"Путник" - читать интересную книгу автора (Майский Глеб)

Глава 19

Из Хаттана начался массовый исход паломников. Серые рясы заполонили восточный тракт, пришельцы из Самутрея спешно покидали столицу. Казалось, их гонит неведомая сила, котомки с даньга оставлялись где попало, алтарь Баяна великого никто из беглецов и не вспоминал. Стражники у восточных ворот ошеломлённо наблюдали как, не глядя на ночь и только что закончившуюся страшную бурю, монахи серой массой целеустремлённо двигались на восток. Город проснулся, многие люди, поначалу испугавшись катаклизма, вышли на улицы и, к своему удивлению, чувствовали, что с сознания слетела некая пелена, уже многие дни державшая их в подавленном, безразличном состоянии. Стражники, охранявшие рыночную башню, клети, старый замок, вдруг поняли, что делают работу, которую им никто не поручал, почему они здесь, никто вразумительно объяснить не мог.

Один стражник из охраны восточных ворот, вдруг увидел в серой толпе пилигримов городского голову, рядом с начальником стражи — оба, одетые кое-как, спешили в сторону восточного тракта. Понять сиё явление солдат, в силу ограниченности интеллекта, не мог, посему забыл об этом, едва беглецы скрылись с его глаз.

— Надо бы закрыть проход в подземелье, — озабоченно сказал Болт. — Брага, глянь-ка, что можно предпринять в этом плане.

Тот кивнул и снова вернулся в подвал.

— Сейчас пойдём за мальцом, — продолжил командир, — думаю, теперь ему уже ничего не угрожает.

— Как же, не угрожает… он не емши уже целый день, — угрюмо сказал Криг, — баланда не в счёт.

— За день голодания ещё никто не умирал, приятель. Кстати, есть даже методика лечебного голодания.

— Хотел бы я посмотреть на этого доктора, — кровожадно буркнул громила.

— Так их много, докторов этих, Криг. Это целая наука о здоровой пище.

— Ну, о здоровой, это хорошо. Чем здоровее, тем лучше. Кабан, к примеру, куда здоровее, чем курица, в той и жрать-то нечего.

Путники рассмеялись.

Вернулся Брага.

— Там нечего закрывать. За дверью, что мы сорвали, обвал, прохода под землю теперь нет.

— Прекрасно. Идём за мальцом. Барт, мы идём к башне, что у тебя? — сказал командир в рацию.

— Не пойму, дядька Болт, все волнуются, говорят, стража сбежала из башни вместе с монахами, а мы остались взаперти, некому открыть.

— Не волнуйся, скоро мы тебя освободим.

— Я тебе большое кольцо колбасы несу, малец! — радостно заорал в свою рацию Криг. — Закончилось твоё голодание!

— Криг, дружище, я понял, чем можно заменить наказание книгами, — злорадно сказал Болт. — Буду садить тебя на диету.

— Слишком сурово, — улыбнулся Гера, — диета не для него.

— Это ещё кто такая? — подозрительно спросил громила. — У меня есть Светлана, и не подсовывайте мне никакую Диету.

— Провинишься, узнаешь, что это за дама — диета, — улыбнулся командир.

Из рыночной башни узники валили толпой, здесь заперли не меньше тысячи хаттанцев, к клетям Болт направил Брагу с Дроном, но те вскоре по рации сообщили, что оттуда народ уже кто-то выпустил. К старому замку решили не ходить, далековато, пока доберёшься, кто-то наверняка уже людей освободит.

Криг по-отечески потчевал Барта, сокрушался по поводу его худобы, хотя, справедливости ради надо сказать, что малец, со времени пребывания в отряде путников, заметно округлился и назвать его худым мог разве что громила. Ну, у того все были худыми, включая и его самого.

Переночевали на конюшне у Рипта, хотя теперь наверняка можно было найти место и получше, однако путники слишком устали.

