произнесла:

— Это самая вкусная вода, которую я когда-либо пробовала в жизни. И скажи ещё, что это не так. На Нокте тебе такую ни за какие деньги не поднесут.

— Да согласен я, согласен, — кивнул Дэкл.

— Ну а что такой мрачный тогда?

— Зато ты — больно весёлая. Или забыла, что центру и всему многомирью грозит?

— Не забыла. Но здесь место такое прекрасное…

— Место-то прекрасное, только вот надолго ли? Под этими деревьями от той гадости, которая центр прогрызает, да и от Ноктских аппаратов не справиться. Вот поэтому и не могу я сейчас этого спокоствия, этой красоты. Придётся расплачиваться. Чувствую, чувствую, что-то тёмное, страшное нас ожидает.

— Да ну тебя! — сердито и испуганно воскликнула Кззедда. — Наговоришь тоже.

— Я только предсказываю то, что кажется мне наиболее вероятным.

Единороги нетерпеливо крутанули головами, сделали несколько шагов вперёд.

Кззедда проговорила:

— Кажется, им не нравится, что мы здесь задерживаемся. А уходить так не хочется. Но они нам хотят что-то показать. Придётся идти.

Идти пришлось недолго. Ещё через четверть часа единороги отстановились, и опустились на колени возле кустов, за которыми начиналась очередная поляна. Посмотрели на людей молящими глазами.

Дэкл прошептал:

— Кажется, они предупреждают об осторожности.

Люди тоже припали к земле, дальше передвигались крадучись. Очень осторожно отодвинули ветвь, выглянули.

То, что они увидели, поразило их. Посреди поляны стоял Ноктский летательный аппарат. Метров восьми в высоту, с торчащими из боков железными штырями, с буром, который уже основательно вгрызся в почву. Внутри аппарата что-то тихонько, но настойчиво и неприятно ворчало, а из трубы выбивалась струйка желтоватого дыма.

Кззедда не удержалась, сказала:

— И до сюда уже добрались.

Дэкл хотел ответить, что аппарат этот, скорее всего, появился здесь ещё до того, как они угнали аэроцикл, но не успел этого сделать.

Вдруг одна из трубок, которая выступала из борта Ноктского аппарата, стремительно развернулась в их сторону. Только они успели вжаться в землю, а над их головами уже появился, дотронулся до единорога синеватый луч.

Явно этот луч должен был обнарушить их, незванных пришельцев, так неосторожно шептавшихся, но обнаружил только зверя — одного из тех, которые уже были замечены поблизости ранее, и по предворительной экспертизе не представляли никакого интереса для Ноктской науки.

Единорог почти не двигался. Он стоял, глядел своими умными, спокойными глазами в глубины леса. А луч передвигался по его шерсти в сторону головы, и постепенно из синеватого делался тревожно-алым. Дэклу и Кззедде, которые лежали на земле, так и хотелось крикнуть единорогу, чтобы он бежал. Ведь от такого аппарата всего можно было ожидать. Он мог уничтожить одного зверя или сразу многих показавшихся ему опасными зверей.

Но вот луч оторвался от единорога, пробежал по стволам деревьям, по другим единорогам, и исчез столь же неожиданно, как и появился. Аппарат, также как и прежде, возвышался посреди поляны, издавал негромкое, неприятное урчание…

Наконец, Дэкл решил пошевелиться. Он припал губами к уху Кззедды, и прошептал тихо-тихо:

— Я увидел кое-что интересное, с другой стороны этой поляны. Мы должны пробираться туда…

И они, стараясь не издавать никаких звуков, поползли к единорогам. Потом они шли, пригибаясь, скрываясь за спинами зверей, и те скрывали их белоснежной стеной.

Наконец, они отошли от опасной поляны, остановились.

