"Мед для медведей" - читать интересную книгу автора (Бёрджес Энтони)

Глава 7

Камера, куда посадили Пола, была маленькой и в меру грязной. Зато атмосфера в ней царила удивительно жизнерадостная. Нового узника встретили три веселых и очень довольных жизнью арестанта. Они тепло приветствовали Пола, а разобравшись, что он настоящий англичанин, принялись по очереди тискать его в крепких медвежьих объятиях.

Двое из них, судя по их рассказам братья, были задержаны за организацию беспорядков при распитии кваса. Полу очень понравились эти парни – молодые золотоволосые гиганты, сильные, уверенные в себе, компанейские, веселые. Рядом с ними Пол даже забыл, что находится в самой настоящей тюрьме. И запах от них исходил удивительно благотворный – нестираиых носков и кваса, вернее, не самого кваса, а составляющих его элементов – ржаной муки и солода.

Третьим арестантом был крепкий старик, одетый в рваную пижаму. В его штанах отсутствовала резинка, поэтому он был вынужден подпоясаться обтрепанной полоской ткани, связанной из множества коротких кусочков, судя по всему оторванных снизу от штанин, которые теперь доходили ему только до колен, открывая волосатые йоги с варикозными узлами вен. Еще он обладал искусственным глазом, застывшим в стеклянной неподвижности, в то время как его живой собрат, казалось, наслаждался жизнью за двоих. Старик определенно был виртуозным мимом. Братья хохотали до слез, наблюдая за представлениями этого театра одного актера.

Специально для Пола старый клоун, помнивший, что Англия – христианская страна, изобразил сцену распятия на кресте. Он дергался, рвался и как безумный вращал левым глазом, цепляясь голыми ногами за перекладины нижней койки, а руками – за верхнюю. В камере было только четыре койки, расположенные в два яруса, и ведро. Больше ничего.

Братья полюбопытствовали, за что Пол угодил за решетку.

– Нет денег, – объяснил Пол и для верности вывернул карманы. – Придется сегодня ночевать здесь. Без денег меня не пускают в отель.

– А завтра? – спросил один из них.

– Ничего не знаю, – пожал плечами Пол. Будущее представлялось ему безрадостным. Он уедет обратно в Англию без зубов (частично), без денег (полностью). Ему предстояло провести ночь в советской тюремной камере, поскольку не было средств заплатить даже за самый невзрачный номер в гостинице, а перед этим он был избит, едва не выпал из окна в рабочем районе Ленинграда, убедился в собственной импотенции и был подвергнут допросу в тайной полиции. За последние дни с ним произошло еще немало интересного, но у Пола не было сил даже думать. Ему хотелось только чего-нибудь поесть и завалиться спать.

Очень уж он устал, хотя и спал почти до трех часов. Внутренности уже не так сильно болели, судя по всему, на них благотворно подействовал коньяк.

Сменившие гнев на милость Зверьков и Карамзин разрешили Полу смыть теплой водой кровь, а в качестве финального жеста, который должен был продемонстрировать крайнюю степень гостеприимства, предложили ему переночевать в тюремной камере. Они сказали, что не располагают деньгами для устройства его в гостиницу, и даже вывернули карманы, в которых действительно оказалось всего несколько копеек.

Не надо было обладать особой наблюдательностью, чтобы заметить у собеседника отсутствие передних зубов. Братья, разумеется, не обошли этот факт вниманием и участливо поинтересовались, при каких обстоятельствах это произошло. Пол слишком устал, чтобы начинать снова выстраивать в уме сложные русские фразы, поэтому он просто поднес к своей многострадальной физиономии кулак и несколько раз легонько ткнул себя в челюсть.

Пантомима оказалась исчерпывающе ясной. Больше вопросов не возникло. Только старик, лишившийся своей благодарной аудитории, недовольно заворочался и, решив вернуть себе всеобщее внимание, бешено задвигал здоровым глазом. Братьям, очевидно, это надоело. Им захотелось поэзии.

Они с пафосом продекламировали Полу что-то совершенно непонятное, после чего попросили его спеть. Тот выбрал «Землю надежды и славы» и, пока выводил старательное «ла-ла-ла» (выяснилось, что слов он почти не помнит), думал: интересно, а если Зверьков и Карамзин сгноят его в подземной темнице или даже ранним утром поставят к стенке, что почувствует Англия, лишившись своего преданного сына? И почувствует ли что-нибудь вообще? Во всяком случае, все, что он пытался сделать, было во имя Англии… Ну хорошо, ради свободной торговли… Ладно, для Роберта.

Братья дружно подхватили песню. Им понравилась мелодия. Но старик снова недовольно заворчал и, чтобы привлечь внимание, затянул что-то протяжное и заунывное.

