"Откровение" - читать интересную книгу автора (Климов Григорий Петрович)

Глава 4 КОГДА БЕСПОКОЯТ ПОКОЙНИКОВ

По Риверсайду разгуливают голуби, воркуют и флиртуют друг с другом. Виляют хвостами золотые рыбки в аквариуме на моем письменном столе. А я покуриваю трубку, пописываю мой роман о гомо совьетикус и попутно занимаюсь ретроспективным анализом недавнего прошлого.

Как-то, когда я собирался лететь в Берлин, мой комиссар Алёша с этакой ухмылочкой говорит:

- Поскольку Михаил Коряков и Володька Юрасов числятся членами ЦОПЭ, то наши дяди в Вашингтоне предлагали им тоже полететь в Берлин. Но они от страха наделали в штаны и отказались. Конечно, лучше сидеть в Нью-Йорке, гавкать по радио и писать в "Новом русском слове".

Ведь Западный Берлин - это островок, куда нужно два часа лететь над советской зоной, и если самолет почему-либо сядет, то для таких, как я, это означает смерть. А я летал туда довольно часто.

Поэтому я лучше других понимал, что должны были чувствовать НТС-овские парашютисты, когда они спускались прямо на штыки поджидавших их энкаведистов. Ведь при полетах в Берлин и я мог оказаться в подобном положении.

Но как там не крути и не верти, от этого преступления, крупнейшего предательства в истории послевоенной эмиграции, все нити идут в том же направлении. А в центре этой паутины, как паук, сидит мой комиссар Алёша.

Если я знаю что-то о каком-то преступлении и скрываю это, то по закону я становлюсь как бы соучастником этого преступления. Так или иначе, это дело нужно тщательно проверить. Но начнем с самого простого и очевидного. Если ЦРУ признает этот факт, то тогда пойдем дальше.

Позвонил я в Вашингтон моему бывшему шефу из ЦРУ Александеру и коротко сообщил ему дело Славика, который с пьяных глаз перепутал меня с Алёшей. В самой корректной форме я сказал, что, по моему мнению, Алёша и Славик - это два замаскировавшихся педераста, что в ЦРУ строжайше запрещается. А поскольку Алёша тесно связан с делом погибших парашютистов, то не мешало бы все это проверить.

- О-кей,- сказал Александер коротко и, как мне показалось, без особого энтузиазма.

Вскоре ко мне приехали два агента ЦРУ из Вашингтона, чтобы снять с меня официальные показания на магнитофон. Оперативники типа мордоворотов. Вместо удостоверения личности они первым делом стали совать мне фотографии своих жен и детей, словно стараясь доказать мне, что они сами не педерасты.

Самый критический вопрос был такой:

- А был ли у вас с ним физический контакт?

- Нет, - говорю я. - Не буду же я его иметь, чтобы только доказать вам, что он гомо. Достаточно и того, что он упал передо мной на колени и просил... в рот. А потом извинился, что перепутал меня с Алёшей Мильрудом.

- О-кей, - бормочут оперативники, щелкая кнопками магнитофона.

- У меня много другой серьезной информации по делу погибших парашютистов. Но нет смысла говорить о дальнейшем, пока не будет установлен этот первый и ключевой факт.

- О-кей, - кивают оперативники. О деле парашютистов они боятся даже и заикнуться.

ЦРУ не любит оставлять за собой следов. Поэтому никакого ответа, даже в устной форме, я на мой рапорт не получил. Но результаты были такие: Славика из ЦРУ выгнали, а мой комиссар Алёша преспокойно остался на своем месте.

Чтобы понять эту загадку, нужно знать следующее. На Западе вырожденцы из легиона д-ра Кинси, а таких 37 %, каждый третий мужчина, объединившись в тайные общества, играют почти такую же роль, как в СССР компартия. Не совсем, но почти. Вот и выбирайте, какая партия лучше?

По выгонять из ЦРУ гомо, полугомо, бывших гомо и прочих кинсианцев - это все равно, что по выгонять из советской разведки всех членов компартии. Ну, и что будет?

Итак, Славика выгнали из ЦРУ не за то, что он гомо, а за то, что он засыпался. Не нарушай, братишка, партийную дисциплину. А братишка Алёша отделался легким выговором по партийной линии. Для них самое главное - соблюдение тайны этой партии. А на погибших парашютистов им наплевать.

Я открыл ЦРУ только одну карту из моей колоды - валета Алёшу, который валет, да не той масти. Но если они не хотят признавать очевидный факт, что Алёша гомо, и даже избегают более подробного разговора на эту тему, то какой смысл открывать им остальные карты? Придется заняться дальнейшим следствием в одиночку. Дедуктивным методом. Как Шерлок Холмс. И даже без доктора Ватсона.

Кстати, Конан Дойл, один из создателей криминального жанра в литературе и отец Шерлока Холмса, был также председателем Всемирного союза спиритов и автором "Истории спиритизма". А его дочка Джин Конан Дойл была командиром женского батальона военной авиации Англии, то есть мужчина в юбке. Так что Конан Дойл это дело знал.

Ну, что ж, проверим Алёшиного шефа Александра Сергеевича Александера. Алёша его страшно расхваливал:

-Вот, самый настоящий русский барин! Из Петербурга!

Но теперь мне уже сообщили, что "настоящий русский барин" в действительности тоже из евреев-выкрестов. Как и Алёша. И теперь Александер пытается замять дело Алёши. Почему?

В Англии был знаменитый фельдмаршал Александер. Но на радио "Свобода" я знал двух Александеров - и оба евреи. А тут третий Александер - и тоже еврей. Просто меняют фамилии на "настоящие английские". Мимикрия.

Родился Александер в Петербурге, но вырос в эмиграции в Чехословакии. А это уже плохой признак.

Когда Гитлер захватил Чехословакию, то почти всех русских эмигрантов сразу же загнали в концлагеря, чего немцы не делали в Югославии и других оккупированных странах. Когда Сталин освободил Чехословакию от Гитлера, не успели русские эмигранты вернуться домой из гитлеровских концлагерей, как их всех загнали в сталинские концлагеря, хотя в других освобожденных от Гитлера странах забирали не всех, а только некоторых.

В чем же дело? Как гитлеровское гестапо, так и сталинское НКВД знали, что русская эмиграция в Чехословакии существенно отличается от русской эмиграции в других странах. Чехи принципиально не пускали к себе белых правых эмигрантов, а только лишь левых. Потому что президент Масарик хромал на левую ногу.

После крушения Австро-венгерской монархии первым президентом Чехословацкой республики был масон Масарик, который, отсиживаясь в эмиграции в Америке, женился на американской еврейке Герриет. Во время гражданской войны в России в 1918 году масон Масарик был одним из вдохновителей антисоветского чехословацкого мятежа. Но, воюя с красными, он заодно предал и белых. Двойной предатель.

