"Тень луны" - читать интересную книгу автора (Спайс Вирджиния)

Глава 5

Луис и Ланнек спустились в узкую траншею, которая постепенно углублялась до восьми футов. Они работали уже несколько часов.

— Думаю, ваша теория имеет достоинства, — проговорил Виктор, — но для доказательства того, что здесь одновременно встретились две культуры, нужны убедительные свидетельства.

— Я знаю, — ответил Луис. — Вы видите, здесь несколько уровней. — Он указал на стену траншеи. — Я прикинул: около пятнадцати веков.

— На этом уровне вы нашли кувшин для воды?

— Да, большой глиняный кувшин, на глубине чуть менее двух футов. На нем изображено лицо знатного человека, жившего примерно в четырехсотом году нашей эры.

— Он точно идентифицирован и датирован? — спросил Ланнек.

— Да, но нужен образец более раннего периода, примерно двухсотого года нашей эры, а потом его необходимо сравнить с тем же периодом развития культуры жителей Перу и инков, — ответил Луис.

Он вылез из траншеи и подал руку Ланнеку, помогая выбраться.

— Вы готовы прогуляться? — предложил он ученому.

— Луис, вы просили меня зайти сюда на минуту, которая длилась три часа. Так что не знаю, что вы называете «прогуляться».

— Мы можем взять мула.

— Жуткая мысль, — Ланнек покачал головой. — Нет, пойдем пешком.

— Ну что ж, идем.

Археологи стояли под жарким полуденным солнцем и оглядывали местность. Она была разделена на квадраты, где работали копальщики. Время от времени они уносили в корзинах землю к месту просеивания. Каждая партия породы тщательно перетряхивалась на тонкой сетчатой раме: искали кусочки гончарных изделий.

Неподалеку несколько мужчин рыли шурфы, надеясь наткнуться на уложенные вручную блоки, что означало бы дорогу или стену. Луис указал рукой вдаль.

— Если вы встанете вот сюда и посмотрите, то заметите, что вон тот холм не похож на другие.

— И что? — с недоумением спросил Ланнек.

— Одно из двух: либо храм, либо гробница.

— У вас карта с собой?

— Да, — ответил Луис.

— Давайте посмотрим на карту, прежде чем бродить по долине.

— Неплохая идея.

Луис достал из планшета карту.

— Итак, — он указал пальцем участок на карте, — вот холм, о котором мы говорим. Видите, он отличается и размером, и формой.

— Он явно слишком гладкий и ровный на вершине и похож на…

— На пирамиду инков, — тихо добавил Луис, — или египтян.

— Отлично, я согласен.

Мужчины медленно шли по тропинке, протоптанной Луисом. Он приходил сюда уже несколько раз, выбирая, где и как начать раскопки. На вершину холма было тяжело подниматься. Ланнек предложил сделать привал.

— Старею, — объяснил он.

Луис достал свою походную фляжку.

— Хотите пить? Жара невыносимая, но высота над уровнем моря еще опасней.

Ланнек выпил воды и, благодарно кивнув, вернул фляжку.

— Посмотрите, — указал он рукой, — вон там похожая вершина и там. Они не столь высоки, как эта, но такие же плоские. Это может оказаться чем угодно, а может быть и подтверждением вашей мысли о существовании здесь культурного центра.

— Похоже на разросшийся город, где жили пятнадцать, а может, двадцать тысяч человек, — высказал предположение Луис.

— Ваша фантазия неуемна, — улыбнулся Виктор.

— А что если мы переведем сюда бригаду рабочих и начнем копать?

— Это идея.

Археологи направились в лагерь. Похоже, Луис действительно набрел на что-то ценное. Ему не терпелось обсудить это с Ланнеком, но тот был задумчив и молчалив.

— Я заметил, что у вас здесь только наемные рабочие. Нет ни студентов, ни добровольных участников, — наконец нарушил молчание ученый, когда они вступили в лагерь.

