"Пираты Короля-Солнца" - читать интересную книгу автора (Алексеева Марина Никандровна)

12. ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ПУТЕШЕСТВИЯ. БАНДАНЫ С ЛИЛИЯМИ

Вот тут я и узнала тайну пакета виконта. Не колбаса и не рыцарский роман находились в пакете. Там были синие платки с золотыми лилиями — 'банданы' . Оказывается, у него была договоренность с де Невилем, такая пиратская униформа, что ли.

— И мне! — закричали Гугенот и Серж де Фуа.

— Берите, — сказал Рауль, /Опять я называю его по имени, нарушая всякие приличия, вот аббатиса взъелась бы на меня! О, как она строго предупреждала нас, чтобы мы не смели так обращаться к молодым людям. Но я же не к нему обращаюсь, я просто рассказываю о нем. А обратиться по имени к виконту — ой, лучше прыгнуть с ростра в воду, никогда я не позволю себе такой бесцеремонности!/

Итак, Рауль сказал:

— Берите, всем хватит.

И вся эта компания, повязав банданы с лилиями, приобрела какой-то лихой пиратский вид. Де Сабле смотрел на них восхищенно, а капитан де Вентадорн молча усмехался и ничего не говорил.

Игра началась! Господин де Сабле собрал в шляпу все фанты. Я не помню, кто какой фант дал, мне, скромному пажу, пришлось дать в качестве фанта мой талисман — игрушечного ангела, купленного на ярмарке в Тулоне. Фант, конечно, ребяческий, но больше у меня ничего не было.

К счастью, Ролан так и не вытащил мой фант. Я не хотела петь — мне было страшно. А виконт отцепил брошку с сапфиром и бросил в шляпу г-на де Сабле. Надо сказать, что синяя бандана с золотыми лилиями и золотая брошка с сапфиром очень красиво сочетаются с его синими глазами! Зря я восхищаюсь синими глазами виконта. Я лучше буду думать о синеве ваших глаз, Шевалье. Они очень похожи…

Фанты, которые Ролан доставал из шляпы г-на де Сабле, принадлежали морякам. Они, как и обещали, пропели какие-то свои морские песни.

Но песня капитана была так перегружена морскими терминами, что я ничего не поняла в ней, а спросить постеснялась. Или я тупая какая-то? А Штабу песня очень понравилась. Припев они даже стали подпевать вместе с моряками. Другие моряки тоже что-то пели свое. Один спел какую-то грустную балладу про красавицу, оставшуюся на берегу, такая грустная песенка, что я даже прослезилась. Потому что ее моряк не вернется, корабль затонул, а девушка все ждет и ждет…

Жаль мне стало эту девушку и ее моряка. А потом спели песню о том, что в каждом порту у моряка есть подружка и… дальше уж, я думаю, аббатиса сочла бы песню просто непристойной. Я пишу не в том порядке, в котором эти песни исполнялись, ибо фанты выпадали вперемешку. Была еще совершенно дикая 'Песня Буканьеров' . На таком цивилизованном корабле как 'Корона' , орут песни буканьеров с Тортуги! И все-таки мне песня буканьеров понравилась. Я так и вытаращила глаза, слушая ее. Отец смеялся в усы, поглядывая на меня. Хорошо бы слова записать, но я не так близко знакома с моряками, чтобы просить у них слова песен. Итак, о моряках я написала, ибо они хозяева корабля, и о них надо было написать в первую очередь. Засим приступим к пассажирам, сиречь, к Штабу.

Ролан достал фант, принадлежащий Сержу де Фуа.

— Просим, просим! — закричали все, ибо все помнили, как Серж, стоя на бочке, пел свою прощальную песню, когда «Корона» покидала Тулонскую гавань. И всем, наверно, захотелось еще раз ее услышать.

Я ее, к сожалению, не запомнила… Золотой локон… бесприютные скалы… глаза, в которых отражается небо отцов, следовательно, синие… и еще что-то про французский берег, исчезающий за кормой… Нет, не помню. Я заметила одну вещь: чем прекраснее песня, тем больше она теряет в пересказе…

— Нет, — сказал Серж, — У меня сейчас не то настроение. Такие песни исполняются только раз. Но, коль выпал мой фант, я спою вам 'Балладу против врагов Франции' , слова Франсуа Вийона, музыка… Сержа де Фуа,… / Если вы, уважаемая публика, сочтете возможным назвать мое сопровождение — три банальнейших аккорда — музыкой!/

— Просим, просим! — опять закричали все. Имя Вийона вызвало в папином Штабе легкий ажиотаж. Все эти элегантные господа, как я поняла, просто «балдели» от Вийона. Это делает честь их вкусу!

