5

Работы в доме начались уже через неделю. В понедельник, провожая Ронни к школьному автобусу, она увидела строительные вагончики, мини-кран, экскаватор и целую колонну грузовиков, оккупировавших усадьбу.

Шерил строго напомнила себе, что теперь это не ее дело, посадила Ронни в автобус… И едва ли не бегом помчалась к рабочим узнать, что происходит.

— Ворота сносим, мэм.

Вот этого она и боялась. Пропал дом!

— Но они, вроде бы, вполне ничего…

— Ржавые. Опасно.

Меланхоличный ирландец в оранжевой каске, к которому она приставала с расспросами, оказался на редкость лаконичен. Просто спартанец.

— Но это же ерунда! Они простояли здесь без малого девяносто лет…

— Ну! Старые! Мужу скажите. Его приказ.

— Он мне не муж!

Из-под рыжих усов неожиданно сверкнула ослепительная улыбка.

— Это неважно, красавица! Босс-то он!

Шерил раскрыла рот, чтобы объяснить свои сложные взаимоотношения с «боссом», но вовремя закрыла его обратно. Какая разница! Роузфилд принадлежит Дику Блейзу, и он волен делать с ним все, что угодно. Покрасить в розовый горошек? Пожалуйста. Поменять окна на иллюминаторы? Ради Бога. Взорвать его? Милости просим.

Во всяком случае, не Шерил его остановит, это точно. Она вообще старалась не напоминать о себе. После их последней встречи она твердо решила начать подыскивать себе новое жилье. Аренда арендой, но, если Дик захочет ее выгнать, он это сделает, а так она уйдет сама.

Средства Шерил не позволяли ей снять другой дом. Рассчитывать можно было только на квартиру. Заниматься этим надо было поскорее, поэтому в один относительно прекрасный день Шерил решительно села за руль своего старенького «жука» и отправилась в город. Рабочие любезно расчистили ей дорогу через бывшие ворота, и она дружелюбно помахала им рукой. В конце концов, они-то не виноваты.

Ближе к городу настроение у Шерил заметно улучшилось. Она найдет квартиру, переедет в нее вместе с Ронни, они начнут новую жизнь…

Энтузиазм несколько угас после посещения первого же агентства по найму жилья. Ах, у вас ребенок? Это может стать проблемой. Нет постоянной работы? А банковские подтверждения платежеспособности вы сможете представить? В вашем случае наверняка потребуется заплатить за целый год. Рекомендации предыдущего арендодателя? Трудно? Очень жаль. Это тоже необходимо.

Во втором агентстве она вела себя умнее. Отвечала, не задумываясь, соглашалась на все. Здесь обещали перезвонить через недельку.

Домой Шерил возвращалась абсолютно разбитой и пыталась отвлечь себя мыслями о работе. Забрав Ронни из школы, она подъехала к воротам поместья. Мини-кран уже готовился водрузить на место новые ворота. Знакомый мастер-ирландец одарил Шерил очередной улыбкой.

— Нравится?

— Да, все отлично.

— Еще бы. Спецзаказ. Лучшая кузня в Англии.

— Правда?

— Только не спрашивайте, сколько это стоит.

— А сегодня закончите?

— Никаких шансов. Не волнуйтесь. Бетонку положим. Поперек дырки. Никто не пройдет. Технику подгоним. Может, кто из наших ребят останется на ночь. Ежели сговоримся с вашим мужиком.

— Если вы имеете в виду мистера Блейза, то он не мой мужик. Я живу в коттедже за рощей, снимаю его, вот и все.

— М-да? А я подумал… Вы неплохо смотритесь. Вместе.

— Я его едва знаю!

Ирландец помахал Шерил рукой, и она отправилась домой в довольно мрачном настроении.

Что ж, не очень-то она и соврала. Разве она знает Дика Блейза? Того, прежнего, знала, а нынешнего… Все такой же умный, образованный, но куда более жесткий.

Все мысли Шерил обратились к мрачному Ронни. В школе она застала мальчишек, смеявшихся над ним, и до сих пор не выяснила, что было причиной.

— Что произошло, сын?

— Ничего, мам.

— Чего ты так уставился на эти ворота? Не видел никогда?

