"Цветы на камнях" - читать интересную книгу автора (Байбара Сергей)

Глава 7. Женские заботы

Пока муж с Тенгизом ездили в столицу Союза, Кети дома перешивала старое платье. Нана сидела рядом на стульчике, положив пальчик в рот, и с интересом наблюдала, как мама рукодельничает. Кети смотрела на дочку и улыбалась.

— Ты мое золотце! Будешь маме помогать, когда подрастешь?

— Буду, — промолвила девочка зачарованная действом. Ей нравилось смотреть, как в искусных маминых руках старые, потерявшие былую красоту ткани превращались в красивые платьица, юбочки, штанишки. Ей казалось, что мама — это такая ласковая волшебница из старой сказки. А папа — сильный рыцарь, убивший трехголового дракона. Правда, он иногда был строг, но все равно он самый лучший на свете! И мама самая лучшая!

А Ярик противный! Дерется, отнимает игрушки, пугает и дразнится! И говорит что-то непонятное, и язык показывает! Надо будет опять папе пожаловаться!

Вдруг внимание маленькой Наны привлекло нечто за окном. А именно: ее золотоволосая куколка Сули, болталась и прыгала за окном, подвешенная за веревочку. Наверное, Ярик опять залез на крышу и взял ее игрушку, и теперь дразнится!

— Мама! Посмотри! — Нана показала на окошко. — Ярик опять мою игрушку забрал!

Мама, занятая работой, не придала этому серьезного значения. Ограничилась устным вмешательством:

— Ярослав?!

— Да, мама! — раздалось откуда-то с чердака.

— Ты опять хулиганишь?!

— Нет, что ты!

Нана возмущенно встала со стула, сжав кулачки. Пошла к двери.

— Ну, Ярик! Я папе пожалуюсь!

Довольная своей угрозой, Нана открыла дверь.

— Ярик! Отдай мою Сули!

И вдруг на голову малышке обрушился водопад. Целое ведро ледяной воды! Нана взвизгнула от неожиданности и заревела. А над крыльцом на крыше стоял невыносимый Ярик, потрясывая ковшиком. Вид у него был как у Наполеона в момент коронации:

— Ребята! Получилось! Выманили! Так тебе и надо, ябеда! Ябеда, ябеда!..

— Ма-а-ма! — заревела малышка.

Кети, испугавшись, бросила платье, выбежала на крыльцо. Чуть не упала, наступив на низ собственной юбки. А на крыльце стояла промокшая, рыдающая дочка, заливавшаяся горючими слезами.

— Ярослав! — Кети была вне себя от злости. — У тебя голова есть, негодный ты мальчишка?! Ты что наделал, паршивец?! Она же маленькая совсем! Упокойся моя милая, моя хорошая! — Кети взяла на руки рыдающую девочку, понесла ее в дом.

— А чего она ябедничает все время?! — раздался возмущенный мальчишеский голос.

— Ух, я тебя сейчас! — Кети схватила старый мужнин ремень, полезла по лестнице на крышу. Делать это полной, немолодой уже женщине было непросто, и с каждым преодоленным метром в ней только крепла уверенность в необходимости возмездия.

Над самой головой прогремел громкий мальчишеский свист, загромыхала вагонка на крыше. Когда разгневанная мать все-таки преодолела высоту ступенек и выглянула в чердачное окошко, она увидела, как к кустам у противоположного дома уносился негодник Ярослав и вслед за ним промелькнули еще две шустрые фигуры:

— Ярослав! — закричала Кетеван, потрясая ремнем. — Я отцу пожалуюсь! Пеняй на себя! Каха, Вано! А к вам домой сегодня обязательно зайду! Все матерям расскажу!

Снизу слышались всхлипы обиженной девочки. Кети бросила на пол свое оружие и начала столь же героический спуск вниз по приставной лестнице. Залезть наверх несложно, сложно спуститься вниз. А Кетеван не была большой любительницей экстрима.

