"Дело о давно забытой пощечине" - читать интересную книгу автора (Легостаев Андрей)

Глава 2

Шаги гулко раздавались в больничном коридоре. Врач Центрального госпиталя Эль-Сентро вел Мейсона в палату Дункана Краудера-старшего.

В больнице начинался тихий час, сестры уносили пустую посуду после обеда, уборщицы уже мыли полы в операционных. Посетителей в этот час к больным категорически не пускали. Но Мейсон, в случае необходимости, мог убедить кого угодно в чем угодно.

- Я вас пускаю к больному только потому, мистер Мейсон, что много читал о вас и знаю, как тяжело переживает случившееся мистер Краудер.

Он находится в очень тяжелом состоянии, и три дня мы вообще никого к нему не пускали, но сегодня ему лучше.

При этих словах Мейсон несколько странно посмотрел на доктора, но ничего не спросил.

- Сегодня мы перевели его из реанимационного отделения, - продолжал врач, - и, вообще-то, посетители для него желательны. Не во время послеобеденного отдыха, конечно, но для вас мы сделаем исключение, так и быть. К тому же родственников у него, кроме сына, нет и навещает пациента лишь его секретарша, симпатичная такая, миниатюрная... Вот мы и пришли. В вашем распоряжении двадцать минут, мистер Мейсон. В случае, если состояние больного ухудшится, над кроватью есть кнопка. Я буду поблизости. Вы уверены, что хотите говорить с мистером Краудером наедине?

- Извините, доктор, - мягко улыбнулся Мейсон, - но это не прихоть с моей стороны. В случае, если вы будете присутствовать, то мой разговор с мистером Краудером не будет являться конфиденциальной беседой адвоката с клиентом. А я не знаю, что могу услышать от него. Еще раз приношу свои извинения, доктор.

- Что ж, я понимаю вас, мистер Мейсон. Я много о вас читал и знаю вашу репутацию. Я буду теперь с особым вниманием следить за процессом.

Я желаю вам удачи. К тому же, обоих Краудеров я знаю много лет и мне симпатичен Дункан... то есть, сын мистера Краудера-старшего.

Подождите здесь минуточку, я предупрежу о вашем визите больного.

Мейсон согласно кивнул. Через минуту доктор приглашающе открыл дверь:

- Прошу вас.

Мейсон зашел в больничную палату и плотно прикрыл за собой дверь.

- Здравствуй, Дункан, - обратился он к своему старому другу, которого не видел много лет.

- Мейсон? - старик едва повернул голову в сторону гостя. - Как я рад тебя видеть, Перри! У нас такое горе...

По морщинистой щеке покатилась одинокая слеза. Больной закрыл глаза, не в силах продолжать.

С правой стороны от него громоздились медицинские аппараты и приборы, но ничего, кроме капельницы, по прозрачной трубке которой текла прозрачная же жидкость, к больному подсоединено не было. С левой стороны, у окна, через которое пробивались веселые солнечные лучи, на тумбочке, в стеклянной вазочке, стоял букет простых цветов. Рядом, в декоративной пластмассовой тарелке, горкой было насыпано хрустящее печенье. Мейсон вспомнил, что со вчерашнего вечера ничего не ел.

- Да, Перри, мне совсем уж немного осталось... - сказал Краудер-старший. - Я рад увидеть тебя перед смертью...

- Ты рано себя хоронишь, Дункан, - ответил Мейсон. - Не ты ли учил меня, что всегда надо бороться до последнего...

- Я исчерпал свой резерв, стою на рубеже. Одной ногой, считай, в могиле. А тут еще такое случилось с Дунканом. Ты в курсе?

Мейсон кивнул.

- Я пытался сам разобраться, но он не пожелал со мной говорить. Со мной, Перри, с отцом! Но он не убивал, я хорошо знаю своего мальчика... Но есть что-то, что заставляет его молчать. Я бы разобрался во всем, но... силы не те, Перри, увы. Мне надо было самому вспомнить о тебе и позвать на помощь, но видно от старости мозги размягчились. Спасибо, что приехал навестить меня перед смертью. Ты из газет узнал о происшедшем, Перри?

