"Потерянный герцог Уиндхэм (The Lost Duke of Wyndham)" - читать интересную книгу автора (Куинн Джулия)

Глава тринадцатая

Грейс позволила Амелии увлечь себя к окну, и как только они пересекли комнату, Амелия тут же начала быстро шептать ей о событиях этого утра, о Томасе, нуждавшемся в ее помощи, и о своей матери.

Грейс только кивала, постоянно бросая взгляды в сторону открытой двери. В любое время мог появиться Томас, и хотя Грейс понятия не имела, что можно предпринять, чтобы предотвратить пагубное, как ей казалось, столкновение, сейчас она не могла думать ни о чем другом.

Амелия тем временем продолжала что–то шептать ей. Грейс смогла сосредоточиться только на самом конце фразы, когда Амелия сказала:

— …я прошу тебя не опровергать этого.

— Конечно же, нет, — быстро произнесла Грейс, потому что, наверняка, Амелия просила о том же, о чем Томас уже попросил ее несколькими минутами ранее. В противном случае она понятия не имела, на что согласилась, когда добавила: — Даю тебе слово.

В этом случае Грейс не была уверена, что ей стоит беспокоиться.

Тут они обе умолкли, поскольку как раз в этот момент, проходили мимо мистера Одли, который понимающе кивнул им и улыбнулся.

— Мисс Эверсли, — произнес он. — Леди Амелия.

— Мистер Одли, — ответила Амелия. Грейс произнесла то же самое, но ее голос был сух и неприветлив.

Как только они отошли на достаточное расстояние от мистера Одли, Амелия вновь начала шептать, но именно в этот момент Грейс услышала тяжелые шаги в холле. Она развернулась, чтобы посмотреть, но это был всего лишь проходивший мимо с багажом лакей.

Грейс сглотнула. О, Боже, вдовствующая герцогиня уже начала упаковывать вещи для поездки в Ирландию, а Томас даже еще и не знал о ее планах. Как же она позабыла сообщить ему об этом во время их разговора?

Вдруг она осознала, что рядом с ней Амелия, о которой ей каким–то образом удалось забыть, даже при том, что они держали друг друга под руку.

— Прости, — быстро сказала Грейс, так как подозревала, что настала ее очередь говорить. — Ты что–то сказала?

Амелия покачала головой и ответила:

— Нет.

Грейс была почти уверена, что это не так, но она не была склонна спорить сейчас.

И затем… снова шаги в холле.

— Извини меня, — сказала Грейс, более неспособная пребывать в состоянии неизвестности ни одной минутой дольше. Она выдернула свою руку и поспешила к открытой двери. Еще несколько слуг прошли мимо, все явно занятые приготовлениями к будущей поездке в Ирландию. Грейс вернулась к Амелии и снова взяла ее под руку. — Это был не герцог.

— Кто–то куда–то едет? — спросила Амелия, наблюдая за двумя лакеями, промелькнувшими в дверном проеме, один с дорожной сумкой, другой — со шляпной коробкой.

— Нет, — сказала Грейс. Однако она ненавидела лгать, поэтому добавила: — Точнее, я полагаю, что может быть кто–то и собирается, но я об этом не знаю.

Что тоже было ложью. Замечательно. Она посмотрела на Амелию и попыталась ободряюще ей улыбнуться.

— Грейс, — тихо произнесла Амелия, с чрезвычайно заинтересованным видом: — с тобой все в порядке?

— О, нет… точнее я хочу сказать, что, да, со мной все хорошо. — Она попыталась снова беззаботно улыбнуться, но подозревала, что это у нее получилось еще хуже, чем раньше.

— Грейс, — прошептала Амелия, и в ее голосе послышались новые довольно тревожащие лукавые нотки: — ты влюбилась в мистера Одли?

