"Забытая башня" - читать интересную книгу автора (Талагаева Веда Георгиевна)

ВО ДВОРЦЕ ЧАРОДЕЕВ

Песок в верхней колбе часов стремительно убывал, высыпаясь сквозь отверстие в колбу нижнюю. Большие песочные часы стояли на камине в круглом кабинете Верховного Чародея. Царица сидела на подлокотнике дивана и не спускала с часов глаз. Вот уже почти пять минут находившийся с ней в кабинете Верховный Чародей не произносил ни слова и глядел в одну точку. Заложив руки за спину и наклонившись вперед, Агенор стоял перед треножником и, не отрываясь, смотрел в медный котел, висевший над огнем. На поверхности воды плавали травы, из которых было сварено волшебное снадобье. Оно кипело в котле, наполняя комнату терпким благоуханием. В серединке котла поверхность жидкости была ровной, как зеркало, и отображала странную картину. В котле видно было небо и солнце, стоящее в зените. На солнечный диск медленно наползала черная тень.

— Она все растет, — проговорил Агенор, наконец, затем резко обернулся и бросил на песочные часы враждебный взгляд, точно это они были виновны в столь быстром ходе времени.

— Время уходит, верно? — отозвалась царица, глазами проследив за тем, куда смотрит Верховный Чародей, и тоже остановила взгляд на часах, — Осталось три дня. Отыщем ли мы Гвендаля, найдем ли у него помощь или придется вести войну с темными эльфами?

— Орден Великих Колдунов был бы нам подмогой и защитой, — тихо молвил Агенор, — Но его нет. Равновесие в мире волшебства нарушено. Гвендаль мог бы вернуть Колдунов, а мог бы и сам их заменить. Где он?

— Ульгит говорила, он следит за тем, что происходит. Постоянно следит, — царица порывисто встала, подошла к треножнику и остановилась возле котла напротив Верховного Чародея, — Ты веришь в то, что она говорила? В то, что Гвендаль скрылся потому, что это он наследник короля демонов?

— Не поверю ни за что! — решительно нахмурился Агенор.

— А в то, что говорила Темная госпожа? — едва слышно проговорила царица, и ее голос неестественно задрожал, — В то, что я глупая девчонка, неспособная управлять государством?

— Откуда эти мысли? — возмутился старый чародей, — Я понимаю, вы встревожены. Мы не уверены в будущем, но каким бы оно ни было, мы найдем должный способ все поправить. Тьма смотрит на нас каждую секунду, на самых сильных, самых смелых из нас. Она ждет, когда мы оступимся, дадим слабину, чтобы завладеть нами. Не слушайте ее голос, не вспоминайте Темную госпожу.

Царица вздохнула и не ответила. Несколько минут в кабинете стояло молчание. Наставал час раннего утра, едва начало светать, и на подоконниках окон заплясали розовые блики. Солнце поднималось над долиной Ильрадана, золотя первыми лучами снег в полях, вершины Сингурских гор, кроны деревьев в Разнолесских чащах. Город в снежной чаше долины начинал просыпаться. Агенор подошел к окну и бросил взгляд на небо.

— Пока небо ясно, пока солнце светит ярко, мы должны думать о том, что действительно в наших силах, — сказал Верховный Чародей, — Мы должны правильно потратить время, которое нам дано. Велите разбудить Элиа с товарищами и пошлите за послами короля Фракнорка. Пора вернуть книгу гоблинам.

Царица кивнула.

— Они проспали лишь несколько часов после возвращения. Хотела бы я, чтобы они подольше отдохнули, но час настал исправить то, что можно исправить. Время передать "Мудрость гоблинов" ее истинным владельцам и окончательно избавиться от угрозы войны, — царица повернулась к двери, — Распоряжусь собрать всех в Тронном зале, а сама пойду оденусь подобающе.

Агенор насмешливо улыбнулся.

— Что? — царица горделиво приосанилась, — Да, понимаю, времени нет. Но я все-таки царица, на меня люди смотрят. И гоблины тоже.

Во дворце чародеев витала защитная магия. Воздух царских чертогов был пропитан ею, и в нем Элиа почувствовал себя несколько лучше. Когда прислужники царицы пришли разбудить странников, племянник Чародея выглядел немного свежее обычного. Выйдя в общую комнату, где гостям подали завтрак, Элиа увидел, что Ронф вертится перед зеркалом. Он почистил кожаную куртку и надел новый плащ, а в уши вставил серьги взамен подаренных и отданных в уплату во время путешествия. На пальцах гоблина тоже искрились драгоценные перстни один другого богаче.

— Гномья работа, — недовольно проскрипел Нок, разглядывая искусные украшения, — Ворованные!

— Добытые честным грабежом, — возразил Ронф, — Как я выгляжу?

— Для гоблина сойдешь, — ухмыльнулся Кадо.

Он тоже переоделся для того, чтобы предстать перед царицей. Принарядились в меру сил и все остальные, а Вернигор и его ученики облачились в форму ордена Крылатого Льва.

— Ну, да, — довольно хлопнув себя по бокам, согласился Ронф, — для человека я слишком красив. Чего уставились? — добавил он сердито, поймав на себе насмешливые взгляды товарищей, — Я должен выглядеть солидно. Я же принц, а не какой-то там суслик!

Когда Элиа и его спутники наскоро позавтракали, в дверь постучали, и заглянула Ауриния. Она тоже принарядилась.

