"Пират королевы Елизаветы" - читать интересную книгу автора (Мюллер В.К.)

оставить. Клянусь богом, я как помешанный становлюсь, если только подумаю о
них. Я требую, чтобы этого не было; я требую, чтобы джентельмены с матросами
и матросы с джентельменами были друзьями. Я хотел бы знать имя того, кто
здесь отказался бы своими руками взяться за канаты, но я знаю, такого здесь
нет. Покажем же, что мы все заодно, не дадим неприятелю случая радоваться
развалу и разброду среди нас. Джентельмены необходимы в плавании для
управления, поэтому я и взял их с собой, да и другая еще цель при этом у
меня была. Но и без матросов не могу обойтись, хоть и знаю, что это самый
завистливый народ на свете и беспокойный, коли не держать в узде. Потом вот
что еще: ежели кто здесь хочет домой вернуться, пусть скажет мне. Вот
"Златоцвет"', могу обойтись без него, отдать тому, кто хочет домой; дам
столько, сколько могу. Только помните, чтобы это было на самом деле домой, а
то, коли встречу на своем пути, пущу ко дну! До завтра хватит времени
обдумать, но клянусь, что говорю с вами начистоту.
Раздались голоса, что никто возвращаться не хочет, все хотят разделить
его участь,
- Ну, ладно, отправились вы в плавание по доброй воле или нет? Все
ответили, что по доброй воле.
- А от кого ожидаете получить ваше жалованье?
- От вас, - раздалось в ответ.
- Ну, что же; что скажете: хотите получить жалованье сейчас или
доверяете мне?
- Доверяем, - раздалось по командам. Несколько голосов прибавили:
- Мы и не знаем, сколько жалованья спрашивать.
Тогда генерал приказал баталеру[Эконом на военном корабле.] с
"Елизаветы" немедленно сдать ключи, что тот и исполнил. Затем, повернувшись
в сторону командиров отдельных судов, он сказал:
- Освобождаю офицеров от всех их обязанностей.
- Что вас побудило сместить нас? - спросили капитаны Винтер и Томас.
- Приведите мне резоны, по которым я не должен был бы так поступить, -
ответил генерал.
Затем, приказав всем молчать, он рассказал следующее:
- Ее величество королева из всех людей на свете пуще всего запретила
мне рассказывать о целях плавания лорду Берлею, а вы знаете, как Даути сам
признался, что он выдал министру планы путешествия. Теперь, господа, даю
слово джентельмена, больше казней не будет, больше не подниму руку ни на
кого, хотя есть здесь такие, которые ее заслужили.
При этих словах он указал на Уоррола, который тут же бросился к его
ногам и просил пощады.
- Ладно, ладно, Уоррол, - сказал генерал, - мы еще потолкуем об этом
после.
Потом он обвинил некоего Джона Олдея в дурных поступках против него, но
не стал распространяться, прибавив:
- Потолкуем об этом один на один после обеда. Тут есть люди, которые не
зная, как иначе повредить мне, распространяют слухи о разных частных лицах,
которые будто бы снарядили это путешествие. Вот как было на самом деле. Лорд
Эссекс писал обо мне министру Уолсингэму как о человеке, годном для борьбы с
испанцами. Уолсингэм приходил беседовать со мною и говорил, что королева,
оскорбленная Филиппом Испанским, хотела бы ему отомстить. Он показал мне
план действий, прося под ним подписаться, но я отказался от подписки, потому