Будучи с 1918 по 1935 годы президентом Чехословакии, масон Масарик составил все свое правительство тоже из масонов. Из русских эмигрантов они пускали в Чехословакию только братьев-масонов, как правило, левых либералов, давая им кафедры в университетах, или масонских детей, щедро раздавая им студенческие стипендии.

Если этого не знала широкая публика, то зато это прекрасно знали Гитлер и Сталин. Вот потому-то как гитлеровское гестапо, так и сталинское НКВД дружно загоняли всех русских эмигрантов в Чехословакии в концлагеря. Вместе с чешскими масонами. Как пятую колонну всех времен и народов. Как вечный источник нигилизма, анархии, революции, смуты и предательства. До тех пор, пока они не захватят власть в свои руки. Тут Сталин припомнил чешским братьям-славянам двойное предательство во время русской революции.

Позже, присматриваясь к русским эмигрантам из Чехословакии и их детям, я убедился, что Гитлер и Сталин не ошибались. Почти все эти люди были, мягко выражаясь, с проблемами. Фиктивные браки, где детей делают от чужого дяди. Или вторые браки, где дети от первого брака жены. И все эти дети тоже с проблемами. Жены на старости лет попадают в сумасшедший дом, а дети - наркоманы, алкоголики или хиппи. Но чтобы видеть это, нужно иметь во лбу третий глаз. И нужно долго наблюдать.

Итак, против Александера говорят два факта. Во-первых, он денационализировавшийся еврей-выкрест, который скрывает это, то есть тайный еврей или криптоеврей. И, во-вторых, раз он из Чехословакии, откуда он сумел вовремя эмигрировать в США, то очень возможно, что он масон. Во всяком случае, так будет анализировать его советская разведка. А уж они-то знают о нем больше, чем я. От кого? Допустим, от его собрата Алёши.

Александер теперь инстинктивно покрывает Алёшу. Как еврей еврея и как масон масона. Но знает ли Александер, что раньше Алёша служил в гестапо? И как он заслужил это доверие? Предательством нескольких сот других евреев.

Вряд ли советская пропаганда высосала эту информацию о Алёше из пальца. У них могут быть и свидетели или документы, которые они захватили в архивах гестапо в Риге или Берлине. Ведь пропаганда всегда связана с разведкой: и у немцев, и у советчиков, да и в ЦРУ то же самое.

Александеру около 65 лет. Поэтому в интимном кругу его зовут старый Алекс. В отличие от молодого Алекса - Алёши, которому около 40.

Но у старого Алекса две жены. Первая жена русская, шикса, от которой у него взрослый сын-художник. Очень приличная и благообразная дама подходящего возраста, живущая в Нью-Йорке. Но старый Алекс живет в Вашингтоне с 30-летней немкой. Ему 65, а ей 30!? Похоже, что это связь фиктивная. Просто Алекс пускает людям пыль в глаза. Комплекс Дон-Жуана, характерный для некоторых гомо и связанный с комплексом неполноценности.

Когда старый Алекс работал во Франкфурте, его секретарем был Славик Печаткин, пассивный гомо. Когда старый Алекс перебрался в Вашингтон, он по-братски передал Славика молодому Алексу. А потом старый Алекс завел себе молодую лесбиянку и маскируется под Дон-Жуана.

Знаем мы эти фигеле-мигеле. Этот комплекс Дон-Жуана был у фельдшера Виктора Маева, который из-за этого полез делать аборты. И у двуполого Игоря Кронзаса тоже комплекс Дон-Жуана: бегает за женщинами, убегая от собственной педерастии. Лежа с женщиной в постели, Кронзас плачет горючими слезами и вспоминает свою мать, которая осталась в Москве. Матерный комплекс. А потом эти женщины мне говорят:

- Как ты можешь работать вместе с Кронзасом? Ведь он душой в Москве, со своей матерью. Ведь он продаст и предаст всех и вся, чтобы только вернуться к матери в Москву. Ведь тебе опасно работать с таким человеком!

Со своей первой старой женой старый Алекс не разведен и иногда заезжает к ней в гости, как старый знакомый. А со своей второй молодой женой он не зарегистрирован, хотя она живет в его доме.

Но первая жена смотрит на все эти фокусы сквозь пальцы. Она знает, что все это фикция. Такие люди сходятся без любви и расходятся без слез. Правда, иногда бывает, что две таких жены схлестнутся в лесбийской любви - и выгонят мужа. И он еще будет платить им алименты.

Как-то старый Алекс говорит мне:

- Григорий Петрович, я знаю, что многие русские восхищаются сенатором Мак-Карти и маккартизмом. Но вы лично, как президент ЦОПЭ, будьте осторожнее с Мак-Карти. Он все равно проиграет.

Итак, Александер был против Мак-Карти. А Мак-Карти тогда гонял красненьких и левеньких. Но все это было почему-то связано с гомосексуальностью и евреями. Однако почему это "настоящему русскому барину" не нравится, когда зажимают красных, гомо и евреев?

Политическая жизнь Америки колеблется, как маятник. Направо и налево. Маккартизм начала 50-х годов был крайней правой точкой. А всеамериканский бардак середины 60-х годов был крайней левой точкой. Причем маккартизм был короткий, 2-3 года, а бардак был длинный, лет 15-20 с гаком.

Маккартизм начался с громких судебных процессов атомных шпионов, которые выдали СССР секреты американской атомной бомбы, атомный щит и меч Америки.

Характерно, что Комиссия атомной энергии США, атомный мозговой трест, состояла почти сплошь из евреев - председатель Давид Лилиенталь, затем Луи Штраус, В. Веймак, Р. Бахер. 4 из 5 членов комиссии - евреи. А 5-й был масон Пайк. Назначил этих атомных комиссаров президент-масон Трумэн.

Но, как это ни странно, и среди атомных шпионов такая же картина. Из 10 атомных шпионов 8 были евреи: Гарри Гольд, Мариям Московиц, Юлиус и Этель Розенберг, Давид Грйнглас, Сидни Вейнбаум (не спутайте его с редактором "Нового русского слова" Вейнбаумом»), Мортон Собель и Абрагам Бротман. Остальные 2 из 10 были полуевреи: Клаус Фукс и Альфред Сляк.

Когда атомных шпионов судили, защита пыталась оправдать их тем, что они почти все психически ненормальные. Да и сами подсудимые тоже тыкали пальцами друг на друга, уверяя, что тот вот, дескать, психопат, а этот вот, дескать, полоумный.

В результате Юлиуса и Этель Розенберг посадили на электрический стул. Но кто их судил? Судьей был еврей Кауфман, которого левая еврейская пресса потом называла убийцей. Вот и разберитесь в этой еврейской каше из умных, полоумных и безумных.

Да, насчет фамилии Кауфман...

Отцом американской водородной бомбы, который всячески препятствовал её рождению, считают еврея д-ра Оппенгеймера. В молодости он увлекался коммунизмом и молоденькой еврейкой-коммунисткой по фамилии тоже Кауфман. Затем коммунистка Кауфман разочаровалась не то в коммунизме, не то в Оппенгеймере и решила подражать древним римлянам: села в ванну, вскрыла себе вены и так покончила жизнь самоубийством.