— Нет! — О Боже, это прозвучало слишком громко. Грейс взглянула на мистера Одли. Не то, чтобы она хотела этого, но они только что совершили очередной поворот и вновь оказались прямо перед ним, так что она не могла этого избежать. Его лицо было слегка наклонено вниз, но Грейс увидела, что он смотрит на нее, весьма ошеломленный. — Мистер Одли, — произнесла она. Поскольку он наблюдал за нею, Грейс показалось, что ей следует обратиться к нему, даже если он был слишком далеко, чтобы услышать.

Затем, как только у нее появилась возможность, она повернулась к Амелии, яростно прошептав:

— Я только что встретила его. Вчера. Нет, днем раньше. — О, ну что за дурочка! Она покачала головой и решительно уставилась прямо перед собою. — Я не могу вспомнить.

— Что ж, ты встретила много интригующих господ за последнее время, — прокомментировала Амелия.

Грейс резко повернулась к ней.

— Что ты имеешь в виду?

— Мистер Одли… — поддразнила Амелия. — Итальянский разбойник.

— Амелия!

— Ах, да, ты сказала, что он был шотландец. Или ирландец. Ты не была уверена. — Бровь Амелии взлетела в раздумье. — Откуда мистер Одли? У него такой же акцент.

— Не знаю, — вымученно произнесла Грейс. Где сейчас Томас? Она боялась его появления, но ожидание было еще хуже.

И затем Амелия — о Боже, ну, почему? — воскликнула:

— Мистер Одли!

Грейс отвернулась и уставилась в стену.

— Грейс и я задаемся вопросом, откуда Вы, — произнесла Амелия. — Ваш акцент мне незнаком.

— Ирландия, леди Амелия, немного севернее Дублина.

— Ирландия! — воскликнула Амелия. — Боже мой, это так далеко.

Они закончили кружить по комнате, но Грейс осталась стоять даже после того, как Амелия отняла у нее свою руку и села. Тогда Грейс двинулась к двери, стараясь действовать незаметно, насколько это было вообще возможно.

— Как Вам понравился Линкольншир, мистер Одли? — услышала она вопрос Амелии.

— Я нахожу его полным сюрпризов.

— Сюрпризов?

Грейс всматривалась в холл, слегка прислушиваясь к беседе позади нее.

— Мой визит сюда не принес того, чего я ожидал, — сказал мистер Одли, и Грейс весело улыбнулась тому, как он это сказал.

— В самом деле? — удивилась Амелия. — Чего же Вы ожидали? Уверяю Вас, мы весьма цивилизованны в этой части Англии.

— Несомненно, — пробормотал он. — Даже более того, чем я бы предпочел.

— Вот как, мистер Одли, — удивилась Амелия, — что же это означает?

Если он и ответил, то Грейс не слышала что. Именно в этот момент она увидела, как Томас спустился в холл. Он полностью привел себя в порядок и снова был похож на герцога.

— Ох, — восклицание само сорвалось с ее губ. — Извините меня. — Она поспешила в холл, как безумная, размахивая руками, навстречу Томасу, чтобы подготовить его к встрече с Амелией и мистером Одли.

— Грейс, — сказал Томас, целеустремленно двигаясь вперед, — что это значит? Пенрит сказал мне, что Амелия ждет меня здесь.

Он даже не замедлил шага при виде Грейс, и она поняла, что необходимо преградить ему дорогу.

— Томас, подождите, — произнесла девушка с тихой настойчивостью и схватила его за руку, заставляя остановиться.

Томас повернулся к ней, одна его бровь надменно изогнулась.

— Там мистер Одли, — сказала она, оттаскивая его подальше от двери. — Он в гостиной.

Томас поглядел на гостиную, затем снова на Грейс, явно ничего не понимая.

— С Амелией, — фактически прошипела она.

Всю его показную невозмутимость как ветром сдуло.

— Что за черт? — выругался Томас, снова посмотрев в направлении гостиной. Хотя отсюда он не имел никакой возможности увидеть, что же там происходит.