— Если господа готовы, пусть следуют за мной, — важно объявила она и распахнула дверь, отступив в сторонку.

Служанка царицы провела путников по многочисленным запутанным коридорам, ярко освещенным и богато украшенным, и снова отступила в сторону перед высокими дверями, ведущими в Тронный зал. Тяжелые створки распахнулись настежь, и из них хлынул свет. Зал был полон придворными и чародеями. Справа от лестницы, ведущей на тронный помост, стоял Агенор в парадной мантии, шитой звездами, а слева чинно располагались послы короля гоблинов. Они были в лучших одеждах и все увешаны драгоценностями. На их хищных лицах читалось с трудом скрываемое нетерпение. На самом верху лестницы на троне восседала царица. Ее жемчужного цвета платье своим блеском ослепляло даже издалека. "Сколько же у нее таких нарядов? — невольно подумал Элиа, пока он и его спутники шли к трону через весь зал, — Наверное, и не сосчитаешь". Путешественники подошли к тронному помосту и остановились перед нижней ступенькой.

— Приветствуем тебя, царица чародеев, — сказал Элиа от имени всех, и вновь прибывшие низко поклонились.

— С возвращением, Элиа и принц Ронф, — тон царицы был церемонным и отчужденным, сообразно моменту, она чуть наклонила голову в знак приветствия; на сей раз ее лоб венчали три обруча из белого золота, державшие высокую прическу, — Рады видеть вас и ваших друзей и надеемся, что путешествие было не очень опасным и не прошло даром.

— Ну, вообще-то очень опасным, — в своем обычном дерзком тоне возразил Ронф, — Но съездили мы не зря!

Через плечо он бросил победоносный взгляд на посла Гвеанорка. Гоблины оживленно зашумели, переговариваясь между собой. Дворцовые советники-чародеи тоже глядели на прибывших с нетерпением.

— Мы выполнили твое задание, царица, — поклонившись, сказал Элиа, — Мы нашли "Мудрость гоблинов", и принц Ронф отвезет ее назад в подземные чертоги страны Пан.

По Тронному залу пронесся возглас нетерпения и любопытства. Острые глазки гоблинов загорелись, как угольки в камине.

— Не поверю, пока не увижу своими глазами! — во всеуслышание заявил Гвеанорк, — Где священная книга? Где она?

Элиа отступил, пропуская вперед Ронфа. Принц гоблинов медленно расстегнул плащ, явно наслаждаясь всеобщим вниманием и нетерпением Гвеанорка, повесил плащ на локоть и извлек из-под куртки сверток ткани. Зал погрузился в тишину. Гоблины, отталкивая друг друга локтями, подошли ближе, чтобы лучше видеть. Царица привстала на троне, держась за подлокотники, и вытянула шею, вокруг которой вились нити крупного жемчуга. Довольно ухмыляясь, Ронф развернул сверток и извлек из него книгу. Гоблины громко ахнули.

— Ну? — самодовольно подбоченясь, осведомился Ронф и по-хозяйски похлопал книгу по переплету.

Гвеанорк сердито зашипел на принца и ударил его ладонью по руке. Потом вытер ладони о дорогой бархатный плащ царедворца и с благоговением протянул руки к священной книге, грубо выдернув ее у Ронфа. Свита Гвеанорка обступила его, дыша громко и хрипло. Посол короля гоблинов, высунув от волнения кончик языка, открыл книгу где-то посередине. С ее страниц хлынул яркий свет. Чародеи взволнованно зароптали и тоже сделали несколько шагов вперед, обступая трон.

— Но-но! — предостерегающе рявкнул на них Гвеанорк, захлопнул книгу и взобрался на нижнюю ступень тронной лестницы.

Царица встала с трона и подняла руку, призывая всех к тишине.

— Посланник Гвеанорк, прошу вас засвидетельствовать, что вы признаете подлинность священной книги, именуемой "Мудрость гоблинов", принимаете ее и отныне не имеете больше претензий к народу чародеев, — сказала она громко, чтобы ее слышали в каждом уголке Тронного зала.

Стоя на ступеньках тронной лестницы, Гвеанорк поднял книгу над головой.

— Гоблины признают подлинность книги и принимают ее! — громко объявил он.

Все в зале зааплодировали, а гоблины громко восторженно завопили и затопали ногами. Гвеанорк громко откашлялся, ожидая, пока шум утихнет.

— Ну, что еще? — почувствовав неладное, насторожилась царица.

— Насчет претензий, госпожа, — мрачно проскрипел гоблин, — Мы получили книгу, но не найден тот, кто ее похитил. Перед нами не предстал Гвендаль по прозвищу Чародей.

У царицы вырвался страдальческий, обреченный вздох, и она опустилась на трон. По рядам чародеев прокатился тревожный гул. Агенор сдвинул седые брови. Вернигор и его ученики переглянулись и положили руки на рукоятки мечей. Лицо Элиа потемнело. Тут Ронф в свою очередь громко и со значением откашлялся.

— А вот об этом я бы хотел поговорить без свидетелей, — сказал он и отвесил царице весьма галантный поклон, — Ты позволишь, госпожа?

Царица опять поднялась на ноги и оглядела Тронный зал, полный придворных чародеев.

— Прошу всех оставить нас! — громко сказала она и оглянулась, бросив взгляд за кресло, — Ауриния, вели подать чай в библиотеке. Думаю, там нам будет куда удобнее, если уж разговор такой секретный.