— Ой, мамочки! — прошептала она, когда ей показалось, что лестница шатается.

Спустившись все же с чердака на грешную землю, Кети принялась переодевать и вытирать несчастную дочку полотенцем, утешать ее ласковыми словами. Нана еще всхлипывала. Успокоилась она, когда мама принесла со двора ее куколку, украденную братом, и дала ей конфету.

Вытерев пот со лба, Кетеван вернулась к работе. В ее голове зрели гневные обличительные слова, которые она выскажет мужу, требуя строгого наказания для сына. Ярослав любил свою маму безумно, но абсолютно ее не боялся. А вот отца побаивался и уважал. Ибо Сергей любил говаривать: «Воспитывая сына надо использовать ласку на двадцать процентов, убеждение на пятьдесят и силу на тридцать». Сергей был хорошим отцом, и все проценты отпускал Ярославу исправно, как по рецепту. Тем более, что повод долго искать было не нужно. Но вот что еще возмущало Кетеван. Она чувствовала, что Сергей сквозь пальцы смотрит на многие шалости Ярослава, чуть ли не с восхищением. И, если и эта проделка сына останется без должного внимания, — ух, она им устроит скандал с вызовом на дому!

От грозных мыслей хозяйку дома отвлекло бренчание входного «звонка». Опять мысленно досталось Сергею: «Нашел, что повесить! Чтоб у него в ухе так бренчало!»

— Тетя Кети! — послышался молодой женский голос из-за двери. — К вам можно?!

Это была Лили, супруга Тенгиза. Кети вздохнула, — не судьба сегодня дошить! Хотя приходу Лили она не огорчилась, а даже обрадовалась.

— Заходи! — Кети открыла входную дверь.

На пороге стояла Лили — молодая, очаровательная Лили, в светлом платьице до колен и белых поношенных туфельках. Можно было подумать, что она шагнула на порог дома годов из восьмидесятых прошлого века. Ее маленькие темно-карие глаза в обрамлении пышных ресниц прямо светились от улыбки. За руку она держала кудрявую черноволосую девочку. Дочку звали Тамарой, ей уже исполнилось 6 лет. Она смотрела на Кети, надув и без того пухленькие щечки.

— Ой, кто к нам пришел! Заходите, заходите! — Кетеван с Лили поцеловались в щеку, потом Кети взяла на руки маленькую Тамару, которой досталась тройная порция поцелуев.

— Мы вам не помешаем, тетя Кети? — робко спросила молодая женщина.

— Вот что ты за глупости говоришь?! — в шутку рассердилась Кетеван. — Что значит, «помешаем»?! Ничем вы нам не помешаете, проходите, вот сюда! Сейчас чай будем пить! Нана! Нана! Иди поздоровайся с тетей Лиле и с Тамарой!

Позже, когда душистый чай был разлит по чашкам, а Нана, получив две конфеты с формулировкой «одна для Тамары» увела маленькую подружку играть, две женщины, наконец, присели побеседовать о своей нелегкой женской доле.

Сначала Кети рассказала о вопиющем поступке сына Ярослава, и как она сегодня все расскажет мужу. Лиле даже всплеснула руками от ужаса, когда узнала, какой стресс пережила маленькая девочка.

— Да, тетя Кетеван, надо рассказать мужу, — согласилась Лили. — А он не будет слишком суров с Яриком?

— Нет, что ты, — улыбнулась Кети. — Он сына очень любит. Слушай, я тебе сколько раз говорила, не называй ты меня тетей! И зачем на «вы». Мы ведь друг другу как сестры!

— Да, конечно… — улыбнулась Лили. Она до сих пор не привыкла к московской демократичности Кетеван. Ей было неловко называть общаться на равных с женщиной, которая была старше ее почти на четверть века. — Мой Тенгиз тоже хочет, чтобы я мальчика родила. Хотя он и в Тамаре просто души не чает! Но ему еще и сына подавай!

— Ну и роди. — Кетэ поставила чашку на стол. — Ты еще вон какая молоденькая!