— Они автоматические. Вон, кабель протянут. Теперь тебе не придется толкать их. Одной кнопочкой откроются.

— Если меня к этой кнопочке допустят.

— Ну, этот дядька наверняка позволит тебе.

Шерил подавила вспыхнувшее возмущение. В конце концов, Ронни всего девять лет.

— Ладно, не так это и важно. Все равно мы скоро уедем.

— Уедем? Куда?

— Пока не знаю точно. В город. Подальше отсюда.

— Жаль. Мне здесь нравится.

— В городе тебе больше понравится. Здесь ты совсем один, я не в счет. Тебе нужна компания.

— Не нужна.

Ронни ответил почти враждебно и даже отвернулся. Шерил решила не давить на него. Еще все равно ничего не решено. Теперь он знает, что они должны переехать, а когда это случится, успеет и привыкнуть к этой мысли.

Через два дня ворота установили окончательно и немедленно принялись за дорогу. Необходимость подобных работ признавала даже Шерил.

Улыбчивый ирландец-спартанец навестил Шерил и Ронни лично, чтобы вручить им новенький пульт от ворот. Оказывается, мистер Блейз позвонил аж из Америки и распорядился сделать это немедленно.

Шерил мрачно подумала, что он не предупредил ее об отъезде, и тут же одернула себя. С какой стати мистер Блейз должен ставить ее в известность о своих перемещениях по земному шару? Она для него ничего не значит, да и он для нее тоже.

Зато его отсутствие дало Шерил возможность удовлетворить свое любопытство и пойти посмотреть, что успели сделать внутри дома. Увиденное ошеломило ее. Дом сиял чистотой и казался помолодевшим. Здесь трудилась целая армия, не иначе. Странно, но Шерил расстроилась. Было совершенно очевидно, что без подобного ремонта дом просто мог погибнуть, но теперь ей казалось, что вся ее прошлая жизнь безжалостно и хладнокровно перечеркнута, разрушена, обращена в пыль, которую вымели вместе с мусором. Желание поскорее уехать из коттеджа стало еще сильнее.

Она звонила в агентство каждый день, чувствуя на себе укоризненный взгляд Ронни, но результатов не было.

Еще через неделю она поехала осмотреть первый вариант. Крошечные комнатки, темная кухня, отсутствие ванной и неистребимый кошачий запах не отпугнули Шерил. Она упрямо твердила себе, что это то, что надо, и даже едва не внесла залог. Честно говоря, единственное, что заставило ее согласиться, так это цена.

Ронни был категоричен, как все дети, и столь же честен.

— Это ужасно, мам. Тут нельзя жить.

Шерил едва не сорвалась, но быстро взяла себя в руки и стала очень спокойно объяснять, что им все равно придется переехать, потому что коттедж больше не принадлежит их семье. Рано или поздно мистер Блейз выселит их, чтобы поселить тут прислугу или устроить гостевой домик. Да и зачем ему чужие люди в собственной усадьбе?

Ронни молчал. Что ж, все десять лет она старательно охраняла сына от проблем взрослой жизни, нечего и ждать, что теперь он сразу все поймет.

Ронни молчал. Целую неделю подряд. Шерил начала потихоньку чувствовать свою несостоятельность. Неужели Дик Блейз — и весь остальной мир — прав? Неужели она слишком молода, чтобы быть матерью?

После недели молчания Ронни изрек:

— Я думаю, нам удастся остаться здесь, мама.

— Ронни, перестань думать о том, что ты не в силах изменить! Что бы ни было дальше, все только к лучшему, вот и все.

— Но если мы можем остаться в коттедже навсегда, чего же ты еще хочешь?

— Честно говоря, больше я ничего бы не хотела.

— Ну вот! И Дик хочет, чтобы ты осталась здесь!

— Дик?! Я полагаю, ты имеешь в виду мистера Блейза?

— Он сказан, что я могу звать его просто Дик.

Земля стремительно уползала из-под ног Шерил.

— Когда он это сказал?

— Да не помню я. Неважно. Мам, если он не хочет, чтоб мы уезжали, так почему мы не можем остаться?

До школьного автобуса оставалось десять минут. Она все объяснит ему позже.

— Хорошо. Мы подумаем об этом потом. Она мучительно искала нужные слова, но так и не нашла, потому что в конце недели объявился Дик.