Пока царские чародеи и придворные, шумно обсуждая случившееся и шурша парадными одеяниями, выходили из Тронного зала, Верховный Чародей, царица и Элиа с Вернигором обменялись взглядами, полными недоумения. Когда же все они повернулись к Ронфу и вопросительно взглянули на него, принц гоблинов только загадочно усмехнулся.

Гоблины слегка растерялись от неожиданной смены обстановки. Вместо блестящего парадного чертога, они оказались в месте, полном столь чуждых им свитков и книг. Библиотека царского дворца была огромна — она занимала несколько этажей — и роскошно обставлена, но покрытые стеллажами стены и наставленные рядами книжные шкафы заставляли послов короля Фракнорка чувствовать себя неуютно. Так же, как низкие мягкие креслица, стоявшие возле круглого стола, совсем не подходящего для торжественных дворцовых церемоний. Травяной чай, поданный в фарфоровых чашках, и пирожные и вовсе вызвали у Гвеанорка и его свиты тихую ярость. Держа в морщинистых когтистых руках горячие чашечки, гоблины брезгливо скрипели зубами и закатывали глаза. А вот Ноку в библиотеке очень понравилось. Он с интересом разглядывал корешки книг, громко прихлебывал чай, и, заглотив три-четыре пирожных, от удовольствия звучно рыгнул.

— Очень вкусно, ваше величество, — объяснил он царице с поклоном и чинно утер рукавом усы.

Гоблины недовольно зашипели.

— Нас пригласили сюда, чтобы смотреть, как жрет этот…, — злобно скривившись, обратился к царице Гвеанорк, но Ронф плюхнулся на подлокотник его кресла, и посол не договорил.

— Это я вас сюда позвал, а не она, — проговорил он язвительным тоном, предвещавшим что-то недоброе, — Поговорить о Гвендале и книге, которую он похитил.

— Да, книгу вернули, а Чародея нам не выдали! — встрепенулся посол и собрался вскочить на ноги, но Ронф положил ему руку на плечо и помешал встать.

— Это потому, что книга не та, — ласково улыбнувшись, объяснил принц гоблинов.

— Не та? — повторил Верховный Чародей.

— Не та? — ахнула царица.

— Не та? — посол короля Фракнорка растерялся и сполз вглубь кресла, — Но ведь она настоящая! Тут не может быть никаких сомнений.

— Настоящая, — подтвердил Ронф и переглянулся с Элиа и остальными путешественниками, — Только взяли мы ее не у Чародея. Ее нам отдал владыка Эринард из Дальноземья.

— Эльфы! — возмущенно вскинулся Гвеанорк, а его гоблины с отвращением зашипели и затрясли уродливыми головами, — Как она могла быть у эльфов?

— Хороший вопрос, — услышав слова Гвеанорка, Ронф очень развеселился, — Эринард рассказал интересную историю об обретении эльфами нашей священной книги. После войны с чародеями, ее тайно передал эльфам за щедрое вознаграждение один гоблинский вельможа. Напомнить, как его звали или ты сам скажешь?

В библиотеке наступила тишина. Даже гоблины больше не выражали недовольства. Они молча смотрели на Гвеанорка, хищно прищурившись. Гвеанорк тоже молчал, опустив голову и исподлобья злобно взирая на Ронфа.

— Ну и? — нетерпеливо проговорила царица, — Кто же отдал "Мудрость гоблинов" эльфам, а своим подсунул подделку?

— Мой дед. Гвеанорк с горы Гвеанар, — отрывисто проговорил посол.

Гоблины заорали в один голос и толпой ринулись к Гвеанорку, выхватывая кинжалы и мечи. Агенор набрал полную грудь воздуха и что есть силы дунул на вопящую и визжащую толпу. Ватага придворных короля Фракнорка замерла на месте. Гоблины точно окаменели в тех позах, в которых их коснулось волшебное дыхание Верховного Чародея. Царица прижала ладонь к сердцу и села в кресло. Остальные с облегчением перевели дух. Агенор поклонился Ронфу.

— Прости, принц, но от них слишком много шума и слишком мало проку.

— Да, так лучше, — согласился Ронф и повернулся к послу Гвеанорку, — Так что же ты скажешь в свое оправдание? Ты ведь знал обо всем, когда возглавил посольство в Страну Чародеев? Чего ты добивался — чтобы мы опять поссорились с волхователями? Войну хотел затеять?

Гвеанорк медлил с ответом. В груди у него хрипело и булькало, точно в чайнике с закипающей водой. Он менялся в лице, глаза его наливались гневом.

— Да, хотел! — наконец, взревел он, вскакивая с кресла и окидывая собравшихся взглядом, полным бешеной ярости, — Пусть уж лучше война, чем такой позор! Твой папаша положил этому начало, женившись на человеческой женщине и назвав своим наследником полукровку. А теперь… Этого больше нельзя допускать! Поэтому я решил воспользоваться кражей книги, чтобы поссорить гоблинов с чародеями. Чтобы не допустить этой проклятой свадьбы!

— Свадьбы? — услышав знакомое слово, Агенор насторожился, — Чьей же это свадьбы?

