"Дорога к звёздному престолу" - читать интересную книгу автора (Иванович Юрий)

Глава восемнадцатая

Когда человек стареет, он уже не настолько ярко и эмоционально воспринимает любые происходящие вокруг него праздники. Некоторые даже к собственным дням рождения начинают относиться с полнейшим равнодушием, а то и просто игнорируют. Про таких мизантропов окружающие говорят: устал радоваться жизни.

Тогда как в юные и молодые годы любое знаменательное событие и ожидается с нетерпением, и празднуется или отмечается на волне душевного, психологического подъёма. А потом оставляет яркий след в воспоминаниях всей последующей жизни. Особенно если на один и тот же день накладывается сразу два, а то и три радостных, запоминающихся события.

Пожалуй, таким тройным событием и стала для Тантоитана Парадорского встреча нового, три тысячи пятьсот восемьдесят девятого года. Во-первых: сам новогодний праздник, на время которого все отделение вместе с командиром получило двое суток свободного времени. Во-вторых, в последние часы старого года, на вечернем построении, подчинённых Танти торжественно наградили медалями "За боевое отличие 3-ей степени". Можно сказать самая мелкая награда в табели о рангах, но зато какой почин! Да и получить её всего лишь после полугода обучения считалось огромной заслугой. Мало того, самому командиру отделения тоже присвоили подобную медаль, но более высшего достоинства, второй степени. Чем однозначно выделили его личные заслуги в проведении всего отряда через подземные джунгли Хаитана. Как поговаривали офицеры училища, такое событие для первокурсника считалось в мирное время не просто знаменательным, но и рекордным. То есть уже второй раз фамилия Парадорского навсегда зависнет в самых почётных списках кузницы боевого космического десанта. Ну и, в-третьих: его любимая девушка ещё ранним утром, последнего дня декабря, когда они спонтанно, но с упоением уединились на каком-то складе стройматериалов, дала ясно понять, что уступит ему в некоторых интимных притязаниях. Что сразу и бесповоротно стало для парня гораздо большим счастьем, чем сам факт предстоящего награждения, о котором курсанты узнали перед самым завтраком.

Хотя всё начиналось несколько нервно, можно сказать что первые минуты свидания они интенсивно переругивались и чуть ли не поссорились. На склад Клеопатру, парень потихоньку вытолкал скорее непроизвольно, чем преднамеренно. Они стояли в коридоре одного из служебных ангаров и им просто мешали поговорить шныряющие туда сюда обитатели научного городка. Да и сослуживцев по училищу хватало. И каждый, проходя мимо считал своим долгом огласить радостную новость о предстоящем награждении:

— Уже знаете? Всё равно здорово!

— И мы поздравляем!

— А обмывать награды, когда будете? Прямо за новогодним столом?

Дверь склада оказалась чуть приоткрыта, и парочка постаралась незаметно юркнуть вовнутрь, скрываясь от посторонних глаз. Там они вполне комфортно разместились между стеллажами с облицовочным пластиком и приступили к выяснению отношений. Вернее приступила Клеопатра, потому что сам Тантоитан, оценив место как достаточно укромное, сразу же попытался перейти к поцелуям.

— Перестань! — оттолкнула его руки девушка, — Мы ведь собирались поговорить без свидетелей.

— Понимаешь, просто говорить, мы можем при ком угодно, а вот немного расслабиться…, - он опять попытался её обнять.

— Парадорский! Веди себя прилично, здесь могут стоять камеры пожарного наблюдения.

— Не переживай, мы здесь вне видимости. Я рассчитал.

— И вообще, ты должен извиниться за своё поведение!

От такого требования Танти даже отпрянул, рассматривая свою девушку расширенными глазищами:

— Мы ведь только что встретились! Когда я мог успеть?

— Не притворяйся недоумком, тебе не идёт. Я говорю о событиях трехдневной давности, — глядя, как парень в недоумении поднял плечи, она с иронией фыркнула: — В каком свете ты меня выставил перед остальными?

— Э-э…? — он никак не мог отыскать повод для обвинения. — В героическом, наверное?

— Как бы не так! Разве у меня была возможность погеройствовать? Ты только и делал, что держал меня в тылу, да заставлял прикрывать раненых.

— Ну так…, это было самое сложное!

— Ещё чего! Вместо того чтобы использовать мои уникальные снайперские умения в авангарде, ты меня словно какую-то недоучку постоянно отталкивал назад. Мне перед товарищами теперь стыдно.

— Не понял! — Тантоитан сразу напрягся, брови его сошлись угрожающе на переносице: — Кто-то осмелился тебе высказать какие-то претензии?