И люди почувствовали, что единороги вопрошающе глядят на них. Дэкл произнёс:

— Я понимаю, зачем вы привели нас туда. Сначала на вашем, прежде спокойном мире, появился этот аппарат, который не мог вам понравиться, затем и мы. И вы думаете, что мы как-то связаны, с этой опасной штуковиной. Поверьте, мы очень мало связаны… То есть, мы хотели избежать столкновений с такими вот механизмами, и с другими людьми. Мне очень неловко, что из-за Нокта у вас дополнительные неприятности. Но ведь и это ещё не самое страшное. Вы замечали, что в небе что-то не в порядке? Замечали эти всполохи?

Кззедда, которая робко прикосалась к локтю Дэкла, шепнула ему на ухо:

— Ты обращаешься к ним, как к разумным. Ну и правильно. Они ведь понимают тебя.

И, в подтверждении этих слов, стоявшие рядом с людьми единороги, подняли головы, посмотрели на обрывки лазурного неба, которые были видны в просветах между ветвями. В их глазах читалась печаль.

Дэкл проговорил:

— Но, как я сказал, выглянув на поляну с Ноктским аппаратом, я увидел кое-что интересное. На другой стороне поляны деревья расступались, образуя аллею. Дальше местность опускалась к оврагу, затем выравнивалась, и начинала поднимать к холмам. И вот на этом подъёме… Впрочем, пойдёмте. Поглядим на это вместе.

Кажется, единороги поняли и это предложение Дэкла. Стоявший ближе всех единорог даже кивнул.

И вот все они пошли вперёд. Вот перед ними оказался овраг. Единороги перепрыгивали через него, а Дэклу и Кззедде пришлось карабкаться, спускаться сначала на дно, затем — подниматься, цепляясь за ветви.

И вот то место, о котором говорил Дэкл: очередная, весьма широкая поляна, посреди которой поднимался на десяток метров светлый, купол…

Один из тех куполов, которые встречались на ближних к центру мирах, и, прислонившись к одному из которых, получил то памятное послание.

Вот Дэкл, Кззедда, а также и единороги вышли на край этой поляны. Дэкл посмотрел на единорогов, и ему показалось, что они радуются. Он обратился к Кззедде:

— Вот об этом я и говорил. Как хорошо, что здесь нашёлся этот купол. Кто знает, быть может, благодаря ему, мы сможем перенестись в центр.

— И что мы там будем делать? — спросила девушка.

— Пока ещё не знаю, но и оставаться здесь, мне кажется, не имеет смысла.

И вот они пошли к куполу. Единороги легко сделали несколько первых шагов, а потом вдруг остановились, как вкопанные.

Глянув на них, Дэкл впервые за всё время заметил в их глазах настоящую тревогу. Спросил:

— Что-то не так?

И стоявший рядом с ним единорог утвердительно кивнул. Дэкл молвил:

— Но, может быть, причина вашей тревоги исходит с неба, а не из этого купола.

Но единороги глядели именно на купол. А потом они начали пятиться. Дэклу не хотелось верить, что и с куполом случилось что-то неладное. Он проговорил:

— Ну ладно, мы просто прислонимся к нему, проверим.

Он, а за ним и Кззедда сделали ещё несколько неуверенных, робких шагов вперёд. И тут из купола раздался пронзительный треск, болью резанул по ушам. Несколько кусков откололось от него.

Кззедда произнесла:

— А ведь нашим учёным не удалось отколоть хотя бы самого малого кусочка от таких, как он.

Дэкл произнёс:

— Мне кажется, что из него что-то рвётся наружу. Ну, как из яйца…

И вот часть поверхности всколыхнулась, стала словно бы жидкой. Единороги издали крики, в которых чувствовались и боль и тоска, развернулись и бросились с поляны.

— И нам надо бежать отсюда, — сказала Кззедда.

— Но, может быть, это открываются ворота в центра. Может, мы должны шагнуть в этот купол, и тогда…

— Дэкл, у тебя волосы шевелятся, — вскрикнула девушка.

— И у тебя…

Волосы на их головах теперь извивались, словно змеи, и всё усиливалось жженние. Казалось, что сотни мелких, невидимых насекомых жалили их. В воздухе появились тонкие, стремительно извивающиеся нити ярко-алого и белого цветов.

Кззедда крикнула:

— Это электричество. Надо бежать отсюда! Нас же убьёт!