Это произошло вечером в пятницу. Ронни ушел на день рождения к другу, причем с ночевкой, сама Шерил только что приняла ванну и сушила волосы перед камином.

Стук в дверь заставил ее слегка подскочить. Гости к ней никогда не приходили так поздно, во всяком случае без звонка. Шерил вышла в прихожую и попыталась выглянуть в окно. Шел дождь, истинно английский, нудный, больше напоминающий тусклую и мокрую занавеску, наброшенную на весь мир сразу. Тем не менее гостя она узнала, и сердце немедленно провалилось в пятки.

Дик Блейз.

Она шарахнулась от окна и в ужасе оглядела себя. Халат, в беспорядке падающие на плечи влажные волосы, под халатом ночная рубашка…

— Шерил, открой, это я.

Может, он постоит-постоит и уйдет, если не открывать и не отвечать?

— Шер, я знаю, что ты дома.

Только он один так сокращал, ее имя. Когда-то ей это нравилось, теперь причиняло боль. Шерил открыла.

— Да?

— Привет. Я тоже очень рад тебя видеть.

— Чего ты хочешь? Уже десять часов, так что…

— Извини, что так поздно, но я только что с самолета. Решил зайти сегодня, боялся не застать завтра.

— Если это насчет оплаты, то я готова заплатить все, что задолжала, но мы ведь не договорились о сумме…

— Оплата? Да… конечно. Сколько ты платила матери?

Нисколько. Но этого нельзя говорить.

— Сто пятьдесят фунтов.

— Отлично.

— В месяц.

Дик кивнул. По всему было видно, что сумма его совершенно не волнует. Правильно! Сто пятьдесят фунтов были всего лишь каплей в океане денег, омывавшем берега империи Дика Блейза.

— Вообще-то я хотел обсудить сроки твоей аренды… Может, поговорим в доме?

Вот и добрались до главного. Шерил почувствовала, как ноги стали ватными.

— Заходи.

Она провела Дика в гостиную, смущенно кутаясь в халат. Сам Дик был одет с иголочки, если не считать расстегнутого ворота и отсутствующего галстука. Шерил нервно огляделась по сторонам. Нужно было хотя бы притвориться радушной хозяйкой.

— Хочешь чего-нибудь выпить?

Он кивнул, задумчиво оглядываясь по сторонам.

— С удовольствием. Здесь все здорово изменилось. Стало совсем не так, как я запомнил…

— Лестницу пришлось полностью переделать, чтобы Ронни смог расположиться наверху. Стены тоже требовали приличного ремонта. Где смогла, я оставила камень, тот самый, старинный, остальное закрасила. Мебель частично осталась прежней, а остальное я купила на аукционе.

— Трудно поверить, что это все тот же дом. Здорово сделано.

— Спасибо. Чай, кофе или что-нибудь покрепче?

Ответ ее удивил.

— Чай, если можно.

Она ожидата, что он попросит виски.

— Располагайся. Я сейчас.

Чайник был горячий, так что приготовление чая много времени не заняло, и когда Шерил вернулась в гостиную с полным подносом, она увидела, что Дик стоит возле ее рабочего стола, рассматривая наброски и эскизы. Он поднял глаза и улыбнулся ей.

— Выглядит вполне профессионально.

— Это спальня и гардеробная для одного клиента. Заказ номер девяносто девять или что-то около того.

— Значит, это ты имела в виду, когда говорила, что занимаешься домами других людей? Ты — дизайнер по интерьерам. Почему ты сразу не сказала?

— Ты слишком быстро сделал собственные выводы. Не успела среагировать.

Казалось, Дик хотел возразить, но раздумал. Вместо этого он продолжил рассматривать папку с рисунками.

— Давно ты этим занялась?

— Дизайном? Три года назад. Этот заказ взяла недели три назад. Правда, мне уже кажется, что прошла целая вечность.

— Проблемы?

Она только пожала плечами и забрала у него из рук папку, а потом пригласила к столу.

Дик расположился на диване, Шерил села на стул напротив, бдительно следя, чтобы полы халата не распахивались. Разлив чай, она протянула чашку Дику.

— Интересно, а для меня ты могла бы взяться за работу? Дизайн интерьера старой усадьбы, я имею в виду.