— А то ты не знаешь чьей! — зарычал Гвеанорк и злобно зыркнул на царицу и на Ронфа, — Дурацкое обещание, взятое нашим королем с царя Нортигерна! Столько лет мы не вспоминали о нем. Но однажды она, — под его свирепым взглядом Вернигор выступил вперед и прикрыл царицу плечом, — из глупого любопытства прислала ему, — Гвеанорк продырявил взглядом Ронфа, который в ответ лишь закатывал глаза в притворном смущении и проказливо ухмылялся, — летучую мышь с письмом. И пошло-поехало! Они стали переписываться, а потом слово-заслово сговорились встретиться и обсудить давнюю договоренность их отцов.

— Так вот от кого были письма! — воскликнул Элиа.

— Так вот кого зовут…

Кадо не договорил: Агенор пронзительно глянул на него, юноша схватил чашку с чаем и сделал большой глоток. Чай был горячим; по щекам Кадо покатились слезы, но он так и замер с полным ртом, не имея силы ни проглотить, ни выплюнуть. Верховный Чародей повернулся к царице и смерил ее строгим взглядом.

— Вы подписывали письма своим именем? — спросил он испуганно.

Царица высвободила из высокой прически прядь и со смущенным видом накручивала ее на палец.

— Угум, — подтвердила она.

— Ну, и чё теперь? — Ронф развел руками, — Мы ж поженимся. Ну, может быть.

— Может быть! — свирепо, точно гоблин взревел Агенор, — Это полное пренебрежение священным правилом древнего волшебства Страны Чародеев. Имя правителя не может быть названо никому! До тех пор, пока он на престоле. Неужто правда придется вас поженить, если все зашло так далеко?

— Ну, вообще-то, — робко вставил Элиа, — Я тоже знаю имя царицы. Надеюсь, и мне тоже не придется теперь на ней жениться? Агенор, освободи Кадо. Ему же больно!

— Ох! — в полной растерянности выдохнул потрясенный чародей и махнул на Кадо рукой.

— Я тоже на ней не женюсь! — воскликнул Кадо, выплюнув чай обратно в чашку.

— Вот до чего они довели все это дело! — злорадно воскликнул Гвеанорк.

— А можно и его тоже? — спросил Ронф, указывая на замерших в неподвижности остальных гоблинов.

— И тебя заодно, — грустно вздохнул Агенор, опустился в кресло и схватился руками за седую голову, — Дивный Край на грани гибели, а у нас тут… Ну, и дела!

— Не такие уж дела, — осторожно заметил Кадо, — Мы понимаем, что есть установления, которые должны оставаться неизменными, и согласны все исправить. Ты мог бы приготовить какое-нибудь зелье забвения. Мы бы его выпили и забыли, что царицу зовут… Нет! Зелье, я говорю, а не чай!

— Успокойтесь, господин Верховный Чародей, — сказал Агенору Вернигор, когда тот опять попытался заколдовать Кадо, — Он говорит дело. Ведь наверняка у вас есть какие-то легкие волшебные снадобья, позволяющие забыть что-то одно?

— Ну, да, — Агенор начал постепенно приходить в себя и заговорил спокойнее, — Есть рецепты. Но такое зелье еще надо приготовить. Сейчас его нет под рукой.

— Ну, тогда ты приготовишь. И мы его потом выпьем, — предложил Кадо, — Только пусть оно будет не таким горячим, как этот чай. У меня весь язык, наверное, в волдырях.

— Да, чай очень горячий! — подхватила царица, явно желая перевести разговор на другую тему, — Ауриния, подай нам холодной кипяченой воды, разбавить чай.

— Уже несу, — ответила сметливая служанка, появляясь из боковой двери с серебряным кувшинчиком, — Вы уж простите, я была тут рядом и все слышала, но кое-что не поняла.

— Как ее угораздило связаться с гоблином? — ехидно осведомился Нок.

Ауриния отрицательно замотала головой.

— Нет-нет. Господин Ронф юноша учтивый и даже немножко грамотный, — заметила она, ловко протискиваясь к столу между фигурами замерших гоблинов и начиная наводить порядок среди чашек и вазочек со сладостями, — Учитывая, что он к тому же принц, он вполне может заинтересовать девушку.

— Все слыхали? — победоносно вскинулся Ронф и скорчил рожу Верховному Чародею и Гвеанорку.

— Я не поняла, — задрожавшим голосом продолжала Ауриния, — почему Верховный Чародей сказал, что Дивный Край на грани гибели?

Солнечный диск был почти наполовину скрыт тенью. Его изображение в волшебном шаре казалось расплывчатым из-за сгущающейся черной дымки. Она подступала все ближе и ближе.

— Черное Солнце, — тихо проговорила Ульгит, — Оно восходит. Час наследника настает.

— Час нового владыки темной стороны, — отозвалась Арла Кан, не отрывая глаз от шара.

Он был установлен на столе в кабинете директора волшебной школы Аструма. Две чародейки сидели друг напротив друга, склонившись над шаром. Преподаватель истории и теории волшебства Ульвейг смотрел на них, сидя в оконной нише.

— Восход Черного Солнца, — добавила Арла, — Это закат всего светлого мира.

— И что с нами будет? — тихо спросил Евглен, посмотрев сначала на гроссмейстера, затем на Элиа и на царицу.

— Нам-то что за печаль? — сквозь зубы процедил Гвеанорк и смерил остальных взглядом, полным отвращения, — Мы создания тьмы.

— Боюсь, ты все равно огорчишься, посол, — заметил Вернигор, — Когда поймешь, что править станут не гоблины, а другие создания тьмы.