— Я боюсь… — смутилась Лиле, опустив глаза в пол.

— Чего? — засмеялась Кетеван. — Я вот первого, Ярика, вообще родила в тридцать восемь! И у меня до этого два выкидыша было. А тебе еще сам Бог велел!

— А почему два выкидыша? — испугалась Лили. — Я теперь еще больше боюсь!

— Тебе-то чего бояться? Первый раз — это когда меня пьяный муж избил…

— Как избил? — глаза Лили расширились. — Как так можно. Это Сергей Алексеевич так сделал?!

— Нет, не он. Первый муж. В 1996 году. Задолго до войны.

— Я бы этого никогда не простила! — отрезала Лили. — Если бы Тенгиз такое сделал!..

— Тенгиз твой никогда такого не сделает, он очень хороший человек! — поспешила остудить её пыл Кети. — Ну вот, а потом мы с тем мужем жили как-то по инерции. Ругались часто, мирились. Я чувствовала, что я ему и не особо-то уже нужна. Ты знаешь, Лили, я была отвратительной женой. Придирчивой, капризной, устраивала скандалы по мелочам. Потом я поняла, что просто не люблю его. Но мне уже было за тридцать. Какие уж тут мечты о принце! Нет, было много мужчин, с которыми я могла бы закрутить интрижку. Но никто из них не был способен на большее…

Лили жевала кусок бутерброда, запивала чаем и широко открытыми глазами смотрела на свою собеседницу. Ей было безумно интересно, что же будет дальше.

— А потом появился Сережа. Ты знаешь, я сначала рассматривала его на роль любовника. Он моложе меня на девять лет. По тем временам, это не было зазорно. Каждая вторая зрелая женщина искала отдушину на стороне, также как и мужчина в годах. Познакомилась с ним. И чем-то он меня зацепил. Гуляли вместе. А потом я внезапно поняла, что просто не могу без него жить. Представляешь?! Влюбилась, как школьница, в молодого парня!

— А дальше?

— А что дальше? Понимаешь, я такого ощущения еще не знала. Я ведь была ужасно скандальная особа, настоящая стерва! Он же просто переделал меня. Играючи. С ним я поняла, что такое быть женщиной. Любимой. И любящей. Ты представляешь, это в тридцать шесть лет! Потом я поняла, что я не ошиблась.

— И он сделал вам предложение? — спросила Лили.

— Да. Он из породы тех, у кого в руке лучше смотрится меч. Он отдавал мне себя без остатка и выпивал меня всю. Знаешь, что это за чувство? Когда ты видишь мужчину перед собой, знаешь, что он твой верный раб, что он умрет за тебя. Но в тоже время понимаешь, что он еще и твой бог. И, если он захочет, ты будешь летать по небу от счастья, или будешь рыдать всю ночь, убитая горем. Вот из-за этого мы и чувствуем себя и несчастными и счастливыми одновременно.

— Как вы интересно рассказываете! — удивилась Лили. — А меня в Тенгизе покорила его доброта и его мастеровитость. И то, что он все умеет. Он ведь за мной ухаживал почти два года. Все приносил мне всякие смешные игрушки, вырезанные из дерева и пластмассы. В руках у Тенгиза все вещи получали какую-то новую, необыкновенную жизнь. А потом он подарил мне цветок, выточенный из дерева. Представляете, я беру в руки розу, переливавшуюся всеми цветами радуги. Настоящий цветок. И потом вдруг обнаруживаю, что он деревянный. А он мне и говорит: «Если надо я их целую гору сделаю и взойду по ним к твоему сердцу!» Он у меня молодец. И смелый, как лев. Вот только занудливый стал в последнее время! «То нельзя, это нельзя!».

— Он просто за тебя боится, — улыбнулась Кетеван. — И он у тебя очень обходительный. Если бы я, назло своему мужу прискакала бы на заставу…ох, что было бы! Даже страшно себе представить!