Ролану эта игра очень нравилась. Его фанта в шляпе де Сабле не было, ибо он сам тащил фанты из шляпы, а де Сабле был ведущий. Неужели я и Вийона забыла? Как там пел Серж?

А Серж, конечно, не зря из всего Вийона выбрал именно эту балладу, она к нашей ситуации очень подходила. Но эти враги пока не стали для нас реальностью. И мне еще не верится, что они существуют в далеком загадочном диком Алжире…Ибо к ним обращал свою балладу наш бард — Серж де Фуа.

…Честно говоря, хотя я очень люблю Франсуа Вийона…/

О Шевалье, это из-за вас, ибо вы мне цитировали посылку его Баллады о Дамах Былых Времен, и на следующий день в библиотеке Рыночного Короля я разыскала изрядно потрепанную книгу и открыла для себя нового поэта — прекрасного поэта! — аббатиса нам Вийона не читала, увы! — только отрывки… И, если припомнить рефрен вийоновой Баллады о Сеньорах Былых Времен 'Куда девался Шарлемань", то, подражая Вийону, я написала бы Балладу о Сеньорах Наших Времен с таким рефреном: 'Куда девался Шевалье' …/…но в Балладе, исполняемой Сержем, вся эта античность, Троя, Елена, аргонавты очень уж напоминали уроки г-жи аббатисы, когда мы учили подвиги Геракла и всю эту древность. Все-таки я не могу вспомнить Балладу полностью, вот досада!

Вот жестокие эти турки! Еще во времена Вийона, в пятнадцатом веке, людьми торговали, варвары! Но я забыла, как там дальше…Речь шла о Нарциссе и об Иуде…

Наш бард разошелся! Он извлекал из старенькой морской гитары резкие аккорды и исполнял Балладу Вийона с каким-то, я сказала бы, надрывом, на нервах! Я думала, струны сорвет!

От этой лютости мне стало не по себе. Лучше всего рефрен в Балладе Вийона. Рефрен всех купил.

Серж, как всегда, был удостоен аплодисментов, но, похоже, сей бард уже привык к популярности и воспринял как само собой разумеющееся. Но где же справедливость? Я подумала об авторе, Франсуа Вийоне. Уже за одну эту Балладу тогдашний король Франции должен был сделать Франсуа Вийона по меньшей мере графом! А его, беднягу, кажется, повесили… Впрочем, об этом спорят до сих пор. Но оставим графский титул, который так и не получил Франсуа Вийон. Оставим глупые мечты. Вернемся к реальности.

В глубине души мне хотелось, чтобы Ролан вытащил фант нашего" злого гения", потому что в его каюте я слышала прелестнейшую мелодию. Она так и звучит в моей памяти: 'Ля-ля-ля-ля, ля-ля-ля, ля-ля-ля-ля, ля-ля. Но не знаю песенки слова-а-а…

Вот я и сочинила! Не так складно, но это же для себя, и только. А поют ее при Дворе Карла Второго, конечно, где же еще…Мы говорили об одной балладе, автором которой был Карл Орлеанский. Вот бы ее спеть, но она не по теме: она относится к возвращению. И совсем не о войне, а о мире: 'Война мне враг, войну я не хвалил…"

Наконец Ролан вытащил фант — сапфировую брошку виконта!

— Просим, просим! — закричала уважаемая публика.

— Минутку, — сказал Рауль, — Схожу за своей гитарой.

Капитан де Вентадорн пожал плечами и переглянулся со своими офицерами. Похоже, ему не понравилось, что 'морская' гитара, которой воспользовался наш менестрель, Серж, не подошла г-ну виконту.