— Это кто же? — воинственно встрепенулся Гвеанорк, хватаясь за кинжал на поясе.

— Темные эльфы, например, — язвительно сообщил Кадо, — И демоны.

— Темных эльфов не бывает, — отрезал посол короля гоблинов, — А демоны все давно сгинули.

— Не все, — тихо проговорил Орн, до сих пор молчавший.

— Есть подозрение, — поспешно перебил его Элиа, — Я никогда не поверю в это, но оно есть… Словом, кое-кто утверждает, что Гвендаль может быть с демонами в родстве.

— Ты веришь, что это может быть Гвендаль? — шепотом спросила Арла.

— Есть знаки, которые указывают на него, — заметила Ульгит, пожав плечами, — Его мать могла быть из рода демонов зеркала. Сам он наделен огромной волшебной силой, не всякому чародею подвластной. Он не чужд честолюбивых устремлений, а, если уж честно, он здорово зазнался. И к тому же он похитил "Мудрость гоблинов".

Ульвейг негромко кашлянул, привлекая к себе внимание.

— Я видел его незадолго до того, как он отправился в подземелья гоблинов. Мне показалось, целью Гвендаля было не обретение власти. Не для того он похитил книгу.

— А для чего же? — спросила Ульгит с вызовом.

Она по-прежнему держалась с бывшим темным магом настороженно. Ульвейг пожал плечами, показывая, что не знает ответа на вопрос, и ничего не сказал.

— Только сам Гвендаль знает, — вздохнула Арла.

— Ну, кто-то польстил Гвендалю, — себе под нос заметил Орн.

— Мы знаем о подозрениях касательно Чародея, но так же не верим им, — сказала царица и бросила взгляд на Агенора, показывая, что он разделяет ее мнение, — Дать на этот вопрос правдивый ответ может только сам Гвендаль Рено.

— Если захочет, конечно, — с презрением фыркнул Гвеанорк, — Похититель реликвий!

— Да, да, поддельных реликвий, — вставил Ронф.

— Я должен вернуться в Занбаар, мое место подле короля, — сказал Вернигор, чуть повысив голос, чтобы заглушить препирательства гоблинов, — Но я чувствую, что здесь моя помощь нужнее. Отдай приказ, царица, и я найду Гвендаля. В его руках ответы на все вопросы, которые нас мучают.

— С радостью принимаю твою помощь, Вернигор, — улыбнулась царица.

— И я тоже! — обрадовался Элиа, — Мы снова будем вместе и не расстанемся так скоро.

— А куда вы, туда и я, — добавил Кадо.

— И один очень храбрый и сообразительный гном, — поддакнул Нок.

— Король Эринард подарил мне меч, — проговорил Орн, — Должен же он мне зачем-то сгодиться?

— Не стоит терять ни минуты, — сказала царица, решительно поднимаясь с кресла, но ее воодушевление тут же сменилось неуверенностью, — Но куда вы отправитесь на поиски? Гвендаль не хочет, чтобы его нашли.

— Ты могла бы распознать правду, Ульгит? — спросила Арла, продолжая наблюдать за надвигающимся затмением, которое показывал шар, — Если бы Гвендаль предстал перед тобой, ты бы распознала, наследник ли он короля демонов или такой же чародей, как все?

— Да, я смогла бы, — уверенно кивнула Ульгит, — Но для этого нужно сначала распознать, где находится сам Гвендаль.

— Какова бы ни была истина, — заметил Ульвейг со своего места у окна, — Гвендаль в любом случае не такой же чародей, как все.

От его слов Арла встрепенулась, словно вспомнив о чем-то.

— Ты был там, — сказала она, понижая голос и оглядываясь на дверь, — Ты был при падении Бломовенда. Постарайся вспомнить: наверняка кто-то из демонов все же уцелел. Кто это был, и где он может быть сейчас?

— У Умадана был демон зеркала, — в раздумье морща лоб, припомнил Ульвейг.

— Он погиб пять лет назад перед войной за Кристалл, — перебила Ульгит, — Эверонт надеется, что жив кто-то еще, — она ядовито улыбнулась, — Гвендаль, например.

— Даже если он потомок зеркальных демонов, — устало вздохнул Ульвейг, — это еще не значит, что Чародей королевского рода.

— Если верить пророчеству, то это не обязательно, — ответила Ульгит, — Достаточно быть потомком Литгонды, легендарной королевы Бломовенда. Наследником может быть любой, в чьих жилах течет ее кровь.

При последних словах дочери Западного Колдуна по кабинету прокатился тихий шорох, похожий на дыхание. Амулеты, подвешенные на шнурах в углу комнаты, закачались и издали звон. Арла оторвала взгляд от шара и медленно поднялась из-за стола. Поднялся на ноги и Ульвейг. Его лицо стало еще бледнее, чем всегда.

— Ты об этом не рассказывала! — заметила Арла с упреком.

— А вы не спрашивали, — пожала плечами Ульгит, — Вас больше интересовал Эверонт и его планы.

Ульвейг с растерянным видом потер пальцами переносицу, словно впадая в мрачную задумчивость.

— Ну, тогда, — проговорил он после нескольких секунд молчания, — тогда у нас неприятности.

— С этим-то у нас неприятности, — заметил Кадо, — Ни одно зеркало, ни один шар, ни какой ведун или ведунья не могут сыскать нам Чародея.