Утром Болт поручил команде отыскать приличное жильё, а сам направился в банк, поскольку наличные финансы катастрофически заканчивались. Улицы были забиты народом, люди собирались в группы, обсуждали ночные события, но стало заметно, что прежняя угрюмость и безразличие уже сменяется привычной живостью и приветливостью хаттанцев.

— Болт! — спешащего путника кто-то окликнул.

— О! Приветствую, старый хрыч! Рад встрече.

— Я вижу, ты тоже решил стать последователем Баяна? Рясу пилигрима зачем напялил?

— Не обращай внимания, это я так прикалываюсь.

— Куда направляешься?

— Да есть дела, Локат. Денежка нужна на то, на сё… а ты?

— Ну, мне тоже денежка не помешает. Есть вести. Будем разговаривать?

— А есть о чём?

— Ну, хотя бы о том, зачем здесь были пилигримы из Самутрея.

— Опять займёшься вымогательством? Учти, я уж больше месяца, как ничего не зарабатывал, только траты, и траты. Много не дам.

— Путник, ты всегда был жадным, а сейчас у тебя это… как то ты говорил… А! Рецидив!

— Ладно, коррупционер ты наш, сейчас денежку со счёта сниму и поговорим. Здесь есть поблизости приличное место для разговора?

— "Кривой глаз". Не гляди на название — заведение, что надо. Лучшего эля чем у старого Гирда, хозяина этой харчевни, не найти во всей столице.

— Считай, уговорил.

Уже через полчаса приятели наслаждались прекрасным напитком в зале весьма недурственно обустроенной харчевни.

— Ну, чего ты хотел рассказать, Локат?

— А разве я хотел? Тебе показалось. Это ты хотел купить у меня информацию.

— Да? Гм… Это когда же? — Болт отхлебнул добрый глоток эля. — А есть, что покупать? На товар сперва надо хоть одним глазком взглянуть.

— Я тебе уже дал взглянуть, когда сказал о пилигримах из Самутрея. Дальше только за деньги. Пять кулов и я — открытая книга.

— Да-а-а… Ну ты и жучара, Локат! За пять десяток я и сам всё про себя расскажу. Даже то, чего не было. Два кула, и то, у меня сердце кровью обливается, при мысли о своей невероятной щедрости.

— У тебя понятия «щедрость» и «жадность» поменялись местами, путник, — осуждающе покачал головой стражник. — Ладно, у меня сердце тоже обливается кровью, но всё же, соглашусь на три кула.

— Ужас! — пробормотал Болт, но полез в карман и выложил перед Локатом две серебряных монеты.

— А где ещё одна? Потерялась, что ли?

— Ой, это я того… ошибся. Вот.

Еще один кул оказался в кармане стражника.

— Ошибся он… Глаз, да глаз за тобой нужен. Ладно, слушай сюда. Не так давно пришлось мне стоять вахту в магистрате. Там есть длинный коридор, из которого двери ведут во все залы и комнаты, что только есть в здании. И есть в этом коридоре большой камин, который топят только в зиму. Проходя мимо камина, я услышал звук разговора и, когда прислушался, понял, что говорят в кабинете головы. Говорил голова, а вот с кем, я так понять и не смог. Что интересно — в кабинет голова пришёл один и больше за время моей вахты к нему никто не заходил. Как туда мог попасть кто ещё, не могу знать. Разве через окно? Но это одна странность. Другая — в самом разговоре. Собеседник распекал голову, будто тот какой-то школяр, а не первый чиновник государства. А голова только оправдывался.

— Не отвлекайся. Ближе к сути, о чём был сам разговор?

— Я и говорю, что странный был разговор. Тот голос говорил, что до сих пор не готово место для земли. Что надо срочно готовить место, время очень дорого и, если голова не поторопится, потеряет свою должность.

— Как это — место для земли? Какой земли?

— Я тоже не понял. Но из дальнейшего разговора стало понятно, что пилигримы идут из Самутрея не просто так, они что-то приносят с собой. Что? Это тоже осталось неясным. Фраза: "Когда пилигримов станет больше пяти тысяч, хватит силы для прорыва", говорит что-нибудь тебе?