— Бог миловал. Мне никто не нужен. Рабочие делают то, что я прошу; они терпеливы, не возникает споров о качестве, количестве и исторической ценности найденных предметов. Терпеть не могу пересуды над каждым осколком. Работаю, не отвлекаясь на ненужные и пустые разговоры, — ответил Луис.

— Но большинство археологов вынуждено мириться с действующими правилами.

— Да. Меня финансирует музей, и я должен предоставить работу нескольким студентам.

— Как же вам удалось этого избежать? — спросил Виктор.

— Не понимаю почему, но официальное объявление о начале раскопок было напечатано после моего отплытия, — отвечал Перье, хитро блеснув глазами.

— Как стыдно, — покачал головой Ланнек.

— Да, разве?

Ланнек рассмеялся, а следом за ним и Луис. Решено было оставить часть людей там, где они работали. Археологи выбрали десять человек и, велев им взять лопаты и кирки, проводили их на холм.

Четверо рабочих должны были копать шурф на вершине, остальные — на склоне возвышенности. Люди приступили к работе, а ученые вновь склонились над картой.

— Это могут быть храмы, — наконец сказал Ланнек.

— Что? — не понял Луис.

— Серия небольших храмов. Посмотрите, они расположены вокруг одного, и здесь отчетливо видно. Это либо гробница, либо основной храм. Если здесь что-то от инков, то я предполагаю, что мы обнаружим храм бога солнца и алтарь для жертвоприношений.

— Если это действительно правда, значит, мой город — здесь, — решительно произнес Перье.

Вечером работы остановились. Луис отослал людей в лагерь, а сам в задумчивости смотрел на долину. Солнце садилось, и от этого все казалось вылитым из красного золота. Легли длинные тени цвета темного краплака. Уходить с участка не хотелось. Казалось, он оставляет великую ценность.

Луис подошел к гостю и, вытерев лицо платком, сказал:

— Извините, я был не слишком внимательным хозяином. Может быть, вы согласитесь только проверять то, что будет найдено, а я стану проводить раскопки.

— Посмотрим.

— Давайте возвращаться. У меня найдется бутылка вина, которая давно скучает, — улыбнулся Луис.

— Вот теперь мы говорим на родном языке.

Уже в густых сумерках Перье пошел прогуляться. Хотелось побыть одному, подумать. Несомненно, он стоит на пороге необыкновенного открытия. Это пугало, завораживало, щекотало нервы. Мечта найти древний город стала почти явью.

Вдруг он почувствовал чье-то присутствие и, повернувшись, увидел Мендрано.

— Что случилось?

— Записка от Франка. Завтра у нас будут гости. Не знаю, что вы решите делать.

— Какие гости?

Мендрано передал записку. Луис внимательно прочел, со злостью скомкал и сунул в карман.

— Какого черта именно сейчас принесло этих любителей путешествий? Теперь, когда я так близок к открытию!

— Возможно, они быстро уедут. Может быть, это друзья Франка, и он везет их познакомить с вами.

— Он так бы и написал. Но Франк сообщает, что эти люди остановились у него по пути сюда. Мой Бог! Мендрано, а ты не думаешь, что прошел слух об изумрудах?

— Могу поклясться, что это не через наших рабочих. Ни один из них не покинул раскопки с тех пор, как я нашел камень.

— Если эти аферисты едут за изумрудами, мы должны следить за ними, — решительно заявил Луис.

— В записке сказано, что в компании есть женщины, — заметил Мендрано.

— Это хуже всего.

Мужчины посмотрели друг на друга.

— Мендрано, — проговорил Луис, — их пребывание здесь должно быть кратким.

— Так оно и будет, месье. Так и будет.

Устав после напряженного труда, Мендрано вернулся домой. Он жил с дочерью Сальмой и сыном Антонио. Его дом был построен основательно. У Мендрано были свои жизненные планы. Когда работа на раскопках закончится, он создаст свою ферму. Он копил деньги, что платил ему Перье, к тому же Франк Хоген обещал поддержку и помощь в создании фермы.