В камеру вошел охранник, который был очень похож на папашу Каллена, державшего мастерскую по ремонту радиоприемников в Брадкастере. Страж порядка принес ужин – миски с кроваво-красным супом и очень жесткий хлеб. Его встретили как брата. Усевшись вчетвером на нижней койке, арестанты дружно принялись за борщ. У старшего из братьев нашлась почти полная пачка «Беломорканала» и спички, поэтому ужин завершился общим перекуром. Приятно…

Старик, желавший постоянно находиться в центре внимания, вытащил свой стеклянный глаз и сделал вид, что жует его. А Пол, сидя на краю койки, начал клевать носом. В какой-то момент он задремал и увидел сон: его собственные глаза почему-то выпали и, как маленькие шарики, раскатились по разным углам. Он в ужасе проснулся и растерянно посмотрел по сторонам. Глаза были на месте. Братья дружно улыбались.

– Я должен поспать, – сказал Пол.

– Расскажи нам что-нибудь интересное, – попросил старший из братьев.

– Да, да, – подхватил младший, – расскажи нам сказку.

– О нет, – простонал Пол, – я очень устал. Кроме того, я не знаю никаких сказок.

– Зато я знаю множество интересных историй, – вмешался старик, – могу рассказать вам десять тысяч сказок.

– А мы хотим только одну, – сказал старший брат, – и чтобы ее рассказал англичанин.

– Я ужасно хочу спать, – сказал Пол по-английски. Увидев, что его не понимают, он напрягся и сообщил, теперь уже на языке Пушкина: – Я не могу по-русски. Плохо знаю. Пусть старик рассказывает.

– А мы хотим английскую историю, – не унимался старший брат. – Учти, мы все равно не дадим тебе спать, пока не расскажешь сказку.

Пол обреченно вздохнул.

– Позвольте мне хотя бы лечь. Лежа мне лучше думается. – Он лег и устало закрыл глаза. Братья уселись рядом на пол и приготовились слушать. Оскорбленный до глубины души старик забрался на свою койку, усиленно делая вид, что ему все равно.

– Рассказывай! – потормошил Пола старший брат. – Мы ждем.

– Ах, ну да… – Пол уже успел снова задремать. – Жил-был когда-то… – Странно, но он легко вспомнил фразу, с которой начинается большинство сказок. Что-то с ней было связано… русские курсы в время войны, истошно вопящий Роберт, которому часто снились кошмары… – Жил-был когда-то, – снова повторил Пол, но дальше дело не шло. – Нет, я не могу! – в сердцах воскликнул он. А на нижней койке довольный старик снова затянул печальную мелодию. Пол открыл глаза и увидел напряженные лица двух братьев. Они были так уверены в нем, что он просто не мог позволить себе обмануть их ожидания. И неожиданно он понял, что отлично знает, о чем будет рассказывать. Надо только постараться, чтобы сюжет не пострадал из-за слабого знания русского языка.

– Однажды давным-давно, – с воодушевлением начал Пол, – жили-были два царя, у каждого из которых было по большому царству. У них было много волшебников и умных советников. Цари обладали большой физической силой, можно сказать, были людьми могучими. Поэтому у них была мечта, свойственная всем сильным людям. Каждый из них хотел стать самым сильным человеком в мире. Оба знали, что эти желания у них одинаковые, поэтому каждый, каждый, каждый…

– Боялся?

– Да, они боялись друг друга. При каждом удобном случае цари демонстрировали свою физическую силу и свои возможности по части волшебства, но при этом не спешили вступать в единоборство друг с другом. Оба были прекрасно осведомлены о потенциале противника. А никакой разумный царь не захочет царствовать на опустошенных землях, независимо от того, свои это земли или земли соперника. Таким образом, очень долгое время ничего не происходило.

Пол несколько раз подряд сладко зевнул и начал засыпать. Ему даже сон приснился – красочный мультфильм – окончание придуманной им сказки, который он приготовился посмотреть, но не успел. Тяжелая рука старшего брата бесцеремонно растормошила его, вернув к действительности.

– Что? – вскинулся он.

– Сказку! – хором потребовали братья.

– Завтра утром первым делом надо будет сходить к моей жене в госпиталь, а потом станет ясно, когда мы сможем уехать. Думаю, я знаю, у кого можно будет занять немного денег.

Раздался громкий смех.

– Ты же говоришь по-английски, – сказал старший брат. – Рассказывай дальше!