— Вы боитесь своего мужа? — спросила Лили. — Он у вас такой строгий! Как старый грузин, даром, что русский!

— У нас как-то был случай, — сказала Кетеван. — Я ведь от первого мужа уходила со скандалом. С жутким скандалом. Ну, не хотел он меня отпускать, и все тут! И вот как-то мы с Сережей гуляли по Алтуфьевскому парку. И так получилось, что встретили моего мужа с компанией друзей. Наверное, он нас выследил. Он сказал, чтобы я шла домой, а его, Сергея, сейчас будут убивать. Еще он сказал что-то грязное про меня. И тут Сергей оттолкнул меня и …

— …Убежал? — перебила Лиле.

— Если бы! Схватил с земли какую-то железяку и бросился на них. Их было четверо. А он бросился первым. Ничего не говоря. Причем он не отбивался, он сам напал на них! И избил нещадно всех четверых до крови! Чуть не до смерти. А потом, когда я подбежала к нему, чтобы остановить, наши взгляды встретились… и я отшатнулась! Представляешь, рядом с тобой идет любимый человек в цивильном костюме, обнимает тебя, рассказывает что-то, и вдруг… Я смотрела в его глаза, а на меня глазами Сергея смотрел дикий зверь! Я никогда не видела столько ярости и злости в человеческом взгляде. Потом он смягчился, сказал, что его взбесило то ругательство. Но я стала бояться его чем-то разозлить.

— А мой Тенгиз, когда сердится, всегда говорит: «Буду пороть тебя, слышишь?!» Один раз даже взял ремень, а я убежала от него на чердак! — засмеялась Лили. — А потом вылезла через окно и села на лошадь, и ускакала. А он поскакал за мной следом. Была ночь, звезды. На улице холод. Наверное, километров десять проскакали! Так он меня и не догнал!

— Знаешь что, дорогая? — сказала Кети. — Если хочешь, чтобы у тебя была счастливая семья, не спорь с мужем без причины.

— Мне мама говорила…, когда была жива, — тихо сказала Лили, — «Не позволяй мужчине помыкать тобой!»

— Да разве же это помыкание? Сама подумай, к чему в семье двое мужчин?

— В смысле?

— А вот в таком смысле! — сказала мудрая Кети. — Это дело мужчины — скакать на коне, стрелять, воевать… А наше с тобой дело — чтобы муж приходил домой, и его ждала дома чистая рубашка, вкусный ужин, ласковое слово и мягкая постель. Мужчины видят много зла и горя. И, когда они возвращаются домой, они очень хотят сбросить эту черноту. Чтобы дома чувствовать заботу и теплоту, любовь и ласку. Если дать это мужчине, он для тебя горы свернет! А мы и есть те добрые ангелы-хранители, которые оберегают своих защитников от черных дум и сомнений. И еще неизвестно, чья роль важнее, — воинов, или их жен!

— Вы думаете? — недоверчиво спросила Лили.

— Я знаю! Не перечь своему мужу! Будь с ним ласкова и заботлива. Не заставляй лишний раз волноваться и идти домой, как на войну. Они и так жизнью рискует.

— Тенгиз так хочет сына! — промолвила Лили.

— Ну, так и рожай второго ребенка!

Лили только смущенно улыбнулась, взяла чашку с чаем. Она никогда не призналась бы даже тете Кети, чего боялась на самом деле.

…Около года назад, когда жизнь в Гоми вполне устаканилась, весь поселок гулял на свадьбе у Марии и Автандила. Он, уроженец Кутаиси, тридцатилетний красавец-мужчина. Она — очаровательная кахетинка, двадцати лет от роду. Свадьба была пышной, насколько может быть пышной свадьба в послеядерном мире. Через девять месяцев, как положено, родились сразу два ребенка. Но когда молодая мать увидела, кого произвела на свет, она закричала от испуга. Оба ребенка родились без рук и со скрюченными, беспалыми, кривыми ножками. А головки их были настолько уродливы, что невозможно было разобрать, где лица. Несчастная женщина умерла сразу от разрыва сердца. Обезумевший от горя несчастный отец убил обоих уродцев, после чего застрелился сам… С тех пор каждая женщина в поселке, которой удавалось забеременеть, молилась об одном — избежать такой же страшной участи.

