"Зло Должно Быть Повержено" - читать интересную книгу автора (Ферр Люциан)

Интерлюдия 1

— Отец!!! — закричал мальчонка лет семи и бросился к распростертому на земле телу.

Впрочем, добраться до него парнишке было не суждено. Нога, обутая в грязный сапог, появилась сбоку и нежалеючи врезалась в живот. От столь мощного удара ребенок только судорожно всхлипнул и отлетел назад.

— Пшел вон, отродье! — раздался брезгливый голос с той же стороны, откуда пришел удар. — Мы еще с ним не закончили…

После этого он подошел к валявшемуся на земле мужчине и без замаха саданул его ногой в лицо. Крестьянин вскрикнул и застонал сквозь зубы.

— Спрашиваю еще раз, — вновь заговорил «брезгливый», когда землепашец немного оклемался. — Где мои деньги?

— Да ладно тебе, Фалькор, — обратился к нему один из его спутников. — Сам же видишь, как живут. Откуда у них деньги?

Остальные стражники одобрительно загомонили.

— Во-первых, я точно знаю, что деньги у них есть. Сосед рассказал, что у него часто закупается какой-то городской маг. А эти всегда при деньгах, — прекратив допрос, принялся объяснять Фалькор. — А во-вторых, дело тут вовсе не в тех грошах, что он платит. Дело в том, что нельзя прощать неповиновения. Сегодня простишь одному, а завтра платить откажется еще десять человек. Тогда проблем будет гораздо больше. Не-е-ет, любое сопротивление нужно гасить в самом зародыше. Понятно?

Для большей доходчивости командир отряда опустил ладонь на рукоять меча. И возможно именно это сыграло решающую роль в понимании ситуации другими. А может и правда поняли. Впрочем, как бы то ни было, вопросов больше не возникало, и Фалькор с чистым сердцем мог вернуться к прерванному занятию.

— Где! Мои! Деньги!!! — раздельно произнес он, и каждое слово сопровождалось новым пинком. — Я жду!..

Но ждал он зря. Крестьянин лишь стонал после каждого удара и пытался лепетать, что никаких денег нет и в помине. Но командир отряда ему не верил и с каждой минутой становился все злее и злее.

— А может, сначала пацаненка порежем? — предложил кто-то. — Вдруг он от этого посговорчивее станет?

Фалькор уже замахнулся для следующего удара, но услышав такое предложение, замер. Опустив ногу, он задумчиво посмотрел на только что пришедшего в себя мальчишку. Тот уже поднялся на ноги и теперь злым взглядом сверлил "доблестных стражников благого короля". Услышав предложение, паренек изменился в лице.

— Беги… — кое-как выдавил из себя деревенский знахарь и, преодолевая боль, схватил своего мучителя за ноги.

Очень вовремя схватил — командир как раз собирался шагнуть к мальчику, но не смог и вместо этого растянулся в грязи. Для ребенка это стало последней каплей, и он задал стрекача. Однако никто из стражников за ним не побежал. Смотреть, как не слишком-то любимый командир барахтается в грязи, для них было гораздо интереснее, чем гоняться за каким-то ребенком.

— За ним, идиоты! — заорал Фалькор, изворачиваясь и пиная знахаря каблуком в лицо. — Серебряную монету поймавшему!

Материальный стимул заставил стражников шевелиться. Стерев с лица ухмылки, они бросились за улепетывающим мальчишкой. Впрочем, нашлись и такие, для которых зрелище, как начальство валяется в грязи оказалось дороже серебра.

А может, они каким-то образом предвидели, что сулимой монете не суждено было поменять владельца в ближайшие часы. Через несколько минут вернулись «охотники». И вернулись они с пустыми руками.

— Он в реку прыгнул, — досадливо махнул рукой один из них. — Я его почти схватил, но он как сиганет с обрыва! И под воду ушел… Только пузыри остались. Мы там несколько минут подождали, но он так и не всплыл. Потоп видать…

— Кретины! — сквозь сжатые от злости зубы процедил Фалькор. Он критически осмотрел покрытый толстым слоем грязи мундир и скривился так, будто только что сжевал целый лимон. Минуту командир пытался оттереть грязь от одежды, но быстро понял бесполезность своего занятия. — Калите железо! Сейчас он нам все расскажет…

Фалькор был в ярости и сейчас собирался выместить ее на том, кто, по его мнению, этого заслуживает. На знахаре. Стражники же, видя состояние командира, возражать не посмели…

***

Паренек вернулся домой только глубокой ночью. Сначала он долго наблюдал за домом, опасаясь засады. Но за целый час не было никакого движения, поэтому мальчик решил рискнуть. С максимальной осторожностью он подобрался к дому и пару минут вслушивался в темноту. Никаких посторонних звуков не доносилось. Впрочем, глупо было бы думать, что стражники остались ночевать на пепелище — скорее уж выгнали б из дома старосту и переждали ночь там.

— Отец… — тихонько позвал он.

Никто не отозвался. Тогда мальчик медленно двинулся к остаткам дома. Примерно через десять шагов он обо что-то споткнулся. В тусклом свете луны ребенок понял, что перед ним лежит человек. Практически сразу после этого в нос ударил мерзкий запах горелого мяса. Мальчик обеими руками прикрыл себе рот, изо всех сил сдерживая рвотные позывы. Впрочем, справиться с собой ему не удалось и после недолгой борьбы его вырвало. А поскольку он с самого утра ничего не ел, то вырвало его желчью.

Как ни странно, от этого стало немного легче. Паренек встал на колени и вцепился руками в уже остывшую кисть.

— Отец… Отец… — его тело стали сотрясать рыдания. Лишь через полчаса потоки слез несколько ослабли, и, размазывая слезы и сопли по лицу, мальчик сумел закончить. — Я отомщу, отец… Я отомщу им всем… Клянусь!!!

***

Тихонько звякнул колокольчик и император тряхнул головой, отгоняя неожиданно нахлынувшее воспоминание. Очень болезненное воспоминание…

Колокольчик вежливо звякнул еще раз, напоминая императору, что секретарь ожидает решения венценосного. Император потратил несколько секунд, чтобы окончательно проснуться, а потом решительно дернул шнурок. Где-то за дверью звякнул другой колокольчик, и мгновение спустя в кабинет монарха просочился секретарь.

— Простите, что отвлекаю, Ваше Императорское Величество, — вежливо поклонился уже седой, как лунь, старик и, получив в ответ раздраженный кивок, продолжил. — Только что прибыл капитан Ардо Фар. Прикажете впустить?

— Зови его, — качнул головой император.

— Сию секунду, Ваше Величество, — еще раз поклонился секретарь и, пятясь спиной к двери, покинул кабинет.