Болт молчал. Фразу можно было истолковать и так и этак, но прорыв мог быть только к одному месту — тропе. Выходит, модификантов нагнали для того, чтобы они пришли на тропу? А толку? Они же обычные крестьяне, абсолютно не готовые к суровой реальности тропы, местные хищники схарчили бы их в первый же день. Нет, цель явно в другом. Но в чём?

— Ладненько, будем считать, что инфа стоит тех денег, что я тебе отдал.

— И ещё кое-что бесплатно… С самутрейскими пилигримами сегодня в ночь сбежали городской голова и начальник стражи.

— Ага! Теперь понятно с чьей подачи на путников затеяли травлю. А ещё чего бесплатного у тебя есть?

— Моя доброта велика, но и она имеет предел. Всего один кул, и ты узнаешь ещё кое-что.

— Добряки вроде тебя Освенцимы на Земле устраивали, — пробурчал путник, но кул на стол выложил.

— Да никто его не трогал, дурака этого! — сердито сказал Локат. Старый Освунцим посчитал кусок моего огорода своим и судиться вздумал. А судья ему отказал. Так Освунцим напился до демонов в глазах и кого-то задел на улице, когда домой возвращался. Ему рожу и начистили, а подумали, что это я.

— Я о другом, старый хрыч, и твой сосед тут не при делах. Что ты хотел мне ещё сказать?

— В замке дознания сидят восемь путников. Их туда посадили по прямому приказанию головы. Освободить пока некому, нового голову ещё не избрали, а такой приказ может отдать только он.

— Хорошая новость… то есть, я хотел сказать, плохая. В том плохая, что некому отдать приказ. А хорошая, что путники живы. Имена хоть есть?

— Вот тебе список и помни доброту старого Локата.

Болт решил, не теряя времени даром, найти хорошее жильё для команды. Повернув на улицу Скаковую, где, как он знал, был отличный постоялый двор, путник заметил в тесном проходе меж домами сваленные в кучу брошенные котомки пилигримов с даньга. Их никто не трогал, ведь открыть такую котомку считалось большим грехом. Что-то подтолкнуло путника, некая смутная догадка, он подошёл к куче и открыл первую попавшуюся под руку котомку.

Земля. Котомка была заполнена обыкновенной землёй, почвой. "Место для земли" — немедленно всплыла странная фраза, подслушанная стражником.

Остальные котомки тоже оказались с землёй. Зачем? На фига переть мешки с землёй за полтораста вёрст? Или это не просто земля? На вид, так самая обычная. Болт пожал плечами, положил горсть земли в карман рясы и пошёл дальше. Вопрос с гостиницей решился очень быстро, почти все номера после ночного бегства пилигримов оказались пусты.

— Не знаю, — задумчиво сказал Брага, держа на ладони горстку сухой почвы.

Землю, принесенную Болтом проверяли чуть ли не на вкус, но ни один из путников не смог о ней ничего сказать. Крига с мальцом отправили проверять содержимое всех брошенных котомок, которые попадут на глаза.

— Надо бы показать Витализу, так он домой свалил уже как два часа назад. И он не знает, что мы переселились в "Тихую гавань", — проговорил Гера.

— Не вопрос, — сказал Болт и достал рацию.

— Колдун, слышишь меня? Ответь.

Рация молчала, но через полминуты ожила.

— Я слушаю, путник. Кстати, забыл вернуть тебе эту полезную вещицу.

— Пусть пока побудет у тебя. Ты будешь дома? Есть дело.

— Приходи, я буду ждать.

Командир спрятал рацию и повернулся к Браге.

— Остаёшься за старшего, братишка, я сгоняю к Витализу, а потом будем решать, что делать. Эту шараду с землёй надо обязательно разгадать, чую — она очень важна.

Дом Витализа серьёзно пострадал при ночном катаклизме, поскольку находился недалеко от Кробонта. Каменную ограду наклонило, на стенах зазмеились длинные трещины, вся зелень на клумбах, ранее придававшая дому некую праздничность, пожухла, строение приняло унылый и какой-то обиженный вид. Внутри дома, однако, всё было в относительном порядке, маг встретил гостя и немедленно принялся за исследование горстки земли.