От неожиданности она задала наиболее идиотский вопрос из всех возможных:

— Я не… То есть Роузфилд?

Дик кивнул.

— Все уже отремонтировано, но теперь нужен глаз художника-оформителя.

— А почему я?

— А почему не ты? Ты знаешь дом и, как я подозреваю, лучше всех можешь придумать что-нибудь действительно соответствующее его стилю.

Шерил затаила дыхание. Такой проект мог стать мечтой любого дизайнера, только вот получится ли у нее?

— Вообще-то я еще не делала больших проектов. Только отдельные комнаты и апартаменты… Возможно, тебе лучше обратиться в крупную фирму?

— Да я пробовал! У них прямо глаза загорелись — деревенский дом для американского богатея!

— Будь осторожен, иначе они превратят дом в произведение искусства, но никак не в подходящее для обитания место.

— Дело даже не в этом. Мне в принципе не нравятся их предложения. Не люблю я эти цветочные композиции, пастельные тона и мебель, похожую на кубики-переростки. Теперь что, все так работают?

— Наверное, не все.

— Так когда ты можешь начать?

Он что, за этим пришел? Хотя нет, он ведь только пять минут назад узнал, чем она занимается. Просто решает свои проблемы, а заодно и ее. Как ни крути, это было очень заманчивое предложение, и следовало хорошенько подумать. Шерил и думала. После долгой паузы она сказала:

— Нет, я не смогу. У меня просто не будет времени.

— А вернее сказать, нет желания?

— Ты хотел поговорить об аренде…

Дик долго и насмешливо — так показалось Шерил — смотрел на нее, затем заговорил:

— Итак, что ты предпочитаешь? Чтобы я нашел и оплатил тебе другой вариант жилья? Это возможно.

— Я не хочу от тебя никаких денег. Я просто хочу переехать — и все.

— Тогда объясни это Ронни.

Его голос звучал жестко, и Шерил непонимающе уставилась на него. Дик достал из кармана сложенный лист бумаги и протянул ей. Шерил взяла его дрожащими пальцами и развернула. Через мгновение она вскинула на Дика глаза.

— Ты переписываешься с моим сыном?

— Скорее, он мне пишет. Я просто получил письмо.

— Но как…

Это было невероятно, но перед ней было письмо Ронни, в котором он просил Дика Блейза не выгонять их с мамой из коттеджа.

— Судя по всему, он поговорил со строителями, те отправили его к Ребекке, а она дала ему мой адрес.

— И что ты ему ответил?

— Точно не помню, но ты можешь это узнать у него. Я хотел сказать не об этом, а о том, что тебе не надо волноваться. С твоей арендой все в порядке, так что живите на здоровье.

— Как великодушно с вашей стороны, мистер Блейз!

Сарказм был слишком хорошо слышен, и Дик усмехнулся не менее ядовито.

— Понятно. Ты все равно хочешь уехать, и я зря лезу с дурацкими извинениями и объяснениями. А то, что мальчик будет считать меня жестоким выскочкой-самодуром, значения не имеет.

Шерил покраснела. Выглядело это именно так, и ей было стыдно. Дик спокойно продолжал:

— Ты уже что-нибудь нашла?

— Нет еще.

— Но ищешь.

Она кивнула, не в силах поднять глаза.

— Почему, Шер? Из-за того, что между нами было?

Она подняла голову и тут же поняла, что зря это сделала. Серые глаза впились в нее, теперь она уже не могла отвести взгляд.

А что было? Дик Блейз изменил всю ее жизнь. Всего-то. И за десять лет все осталось по-прежнему, теперь она это понимала отчетливо. Надо собраться с силами. Необходимо.

— К тебе это не имеет отношения, Дик Блейз. Просто я провела здесь самые счастливые восемь лет нашей с Ронни жизни, но теперь пришла пора уезжать.

— С этим трудно спорить, но неужели ты всерьез думаешь, что занюханная конура в китайском квартале — это то самое место, куда надо уехать?

Ронни! Ну ничего нельзя доверить!

— Это то, что мне по карману. Откуда ты узнал? В письме про это нет ни слова.

— Мы говорили с Ронни вчера вечером. По телефону.

