"Тайга слезам не верит" - читать интересную книгу автора (Буровский Андрей)Владимир Павлович решительно не был в состоянии достичь таких высот
самоотречения. - Сажени разные бывают, очень разные, - продолжал вещать доцент, играя глазками. - Вот указом от 1835 года ввели сажень размером в 7 английский футов, или в 84 дюйма. Это будет, - веским баритоном добавил Хипоня, - 3 аршина или 48 вершков. А это, в метрических мерах длины, будет двести тринадцать и тридцать шесть сотых сантиметра. - А кубическая сажень? Это что? - А это смотря в каких местах Сибири, в какое время суток, смотря для чего... - и взор Хипони опять затуманивался, готовый снова нырнуть в бездны разнообразнейшей теории. "Ну и жулик...", - подумал невольно бедный Владимир Павлович. "Необходимо взять его в компанию...", - подумала Ревмира Алексеевна, и перед ее внутренним взором явственно проплыли томящиеся под ярким солнцем сосны, сверкающий песок, как на балтийских пляжах, и невыразимо прекрасные глаза доцента Хипони, его чудная борода, развевающаяся в лучах закатного солнца. Ревмира Алексеевна решительно отогнала эти грешные, неприличные видения и быстренько уверила себя, что нужен же им на месте консультант по всем этим саженям, а то еще, бог его знает, что может произойти. - А для чего может быть нужна кубическая сажень? - прокашлявшись, полюбопытствовал Стекляшкин. - Ну к примеру, для поиска кладов. Эту меру почему-то очень жаловали разбойники... - замер на самой интимной ноте вибрирующий голос доцента. - Алексей Никодимович, вы так здорово рассказываете про сажени! - воскликнула Ревмира, и Владимир Павлович даже заерзал от ревности - уже Никодимович, нам необходимо увидеться! Алексей Никодимыч прикрыл на мгновение веки, и Владимир Павлович очень явственно увидел, какого рода согласие получает сейчас его вторая половина. "Нет, ну какие скоты! Законного бы мужа постеснялись!" - воскликнул мысленно Владимир Павлович, ощущая словно бы некую сосущую пустоту внутри. А революционная активность Ревмиры Алексеевны отнюдь не ограничилась Хипоней. Кладоискательское дело полно опасностей, проблем и самой жесточайшей конкуренции... Значит, нужен тот, кто сможет выступить как "крыша". О чем толковала Ревмира с бывшим соседом по даче, Евгением Сидоровым, навсегда осталось покрыто мраком. Господин Сидоров был богат и влиятелен и Ревмире ничем не обязан. Но в некие времена один из покровителей Миронова оказал нешуточную услугу покровителю Сидорова... Кажется, не расстрелял его вовремя, а там и пришли бумаги, согласно которым господин (то есть тогда гражданин) Перцовский оказался вовсе невиновным... Во всяком случае, услугу запомнили, тень оказавшего ее перешла на другое поколение, на родственников и друзей, и Ревмира добилась аудиенции. Ревмира настояла на том, чтобы Сидоров выставил из комнаты всех, даже самых доверенных, и потом оттуда почти час доносился ее пронзительный фальцет. Что именно говорилось этим визгливым голоском, никто особенно не слушал, - и не та школа была у господина Сидорова, и не так уж было интересно. Во всяком случае, по истечении этого часа... или, может, почти часа, Сидоров вызвал главу своей охранной службы. - Звали, Евгений Николаевич? - Звал. Паша, ты отпуск просил? |
|
|