— Сразу скажу — землица непроста. Есть следы неизвестной мне магии, но лишь следы. Подожди, я в лабораторию, вот угощение, будь как дома.

Однако маг вернулся уже через пять минут.

— Путник, ты можешь дать мне на минуту один свой башмак?

— Могу. — Болт недоумённо пожал плечами и снял ботинок.

Витализу хватило нескольких секунд для осмотра.

— На твоём башмаке следы той же магии, что и в этой горстке земли. Ты долго ходил по такой земле и обувь пропиталась той же магией.

Мгновенная догадка пронзила путника: Гул-Магот стоит на земле, называемой Рогус-Тор. Маги клана — жители троп, значит вход на тропу в мир Рогус, упомянутый Гиранитом, находится в непосредственной близости от Гул-Магота, поскольку вдали от порога сии маги долго находиться не могут. Земля, принесённая в котомках лже-монахов — это почва, набранная на тропе к Рогусу. В ней лишь следы магии тропы. А если такой земли принести много? "Когда пилигримов станет больше пяти тысяч, хватит силы для прорыва" — такие слова сказал таинственный гость головы магистрата. У каждого пилигрима котомка с землёй. И нужно место для земли.

— Послушай, колдун. Этой землицы притащили в Хаттан примерно пять тысяч котомок, каждая по весу примерно как половина мешка с мукой. Землю тащили пилигримы из Самутрея. Что если всю эту землю высыпать в одном месте?

— Да ничего. Магии, запасённой в почве, будет мало, хоть сто тысяч мешков принеси.

— А если подготовить место?

— Место? — колдун задумался, через минуту поднял голову и продолжил:

— Можно подготовить место. В столице есть пара мест, где расположены узлы магической структуры нашего мира. Одно место — это рыночная башня, другое — старый замок. Если высыпать всю землю там и провести обряд, то магия, запасённая в ней, усилится в тысячи раз.

— А какой обряд?

— Нужно принести в жертву не менее пятисот человек, а обряд должны вести около пятидесяти магов, для того, чтобы составить круг силы.

— Вот! Всё стало на свои места! В столицу притащили гору земли — это раз. В рыночной башне и в старом замке заперли много народу — это два. Всем магам Хаттана запретили покидать дома, — это три. Рассказывать дальше?

— Не нужно… — сказал потрясённый Витализ. — Но кто смог бы заставить нас, магов Хаттана провести такой жестокий обряд? Никто бы не согласился!

— Ты забыл нашего друга Гринвелла. Как считаешь, он смог бы заставить работать магов в кругу силы?

— Да… — выдохнул колдун. — Даже без нашего согласия. Но скажи, что это за земля?

— Земля тропы, колдун. Не могу сказать точно, что хотели сделать маги Гул-Магота, но очень похоже — кусочек тропы.

То, что маги Гул-Магота могут жить на тропе, путник говорить Витализу не стал. Но сам прекрасно понял, что готовился десант гул-маготовцев в Хаттан. И сии маги, попади на рукотворную тропу, стали бы обладать огромной силой, от Хаттана до земной тропы — рукой подать, задачу попасть туда они решили бы очень быстро и никакие путники им уже не помешали бы. Непонятно только, почему сбежали модификанты, но это связано скорей всего с отсутствием Гринвелла, тот как-то держал их. Да разве он только их держал? Вся столица была под пси-прессом, люди ходили как зомби. Скорее всего, он заключил какой-то договор с Гул-Маготом и выполнял его. Бизнесмен хренов. А силён, мерзавец. Хвастал, что не слабее земного дьявола и, похоже, в этом не лгал. Всё равно — дурак. Слишком самонадеянным оказался. Но следует поберечься, наверняка в городе остались его сторонники, либо сторонники Гул-Магота, которые захотят отомстить за неудачу. Ну-ка, сорвать последний рывок к тропе! Сколько усилий сотен магов, сколько надежд и всё это сорвано горсткой путников!