Но Дэкл, хоть и испытывал и боль и страх, всё же не торопился бежать за единорогами. Всё ему казалось, что это открывается проход к центру.

И только тогда, когда из купола начал выступать лик змея, Дэкл уверился, что это не ворота открываются, а приближаются враги.

Купол вздрагивал, куски всё больших размеров откалывались от него, один из этих кусков пронёсся над головами Дэкла и Кззедды.

И Дэкл подумал, что когда из купола вырвется наездник змея и увидит их, тогда им точно не будет спасения. Всё это время Кззедда пыталась оттащить его назад, и вот Дэкл уже сам схватит её за руку, и потащил.

Они ворвались в лес, но не нашли там спасения. Окружавшие их деревья стенали, роняли ветви, а между деревьями змеями изгибались, становились всё более толстыми электрические дуги.

Одна из этих дуг задела руку Кззедды, и девушка так пронзительно, так страшно вскрикнула, что Дэкл испугался, что этот удар оказался смертельным. Он дёрнул её за руку, потянул к земле. Они упали, а на них уже падали листья, небольшие ветви. Рядом рухнуло целое дерево.

Кззедда стонала…

Дэкл позвал её:

— Ты как?..

Она обернулась к нему, даже улыбнулась, сказала:

— Ничего. Живая… кажется. Только надо было сразу бежать.

И вот тогда Дэкл почувствовал свою личную ответственность за жизнь Кззедды. Ведь, пусть и несознательно, но именно он втянул её в эти злоключения. И Дэкл проговорил:

— Ну, ничего. Нам бы, главное, до оврага добраться. Он послужит хорошим укрытием…

Они не запомнили, как добрались до оврага. Пожалуй, это было большой удачей, что ни один из многочисленных электрических зарядов, которые прорезали воздух, так и не задел их.

Но, когда они уже катились вниз по крутому склону, над их головами, вместе с бьющими наискось молниями, полетели вырванные из земли, пылающие, превращающиеся в угли деревья.

Они упали в протекавший на дне ручей, погрузились в него, и даже не хотелось им выныривать, будто вода могла защитить их от этой напасти, будто сама не проводила электричество.

Но, к счастью, новых электрических разрядов не последовало, и через полминуты они выбрались на берег. Мокрые, дрожащие от напряжения, повалились под нависающими корнями.

Некоторое время слышен был такой невыносимый грохот, что, даже если бы они даже закричали, то не услышали бы друг друга. Сверху тучей летела гарь, багровые сполохи прорывались оттуда.

Потом, вдруг дым сорвало, и они увидели, как в разом выцветшее небо устремился многометровый светящийся змей, и сидел на спине этого змея исполинский наездник.

Дэкл произнёс:

— К центру полетел…

А Кззедда всё оглядывалась по сторонам, приговаривала:

— Где же единороги?.. Неужели они не спустились сюда? Неужели, наверху остались.

— Если они остались наверху, то, наверняка, заживо сгорели, — сказал Дэкл, и тут же осознал беспощадность своих слов, выдохнул совсем уж лишнее. — Извини…

И вот они лежали и ждали. Сначала сверху волнами наваливался жаркий воздух; затем, вроде бы, даже и прохладно стало. Иногда жалобно начинал постанывать ветер, но, в основном, окружала их тишина.

Первым поднялся Дэкл, помог подняться Кззедде. И снова они не двигались, ждали. Быть может, ждали, что появятся единороги, но единороги не появлялись. Ничто, кроме иногда проносившихся в воздухе кусков пепла да потемневшего ручейка, не двигалось.

Тогда Дэкл проговорил:

— Ладно. Давай будем выбираться отсюда…

И Кззедда молча кивнула, покрепче схватилась за руку Дэкла. Вместе они начали карабкаться по противоположному от купола склону оврага (приближаться же к кополу им вовсе не хотелось).

Когда выбрались, оглянулись, то им стало горько на душе. И лес, и растения, и те красивые насекомые, которые порхали в благоуханном воздухе — всё теперь было сожженно. Оглянулись на поляну, над которой прежде возвышался купол, — теперь там чернела воронка, над её краями взвивался дым.