Колумбиец проникся уважением к молодому археологу с момента их первой встречи. Большинство местных жителей симпатизировало Перье, что в этой стране было редкостью: чужаков не любили. Но Луис ценил их предков, их культуру, и взамен ему платили тем же.

Сын Мендрано вернулся домой немногом раньше, вымылся и ждал отца к ужину. Это был красивый парень двадцати лет. В работе он не уступал даже более старшим по возрасту и крепким мужчинам. Мендрано гордился сыном.

Придя домой, он умылся и сел на свое место во главе стола. Сальма собирала ужин. Мендрано улыбнулся ей. Дочь была живым портретом его любимой жены Марии, единственной женщины, которая жила в его сердце. Всякий раз, когда он смотрел на Сальму, всегда вспоминал жену. В свои семнадцать лет девушка была несказанно хороша.

— У тебя был трудный день, папа? — спросила она мягким и бархатистым голосом, ласкающим слух.

— Не трудней, чем обычно, — ответил отец.

— Сеньор Перье нашел что-то новое?

— Нет, Сальма, но я уверен, что найдет.

— Вчера, — прибавил Антонио, — один из рабочих откопал кувшин с нарисованным лицом. Луис так разволновался, что чуть не уронил его.

— Да, здорово, когда находятся такие штуки, — подтвердил Мендрано.

— Папа, я хочу пойти в дом сеньора Перье. Там для Марии столько дел! Я хочу помочь ей, — сказала Сальма. — Жаль, что молодой археолог так редко бывает в доме.

— Он хочет быть ближе к месту раскопок. На всякий случай, если вдруг найдут что-то ценное, — прокомментировал Антонио.

— Мужчине для счастья мало одной работы, — заметила Сальма.

— Он сам выбрал это для себя, — нахмурился Мендрано. — С каких пор ты стала заботиться о его счастье?

— Папа, пожалуйста, — вспыхнула девушка. — Просто прежде он не работал столько, как сейчас, и у него иногда бывали гости.

— По-моему, наша Сальма печется не о сеньоре Перье, — произнес Антонио, и глаза его блеснули.

— Да? — Мендрано перевел взгляд с сына на дочь. Лицо Сальмы пылало, а глаза горели яростью. — О чем говорит твой брат, Сальма?

— Кое-кто завладел сердцем красавицы, — рассмеялся Антонио. Он шутливо поддразнивал сестру, но она резко его осадила.

— А тебе не стоило бы болтать пустое и распускать сплетни!

Юноша смутился и опустил глаза. Мендрано взглянул на дочь и все понял.

— Хватит, Антонио. Ешь свой ужин и помалкивай. Я не позволю тебе издеваться над сестрой.

Антонио уже был не рад своей шутке. Он молча уткнулся в тарелку.

— Пойду погуляю, папа, — сказала Сальма после ужина.

Антонио отправился за сестрой, чувствуя неловкость оттого, что невольно обидел ее.

— Сальма! — позвал он. Девушка обернулась. — Можно составить тебе компанию?

— Да, — ответила она сухо.

— Прости, Сальма. Я не думал, что мои слова так сильно заденут тебя. Я просто пошутил.

— Я знаю, Антонио. И не сержусь на тебя.

Юноша подошел к сестре, заглянул в ее лицо, озаренное лунным светом. Он знал, что Сальма очень красива, и многие мужчины мечтают покорить ее сердце. Но его сестра смотрела только на одного мужчину, который попросту не замечал ее.

— Послушай, Сальма, — тихо произнес он. — Порой мечты бывают несбыточными, недостижимыми, как звезды.

— Мой брат говорит это, конечно, заботясь обо мне, — с горечью сказала девушка.

— Да, я забочусь о тебе.

— Я знаю. Но сердце спрашивает: почему? Разве я безобразна? Разве не могу сделать его счастливым?