— Витализ, собирайся, тебе нельзя здесь оставаться. Достаточно того, что я потерял Хлавира, до сих пор не могу этого себе простить.

— Но почему? И как я брошу дом?

— Долго рассказывать, поверь, я хочу тебе добра. Собирайся, а я свяжусь со своими. Похоже, мы растревожили здоровенное осиное гнездо, а я, дурак, только сейчас это понял.

Путник поднёс к губам рацию:

— Брага, здесь Болт.

— На связи.

— Мужики, не расслабляйтесь, похоже, нам предстоит великий шухер. Будьте готовы ко всему. Приду, расскажу подробнее. Зовите по рации Крига и мальца, разделяться сейчас нельзя.

— Они уже здесь. Во всех котомках для даньга — земля.

— Это я и так уже знаю.

— А кто нам может угрожать?

— Пока не знаю, возможно даже никто. Но лучше поберечься. Я привык верить своей интуиции, а она сейчас говорит именно это. Мы выходим.

На улице, тем не менее, всё было спокойно, никто не пытался преградить путь Болту с Витализом, люди радовались освобождению от непонятного гнёта, ласковому солнцу, прекрасной погоде.

— Колдун, поднапрягись чуток, старайся чувствовать враждебность, буде таковая возникнет. Я тоже приму свои меры.

Болт постарался максимально приблизиться к состоянию абсолюта, насколько это было возможно без подготовки. Но с каждым разом это ему удавалось всё легче и быстрее, вот и сейчас хватило всего минуты, чтобы достигнуть нужной кондиции. Мозг в этом состоянии начинал работать очень продуктивно, мгновенно просчитывались миллионы причинно-следственных связей, отбрасывалась шелуха и оставалась истина. Вот идёт девушка, ряд признаков, на которые в обычном состоянии человек не обращает внимания, да может и вообще не заметить, указывают на то, что её недавно поцеловал мужчина, — это заметно по едва уловимому запаху, слетающему с губ мельчайшими каплями слюны, чужой слюны с мужским запахом. Девушка сияет аурой счастья, хотя на лице строгое выражение, совокупность движений указывает на некоторую усталость, это может говорить, что поцелуй сопровождался кое-какими другими, более страстными действиями, об этом сообщают и характерные примятые складки на платье. О многих других прохожих путник мог бы тоже многое порассказать, причём вся эта информация легко удерживалась и контролировалась. Сзади идут три человека, уже через секунду Болт не оборачиваясь вычислил, что это два молодых парня, а между ними девушка. За троицей… а вот за троицей идут два типа, к которым следует отнестись внимательнее, хотя бы потому, что о них трудно что либо сказать. Будто и не люди вовсе — ни запахов, ни эмоций, ни звуков. Но звук шагов всё равно есть, а он тоже много чего может сказать. Оба весьма умелые ходоки, шаг кошачий, лёгкий. Вооружены — в состоянии абсолюта отлично слышны даже малейшие позвякивания металла о детали одежды. По ряду признаков можно сказать, что сильны. Не простые ребята и не зря идут за путником и Витализом.

— Витализ, нас ведут, — едва слышно сказал Болт. — Будь крайне осторожен, чуть что — уходи в сторону, я сам за себя постою. Два кренделя, опасные ребята.

По ходу движения рядом оказался вход в продуктовую лавку. Болт приказал колдуну зайти, а сам остановился, якобы ожидая его. Оборачиваться не стал, чтобы преследователи ничего не заподозрили. Но те тоже остановились, не приближаясь к путнику. Болт сделал вид, что разглядывает натёртую до блеска, висящую жестяную вывеску на входе лавки — наклонил её, словно любуясь работой гравировщика. На самом деле натертая до блеска жесть словно зеркало отразила на своей поверхности двоих преследователей. Обычный человек ничего бы не смог разглядеть в размазанном, искажённом отражении, но Болт увидел всё как надо. Их преследовали путники. Землян Болт распознал бы и без состояния абсолюта, стоило только на них взглянуть. Этих двоих Олег не знал. Даже на тропе никогда не встречал. Враги однозначно. Стала заметна агрессия и насторожённость, хотя рожи абсолютно невозмутимые.