Кззедда проговорила жалобно:

— Ну а единороги? Я всё же надеюсь, что они живыми остались. Может, на тёмную сторону мира успели убежать.

— Пойдём и мы туда, — мрачно ответил Дэкл. — Здесь нам больше делать нечего.

И таковым было их состояние, что они даже забыли о Ноктском аппарате, которого, незадолго до этого так боялись.

И вспомнили только, когда дошли до поляны, на котором прежде этот аппарат стоял. Впрочем, ни аппарата, ни самой поляны больше не было. Везде валялись обожённые, иногда ещё дымящиеся деревья. Травы и цветы не то что выгорели, а просто обратились в прах, и теперь безжизненным, призрачным ковром лежали на мёртвой почве.

Что же касается аппарата, то он оплавился, отёк, из его выгнувшихся к земле бортов лениво побрызгивали искры, и ещё что-то в нём бурчало, дринькало, но он уже явно не способен был взлететь.

Дэкл и Кззедда стояли, взявшись за руки, и глядели на этот аппарат, когда начало темнеть. Сначала они и не поняли, что происходит, подумали даже, что это дым пригнало… Но, нет, дым вроде стилились к земле.

Тогда они подняли головы и увидели…

Та часть небосклона, которая прежде являлась центром их многомирья, теперь темнела.

Чувство было такое, будто неожиданно, несмотря на все предыдущие предупреждения, умирает самое близкое, любимое существо. Хочется закричать, остановить любой ценой это умирание, но что делать? Человек слаб, бессилен перед смертью. Он может только стоять, страдать, жалея прежде всего себя, свои надвигающиеся тёмные, лишённые света дни…

Центр не потемнел сразу. Темнота расползалась от световых змей, которые прежде извивались, усиленно вгрызались в его поверхность. Впрочем, и эти змеи уже не были такими светлыми, как прежде, и они темнели, словно бы выгорали изнутри.

А тьма всё расползалась и расползалась по центру; всё выцветал, всё более тёмным становился воздух. Стремительно двигалась ночь.

И Кззедда приговаривала жалобно, иногда с мольбой поглядывая на Дэкла:

— Ну хватит. Ну пожалуйста. Я хочу, чтобы это прекратилось. Что же это такое делается?

В принципе, Дэкл предполагал, что эти световые змеи могут изничтожить свет, даже и готовил себя к такому страшному исходу, но, когда это действительно произошло — оказался неготовым, потому что и невозможно было к этому, страшному приготовиться.

Не просто темнел центр, он, прежде не фиксируемый приборами, не имеющих точных координат в пространстве, вдруг сделался ужасающе материальным.

Ужасным — от той тёмной, едкой массы, которая покрыла его. Эта масса извивалась, ходила волнистыми кожанными или чушайчатыми валами; с хищными остервенением захватывала всё большее пространство на центре.

Из-под этой отвратительной массы ещё пробивался свет — брызгал слабыми, трепетными, словно бы молящими о спасении импульсами, потом…

Всё же полного мрака ещё не было. Теперь большую часть неба заполняла исполинская сфера. Казалось — этот, обтянутый живой материей шар полетит и поглотит все миры.

В тусклом багроватом свечении видно было, как на поверхности Этого колыхались щупальца, как надувались, собирались лопнуть слизких пузыри, о размерах которых можно было только предполагать.

Кззедды прошептала:

— Но ведь внутри остался свет?.. — потом вскрикнула. — Что же ты молчишь?! Ведь внутри этого всё же остался свет?!

Дэкл кивнул, проговорил:

— Да, я надеюсь. Я верю. Потому что, если это не так, то все мы обречены, и незачем уже бороться. Тогда — все мы обречены. Но мы не будем останавливаться. Побежали на тёмную сторону. Туда, где оставили капсулу. Там что-нибудь придумаем…

И вот они побежали по выженной земле, среди останков деревьев.