— Дело не в этом. Ты, конечно, удивительно красива. Я слышу, как вздыхают мужчины, когда ты проходишь мимо. Но тебе следовало бы выбрать кого-то другого, кого-то из своего круга.

— Как же можно это сделать, Антонио?

— Что?

— Заставить себя полюбить другого? — в голосе Сальмы слышалось страдание.

— Тебе придется понять разницу между мечтой и реальностью. Вы живете в разных мирах, и они никак не соприкасаются. У него свои представления о женщине. Может быть, там, откуда он пришел, его ждут.

— Тогда она не любит его.

— Почему ты так думаешь?

— Она отпустила его одного. Он один строит для нее прекрасный дом. Если любит, почему не приехала вместе с ним?

— Ты рассуждаешь, как женщина. А вдруг она хотела поехать, но он не позволил?

— Нет. Она не любит его.

— Ты упряма, — Антонио обнял сестру за плечи. — Ладно, пойдем-ка домой. Опасно гулять здесь.

Мендрано посмотрел на вернувшуюся дочь из-под темных бровей. В последнее время красота ее расцвела на глазах. Она превратилась в настоящую женщину, миниатюрную, с большими, глубокими, внимательными глазами янтарного оттенка. Кожа ее была гладкой и по цвету напоминала мед и слоновую кость. Сальма была украшением и опорой его жизни. Она росла без матери. Это было только его дитя. О, как он желал счастья для нее!

— Сегодня мы получили записку от сеньора Хогена, — сказал отец.

— Да? — Только и произнесла Сальма, с безразличным видом поправляя волосы.

— Сеньор Перье будет готовить свой дом для гостей.

— Я-то думала, что он сам решил туда перебраться. Кто эти люди?

— Какие-то незнакомцы.

— Как они доберутся до наших мест? — спросила отца дочь.

— Их приведет сеньор Хоген.

Услышав эти слова, Сальма поспешно отвернулась, но от взгляда Мендрано не ускользнул радостный блеск ее глаз. «Значит, сказанное Антонио — правда», — понял он.

— Они приедут завтра? — еле слышно спросила девушка.

— Да, после полудня.

Мендрано поднялся и подошел к дочери.

— Ты должна вернуться из дома археолога прежде, чем туда приедут гости. Тебе нет необходимости там оставаться.

— Но…

— Нет, послушай меня. Я хочу, чтобы к их прибытию тебя там не было, — ласково произнес отец.

— Но это моя работа, — запротестовала Сальма.

— Нет, это работа Марии!

— Я уже не ребенок, папа, — сказала Сальма запальчиво.

— У тебя тело не ребенка, но у тебя еще детские мечты. Тебе надо думать, как женщине. Ты должна понять — этот мужчина хороший, но он не для тебя, Сальма. Я не хочу, чтобы ты страдала.

— О каком мужчине ты говоришь, папа?

Мендрано выдержал ее требовательный взгляд. Дочь его так же хитра, как и все женщины.

Луис привык просыпаться рано, в те часы, когда розовели вершины Анд. Ланнек еще спал. Перье решил не будить его и выскользнул из палатки.

Сегодня рабочие начнут раскопки, с которыми связаны большие надежды. Единственное, что омрачало его настроение — мысль о нежданных гостях. Луис все же надеялся, что цель их приезда — не изумруды. Однако с какой бы целью они ни прибыли — они должны уйти очень скоро. Так размышлял Луис.

В это время Ланнек отодвинул полог палатки, вдохнул чистый воздух и сказал:

— Доброе утро, Луис! Извините, что я так долго спал.

— Доброе утро!

— Я готов.

Луис подал знак рукой, и группа, возглавляемая Мендрано, двинулась в путь, а археологи шли за ними следом. Около часа потратили на разметку местности. Этим занимались Ланнек и Перье, помощник делал отметки на карте. К девяти часам все было готово, и Луис отдал команду копать.

Во время еды разговор шел исключительно о раскопках.

