"Андрей Белый" - читать интересную книгу автора (Демин Валерий)

знакомясь впервые с кем-то, свою фамилию произносил "Блмнт", вместо "не
знаю" мог сказать "нзн", вместо "все неверно" - "вс нврн" и т. д. и т. п.
Зато у женщин и барышень пользовался феноменальным успехом, появилась даже
особая категория поклонниц, прозванных "бальмонтистками" - своей
активностью, напористостью и шумливостью они превосходили почитательниц
других поэтов - всех вместе взятых.
Иным был Вячеслав Иванов, повсюду появлявшийся со своей импозантной
женой - поэтессой Лидией Дмитриевной Зиновьевой-Аннибал (1866-1907), дальней
родственницей Пушкина по материнской линии. Современникам Вячеслав Иванов
запомнился пухлым блондином с брюшком, небольшого роста, с красным
лоснящимся лицом, с пушистыми волосами, небольшой бородкой. За стеклами
пенсне недоверчивые маленькие глаза, и от их взгляда присутствующим
становилось неуютно. Как только он заговаривал, сразу же бросались в глаза
многосложность и изысканность, в которую он облекал самые обыденные мысли.
Манера держаться представлялась какой-то двойственной: он одновременно давал
понять, что знает себе цену, и вместе с тем проявлял какую-то нерусскую
утонченность в обращении. Поляков явно благоволил этой чете и никогда не
отказывал в щедрых денежных авансах "певцу вакхических радостей" и его
супруге.
В феврале 1903 года, точно порыв свежего ветра, в среду московских
символистов ворвался молодой поэт и художник Максимилиан Волошин
(1877-1932) - поклонник Ницше и Владимира Соловьева. Как же ему было не
сойтись с Андреем Белым! В Россию Волошин прибыл из Парижа, где постигал
таинства живописи и приобщался к европейской модернистской культуре.
Исключенный за три года до того с юридического факультета Московского
университета со свидетельством о неблагонадежности, он с тех пор успел
побывать в Австрии, Германии, Швейцарии, Италии, Франции, Испании, Греции,
Средней Азии. На Монпарнасе моментально стал своим человеком. Завсегдатай
кафе и художественных студий, в мгновение ока превратился в настоящего
парижанина. (Кстати, в Париже на бульваре Эксельман установлен бюст русскому
художнику и поэту Волошину.)
В Россию Волошин привез много стихов, которые сразу же понравились
взыскательным друзьям-символистам. А с Бальмонтом он подружился еще за
границей. Внешний вид Макса (так его величали все - от мала до велика)
начисто опровергал ходульные представления о поэте-романтике: низкорослый
коротконогий толстяк с львиной шевелюрой курчавых волос; чуть ли не босяцкое
одеяние - какой-нибудь немыслимый хитон и живописный жилет, бархатные
шаровары, рубашка навыпуск, на голове цилиндр или широкополая шляпа. При
всем при том добрейшее существо, не переносившее никаких склок и
писательских расприй, вечно кого-то миривший или уговаривавший не
горячиться, хотя сам мог вспылить и довести дело до дуэли. Лучшее
подтверждение тому знаменитая дуэль с Николаем Гумилевым из-за Черубины де
Габриак (Елизаветы Дмитриевой), произошедшая через шесть лет.
Все знали: Волошин вместе с матерью затеял строительство дома в Крыму и
хочет сделать его пристанищем для русских поэтов. Так оно и случилось.
Андрея же Белого с Максом жизнь прочно связала до самой смерти. Белому
довелось и пожить в Доме поэта, и солнечный удар, в конечном счете ставший
причиной его смерти, он получил в Коктебеле. Сам же Белый впоследствии
вспоминал: "В те же дни, т. е. весной 1903 года, я встретился с
Максимилианом Волошиным; Брюсов писал о нем несколько ранее: "Юноша из