Плохо было видно и из-за потемневшего воздуха, и из-за пепла, который вздымалась из-под их ног. Поэтому не заметили нежданно начавшегося спуска, покатились под уклон…

Когда, наконец, остановились и поднялись, — грязные, с выпученными глазами, сами похожие на чудищ, то заметили рядом с собой шевеление. Некие живые организмы находились рядом с ними.

Дэкл выхватил охотничий нож, который прихватил ещё из капсулы, крикнул:

— Кто здесь?!

И тут разобрал, что это — единороги. Тоже в пепле, с потемневшими, кое-где спекшимися гривами. Но всё же глаза единорогов остались такими же красивыми, как и прежде.

Дэкл и Кззедда обрадовались этим глазам. Девушка проговорила:

— Ну, значит, ещё действительно не всё потеряно…

Затем — обратилась к единорогам. В голосе её слышались и сожаление, и печаль:

— Вы знаете, мы, люди здесь ни при чём. Не мы это устроили. Мы бы очень хотели остановить это, вернуть свет на небо, но пока что не знаем, как это сделать.

Тот единорог, который стоял перед ним, кивнул. Кззедда проговорила с умилением:

— Ты посмотри — всё они понимают… Как хорошо, что они есть. Если бы ни они, если бы ни ты, Дэкл, то я бы, наверное, сошла с ума. Как это можно вынести?

Краем глаза Дэкл заметил стремительное движенье. Что-то приближалось к ним. Юноша схватил Кззедду за руку, отдёрнул её в сторону. Единороги тоже бросились врассыпную, но не все успели.

Один единорог вскрикнул пронзительно и жалобно. Дёргаясь, пытаясь всё же убежать, он начал заваливаться.

Кззедда сделала было движение к нему, но тут же обернулась к Дэклу. Глаза её были широко раскрыты. Она вскрикнула:

— Что это на нём? Дэкл, что же это?!

Дэкл смотрел на упавшего единорога, качал головой, приговаривал:

— Не знаю. Правда, не знаю, но это — пришло оттуда…

Он указал вверх, на заросшей отвратительной, колышущейся плотью центр.

К спине единорога прицепилось нечто слизистое, источающее слабый, зловещий тёмно-синий цвет. Из этого нечто вырывались щупальца, вгрызались в плоть единорога, обволакивали его тело.

Кззедда спрашивала:

— Ну чего же мы ждём? Мы должны помочь ему!..

Дэклу с большим трудом удавалось её удерживать, он говорил:

— Не приближайся. Это очень опасно. Оно может и на тебя перескочить.

— Пусти! Пусти! Пусти! — вскрикивала Кззедда, и всё пыталась вырваться от Дэкла.

Всё же она перестала вырываться и даже прижалась к нему, когда сверху с тихим, шелестящим звуком упали ещё несколько таких слизких тварей. Одно из этих созданий попало на дерево, и тут же начало вгрызаться в небо.

Единороги растерялись, сбились в кучу, издавали тревожные вскрики, но не знали, что делать дальше, потому что прежде никогда ни с чем подобным не сталкивались.

И ещё одна слизистая тварь попала на единорога. Тот упал было, но тут же вскочил, и бешено начал дёргаться, извиваться, пытаясь сорваться с себя это. Другой единорог попытался сорвать эту тварь своим единственным рогом. Дэкл и Кззедда видели, как рог погрузился в колышующуюся материю, как щупальца обхватили его, и единорог, как ни силился вырваться, а уже ничего не мог поделать — начать срастаться с первым поражённым.

И эти единороги, и дерево — уже были облеплены щупальцами, и не только темнели, словно бы выгорая изнутри, а ещё и отекали, как попавший в огонь воск.

Кззедда говорила:

— Ведь они в таких же слизких превращаются. Что же это, Дэкл?

Она рыдала, она дёргала Дэкла за локоть, ждала от него ответа. И эти рывки вернули Дэкла к реальности. Он крикнул:

— Скорее — бежим отсюда!

И потащил Кззедду за собой. Но скоро уже и сама Кззедда вырвалась вперёд, тащила Дэкла.

