"Дело о давно забытой пощечине" - читать интересную книгу автора (Легостаев Андрей)

Глава 7

Когда Мейсон вошел в помещение для бесед адвокатов с арестованными, Дункан Краудер-младший сидел за длинным столом, разделенном вдоль металлической сеткой. Рядом с арестованным стоял надзиратель.

- Вы можете идти, - кивнул ему Мейсон, усаживаясь напротив Краудера.

- Я имею право на конфиденциальную беседу с клиентом.

Надзиратель с недовольным лицом отошел к дальнему концу стола.

- Доброе утро, Дункан, - улыбнулся адвокат.

- Доброе утро, Мейсон, - кивнул тот. - Я все обдумал сегодня ночью, я почти не спал. Я решил, что от вас ничего не скроешь. Я решил просить вас кое о чем, что для меня предельно важно. И вы должны это понять. Но сперва я вам расскажу все, что произошло. Я...

- Подождите, Дункан, - внезапно остановил его Мейсон. - Вы сами заняли именно это сиденье?

- Надзиратель посадил, а какое это имеет значение?

- Резко вставайте и садитесь на крайнее место слева. Здесь наверняка спрятан микрофон.

Они оба встали.

- Эй, - закричал надзиратель, мгновенно встрепенувшись. - Что вы делаете? Это неположено.

- Мне положено разговаривать с клиентов без подслушивания, - резко ответил Мейсон. - Вы хотите, чтобы я сейчас вызвал представителей суда и они нашли под этим местом микрофоны?

Надзиратель ни слова не говоря отвернулся, словно дальнейшее его не касалось. Работу терять, даже такую, никто не хочет.

Мейсон и Краудер уселись подальше от того места.

- Надеюсь, здесь микрофон не установлен.

- Они могли оборудовать весь стол, - заметил встревоженный Краудер, которому отнюдь не хотелось исповедоваться перед кем-либо, кроме Мейсона. - Слишком легко он отступил.

- Хорошо, - согласился Мейсон. - Везет лишь тем, кто достоин, произнес он любимую поговорку. - Я вызываю представителей суда.

Он встал и вышел в комнату с телефоном.

Через три четверти часа, за которые адвокат успел выкурить семь сигарет, они смогли снова усесться друг против друга, не беспокоясь, что их подслушивают. Новый надзиратель с судебным клерком расположись поодаль, чтобы до них не доносились слова адвоката и его клиента.

- Я слушаю вас, Дункан, - предложил начать разговор Мейсон. - Так что все же произошло?

- Мейсон, вы должны дать мне слово, что выполните мою просьбу.

- Пока я вас не выслушаю, никаких слов я давать не буду, - твердо заявил Мейсон. - Я ваш адвокат, и я уже дал слово вашему отцу, что сниму с вас все обвинения.

- Ладно, - опустил голову арестованный, - я вам расскажу все как было и решайте сами. Другого выбора вы мне не оставили.

- Я слушаю, - повторил Мейсон.

- Вы знаете, что я был женат десять лет назад и ожидал ребенка? спросил Краудер.

- Да, ваш отец рассказывал. Я сочувствую вам, Дункан.

- Сочувствуете? Если бы вы знали, что я пережил, Мейсон! Я сходил с ума, я хотел застрелиться, я чуть не взрезал себе вены! Если бы только Линда сказала мне, что тот мерзавец направляется к ней, я бы... Я бы бросил все, я бы задушил его голыми руками. Вы бы видели Линду, когда я ее нашел - на ней живого места не было, вся в синяках.

- Нападавшего поймали? - поинтересовался Мейсон.

- Что? - не понял Краудер, которому очень тяжело было вспоминать события тех дней. - А его-то? Да, поймали и осудили, по-моему дали восемь или десять лет тюрьмы...

- То есть, он недавно освободился? - переспросил адвокат.

- Не знаю. Мне нет до него дела. Я потерял Линду и ребенка. Если бы она не была беременна, Мейсон, ничего бы фатального не произошло, он не нанес ей серьезных повреждений, просто избил. Но у нее начались преждевременные роды и в больнице она родила мертвого младенца и погибла сама. Мне невозможно это вспоминать... Обессиленное, изможденное страдающее лицо Линды стоит перед глазами... - Дункан закрыл лицо руками.

