"Солдат империи, или История о том, почему США не напали на СССР" - читать интересную книгу автора (Мацкевич Вадим)

И через неделю я оказался в столице, где сначала поступил в Академию
связи. Потом был объявлен набор в Военно-воздушную академию (ВВА), и я
перешел в нее.
Академия находилась в эвакуации в Йошкар-Оле. Когда мы прибыли туда,
первым делом нас отвели в огромную столовую и как следует накормили. Там на
столы поставили большие кастрюли с рисовой кашей. Я никогда не забуду этот
белый рис и ярко-желтое масло на нем.
Начальниками курсов были бывшие преподаватели Гражданского воздушного
флота, какие-то совершенно не военные. Командир моего отделения Васильев
меня не любил. Ему было около сорока (не понятно, как он вообще попал в
академию), и мы, пацаны, его просто раздражали. А на занятиях по немецкому
языку произошел смешной случай, после которого я попал в его кровные враги.
Я тогда сидел на первой парте, прямо перед молоденькой и очень симпатичной
учительницей немецкого языка, когда она вызвала Васильева и попросила
прочитать стихи Гете. Читал он по складам, выдавливая из себя каждое слово,
с ужасным произношением. Учительница вдруг заметила, как я улыбаюсь:
- Что это вас, Мацкевич, развеселило? Как Васильев читает?
- Да нет, читает-то он неплохо, вот только произношение у него какое-то
матерное.
И Васильев мне этого не забыл. Если все остальные ходили в какой-то
неведомый мне 3-й караул и возвращались оттуда очень довольные, да еще с
какими-то свертками или буханками черного хлеба, о котором я только мог
мечтать, то меня Васильев посылал только в самый тяжелый караул - на
аэродром, где я на ветру стоял около самолетов и промерзал до костей.
Через некоторое время вдруг ночью зажегся свет:
- Подъем! Все кроме Мацкевича и Ширмана!
Как выяснилось, в 3-м карауле (где ни разу не были только мы с Яшкой)
был продовольственный склад, и караульные вскрывали бочки с селедкой,
наедались до отвала, да еще меняли селедку у местных жителей на хлеб и еду.
Пятнадцать любимчиков Васильева, которые регулярно ходили в 3-й караул,
после суда военного трибунала были отправлены в штрафной батальон под
Сталинград, где практически все погибли. Если бы не Гете и его замечательные
стихи, я имел бы все шансы попасть в штрафбат. Но главное, конечно, было не
в стихах, а в "матерном произношении" Васильева.
Весной 1943 года меня направили на стажировку под Новошахтинск на
Миусфронт (пресловутый рубеж по реке Миус). Моей обязанностью было помогать
инженеру и техникам полка эксплуатировать спецоборудование самолетов. Я
попал в 9-й гвардейский полк, где было много Героев Советского Союза.
Особенно мне нравился истребитель "Аэрокобра" и его оборудование. Эти
американские самолеты отличались тем, что им не требовалась регулировка. На
некоторых было даже написано: "Механик, не вскрывай меня, не мешай мне
работать". А в некоторых местах самолета стояли небольшие устройства "full
proof" ("защита от дураков"), которые блокировали попытку персонала сделать
какую-либо глупость. Фирма "Белл" специально для наших летчиков поставила на
"Кобры" пушки. К "Кобрам" американцы придавали компактные рации с
"солдат-моторами". С такими рациями командиры полков могли руководить
посадкой, взлетом и боем своих летчиков, а затем выезжать с этими рациями
ближе к войскам. На "Аэрокобрах" стояло очень совершенное радионавигационное
оборудование, которое облегчало летчикам совершать взлет и посадку в плохих
метеоусловиях.