Между тем, как только он выбежал из кают-компании… /Все взялись бегать, такая жизнь пошла суматошная!/…к графине де Ла Фер, с опаской, чуть ли не по-кошачьи ступая, приблизился де Невиль. Шевретта и Оливье о чем-то принялись шептаться. У Оливье был виноватый вид, он как бы оправдывался перед графиней и показывал на свою бандану с лилиями. А она его вроде как успокаивала и даже снизошла до того, что собственноручно перевязала ему этот экзотический пиратский платок, после чего барон галантно поцеловал ей руку, а она с насмешливой улыбочкой потрепала его по щеке. Я, кажется, догадываюсь, о чем они говорили. Узнав из беседы Штаба о пиратской униформе, я поняла, что Оливье во время экскурсии по 'Короне' прятался от графини, так как боялся ее упреков, что это он, несчастный злополучный барон де Невиль, втянул ее драгоценного ненаглядного сыночка в эту войну. Иначе с чего бы ему было прятаться? Именно он, де Невиль, вбежал в каюту и сказал Раулю, что его хочет видеть его матушка! Тогда он попался под руку Шевретте, и она вовсе не думала отчитывать барона. Но барон зря боялся. Они беседовали спокойно. Оливье перестал дичиться.

А мне было страшно. Вмешаться в разговор я не могла: повода не было, и я очень боялась, не проболтался бы барон де Невиль обо мне! Кажется, Оливье не узнал меня. Но барон де Невиль втянул в войну с мусульманами не только своего друга, виконта де Бражелона, но и меня. Именно он, барон де Невиль, начальник охраны моего отца, явился, переодетый нищенкой, в монастырь Святой Агнессы и рассказал мне, что мы начинаем войну с дикарями, на эту войну уезжает мой отец, и выложил как на духу интригу короля, Лавальер и Рауля.

Вот тут-то барон, узнав о детской влюбленности моей, разразился целым монологом, что я, именно я, Анжелика де Бофор, Юная Богиня Фронды, могу 'привести в чувство' его близкого друга, виконта де Бражелона, пока этот бедняга не наделал каких-нибудь безумств. Вдруг де Невиль начал выбалтывать все это матушке г-на де Бражелона?

Я знаю, что Шевретта умеет развязать язык любому мужчине. И не таких, как барон, раскалывала милейшая Шевретта!

Нет! Он этого не сделает! Слава Богу, у меня хватило ума потребовать с него Слово Дворянина! Неужели можно нарушить Слово Дворянина? Я такого человека не могу представить даже в кошмарном сне!!! А теперь ведь это и не важно. Мало ли что было в детстве!

Сейчас я уже другая, все очень изменилось. Мне не понадобилось выяснять отношения с Раулем де Бражелоном, потому что я встретила и полюбила вас всем сердцем, Шевалье де Сен-Дени!

Ну вот, опять лирическое отступление! А остановилась я на том, что Рауль ушел за гитарой. Сабле передал морскую гитару с якорем на деке кому-то из своих и попросил на бис спеть песню буканьеров.

Что и было исполнено морячком. А сам де Сабле, заметив, как капитан скривился, тоже пробормотал, видно, обидевшись за морскую гитару: 'Скажите, пожалуйста, наша гитара, видите ли, не подходит его милости, подавайте собственную! ' — 'Золотая молодежь' , — только и сказал капитан. Вот тут я закусила удила! Мне промолчать бы, но я отлично знала ТУ ГИТАРУ и ее историю. Я сразу узнала этот прелестный музыкальный инструмент, и палисандровую деку, и костяные колки, и декоративную розетку из каких-то ценных пород дерева.

"Вы неправы, господин де Сабле, — сказала я помощнику капитана, — Вы привыкли к своей гитаре, а они — к своей. И та гитара, за которой ушел виконт, очень дорога ему. Это прощальный подарок его лучшего друга, графа де Гиша. Сам де Гиш когда-то захватил ее у испанцев. И все эти годы не расставался с ней. Я еще в детские годы видел эту гитару в руках молодого Граммона /. Но это же правда, я видела ее сама!/ Вы не совсем понимаете, господин капитан, с кем имеете дело. Речи нет о том, что ваша простая гитара не идет в сравнение с прекрасной испанской гитарой. Дело не в строе, не в цене инструмента, не в оформлении. Дело в дружбе отважных Ангелочков Принца Конде, начавшейся под испанскими пулями! Да вот!"

Да вот — приходится объяснять его поступки самому капитану. А то ведь, правда, моряки могли понять не так и обидеться. Но я, кажется, понятно все объяснила, и Серж кое-что добавил от себя. Узнав о боевом прошлом своего пассажира и его испанской гитары, де Сабле и капитан уже не ехидничали, а встретили виконта, как и вся компания — аплодисментами, что его, по-моему, несколько удивило. Итак, мы обратились в слух. Что-то споет нам виконт? — думала я. Хорошо бы ту милую английскую песенку, только со словами.