- Это имеет какую-нибудь связь с настоящим? - прервал тягостное молчание Мейсон.

- Вы все поймете, - ответил Краудер. - Я после смерти Линды был в шоке, я думал, что больше никогда не смогу полюбить.

- И все-таки встретили женщину?

- Да. Почти четыре месяца назад. Ее зовут Маделин Белл. Я полюбил ее с первой встречи, она... Нет, Мейсон, я не могу вам объяснить, это надо чувствовать. У меня словно оттаяло сердце. Она такая... такая женственная. Но у нее умер муж, она была моложе его почти на двадцать лет и скрылась в нашем городе подальше от любопытных глаз. Она жила в отеле и вела очень скромный образ жизни. Я влюбился как мальчишка, я водил ее в рестораны, но она старалась не мелькать у всех на глазах и мы ездили на уик-энды в Сили или Импириал, где нас никто не знал. Это было словно безумие, Мейсон, у меня и работа пошла лучше, я словно обрел второе дыхание. И я сделал ей предложение выйти за меня замуж.

- И что она ответила? - с интересом спросил Мейсон.

- Она согласилась. Она тоже полюбила меня всем сердцем. Но до окончания траура по ее мужу оставалось два месяца и мы решили подождать с регистрацией брака. Она уговорила меня не сообщать об этом никому, даже отцу. И, наверное, никто и не знал, что мы встречались. В тот вечер мы остановились в мотеле под Импириалом и на самом деле стали мужем и женой, пока в гражданском браке. Это были лучшие мгновения моей жизни, Мейсон. А потом появился этот Деннен и все пошло крахом.

- Что именно случилось?

- В один ненастный вечер Маделин приехала прямо ко мне на квартиру, раньше она никогда не была у меня. Она была просто в отчаянии, не находила себе места и приехала ко мне за помощью. Конечно, я решил...

Да я просто обязан был помочь ей, чтобы не случилось. Она сказала мне, что беременна. От меня, Мейсон, вы понимаете? В ней растет новая жизнь моя! Мой сын или дочь. И я обязан уберечь ребенка от опасностей любой ценой. Она не хотела мне сообщать об этом, но ее вынудили обстоятельства...

- И какие именно обстоятельства? - спросил Мейсон, увидев что Краудер замолчал.

- Случайно ее встретил в отеле этот самый Барри Деннен. Понимаете, ей было очень тяжело мне во всем признаваться, она боялась, что я отвергну ее. Глупышка, да разве я способен на предательство?

- Кто не способен на предательство, может быть способен на глупость, тихо проворчал Мейсон себе под нос.

- Что вы говорите?

- Ничего, Дункан. Продолжайте, я вас слушаю.

- Оказалось, что когда Маделин была совсем юной девушкой, она вышла замуж за этого самого Барри Деннена, не знаю уж чем он закружил ей голову. Он оказался подлецом и скрылся вместе со значительной суммой денег, доставшейся Маделин от умершей матери. Я сильно подозреваю, что не с одной Маделин он проделал подобный фокус...

- Да, такой тип аферистов мне очень хорошо известен, - кивнул Мейсон, приходилось сталкиваться.

- Так вот, он встретил ее сейчас, почти через пятнадцать лет, и предъявил ей старое брачное свидетельство. Она не могла выходить замуж за Белла, поскольку развод с Денненом не был оформлен. Она тогда, давно, даже не задумывалась об этом, поскольку вместе с Денненом она не прожила и недели. Это нам с вами хорошо известны все юридические тонкости, а ей это даже в голову не приходило. Почти через десять лет она вышла замуж за богатого землевладельца и скотовода, недавно унаследовав все его состояние, на которое, оказывается, теперь не имеет прав. Но ее больше пугала не потеря наследства, а позор. Деннен шантажировал ее, обещая придать огласке всю эту историю. И она пришла посоветоваться ко мне. Больше ей идти было не к кому.

- Что сделали вы?