Будь проклята современная техника и те, кто обеспечивает технический прогресс в английской глубинке!!!

— Извини, что так получилось без твоего ведома…

— За что ты извиняешься? За то, что мой сын проводит свободное время в разговорах с незнакомцами?

— Перестань, Шерил, я не незнакомец. Кроме того, мальчик хотел, чтобы было лучше тебе, не стоит его за это ругать.

Он что, думает, что она собирается наказывать Ронни? Нет, она его конечно накажет — телефон точно заблокирует. Ненадолго. Только это Дика Блейза никак не касается.

— Я сама разберусь со своим сыном.

С этими словами Шерил встала, собираясь пойти наверх, но Дик преградил ей дорогу.

— Послушай, я пришел не для того, чтобы у парня были из-за меня проблемы; Он хороший мальчик. Во многом — благодаря тебе. Я прекрасно понимаю, как нелегко было растить его в одиночку.

— Как будто тебя это так волнует!

— Меня это волнует. Почему я здесь, как ты думаешь? Я хочу помочь, Шерил.

В его глазах горел огонь, хорошо Шерил понятный. Дик ее за дурочку принимает, не иначе.

— Ты хочешь переспать со мной?

Дик колебался всего секунду. Может, оно и к лучшему? Именно об этом он, в конце концов, думал все последнее время, так зачем играть в игры?

— Да, и этого я тоже хочу. Но это не главное. Я просто хочу помочь вам.

— Что ж, тогда я скажу тебе так же прямо: я не собираюсь спать с тобой и не собираюсь принимать от тебя деньги, в каком бы виде ты их ни предложил. Господи, неужели ты считаешь, что я на это способна?

— Я считаю, что ты в беде.

— Я в порядке, но даже если бы я была не в порядке, то все равно не взяла бы от тебя ни пенса! Ты не можешь меня купить.

Вот теперь она его разозлила. Серые глаза стали стальными, злыми и холодными.

— Я и не собирался этого делать. К тому же, насколько я помню, этого и не требовалось.

— Ты, ублюдок!

— Возможно.

— Мне было шестнадцать, и я была пьяная, неужели из-за этого ты всю жизнь будешь считать меня своей подстилкой!

— На прошлой неделе ты пьяной не была. И тебе уже явно не шестнадцать.

Он схватил ее за руку, но Шерил даже не тратила сил на то, чтобы освободиться. Она смотрела в серые глаза и яростно выплескивала из себя всю свою боль.

— Да! Ты прав! Теперь мне двадцать шесть, я мать-одиночка, которая не спала с мужчиной все эти годы и у которой не самый лучший период жизни! Доволен?

— Очень интересно. Вы с Генри ждете первой брачной ночи?

— И что в этом такого ужасного? Генри джентльмен!

Дик презрительно хмыкнул, и Шерил взвилась в новом приступе ярости.

— Конечно, ТЫ этого понять не в состоянии!

— Да где уж мне! Я же сын поварихи! Простолюдин, куда ж мне до этого бледного аристократа-импотента! Только знаешь, это ведь и в самом деле ужасно — собираться замуж за того, кто расчетливо ждет с любовью до свадьбы, прекрасно зная, как ты плачешь по ночам в подушку, одна.

— Прекрати! Почему ты так…

— Ты знаешь почему!

Дик попытался прижать ее к себе, но Шерил сопротивлялась изо всех сил, упираясь руками в широкую грудь. Под ладонями билось сердце Дика Блейза, билось так же бешено, как и ее собственное…

— Я должен объяснить подробнее?

Слова были ни к чему. Шерил смотрела в горящие гневом, желанием и еще чем-то непонятным серые глаза, чувствуя, как рушатся стены ее крепостей, выстроенных из песка за десять лет одиночества. Почему она не может отвести взгляд? Почему позволяет широкой ладони коснуться ее щеки? Почему ее губы сами раскрываются навстречу поцелую Дика Блейза?

Все кончилось тем, что она сама со стоном притянула его к себе и губы их слились в жадном и яростном поцелуе. Она пила его дыхание, упиваясь сладостью его губ, но тело хотело большего… Дик обнял Шерил, и они упали на диван, а затем скатились прямо на пол.