— Почему?

— Я не знаю, — сказал Грейс, в голосе которой было слышно раздражение. Откуда она могла знать почему? — Он уже был там, когда я пришла. Амелия сказала, что увидела, как он проходил мимо двери, и подумала, что это были Вы.

Было видно, как его бросило в дрожь.

— Что он сказал?

— Я не знаю. Меня там не было. А потом я не могла ее хорошенько расспросить в его присутствии.

— Нет, конечно же, нет.

В наступившей тишине Грейс ждала, чтобы продолжить разговор. Он надавил пальцем на свою переносицу и выглядел так, словно у него болела голова. Пытаясь предложить хоть какие–то не неприятные новости, Грейс сказала:

— Я почти уверена, что он не открыл ей…

О, Боже. Как она должна сформулировать это?

— …свою подлинную личность, — закончила она с содроганием.

Томас бросил на нее грозный взгляд.

— Я в этом не виновата, Томас, — парировала она.

— Я этого и не говорил. — Его голос был холоден, и, не произнеся больше ни слова, он прошествовал в гостиную.

***

С того момента, как Грейс выскочила из комнаты, ни Джек, ни леди Амелия не произнесли ни слова. Казалось, что они заключили соглашение соблюдать тишину, чтобы попытаться разобрать то, что говорилось в холле.

Джек всегда считал себя одним лучших в искусстве подслушивания, но сейчас он был неспособен уловить ни одного звука из перешептывания Грейс и Уиндхема. Однако у него имелась своя версия того, о чем они могли бы говорить. Грейс предупреждала Уиндхема о том, что злой мистер Одли запустил свои когти в прекрасную и невинную леди Амелию. Затем Уиндхем выругался — про себя, конечно, поскольку никогда не будет настолько туп, чтобы сделать это в присутствии леди, — и потребовал выложить ему все, что было сказано.

Все это было бы крайне занимательно, если бы не события сегодняшнего утра. И их поцелуй.

Грейс.

Он опять хотел ее. Он опять хотел ту женщину, которую он сжимал в своих объятиях, а не ту, что чопорно вышагивала по периметру комнаты с леди Амелией, следя за ним, словно в любой момент он мог украсть фамильное серебро.

Он подумал, что это было забавно. В любом случае. И решил, что должен себя поздравить. Независимо от того, какие чувства она к нему испытывала, это не было равнодушие. Которое было бы самым жестоким ответом из всех возможных.

Впервые в жизни Джек обнаружил, что завоевание леди не будет для него игрой, в которую он любил играть прежде. Впервые его не волновали острые ощущения от преследования, не волновало переживание каждого приятного и развлекательного шага на этом пути, не волновало планирование соблазнения и затем — выполнение этого плана с талантливым размахом.

Он просто хотел ее.

Возможно, даже — навсегда.

Он посмотрел на леди Амелию. Она подалась вперед, ее голова была наклонена так, словно она пыталась расположить ухо под наилучшим углом.

— Вы все равно не услышите их, — сказал Джек.

Взгляд, который она на него бросила, был забавным. И совершенно неискренним.

— О, не притворяйтесь, что Вы не пробовали, — проворчал он. — Я тоже пытался это сделать.

— Очень хорошо. — Леди Амелия выждала одно мгновение, затем спросила: — Как Вы думаете, о чем они говорят?

Ах, любопытство всегда побеждает. Джек решил, что она более сообразительна, чем притворялась в начале их знакомства. Он пожал плечами, делая вид, что не знает.

— Трудно сказать. Я бы никогда не осмелился претендовать на то, что способен постичь женский разум или нашего образ мыслей нашего уважаемого хозяина.

Удивленная Амелия резко обернулась к нему.

— Вам не нравится герцог?

— Я этого не говорил, — ответил Джек. Но, несомненно, они оба знали, что он имел ввиду именно это.

— Как долго Вы намереваетесь оставаться в Белгрейве? — спросила девушка.