— Надежно он окопался, — злорадно заметил Гвеанорк, который почувствовал замешательство собеседников, и снова начал набираться наглости, — Сразу видно — он демон и беглый преступник!

— Жулик жулика видит издалека, — от его слов Ронф пришел в раздражение; он перестал ерничать и ухмыляться, решительно подошел к послу и топнул ногой, — Что бы там ни сделал Чародей, с тебя самого, Гвеанорк, это вины не снимает. Ты знал правду о книге, при чем давно! Но скрыл ее от короля и от всего нашего народа. Поэтому вот, что я решил. Я приказываю тебе вместе со всей пышной свитой отправляться в страну Пан и доставить книгу в подземные чертоги короля. А я извещу ихнее величество о твоих проделках, чтобы ты, как твой дедуля, опять нас всех не облапошил. А сам я отправлюсь вместе с Элиа искать Чародея. Вот найдем его и разберемся по-честному, с чего это он похитил нашу подложную "Мудрость гоблинов".

Слушая Ронфа, Гвеанорк надменно вскинул голову и впился в него пронзительным взглядом. Ронф ответил тем же. Некоторое время они молча смотрели друг другу в глаза. Потом Гвеанорк громко фыркнул и отвел взгляд, косясь на книжный шкаф и всем своим видом изображая презрение.

— У тебя нет власти мне приказывать! — заявил он, — Я посланник короля.

— А я его сын и наследник, — уверенно возразил Ронф, — Собирайся в дорогу, посол. Это мое последнее слово.

Он отвернулся от Гвеанорка, точно потерял к нему всякий интерес и уселся обратно в свое мягкое кресло. Агенор и царица обменялись взглядами.

— Хороший мальчик, — сказал Верховный Чародей в полголоса, — Но все равно не надо торопиться со свадьбой.

Гвеанорк угрюмо опустил голову, упершись подбородком в грудь, и недовольно засопел.

— Нечего там пыхтеть, — Ронф пренебрежительно махнул рукой в сторону двери в коридор, — Собирайся, почтенный, и статуэтки свои забери, — он качнул головой в направлении замершей свиты Гвеанорка.

Агенор снова глубоко вдохнул и выдохнул воздух, повернувшись к придворным короля Фракнорка. Гоблины задвигались и задышали. Гвеанорк что-то зашипел и зарычал им на родном языке. Ронф добавил что-то от себя сердито и повелительно, и гоблины медленно и послушно, как во сне, стали выходить из библиотеки. Ронф подал Гвеанорку сверток с "Мудростью гоблинов".

— В твоих интересах доставить книгу в целости и сохранности, — сказал он, — Мое письмо придет королю в день вашего приезда.

Гвеанорк опять что-то злобно прорычал на своем языке и вышел, ни с кем не прощаясь. Ронф что-то прорычал ему вслед и вернулся к своему креслу.

— М-да, — заметил Вед, внимательно выслушавший разговор на языке гоблинов, и красноречиво кашлянул.

— Ну и что? — Ронф, слегка смутившись, развел руками, — Ну, бывает у нас. Это гоблинский обычай — кто знает больше ругательств, тот и круче.

— Я понимаю, что книга не наша, — промолвил Агенор, когда шаги гоблинов стихли в дальнем конце коридора, — Но все же обидно выпускать ее из рук. Вряд ли чародеям еще раз представиться возможность взглянуть на такое сокровище.

— Она дала нам надежду, — сказал Элиа; услышав его голос, все замолчали, и слова юноши громко прозвучали в тишине, — Надежду на то, что пророчество не сбудется, потому что в силу вступит другое предсказание. Но для этого мы должны приложить много усилий. И нам надо найти Гвендаля.

— Ты знаешь, с чего начать поиски? — спросила царица, подходя к нему и останавливаясь напротив.

— Генимар говорила, что я найду его, когда перестану искать, — обычно Элиа смущало всеобщее внимание, но на сей раз он словно не замечал, что собравшиеся ловят каждое его слово, — И еще она сказала, что в Темноборье живет целитель, который вернет мне силы. Думаю, начинать нужно оттуда. Нельзя пренебрегать советами Генимар.

— Ну, значит, едем в темный лес, — сказал Ронф, — Пока не взошло это Черное Солнце.

— Минуточку, — забеспокоился Агенор, — Я не могу вас отпустить так просто. Зелье забвения я еще не сварил, значит, древнее волшебство Страны Чародеев под угрозой. Вы должны дать мне клятву, что сохраните тайну царского имени до тех пор, пока не выпьете волшебный напиток.

— Мы ее тебе даем, — улыбнувшись, сказал Элиа от имени всех, — А ты, Агенор, позаботься о Восточном Колдуне, как заботились о тебе, когда ты сам спал зачарованным сном, — он поднялся с кресла и, по-прежнему чувствуя на себе внимание всех слушателей, добавил, — Не будем медлить. Пора собираться в дорогу.

Он поклонился царице и Верховному Чародею и пошел к дверям. Так же поступили и его спутники.

— Я еще должен написать письмо папаше, — бросил Ронф, уходя последним, — И вам напишу. То есть тебе.

Воспоминания, словно уносили Ульвейга далеко от школы волшебства в горах Пан. Он прохаживался по кабинету Арлы Кан, и его лицо то и дело меняло выражение. Директор и Ульгит наблюдали за ним, не сводя глаз.