– Ах, сказка… – Пол окончательно проснулся. – Так вот: эти два больших царства находились рядом друг с другом. Между ними был только крошечный участок земли, на котором стоял маленький домик. А в домике жил человек. В его доме были вещи, которые ему оставил отец, а тому, в свою очередь, дед, а деду…

– Прадед?

– Да, он самый. В общем, и так далее. Причем ни один из царей не мог сказать: «Ты живешь на моей земле», потому что, если бы это сказал один, то сразу же вмешался бы и другой, а значит, началась бы война. Поэтому человек был свободен. Над ним не было царя.

– А где он делал покупки?

– В обоих царствах. В одном он покупал одно, в другом – другое. Кроме того, в обоих царствах у него были как друзья, так и враги. Иногда друзья его спрашивали: «Какой образ жизни лучше?» Он отвечал: «Нет такого. В одних случаях хорош один, в других – другой. Все зависит от обстоятельств». Тогда друзья спрашивали: «А какой образ жизни самый лучший?» Он отвечал: «Тот, при котором все открыто: таверны, магазины, сердца и умы».

Пол ухмыльнулся, покосившись на разинувших рты братьев. Интересно, доходит до них смысл повествования? Понимают ли они, что такое открытое сердце? Или открытый ум? Или все это для них пустой звук? Но слушателями братья были благодарными, они не сводили с рассказчика внимательных глаз, и Пол заговорил снова:

– Так маленький человек и продолжал счастливо жить в убогой хижине со своими старыми вещами, свободой и мечтами. А тем временем в обоих царствах люди вовсе не были счастливы, они были охвачены страхом. Они боялись войны и нового волшебного оружия, которое способно смести оба царства с лица земли. Они спросили маленького человека: «Разве ты не боишься?»

Он ответил: «Да, все правильно. Человек должен чего-то бояться, к примеру, божественного гнева или конца света. Такой страх – источник жизни». Но люди ему сказали: «Это не настоящий страх. Не современный. Ты должен узнать, что такое современный страх». – У Пола язык отказывался ворочаться. Он боялся уснуть на половине фразы и пробормотал: – Все, я больше не могу. Конец вы услышите завтра. А теперь мне необходимо поспать.

Но братьев совершенно не устраивало такое решение. Как расшалившиеся дети, они настырно лезли к Полу, толкали его, царапали, дергали за рубашку.

– Сказку! – требовали они. – Что было дальше?

– Ох, – простонал Пол, – ему привели жену.

– Кто ее привел? Из какого она была царства? Как ее звали? Проснись же ты! – Братья принялись бесцеремонно трясти его.

– Не важно, откуда она взялась. Поскольку одно царство было зеркальным отражением другого. Между ними не было никакой разницы. Женщина отлично знала, что такое современный страх. Она хотела иметь защиту. Но от колдовства может защитить только колдовство. Поэтому она стала убеждать мужа поселиться в правом царстве. Почему не в левом? Кто его знает! Муж отказался. Он не хотел лишиться свободы даже ради ее любви. Тогда она заявила: «Ты – не настоящий мужчина, потому что не можешь защитить свою жену. Значит, ты – плохой муж. И я ухожу от тебя». – Пол настолько устал, что больше не мог говорить. Все вокруг плыло и покачивалось. Его обволакивал сон.

– И она ушла?

– Да.

– Куда?

– В одно из двух царств. Какая разница, в какое именно? Они же были одинаковые! – Пол несколько раз с усилием моргнул, надеясь еще на некоторое время вернуться к реальности и успокоить братьев, но тут неожиданно для самого себя он услышал странную, механическую музыку. Монотонные аккорды звучали в голове, причем звук с каждой секундой становился все громче, набирал силу. Пол рывком сел. Сна как не бывало.

– Что это было? – спросил он по-английски. – Что я говорил?

Братья засмеялись. Они ничего не поняли. А Пол чувствовал себя полностью проснувшимся и даже довольно бодрым, словно сказка заменила ему несколько часов полноценного сна. Кстати, а он действительно рассказал им сказку?

– Мне надо выбраться отсюда, – заявил он. – И немедленно.

С этими словами он слез с койки, подошел к двери камеры и громко закричал. Братья дружно засмеялись. Похоже, они решили, что этот англичанин появился в камере специально для того, чтобы их порадовать.

– Я передумал, – завопил Пол по-английски, – мне необходимо повидать жену.

