"Введение в социальную философию (Учеб. пособие" - читать интересную книгу автора (Момджян К.Х.)

ориентиров.

Руководствуясь подобными фактами, некоторые философы считают, что
высшим критерием ценностных предпочтений являются потребности общественного
выживания, самосохранения общества, а не отдельных человеческих индивидов,
чье поведение может быть более или менее правильным в зависимости от его
соотношений с общественной пользой.

Сторонников подобного подхода ничуть не смущает тот факт, что в
человеческой истории отсутствует единый и общепризнанный стандарт такой
"общественной пользы". В самом деле, в истории самых разных стран и народов
нет и не было разумных людей, оспаривающих способность воды закипать при
нагревании. В то же время представления об общественно необходимом
поведении, существовавшие в родоплеменной общине, серьезно отличались от
представлений средневекового общества; национальный стереотип
целесообразного общественного поведения, присущий большинству немцев,
всегда был далек от приоритетов "славянской души"; наконец, в одном и том
же обществе у патрициев и плебеев, крестьян и феодалов, католиков и
гугенотов "практические оценки" весьма отличались друг от друга.

Тем не менее многие философы убеждены в том, что реальное многообразие
суждений об общественной пользе, существующее в человеческой истории, не
означает отсутствия в ней универсальных ценностей, норм и критериев
целесообразного поведения и не свидетельствует о правоте ученых,
исключающих перспективу их возникновения [16].

Множественность ценностных ориентаций с позиций такого подхода
касается, как правило, операциональных средств поведения и не ставит под
сомнение общечеловеческий характер конечных целей выживания и свободного
саморазвития людей, к которым стремятся человеческие сообщества. Конечно, в
одних исторических условиях алгоритмом выживания может являться военное
перераспределение дефицитных ресурсов, а в других - мирное сосуществование.
Но это не значит, что в человеческой истории отсутствуют универсальные цели
самосохранения и развития, присущие всем странам и народам и выступающие
как универсальный критерий целесообразности их ценностных ориентиров. Особо
наглядными, считают философы, эти цели становятся в современную эпоху,
когда единство человечества переходит (об этом ниже) из формы
субстанциальной всеобщности в форму интегративной целостности, реального
единства стран и народов, живущих во взаимосвязанном мире, стремящихся к
одним и тем же целям свободы, политической и экономической безопасности,
благополучия детей и т.д.

Согласно такому подходу многообразие ценностных ориентаций, де-факто
существующих в истории, отнюдь не означает их практическую равноценность.
Нередко ценностные предпочтения людей, которые представляются им
практичными, целесообразными, являются (или становятся) де-факто
неразумными, дающими результат, обратный ожидаемому. Безусловно,
французское дворянство времен Людовика XVI имело свои ценностные ориентиры,
отличные от взглядов "третьего сословия". Точно так же в человеческой
истории существовали государства, считавшие полезным переоборудовать храмы