Но Лили сдержала слезы и немножко нагло, напоказ, засмеялась:

А где он? Где мой муженек? — Красавица поправила свои пышные волосы, насмешливо прищурила глаз, обернулась, как будто в поисках своего Тенгиза. — Муженек?! Он ведь с самого утра ушел!

— Да, Тенгиз к нам заходил, — подтвердила Кети. — Сережа ушел с ним, и вот до сих пор нет его.

— А если они опять где-нибудь выпивают? Ох, я тогда!..

— Если выпивают, — нахмурилась Кети, — тем хуже для них!

— Действительно, — поддержала Лили. — Устроим женский бунт.

— Будешь еще чай?

— Нет, спасибо, тетя Кети! Мне и так неловко…

— Значит, будешь!

Еще немного посидели, поговорили. Пару раз выбегала то Нана, то Тамара, просили сладостей «для подружки», и убегали обратно в комнату. Негодника Ярослава так и не было. Теперь женщины, огорченные долгим отсутствием мужей, начали перемывать им косточки, вспоминая стародавние их грешки. Так Кетеван пожаловалась, что Сергей совсем перестал замечать ее, стал суров, раздражителен без причины.

— Я, знаешь что иногда думаю, — призналась Кети своей молодой подруге. — А вдруг у него кто-то есть? Он-то ведь вон какой статный! А я уже старуха! — Кетеван всхлипнула, достала платок из кармана.

— Ну что вы?! — Лили тут же встала из-за стола, подошла к ней, взяла ее за руки. — Вы такая красивая! Гурийки ведь все красивые в любом возрасте! И хотя мы, кахетинки, еще красивее, но я бы хотела в сорок девять лет выглядеть также, как и вы!

— Правда?! — Кетеван подняла на нее глаза, полные слез.

— Конечно! А за мужа не волнуйтесь! Он любит вас. Его о чем ни спроси, все: «Мне жена не разрешает», или «А как моя Катя на это посмотрит?!». Все время о вас говорит!

— Ты моя хорошая! — Кетеван обняла Лили, поцеловала ее в макушку. — Ты такая умница! — Здесь Кетеван поймала себя на мысли, что испытывает к Лили совсем не сестринские, а, скорее, материнские чувства. Но не такие, как к маленькой Нане, а какие мать испытывает к взрослой красивой дочери, принесшей в родительский дом внучку.

— А вот Тенгиз в последнее время охладел ко мне! — теперь пришел черед Лили жаловаться.

— Ну-ка, подожди! — Кетеван лукаво подмигнула ей, встала из-за стола, залезла в ящик, где хранились ее вещи. Через минуту она достала оттуда прозрачную упаковку с выцветшей этикеткой. — Возьми! Это тебе в подарок от меня!

— Спасибо! — Лили приняла загадочный презент, посмотрела на рисунок. — А что это?..

— Чулки. Шелковые. На резинке. Представляешь, даже не распечатанные! Ты одень их, да покажись своему Тенгизу! И будет тебе сынок в положенный срок!

— Ой, что вы! — Лили покраснела, как знамя трудящихся. — Я не могу. Это слишком дорогой подарок. Пара таких чулок, наверное, целый цинк патронов стоит!

— Ну и что? Носи на здоровье! Бери, бери, а то обижусь!

— Я не знаю! Они уж очень какие-то… смелые. Я ведь никогда чулок не носила, даже до Войны. А если Тенгизу не понравится? Скажет, ты что, сдурела? Вырядилась, как эта…

— Не скажет! Наоборот, спасибо скажет!

— Спасибо вам, тетя Кетеван! — Восторженная Лили просто исцеловала свою благодетельницу.