— Эй, братишки! — Болт решил ускорить события. — Чего стоим, подходите, ведь явно хотите поговорить.

Незнакомцы переглянулись, видать не ожидали, что их заметили. Сначала решили прикинуться, будто ничего не поняли, но, увидев изучающий насмешливый взгляд Олега, решились.

— Да, хотим поговорить. Не здесь конечно, разговор конфиденциальный.

— Не здесь, так не здесь. А где?

— Да хоть вон в том переулке, там нет людей, посторонние не должны нас слышать.

— Да не вопрос, брат. Идём, кстати, как зовут обоих? Я Болт, Болтов Олег.

— Хижняк Валера, Хижина, значит, — ответил один.

— Ветер я, Ветров Иван, — буркнул второй.

— Понятно. Не слыхал я о вас, видать недавно на тропе.

Оба промолчали.

Болт чувствовал теперь все эмоции путников. Он почти что читал их мысли, которые явно не отличались симпатиями к нему. Да пусть себе, эти ребятишки не представляют серьёзной угрозы, их послали явно для рекогносцировки. Не проявят дурной инициативы — уйдут живыми и здоровыми. А проявят… будет видно, может, тоже уйдут.

— Пришли вроде, — беспечно сказал Болт. — Я вас внимательно слушаю.

— Ну… разговор о том, что ты перешёл дорогу серьёзному человеку, — сказал Хижняк.

— Да ну? И что?

— А то, что отвечать придётся, братан, зловеще сказал Ветер.

— Тебе, что ли?

— Сначала мне, а потом и человеку.

— Это брат, если я сочту его человеком. Ты то сопля, разговоров с такими не веду. Второй тоже. Бывайте, ребятки, штанишки подтяните.

Болт провоцировал драку, надо наказать и напугать сопляков. Такие раскалываются, когда чувствуют силу.

Так и случилось. Оба напали одновременно, обычный человек, даже мастер меча, был бы убит на месте, но это был путник с большим опытом, да ещё в состоянии абсолюта. Нападающие столкнулись друг с другом, причём это столкновение едва не закончилось смертью Хижняка, Ветер чуть не снёс ему голову. Болт уже стоял в сторонке и издевательски щерил зубы. Ещё несколько петушиных наскоков тоже закончились безрезультатно, да ещё Болт сопровождал действия новичков весьма обидными словами, чем только раззадорил их азарт. Наконец наглый путник оказался у стены. Молодые переглянулись и бросились в решающую атаку, в результате которой оба невесть как потеряли мечи и оказались безоружными перед лицом недавней жертвы.

— Не можешь с…ть, не мучай ж… — сказал Болт без всякого выражения, словно констатируя факт. — Послал вас человек может и серьёзный, но дурак. С серьёзным человеком, вроде меня, надо встречаться лицом к лицу, а не посылать придурков вроде вас. Кто ж там такой серьёзный, а? Звать его как? Считаю до одного, если не отвечаете, буду бить. Один…

Ребята решили не отвечать, после чего Болт начал их бить. Просто кулаками, без всякого оружия, но весьма жёстко и больно. Через минуту ребятам дошло, что так можно и коньки отбросить, драться на кулаках с этим монстром было ничуть не легче чем на мечах, поэтому они заговорили. Выяснилось, что послал их Белый, он сейчас в Хаттане и кроме них двоих посылать было просто некого. В команде у него ещё пятеро путников, где они неизвестно, но в столице их нет. И, дескать, Болт зря не хочет работать с Белым, деньги он платит не детские и при этом не нужно таскаться с товаром по тропе.

— С вами всё ясно. Быстро вытерли рожи от крови и вперёд. Придётся посадить вас под замок, таких-то олухов и убивать жалко.