- Дункан, - стараясь не волновать больного, проникновенным тоном сказал Мейсон, - я ничего не знал. Я был на конгрессе адвокатов в Вашингтоне и сегодня утром готовился произнести речь. Ночью я получил телеграмму, подписанную твоим именем, бросил все дела и все утро провел в зале суда, защищая твоего сына...

- Перри, ты...

- Неужели ты думаешь, что я мог бы поступить иначе? - улыбнулся Мейсон. - После того, что ты когда-то сделал для меня? Ведь именно ты открыл мне дорогу в адвокатуру, когда я мальчишкой закончил юридический факультет и ничего не знал о жизни. Дункан, я сделаю для тебя все, не говоря о том, что мне симпатичен твой сын и я так же убежден, что он не способен на убийство кого-бы то ни было. Но у меня нет информации, я сидел на утреннем заседании, как полный истукан.

- Перри, я не посылал тебе никаких телеграмм, - с трудом выговорил старик. - Я три дня был практически без сознания.

- Та-ак, - сказал Мейсон и достал из внутреннего кармана сложенный пополам бланк. - Здесь написано:

ДУНКАН КРАУДЕР-МЛАДШИЙ ПОПАЛ БЕДУ ТЧК СУД НАЧИНАЕТСЯ ЗАВТРА ДЕСЯТЬ ЧАСОВ ЭЛЬ-СЕНТРО ТЧК СРОЧНО ТРЕБУЕТСЯ ВАШЕ УЧАСТИЕ ТЧК ЗАЯВКА СЕКРЕТАРИАТ СУДА ВНЕСЕНА ТЧК РАЗМЕРЫ ГОНОРАРА ЗПТ АВАНС ДОГОВОР ПО ПРИБЫТИИ. АДВОКАТСКАЯ КОНТОРА "КРАУДЕР КРАУДЕР".

- Хм, - задумчиво произнес Мейсон, - здесь действительно не подписано твоим именем... Неужели это Болдуин Маршалл настолько уверен в своей победе, что решил вытащить меня, чтобы заодно и мне отомстить?

Что, черт возьми, припрятано у него в рукаве, какие козырные тузы? А я попался, как... Нет, Дункан, я не жалею, что приехал сюда, злее буду, но Маршалл...

- Успокойся, Перри, - неожиданно улыбнулся старик, - я, кажется, догадываюсь, кто послал тебе телеграмму.

- И кто же?

Больной с трудом повернул голову и многозначительно посмотрел на букет цветов и печенье на тумбочке у окна.

- Тот же человек, кто приходит ко мне каждый день. Садись, Перри, я хочу обсудить с тобой это дело.

Мейсон взял стул, поставил его ближе к кровати и сел.

- Печенье хочешь? Угощайся, а то у меня совсем аппетит пропал, а она обидится, что я не ем.

- Да, спасибо. Признаться честно, я сегодня не ел ничего, - сказал Мейсон и взял печенину.

- Перри, надежда вновь просыпается во мне. Ты защищаешь моего сына и теперь все будет хорошо..

- Конечно, Дункан, я сделаю все, что смогу...

- Даже без твоих слов я знаю, что ты сделаешь не то что сможешь, а то, что окажется необходимым. Ты вывернешься наизнанку, но сделаешь. И я прошу, просто умоляю тебя об этом. Любой гонорар за...

- Дункан, мы достаточно давно знакомы, чтобы терять драгоценное время на финансовые вопросы. Так кто послал телеграмму, если не Маршалл?

- Барби, - улыбнулся больной. - Это наша секретарша...

- Да? Я видел ее сегодня. Она производит впечатление девушки, которая...

- Она необычайно сильный человек, Перри. И она влюблена в моего сына, я вижу. И он тоже, но боится признаться в этом сам себе.