— А я за вас схожу, помолюсь в церковь, чтобы сильного богатыря родила, — сказала Кетеван. — А еще надо за бедную Софико помолиться, у которой сын умер. Ты слышала? За здравие схожу.

— Да, ей помочь надо. На три и на девять дней продукты собрать, — согласилась Лиле.

— Сохрани Бог наших детишек! И мужей наших! — Кетеван трижды перекрестилась. Лиле последовала ее примеру.

Тут во двор послышались громкие мужские голоса. Кетеван подошла к окну, посмотрела сквозь старое стекло:

— Вот и они, наши голубчики! Только их вспоминали. Есть Бог на небе! Нана, папа пришел!

— Тамара, папа пришел!

Скрипнула дверь, и в дом вошли их дорогие мужчины. Сергей, а за ним Тенгиз. Оба уставшие, измазанные, но довольные. Дощатый пол заскрипел под сапогами долгожданных кормильцев и защитников. Из комнаты Наны вылетели, как пара метеоров, обе девчушки и бросились к свои отцам.

— Во, как нас встречают! — усмехнулся Сергей. — Ну что, соскучилась, красавица?

— Очень, — промолвила счастливая Нана. — Папа, а мы с Томой играли. А еще она меня в гости пригласила.

— Да? — переспросил Тенгиз. — Ну что же, будем рады! — А ты почему не дома? — спросил он свою жену.

— К тете Кети зашла! — ответила Лили, уперев руки в бока. — Тебя же не дождешься!

— Мы в Хашури были. По делу ездили, вместе с Рамоном Начосом.

— Нормально! — удивилась уже Кетеван. — Отошли ненадолго!

— Пап, а чем от тебя пахнет? — спросила Нана.

— Да, и от тебя? — последовал вопрос от Тамарочки.

— А чем пахнет? — удивились мужчины.

— А чем это от них пахнет? — почти одновременно спросили обе женщины.

Кети и Лили тут же устроили своим мужьям инспекцию.

— Ну-ка, поверни лицо. — Кетеван обеспокоено обследовала мужа, стараясь уловить запах чужих духов. Не было. Следов помады на щеках тоже не было. Кети внимательно осмотрела китель мужа, — нет ли там подозрительных волосков.

Такой же процедуре подвергся и Тенгиз. Причем, если Сергей перенес досмотр спокойно, то Тенгизу это не понравилось:

— Миноискателем еще проверь! Серго, распустили мы своих жен!

— Надо будет, и проверю! — ответила Лили. — Все-таки чем-то от тебя пахнет. Знакомый какой-то, резкий запах…

— Сережа, дыхни, — попросила мужа Кети. Тот, засмеявшись, подчинился:

— Да, трезвый, трезвый! — Сергей обнял свою жену. — Ну, правда, в Хашури ездили. А пахнет от нас бензином! Нас Рамон обратно на машине подвез.

— На машине?

— Ну да! А Тенгиза ностальгия замучила, он за руль попросился. Нормально доехали, только чуть в канаву не влетели перед самым Гоми. У Рамона и его шофера чуть удар не случился от страха за вверенную технику!

— Мастерство не потеряешь! — сказал довольный Тенгиз. — А ту канаву просто за кустами не видно было.

— Кстати, жена. Гости в доме! — сделал замечание Сергей. — Накрывай на стол!

— Нет, Серго! — Тенгиз вскинул руки ладонями вверх. — Прости, брат, не могу сейчас! Собираться на завтра надо. Уж не обижайся на меня, ладно?

— Ладно, понимаю. Мне самому скоро на дежурство. Но как вернешься, милости просим к нам!

— Обещаю, не забуду! Спасибо за приглашение! Спасибо хозяину и хозяйке! Так, жена, дочка. Домой пора!

…А где Ярослав? — спросил Сергей, когда Тенгиз со своим семейством вышел из дома. — Есть что поесть, а то мне на метеостанцию надо.

— Где Ярослав?! — возмутилась Кетеван. — Подождет твоя метеостанция! Садись и слушай, отец!..