"Это для Ролана, — сказал виконт, — Песня «Капитаны». Ролан, я сочинил это, будучи вашим ровесником, следовательно, очень и очень давно". Ролан задрал нос, ему очень льстило, что для него поет песню сам виконт. Я оставила место, чтобы записать слова. Когда-нибудь я их узнаю.

Далее другим почерком:

1.

2.

3.

— Повтори, дружок, — остановил Рауля герцог, — Сделай одолжение!

— Бис! Бис! — заорали все.

Рауль слегка поклонился и повторил:

— Да здравствуют приливы и отливы…приветствуем тебя, морская гладь…

И вся компания дружно подтянула: 'Сокровища, быть может, и фальшивы, но как же интересно их искать! ' А я смотрела на плакат Люка Куртуа: 'В Алжир, за сокровищами! ' и думала, что это, конечно, фальшивые сокровища, без всяких 'быть может' . Сокровища, которые сулят участникам этой авантюры, если называть вещи своими именами. Этой авантюрной войны. Этой военной авантюры. Но полно играть словами! Вернусь к песне.

Тем же почерком:

4.

Засим последовало прелестное арпеджио, а потом несколько финальных аккордов, кажется, a-moll, насколько я знаю музыку. Говорят, покойный король Людовик XIII был страстным меломаном. Не меньше, чем охоту, он любил музыку и неплохо играл на гитаре. Наш Король-Солнце, кроме гитары, освоил и лютню и что-то там еще тра-ля-ля-ля… Но игру Короля-Солнца я не слышала, а эта песня покорила все сердца. Капитан просто обалдел! Ролан был восхищен песней и чуть не отбил себе ладошки. Но впечатление испортило бахвальство барона де Невиля.

— Вот, — важничая перед помощником капитана, сказал де Невиль, — Вы, сударь, вроде говорили, что свои морские баллады сочиняете сами, а наш Серж пел песню на стихи Вийона. Знай наших, барон де Сабле! Мы тоже можем сочинять песенки, видите, как все рты поразевали! Замечу, кстати, песня эта десятилетней давности!

Господин де Сабле искоса взглянул на барона де Невиля.

— Песня прелестна, — промолвил помощник капитана, — Но, должен заметить, столь полюбившаяся вам 'Песня Буканьеров' , более энергична! На это барону де Невилю возразить было нечего. Он потянулся за бутылкой. Но возразил виконт.

— А позвольте-ка, экспромт! — сказал он, усмехаясь, и вновь взяв в руки свою прекрасную палисандровую гитару, после нескольких энергичных аккордов, скорее выпалил, чем пропел следующее:

На этом импровизация г-на виконта закончилась. Он отложил гитару и уселся, сказав Оливье и помощнику капитана:

— Больше меня не провоцируйте. Хватит с меня! Отбыл повинность! Надеюсь, общество довольно?

Общество было довольно, но виконта в покое не оставили, расспрашивая его что-то насчет испанской гитары. А Штаб моего отца решил, что это будет их песня. Мне это показалось абсурдом, и абсурдом опасным. Я представила, как солдаты наши идут по пустыне и поют: 'Вперед, пираты Солнца-Короля' … -как это понравится Королю-Солнцу? А еще я подумала, хорошо бы заиметь такую же синюю бандану. Пойдет ли мне синяя бандана, и где бы ее раздобыть?…

…Как ни приятно всем было общество Прекрасной Шевретты, но время ее визита подошло к концу, и все гурьбой отправились провожать ее на верхнюю палубу. А графиня вдруг поманила меня, именно меня! О, если бы я могла поговорить с ней наедине! Вот кто наверняка может знать тайны иезуитского ордена! Дело в том, что наша аббатиса и графиня — подруги с самого детства. Я не очень-то много знаю о тех временах, но кое-какие слухи доходили. Вроде бы наша аббатиса и втянула графиню в это общество, когда ее жестоко преследовал Ришелье, и ей с малышом на руках просто некуда деваться было. И тогда именно она, графиня де Ла Фер, ответила бы на мои жизненно важные вопросы:

— Кто у них сейчас самый главный — Генерал Ордена?