Его руки скользили по изголодавшемуся телу женщины, ласкали, гладили, бережно и нетерпеливо раздвигали тонкую ткань… Теплая ладонь легла на грудь Шерил, и от боли она чуть не закричала — так напряжена и возбуждена была ее плоть. Дик раздевал ее, а она даже не сопротивлялась, прижимаясь к нему все теснее, сама расстегивая его рубашку, целуя смуглую кожу, зарываясь лицом в жесткие волосы на груди… Его губы скользнули по ее горлу, плечам, груди, обхватили сосок, каменно затвердевший от возбуждения…

Она мечтала об этом. Она хотела этого. Это как вода в пустыне, как кусок хлеба голодающему…

Губы ласкают, целуют… Язык скользит, щекочет тонкую кожу… Зубы чуть прикусывают и мгновенно отпускают…

Тихий вопрос, в котором все слова знакомы, но смысла никакого нет… Предохраняется ли она? Нет, но какая, Господи, разница…

— Тихо, тихо, нежная моя, лежи спокойно, сейчас тебе будет хорошо…

Ей уже было хорошо, так хорошо, что сердце разрывалось от счастья, но оказалось, что это лишь прелюдия.

Шерил даже не понимала, что Дик с ней делает. Его губы все еще возбуждающе ласкали сосок, а руки скользили все ниже и ниже. И вот он раздвинул бедра Шерил и начал ласкать ее плоть. Возбуждение нарастало, словно девятый вал накатывал на берег, все снося на своем пути. Его нежные, осторожные пальцы внезапно оказались внутри ее тела, двигаясь ритмично и быстро, и Шерил выгнулась в его руках, уже почти не в силах терпеть это блаженство, однако в следующий момент она почувствовала, как его губы целуют ее живот и бедра, затем спускаются ниже…

Она закричала через несколько мгновений, почти теряя сознание от яркой вспышки под зажмуренными веками, от сладкой судороги, пронзившей сначала низ живота, а затем и все тело. Дик подхватил дрожащую Шерил, нежно и властно закутал ее в халат.

Она не могла открыть глаза. Не могла смотреть на Дика. Как ни странно, ей было стыдно. Такого с ней никогда никто не делал, и в голове Шерил промелькнула совсем уж шальная мысль — как будто она снова потеряла невинность!

Теплые, сильные пальцы нежно отвели прядь золотистых волос, упавшую на пылающее лицо.

— В следующий раз я подготовлюсь… Тебе было хорошо?

Она открыла глаза и посмотрела на Дика. Если бы он сделал это прямо сейчас и без всякой подготовки, она была бы счастлива…

Шерил медленно села, запахнула полы халата.

— Следующего раза не будет.

— Что?

— Я не хочу, чтобы ты сюда приходил.

— Но… что это значит?

Это значит, что ей не нужны отношения, после которых мужчина встает, одевается и идет по своим делам. Сегодня он занимался с ней любовью, не она с ним, не они вместе — так когда-то определял любовь Дик Блейз…

— Ты хочешь спать со мной. Я могу удовлетворить твое желание, но сюда ты больше не придешь.

— Ты можешь удовлетворить… Забудь об этом! Я понял, что ты имеешь в виду. Удовольствие за удовольствие — нет уж, благодарю!

Ярость в серых глазах, порывистые движения, когда он судорожно застегивал рубашку и хватал пиджак с дивана — все это лишило Шерил дара речи. Почему она опять идет за ним, как покорная собачонка, ведь она же хотела, чтобы он ушел?

Только у выхода она смогла ухватить Дика за рукав.

— Ты меня не понял…

— Да? Может, будешь приходить иногда и объяснять, что ты имела в виду? Скажем, в минуты, когда одиноко и хочется тепла. Мужского. Кто знает, может, однажды я смогу понять?

— Я не это имела в виду!

— Правда?

Никогда он так на нее не смотрел, и этот взгляд, полный презрения и отвращения, буквально прожег ее насквозь. Шерил отчаянно боролась со слезами и гневом.

— Это ты пришел ко мне, не я…

— Что ж, значит, я был дурак дураком!

Он вышел, оставив дверь широко распахнутой, и исчез в темноте.

Шерил беспомощно всхлипнула, заломила руки и медленно опустилась на колени.

Что она наделала!