— По-моему, этот участок даст то, что вы ищете. Мне не хотелось бы видеть вас разочарованным, — выразил надежду Ланнек и спросил: — У кого вы учились?

— Мне повезло. Я учился у доктора Шлимана, когда он возглавлял раскопки Трои, а позже — у Фландса Петли. Он был главным на раскопках в Египте и нашел царское захоронение на западном берегу Нила. Вы же знаете об этих раскопках.

— Да, разумеется. Они не остались незамеченными, — ответил Ланнек.

— Это было волнующее событие. Когда мы вошли в гробницу, то обнаружили тридцать шесть мумий. В отдельном зале стоял саркофаг фараона. Его окружало множество священных сосудов, статуй, ваз и уникальных предметов из стекла и бронзы. Это было потрясающе. Но мои заслуги — ничто в сравнении с вашими, — добавил Луис. — Я все не решаюсь сказать. Я чрезвычайно благодарен, что вы приехали сюда, Виктор!

— Не говорите об этом. Я сделал это с радостью. Не хотелось, чтобы вы были потеряны для науки только потому, что сегодня ваше имя еще недостаточно авторитетно. Это временно, уверяю вас, — Ланнек улыбнулся.

— Когда я найду подтверждение моей теории, предлагаю вам стать соавтором моего открытия, — сказал Луис.

— Это необязательно. Кроме того, обнаружив город, вы будете работать здесь еще несколько лет.

— Несколько радостных лет, — улыбнулся Луис.

— Вы еще молоды, неужели вам не хочется быть ближе к людям, к цивилизации? — спросил Ланнек.

— Я счастлив здесь, потому что занимаюсь тем, о чем всегда мечтал.

— Хорошо быть молодым. А я, представьте, слышу тиканье часов. Может быть, по этой причине я люблю свое дело.

— Поясните, — попросил Луис.

— Когда забираешься в прошлое, прикасаешься к нему, появляется ощущение, что время остановилось. Я именно так замедляю ход своих внутренних часов, — ответил ученый.

Археологи вновь отправились на участок. Солнце уже миновало зенит, и жара стала еще невыносимее. Спины рабочих казались посеребренными от выступившего пота.

Один из рабочих позвал Перье. Тот опрометью кинулся на голос и, спрыгнув в траншею, взволнованно спросил:

— Что здесь?

В следующее мгновение его лицо озарила радостная улыбка, и он воскликнул:

— Мой Бог! Ты услышал мои молитвы!

В этот момент спустился Ланнек.

— Гробница! Гробница! — послышался возбужденный крик копальщика, работающего на одном из выступов, опоясывающих участок. Его лопата наткнулась на сверток, прорвала сгнившую материю, и оттуда вывалились кости человеческого скелета.

Перье бросился к тому месту. Ланнек не отставал. Добежав до места и увидев то, что удалось раскопать, Луис остолбенел. Сердце его бешено колотилось. Несколько минут он, потрясенный, просто стоял и смотрел на мумию.

— Первый знак, — спокойно сказал Ланнек. — Возможно, нашли кладбище, а может, безвестный склеп. Надо проверить, но это уже кое-что.

— Это уже кое-что! — взволнованно сказал Луис. Он ликовал от счастья. Голос гонца вывел его из этого состояния.

— Сеньор Луис!

— Что такое?

— В лагере гости. Они ждут вас.

Археологи переглянулись. Луис страшно разозлился на непрошеных гостей, прибывших к тому же так не вовремя.

— Находка никуда не денется, — успокоил Ланнек молодого человека, заметив его злость и раздражение.

— Пойду, — мрачно сказал Луис. — Но если хихикающие студентки думают, что смогут выискать здесь что-то, им придется разочароваться. Лучше сразу дать от ворот поворот.

— Луис, не горячитесь, — улыбнулся Ланнек.

— Я придумаю, как избавиться от них.

Перье повернулся и решительно зашагал в сторону лагеря.