Клеопатра сразу поняла, что стала перегибать палку:

— Только этого мне не хватало. Но у них могло сложиться такое впечатление, что ты меня специально прикрываешь, или сомневаешься в моих бойцовских качествах. Подобное хуже всего!

— А-а…, вон он что, — протянул парень, но улыбки у него на лице так и не появилось: — А мне показалось, что наши боевые товарищи вполне справедливо осудили тебя за другие неблаговидные поступки…

Девушка от удивления скорчила потешную рожицу:

— Какие, например?

— Ты ещё спрашиваешь?! Да за неподчинение командиру в боевой обстановке знаешь что полагается?

— Да ты вообще припух! Когда это я не подчинялась?

— Перед подрывом стены в третьей долине! Я тебе приказал оставаться с отрядом и охранять раненых, а ты нагло заявила, что пойдёшь со мной. И потом на поверхности: раз я приказал подняться на холм по острой скалистой грани, значит понимал, что там мы будем в безопасности. А ты чего возражала и требовала немедленно идти к городку?

Клеопатра несколько сникла:

— Так ведь я и представить не могла, что там столько монстров. А потом думала, что мощности наших коммуникаторов не хватить для связи с периметром.

— Думать надо только тогда, когда командир спрашивает! — он перешёл на назидательный тон, — А во время боя — надо подчиняться приказам! Безоговорочно! Или ты устав забыла?

— Причём здесь устав? — теперь она уже возмущалась от огульных, как ей казалось, обвинений, — Да может в отношении меня, ты вообще должен ходить по стойке смирно и обращаться ко мне шёпотом.

— Даже так? Зачем тогда шла в космодесантники? Вот когда доверят тебе командование, тогда и зазнавайся.

— Ха! Да я и сама могла командовать отделением! И ты бы мне был не указ. И вспомни: кто меня чуть ли не коленях умолял пойти в его отделение? Кто обещал, что так будет хорошо и здорово? А сейчас позорит перед сослуживцами!

— Когда это я тебя позорил? Там внизу, я просто старался тебя оградить хоть немножко от опасности. Переживал за тебя…, - он потряс головой, внимательнее присматриваясь к капризно надутым губкам своей девушки. Она при этом даже отвернулась от него демонстративно. — Ты что, поссориться хочешь?

— Нисколько! Это ты ведёшь себя как мальчишка. Нет, чтобы сразу извиниться и объясниться…

— То есть?

— Что тебе стоило сразу сказать: прости, я за тебя переживал…?

— Ну, так это и так понятно.

— Раз понятно, хватило бы вообще одного слова «прости».

Тантоитан очумело потёр виски:

— Слушай, как у тебя с логикой? Ты сама заслужила наказание, но пытаешься всё перевернуть с ног на голову.

— Это потому, что ты первый стал меня обвинять, — продолжала фыркать девушка.

От такой непоследовательности, парень тяжело вздохнул, но спорить не стал:

— Ладно, забудем этот разговор. Ты больше ни словом не вспоминаешь про "осуждение товарищей", а я тебе не даю три наряда вне очереди за пререкания с командиром.

— Тоже мне, командир нашёлся…, наряды он мне будет давать, — ворчала Клеопатра опять отвернувшись в сторону и давая возможность полюбоваться своим профилем. Но в её тоне уже не было, ни озлобленности, ни раздражения. Чем моментально прочувствовавший ситуацию Тантоитан, воспользовался. Обнял, притянул к себе и после некоторого, вялого сопротивления отыскал своими губами губки девушки. Дальше время для них остановилось, а вся Вселенная свелась только к восприятию совместных прикосновений. Причём мир от этого не уменьшился, а наоборот расширился до невероятных пределов. Их сознание окатил водопад благости, счастья и осязаемого каждой клеточкой тела удовольствия. Одновременно при этом лишая слуха, но усиливая слышимость, при которой отчётливо различается каждый удар сердца. Лишая зрения, но награждая даром видеть самые потаённые мысли близкого человека. Отбирая разум, но одаривая взамен этого всепоглощающей, страстной любовью.

Казалось, они забыли про всё на свете, и скорей всего лишь некоторые инстинкты заставили Клеопатру очнуться. Она с весёлым ужасом осознала, что они разделись уже почти догола, и до последнего шага полного единения осталось невероятно мизерное расстояние. Пришлось девушке свои прикосновения перевести в разряд болезненных, а потом с умилением наблюдать как в этот мир, с полным непониманием на лице вываливается и её любимый:

— Ты чего…, дерёшься?