— Верно ли мое предположение о том, что Шевалье де Сен-Дени в Китай послали иезуиты?

— И кто, по мнению графини, может скрываться под этим именем?

Увы! Графиня за то короткое время, что Рауль ходил за гитарой, беседовала с Оливье де Невилем.

Я могла бы порасспросить Шевретту, пока Рауль пел песенку, но тогда к ней подошел мой отец, и они начали что-то обсуждать, а что? Очередная тайна, но все-таки я это как-нибудь разузнаю. Словом, я упустила этот шанс. В присутствии виконта я не могла задать его матушке такие вопросы. Но зачем я ей понадобилась?

— Анри! Дитя мое, подойдите к нам! — повторила Шевретта. А вдруг сейчас она выдаст мою тайну?! Я сделала отчаянные глаза. "Эта девушка — дочь Бофора. Оберегай ее, мой дорогой…" — или нечто в этом роде. Но разоблачения не последовало. Слава Богу! Лукавая Шевретта разразилась целым монологом, смысл которого сводился к тому, что она просит присмотреть и за Анри де Вандомом. Не скажу, что мне это было очень неприятно. Но мне показалось, что виконт чуть не взвыл от такого поручения его дражайшей матушки. То она ему навязывала сумасшедшего барабанщика, а теперь еще и меня!

Но он любезно улыбнулся и сказал:

— Чего хочет женщина, того хочет Бог, — и поцеловал ей руку, а она подмигнула ему этак многозначительно и шепнула: 'После поймешь…" От этого подмигивания и шепота я пришла в ужас, она, конечно же, намекала на то, что я… Я постаралась исчезнуть, хотя мне было очень обидно, что мне не удалось задать Шевретте такие важные для меня вопросы. Но что поделаешь! Дама сия была занята беседой с более важными персонами, чем паж Анри де Вандом.

— Черт побери, — сказал де Невиль своему приятелю Гугеноту, — Бьюсь об заклад, что Шевретта начинает во Франции великолепную интригу!

— С чего ты взял, барон? — зевнул Гугенот, — А нам какое дело?

— До нас докатится эхо Шевреттиных интриг, вот увидишь.

— Если увижу, — вздохнул Гугенот, — Надо отдать должное милой Шевретте, эта дама во всех своих интригах действовала как покровительница разлученных влюбленных, вопреки политике, логике, войне и здравому смыслу.

— Эх, — вздохнул де Невиль, — Ей бы быть королевой 'Страны Нежных Чувств' , описанной в романах Скюдери. Но это вымысел, мой дорогой Гугенот. Хотя…льщу себя надеждой, Королева Страны Нежных Чувств привела в чувство…прости мне тавтологию, мой высокоученый приятель…привела в чувство своего Принца.

— А мы поможем Ее Величеству Королеве, — заметил Гугенот.

— И сегодня же устроим грандиозную попойку! — заявил Оливье.

Между тем Королева Страны Нежных Чувств сказала своему Принцу, обнимая его напоследок:

— РАУЛЬ! ТЫ ДОЛЖЕН ВЕРНУТЬСЯ!

Слова эти долетели до меня, и я испугалась — что-то он ей ответит?! Я вспомнила, как мой отец, отважный Бофор, отправляясь на войну, сказал мне, когда я просила, чтобы он дал слово, что вернется с войны живой: 'Анжелика, малышка, я хочу вернуться, но слово такое я дать тебе не могу. Ты еще ребенок, но когда подрастешь и будешь провожать в опасный поход своего любимого, жениха, мужа, не требуй такой клятвы. Нельзя это. Это от нас не зависит' . И я, хотя тогда не очень поняла отца, никогда не требовала от него такого слова.

А Шевретта загнала своего сыночка прямо-таки между Сциллой и Харибдой. Сцилла — это нахально-лицемерная ложь: 'Я вернусь, обещаю вам… ' И Харибда — не менее наглое, отчаянное: 'Я никому ни- чего не должен' . Но виконт успешно миновали Сциллу и Харибду, ответив:

— ЕСЛИ БУДЕТ НА ТО ВОЛЯ БОЖЬЯ.

Слева подошел Гугенот, справа де Невиль, они обнялись и махали уходящей 'Виктории' своими синими банданами. Вот, кажется и, все про визит Королевы Страны Нежных Чувств.