Джек улыбнулся.

— Вам не терпится избавиться от меня, леди Амелия?

— Конечно, нет. Я видела, как слуги выносили дорожные сундуки. Я подумала, что, возможно, они Ваши.

Джек попытался сохранить на лице невозмутимое выражение. Он не знал, почему был так удивлен, узнав, что старая склочница уже начала упаковывать вещи.

— Полагаю, что они принадлежат вдовствующей герцогине, — ответил он.

— Она куда–то уезжает?

Джек почти рассмеялся над выражением откровенной надежды на ее лице.

— В Ирландию, — ответил он рассеянно, прежде, чем ему пришло в голову, что возможно эта женщина менее, чем кто–либо другой, должна быть посвящена в их планы.

А возможно, она была единственным человеком, которому действительно следовало бы обо всем рассказать. Конечно, она имела право знать. По его мнению, она должна быть святой, если действительно собиралась выйти замуж за Уиндхема. Он не мог вообразить ничего менее приятного, чем жизнь с таким высокомерным педантом.

И сразу же, словно вызванный его мыслями, в комнате появился тот самый высокомерный педант.

— Амелия.

Уиндхем стоял в дверном проеме во всем своем герцогском блеске. Если бы не восхитительный синяк под глазом, подумал Джек с небольшой долей удовлетворения. Он был еще более заметен, чем вчера вечером.

— Ваша светлость, — ответила девушка.

— Так приятно видеть Вас здесь, — сказал Уиндхем, присоединяясь к ним. — Вижу, что Вы уже познакомились с нашим гостем.

— Да, — сказала леди Амелия, — мистер Одли весьма занимателен.

— Весьма, — сказал Уиндхем. Джек подумал, что вид у герцога такой, словно он только что съел редьку.

Джек всегда ненавидел редьку.

— Я приехала, чтобы повидать Грейс, — сказала леди Амелия.

— Да, конечно, — ответил Уиндхем.

— Увы, — вставил Джек, наслаждаясь их неловкостью, — я обнаружил леди Амелию первым.

В ответ Уиндхем обдал его ледяным презрением. На что Джек улыбнулся, убежденный, что это распалит его намного больше, чем любые слова, которые он мог бы сейчас произнести.

— На самом деле, это я обнаружила его, — сказала леди Амелия. — Я увидела его в холле и подумала, что это Вы.

— Поразительно, не так ли? — побормотал Джек. Он повернулся к леди Амелии. — Мы совершенно не похожи.

— Нет, — резко сказал Уиндхем, — совершенно не похожи.

— А Вы как думаете, мисс Эверсли? — спросил Джек, вставая. Казалось, он один заметил, что Грейс вернулась в комнату. — У нас с герцогом есть общие черты?

Губы Грейс приоткрылись, она выждала целую секунду прежде, чем заговорила.

— Боюсь, что я не так хорошо Вас знаю, чтобы судить объективно.

— Прекрасно сказано, мисс Эверсли, — ответил он, кивнув ей с одобрением. — Могу ли я сделать вывод, что Вы весьма хорошо знаете герцога?

— Я пять лет проработала на его бабушку. За это время мне повезло изучить кое–что в его характере достаточно хорошо.

— Леди Амелия, — сказал Уиндхем, явно торопившийся закончить разговор, — могу я проводить Вас домой?

— Конечно, — сказала девушка.

— Так скоро? — пробормотал Джек, докучая герцогу.

— Моя семья ждет меня, — ответила леди Амелия, хотя до того, как Уиндхем предложил проводить ее, она не проявляла никаких признаков озабоченности этим.

— Тогда мы уезжаем прямо сейчас, — сказал Уиндхем. Его невеста приняла его руку и встала.

— Э–э, Ваша светлость!

Джек немедленно повернулся на звук голоса Грейс.