— Все знают из истории волшебства, что Бломовенд был неприступной крепостью горных демонов, — проговорил, наконец, бывший темный маг, как бы ни к кому не обращаясь, — То был летающий замок за непреодолимыми стенами, окруженными могучим злым волшебством. Войти в Бломовенд было невозможно, до тех пор, пока были заперты его заколдованные ворота. Там были огромные статуи демониц в два или три человеческих роста. При приближении к воротам они оживали и острыми, как кинжалы, когтями рвали непрошенных гостей в клочья. Умадан открыл ворота летучей крепости. Мы вошли в город и захватили его. Это было кровопролитное сражение, после которого Чародея в Красном плаще объявили героем.

— Да, — негромко, как эхо, отозвались Ульгит и Арла, с волнением внимая рассказу очевидца битвы далеких лет.

— Но никто, кроме Умадана не знает, как удалось открыть ворота города демонов, — продолжал Ульвейг, всё так же пребывая в задумчивости, — Никто кроме Черного короля и его учеников. Все они погибли.

— Не все, — тихо заметила Арла.

Ульвейг кивнул.

— И не все демоны из Бломовенда, — сказал он, — Был один — предатель. Он знал тайну заклятий, наложенных на врата города, и выдал ее волшебникам. Его не захватили в плен, не пытали, не запугивали. Он сделал это сам, добровольно, из корысти или мстя за обиду. Только Умадан знал, что им двигало, поскольку демон сам нашел его и предложил свою помощь.

— Где он теперь? — спросила Арла.

Ульвейг развел руками.

— Кто знает, — он посмотрел на чародеек, и его взгляд, наконец, прояснился, очистившись от мрачных воспоминаний, — Свершив свое злодейство, он ускользнул от Умадана, хотя тот, конечно, рассчитывал после пленить его и увезти в замок Кортран. То был демон огня, значит, в нем тоже текла кровь Литгонды.

— Поэтому он может предъявить права на наследство, — заключила Ульгит.

— Хм, — с мрачной иронией выдавил из себя Верховный Чародей, когда библиотека опустела, и в ней остались только царица, Ауриния и он сам.

— Да, вот так вот! — с вызовом ответила царица и демонстративно отвернулась, скрестив руки на груди.

— Правду говорят: яблоко от яблоньки не далеко падает, — усмехнулся в усы Агенор и поправил на груди цепь с кулоном в виде золотого яблока — символа страны Ильраан, — Что вы, что ваш отец — фрукты с одной веточки.

— Хм! — в свою очередь изрекла царица.

— Элиа, — вздохнула Ауриния, прибирая чашки на столе, — Как он изменился. В роде тот же робкий мальчик, который приехал сюда пять лет назад. Но сейчас в нем появилось что-то такое… Когда он говорит, все слушают только его.

Царица погрустнела и присела к столу.

— На самом деле, — возразил Агенор успокаивающе, — Он всегда таким был. Просто это трудно сразу разглядеть.

Ауриния сдвинула чашки, чайник и вазочки с угощением на край стола и принялась убирать их на большой круглый поднос.

— И еще я хотела спросить, — добавила она, не поднимая головы от своей работы, — Это ваше пророчество: "Когда ляжет нетающий снег" — это значит, когда придет зима. Так? "Когда взойдет Черное Солнце" — это, когда начнется солнечное затмение?

— Да, все верно, — подтвердила царица, — Что тебе не понятно?

— Что тогда будет, — ответила Ауриния, — Я правильно поняла? Солнце больше не взойдет? Снег больше не растает?

Густая тягучая тишина, полная тревожных мыслей и нарождающихся страхов окутала кабинет директора Аструмы. Трое, собравшиеся в кабинете, молчали, думая об одном и том же.

— Что ждет нас после воцарения наследника демонов? — проговорил Ульвейг, наконец, прервав молчание, ставшее невыносимым, — То есть, если он воцарится.

— Полное торжество злых сил, — печально молвила Арла, и в ее тоне промелькнула обреченность, — Гибель волшебства и светлых народов.

Амулеты на шнурках вздрогнули и повисли неподвижно, как паруса без ветра. Ульгит подошла к ним и протянула руку, точно впитывая их живительную защитную силу. Цветные шнуры натянулись, и амулеты повернулись в сторону дочери Западного Колдуна.

— Это еще не все, — сказала Ульгит тихо, безо всякого выражения, — Вечная зима накроет все. И ночь без рассвета. Год за годом, век за веком, тысячелетие за тысячелетием. Навсегда.

— Он не понимает этого? — спросила царица, — Эверонт не понимает, что если пророчество о новом короле демонов сбудется, то ему никогда не достичь цели? Если зло восторжествует, он никогда не вернет Солнечный лес.

Царица стояла у окна в Тринадцатой башне, там, где хранился шар с мудрой химерой внутри и висело на стене накрытое пологом зеркало Алаоры. Верховный Чародей стоял рядом. Оба кутались в теплые накидки. В верхней комнате башни гулял студеный ветер, продувая ее насквозь. Было уже за полдень. За окном в долине снег искрился под солнцем на городских крышах, пушистые белые облака окружали вершины Сенгурских гор.

— Злоба и отчаяние веками точили его душу, совсем иссушили ее, — проговорил Верховный Чародей, — Он думает, что, получив власть с помощью зла, он отомстит за свои обиды и обретет могущество, которое поможет ему справиться с тем, что он натворил. Увы, Эверонт не отдает себе отчета, что повернуть содеянное вспять будет уже невозможно.