С одной стороны,судья-убийца Кауфман, а с другой стороны, самоубийца - и тоже Кауфман.

Самым главным атомным шпионом был Клаус Фукс, что по-немецки означает "лиса". Эта лиса в свое время сбежала из Германии от Гитлера. Но тут я вспоминаю еще одну лису по фамилии Фукс.

В 1945 году, когда я был оккупационным офицером в Берлине, наши шоферы раздобыли где-то несколько толстых книг и показывают картинки нашим секретаршам. Те сначала прыскают от смеха, потом краснеют, плюются и убегают.

Оказывается, это знаменитая "История нравов" Фукса. Роскошное издание в нескольких томах, в переплетах из свиной кожи, великолепная бумага с массой иллюстраций. Но под видом истории нравов это была самая безнравственная замаскированная порнография. Самая грязная книга в Германии. Кроме увлечения порнографией, эта лиса Фукс был еще одним из вождей немецких социалистов.

Возникает вопрос: не был ли глава атомных шпионов Фукс каким-либо родственником социал-порнографа Фукса? И какая связь между шпионажем, порнографией и социализмом? Думаете, никакой? А почему это знатный диссидент Анатолий Кузнецов-Анатоль, автор нашумевшей книги "Бабий яр", впервые попал под суд вовсе не за политику, а за порнографию?

Так или иначе, но в результате атомного шпионажа в США начался маккартизм. А поскольку почти все атомные шпионы, красненькие и левенькие, попутчики и сочувствующие, были евреями, то Мак-Карти сразу же начали обвинять в антисемитизме. Виноваты, дескать, не шпионы, а Мак-Карти.

Но главными помощниками сенатора Мак-Карти, его правой и левой руками, были два еврея - Давид Шайн и Рой Коен-Коган. Опять та же самая история: одни евреи клюют других евреев. Но кто же в этом виноват?

Американская пресса сравнивала маккартизм со средневековой охотой на ведьм, а Мак-Карти изображали как великого инквизитора Торквемаду.

Сенатор Мак-Карти женился поздно, в возрасте около 45 лет. Вскоре они с женой взяли приемного ребенка, удочерили дочку. Это указывает, что у инквизитора Мак-Карти было кое-что общее с теми ведьмами, за которыми он охотился. С той только разницей, что Мак-Карти был честным человеком. Ведь средневековая инквизиция состояла-то из монахов, францисканцев и доминиканцев.

Но это своего рода закономерность. Легендарный начальник ФБР Эдгар Гувер, который заправлял ФБР в течение 47 лет, всю свою жизнь был старым холостяком, то есть как бы монахом в миру. Когда Гувер умер, он завещал все свое состояние, около 500.000 долларов, своему ближайшему приятелю и человеку № 2 в ФБР Клайду Толсону. А потом родной брат последнего Хиллари Толсон утверждал в суде, что Клайд был психически больным.

Специалисты говорят, что большинство тяжелых преступников, уголовных и политических, это люди психически ненормальные. Но и начальник ФБР, главный охотник за преступниками, тоже какой-то чудак. Но честный чудак.

В 1953 году эмиссары Мак-Карги - его архангелы Давид Шайн и Рой Коэн-Коган - прилетели в Германию для чистки американской военной администрации. Чистили по спискам, и головы летели на самых верхах. В числе прочих вычистили и американского генерального консула в Мюнхене, то есть самого главного американца в Баварии.

Тогда я был президентом ЦОПЭ, и однажды у меня на столе зазвонил телефон:

- Мистер Климов? Это говорит мистер Д1., бывший генеральный консул США в Мюнхене. Мне рекомендовали вас наши общие друзья...

"Знаю я этих друзей, - думаю я. - Или из ЦРУ, или из ФБР".

- Мистер Климов, дело в том, что сейчас у меня много свободного времени и я решил писать книгу о Берлине в 1945 году...

"Да, я тоже писал мой "Берлинский Кремль", когда мне было нечего делать, - думаю я. - Сидел безработным. И ни в какую страну меня эти консулы не пускали".

- Мистер Климов, тогда я был американским офицером, а вы были советским офицером, то есть союзным офицером. Вот я и хотел бы с вами поговорить...

"Когда ты, дядя, был генеральным консулом, - думаю я, - ты бы меня и на порог не пустил. И в Америку меня не пускают. А теперь вспомнил, что я "союзный офицер". Ну, что ж, друзья познаются в беде".

- Так вы можете меня принять, мистер Климов?- звучит по телефону.

- Да, конечно, - говорю я, - буду рад познакомиться.

Бывший генконсул США приехал ко мне в бюро в какой-то старой-престарой машине с продранным брезентовым верхом. На дворе снег, слякоть и холод, а он без пальто, без шляпы и в каком-то потрепанном кургузом пиджачке. И дрожит, как цуцик.

"И чего он придуряется? - подумал я. - Ведь у него в Баварии несколько баронских замков. А прикидывается под нищего".

Этакий маленький и сморщенный человечек, но быстрый и бегучий, как таракан. Если его поперли еврейские архангелы Мак-Карги, то это означает, что он красненький или гомо, или еврей. Или, может быть, и первое, и второе, и третье.

"Вот Мак-Карти и гоняет их, как тараканов",- подумал я.

Моя вторая встреча с бывшим генконсулом произошла во Вьетнаме в 1967 гиду. Тогда шла Вьетнамская война, я работал там на строительстве военного аэродрома и случайно нашел в библиотеке книгу мистера Ш., о которой он мне когда-то говорил.

Что-го вроде романизированных мемуаров. Автор, молоденький американский дипломат в Берлине 30-х годов, безумно влюблен в очаровательную еврейку из высшего немецкого общества. Но помимо дипломата за этой красавицей охотится еще и Гитлер. В конце концов, дипломат её спасает.

"Женат на еврейке. От нее и эти баронские замки, - подумал я, - Гитлер у неё эти замки отобрал и выгнал её в Америку. А при помощи генконсула она получила эти замки назад. Автор всячески подлизывается к евреям. А потом за это самое ему надавали по шее два еврея маккартиста - Шайн и Коен".

Вот и разберитесь в этой еврейской каше. Получается какая-то штука, которая кусает сама себя за хвост.

Глядя на все это, богословы качают головами и говорят, что дьявол склонен к самоуничтожению. А сатанисты говорят коротко: "В дьяволе - Бог!".

Если кто не вериг ни в Бога, ни в дьявола, тому можно напомнить Карла Маркса и первый закон марксистской диалектики - насчет единства и борьбы противоположностей как двигателей истории.

А отец психоанализа папеле Фрейд по этому поводу бормочет насчет комплексов разрушения и саморазрушения, которые дополняют друг друга, как родные братья.