- Я психанул, Мейсон. Второй раз моему ребенку угрожает какой-то мерзавец. Я просто вышел из себя. Я сказал ей, что сам найду его и поговорю, что, на крайний случай, у меня есть пистолет - отличный аргумент для уговоров таких беспринципных типов, как Деннен. Она испугалась. Она умоляла меня не вмешиваться, а просто посоветовать, что ей делать...

- Но ведь можно было обратиться в суд и признать брак незаконным.

- На это требуется время. А он мог покрыть ее позором немедленно.

- Как поступили вы?

- Я сказал, что разберусь с мерзавцем. Она умоляла не делать этого. А потом потребовала, чтобы я отдал ей мой пистолет.

- Зачем?

- Она сказала: чтобы я не наделал глупостей.

- И вы отдали?

- Да и это больше всего беспокоит меня, Перри.

- Хорошо, вы разговаривали с Денненом?

- Я искал его целую неделю. Никак не мог найти. Маделин звонила мне в слезах, отказывалась от встреч - она плохо чувствовала себя от волнения и почти не вставала с постели.

- Вы звонили в контору Деннена?

- Конечно. Я искал его.

- И все-таки нашли?

- В то утро Маделин позвонила мне и сказала, что уговорила Деннена встретиться с ее адвокатом, то есть со мной. Она сказала, что он ждет меня в конторе в полдень.

- Это было семнадцатого июня?

- Да, - кивнул Краудер.

- Продолжайте, - попросил Мейсон.

- Я отправился к нему в контору и спросил, что он себе позволяет.

- Вы разговаривали на повышенных тонах?

- Не помню. Я был слишком взбешен. Наверное.

- Что он вам ответил?

- Он сам набросился на меня с обвинением, что я залез в его квартиру, когда его не было, и перевернул там все в верх дном в поисках брачного свидетельства.

- Это не вы сделали?

- Конечно, нет, Мейсон. Я никогда не пойду на незаконные действия, тем более - на вульгарный взлом.

- Хорошо, о чем вы разговаривали с Денненом?

- Мы начали кричать друг на друга, когда пришел этот... Забыл как зовут, его компаньон.

- Пол Райвен, - подсказал Мейсон.

- Да, он. И Деннен предложил мне прогуляться. Мы оба успокоились и стали разговаривать нормально. Он немного поломался для вида, а потом заявил, что согласен исчезнуть из жизни Маделин навсегда и отдать брачное свидетельство всего за три тысячи долларов. Якобы именно эти деньги ему немедленно необходимы для заключения какой-то очень выгодной сделки и именно поэтому он соглашается. Сумма показалась мне разумной. Я довольно обеспечен, Мейсон, дела конторы идут хорошо и я вполне могу снять с собственного счета такую сумму, не ставя в известность своего отца.

- Вы согласились?

- Да. Немного подумав, я согласился.

- И как вы договорились с Денненом? Что произошло дальше?

- Он спросил, могу ли я подвезти деньги в двум часам ему на квартиру.

Я согласился. Он дал мне ключ от квартиры и сказал, что раз ему будут выплачены три тысячи, то он сумеет съездить и договориться, чтобы сделка состоялась, иначе ему могут отказать. Он сказал, что его машина в ремонте и попросил одолжить ему на время мою.

- Но ведь он не умел водить машину и не имел собственной! - не удержался от восклицания Мейсон.

- Да, как выяснилось, - согласился Краудер. - Но ведь в тот момент я об этом не знал.

- И вы разрешили ему воспользоваться вашим автомобилем?

- Да. Мы уже довольно далеко ушли от его конторы и находились не очень далеко от отеля, где живет Маделин. Я отдал ему ключи и мы договорились встретиться в четверть третьего у него на квартире. Он еще сказал, что может немного опоздать и попросил подождать его.

- Что вы предприняли дальше? Рассказывайте по минутам, мне важно знать, что вы делали?

- Вы хотите подтвердить мое алиби? - невесело улыбнулся Краудер. - Вряд ли у вас получится.

- Так что вы делали?

- Я пошел к ближайшему телефону-автомату. Он оказался в городском парке. Сперва я позвонил в банк и попросил подготовить мне три тысячи в сотенных бумажках.

- Так просил Деннен?

- Да.

- Странно, шантажисты обычно не любят крупные банкноты, они предпочитают десятки и двадцатки.