- Ты уверен, что именно Барбара послала телеграмму? - на всякий случай переспросил Мейсон.

- Да, Перри. Кто еще сейчас может от нашей конторы послать? Наверное, я в бреду вчера вспомнил тебя или она сама догадалась. У нее спросишь.

Да ты бери, печенье, не стесняйся.

- Хорошо, перейдем к делу. Врач дал мне всего двадцать минут, да и вечернее заседание скоро уже начнется. Кстати, ты как себя чувствуешь, Дункан?

- Теперь, когда ты взял дело в свои руки, гораздо лучше. Я сам хотел защищать сына, но я уже стар... Контора носит прежнее название, но я там почти не появляюсь - Дункан прекрасно справляется один. А я, Перри, купил себе небольшое ранчо... Конечно, какое это ранчо - два десятка кур и три козы, но мне нравится. Если я выйду отсюда, Перри, мы обязательно съездим. Там есть милое озерцо неподалеку и такая рыбалка... Да, Перри, обязательно съездим... Но сначала ты должен спасти моего сына, Перри.

- Все будет хорошо, Дункан. В крайнем случае, зародить обоснованные сомнения у присяжных я всегда сумею. Но если он не виновен, то я полностью оправдаю его, даю тебе слово.

- Хорошо, Перри, дай мне попить вон из того графина, - попросил Краудер. - Говорить немного трудно.

Мейсон встал, налил стакан воды и протянул больному. Старик пил долго, но Мейсон не торопил.

- Я пытался работать над делом, - наконец начал старик, - но годы не те. Я ездил в тюрьму к сыну, но он замкнулся в себе, словно устрица в раковине и даже со мной не стал говорить о деле. Я долго думал, Перри. Я вижу три варианта.

- Какие именно?

- Первый вариант, что убил этого, как его...

- Барри Деннена, - подсказал Мейсон, протягивая руку за очередным печеньем.

- Да, Барри Деннена. Так вот первый вариант напрашивается: на самом деле Деннена убил Дункан. Об этом я даже думать не хочу, но все же...

Да нет, не проходит. Мой сын спокойный, сдержанный человек, иначе он не смог бы вести адвокатскую деятельность все эти годы. Он все делает добротно и основательно. И если бы ему понадобилось бы избавиться от чьих-то домогательств, он нашел бы весьма разумный способ в рамках закона. Да и чем мог ему досадить какой-то торговец недвижимостью?

- На суде, в качестве мотива, обвинение выдвинуло версию о шантаже.

Якобы несколько лет назад Дункан в нетрезвом виде сбил насмерть пешехода, а Деннен оказался единственным свидетелем.

- Чушь! Перри, Дункан никогда не сядет за руль даже после одного коктейля. К тому же я вообще никогда не слышал, чтобы он напивался.

Перри, я хотел проверить все дорожные происшествия в нашем городе, кончившиеся трагическим исходом, но силы покинули меня...

- Да, Дункан, я и сам собирался провентилировать этот вопрос, - кивнул Мейсон.

- Проверь, чтобы разбить версию обвинения.

- А каков второй вариант?

- Тут сложнее. Ты говорил с Дунканом?

- Пытался. Он не хочет обсуждать дело, - ответил Мейсон.

- Вот, Перри, в этом-то вся и загвоздка. Почему он молчит передо мной или тобой? То есть, по всей видимости, он знает кто убийца и не говорит.

- Ты можешь что-то предположить?