Но вернемся к нашему старому Алексу, которому очень не нравится Мак-Карти и его охота на ведьм и ведьмаков. Тут не нужно быть великим психоаналитиком Фрейдом, чтобы сказать, что у данного человека нечистая совесть. Вот потому-то старый Алекс и покрывает молодого Алекса.

Хотя Славика и выгнали из ЦРУ, но им просто пожертвовали, как пешкой, чтобы спасти другие фигуры. Кстати, вскоре он устроился на работу гораздо лучше, чем в ЦРУ. Так что сначала я Славика женил, а потом еще и устроил на хорошую работу.

Но одновременно я чувствую, что из ЦРУ по всем каналам, через старого Алекса и молодого Алекса, исходит предостережение:

- Берегитесь Климова! Он за нашим братом охотится!

И некоторые люди начинают от меня шарахаться. Как от сенатора Мак-Карти. А я себе регистрирую и мотаю на ус.

Я только исполнил мой служебный долг, чтобы помочь ЦРУ разобраться в деле погибших парашютистов. Но они явно не хотят беспокоить покойников. И не хотят, чтобы я совал свой нос в это дело.

Что за чертовщина?

После революции частенько поговаривали о каких-то там жидо-масонских комиссарах. Институт комиссаров ввел еврей Троцкий. Потом во время Великой Чистки грузинский полуеврей Сталин в первую очередь стрелял троцкистов и комиссаров, назначенных Троцким. По тем же причинам четверть еврей Гитлер и полу еврей Гиммлер издали зловещий "Приказ о комиссарах", по которому комиссаров в плен не брали, а расстреливали их на месте.

Та же самая схема, что в деле атомных комиссаров президента-масона Трумэна, атомных шпионов и Мак-Карти: сатана и антихрист кусают друг друга за хвост.

А наш знаменитый философ Бердяев ничего этого не видит и, как слепой, проповедует союз сатаны и антихриста, в результате чего придет царство князя мира сего, то есть библейского дьявола. За это Бердяева величают лучшим русским философом 20-го века.

Но вернемся от теории к практике. Таким вот типичным, извините за выражение, жидо-масонским комиссаром был мой комиссар Алёша. В молодости он учился один год в университете в Риге, на финансовом факультете, собирался стать банкиром. Но его призвали в латышскую армию, где он был рядовым солдатом. А потом всю жизнь, без образования и профессии, он крутился и вертелся на ролях комиссара.

Это был представительный мужчина, роста выше среднего и приятной внешности, но, если присмотреться, то немножко сладенький. Любит сладко поесть и мягко поспать, гурман и сибарит. Склонен к полноте и кожа без единого волосика, как у женщины. Но поскольку Алёша был гомо активного типа, то характер у него был активный, мужской. И даже немножко больше - переходил в истеричность.

Сначала еврей Алёша помогал немцам освобождаться от евреев. Потом, работая в гестапо, он помогал русским освобождаться от большевиков. А теперь, работая в ЦРУ, он помогал американцам освобождаться от коммунистов. А заодно, я думаю, он помогал советской разведке освобождаться от американских парашютистов.

Когда создавалось ЦОПЭ, я предложил, чтобы наш журнал назывался "Родина". Патриотическое начало. Ведь только это спасло СССР во время войны. Но мой комиссар Алёша настоял на другом названии - "Свобода". Свобода, дескать, важнее, чем родина.

В этом журнале "Свобода" постоянно трубили, что "мы избрали свободу". Но, в действительности, большинство членов ЦОПЭ, кто из офицеров, сбежали на Запад из-за немок. Например, мой вице-президент майор Дзюба и его сумасшедшая жена Сюзанна.

Моим вторым вице-президентом был Игорь Кронзас, девичья фамилия Михеев, псевдоним Матросов. Подсунул его на это место мой комиссар Алёша, как обычно, соврав, что это приказ из Вашингтона. Но и Кронзас тоже "избрал свободу" вместе с немкой. С той только разницей, что эта немка вскоре вернулась в советскую зону и работает там актрисой в киногородке Бабельсберге около Берлина. Сыграла свою роль - и вернулась. Похоже, что Кронзас не сбежал, а его забросили.

В советской зоне Кронзас работал в Совинформбюро, которое тесно связано с советской разведкой. Потом Кронзас вдруг очутился в американской разведке Джи-2, рядом с Алёшей. Алёша гомо, а Кронзас полугомо. И Алёша пристраивает его на вербовку парашютистов, которые потом все погибли. При явно подозрительных обстоятельствах.

Алёша любил разыгрывать из себя этакого добрячка, либерала и гуманиста. Но его добро было направлено, как правило, на плохих людей. В точности, как те гнилые либералы в Верховном Суде США, которые больше беспокоятся о преступниках, чем о жертвах их преступлений.

После истории с парашютистами Кронзас нервничал и дико пьянствовал. В результате, управляя казенной машиной в пьяном виде, он наехал на  велосипедиста, покалечил его и попал за это на 3 месяца в тюрьму. А мой комиссар Алёша на собрании актива ЦОПЭ завел свою обычную волынку:

- Нужно помочь Кронзасу, показать наше товарищеское отношение к нему...

Пьяница и бездельник Кронзас надоел всем в ЦОПЭ хуже горькой редьки. Но Алёша взывал к нашей гуманности:

-Давайте пустим подписной лист, соберем деньги и будем носить Игорю передачи в тюрьму...

- Послушай, Алёша, - говорю я. - А почему бы тебе не пожалеть того велосипедиста, которого Игорь искалечил? Твоя доброта какая-то фальшивая. В общем, если хочешь носить Игорю передачи в тюрьму, то ходи туда сам. Кроме того, после возвращения из тюрьмы, я возьму Кронзаса назад на работу только при одном условии.

- Что это еще за условие? - насторожился Алёша.

- Только если Кронзас женится. У него сейчас опять очередная невеста, которой он обещал жениться и у которой он опять залез в долги. Мы уже вычитаем из его жалования долги двум его предыдущим невестам. И от жалования ничего не остается. Единственная возможность образумить его - это заставить жениться.

Актив ЦОПЭ единогласно проголосовал за мое предложение. Так злосчастного Дон-Жуана женили в административном порядке. Более подробно все это можно прочесть в "Легионе" /стр. 299-305/. А я не хочу повторяться. Все списано с жизни тютелька в тютельку.

Так, сначала меня изнасиловала сумасшедшая жена моего первого вице-президента. А потом я изнасиловал моего второго вице-президента. Эх, веселая была работа в ЦОПЭ! А мой комиссар Алёша на меня только дуется. Сначала я оженил его первого миньона Славика Печаткина. А потом оженил и его второго миньона Игоря Кронзаса. Никогда не пытайтесь осчастливить людей насильно. Будут только неприятности.

Сделаем логическую реконструкцию событий. Кронзас разъезжал по лагерям ди-пи, пьянствовал там с дипишками из членов НТС и вербовал их для заброски в СССР. Потом они поступали в какой-то лагерь, где их тренировал к парашютным прыжкам Богдан Русаков, занимавшийся этим же делом у немцев. За каждый день, проведенный в Советском Союзе, парашютистам обещали 100 долларов, что тогда было крупной суммой.