Некоторое время единороги бежали рядом с ними, но потом — свернули в сторону, и больше Дэкл и Кззедда их не видели.

Но вот и тёмная сторона мира.

Источающий багровое свечение центр остался за горизонтам, и нахлынула на них такая темень, что пришлось постоять несколько минут, чтобы хотя бы немного привыкнуть.

Кззедда всхлипывала:

— Мне очень страшно. Мне кажется, что эти твари подползают к нам, и скоро вцепятся.

— Надеюсь, что их больше нет.

— Размечтался! Я так понимаю: их теперь центр вырабатывает, их — миллионы, а может и миллиарды.

— И всё же они — на бывшей светлой стороне мира.

— Откуда в тебе такая уверенность?

— Ну а что им здесь делать? Ведь здесь только камни. Не к кому прицепляться.

— Видел, как эта гадость к дереву прицепилась? И дерево ни пойми во что превратилось. Может, камни для них столь же притягательны, как и деревья.

— Ладно, Кззедда, я сейчас уже кое-что различать начинаю. Сейчас главное — до капсулы добраться, а там видно будет.

— Защитит ли нас капсула? Есть ли вообще что-нибудь, что способно противостоять им? Даже небо потухло, а что уж говорить о каких-то Ноктских железках.

И всё же Кззедда побежала рядом с Дэклом.

Через несколько минут они добрались до капсулы. По первому же приказанию Дэкла капсула распахнулась. Перед ними было предназначенное для одного человека мягкое ложе.

Дэкл спросил:

— Твои устройства работают нормально?

Компьютер отрапортавал:

Все системы функционируют нормально, за исключением того, что потеряна связь с внешними Ноктскими источниками. Но причины этого надо искать не во мне.

— Я уж знаю, что не в тебе, — кивнул Дэкл, и поинтересовался. — Запасов продовольствия на сколько хватит?

— Вынужден сообщить, что все запасы продовольствия вы забрали из меня.

— Ах, ну да! — горестно вскрикнул Дэкл. — Потащил за собой на светлую сторону миру, а там где-то обронил. Даже и не помню, где… Но, кажется, когда мы в овраг скатились.

— Ведь мы не станем возвращаться туда? — с дрожью в голосе спросила Кззедда.

— Нет. Не будем. Забирайся скорее в капсулу.

— А ты?

— И я за тобой полезу. Уж не волнуйся. Здесь не останусь.

И вот они оказались внутри капсулы. Прижались друг к другу.

Тут же компьютер доложил:

— Замечено движение.

— Кто именно движется? — спросил Дэкл.

— Не могу индифицировать этот объект.

— Он живой?! — вскрикнула Кззедда.

— Не могу определить. Он приближается. Прикажете подождать? Через 10 секунд он будет здесь.

— Нет! Лети! Слышишь?! Лети!! — заорал Дэкл.

Капсула захлопнулась, заработал двигатель, начался полёт.

— Мы далеко отлетели? — спросил Дэкл.

Компьютер незамедлительно ответил:

— Сейчас нас от поверхности покинутого мира отделяет 253 километра. Поблизости замечен другой мир. Прикажете осуществить высадку?

— Нет. Пока не надо. Лети дальше. Направляйся к центру.

— Будет исполнено.

Следующий вопрос задала Кззедда:

— А какое-нибудь движение тобой замечено?

— Да. Переодически мои датчики фиксируют объекты, которые я не могу индифицировать. Подобный же объект приближался к нам поверхности оставленного мира.

Дэкл видел прямо перед собой испуганные глаза Кззедды. Она говорила:

— Как хорошо, что мы успели улететь. Это было оно…

Дэкл спросил у компьютера:

— С какой скоростью они передвигаются?

— Скорость — совершенно разная. В основном — от трёхсот до девятисот километров в час. Но скорость некоторых 9 и даже — 15 тысяч километров в час.

— Ты можешь избегать столкновения с ними?

— Да. Но только в том случае, если они не начнут преследования. Из полученных данных я могу сделать вывод, что эти объекты могут изменять направление своего полёта. То есть, если предположить их хищные намерения, то они охотятся.