— Могу я поговорить с Вами, — сказала она, стоя около двери, — перед тем, как Вы, э–э, уедете. Пожалуйста.

Уиндхем извинился и проследовал за нею в холл. Они были все еще видны из гостиной, хотя было трудно, а точнее, невозможно, подслушать их беседу.

— И все же, что они могут обсуждать? — спросил Джек леди Амелию.

— Понятия не имею, — огрызнулась она.

— Аналогично, — сказал Джек, придав своему голосу легкость и беззаботность. Только для контраста. Жизнь здесь становилась все более интересной.

И затем они услышали:

— Ирландия!

Это произнес Уиндхем, к тому же довольно громко. Джек наклонился вперед, чтобы лучше видеть, но герцог взял Грейс за руку и увел ее с глаз долой. И за пределы слышимости.

— Что ж, мы получили ответ, — пробормотал Джек.

— Он не может расстроиться из–за того, что его бабушка уезжает из страны, — сказала леди Амелия. — Я бы подумала, что он скорее устроит праздник по этому поводу.

— А я думаю, что мисс Эверсли сообщила ему, что его бабушка требует, чтобы он сопровождал ее.

— В Ирландию? — Амелия покачала головой. — О, Вы должно быть, ошибаетесь.

Он пожал плечами, притворяясь безразличным.

— Возможно. Я здесь совершенно новый человек.

И затем она произнесла весьма претенциозную речь:

— Оставив в стороне тот факт, что я не могу вообразить, почему вдовствующая герцогиня пожелала поехать в Ирландию — не то чтобы я не хотела бы увидеть Вашу красивую страну, но это не в характере вдовы, которая, как я слышала, всегда пренебрежительно отзывалась о Нортумберленде, Озерном крае и всей Шотландии в целом… — Она сделала паузу, по–видимому, чтобы отдышаться. — А уж Ирландия кажется ей и вовсе концом света.

Он кивнул, так как все это было вполне ожидаемым.

— И к тому же, утверждение, что она захотела, чтобы его светлость сопровождал ее, кажется бессмысленным. Они не любят находиться в компании друг друга.

— Как вежливо сказано, леди Амелия, — прокомментировал Джек. — А кто–нибудь вообще любит находиться в их компании?

Ее глаза расширились от шока, и ему пришло в голову, что возможно он должен был ограничить свое оскорбление одной только вдовой, но именно в это время Уиндхем вернулся назад в комнату, выглядя раздраженным и высокомерным.

И почти наверняка достойным любого вида оскорбления, которое Джек мог бы ему нанести.

— Амелия, — произнес Уиндхем с напускной беззаботностью, — боюсь, что я не смогу проводить Вас домой. Приношу свои извинения.

— Конечно, — ответила она так, как если бы имела возможность сказать что–то другое.

— Я готов сделать все для Вашего комфорта. Возможно, Вы хотели бы выбрать книгу из библиотеки?

— Вы можете читать в экипаже? — засомневался Джек.

— А Вы нет? — спросила она.

— Я могу, — ответил он с особым ударением. — Я могу делать в экипаже почти все. Или с экипажем, — добавил он, улыбнувшись Грейс, которая стояла в дверном проеме.

Уиндхем впился в него взглядом и, схватив свою невесту за руку, без церемоний рывком поднял ее на ноги.

— Было приятно с Вами познакомиться, мистер Одли, — сказала леди Амелия.

— Да, — беспечно отозвался Джек, — кажется, Вы действительно нас покидаете.

— Амелия, — произнес герцог, его голос стал еще более резким, чем прежде. И он утащил ее из комнаты.

Джек последовал за ними к двери, разыскивая Грейс, но она уже исчезла. Что ж, хорошо, возможно это и к лучшему.

Он посмотрел в окно. Небо потемнело, и казалось, что дождь неизбежен.

Самое время для той прогулки, которую он задумал. Дождь должен быть холодным. И проливным. Точно таким, в каком он нуждался.