После гибели парашютистов, когда Богдана спешно отправили в Вашингтон, а Кронзаса просто выбросили на улицу, Кронзас так запил, что ему даже делали специальное медицинское обследование, подозревая, что он употребляет наркотики.

Кронзас знал, что в Вашингтоне идет следствие, нервничал, боялся и топил свой страх в алкоголе. Ему хотелось сбежать назад в советскую зону, к своим хозяевам. Но его не пускали, так как тогда засыплется его патрон Алёша.

Потом Кронзаса хотели незаметно отозвать назад под видом похищения меня и двух рыболовов - полковника Позднякова и Кронзаса. Но рыбка сорвалась с крючка.

Тогда Алёша покрывал Кронзаса. А теперь старый Алекс покрывает молодого Алекса. Так они и держатся друг за дружку, как бледные спирохеты. Та же самая история, что с Наташей Мейер-Мейерович. Там была цепочка женщин, а тут цепочка мужчин. Это видно даже и без микроскопа.

Хотя я мог бы быть ценным свидетелем по делу погибших парашютистов, но ЦРУ упорно не хочет беспокоить покойников. Почему?

Теперь возьмем под микроскоп Богдана Русакова, девичья фамилия Сагатов. По виду и по фамилии он полу татарин. А это уже плохой признак: среди таких полукровок людей с проблемами больше, чем у других.

В Мюнхене знают, что за Богданом мокрое дело. После войны власовцы сводили между собой какие-то счеты, и Богдан убил человека. Поэтому за ним охотится мюнхенская уголовная полиция. Даже ко мне в ЦОПЭ заходил полицейский комиссар Кастенхубер и наводил справки об этом убийстве. Уже одно это делает Богдана мишенью для шантажа со стороны советской разведки, которая прекрасно знает все, что творится в Мюнхене.

После гибели парашютистов Богдан вдруг запил в Вашингтоне точно так же, как Кронзас в Мюнхене. Кронзас допился до того, что покалечил машиной велосипедиста и попал в тюрьму. А Богдан, управляя машиной в пьяном виде, на большой скорости проскочил красный свет, врезался в другую машину, был арестован и по суду лишен прав на управление машиной.

Чего это они так нервничали? Говорят, что нечистая совесть это очень сильная штука.

В сентябре 1957 года в Нью-Йорке была конференция американского отдела ЦОПЭ, которым заправлял бывший летчик Петр Пирогов. Пригласили туда, как друга, и Богдана Русакова. Он приехал на день раньше и вечерком зашел ко мне.

Как полагается в таких случаях, я открыл бутылку водки и банку шпрот в масле. Богдан проглотил все шпроты, как голодный шакал, запил маслом из банки и облизнулся.

"Ага, масло пьешь, - думаю я. - Боишься опьянеть. Старый фокус".

Вскоре разговор коснулся Алёши. В качестве анекдота я рассказал, как Славик перепутал меня с Алёшей и молился на мои расстегнутые штаны.

Тут Богдан сразу стал мне противоречить. Вопреки фактам. И стал всячески разубеждать меня. Но при этом он обнаружил очень хорошее знание гомосекса. Я вычитал это из книг, куда мало кто заглядывает. А откуда он это знает?

На дворе жарко, и мы пьем водку со льдом и лимонной водой. Я поставил вторую банку шпрот. Богдан опять проглотил шпроты и выпил масло. А я попиваю без закуски и думаю:

- Эх, тебе и масло не помогает. Проговариваешься.

Я хотел прощупать Богдана. А он пытается запутать меня и сбить со следа. Вдруг он говорит, что Славик и к нему лез таким же образом, но совсем по другим причинам. Потом болтает, что пассивные педики это, дескать, настоящие педики. А активные педы - это якобы нормальные мужчины, но которые пресытились женщинами.

Типичная ложь активных педов. На самом деле это выглядит так. У пассивных педов душа женщины и поэтому их иногда тянет к женщине, как к родной душе, как к сестре, к подруге. Но... они, как правило, импотенты и могут только лизать у женщин. Зато некоторые активные педы могут совокупляться и с женщиной, но... женщины им противны. Это принципиальные корни того, что называется семейным адом.

Постепенно из нашего разговора выясняется, что Богдан числится на работе в ЦРУ, но сидит дома и занимается якобы какими-то переводами. Но как он может переводить, если он совершенно не знает английского языка? Просто он сидит дома под домашним арестом.

По американской статистике д-ра Кинси, 37 % мужчин более или менее знакомы с гомосексом. Из этих 37 % только 4 % - это честные и открытые гомо, а остальные 33 % занимаются этим же самым частично или по совместительству. Итак, каждый третий мужчина немножко не то, чем он кажется. Такие женятся без любви и расходятся без слез.

Когда-то Богдан острил, что некоторые мужчины идут с женщиной в постель, даже не зная её имени, а вот он женился даже не зная имени своей жены. Просто увидел в конторе ИРО хорошенькую машинистку и сделал ей предложение.

Его жена Ирочка очень миленькая. У них двое очаровательных сыновей пяти и семи лет. Но живут они плохо. Богдан говорит, что Ирочка плохая хозяйка. А Ирочка оправдывается, что Богдан сильно пьет.

Но тяга к алкоголю частенько является симптомом всяких психических проблем, например, подавленной гомосексуальности, где люди пытаются утопить эти проблемы в алкоголе.

Одни говорят, что у Богдана половая слабость и он принимает какие-то укрепляющие таблетки. А другие говорят, что он изменяет своей жене. И тут маленький фрейдовский вопросик, о котором иногда и сама жена не догадается; "С кем он ей изменяет? С другими женщинами или... с мужчинами?" Ведь каждый третий мужчина такой.

Кончили одну бутылку водки. Я поставил вторую.

Разговор все время вращается вокруг Алёши. Иногда я ухожу в сторону, перехожу на другую тему. Но Богдан упорно возвращается к вопросу Алёши и все пытается убедить меня, что Алёша никак не педераст. Он уже опьянел и плохо себя контролирует, проскакивает красный свет. Видно, что дело Алёши его очень беспокоит. И интуиция следователя подсказывает мне, что Алёшин секрет является ключом ко всему остальному.

Насчет погибших парашютистов я, конечно, помалкиваю. И Богдан тоже помалкивает. Видно, что ему никак не хочется беспокоить покойников. В этом пункте мы понимаем друг друга.

- А ты пьешь, как лошадь, и ничего не жрешь, - говорит Богдан. - Тебя что - специально учили?

- А тебя если и учили, так плохо учили, - улыбаюсь я. - И даже масло не помогает. Ведь это каждый дурак знает.

Богдан меняет тему и со злостью говорит:

- Знаешь, у таких пассивных педов, как Славик, у них тотальная импотенция. Они только зад подставляют. Или сосут у мужчин и лижут у женщин. И им, гадам,  пить нельзя. Как женщинам. Как напьется, гад, так засыпется. А потом из-за них других таскают.