— Надо поговорить.

— О чём? — Танти и сам осознал, в каком они виде, но после этого обнял ещё крепче. Хотя чувство юмора и к нему уже вернулось: — Опять вспомнила какие-то обиды? Так ведь мы давно решили про интернат в этом смысле не вспоминать. Конечно, если ты настаиваешь, то я готов и за то время попросить прощения.

— Постарайся не забыть только что сказанное, потому что за целый год выпускного класса у меня имеется о-о-очень длинный список.

— Кто бы сомневался…

— Но я сейчас о другом. — Она погладила рукой его короткие волосы и несколько смутилась: — О том, что мы собираемся в данный момент сделать.

— Ты боишься?

— Нисколько. Но…, понимаешь, это не должно быть так. Я ведь всё-таки…, - она на мгновение замялась, — …Девушка! И мне хочется, чтобы это случилось не каком-то складе, пусть и на самой приключенческой планете, а в более шикарной обстановке. На удивительной и большой кровати, при свечах, под лёгкую, очаровательную музыку…

— Извини…, - он покрыл её лицо частыми поцелуями. — Я совсем голову потерял. И согласен ждать лучшего момента сколько угодно. Постараемся найти для этого самое романтическое и прекрасное место, а потом всё будет так, как пожелает моя королева.

— Но ты не обиделся?

— Нет, моя королева!

Личико девушки слегка искривилось:

— Мне так не нравится.

— Что именно? Моё беспрекословное согласие?

— Да нет, с этим я уже смирилась. А вот как ты меня называешь… Все королевы слишком старые, чопорные, грузные, сморщенные и…

— Понял, понял, понял…, - он прервал её перечисления поцелуем, но сразу отстранился: — Тогда давай я тебя буду называть принцессой? Ведь они все молоденькие, изящные, прекрасные, таинственные и очаровательные.

— Как я?

— Ещё чего! Да они всем скопом и одного твоего мизинчика не стоят! — пылко заверил Тантоитан. И тут же обеспокоенно поинтересовался: — Или тебе и такое обращение не нравится:

— Нравится. Только вот…, я не хочу, чтобы наши интимные обращения кто-то узнал. Будем так обращаться только наедине.

— Согласен. Но тогда получается что и ты уже придумала обращение ко мне?

— Конечно. Я буду к тебе обращаться: звёздный рыцарь! Нравится?

Он озадаченно хмыкнул:

— Слишком длинно получается. У нас не останется времени на поцелуи.

— Ладно. Тогда я буду сокращать только до одного слова: рыцарь. Или ещё короче: просто «Ры». Как тебе?

— Ры? — он с сомнением покатал эти звуки на языке: — Ры, Ры, Ры…, хм! А почему не второй слог этого слова? Всё-таки «царь» звучит намного солиднее и благозвучнее.

— Оно тебе надо? — рассмеялась девушка. — Царём ты ещё стать успеешь. А пока будешь просто звёздным рыцарем. И не спорь! Потому что рыцари просто обязаны выполнять все пожелания и повеления своих принцесс.

— Повинуюсь! И что пожелает моя принцесса?

— Одеться. Потому что мне холодно. Ну и потому что сюда кто-то может зайти, и тогда тебе не позавидуешь.

— Мм? — парень уже интенсивно одевался.

— Могут ведь и наказать, за то что пользуясь своей должностью командира отделения, ты заставил бедную девушку с тобой целоваться.

— О! Точно! — обрадовался он. — Как я раньше не догадался? Ни убалтывать не надо, ни спорить, ни ругаться…, - уже полностью одетые, они уселись на прежнее место, и он с нарочитой грубостью притянул девушку к себе. — Только и надо что приказать: курсант Ланьо! Молчать! Бояться! Губки подставить и целоваться!

Когда длиннющий поцелуй на какой-то момент прекратился, Тантоитан блаженно выдохнул:

— Эх! Хорошо быть командиром!..

В последующие полчаса парочка между основным делом, которым они считали поцелуи, подробно оговорили возможные варианты их первой совместной ночи и пришли к выводу, что лучше всего это будет сделать на Оилтоне. А ещё лучше в столице, Старом Квартале. Там и отелей для этого дела подходящих хватает, да и неделя отпуска после первого полугодия положена. Тогда как обстановка на Хаитане слишком уж рабочая и к праздничному интиму явно не располагает. По большому счёту ни от товарищей, ни от остальных обитателей научного городка такой факт состоявшейся близости скрыть не удастся. А зачем становиться главным предметом обсуждения, если можно немножко подождать? До конца боевой практики оставалось всего две недели.