- После смерти Линды... Ах да, Перри, ты не знаешь. Как давно это было, как давно я не видел тебя... Разошлись наши дорожки, чтобы встретиться сейчас... Так вот, Дункан был женат на прекрасной женщине и она ждала ребенка. У Дункана было много работы, я тогда еще не совсем отошел от дел, но все больше и больше обязанностей падало на Дункана. Как-то вечером Линда позвонила Дункану и просила приехать пораньше домой. Он не смог. Оказалось, что Линде звонил ее старый дружок, только что вышедший из тюрьмы, и угрожал ей. Эх, почему Линда прямо не рассказала все Дункану, он бросил бы все дела! Когда Дункан вернулся, этот подонок уже побывал у Линды и избил ее до полусмерти. У нее начались преждевременные роды и она умерла в больнице. Ни ее, ни ребенка спасти не удалось. Во всем мой сын обвинял только себя. С тех пор Дункан жил словно робот, одной работой, растопить его сердце, казалось, было невозможно. Мне в какой-то момент подумалось, что это удастся Барби, но, видно, совесть мучила Дункана за Линду, он не смотрел на женщин. Он переживал. Он боялся повторения. Но несколько месяцев назад с ним произошла перемена. Я не могу, Перри, объяснить в чем она заключалась. Да и виделся в последнее время с сыном я не так часто... Я почти не вылезал со своего ранчо... Так вот, Перри, второй вариант, что он кого-то выгораживает. Возможно, женщину.

- Я думал над такой возможностью, - согласился Мейсон. - Но у меня нет никаких зацепок. Мне сейчас необходимо отправляться на вечернее заседание, может узнаю что-нибудь там. Вечером обязательно поговорю с Барбарой и с кем еще получится. Детективное агентство Дрейка начнет работу немедленно. Все, что я смогу узнать, я узнаю. Ты говорил еще о каком-то третьем варианте?

- Да, Перри. Ты бери печенье, бери. Так вот... У меня много врагов.

Как, впрочем, и у тебя, наверняка, тоже. Наверное, и у сына их хватает. Его могли заманить в такую дьявольскую ловушку, что он молчит, понимая, что запутается еще больше. Не мне тебя учить, Перри, что правда, зачастую, намного невероятнее хорошо продуманной лжи.

- Как раз об этом, в частности, я готовил речь, которую должен был произнести сегодня, - грустно усмехнулся Мейсон. - Что ж, надо просмотреть все дела, которые Дункан вел в последнее время. Зацепка может оказаться там. Мне необходимо твое разрешение на это.

- Разумеется, Перри. К тому же, тебе надо где-то работать. Моя контора в твоем полном распоряжении. Лучше выбери себе мой кабинет, он просторнее... Ведь тебе для размышлений надо расхаживать взад-вперед, я помню, - усмехнулся старик. - Скажи Барби, она передаст тебе ключи.

- Спасибо, Дункан, это как нельзя кстати.

- И Барби тоже используй как можешь. Случайностей в этом деле быть не должно, Перри. Спаси моего сына. Пусть Барби оформит договор с тобой и выпишет чек на аванс, я подпишу...

Мейсон попытался что-то сказать, но Краудер жестом остановил его.

- Нет, Перри, все должно быть официально. Пусть Барби заедет ко мне, пока идет вечернее заседание. Я проинструктирую ее пока... пока чувствую себя нормально.

- Врач говорит, что дела у тебя идут на поправку и скоро ты вернешься на свое ранчо, - без колебаний соврал Мейсон.

- Мои дела пойдут на поправку только когда с Дункана снимут все обвинения.

Мейсон встал и поставил стул на прежнее место. На тарелке одиноко оставалось одно печенье. Мейсон почему-то испытал чувство стыда, зато голод пропал.

- Я обещаю тебе, Дункан, что твой сын выйдет на свободу, - заверил он больного.

- Перри, я верю тебе. Ведь ты лучший адвокат в стране. Не сможешь ты значит, не сможет никто.

- Ну уж лучший, - улыбнулся Мейсон. - Не забывай, кто был моим учителем.

- Не зря существует поговорка: ученик превзошел учителя, - с трудом усмехнулся старик. - В данном случае она подходит как нельзя лучше.

В это мгновение открылась дверь и на пороге появился врач.

- Ваше время истекло, мистер Мейсон.

- Все, Перри, отправляйся в суд, - сказал на прощанье больной. - Я верю в тебя.

- Я не подведу, Дункан, обещаю, - серьезно, словно святую клятву, произнес Мейсон и вышел из палаты.