- Да, вот потому-то Алёша так осторожен с алкоголем, -соглашаюсь я. - Когда человек боится алкоголя, это тоже подозрительно.

Так мы сидим, выпиваем и болтаем. Бойцы вспоминают прошедшие дни и битвы, где вместе сражались они/Начали мы в 9 вечера, а сейчас уже 4 часа утра. Но Богдан уходить не собирается. Вроде кто кого перепьет.

Я подливаю в стаканы и анализирую. Богдан не из моих близких друзей или знакомых. Он у меня в первый раз. Почему он пришел? Кто его послал? Алёша? Или кто другой? Немножко похоже на тех рыболовов, что приглашали меня ловить рыбку на советской границе.

Один глаз у Богдана стеклянный в результате ранения на войне. Поэтому выражение лица у него немножко странное. Но, кроме того, Богдан еще носит маску подчеркнутой самоуверенности, временами переходящей в наглость. Это защитная маска людей, которые в действительности очень не уверены в себе.

Богдан сидит на стуле за моим письменным столом, а я расположился в кресле у окна. На столе у меня лежит толстая пачка прочитанных газет и рядом тяжелый бронзовый нож для открывания писем с ручкой в форме филина, сидящего на книге за семью печатями - символ мудрости.

Богдан берет нож и начинает долбать им пачку газет. Да с такой силой и злостью, что нож пробивает толстую пачку и застревает в столе. Так продолжается несколько минут. Видно, что Богдан бесится от злости. И за ним мокрое дело, убийство.

"Если он подойдет с ножом ко мне, - думаю я, - то придется выбить ему второй глаз".

Но я человек мирный. Поэтому я вынимаю из кармана толстую черную самопишущую ручку и как бы между прочим говорю:

- Знаешь, что это такое? Это ручка не простая, а специальная - для агентов ЦРУ.

- А зачем это?

- Она заряжена специальным патроном с газом. Так, что человек сразу полетит вверх копытами. Но можно зарядить и пистолетным патроном с пулей.

- А что у тебя там сейчас?

- Не помню. Может, газ. Может, пуля.

- Хм, как в русской рулетке?

-Да. И есть третья комбинация: сначала газом в нос, а потом пулей в живот.

Богдан откладывает бронзовый нож в сторону:

- А ты это пробовал?

- Да, конечно. Однажды пришел ко мне в ЦОПЭ Женька Капитан. Мой бывший друг. А потом советский агент. И не хочет уходить. Ну, так я дал ему газом в нос так, что он вылетел, как ракета.

- Значит, здорово работает?

- Да. Плохо только то, что потом я сам в этой комнате сидеть не мог. И кто не придет - все плачут. Так и говорили -комната слез.

Допиваем мы вторую бутылку. За окном уже утро. Богдан позевывает и потягивается:

- Ты читал рассказ Хемингуэя "Убийцы"? - Нет.

- Советую прочесть.

- А что там такое?

- Да там про одного гангстера Большого Джо... Который порвал со своей шайкой... Джо большой и сильный. А гангстеры маленькие и плюгавенькие... Но в конце концов они убили Большого Джо... А мораль этого рассказа такова: один человек, даже самый сильный, не может бороться с организованной шайкой. Его все равно убьют. Понял?

"Так, так, это уже прямая угроза, - думаю я. - Но со стороны кого? Какая шайка его послала: КГБ или ЦРУ?".

- Поскольку ты там что-то пописываешь, - заплетающимся языком бормочет Богдан, - то тебе не мешает поучиться у Хемингуэя.

Он вынимает свой стеклянный глаз, играется им на ладони, потом ловко вставляет назад.

- Знаешь анекдот про стеклянный глаз?- говорю я.

- Это как один проглотил свой стеклянный глаз, а потом он застрял у него в ж...?

- Нет, другой. У одного следователя НКВД был стеклянный глаз. Лупцует он людей и приговаривает: "А ну, угадайте, какой у меня глаз стеклянный, а какой гуманный?". Говорят правый - нет. И лупцует. Говорят левый - нет. И опять лупцует.

- Так какой же?

- Какой стеклянный, тот и гуманный.

- Это ты на что намекаешь?

- Просто так... В связи с Хемингуэем.

На дворе уже совсем светло. Я смотрю на Богдана и уже сам не могу разобрать, какой у него глаз стеклянный и какой настоящий. Начали мы пьянку в 9 вечера, а кончили в 9 утра. Допрос продолжался 12 часов.

От меня Богдан отправился на конференцию ЦОПЭ, вошел в дом, повалился под лестницей и заснул. Нашли его там, в пыли и паутине, только после окончания конференции.

Я же, хотя и экс-президент ЦОПЭ, на эту конференцию вообще не пошел. У меня были более важные дела. Киса просила меня отвезти какие-то вещи её младшей сестре Галке, которая была в скаутском лагере. А раз пообещал, то нужно выполнять обещание.

Вот я и мотался весь день на моем белом линкольне. Всю ночь пьянствовал с опытным диверсантом и убийцей. Не спал, не ел, не брился и не умывался. Как на фронте. Да, на фронте психологической войны.

Киса сидит рядом, задрав голенькие ножки в трусиках.

- Киса, поговори со мной, иначе я засну за рулем, - прошу я.

- А ты не шляйся по ночам, - советует Киса.

На следующий день после пьянки с Богданом я добрался до постели только около полуночи. И тут началось что-то странное. Лежу в постели, очень хочется спать, но заснуть я не могу. Так бывает когда перепьешься черного кофе. Но я кофе не пил.

И какое-то противное ощущение в теле. Я встал, прошелся в трусах по комнате, закурил. Но у сигареты какой-то другой, неприятный вкус.

Сел в кресло, пробую включить радио. Но рука не слушается и не попадает на кнопки. А когда, наконец, включил, у радио совершенно другой звук - какой-то металлический, дребезжащий и доносится он откуда-то издалека. Что за чертовщина?

Взял газету и пытаюсь читать. Глаза скользят по строчкам, но я ничего не понимаю. Словно нарушена связь между глазами и мозгом.

Положил руку на голое колено, но собственное тело ощущается, как чужое. Ущипнул себя, но ничего не чувствую. Что это такое?

В ногах какая-то слабость. И дышать как-то тяжело. Как будто не хватает воздуха. И слышно как бьется сердце.

Опять ложусь в постель и пытаюсь уснуть. По всему телу волнами ходит мелкая дрожь. И простыни, и подушка, и одеяло стали какими-то другими.

Хотя я чертовски устал, но вместо сна навстречу усталости изнутри поднимается что-то нехорошее. Какое-то непонятное и неприятное беспокойство. Даже не беспокойство, а что-то гораздо хуже. Может быть, я заболел? Но это какая-то странная болезнь.