Старик в пижаме вздрогнул и что-то пробормотал во сне. Братья подошли к двери, аккуратно отодвинули Пола в сторону и дружно забарабанили по ней кулаками. При этом они громко выкрикивали незнакомые Полу русские слова. Через некоторое время братья сменили тактику. Они запели торжественную песню, одну из тех, которые поют колонны демонстрантов, марширующих по Красной площади в ясный майский день. Металлическая дверь стала барабаном, а ритмичные удары по ней отбивали ритм марша. После второго припева послышались тяжелые шаги. Кто-то подошел. Братья деликатно отступили в сторону, чтобы дать Полу возможность рассмотреть появившееся в глазке лицо, которое ничуть не напоминало физиономию папаши Каллеиа, державшего радиомастерскую в Брадкастере. Пол сказал по-русски:

– Моя жена… Мне необходимо немедленно увидеть мою жену. Понимаете, меня никто не арестовывал. Сюда меня посадили только потому, что не могли поселить в гостиницу. Меня никто и ни в чем не обвиняет, поэтому я могу немедленно уйти. Выпустите меня, пожалуйста.

Отчетливо видные в глазке квадратные челюсти что-то жевали. Совершенно очевидно, неожиданный концерт прервал ужин охранников. На языке жестов и отдельных звуков, которым владеют полицейские всего мира, он весьма понятно объяснил, что, если арестант не успокоится и посмеет потревожить его еще раз, он войдет в камеру, и тогда всем мало не покажется.

– Я требую, чтобы меня немедленно проводили к товарищам Зверькову и Карамзину! – бушевал Пол. – Они в курсе дела. Иди и найди их! Не будь идиотом! Я хочу, чтобы мне предоставили возможность поговорить с вашими старшими офицерами.

– Тебе придется подождать до утра, ты что, не понял? И ради твоего же блага убери свою поганую задницу подальше от двери. Иначе я за себя не ручаюсь.

– У меня есть права! Хабеас корпус! Дайте мне телефон! Я буду говорить с британским консулом! Немедленно!

Так не следовало себя вести. Лицо охранника исчезло из глазка, а вслед за тем и глазок плотно закрыли со стороны коридора. Снова послышались тяжелые шаги. Теперь они удалялись. Наверное, туда, где еще не закончился ужин.

Что ж, утро так утро. К тому же оно уже не за горами. Пол уже не думал о сне. Он чувствовал себя бодрым и отдохнувшим. Слава богу, ему разрешили взять с собой в камеру чемодан. Настало время снова стать английским джентльменом.

Братья наблюдали за происходящим с неподдельным интересом. Один стоял, прислонившись к двери, другой, разинув рот, сидел на койке. Сперва Пол побрился (зеркало, крем, новая бритва), затем подстриг ногти (маленькие, но очень удобные ножницы). Затем старшему брату пришла в голову идея подстричь довольно сильно отросшие волосы Пола. Он сказал, что умеет это делать хорошо, поскольку долго практиковался у себя в колхозе, даже иногда брал за свою работу деньги. Он признался, что никогда не испытывал тяги к сельскохозяйственным работам, поэтому и занялся парикмахерским делом. Насколько Пол мог судить, рассматривая результаты его работы в маленьком зеркальце при тусклом освещении, получилось довольно неплохо. Затем Пол обтер лицо и шею носовым платком, который он предварительно намочил питьевой водой из кувшина, надел белую рубашку, коричневый галстук с вертикальной полоской кремового цвета (купленный в Риме на Виа Национале) и свой любимый летний костюм. Братья дружно ахнули, признав в нем настоящего английского джентльмена. Во всех деталях, грустно подумал Пол, кроме…

Самое интересное, что братья инстинктивно поняли, о чем он думает. Очевидно, они довольно часто руководствовались инстинктами и успели развить в себе эту способность.

Старик в пижаме громко храпел, лежа на спине. Братья осторожно залезли в приоткрытый рот. Можно, конечно, воспользоваться искусственной нижней челюстью целиком, но тогда придется выбить Полу все остальные зубы. Это долго, больно и вообще нежелательно. Кроме того, нижняя челюсть храпящего джентльмена может иметь другую форму и не подойдет Полу. Нужно только четыре зуба. Но из чего их сделать? Немного оконной замазки? Нет, вряд ли. Подождите-ка… Младший из братьев живо опустился на колени и начал выгребать мусор из-под коек. В конце концов он поднялся на ноги весьма довольный, держа в руке старую кожуру от апельсина. Из нее вполне можно вырезать нечто напоминающее временный протез. Внутренняя поверхность кожуры весьма схожа по цвету с зубами; пролежав неопределенное время под койкой, материал подсох и стал весьма прочным, да и слюна его не растворит. Пол не мешал братьям увлеченно орудовать ножницами и лезвием.

Позже он не мог сказать, в какой именно момент он отчетливо понял, что уже слишком поздно. Просто было такое чувство, что где-то очень далеко из домика на часах выглянула кукушка и прокуковала очередные полчаса. Ку-ку. О, этот мир, полный страха.