- Да, я тоже удивился этому обстоятельству, но он так и сказал:

тридцать сотенных. Это я вам сообщил о трех тысячах, на нормальном языке. Повторять его жаргон я вовсе не собираюсь.

- Ладно, вернемся к вам. Что вы сделали после звонка в банк?

- Я решил позвонить Маделин, чтобы сообщить ей, что договорился с Денненом и вечером принесу ей брачное свидетельство, которое она сама сможет уничтожить.

- Вы дозвонились ей?

- В том-то и дело, что нет. Она не снимала трубку. Я позвонил в регистратуру отеля, а мне сказали, что она не покидала номер. Я решил, что она заснула от волненья, и подумал, что позвоню позже.

- И куда вы отправились?

- Никуда, - ответил Краудер. - Я гулял по парку, стараясь привести свои мысли в порядок. Через каждые четверть часа я звонил Маделин, но она не снимала трубку. Я не желал тревожить ее личным появлением в отеле, тем более, что она не хотела, чтобы я компрометировал ее своим появлением там. До поры до времени мы решили скрывать свои отношения от всех, пока не поженимся.

- Это была ее инициатива?

- Конечно. Ведь она носила траур по умершему мужу. Я прекрасно понимаю ее чувства.

Мейсон хотел что-то сказать, но воздержался.

- И что было дальше?

- Я так и не дозвонился до Маделин. Подошло время, когда с обеда открывался банк и я отправился туда, чтобы не опоздать на встречу с Денненом.

- А дальше?

- Дальше вы все знаете. Как говорили свидетели, так оно и было.

- Вы не искали брачное свидетельство, не жгли его?

- Нет, я там ни к чему не притрагивался. Я понятия не имею, кто устроил погром, но он произошел ночью или утром, поскольку сам Деннен обвинял в нем меня.

- Хорошо. И как вы полагаете развивались события?

- Я не знаю, - честно ответил Краудер. - Я много думал об этом и знаю только одно: пистолет был у Маделин. Значит, не ведая, что мы договорились, она, доведенная до полного отчаяния из-за этих событий, застрелила бывшего мужа. Он действительно мерзавец редкостный, послушали бы вы только его речь. Я не знаю как все было, но могу предполагать, что Маделин, как любой нормальный человек, не погрязший в преступности, растерялась и испугалась содеянного. Она полагала, что если заметет следы, никто ее не заподозрит. К сожалению, она сделала это неумело. Но я не могу допустить, Мейсон, чтобы ее осудили. Вы понимаете, что в ней бьется моя жизнь? Моя жизнь! И если ее осудят, мне незачем жить. Я покончу с собой, Мейсон, клянусь вам в этом.

Мейсон сидел за столом весь бледный, мало кто видел известного адвоката в таком состоянии. Он закурил и в руках его нервно плясал огонек зажигалки.

- После этого вы видели Маделин или разговаривали с ней? - наконец спросил он.

- Нет.

- Беременных женщин редко осуждают на смертную казнь. Тем более, что можно найти множество смягчающих обстоятельств.

- Я не желаю рисковать, Мейсон. Второй раз мой ребенок не должен погибнуть. Пусть остается так как есть. Я специально вам все рассказал. Я прошу вас, не раскрывать истины никому. Я не могу позволить, чтобы имя Маделин даже упомянули в суде. Если вы сможете добиться для меня замены газовой камеры пожизненным заключением, я буду счастлив. Я буду счастлив за решеткой знать о том, что у меня растет сын. Или дочь, мне, в общем-то нет большой разницы. Вы обещаете мне сделать все, чтобы имя Маделин даже не упоминалось?

Мейсон хотел сказать, что возлюбленная Краудера наслаждается жизнью в Лас-Вегасе с другим мужчиной, но промолчал. Он не знал кто этот пожилой человек - вполне возможно отец или старший брат, опекающий ее от нервных потрясений.

Мейсон встал.

- Я сделаю все, что смогу, Дункан, - только и сумел сказать он и быстрым шагом покинул помещение для свиданий.

- Мейсон, я хочу, чтобы мой ребенок жил! - услышал он вслед крик души Дункана Краудера-младшего.