Из большого открытого окна тянет ветерком с Гудзона. Мне захотелось подойти к окну, чтобы подышать свежим воздухом. Но одновременно я почему-то боюсь, что выпаду из окна - с четвертого этажа. Мне кажется, будто кто-то подталкивает меня в спину. Во мне как будто борются два существа: мое собственное Я и какое-то чужое Я.

Опять сел в кресло. Непонятная внутренняя тревога все нарастает и нарастает. Потом меня вдруг захлестывает волна горячего страха. Такого горячего, что я весь покрылся потом. Откуда этот проклятый страх? Ведь это какой-то нервный припадок.

Так прошло около часа. Стуча зубами, то дрожа от холода, то обливаясь потом, я сидел в кресле, мучимый загадочными страхами и борясь сам с собой. Никогда в жизни я не чувствовал себя так плохо.

А может быть, это просто сон, кошмар? Я ущипнул себя за бок, но боли не почувствовал. Ущипнул сильнее, еще сильнее, изо всех сил. Нет, я совершенно ничего не чувствую.

И вдруг мне вспомнилось, как я где-то читал, что сумасшедшие не чувствуют боли. И я ничего не чувствую. Неужели я сижу и схожу с ума? И меня опять захлестнула волна загадочного страха.

Бывает обман зрения или обман слуха. Но у меня обман всех чувств: и зрения, и слуха, и осязания, и вкуса, и мышления. Что за наваждение?

Мне вдруг страшно захотелось пойти к соседям. Чтобы не быть одному. Но уже далеко за полночь. Соседи и так показывают пальцами друг на друга и говорят, что этот немножко сумасшедший, а тот совсем сумасшедший. Кругом меня живут одиночки. Вот и результаты этого одиночества. В Америке это обычное явление. А теперь и про меня будут говорить, что я сумасшедший. Нет, нельзя.

Может быть, пойти в соседний бар? Там всегда полно народу. Тогда не будет этого проклятого страха. Но и там могут заметить, что со мной что-то серьезно не в порядке. Еще вызовут полицию и отвезут в больницу. Нет, и на улицу выходить тоже нельзя.

Сумасшедшие, кажется, не сознают, что они сумасшедшие. А тут вроде сходишь с ума и сознаешь это. Но об этом припадке не должен знать никто. Лучше сдохнуть одному.

Мне вдруг пришло в голову, как некоторые ученые испытывали на себе всякие опасные лекарства и при этом записывали свои ощущения. Я беру, бумагу, карандаш и начинаю записывать. Этот листок сохранился у меня и по сей день. Так что переписывай с оригинала:

"Время 01.20 ночи. Кажется, что мозг размягчился и разошелся на две половинки. И как-то болтается. И мозжечок сзади тоже болтается. Попробовал затылок. Кажется длинным, как на египетских фресках".

"Писать трудно. Будто не писал несколько лет. Почерк изменился, какой-то лихорадочный. Кажется, делаю ошибки. Но проверить не могу. Все время страх, жар, холод, пот. Поставил термометр. Выпил две таблетки аспирина".

"Что это такое? Может быть, перепил вчера? Или перекурил? Отравление алкоголем и никотином? Но почему с запозданием на 12 часов? Или это от бессонной ночи? Нет, бессонные ночи у меня и раньше бывали - и ничего".

"01.50. Вынул термометр. Не вижу. Черта - это нормально. Ртуть где-то внизу. Но где именно - не могу разобрать. Значит, температура ниже нормального. Этого у меня никогда не бывало. Осторожно, чтобы не стряхнуть, кладу термометр в сторону. Проверить завтра".

"Посмотрел на свою руку. Вижу поры так крупно, как через увеличительное стекло. Что у меня с глазами? Значит, у меня сократились зрачки или хрусталик? Взял зеркало. Открываю и закрываю глаза. Зрачки не реагируют на свет, не сужаются. Такие вещи бывают, кажется, у наркоманов. Выпил еще таблетку аспирина".

"Такой припадок у меня первый раз в жизни. Ни у отца, ни у матери, ни у родственников никаких нервных или психических болезней не было. Что же это со мной такое?".

"02.40. Кажется, проходит. Начинаю чувствовать усталость. Самое главное - заснуть. Сегодня много ездил на машине. Хорошо, что это не случилось за рулем".

"Усталость все больше. Мерзнут конечности. Знобит, но уже как-то по-хорошему. Ох, и неприятная ж это штука. Паршивая штука".

"Да, кажется, лучше. Так, словно вышел из своей шкуры, а теперь постепенно залажу назад. Ох, как хорошо быть самим собой".

"Страшно зеваю. Судорожно. Страшно хочется спать. Время 03.18 ночи. Слава Богу, кажется, прошло. Пошел спать".

Когда я проснулся на следующее утро, часов в десять, то сначала лежал и боялся встать с постели. А вдруг "эта штука" не прошла? Нет, голова, кажется, ясная. Только немножко тяжелая.

Я встал и осторожно прошелся по комнате. Руки и ноги в порядке. Включил радио - уши слышат нормально. Потихоньку ущипнул себя и почувствовал боль. Значит, боль на месте. Поморгал глазами перед зеркалом - диафрагма сужается нормально.

На столе лежит термометр. Но ртуть показывает значительно ниже нормы. Стряхнул термометр, измерил температуру - теперь нормально. Закурил сигарету - вкус как обычно. Значит, все более или менее в порядке.

Когда я окончательно пришел в себя и убедился, что опять такой, как раньше, я стал раздумывать, что же это со мной было. Может быть, Богдан подсыпал мне в стакан какую-то пакость? Особенно, учитывая его прозрачную угрозу насчет "Убийц" Хемингуэя.

Но как это докажешь? Никак.

Вечерком прогуливаюсь я по Риверсайду и встречаю Рюрика Дудина. Этакий шкет из СБОНРа, которого я немножко знаю по Мюнхену. Этот шкет любит делать важный вид, будто он все знает, так как его брат Левка Дудин работает на радио "Свобода" и пишет в "Новом русском слове" под псевдонимом Градобоев. Одно время Рюрик ухаживал за Кисой, но она его бросила и сошлась со мной.

- Завтра ко мне приезжает Богдан,- многозначительно говорит Рюрик, словно речь идет о какой-то важной персоне. -Ты его знаешь?

- Немножко, - говорю я, зная, что Рюрик передаст все Богдану.- Меня расспрашивала о нем мюнхенская полиция Насчет того убийства в СБОНРе.

- И это все, что ты о нем знаешь?

- Я еще знаю, что он замешан в деле засыпавшихся НТС-овских парашютистов. Кроме того, говорят, что он подсыпает людям в водку всякую пакость. Так что, если будешь с ним пить, то меняйся стаканами. А что ты знаешь?

- Я?... Да я... То есть нет...Я ничего не знаю... И Богдан ко мне вовсе не приезжает, - и Рюрик вдруг пустился от меня бегом. Так, что только пятки засверкали.