Царица поежилась скорее от слов Агенора, чем от холода, сковавшего Тринадцатую башню.

— Только бы они успели, — шепотом сказала она.

Сборы не отняли много времени. Поручив Восточного Колдуна заботам Ауринии, обещавшей с него глаз не спускать, Элиа и его спутники быстро покидали в дорожные мешки теплые одеяла и съестные припасы. Лошади были оседланы царскими конюхами, и во втором часу по полудни друзья спустились во двор. Когда стали садиться в седла, Вед тронул Вернигора за плечо.

— А кто же исполнит поручение короля Кальдиена? — спросил он, — Ты ведь не едешь в Занбаар.

— Ты, вернее вы оба, — ответил Вернигор, — Потому что вы не едете в Темноборье, — он указал на еще одну лошадь, навьюченную припасами, — Пусть не близкий, вам понадобится еда в дорогу, чтобы нигде не задерживаться.

— Опять я узнаю все в последний момент, — саркастически усмехнулся Вед.

— Как еще можно заставить тебя слушаться? — пожал плечами гроссмейстер и жестом подозвал поближе Евглена, — Слушайте оба. Вы доедете до Диких равнин и там расстанетесь. Евглен поедет в Западные земли к Робуру-младшему. Темные эльфы собираются в наших краях, оттуда они начнут войну за своего повелителя Эверонта. Орден должен собрать силы и дать им бой. От моего имени ты отдашь распоряжения, Евглен. А ты, Ведиен, отвезешь письмо королю Кальдиену. Если у короля достанет сил прочесть его, ты передашь письмо ему в руки. Если нет, прочтешь его ему сам. Но ни в каком другом случае. Обещай.

— Все сделаю, как велишь, — кивнул Вед и добавил со своей обычной издевкой в голосе, — Гляжу, ты стал доверять мне, учитель.

— Ты много для этого потрудился, — невозмутимо отметил Вернигор, взял обоих молодых воинов за плечи и продолжал, — Езжайте как можно быстрее. Возможно, от вашей расторопности зависит дальнейшая судьба Дивного Края.

— Ты думаешь, вы не найдете Гвендаля? — шепотом спросил Евглен, — Или он не сможет помочь?

— Я не знаю, — прямо ответил Вернигор, — Может статься, мы должны надеяться лишь на силу оружия, — он похлопал обоих учеников по плечу, — Я знаю, вы не подведете меня. Спешите.

Евглен и Вед поклонились гроссмейстеру, он ответил тем же.

— Одно, последнее, учитель, — сказал Вед, — Нам нужен знак твоей власти. Особенно мне, ведь я должен подтвердить королю Кальдиену, что я твой представитель.

— Конечно, — кивнул Вернигор и вынул из кожаного мешочка на поясе крылатую золотую львицу, возвращенную Орном, — Гроссмейстер ордена Крылатого Льва может иметь столько вестников, сколько пожелает. Поэтому вы оба получите знак.

Он нажал пальцами на голову львицы и разделил объемную фигурку на две плоские половинки. Одну Вернигор подал Евглену, другую Веду, и каждый получил по золотой крылатой львице на цепочке.

— А теперь в путь, — сказал Вернигор, и все вернулись к своим лошадям.

Остальные путники также сели в седла. Элиа молчал, сгорбившись на спине своей лошади, и кутался в зеленый плащ. Ронф бросил взгляд на окна дворца и с молодецким видом вскочил на коня. Нок, кряхтя, вскарабкался на белого эльфийского пони, выпряженного из повозки Восточного Колдуна. Орн давно уже оседлал Сметанку и поджидал остальных. Кадо в последний раз проверил, хорошо ли закреплена поклажа на вьючных лошадях, и отряд тронулся в путь. Огромные створки дворцовых ворот распахнулись перед всадниками, и на другом берегу за мостом перед ними возник Ильрагард. Он казался шумным и веселым и в то же время уютным и безмятежным среди заснеженных полей и лесов. Солнце на голубом зимнем небе уже склонялось к городским крышам и цеплялось за шпили на башенках городских стен. Элиа бросил взгляд в ту сторону, где в долине за городом стоял его дом. Видя это, Кадо тронул его за плечо.

— Жалеешь, что не повидал Урдальфа? — спросил он, — Не грусти, мы его еще увидим. Во всяком случае, я на это надеюсь.

Элиа кивнул, продолжая смотреть на город и долину Ильрадана. Остальные странники уже проехали через мост, чтобы спуститься по тропинке, ведущей в поля к началу Главной дороги. Друзья опять остались одни.

— Пока небо ясно, пока солнце светит ярко, мы должны думать о хорошем, — сказал он, посмотрел на Кадо и улыбнулся, — Знаешь, что я вижу в этом мире хорошего?

— В мире всегда есть хоть капелька добра, — ответил Кадо.

— Да, — согласился Элиа, — Но главным образом хорошее — это то, что мы можем опереться друг на друга.

Тем временем отряд въехал на другой берег реки. Нок замахал оттуда рукой.

— Эй, догоняйте!

Кадо и Элиа пустили лошадей вскачь по мосту и вскоре присоединились к спутникам. Дальше они ехали молча. Кадо думал, как это хорошо, что он решил остаться с Элиа. А Элиа думал, до чего же это здорово — ехать с кем-то на край света, навстречу опасностям и знать, что он твой друг.