— Ладно-ладно. Продолжай полёт к центру, и если засечёшь что-нибудь необычное — сразу докладывай.

— Дело в том, что я постоянно замечаю необычные явления. Начать докладывать?

— Нет! Только если заметишь что-нибудь совершенно новое, чего ещё не было этого момента…

И после этих слов Дэкл прижался в поцелуе к Кззедде. Через минуту этот поцелуй прекратился, но их губы из-за узости пространства всё-равно практически прикасались друг к другу.

Кззедда спросила:

— Что же ты?

Дэкл ответил:

— В твоих глазах я по-прежнему вижу страх. Прежде поцелуи помогали. Мы, чувствуя близость друг друга, забывали о тех опасностях, которые нам грозили, и счастливо избегали их.

— Одно дело — Ноктские корабли, и совсем другое — эти отвратительные создания, эти змеи.

— Змей мы в последнее время не видели. Но я не думаю, что они куда-то исчезли. Они — где-то поблизости.

И, как только Дэкл произнёс эти слова, как компьютер:

— Чрезвычайная ситуация. Поблизости — огромное, и, по видимому, живое тело.

Дэкл и Кззедда взглянули на обзорный экран да тут и обмерли. Со стороны источавшего тусклый, зловещий свет центра приближался, извиваясь, совершённо чёрный змей.

Вот пролетел он рядом с тёмным кругляшом какого-то мира, и этот мир показался совсем маленьким — не больше головы змея.

И уже начало зреть в голове Дэкла неожиданное решение. Он спросил у компьютера:

— С какой скоростью летит змей?

— Около двух тысяч километров в час. Через пять минут он должен пролететь в непосредственной близости от нас. Хотите отлететь в сторону.

— Нет, — решительно ответил Дэкл, и с вызовом усмехнулся.

— Что ты задумал? — спросила Кззедда.

— Скоро узнаешь.

— Нет. Я хочу знать сейчас. Ты ведь чувствуешь, как бьётся моё сердце? Я не могу так волноваться. Я уже устала. Отвечай немедленно, что ты задумал.

— Прицепиться к чешуе змея. Змей огромный, и зазоры между чешуей должны быть достаточно большими, чтобы туда втиснулась наша капсула. Если нам повезёт, то змей не заметит нашего присутствия.

— Но зачем это?

— Ты видишь: центр охвачен неизвестной материей, она вырабатывает этих слизких существ, которые перерабатывают и людей и животных и растения и, возможно, даже камни. Вряд ли нам удастся прорваться к центру. А змеи — ведь они не только умеют передвигаться со скоростью, они ещё и исчезают.

— Да. Это давно было замечено. Вот только не удалось определить, куда же именно они исчезают.

— А я вот предполагаю, что они мгновенно переносятся в другое мирозданье. Ведь — помнишь, я тебе говорил: они родом не из нашего многомирья, ни один из миров не смог бы взрастить таких исполинов. И, прицепившись к чешуе змея, мы перенесёмся в то место, откуда они родом. Конечно, это не точно. Это только моё предположение.

— Но если мы даже перенесёмся туда, то что там будем делать?

— Возвращать свет на небо.

— Но…

— Только не спрашивай: "как мы это будем делать?". Я не знаю. Я вообще ничего не знаю. Впрочем, уверен, что здесь мы долго не продержимся. Без еды, во мраке, в окружении этих перерабатывающих существ. Может, мы погибнем. Даже очень вероятно, что змей наш уничтожит. Но всё же мы должны попытаться.

— Кажется, у нас действительно нет выбора, — вздохнула Кззедда. — Ладно, я согласна.

И через несколько минут на экране появилась чешуя змея, который пролетал рядом с ними. Согласно с указаниями Дэкла, капсула сделала рывок, затесалась в зазорах между этой чешуёй.

От страха, от напряжения, Кззедда заплакал. Дэкл чувствовал её часто, жаркое дыхание. Он говорил:

— Ну вот видишь: мы ещё пока что живы.

А следующее мгновенье змей совершил прыжок и исчез из многомирья.