Забавно смотреть, когда взрослый мужчина вдруг ни с того, ни с сего убегает, как заяц. Недаром про Рюрика говорят, что маленькая собачка всегда щенок. Но чего этот щенок так испугался?

Засунув палец в аквариум, я играю с моими золотыми рыбками. Ладно, допустим, что Богдан мне что-то подсыпал. Но кто ему это поручил? О какой организованной шайке он говорил: КГБ или ЦРУ?

Когда-то, во время организационного съезда ЦОПЭ, посмотрев, как я расправляюсь с оппозицией, с агентами нью-йоркских меньшевиков, возглавляемых Абрамовичем, бывшим дружком Ленина, для которого я стал теперь хуже Ленина; посмотрев, как я приказал немецкой полиции арестовать Таню Матыос, агента английской разведки /и, я думаю, советской разведки/, которая маскировалась под английского корреспондента; посмотрев на все это, старый Алекс довольно покачал головой "Ну, Климов - крепкий боец!" - и УДВОИЛ мне жалование.

Позже американские власти запретили Тане Матьюс, английской гражданке, появляться в американских домах в Мюнхене. Когда она захотела эмигрировать в Америку, её не пустили. Так что, видимо, я оказался прав.

Теперь же, не получая от старого Алекса удовлетворительного ответа насчет молодого Алекса, я решил довести дело до конца и написал соответствующий рапорт на имя самого директора ЦРУ Аллена Даллеса. Но и здесь я ответа не получил.

Вернее, ответ пришел через Богдана. Ведь официально он числится работником ЦРУ. Вот они и поручили ему припугнуть меня, чтобы я не совал свой нос куда не надо и не беспокоил покойников. Итак, организованная шайка гангстеров, о которой говорил Богдан - это ЦРУ.

Насчет Аллена Даллеса в газетах писали, что его сын сидит в сумасшедшем доме в Швейцарии на берегу Боденского озера. Абсолютно сумасшедший. Папа Даллес, начальник разведки, знает все и вся в мире, а его сын не узнает даже своего собственного отца.

Папа Даллес оправдывается, что это в результате Корейской войны. Но кто ему поверит? Ему не только КГБ, но даже и я не поверю.

Знаменитый психиатр профессор Ломброзо по этому поводу говорит следующее: "По мнению большинства ученых, помешательство в 90 случаях из 100 - это результат наследственности". Да, дурной наследственности. И этот факт говорит о многом.

Если даже я это знаю, то неужели КГБ этого не знает? Конечно, знает. Вот КГБ их и доит.

Спустя некоторое время с Богданом Русаковым стало твориться что-то странное. У него вдруг началось какое-то болезненное ожирение и его раздуло, как шар. Так, что пришлось менять всю одежду. Затем он так же внезапно похудел и новая одежда болталась на нем, как на чучеле.

Три года ЦРУ платило Богдану деньги - только чтобы он сидел дома. Но в конце концов его выгнали из ЦРУ на улицу. Он пошел работать подсобным чернорабочим на газолиновой станции. Работа, как говорится, поднять и бросить. В первый же день работы Богдан поднял что-то тяжелое - и бросил, упал рядом - и умер.

Одни говорили, что у него был порок сердца. Да, но он умер в возрасте 37 лет. Немножко рановато.

Поэтому некоторые говорили, что ему помогли умереть. Ведь даже если ЦРУ выяснило, что он был двойным агентом, то судить его в нормальном порядке не могли.

"Может быть, ему тоже что-нибудь подсыпали",- подумал я.

На память о Богдане осталась только юмористическая книжка "Телеграмма из Москвы" под псевдонимом Леонид Богданов, издание ЦОПЭ. Но самое юмористическое заключалось в том, что Богдан писал эту книжку, сидя под домашним арестом в Вашингтоне.

Разгадку того, что подсыпал мне Богдан, я нашел позже, когда Конгресс США занялся очередной поркой ЦРУ.

В журнале Тайм" от 21 июля 1975 года (стр.15) сообщалось о большом скандале в ЦРУ. Доктор-химик Франк Ольсон работал в ЦРУ над какими-то секретными проектами. Но другие агенты ЦРУ, выпивая с Ольсоном, почему-то подсыпали ему в коктейль сильнодействующий наркотик ЛСД.

В результате этого у д-ра Ольсона позже появились "загадочные страхи", от которых он выбросился в окно с 10-го этажа и разбился. Все симптомы этого отравления ЛСД в точности совпадали с тем, что было у меня после пьянки с Богданом. Но я оказался немножко крепче и выдержал.

Семья д-ра Ольсона, его жена и дети, подали в суд, требуя от правительства США возмещения в несколько миллионов долларов. Чтобы замять дело, им сунут в зубы тысяч сто, чтобы они молчали.

Может быть, и мне тоже судиться с дядей Сэмом? Нанять, как это делается в Америке, какого-нибудь сволочного адвоката и потребовать миллион долларов, а деньги пополам. Но как это докажешь? Да и, кроме того, я человек не склочный.

"А ну их всех к черту - и ЦРУ, и КГБ!" - подумал я.

Так или иначе, свой долг по отношению к покойникам я выполнил.

А как же мой жидо-масонский комиссар Алёша Мильруд? Чтобы понять загадку Алёши, нужно знать следующее. Не в состоянии заслать своих агентов в СССР, как, например, тех же парашютистов, ЦРУ очень радо, когда оно ловит советского агента-двойника, как, например, Алёшу, и делает из него своего двойного агента. В надежде, что он принесет им больше пользы, чем вреда.

В американской юриспруденции судят по прецедентам. И тут можно привести прецедент профессора Антони Бланта, советского шпиона в Англии, который до 1979 года сидел чуть ли не рядом с королевой. А потом, когда ему уже 72 года, выясняется, что это старый педермот из группы тех самых марксистских "апостолов" "знаменитых шпионов-педов Берджеса, Маклина и Кима Филби, которые сбежали в Москву. Первые 20 лет "апостол" Антони Блант был советским агентом, а последние 20 лет он был двойным агентом. И все ему как с гуся вода.

Тут нужно учитывать, что как профессор Блант, так и мой комиссар Алёша принадлежат к той партии, которая на Западе играет почти такую же роль, как в СССР компартия. И все они покрывают друг дружку.

Алёша и по сей день сидит в отделе пропаганды ЦРУ в Вашингтоне, как когда-то он сидел в отделе пропаганды СД и Гестапо в Берлине. Под маской свободы Алёша сеет ненависть.

Теперь Алёша состарился, разжирел, на глазах у него бельма и он плохо видит даже собственную пропаганду. Но он по-прежнему комиссарит. Раньше он сидел за моей спиной, а теперь он сидит за спиной "диссидентов" - за спиной Володи Максимова с его парижским "Континентом", за спиной ИМКИ, которая печатает Солженицына, и прочих "диссидентских" печатных органов, которые получают деньги из "неизвестных источников".

Вот потому в Вашингтоне и говорят, что в ЦРУ работа такая секретная, что они сами не знают, что они делают.